Шёпот ветра (СИ)

Глава 6

Кузнецова сидела в кафе и мелкими глотками цедила остывший зеленый чай.

— Может, желаете еще что-нибудь? — возле девушки в который раз возник услужливый официант.

— Спасибо, я пока не определилась, — Лиза с важным видом уставилась меню, изображая муки выбора.

— Хорошо, как определитесь — позовите.

— Обязательно, — с обаятельной улыбкой соврала Кузнецова.

Цены в пафосном заведении, что располагалось на четвертом этаже крупного торгового центра, прямо-таки заставляли чувствовать себя ничтожеством. Да один только зеленый чай, который скрепя сердце заказала Лизка, стоил как полноценный обед в студенческой столовой!

Пустой желудок в ответ на негодующую мысль согласно заурчал. Однако девушка упрямо сделала еще один крошечный глоток противного чая, наблюдая, как её будущий муж напропалую флиртует.

И ладно бы с какой-то там мышкой, как Янка Куцева! Но нет. Морыгин пригласил на свидание эту ведьму — Наташку Зайцеву. Старосту группы «Б» журналистов и её заклятого врага номер один. Мало того, что она портила Лизке весь учебный процесс, так теперь и в личную жизнь влезла!

В том, что Денис Морыгин относится к категории «личное» рыжая нисколько не сомневалась. В меру симпатичный, не слишком умный, единственный сын главного прокурора области, да и к тому же спортсмен. Он был просто идеальной кандидатурой на роль будущего мужа. Остальные Лизкины «варианты», досье которых хранил черный блокнотик, и в подметки Денису не годились.

«Разве что Серебров», — воспоминание о «девятом» заставило поморщиться. Вчерашние события в буфете полностью изменили мнение Кузнецовой о Стасе. Ей до сих пор было стыдно перед Катей, которая по привычке свела всё к шутке.

«Извини, Лиз, но с Морыгиным сама контакт налаживай. С Серебровым, как видишь, у нас большой чистой не получилось», — отшучивалась Сватова, пока Лизка с Маринкой пытались её утешить.

На данный момент у будущего мужа Кузнецовой имелся лишь один недостаток — дружба со Стасом. Да и тот, при должном подходе, подлегал корректировке. Оставалось только найти «подход».

Голубки мило ворковали, поедая мороженное. А Кузнецова сверлила соперницу взглядом из-под меню, жарко желая той подавиться. Лизка настолько увлеклась созерцанием, что упустила момент, когда за её столиком появился посторонний.

Напротив рыжей сидело ОНО и дерзко ей улыбалось.

— Что, бывший твой? — парень кивком указал на Морыгина.

— Будущий! — уверенно ответила Лиза и беззастенчиво уставилась на незнакомца.

Кузнецова была в шоке, рассматривая это Чудо-юдо. Первое, за что зацепился взгляд — татуировки. Она в жизни не видела сколько рисунков на теле! Обе руки и шею незнакомца полностью покрывали разнообразные изображения и узоры непонятного содержания: волк, драконы, кельтские символы, птицы… Лиза, разглядывая их, остановилась на широких плечах парня обтянутых черной тканью футболки. Чутье подсказывало, что и под ней Чудо-юдо так же разукрашено.

Подняв взгляд, девушка всмотрелась в лицо незнакомца, с ужасом отметив проколотые бровь и нос. Особенно впечатлило последнее.

— Нравлюсь? — спросило ОНО, стоило им встретиться глазами.

Кузнецова немного склонила голову влево и вновь оглядела парня, мысленно составляя досье: темные короткие волосы, карие глаза, прямой нос, волевой подбородок, подкачанные руки и широкие плечи. А если еще подключить воображение и представить его без татуировок и пирсинга…

«Красавчик», — подумала Лизка и дала совершенно искренний ответ:

— Нет.

Незнакомец, нисколько не смутившись её прямолинейности, всё с той же милой улыбкой, издевательски заявил:

— Хм… А ты мне очень даже. Люблю рыженьких, — он бесцеремонно вырвал из ослабевших пальцев Кузнецовой меню и принялся невозмутимо листать то. — Ты какое мороженное будешь?

Лиза едва поперхнулась воздухом от такой дерзости. Как может это Чудо-юдо рассчитывать на что-то с такой девушкой как она? Кузнецова не первая красавица, конечно, и до барби-Зайцевой ей далеко. Но вполне милая, а новый цвет волос и вовсе её преобразил, сделав яркой и эффектной. А это недоразумение, прости Господи, решило, что он ей пара?!

Она что, настолько жалкая?!

— Никакое! — гневно заявила Лизка, напрочь позабыв о конспирации. И совершенно зря.

Зайцева с Морыгиным, которые в это время покинули столик и уже благополучно направились к выходу, синхронно обернулись на возглас. И если Денис сразу же потерял всякий интерес, то Наташка, увидев Кузнецову в компании татуированного красавчика, распалилась жаждой свежих сплетен.

Лиза с замиранием сердца наблюдала как соперница с плотоядным оскалом, под устрашающий аккомпанеме́нт каблуков приближается к её столику.

— Приветик, Лиз! — жизнерадостно поздоровалась Зайцева, тряхнув белокурой гривой. — Не ожидала тебя увидеть в таком месте, — тут же уколола язва и, кивнув на Чудо-юдо, совершенно бестактно спросила: — Кто это? Твой брат? Вы чем-то похожи, кстати.

Услышав последнее, Лиза опять уставилась на Чудо-юдо, прикидывая, как она может быть похожа на ЭТО? Наверное, взгляд у неё в тот момент был запредельно жалостный, потому как размалеванный внезапно выдал:

— Я её парень. — От неожиданности Кузнецова поперхнулась чаем, который по привычке пригубила. — Дмитрий, — представился тот и, перегнувшись через стол, заботливо похлопал Лизу по спине.

«Зачем?!», — мысленно вопрошала девушка, решив пока помалкивать. Сцен перед заклятой врагиней устраивать не хотелось. Пусть лучше та считает, что у Лизки роман с этим ненормальным.

Нет, ну надо же такое придумать: ОНО — её парень!

— Натали, — тем временем представилась Зайцева, отметив про себя дорогие часы на крепком запястье парня и последнюю модель Айфона в правой руке. — Очень приятно, — добавила с улыбкой блондинка, гадая, где умница-разумница Кузнецова могла подцепить такой экземпляр? Мало того, что красавчик, так еще и обеспеченный, судя по всему. Морыгин тоже обеспеченный, но у него нет и толики той опасной притягательности, которой буквально фонило от Дмитрия.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Взаимно, — улыбнулся тот в ответ.

«До чего хорош. Жаль, что Дэн рядом», — Наташка досадливо прикусила губу и обернулась на своего спутника, который терпеливо дожидался её у входа. Она нисколько не сомневалась, что будь одна — запросто бы отбила красавчика у зануды-Кузнецовой.

«Хотя, один другому не мешает», — решила Зайцева и, ответив жестом Морыгину, что скоро освободится, пошла в ва-банк:

— А не хотите с нами? Мы с Дэном еще в кино собирались, а потом на каток. Точно! Устроим двойное свидание?! Вдвоем, конечно, интересно, но так иногда хочется посекретничать с подругой. Тем более мы с тобой, Лиз, сто лет уже не общались.

Шок от последней фразы Зайцевой был настолько велик, что Кузнецова чуть было вновь не подавилась — чтоб его! — чаем. Не общались они с Наташкой не то что сто лет, а столетия!

«Что это она такая покладистая?» — Лизка с подозрением уставилась на соперницу.

Наташка, в свою очередь, настойчиво убеждала Дмитрия в гениальности своей идеи, то и дело, одаривая парня «незаметными» касаниями. А когда она склонилась над ним, бесстыдно демонстрируя содержимое глубокого выреза, Лизку вдруг осенило:

«Господи! Зайцевой нравится Чудо-юдо!»

Осторожно, чтобы не привлекать внимание воркующей парочки, рыжая отклонилась в сторону, пытаясь разглядеть Морыгина, и уповая на то, что он тоже поймет! Поймет и бросит эту вертихвостку, которая в открытую флиртует с другим у него на глазах!

Однако Морыгин надежд не оправдал: парень, облокотившись об барную стойку, просто-напросто залипал в телефоне и в ус не дул.

— Ну, так что скажешь, Лиз?! — донесся до Кузнецовой нетерпеливый голос Зайцевой. — Пойдете?

— Да, Лиз, пойдем? — с усмешкой повторил вопрос Дмитрий.

Лизка вновь стрельнула взглядом в скучающего Морыгина и, решив, что это её шанс, с энтузиазмом произнесла:

— Всегда мечтала сходить на двойное свидание!

Не учла рыжая лишь одного: чудо имеет свойство случаться с нами в самых неожиданных местах. Даже если это Чудо немножко Юдо.

— Ладно, Лин, — я сладко зевнула, прикрывая рот ладонью. — Поцелуй Сережку за меня и передай, что мы еще обязательно сходим на «Мстителей». Пусть не расстраивается.

— Передам, — кивнула тетя. — До скорого, Кать. И пожалуйста, больше не пропадай. Мне и так с Сережей неспокойно.

— Да что со мной будет? Нашла из-за чего переживать.

— Но эта твоя ночная работа. Может…

— Лин, — вновь перебила я, тему моего заработка тетя поднимала не единожды. И я, если честно, уже устала от её подозрений и недоверия. Пусть и на то имелись основания. — Миллионы людей работают по ночам и ничего страшного с ними не происходит.

— Но такие деньги… Кать, ты точно работаешь всего лишь барменом?

Ну вот, опять.

— Не просто барменом, а барменом в одном из элитных клубов города. Это другой уровень и другие деньги, Лин, — отточенная до идеала ложь, как мазки на холсте, складывалась в прекрасную картину.

Недочеты различимы лишь вблизи. Но никого по-настоящему близкого у меня больше не было.

— Хорошо-хорошо, — тетя подняла руки в примиряющем жесте. — Мне тут дали контакты еще одного фонда. Если все удастся, возможно, получится забыть о твоей подработке.

В ответ лишь неопределенно пожала плечами. Сколько уже таких контактов числилось в её записной книжке? И в большинстве случаев исход был один и тот же.

Нужно надеяться только на себя, а не верить в сказки о добрых и бескорыстных волшебниках с полными чемоданами денег.

— И Кать, спасибо за то, что ты делаешь для нас. Я потом обязательно верну.

— Лина, ну какой верну? — в миг разозлилась я. — Вы моя семья, а не обуза. Сколько можно тебе повторять?!

— Ладно, Катёнок, не бушуй, — тетя нежно улыбнулась. — Лучше иди отдыхай, а Сереже я всё обязательно передам.

— И про «Мстителей» не забудь, — напутствовала напоследок. — До завтра!

— До завтра! — попрощавшись, тетя сбросила видеовызов.

Я отставила ноутбук в сторону и со стоном повалилась на кровать. Хотелось спать, есть и в душ. Желательно одновременно. Но сил ни на что не было. Стычка с Серебровым, изнуряющая смена в клубе, тягосный разговор с Линой — неподъемным грузом давили на грудь, лишая последних крох энергии. Все что я могла — лежать и тупо пялиться в потолок. Перед глазами, как в калейдоскопе, менялись лица: злое Сереброва, улыбчивое Сережкино и унылое Лины. Они чередовались, наслаивались, создавая причудливые портреты, пока я не забылась беспокойным сном.

Разбудил меня входящий звонок. Точнее девятый по счету входящий звонок.

Предыдущие восемь я упорно сбрасывала, в надежде отхватить еще немного сна. Надежды загнулись, стоило некогда любимой «Arsonist's lullaby» в исполнении Hozier зазвучать в десятый раз.

Десятый, блин, раз!

Исполнитель пел о демонах, которых нужно держать на привязи, а я с яростью взирала на экран смартфона, яро желая обратного: спустить всех адовых демонов на одного сероглазого паршивца.

— Что надо?! — рявкнула в трубку, с целью исполнить желанное.

— Я тоже скучал, Китти-Кэт, — промурлыкал музыкантишка и, не дав опомниться, сразу же наехал: — Сватова, я, конечно, помню о твоей неадекватности, но почему на звонки не отвечаешь?

— Я спала, — вместо ожидаемого нападения, я почему-то стала защищаться. — Представь себе, Краснов, некоторые люди предпочитают отдыхать по выходным, а не доставать других! Попробуй как-нибудь, может, понравится.

— Все две недели спала? — ехидно поинтересовались в ответ, проигнорировав мой упрек.

— Я же не виновата, что кто-то постоянно звонит не вовремя, Краснов.

— Просто кто-то постоянно включает игнор, Сватова, — передразнил музикантишка. — Ладно, Спящая красавица, ты где?

— А где может быть человек, которого только что разбудили? — язвительно отозвалась я.

— Хорошо, тогда собирайся и спускайся, — спокойненько потребовал «властный и опасный». А я, сбитая с толку внезапным поворотом судьбы, резко подскочила с кровати и бросилась к окну.

— Это тебе Краснов надо спуститься, — спустя минуту отозвалась я, убедившись, что знакомого белого внедорожника во дворе общежития не наблюдалось. — С чего ты взял, что я дома? Может, я вообще в другой город уехала?

— Да-а? Как интересно, — скептически протянул Пашка. Красиво так, с придыханием. — А вот Анна Витальевна утверждает, что «Катенька» дома. «Как пришла под утро так и не выходила», — копируя тон второй нашей вахтерши, проворковал Краснов.

Еще одна находка для шпиона выискалась! Вот после такого и поддерживай «увлекательные» разговоры об артрите и радикулите в шесть утра.

— И где же это «Катенька» по ночам пропадает? — всё тем же тоном спросил музыкант.

— Где надо там и пропадает, — раздраженно ответила я. И, смекнув, что воевать бессмысленно, решила сдаться в плен врагу добровольно: — Ладно, Краснов, что с тобой поделаешь…Жди меня и я спущусь, только очень жди, — исковеркала знаменитые строки.

— Хорошо, — одобрил парень, и когда я уже собиралась сбросить вызов, вдруг позвал: — Китти-Кэт?

— Ну что еще?

— Я готов прождать тебя вечность и века. Знаю, мы пойдем с тобой об руку рука. Только, милая моя, выходи скорей. Без тебя эта весна — сотни январей.

— Позер, — фыркнула в ответ.

— Ты улыбаешься.

— А ты — выпендриваешься.

— Чтобы ты улыбалась.

— Я польщена.

— Китти-Кэт, спускайся уже.

— Хорошо, — легко согласилась я, не переставая улыбаться.

На душе и вправду было хорошо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Пашка сочинял.

Стоило взглянуть на музыканта, что сидел, устроившись с ногами на подоконной скамье, как в голове тут же всплывали знакомые еще с юности повадки: губы, что беззвучно произносят строчку за строчкой; морщинка, которая то и дело пролегает меж черных бровей; и целая вселенная в серых глазах.

Теперь вселенная пряталась за зеркальными очками-авиаторами, а вместо шариковой ручки в правой руке был зажат стилус, что то и дело порхал по экрану смартфона.

«И зачем он пришел?» — я по новой взглянула на парня, задвинув на задворки сознания воспоминания о друге детства. Передо мной сидел известный музыкант. Кумир, о котором мечтают миллионы поклонниц. Красивый, успешный, богатый…

«…Пашка!» — пронеслось в мыслях, стоило парню заметить меня и улыбнуться.

Открыто и обезоруживающе. Как мог улыбаться только он.

— Привет, Китти-Кэт, — музыкант ловко спрыгнул с лавки, и, подхватив рюкзак, подошел ко мне, обдавая уже знакомым запахом северного ветра.

— Привет! — улыбнулась в ответ, посылая к черту сомнения.

Но следующая реплика Краснова быстро вышибла романтичный бред из моей головы:

— Сватова, ты зачем платье надела? — и ручкой так демонстративно за лиловый воротничок подергал.

У меня в свою очередь дернулся глаз.

Перед внутренним взором пронеслись все двадцать минут сборов. Десять из которых я потратила на решение извечной дилеммы: что надеть? И, поддавшись тому же романтичному бреду, остановила выбор на лиловом платье в стиле бейби-долл, которое одолжила у Кузнецовой.

— А что, надо было голой приходить? — съязвила на наглость.

— Хм… — парень в секунду прошелся по мне оценивающим взглядом, делая вид, будто всерьез расценивает предложение.

— Краснов… — предупреждающе протянула, готовясь в любой момент развернуться и уйти.

— Ну, хоть куртка и кеды есть, — заключил музыкант, и, потянув за лямку моего рюкзака, скомандовал: — Ладно, Китти-Кэт, пойдем. Я придумал кое-что интересное.

Пустые окна, пустые души,

Наш мир отчаянно простужен,

Он весь истерзан и изнеможен,

И люди тоже…

Они давно больны душою,

Им чужд покой, им нужно море…

…бензина, золота, алмазов.

Им чужда жизнь, им мир протезом.

«Он тут что, сольник решил устроить?» — я отпила кофе, вслушиваясь в размеренный перестук колес, на который накладывался Пашкин голос.

Любопытно, что для среднестатического человека вмещает понятие «кое-что интересное»? Поход в зоопарк? Парк аттракционов? Полет на воздушном шаре? Уверенна, что у большинства людей это выражение ассоциируется с каким-то приятным и увлекательным времяпровождением.

У большинства, но не у Краснова. Он же у нас нетипичный.

Интересным для солиста «Меридианов» оказался…общественный транспорт. Видите ли, звездный мальчик уморился разъезжать в дорогих тачках и захотел вспомнить как оно — быть простым смертным обреченным на ежедневную борьбу за пустующее место в вагоне метро.

Собственно наше увлекательное турне началось именно с подземки. Благо, в канун майских праздников, было не так многолюдно, как в будние дни. И мы добирались до железнодорожного вокзала в условиях повышенного комфорта, то есть сидя. Впрочем, с электричкой, в которой по гениальной задумке Краснова мы ехали неведомо куда, тоже проблем не возникло. Хотя, с каждой новой остановкой людей в вагоне прибавляло.

Все маски, тени, приведенья,

Все храмы, лики и владенья…

Всё ложь и фальшь.

Всё ад и черти.

Наш дом — война! Прислужник смерти!

— Ого, да тут целый концерт! Смотри, как разошлись, — восхитился усатый мужчина, устраиваясь в кресле напротив.

— Было бы чему расходиться. Наверняка, сектанты какие-то, — не поддержала его, по всей видимости, жена, что заняла соседнее кресло.

Я осторожно обернулась в попытке разглядеть разношерстную компанию уличных гастролеров и конкретно одного сумасшедшего, что с воодушевлением лабал сейчас на гитаре и вот так запросто распевал на днях выпущенный сингл «Меридианов». Однако, стоило мне повернуться в сторону музыкантов, как я — в который раз! — наткнулась на серый взгляд и торжествующую ухмылку.

«Он что, специально меня подлавливает?» — зубы скрипнули от досады. Складывалось впечатление, что Пашка вел собственную игру, и я заведомо в ней проигрывала.

Разозлившись, я перебралась на место возле окна, ранее занятое Красновым. Едва в вагоне заслышались высокие гитарные аккорды, музыканта как ветром сдуло.

«Я сейчас», — бросил он мне напоследок, второпях допивая свой кофе.

Красновское «сейчас» длилось уже полчаса. И неимоверно раздражало.

Герой убьет. Правитель купит.

Наш мир — обман, а бог — преступник.

Над нами нет границ и судей.

Ты видишь грех, мы — правосудье!

— Девушка, здесь не занято? — светловолосая женщина, указала на пустующее сиденье рядом со мной.

— Нет. Свободно, — я мстительно опустила Красновский рюкзак на пол.

— Назар, проходи, — из-за спины попутчицы неожиданно показался темноволосый мальчуган.

— Ма-ам, я возле окошка хочу, — в точности, как Пашка, заканючил мальчишка.

— Назар, или стой или сиди где свободно, — строго осадила его мать.

Вот с Красновым у меня так не прокатило.

— Думаю, можно поменяться, — я улыбнулась парнишке и встала, пропуская женщину с ребенком и занимая прежнее место.

Пустые окна, пустые души,

Наш мир безжалостно простужен…

Мы ищем рай в смертях и крови:

«Мы не убийцы, мы — герои!»

Поля чередовались с перелесками, станция сменяла станцию. Кто-то выходил, добравшись до пункта назначения, а кто-то только начинал свой путь. Неизменными оставались лишь стук колес и Пашкин голос. Я с интересом наблюдала смену пейзажей за окном, решив забить на Краснова и наслаждаться поездкой. Глаза жадно выхватывали краски: яркую зелень молодой листвы, оловянную гладь озер, сочную желтизну полей с дикими тюльпанами. Странно, но только здесь, в пригородном поезде, я ощутила весну и свободу. Да, свободу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Как будто ты сидел три года в темном, сыром подвале, без единого лучика света, и тут кто-то открыл дверь.

Вдвойне было странно от того, что эту дверь открыл Паша.

Немедленно захотелось на воздух: вдыхать полной грудью запах леса и первоцветов, чувствовать кончиками пальцев мягкую прохладу воды и просто жить.

Ведь я так давно не жила…

Все мысли разбились от звука гулкого аккорда, что раздался неожиданно близко. Я вздрогнула и запрокинула голову, встречая хитрющий серый взгляд.

— Девушка, вы так прекрасны, что мое сердце при виде вас просто поет, — выдал этот клоун, сверкнув белозубой улыбкой.

«Только попробуй!» — успела лишь подумать. Говорить было поздно: Краснов уже встал передо мной на одно колено и с торжествующей ухмылкой запел:

В каждом прохожем, в длинных гудках, в молитвах.

В точке любой, на карте любой страны.

В храмах далеких, и в колдовских мотивах.

В мыслях моих

Ты.

Ты.

Ты.

— Мама, почему дядя нам поет?

— Он поет не нам, а тете, — ответила светловолосая женщина сыну.

— А зачем? — продолжал допытываться мальчик, пока я пыталась испепелить Краснова взглядом.

Это что, у него фетиш такой? Прилюдно выставлять меня идиоткой?

— Наверное, потому что она ему нравится, — подсказал усатый мужчина напротив.

— Когда нравится, цветы дарят и в рестораны приглашают, — не поддержала его жена. — А этот дурака валяет! Девушка, не поддавайтесь. Вы достойны лучшего!

Краснов, заслышав её, разулыбался пуще прежнего. Конечно, он-то пунктики с ресторанами и цветами уже выполнил. Ни дать ни взять «лучший».

Я сумасшедший, спятивший. Я безумец.

Мне по колено море и океан.

Я обошел десятки планет и улиц,

Тщетно пытаясь идти по твоим следам.

— Так держать, чувак! — к нашему занимательному секстету присоединились недавние знакомые Краснова, начав подыгрывать ему, а то и подпевать.

— Мама, я хочу такую штуку как у дяди! — мальчик указал на бородатого хипстера с губной гармошкой в руках. — Купишь мне?

— Господи! Что за балаган?! — возмущалась спутница усатого мужчины. — Молодой человек, — пыталась обратиться к поющему Краснову, — прекратите немедленно! Разве не видно, что ей, — палец с рубиновым перстнем указал на меня, — вы совершенно безразличны!

— Да она от него без ума! — не согласился с ней хипстер.

— Купи! Купи! Купи! — тем временем канючил ребенок.

Пашка всё пел, пассажиры ругались, а я действительно сходила с ума, чувствуя, как внутри зарождается несвойственная мне паника. Было четкое ощущение ирреальности происходящего, будто вместо пригородного поезда я вдруг оказалась посреди бескрайнего океана. Куда не глянь — вода, и ты отчаянно барахтаешься на волнах в попытке узреть сушу.

Моей сушей оказались глаза напротив. На фоне белой худи, капюшон которой покрывал черноволосую голову музыканта, они казались серо-синими, как воды того самого океана. И смотрели только на меня. Глубоко, жарко и неожиданно серьезно.

Вдохи на выдохи, мили на километры,

Семь континентов и мир за спиной.

Где бы я ни был — с тобой все мои рассветы.

Хватит бежать. Возвращайся домой.

— Черт, наша остановка. — Музыка оборвалась так же резко, как и началась. Пашка молниеносно всучил гитару хипстеру и подхватил с пола рюкзак. — Пойдем, — он бесцеремонно ухватил меня за руку, вынуждая следовать за ним, под улюлюканье своих новых знакомцев.

Я хотела было возмутиться такой наглости, но слова, будто тонкий лед, растаяли, стоило парню переплести наши пальцы.

В мыслях рефреном звучали последние строки песни: «Где бы я ни был — с тобой все мои рассветы. Хватит бежать. Возвращайся домой».