Шелихов. Восхождение

Глава 19

Сложно было сказать, сколько времени шла их пикировка. Сначала, Ник просто считал, потом, пытался отслеживать по солнцу, но в итоге, запутался.

Они стояли друг напротив друга держа ладони на гранитной колонне в окружении песчаных барханов и сверлили друг друга взглядом. Изредка появляющиеся из ниоткуда небольшие смерчи, закручивали белый песок и убегали наперегонки за горизонт, обдавая стоявших людей колючим и жарким ветром.

— Ну и жара, — обливаясь потом, произнёс Ник. Солнце палило нещадно, желая приготовить из глупых людишек шашлык по-пустынному.

— А кто сказал, что будет легко, не забывай, на поиск ответа у тебя не так много времени, — ухмыльнулся Венену. В отличие от парня, он стоял в восточной одежде, его привычное к пустыне тело не страдало от жары. Да и не факт, что и от холода, и прочих недугов, на то он и божество. Хотя боги тоже смертны. А был ли смертен Венену, Нику проверять особо не хотелось, ведь если падет его защитник, то не факт, что и Ник выживет, а жить очень хотелось и пить хотелось, и пить всё-таки больше.

— Да, понял я, понял, ничего в голову не лезет, — произнес будущий владеющий, вытерев лоб о предплечье.

«Не свариться бы заживо…»

— В моё время, если бы нерадивый ученик не запомнил то, что говорит учитель, его бы посадили в яму со скорпионами. А если бы не было скорпионов, то нашли бы змей, или же, били палками по ступням.

— Ты сам себе противоречишь, ты должен меня оберегать, как ты можешь посадить меня в яму? А если я там умру? Или получу нравственную травму?

— Воспитательный процесс, этому не противоречит, ещё великая Марта Сорри говорила, что в воспитании ребёнка допускаются угрозы, шантаж, подкуп и даже телесные наказания, если есть цель — вложить знания в голову подопечному. А смерть? Смерть — это не повод, чтобы косить от занятий и уж тем более не усваивать материал. Характер закаляется в трудах и невзгодах, праздный, живущий без забот человек, становится слабым. Да что человек… Империи становятся слабыми… Приходят голодные, готовые умереть ради достижения цели дикари и с легкостью, грабят их города, превращая их ленивых жителей, в своих рабов. А потом… Потом, всё снова меняется. Почивавшие на лаврах победители сами становятся слабыми и всё идёт по кругу.

— Сразу видно, что и тебя, она воспитывала, — всё больше раздражался Ник, глядя на довольное божество.

«Взять бы, да и закопать его в эти самые пески», — тоскливо пронеслась шальная мысль, отчего Ник замотал головой, отгоняя искушение так и сделать.

— О нет… К моему сожалению, мне не довелось быть её послушным воспитанником, но я был рядом с этой прелестной женщиной, — томно закатил глаза Венену. И посмотрев на солнечные часы, добавил: «Всё, господин, время истекло. Каков будет твой ответ?» — выжидающе посмотрел он на подопечного.

— Я сдаюсь… — поднял вверх руки, Шелихов-младший.

— Такое твоё решение, неприемлемо… — Венену щёлкнул пальцами и Ник погрузился по колени в песок.

— Что за⁈ Ты в своём уме? — погрузившиеся в горячий песок ноги сковало словно бетоном.

— Конечно в своём уме. Теперь, на фоне всплеска адреналина, твой мозг начнёт соображать быстрее. А если не начнёт, за каждый неправильный ответ, ты будешь погружаться в песок всё глубже и глубже. До тех пор, пока пустыня не поглотит твоё бестолковое тело полностью.

— Ты рехнулся? Выкопайте меня сейчас же! — хотел топнуть ногой Ник, но вместо этого, чуть не снёс себе кожу на подбородке о гранит. — В конце концов, я приказываю тебе! Я твой господин!

— Всё только в твоих руках, господин… Владеющий полным кругом силы, не должен сдаваться. Если только, ради тактической уловки или для того, чтобы выбрать наиболее удобную позицию. Но ты ведь не схитрил и сдался по- настоящему… Возьми себя в руки и ты освободишься. Никто, кроме тебя самого, не сможет тебе помочь. Так что по поводу приказа, господин?

— А каковы твои полномочия?

Венену соткал из воздуха пергамент и развернул его, низ пергамента покатился по песку, пока не скрылся за барханом.

— Дух-защитник, имеет право, истязать своего хозяина ради укрепления его духа и связи с духом-хранителем, вплоть до достижения им воплощения наивысшей ипостаси, духа воина, — зачитал свои права Венену. —

То, что ты добровольно сдался на милость богам, то есть мне, Боги, то есть я, расценили как слабость, — нахально ухмыльнулся Венену и демонстративно почесал подбородок здоровенным клинком.

Он вдруг сделал резкое движение и ударил клинком по гранитной колонне аккурат между растопыренных пальцев Ника. Выбитые клинком гранитные крошки больно ударили по щеке, а на колонне, остался глубокий рубец.

Венену медленно провёл лезвием по камню и внимательно посмотрел на Ника.

— Куда! — прикрикнул он на него, когда Шелихов-младший попытался убрать руки с колонны. — Положи руки на место, а то мало ли что… Ещё отрублю ненароком, — цокнул языком Венену.

На Ника вдруг накатила неконтролируемая волна возмущения и гнева.

— Молись! — зарычал он, и оторвав ладонь от поверхности колонны, запустил в Венену потоком воздуха.

Ударивший в грудь божества воздушный поток, лишь заставил его сделать шаг назад, чтобы сохранить равновесие.

— И это всё? Ты меня разочаровал… Я был неправ, признаю… Прямо сейчас, в тебе играет не адреналин, а норадреналин и ты словно младенец, совершаешь не обдуманные поступки, — с удивлением выгнув бровь, усмехнулся, Венену. — Мне действительно стоит начать молиться богам, ведь это первый слабосилок, владеющий полным кругом, на моей памяти. Хотя тоже необ…

Венену не смог договорить. Воплощённая в явь молния, ударила его прямо в макушку и через левую пятку ушла в землю.

Обуглившийся Венену стряхнул с себя превратившуюся в пепел одежду и сверкнув белками, расплылся в белозубой улыбке…

— Ну вот! Вот! Можешь же! Не Армагеддон конечно, но уже кое-что…

Смотревший во все глаза на Венену, Ник, упустил момент когда слева от него, из песка показалась человеческая рука.

Дух-защитник щёлкнул пальцами, и с неба свалилось ложе, молодой мужчина с опахалом из больших перьев экзотической птицы и девушка, с длинными, чёрными как смоль, волосами.

Венену с важным видом опустился на ложе, мужчина же стал обмахивать его опахалом, а девушка, подвинув к Венену столик, стала кормить его финиками и подала ему бокал с темным, кроваво красным, вином.

— С детства люблю финики и… мороженое… — сказал Венену.

Девушка тут же подала ему пиалу с мороженым.

Ник повернул голову и увидел, как вслед за появившейся из песка рукой, на свет божий вылез полуразложившийся, наполовину скелетированный, труп.

— Это ещё кто такой?

— Понятия не имею… Может это ты его там, под землей, молнией шандарахнул, вот он и вылез. Он кстати, только тебя одного и видит… По-видимому, он тебя сожрать собирается… — усмехнулся Венену.

— Помоги мне выбраться!

— Не не не, сам. Только сам. А я пока тут мороженку покушаю, — откинулся на спинку ложа, дух-хранитель.

Поняв, что от Венену ему помощи дожидаться не стоит, Ник оторвал от колонны вторую ладонь и стал судорожно откапывать руками, засыпанные песком ноги.

— А ты смешной. На сколопендру похож, она так же быстро в песке окапывается, — прокомментировало его действия божество.

— Да пошёл ты… — огрызнулся Ник продолжая лихорадочно копать осыпающийся обратно, сухой песок.

Пот заливал его глаза, от жары было тяжело дышать, но Ник продолжал копать…

Всё это время, к нему волоча откуда-то взявшуюся ржавую алебарду, спотыкаясь и вязнув в песке, оставляя на нем отваливающиеся куски вонючей плоти, брёл труп.

Едва успев выдернуть из песка ноги и оставив в нём ботинки, Ник вовремя откатиться в сторону, прежде чем тяжёлая алебарда взметнув вверх кучу песка, врезалась в место, где он только что находился.

Быстро вскочив на ноги, Ник крутанулся и вытянув вперёд руки, потоками воздуха разорвал труп на части.

Голова с помятым шлемом подкатилась к нему с уже с потухшими глазницами.

— Браво! Браво! Браво! — отложив в сторону ложечку которой он ел мороженое, захлопал в ладоши, Венену.

— Ты должен меня учить, а не калечить! — отплевываясь от песка, попенял ему Ник.

Стоять на горячем песке в одних носках, было не уютно, поэтому то и дело, Ник поднимал одну ногу вверх коленом к груди, и словно цапля, размахивая для равновесия руками, недобро поглядывал на Венену.

— А я что по твоему делаю? Я и учу. Все знания в теории ты получил. А прямо сейчас мы проверяем, как ты их усвоил на практике.

— Да как вообще можно это всё запомнить⁈

— Тебе не нужно ничего запоминать, твоё тело, твой разум всё итак помнит. Ты должен научиться снимать со своей памяти блокировки. Владеющий полным кругом силы, лишь в самом начале оперирует простыми знаниями. В дальнейшем его сила — продолжение его мысли. Вы едины. Ты принял дар целиком. Теперь же, разделившись, вы не проживёте и мгновения. Прислушайся к себе… И будь внимательным, а то мало ли что⁈ — прокричал Венену, сделав руки рупором и приняв бокал от служанки, откусил поданный ей персик.

Пока Ник прислушивался к себе и стоял с закрытыми глазами, обстановка кардинально изменилась в худшую сторону. Со всех сторон, к нему ползли, медленно шли, утопая в песке, полуразложившиеся и полностью скелетированные — воины.

Но Венену был прав: сосредоточившись на внутреннем ядре силы, он воочию увидел, как по энергопотокам его тела течёт и пульсирует живая энергия похожая на потоки ветра на географических картах отца, что не раз он видел в его кабинете.

Не открывая глаз, Ник почувствовав опасность, сделал шаг в сторону и, выставив вперёд руку, мощным воздушным кулаком, снёс сразу двух воинов, которые готовились нашпиговать его ржавыми шпагами. Скелеты рассыпались на части, звеня остатками давно истлевших доспехов.

Следующая тройка пала от воздушного смерча, что слетала с перекрестия его рук.

Открыв глаза он увидел, что к нему несётся ещё десять скелетов, двое натягивали тетиву со стрелами.

«Да сколько же их тут», — упав на песок, спасаясь от пролетевшей над его головой стрелы, подумал Ник.

— Будь внимателен к деталям, иногда в них всё и дело, — наставительно, нараспев, протянул Венену.

Ник, словно ужаленный, продолжал прыгал в носках по раскалённому песку, уничтожая всё прибывающих и прибывающих покойников.

— Почему они? — крикнул Ник.

— Ну, не на живых же людях тебе приёмы отрабатывать… А этим… Этим всё равно, они уже давно мертвы, — ответил Венену.

Увернувшись от очередного удара и разнеся парочку трупаков, Ник тяжело дыша, прислонился к единственному месту, не считая самого его и наглого божка, что давало ещё подобие тени — к тому самому, гранитному столбу.

На удивление, столб не смотря на жару, оставался холодным.

«Стоп…Детали…Столб…» — пришла наконец в голову здравая мысль.

Закрутившись вокруг столба, он разбросал подальше приближающихся скелетов и, впервые почувствовав зуд в правой руке, поднял ее к щеке и поймал на лету стрелу. Наступившее неожиданно прозрение толкнуло его вперед, и он хлопнул ладонями по выступу, где до этого стоял.

В одночасье скелеты осыпались в прах и были развеяны ветром по барханам.

— Дааа… Доходит до тебя тяжело, как до Колосса. Как ж ты собираешься решать вопросы в высшем обществе, когда нужно ориентироваться здесь и сейчас? Никто не будет ждать, когда недалёкий сын Шелихова, соизволит включится в интриги. Вас, батенька, сожрут и не подавятся! — закидывая в рот очередную горсть винограда, произнес Венену.

Ник поднял голову и увидел, что перед ним стоит его дед: высокий, статный, он стоял в обычном деловом костюме, опираясь на трость с головой женщины. Пустыня исчезла, а холодный пол приятно остужает разгоряченное тело и лишившиеся ботинок ноги, которые пострадали куда больше, чем уязвленный дух Шелихова-младшего. Кстати, предатель Венену, тоже канул в Лету!

«Очень надеюсь что надолго, лучше б навсегда, но чует мое сердце, он привязан ко мне надолго».

— Кулаками хорошо махать там, где это уместно. В обычные же дни, придётся решать задачи на логику и хитрость, иначе быстро лишишься и финансовой стабильности, и благосклонности короны. Можно конечно, и тут побыть отщепенцем, но для этого тоже надо иметь вес при дворе, если хочешь, чтобы стервятники не кинулись на тебя, когда все остальные отвернутся, — продолжил наставлять дед и протянул свою руку, подняв Ника с пола.

— Для начала приведи себя в порядок, внук, как подобает главе семьи. Ты не мальчишка с большой дороги и не иноземец. Да и чтобы стать царедворцем, нужно тоже постараться, но только качая другие мускулы, — больно ткнул он внука в лоб.

Шелихов Иван Афанасьевич был в свое время одиозной фигурой при дворе, его любили и боялись за крутой нрав и любовь к родным просторам, хотя находились и те кто и ненавидел, но смелости им хватало только на то, чтобы втыкать ножи злобы в спину проходящему графу. Хотя ходили слухи, что на его спине тоже имелись глаза, и всех недоброжелателей он знал наперечет, вовремя купируя подступающих гадов, пополняя копилку личных и государственных побед над недругами.

При его главенстве о Шелиховых заговорили не только в кулуарах Зимнего, но и по всей Великой империи. Семья стала крупным поставщиком сырья и, поговаривают, что неких артефактов для короны. Но всё это были лишь слухи и домыслы, как и то что расставленные по всему Петербургу львы, привезенные Шелиховыми — никто иные, как защитники. Но что они охраняют, и от кого?

В общем, слухи ходили противоречивые, да и кто ж это наберется смелости подойти да спросить, с глазу на глаз? Не-е-ет, таких самоубийц нет и по сей день, кто ж сподобится копаться в исподнем короны? То-то и оно.

Деда Ник не помнил, он умер, когда тот ещё не родился, но Источник помнил всё и теперь, собрав воедино крупицы нужных знаний, собирался вбить это в голову великовозрастному недорослю, волей судьбы ставшему во главе семьи, приняв огромную мощь источника в свои руки.

Проложив дорожку к силе для своего потомка, чертился новый путь к его знаниям аватаром давно почившего родственника.

Две молчаливые девицы увели Ника в соседнюю комнату, где стояла большая медная ванна, и, раздев четыре руки окунули его в тёплую воду, пахнущую чем-то вкусным.

— Это своего рода ритуал водой, огнём и медными трубами, — произнес Венену облокотившись на ванну одной рукой, второй он засунул голову не ожидавшего Ника под воду.

Придержав его там секунды три и прослушав гневные бульканья отпустил и от шагнул в сторону. А то мало ли, вдруг у мальчишки буйный нрав и он перестарался, проверяя границы.

Вынырнувший парень, прокашлявшись и вытерев руками лицо, гневно посмотрел на Божество. Но почему-то отвечать расхотелось, вода успокаивала, сняв накопившуюся усталость беготни по пескам, если бы не дух-хранитель, Ник бы заснул в ванной, наплевав на дальнейшие планы родственников на него.

— Что ты так смотришь, ты должен быть духовно чист, чтобы максимально слиться с источником. Ты знал что раньше потенциального владеющего полным кругом силы отправляли в открытое море на лодке?

Там он проходил очищение и сливался с чистой энергией Источника силы или погибал, поэтому в семье практиковали много детей. Намного позже твой прапрадед изыскал другой способ проверки и обучения, уж очень ему не хотелось отправлять своих детей по очереди на верную смерть. Учитывая, что сам был поздним ребенком в семье, ведь перед его рождением погибли все его братья.

Но времена меняются, и так давно никто не делает, поэтому твой дух чистят по-другому, расслабься, тебе, не суждено умереть сегодня, да еще таким помощником, как я! К тому же у нас не так много вариантов, поэтому приходится работать с тем материалом, что есть, пусть и таким непутевым, как ты!

— Сам не похвалишь, никто не похвалит? Решил прибить меня более изуверским способом? — пробурчал Ник, скрывая удивление от слышанного. «Как так вышло, что эта часть истории семьи была вымарана из той информации, которую ему рассказывали в детстве?»

— Как сказать, как сказать, — задумчиво протянул Венену. — Ты пойми, мало принять дар, хотя на деле и это немало, конечно, но если ты не можешь им воспользоваться как надо, как и знаниями, что дают тебе твои предки, то это… Это как купить велосипед и сетовать, что он не варит тебе кофе. А всего-то надо иметь голову на плечах, и ведь все же имеют, но только что-то звёзд с неба не хватают. Ладно, вылезай, тебя ждёт очень интересная лекция.

Он щелкнул пальцами, и две доселе испарившиеся служанки прибежали обратно держа в руках большую белую простыню и комплект одежды.

Одевшись в деловой костюм и отказавшись от галстука, Ник прошел в соседнюю комнату, где оказалась самая настоящая университетская аудитория с многоуровневыми рядами и партами, где в центре утопала трибуна с доской.

Дед ждал на трибуне, заложив руки за спину, жестом указав внуку место за первой партой, он взял указку. По его знаку свет в аудитории был приглушён, а на выдвинутом экране проектора появились загрузочное окно.

Иван Афанасьевич, дождавшись загрузки изображения, внимательно посмотрел на внука и начал.

— Как ты знаешь, градообразующие предприятия нашей семьи — это ткацкие фабрики и меховые фабрики, — фотографии магазинов сменялись портретами управляющих, главных бухгалтеров и прочих рабочих имеющих вес на предприятиях. — Всего у нас шесть фабрик и сеть магазинов по всей империи. На нас также работают артели охотников, что добывают зверя. Подробности тебе расскажут управляющие и члены совета директоров. Но это всё так, игрушки для того, чтобы обеспечить семье должный уровень жизни и не привлекать внимание.

Заскучавший было уже Ник подобрался и сконцентрировал взгляд на Иване Афанасьевиче.