Шанс, подаренный Смертью

Глава девятая. Ну и денёк...

Помутневшие серые, с тенью уходящей боли, глаза Дори с удивлением посмотрели на склоненное к нему лицо спасителя.

— Я жив? — изумление в голосе Дори заставляло плакать, столько в нём было незамутненной детской искренности. Тоби в ответ ещё крепче сдавил дорогого министра.

Сквозь толпу тем временем пробились вызванные медики и авроры. Надо было видеть их лица, когда вместо ожидаемого покойника они увидели вполне живого волшебника. А послушав растерянные возгласы свидетелей, и вовсе за головы схватились — Министр спасен от Авады усиленной Финитой, посредством Круцио и непрямого массажа сердца?!

— А кто, простите, применил Круцио? — забухтел было какой-то молодой аврор.

— Историю учи, болван! — окоротил его пожилой колдомедик. — Круцио изначально был создан в целительских целях наравне с Молниями Баубиллуса. Это потом его спиздили некие злобствующие недоумки и начали использовать в качестве пыточного средства.

Эйлин при этом облегченно выдохнула и благодарно закивала, говоря тем, что именно историю она и вспомнила помимо прочего, что электрический разряд в подобных случаях так и достигается — магическим способом. А колдомедик, мудрая душа, додумался переключить рвение служак, кинув им аппетитную косточку:

— Кому Министр так не угодил?

— Да придурку одному, — тут же изошел желчью аврор постарше. — В аврорат его доставили, так орет до сих пор, что не доделал, не отомстил за мамочку. Я так понял: целитель Ранкорн в своё время его маму не смог спасти, вот у парня и горит жопа из-за неудовлетворенной мести.

— Не мог я её спасти, — подал голос Дори, лежащий в надежных объятиях Тобиаса. — Тяжелый случай там был: травма несовместимая с жизнью. Летальный расщеп от крайне неудачной трансгрессии.

— А, помню тот случай, верно, тяжелый, — закивал аврор. — Тогда же был закрыт из-за отсутствия криминала. Да, жаль парня, не смирился он с тем, что его матушка с такой ерундой не справилась. Странно, что он только сейчас о мести вспомнил, а не тогда…

— Так резону не было, — пояснил другой аврор, выслушав сообщение по маг-рации. — Только что допросили. Оказывается, придурку моча в бошку ударила: че-его-о-о, убийца его мамочки пролез в министры?! Да не бывать такому! Вот и рванул мстить. Ну что, Министр, — сменил он тему. — Госпитализироваться будем?

— Да, пожалуй, — согласился Дори и посмотрел на спасителя-маггла. — Тобиас, спасибо тебе. Проводишь до больницы?

Народ тут же почтительно расступился, освобождая путь до ближайшего транспортного камина. Подошли санитары с носилками, министра бережно уложили, потом носилки с ним так же аккуратно подняли и пронесли по живому коридору. Проходящих за санитарами Тоби и Эйлин потрясенные очевидцы в благодарном трепете касались руками, как в извечном стремлении прикоснуться к Идолу, к Божеству, явившему Чудо.

Ведь Авада, как выяснилось, была вполне обратимой, просто раньше не было такого своевременного вмешательства, как сегодня, когда знающие, квалифицированные, подкованные в медицине люди оказались в нужном месте в нужное время… Да и часто ли на самом деле Аваду пускают в таком открытом людном месте? Чаще бывает наоборот: убийства совершаются в тайне ото всех, их как-то не принято афишировать на весь свет. Ну и как правило, помощь окоченевшему трупу зачастую оказывается просто запоздавшей.

Один новообращенный идолопоклонник из толпы у самого камина тормознул целителя, придержав его за локоть.

— Скажите уважаемый, а кто и для чего изобрел Аваду с Империо?

— Эти заклятия были созданы в Отделе Тайн для Мунго и Особого отдела аврората, — хмуро ответил целитель. — В смысле, что Аваду применяют в медицинских целях. Ведь это моментальная и безболезненная смерть для неизлечимо больных, обреченных на долгое мучительное умирание. Своего рода аналогия с эвтаназией. Второе используют спасатели, чтобы без психов и истерии снять с крыши или моста отчаявшегося самоубийцу. А скольких они шахидов поснимали в странах третьего мира, и не перечесть… Орет такой придурок, что счас он школу взорвет, если не выпустят кого-то там из тюрьмы, так тут как тут у него за спиной возникает волшебник, глушит его империусом и заставляет стянуть с себя начиненный взрывчаткой костюмчик. Вот такие дела, граждане, всё зависит от того, кто этими заклинаниями пользуется…

Всё это народ с почтительностью выслушал, попутно наливаясь праведным гневом по поводу тех, кто… ну вы поняли, да? Как народная масса накаляется, Тоби уже не стал дожидаться, следом за Эйлин и целителем шагнув в огромный транспортный камин. Очутившись в приемном отделении Мунго, Тоби с Эйлин проследили за тем, как самые лучшие колдомедики осматривают Министра и устраивают его в самой лучшей палате. После чего подбодрив миссис Ранкорн словами поддержки, Снейпы через тот же камин вернулись к себе.

Вышагнув из домашнего в собственную прихожую, Эйлин без сил повалилась на банкетку. Тоби молча сходил на кухню, нашел на полке склянку с успокоительным, развел сколько-то гран в стакане воды и принес жене. Он её понимал — его самого временами потряхивало от пережитого потрясения. Они чуть не потеряли Дори, папу Альберта Ранкорна…

Дети были под присмотром домовиков, те, к счастью, справлялись с такими необычными обязанностями, даже больше, стараясь оправдать доверие новых хозяев. Так что Тоби был немало позабавлен, когда заглянул в детскую и увидел всех четверых с бутылочкой молочной смеси, баночкой присыпки, пелёнками и погремушками над Северусом. Арго сидел здесь же, страшно увлеченный конструктором.

— Привет, ребятки, не скучали? — тепло обратился Снейп к домовикам. Те неверяще уставились на него: хозяин к ним обратился?.. А так как Тоби смотрел на них, пришлось поверить, что он действительно спросил их.

— Нет, сэр, — очень робко ответил Лагун.

— Спасибо, сынок, — с той же сердечностью поблагодарил Тоби. Устало провел ладонью по лицу и вздохнул: — Ну и денёк…

После чего повернулся и покинул детскую, оставив опешивших домовиков. Да что там. Они были просто сражены наповал столь отеческим обхождением. За примерами-то далеко ходить не надо, чтобы вспомнить, как с домовиками обращаются маги… Блэки, помнится, им вообще головы рубили. Винки Краучей и Малфоевский Добби — само собой, единственно к кому претензий нет, так это к Хепзибе Смит с её миниатюрной Похлебушкой, но и там, если копнуть, не всё так радужно. Ежеминутно восклицать «Похлеба, где ты?» и в упор не замечать её у самого своего локтя, это ну такое себе обращение.

Так что, переглянувшись, Даффи и Лагун с Нелли и Мэл дружно сглотнули, с трудом проталкивая в глотку огромные благодарные комки, загораясь единым душевным порывом служить верой и правдой родному папочке Тоби. Раз он их ребятками да сынками кличет, то какой же должна быть ответная реакция, я вас спрашиваю!..

А когда Нелли невидимо проникла в спальню и увидела спящих супругов, измученных стрессом, то сердце домовушки едва не разорвалось от жалости. Залившись слезами, она опрометью кинулась обратно и заистерила перед братьями и сестрой, доведя до ручки уже их. Заволновавшись и побегав по своим каналам, Даффи и Лагун выяснили-таки информацию от домовиков тех случайных свидетелей, после чего прониклись таким глубочайшим уважением: о, не простые у них хозяева, а герои! Нет, не так, Герои, с большой буквы! Отменить Аваду Финитой, а потом применить спасительное Круцио и непрямой массаж сердца и гарантированно спасти Министра Магии — это вам не книззлёнок начихал!

Преисполнившись такой вот гордости и добрав самоуважения, домовики стали просто сверхсильными, так их расперло самозначимостью. В результате дом несколько раз прошило стихийными вспышками свежей магии от конька крыши до самого глубокого подпола, тем самым обновляя и укрепляя жилище.

Таким образом, проснувшись, Эйлин с Тоби не сразу узнали спальню. Ложились-то они в стандартной комнате с простым беленым потолком, а проснулись в шикарных хоромах со стрельчатыми сводами…

— Ик… Тоби, это что? — с опаской припала Эйлин к груди супруга. — Ты что со слугами сделал?

— Э-э-э, ничего… — осторожно проговорил Тоби, подтягивая одеяло повыше. — Какая связь между ними и сменой интерьера?

— Ну знаешь ли… — Эйлин демонстративно повела носом. — Эльфийской магией так и прет. В нас они, кстати, тоже вложились, я чувствую себя просто офигительно здоровой. И я не удивлюсь, если они ещё и тебя до кучи огрели долголетием.

— То есть, — Тоби лихорадочно ощупал себя. — Я тоже облагодетельствован? И буду жить долго?

— Ну а чем ещё могут отблагодарить маггла благодарные эльфы? Тоби, колись, чем ты их так расположил к себе? — Эйлин сосредоточенно принялась щекотать ребра мужа.

— Ой… Уй… — Тоби заерзал и спиной отъехал на край кровати подальше от Эйлиных пальчиков. — Я их усыновил, наверное, — сообщил он с безопасного расстояния.

— Ну и зачем? — колко осведомилась Эйлин. — Мало тебе того, что они и так сильные существа, так ты им ещё и подсыпаешь добавочно, делая их ещё сильнее. Эдак они с такими-то подкормками до уровня демонов дорастут.

— Ух ты! — Тоби восхищенно округлил глаза. — Так вот как джинны появляются!

Эйлин придвинулась и шлепнула мужа по груди.

— Ты неисправим! — после чего прильнула к губам и поцеловала, нежно любя и обожая своего неисправимого чудака.

Вечером того же дня к Снейпам нагрянули восторженные друзья. Нагрянули с веселым гвалтом и теплыми благодарностями за спасенного Дори, причем одними словами не ограничились, подчеркнув их подарками. Хагрид привел с фермы великолепную самку ре-эма, и Тоби наконец-то увидел это загадочное животное, про которое говорилось, что быки этого вида чрезвычайно редки. Корова оказалась подобием вымершего тура, с такими же длинными прямыми рогами, но весьма необычной масти. Она так сверкала, что Тоби сперва подумал, что им во двор привели золотую статую. Но увидев кроткие глаза и мерно жующую челюсть, пришлось поверить — корова живая. Ньют преподнес семье такой же значительный подарок — детёныша книззла, чем до визга обрадовал Эйлин. Тоби с легким скептицизмом воззрился на ушастое недоразумение. На самом деле в бытность свою Гарри Поттером он не видел книззлов никогда: Гермионин Живоглот был скорее персом-экзотом, чем полукниззлом, кошки Фигг были именно что кошками… Так что этот тигрово-серый котёнок, большеухий, тощий, с пышной кисточкой на тонком хвосте обещал новые, неведомые доселе впечатления.

Остальные гости, слава богу, одарили новосельцев другими, неодушевленными дарами: Том презентовал очень красивый набор посуды, суповые и чайные сервизы. Глаз просто нежился на небесно-голубом фарфоре с синим оформлением. Каждая чашечка, блюдечко, тарелочка казалась произведением искусства, имея индивидуальную роспись с природой, птицами или городским пейзажем. Великанша Анна была практически не видна за ворохом роскошного сатина и поплина, по её мнению, постельного белья много не бывает! С вердиктом Анны Эйлин была солидарна полностью и с головой увлеклась осмотром и сортировкой прекрасных пододеяльников, простынь и наволочек, в то время как Тоби с тем же трепетом протаращился на соседку. Мадам Хагрид оказалась очень габаритной дамой — свыше четырех метров высоты. Гораздо выше Рубеуса, да что там, она и мадам Максим сильно так перегнала… Пышнотелая, роскошная, с добрейшим полным лицом, Анна являла собой образец добродушия и всепрощения.

Кроме того выяснилась причина того, почему Анна не смогла прийти на день рождения Эйлин. Очень уважительная причина в лице трехлетних близнецов Рубена и Джейсона. С причитающимся отставанием в развитии по великаньим меркам. То есть в свои три года малыши выглядели и вели себя, как годовалые. Поведением, конечно, размерами они семилетних обогнали…

Таким образом, наблюдая за тем, как родители-великаны постоянно ловят и окликают несмышленышей, Тоби срочно простил отсутствие Анны на том празднике. Недавно научившиеся ходить, Рубен и Джейсон вовсю расширяли горизонты своих познаний, с упертостью нюхлеров залезая в каждую найденную щель. Кроме того…

— Рубен, что ты ешь? Дай сюда, ой, плюнь пластилин, это нельзя есть!

— Джей, какая красивая тряпочка… это чей клочок? Упс, Том, он отрезан от твоего фрака?..

В общем, милые великанчики-ураганчики… Глаз да глаз за ними нужен.

Пришел с подарками и Арагон. Принес он книги: детективные серии и приключения в кожаных переплетах, не забыл он и детские сказки и стишки. Так что благодаря Уолтеру семейная библиотека Снейпов начала пополняться уже сейчас. Вспомнив, что из беллетристики ему знаком только Локонс, Тоби из интереса пролистал несколько книг и был приятно удивлен, узнав сочинения Конан-Дойля и Стаута, Аллана По и Кристи.

— А что, из магов писатели не выходят? — между делом поинтересовался он.

— Да нет, почему? — Уолтер подошел и вытащил из стопки сколько-то фолиантов. — Вот моего авторства, вот Саламандер «Невидимый Китай», а вот «Похождения Вилли Винки», автор Барри Винкль. О, вот ещё от автора-мага, Рендалл Шоу «Сонный городок».

Заинтригованный Тоби, впрочем, отобрал книги под авторством Уолтера Арагоны и с трепетом прочитал названия: «Создание порталов и их пользование», «Саламандры Богнора», «Мои шахматные турниры», «Ветер в паруса».

— Ого! — Тоби с уважением глянул в лошадиное тонкое лицо. — Вы создаете порталы, играете в шахматы, интересуетесь животными и парусным делом. Вы любите море?

— Ну последнее это не совсем интерес к морям, — скромненько поправил Уолт. — А так да, всем понемножку…

— А о чем последнее? — заинтересовался Тоби, листая книгу. В ней были обнаружены страницы с чертежами каких-то странных необычных кораблей. Плоскодонных, без килей, но с полной оснасткой. — Погодите-ка… — вчитался он. — Площадь Гриммо, Косой переулок, Годрикова впадина, Оттери Сент Кечпоул и прочие подобные скрытые места позволят паруснику приземлиться, не привлекая внимания магглов… То есть, — поднял Тоби ошалевшие глаза, — детей в Хогвартс будет доставлять не «Хогвартс-экспресс»?

— Да сдался он нам, этот поезд, такая морока с ним! И всё из-за этой глупой Отталин Гэмбл, протолкнувшей идею в массы… Как будто она забыла, как именно дети добирались до школы в допаровозные времена.

— А в самом деле, как они добирались? — спохватился Тоби.

— В дилижансах, запряженных фестралами. В эпоху лошадей это было вполне актуально, особенно если фестрики принимали вид обычных коней, тогда и вовсе красота была. Ну садятся толпы детишек в дорожный экипаж, эко диво. Чудеса-то потом начинались, когда дилижансы подальше отъедут, в какую-нибудь пустошь, вот тогда-то кони и превращались в пегасов — расправляли крылья и, взяв разбег, уносили кареты в небо. А с поездом какая-то чушь началась: во-первых, долго ехать, во-вторых, надо постоянно рассчитывать так, чтобы отправки Хогвартс-экспресса не совпали с маршрутами маггловских поездов, а это такая диспетчерская попоболь с сетью-то железных дорог по всей Англии… Нет, Тоби, пора нам снова открыть небесные пути. А так как фестралам нынче нервы рвать не комильфо, то озаботимся «Летучими Голландцами», как самым легким и доступным в наше время транспортным средством.

— Это гениально! — искренне восхитился Тоби.

— К тому же летающий объект так просто замаскировать чарами иллюзии и отвлечения внимания, так легко, что каждый маггл, что посмотрит в небо, увидит лишь воздушный шар с корзиной, зрелище настолько обыденное, что на него и внимание не обратят.

— А что насчет аэрофотосъемки? — вспомнил Тоби о драконьей эскадрилье Саламандера.

— А с этим, как ни странно, нареканий нет. Списывают обычно на обман зрения, на маггловских фотографиях УЖЕ есть изображения парящих парусников, так называемая Фата Моргана — очень часто встречающееся сложное оптическое явление в атмосфере, состоящее из нескольких форм миражей, при котором отдаленные объекты видны многократно и с разнообразными искажениями, — с невинным видом Уолт развел руками. Тоби тихо, обезоружено засмеялся — и правда, чему дивиться-то?..

— Да и потом, — задумчиво продолжил Уолтер. — Мы же сами планируем выйти из тени. Эйлин мне передала твою задумку насчет Санты по найму. Так вот, старейший волшебник нашего мира, Барри Винкль, её всецело одобрил, сказал: дельная затея. Так что новогодний парусник, украшенный разноцветными огнями, нам так и так пригодится в скором времени.

— Вы только поосторожней будьте, — предостерег Уолта Тоби. — Среди магглов могут оказаться крайне опасные люди, которых хлебом не корми, а дай волшебника выпотрошить.

— Тоби-Тоби, — Уолтер тепло посмотрел на парня и отечески покачал головой. — Не знаешь ты волшебников, Тоби. Нас поймать практически нереально. При помощи трансгрессии мы уйдем из любой ловушки, снотворные дротики для нас не страшнее комариного укуса. Нас нигде нельзя запереть. Кроме разве что азкабанской крепости, но так и построена она именно для этого…

— А если волшебник с ребёнком будет? — не унимался Тоби. — Мы с Эйлин из Манчестера до Глостера поездом добирались только потому, что с нами был младенец. Трансгрессия с детьми у вас допустима?

— Только с трех-четырех лет, — Уолт удрученно вздохнул. — С совсем маленькими малышами матери стараются не попадать в критические ситуации. Но если уж прижмет, сделают всё возможное, чтобы не расстаться с малюткой, надо будет, и в плен с ним сдадутся, и жизнь за него отдадут. Но чаще всего постараются спастись вместе с ребёнком. Поймал ты всё-таки меня на слове, Тоби.

— Простите, — конфузливо улыбнулся Снейп. Арагон нечитаемо оглядел его и напомнил:

— С осени сможешь заступить на работу, Тоби? Сейчас уже как-то бессмысленно, перед самими каникулами-то… Да и я за этот месяц успею хорошенько прочувствоваться и распрощаться с обязанностью библиотекаря.

— Хорошо, как скажете, сэр, — покладисто согласился Тоби с небольшой задержкой.

— Отлично! И зови меня Уолтом, пожалуйста, я хоть и директор, но душой равен с тобой, — попросил Арагон. И снова Тоби согласился, дружелюбным рукопожатием подтвердив своё расположение.

Но помня кое о ком, Тоби не преминул осторожно поинтересоваться:

— А что, кроме меня на пост библиотекаря кандидатов больше нет?

— Две, — скривился Арагон. — Обе верные последовательницы Дамблдора: Ирма Пинс и Минерва МакГонагалл. Но вторая хотя бы учительница хорошая, предмет свой знает, детей понимает. А вот Ирме я что-то не хочу доверять детишек, склочная тётка, за книгу порвать готова. Так что фигушка ей, а не библиотека!

— Понял. Согласен, — Тоби снова пожал обеими руками сухую длинную кисть директора. — Не подведу. В сентябре буду как штык!

— Заметано, — карие глаза Арагоны с легким удивлением прошлись по одухотворенному лицу Снейпа. — Жду тебя после летних каникул. А пока, — он скользнул взглядом по книжной стопке, — пополню школьную библиотеку сочинениями маггловских писателей. Кстати, в Инвернессе книжный развал намечается, надо туда наведаться, глядишь, да и поймаю серии книг Несбит и Блайтон…

Продуктивный был вечер, весьма. И после ухода гостей он не закончился, продолжившись восторженным осмотром прекраснейшей коровы. Для Эйлин во всяком случае. Она тихо попискивала, обходя подарок по кругу и оглаживая тут-там, завороженная блеском шелковистой шерсти.

— Ах, ну какая прелесть! Ах, солнышко, ах, золотая! Надо ей какое-нибудь цветочное имя дать, Роза там, или Гортензия…

— Петуния, — неожиданно для самого себя буркнул Тоби. Но Эйлин имя вдруг понравилось.

— Петуния? О, Тоби, это прелестно, я согласна!

Обалдев и немного растерявшись, Тоби ушел в дом, оставив жену восторгаться коровой, и занялся поиском кота, который невесть куда испарился.

— Кис-кис? Или куть-куть, черт вас, книззлов, разберет… Ты где, котёныш?

Взывая таким образом, Тоби обстоятельно обошел комнату за комнатой, пунктуально заглядывая под все кресла-диваны, кровати-шкафы. Книззлёнок однако заныкался основательно и не подавал никаких признаков жизни. Тоби, впрочем, был упорен, и его терпение вскоре было вознаграждено — кот нашелся за шкафом в детской, которую Снейп оставил напоследок. Заглянув туда, он увидел Даффи, с опаской поглядывающего в сторону комода. Поняв по его поведению, что искомое существо там, Тоби кивком отослал домовика, сел на кровать Аргуса и обратился к пространству между стеной и мебелью:

— Вот ты где. Слушай, ну и горазд же ты прятаться! И позволь-ка мне спросить: зачем? Я тебя видел, и ты не показался мне трусом. Да и Ньют сказал, что выбрал самого лучшего зверя из помета. Ты же не хочешь, чтобы мы с Эйлин усомнились в словах известнейшего магозоолога? Так что будь добр, высунь свой носик и покажись мне. Давай, красавец, смелее! — подбодрил Тоби, наблюдая, как из-за комода показался кончик усатой мордочки и один настороженный круглый глаз. — Вот так! И красавец же ты!

Что верно, то верно: книззл был действительно роскошен — полудлинную дымчатую шерсть расчерчивали четкие тигровые полосы, такие яркие, аж в воронову синь. На плечах и шее книззла намечалась молодая грива, тоном посветлее и без полос. Плавно нагнувшись, Тоби аккуратно взял зверя, поднял перед собой, всмотрелся в горящие изумруды глаз и пространно сообщил:

— Однажды я в целях конспирации назвался Верноном Дадли. Как думаешь — почему? Не означает ли это, что я в глубине души их любил? А если подумать, то кроме Дурслей у меня и не было больше никого… Так что, если корова с моей подачи стала Петунией, то ты у нас, получается, будешь Верноном Дадли. А? Согласен? — Тоби легонько встряхнул котёнка. — Ну как тебе звучит, Вернон Дадли?..

— Мярф-ф, — тихо отозвался кот.

— Вот и отлично, — Тоби удовлетворенно прижал к груди котишку. — Подозреваю, что в этой жизни я вряд ли встречусь с Дурслями, да ещё и так, чтобы с ними за ручку поздороваться, так что будешь мне памятью о них хотя бы так…

Котёнок слушал, проникался добротой и мягкостью голоса нового хозяина и постепенно смирялся со своим положением. Вырванный из привычной среды, из дома, оторванный от семьи, он, как и все живые существа, испытал немалый стресс от смены обстановки, и ласковое обращение Тоби было как нельзя кстати для маленького книззла, начинающего новый путь.