Из всех народов мира я должен сделать единый народ, а из Парижа — столицу мира.
Наполеон
Борьба с наполеоновской Францией не закончилась освобождением Германии от французского господства. Зимняя пауза была вызвана как военными, так и политическими причинами. Хотя союзники после победы под Лейпцигом и имели почти тройное превосходство в силах, однако их армии были разбросаны по всей Германии. Зимой 1813 года и в 1814 году продолжались осады и очищение крепостей от французских гарнизонов.
Но наиболее важными были политические факторы. Между союзниками возникли разногласия. Австрия и Англия были готовы прекратить войну. Их правительства теперь, скорее, были озабочены ростом русского влияния на Европу. Меттерних считал нужным сохранить империю Наполеона как противовес России. Россия и Пруссия требовали продолжения войны до окончательного разгрома наполеоновской Франции.
По настоянию Австрии в конце 1813 года Наполеону еще раз были предложены сравнительно благоприятные условия мира. Тем не менее император медлил, он считал еще возможным продолжать сопротивление и энергично собирал силы. Были отозваны войска из Испании и Португалии, начался новый набор в самой Франции. Когда некоторые буржуазные деятели почтенно предложили Наполеону все же начать переговоры, учитывая полное истощение экономических и людских ресурсов страны, он с негодованием ответил отказом и призвал народ Франции возвратить утраченное величие, а армию — восстановить боевую славу.
Но обстоятельства складывались не в пользу императора. Убедившись в невозможности сформировать и вооружить новую большую армию, он, наконец, дал согласие на проведение конгресса в Мангейме, направив туда своим представителем генерала Коленкура. Однако было уже поздно. Союзники, прождав достаточно долго, отказались от переговоров.
К началу новой войны члены коалиции располагали 900 000 войск, которые включали в себя Главную армию, насчитывавшую 198 000 человек при 690 орудиях; Силезскую армию — 75 000 при 336 орудиях; к этим армиям должны были присоединиться 6-й и 8-й немецкие корпуса, 3-й и 5-й прусские корпуса и русский корпус Винценгероде, входившие ранее в Северную армию — всего около 70 000 человек, а также формируемые 2-й и 4-й немецкие корпуса. Кроме того, действовала Польская армия Беннигсена из 50 000 русских войск, блокирующих Гамбург; шведский корпус, оперирующий в Дании, и отдельный немецкий корпус Тауэнцина, осаждавший крепости на Одере и Эльбе. Наконец, на территории Варшавского герцогства стояла 80-тысячная русская Резервная армия генерала Лобанова-Ростовского. К этим силам нужно добавить армию Веллингтона, действовавшую в Пиренеях, и австрийскую армию Бельгарда в Северной Италии.
В главной квартире союзников были обсуждены три варианта оперативного плана. Штаб Силезской армии в лице Гнейзенау предложил действовать главными силами прямо на Париж, оставляя за собой все крепости, на защиту которых у Наполеона, по мнению Гнейзенау, не было сил. Начальник австрийского штаба генерал Лангенау предложил совершить главными силами обход укрепленных восточных границ Франции через Швейцарию, Юру и Вогезы, выйти на Лангрское плато и оттуда угрожать Парижу, возложив на Силезскую армию задачу действиями с востока сковать французские войска на границе и оборонять Германию, если Наполеон сам перейдет в наступление в этом направлении. В основу этого плана был положен русский операционный план, предложенный от имени царя, согласно которому Главная армия, совершив обход через Швейцарию, должна была выйти на Лангрское плато, а затем наступать по долинам рек Марна и Сена на Париж, а Силезская армия, форсировав Рейн у Мангейма, наступать на Мец и Нанси. Армия Веллингтона из Испании и австрийская армия из Северной Италии также должны были начать активные действия. Наконец, бывшая Северная армия должна была овладеть Голландией. План был принят на военном совете во Франкфурте-на-Майне 1 декабря.
Наполеон имел в это время под ружьем до 300 000 человек, но в восточной части Франции — всего 130 000, в Испании — еще 80 000 и в Северной Италии — около 30 000 солдат. Остальные 60 000 человек составляли гарнизоны крепостей. Новые меры по увеличению армии давали мало. Недоставало времени даже на переброску наличных войск к угрожаемым направлениям.
Впервые за долголетнюю практику ведения войн Наполеон созвал Комитет для разработки плана защиты страны. Комитет остановился на оборонительном варианте плана, но император отверг его. Рассчитывая довести к весне 1814 года свою армию в Восточной Франция до 300 000 человек, он считал необходимым начать наступление на Германию и поодиночке разгромить разбросанные армии союзников. Учитывая же возможность активных действий Главной армии противника, он приказал приготовить к обороне все французские крепости, а также в случае необходимости и парижские укрепления.
Но времени на проведение всех этих мероприятий уже не было. Наступление союзников началось 1 января 1814 года.
Главная армия перешла Рейн в трех местах: правый фланг у Страсбурга, центр у Базеля и Лауфенбурга, левый фланг у Шафгаузена. Тотчас после переправы армия образовала восемь колонн и начала движение на фронте протяженностью 600 километров. Эти колонны должны были провести захождение левым флангом, принимая за ось вращения Базель.
Колонна Бубны, пройдя через швейцарские перевалы, вышла к Лангрскому плато и остановилась. Не решаясь атаковать стоявший перед ним корпус Ожеро, Бубна запросил подкреплений. Вслед за Бубной на Лангрское плато вышли колонны Коллоредо и Гиулая. За ними по своим маршрутам стали прибывать и другие колонны. Разброска сил на широком фронте ничем не оправдывалась. От поражения каждой в отдельности эти колонны спасло лишь то, что у Наполеона не было свободных войск. Французский полководец не ожидал, что союзники начнут военные действия зимой и что Швейцария нарушит свой нейтралитет. Он полагал, что наступление неприятеля начнется весной со стороны Голландии, куда были направлены корпуса Виктора, Мортье, Мармона и Нея.
Медленные действия Главной армии союзников дали Наполеону возможность снять эти корпуса с голландского направления и перебросить их к Лангрскому плато.
Одновременно с Главной армией в наступление перешла Силезская армия Блюхера. Она форсировала Рейн в трех пунктах: генерал Сакен у Мангейма, Иорк и Капцевич у Кобленца, а Сен-При у Ланштейна. Вслед за ними Рейн перешел корпус Олсуфьева. Блюхер с корпусами Сакена и Олсуфьева обошел Мец и двинулся к Нанси, оставив для осады Майнца и Касселя корпуса Капцевича и Сен-При. Для овладения Мецем был отряжен корпус Йорка. Заняв Нанси, Блюхер пошел на соединение с Главной армией, связь с последней была установлена 27 января.
Между тем Главная армия, сосредоточившись на плато у Шомона, не предпринимала активных действий.
Между союзниками все еще продолжались дебаты по вопросу о возможности заключения мира с Наполеоном. Теперь уже и Пруссия проявляла склонность к переговорам. Но против этого возражал Александр I. Он даже заявил, что в случае отказа союзников Россия готова одна вести войну до конца. Союзникам не оставалось ничего другого, как продолжать борьбу. Пока шли переговоры, события развивались дальше.
Войска корпуса Бюлова, входившие в бывшую Северную армию, с боями заняли Голландию, оттеснив войска генерала Мезона. Активность на этом направлении создала у Наполеона впечатление, что решающие действия начнутся именно здесь. Вот почему он направил сюда часть Молодой и Старой гвардии и приказал Мезону вернуть Голландию. В сражении при Гогстратене 11 января Мезон был разбит. К этому времени Наполеон убедился в ложности своих предположений и возвратил гвардию к Шалону. Нанеся поражение французам в Голландии, Бюлов дождался подхода 2-го немецкого корпуса Саксен-Веймарского, сдал ему район военных действий, а сам двинулся через Монс к Лаону.
К этому же времени к Рейну подошел корпус Венцегероде, переправился через реку и двинулся через Намюр и Бомон к Суассону.
Под давлением союзных войск части Виктора, Нея и Мармона отошли к Шалону, куда Наполеон направил подкрепления из Парижа. Войска Мортье оставались в Троа. К моменту прибытия императора в Шалоне оказалось только 40 000 французских войск, но и в передовых корпусах союзников было не более 50 000 человек. Таким образом, в 1814 году война была перенесена на территорию Франции.
С точки зрения военного искусства кампания 1814 года была одной из самых блестящих в наследии Наполеона. Он дрался с юношеской энергией. С остатками своих войск он бил противника поодиночке, нанося неизмеримо превосходящим силам коалиции тяжелые поражения. Он разбил прусскую армию Блюхера при Бриенне, нанес поражения союзной армии при Шампобере, Монмирале, Вошане, Монтеро. Но как писал Лавалетт: «Тогда как император, зажатый всеми армиями Европы, сражался, как лев, устремляясь от одной к другой, переигрывая их маневры быстротою движений, обманывая все их расчеты и заставляя их изнемогать от усталости, в Париже другие враги — еще более опасные, вступив в тайные связи с иностранцами, готовили его низвержение». Наполеон чувствовал, как сужается вокруг него круг. Он видел опасности, подстерегавшие его и впереди, и позади. Поразительная энергия, с которой он вел последнюю кампанию, какая-то новая, яркая вспышка его полководческого таланта не была доказательством его хорошего физического состояния. Напротив, на него находили неожиданно приступы непреодолимой сонливости, у него все чаще были сильные боли в желудке. Его уже не хватало на все. Как всегда, в минуты опасности он обнаруживал хладнокровие и ясность ума. Но это уже ничего не могло изменить...
Под Бриенном я шпагой отбивался от казаков...
Наполеон
Прибыв в Шалон и оценив обстановку, Наполеон решил не допустить соединения Главной и Силезской армий, только установивших связь между собой, и нанести удар по войскам Блюхера с тыла. Он сосредоточил свои силы к Витри, а затем перешел к Сен-Дизье. Здесь он получил сведения, что Блюхер движется к Бриенну, где намеревается соединиться с частями Главной армии, также направлявшейся к Бриенну от Бар-сюр-Об. С момента своего прибытия к войскам 25 января императору приходилось преодолевать инертность своей армии, стараясь внушить ей уверенность в своих силах. Почти все маршалы, даже Ней, пали духом. Только Наполеон был бодр, оживлен и казался каким-то помолодевшим.
Узнав о движении Блюхера, император решил настичь его и разбить до соединения с Главной армией. Оставив для прикрытия своего тыла корпус Мармона, Наполеон внезапно вышел 29 января через Сен-Дизье к Бриенну и атаковал Блюхера, который принял бой.
Сражение началось в 2 часа дня и продолжалось до полуночи. Французская пехота и затем конница атаковали корпус Сакена, захватили 2 орудия и поставили русский корпус в тяжелое положение. На выручку подоспел генерал-майор Никитин, он выдвинул из резерва 24 батарейных орудия, открыл огонь по левому флангу французских войск и нанес им большие потери. Замешательством противника воспользовалась русская кавалерия под командованием Палена. Она контратаковала и отбросила французов назад, вернув свои орудия и захватив еще 5 неприятельских. Артиллерия буквально спасла от поражения корпус Сакена.
Бой при Бриенне, первое крупное сражение 1814 года, отличался исключительным упорством. Блюхер едва не попал в плен к французам, однако известно, что и сам Наполеон едва избежал здесь плена. Это свидетельствует о пестрой и переменчивой картине боя. Обе стороны потеряли примерно по 3000 человек.
Хотя Блюхер и удержал в итоге свои позиции, но не захотел рисковать и в ночь на 30 января стал отходить к Ла-Ротьеру. Наполеон выиграл этот бой, но тем не менее не достиг поставленной цели — помешать соединению Главной и Силезской армий. И все же император одержал победу, и это необыкновенно подняло дух французских солдат, приунывших до его прибытия.
Кто не может смотреть на поле боя без слез, тот бессмысленно потеряет много людей.
Наполеон
Силезская армия после отхода от Бриенна расположилась в районе Транна. Сюда же подтягивалась Главная армия союзников. Шварценберг, получив сведения о появлении 40-тысячной армии Наполеона, отрядил к Жуанвиллю два корпуса, а оставшиеся два сосредоточил у Бар-сюр-Об.
Блюхер настаивал на том, чтобы получить у главной квартиры резерв в два корпуса и атаковать Наполеона, который до 31 января стоял на позиции у Ла-Ротьера в ожидании корпусов Мортье и Макдональда. С их приходом у императора было бы 80 000 человек. На военном совете союзники решили атаковать общими силами французские войска, которые занимали оборону по линии Дьенвиль—Ла-Ротьер—Ла-Жибери. Выбор направления главной атаки вызвал разногласия. Блюхер основные силы располагал в центре для атаки на Ла-Ротьер. Император Александр I настаивал нанести главный удар правее — на Ла-Жибери. В дальнейшем это отразилось на использовании резервов: часть их была введена в бой под Ла-Жибери, что ослабило удар в центре. Всего союзники имели перед сражением до 100 000 войск, из которых в деле участвовали 72 000 человек.
Наполеон так и не дождался своих корпусов. Поэтому Блюхер начал атаку, имея полное превосходство. Правда, наступление его началось поздно и развивалось медленно из-за того, что ждали выхода на правый фланг французов корпуса Вреде. Казалось, союзная армия должна была смять 40-тысячное войско Наполеона, но этого не произошло. Упорное сражение продолжалось до глубокой ночи.
Австрийский корпус фельдцейхмейстера Гиулая, атаковавший французские части генерала Жерара по обеим берегам реки Об, овладел Дьенвилем и захватил мост через реку лишь около полуночи. Русский корпус генерала Сакена, после ожесточенного боя, выбил войска Виктора из Ла-Ротьера, но дальнейшее его продвижение было остановлено подошедшими резервами Нея, и Ла-Ротьер несколько раз переходил из рук в руки. Русский корпус принца Вюртембергского с большим трудом овладел Ла-Жибери и Пти-Менилем. Германский корпус Вреде, который должен был обойти левый фланг противника, встретил упорное сопротивление войск маршала Мармона, приступом взял Шомениль, но также не смог развить успех.
Тем не менее французские войска, сбитые со своих позиций, опасаясь окружения, отошли по всему фронту к Бриенну. Темнота и разыгравшийся снежный буран не позволили союзникам организовать их преследование.
Французы потеряли до 6000 человек и 43 орудия, союзники — 4600 человек.
Эта была первая победа союзников во Франции, и она имела большое политическое значение. Вместе с тем здесь снова проявились такие недостатки коалиционной стратегии, как отсутствие твердого единого командования объединенными войсками, нерешительность действий, стремление к чрезмерному резервированию сил. Таким образом, действия союзников были на редкость безынициативными. Вялое преследование армии Наполеона свело победу лишь к моральному эффекту. Главнокомандующий Шварценберг действовал очень осторожно, полагая, что противник не отступает, а совершает какой-то хитроумный маневр. За сражение при Ла-Ротьере фельдмаршалы Блюхер, Шварценберг и Барклай-де-Толли были награждены золотыми шпагами, украшенными алмазами и лаврами.
У французов же Ла-Ротьер оставил впечатление почти выигранной битвы, так успешно шла защита Наполеона против значительно превосходящих сил. Но их положение все-таки оставалось крайне опасным, подкреплений поступало мало, и подходили они медленно. Ней, Макдональд, Бертье, Мармон считали, что единственное спасение императорского трона — в мирных переговорах, а когда конгресс в Шатильоне оказался безрезультатным, то маршалы совсем пали духом.
Но Наполеон, по мере возрастания опасностей, становился все энергичнее. Еще в 1812 году маршалы видели некоторое утомление императора, ослабление его военного гения. Но теперь, в феврале и марте 1814 года, перед ними опять был генерал Бонапарт, герой Италии и Египта. Как будто и не бывало пятнадцати лет царствования, непрерывных кровавых войн, самодержавного управления колоссальной империей и вассальной Европой. Он поддерживал дух маршалов, бодрость солдат, успокаивал оставшихся в Париже министров.
Узнав о новом разделении армий союзников, Наполеон отмел все разговоры о перемирии одной фразой: «Сейчас не время говорить об этом. Я собираюсь разгромить Блюхера!»
Можно сдать крепость — военное счастье переменчиво, — можно потерпеть поражение. Можно попасть в плен. Завтра такое может случиться и со мной. Но честь! На поле боя полагается сражаться, а тот, кто вместо этого капитулирует, заслуживает расстрела... Солдат должен уметь умирать.
Наполеон
На собранном 2 февраля в Бриенне военном совете союзники решили продолжать наступление, но действовать двумя только что соединившимися армиями порознь. Основным мотивом для разделения были трудности снабжения. В действительности же Шварценберг боялся, что в главной квартире основную роль начнут играть русские и пруссаки.
Итак, армии были вновь разъединены. Шварценберг получил задачу наступать на Париж долиной Сены, а Блюхер — долиной Марны. Связующим звеном между ними был назначен корпус Витгенштейна, замененный вскоре казачьим отрядом Сеславина, который вскоре тоже был отозван к Главной армии. В результате обе армии союзников действовали самостоятельно, без необходимой связи одна с другой.
Блюхер начал движение в долину Марны тотчас по окончании совета и со 2 по 4 февраля выдвинулся к Фер-Шампенуазу. Прусский фельдмаршал ставил себе целью, во-первых, сосредоточить все свои войска для наступления на Париж и, во-вторых, не допустить отхода корпуса Макдональда из Шалона к французской столице. Этим Блюхер распылял свои силы. Чтобы ускорить соединение с корпусом Йорка, двигавшимся из Сен-Дизье к Шалону, Блюхер тоже повернул от Фер-Шампенуаза к Шалону. Таким образом, Макдональд со своими 18 000 солдат подвергался угрозе двойного удара.
Войска Иорка, выйдя к занятому французами Витри, атаковали его еще 1 февраля, но были отбиты. На другой день французы отошли к Шалону. Йорк достиг его 4 февраля и безуспешно пытался занять. Но поскольку Макдо-нальд имел приказ двигаться на соединение с главными силами Наполеона, то 5 февраля его войска оставили Шалон, взорвали переправу на Марне и направились к Эперне. В это время Блюхер находился у Витри, где вскоре к нему присоединился корпус Йорка. Получив сведения об отходе Макдональда, Блюхер тотчас организовал преследование, но ему не удалось добиться никаких результатов, так как его войска были сильно разбросаны. Более того, по этой причине Блюхер сам оказался под угрозой быть разбитым.
После сражения при Ла-Ротьере Наполеон двигался к Труа, где к нему присоединился Мортье с резервами. Теперь император располагал 45 000 войск и с нетерпением ожидал подхода корпуса Макдональда. Чтобы установить намерения Шварценберга, Наполеон провел разведку боем, которая была принята австрийским главнокомандующим за прелюдию к большому сражению. Вот почему он решил отойти с занятой позиции и угрожать позиции неприятеля у Труа. В результате войска Шварценберга и Блюхера стали расходиться. Связь между ними была потеряна. Все это довольно ясно увидел Наполеон. Он тотчас принял решение воспользоваться сложившейся обстановкой и разбить 80-тысячную армию Блюхера на виду у 123-тысячной Главной армии.
Оставив заслон против Шварценберга. Наполеон с 35-тысячным войском двинулся через топи в долину Марны, к Шампоберу. Блюхер, не ожидавший появления французского императора, был озабочен лишь тем, чтобы перехватить корпус Макдональда, и поэтому прусский командующий разбросал свои силы, расставив их на возможных путях отступления противника. В это время на севере, преследуя Макдональда, 18-тысячный корпус Йорка подошел к Шато-Тьерри, а 14-тысячный корпус Сакена, стремясь завершить окружение, выдвинулся к Ла-Ферте-су-Жуар. Таким образом, Силезская армия растянулась на 60 километров.
За эту ошибку Блюхера тяжело поплатились русские корпуса, подвергнувшиеся массированному удару французской армии. Первым 10 февраля император разбил 6-тысячный отряд генерала Олсуфьева и занял Шампобер.
Больше 1300 русских были перебиты, около 3000 человек во главе с командующим взяты в плен, остальные бежали. Вечером Наполеон, довольный ходом операции, заявил своим маршалам: «Если завтра я буду так счастлив, как сегодня, то в пятнадцать дней я отброшу неприятеля к Рейну, а от Рейна до Вислы — всего один шаг».
Обеспокоенный Блюхер решил сосредоточить все свои силы и отдал приказ корпусам Сакена и Йорка отходить через Монмираль к Вертю. Наполеон, тоже начал движение на Монмираль. 11 февраля французские войска выбили из города немногочисленный русский гарнизон и перерезали путь отхода русско-прусским войскам.
Генерал Сакен со своим корпусом начал пробиваться к Монмиралю. Ожесточенный бой разгорелся в нескольких километрах от города у деревушки Марше, которая четыре раза переходила из рук в руки. В середине дня Наполеон бросил подошедшую дивизию Старой гвардии против прусских войск Йорка, которые двигались к Фонтнелю на соединение с русским корпусом, а силами резерва нанес удар по правому флангу войск Сакена. Русские войска сражались упорно, но силы были неравны. Французы прорвали русские линии и вышли им в тыл. Четыре полка оказались в окружении, к своим из них прорвались немногие. Сакен, не дождавшись поддержки от Йорка, который действовал довольно нерешительно, сам начал отход к Виффору на соединение с пруссаками.
В сражении у Монмираля русские потеряли 2800 человек, пруссаки — 900, французы — около 1000 солдат. Немедленно Наполеон устремился к Шато-Тьерри, преследуя отходящие русско-прусские силы. «Я нашел свои сапоги итальянской кампании», — воскликнул император, вспомнив свои победы в 1796 году.
Битва при Шато-Тьерри 12 февраля завершилась новой победой Наполеона. Если бы не ошибочное движение и опоздание Макдональда, дело закончилось бы полным истреблением союзных сил.
В это время сам Блюхер, двигаясь с корпусами Клейста и Капцевича из Шалона к Сезанну, у Этожа натолкнулся на войска Мармона, оставленные Наполеоном для прикрытия своего тыла. Под давлением пруссаков Мармон стал отходить к Монмиралю и тотчас послал сообщение императору. Наполеон направил для преследования Йорка и Сакена корпус Мортье, а сам возвратился с частью сил к Монмиралю, где соединился с войсками Мармона. 14 февраля у Вошана Наполеон уничтожил авангард Блюхера, а затем обрушился на его главные силы. Пытаясь уйти от поражения, Блюхер хотел отступить под прикрытие Этожского леса, но не успел и был разбит, потеряв 9000 человек.
Таким образом, Наполеон, имея всего 45 000 солдат, рядом последовательных ударов нанес поражение более сильной Силезской армии, которая была вынуждена отойти к Шалону. Одержав эти победы, император обратился к французскому народу с воззванием о создании поголовного ополчения и организации народной войны. Кое-где против союзников стали действовать отряды народного ополчения.
К Наполеону подходили подкрепления, а коалиция потерпела ряд поражений, и все-таки положение императора оставалось критическим; у союзников в наличии сил было гораздо больше, чем у него. Но эти неожиданные, ежедневно следующие одна за другой победы Наполеона так смутили его противников, что числившийся главнокомандующим Шварценберг послал в лагерь Наполеона адъютанта с просьбой о перемирии. Император отказал посланцу в личной встрече, а письмо Шварценберга принял, но отложил свой ответ. «Я взял от 30 до 40 тысяч пленных; я взял 200 пушек и большое количество генералов», — писал он Коленкуру и заявлял при этом, что может примириться с коалицией только на основании оставления за Францией ее «естественных границ». На перемирие Наполеон не согласился.
У меня есть пятьдесят тысяч плюс я сам: итого — сто пятьдесят тысяч!
Наполеон
В то время как Наполеон наносил удары по армии Блюхера, Шварценберг 7 февраля атаковал Труа, из которого император уже ушел. Сложный обходной маневр, совершенный Шварценбергом, оказался пустой тратой времени. А когда в главной квартире были получены сведения о поражении Блюхера, то австрийского главнокомандующего стали громко порицать и на него возложили ответственность за неудачу Силезской армии.
По настоянию Александра I Шварценберг 12 февраля приступил к овладению переправами через Сену у Ножана, Бре и Монтеро и перевел на правый берег реки корпуса Витгенштейна и Вреде. Предполагая, что вслед за этими корпусами движется вся Главная армия союзников, Виктор и Удино отошли к реке Иер и соединились с корпусом Макдональда, защитив Париж с юга силами в 40 000 человек.
Наполеон, оставив в качестве прикрытия против расстроенных войск Блюхера около 20 000 человек, быстро двинулся на юг. У городка Мормане он нанес удар по авангарду генерала Палена и разбил его. 18 февраля у Монтеро император атаковал Шварценберга, несмотря на его двойное превосходство. В этом бою император сам наводил пушки и, как под Тулоном, кричал: «Вперед, друзья! Еще не отлита та пуля, которая меня сразит!» Союзники были вновь разбиты и, потеряв 3000 человек убитыми и ранеными и 4000 пленными, были отброшены на 40 миль к югу. Таким образом, наступательные движения Главной армии были сведены к нулю.
Наполеон, по отзывам даже неприятельских наблюдателей, превзошел самого себя в этой, казалось, совсем безнадежной кампании 1814 года. Но солдат было мало, а маршалы — утомлены до последней степени и делали ошибки, поэтому французский император не мог использовать полностью свои блестящие победы. Наполеон гневно и нетерпеливо выговаривал маршалам и торопил их: «Какие жалкие оправдания вы мне приводите, Ожеро! Я уничтожил 80 тысяч врагов с помощью новобранцев, которые были едва одеты... Если ваши шестьдесят лет вас тяготят, то передайте командование старшему из ваших генералов!.. Будьте же первым под градом пуль! Теперь нужно шагать широко и возродить в душе мужество 1793 года!» «Император никак не желал понять, что не все его подчиненные — Наполеоны», — вспоминал об этом времени один из его генералов.
Шварценберг собрал военный совет, спросил мнение трех монархов, и было решено вновь предложить Наполеону перемирие. В ставку императора был послан один из знатнейших в Австрии владетельных князей, Лихтенштейн, с новыми предложениями. Было ясно, что союзники серьезно встревожены и что некоторые из них хотели бы кончить войну поскорее и завершить ее компромиссом. Наполеон на этот раз не отказал посланцу коалиции в приеме и дал согласие на переговоры.
Конгресс, открывшийся в Шатильоне 16 февраля 1814 года, был просто дипломатической игрой. Каждая из сторон старалась разведать силы противника и выиграть время, вовсе не собираясь доводить переговоры до логического конца. И союзники, и Наполеон направили на конгресс представителей, которые лишь могли излагать волю пославших их монархов, но не решать самостоятельно. Союзники только 29 февраля изложили суть своих предложений, сводившихся к тому, что Франция должна была отказаться от всех завоеваний и возвратиться к границам 1792 года.
Наполеон решительно отверг эти предложения: «Я так взволнован гнусным проектом, который вы мне прислали, — писал он Коленкуру, — что считаю себя уже обесчещенным тем, что нам его предлагают». Стараясь выиграть время, Наполеон прислал отказ от этих условий спустя пять дней. Император в самом разгаре успехов, разгромив, как он представлял тогда, в ряде сражений чуть ли не половину союзных армий, вновь уповал на свое военное искусство, благодаря которому снова и снова побеждал сильнейшего неприятеля.
Но и союзники, несмотря на поражения, не хотели уступать: слишком много было поставлено на карту. Эти изумительные победы уже, казалось, совсем погибавшего Наполеона заставляли их с тревогой думать о том, что же будет, если этот человек, которого они единодушно и давно считали первым полководцем всемирной истории, останется на престоле, соберется с новыми силами? Кто справится с ним тогда, через год? 1 марта союзники подписали в Шомоне договор о ведении войны до полной победы. Каждый из них обязался не вступать в сепаратные переговоры о мире и оказывать военную помощь друг другу. Все вопросы о будущем Европы впредь должны были разрешаться только сообща. Срок действия союза был определен в 20 лет. Именно здесь были заложены основы «Священного союза», окончательно оформившегося на Венском конгрессе в 1815 году.
Пока шли переговоры, война продолжалась. Колебания Наполеона в значительной мере определялись небольшими тактическими успехами, которые вселяли в него надежду превратить их в успех стратегический. Между тем гибель наполеоновской Франции в военном отношении была предопределена. Союзники имели на главном театре военных действий в середине февраля до 150 000 человек в составе двух армий. На подходе были еще два корпуса. Значительные силы высвобождались в тылу по мере форсирования резервных войск, заменявших кадровые части. Так, из бывшей Северной армии, которая оставалась для очищения территории Германии и Голландии, стали уже поступать крупные силы.
Шварценберг в ожидании резервов изображал «шаг на месте». Блюхер же после испытанных поражений не пал духом. Скорее, наоборот, он стал действовать более энергично. Не надеясь на Шварценберга, он добился от главной квартиры разрешения действовать самостоятельно. И в то время как Главная армия продолжала отход и оставила Труа, армия Блюхера перешла в наступление на Сезанн.
И если небо обрушится на нас, мы вздернем его на острия наших штыков!
Наполеон
По настоянию Александра I в Бар-сюр-Об 25 февраля союзники собрали военный совет, на котором было решено предоставить Блюхеру возможность действовать самостоятельно, доведя его силы до 100 000 человек.
Главной армии предписывалось отойти к Лангру и действовать по обстоятельствам. Наконец, решено было образовать Южную армию в 50 000 человек для ведения операций против войск Ожеро.
Потеряв надежду на генеральное сражение со Шварценбергом, от которого тот всячески уклонялся, Наполеон направил 40-тысячную армию к Бар-сюр-Об и Бар-сюр-Сен, а с остальными 35 000 двинулся против Блюхера, начавшего второе наступление на Париж.
Появление Наполеона заставило Блюхера после переправы через реку Эна отойти к Лаону. В составе Силезской армии было в этот момент три русских и три прусских корпуса. Наполеон решил воспользоваться отходом противника и стать на операционном пути Блюхера, чтобы отрезать его от баз снабжения в Бельгии. С этой целью войска императора форсировали реку Эна у Берри-о-Бак и начали продвижение к Лаону. Наполеон намеревался атаковать Блюхера на Краонском плато, нанося главный удар по его левому флангу.
Командующий Силезской армией первоначально намечал атакой с рубежа Краон—Корбени сорвать переправу войск противника, но потом отказался от этого замысла. Новый его план заключался в том, чтобы, обороняясь частью сил в дефиле между реками Эна и Лет, сковать здесь французские войска и завершить сражение решающим ударом им в тыл. Оборона была возложена на русские корпуса генерала Воронцова (18 000 человек и 96 орудий), который занимал выгодную позицию на Краонском плато между селами Вассонь — Айль, и генерала Сакена (9000 человек), располагавшегося в районе Брю-ан-Ланнуа. Для обхода создавался сводный конный отряд (10 000 человек и 60 орудий) под командованием Винценгероде, который должен был, переправившись через реку Лет у Шевриньи, выдвинуться к Фестье и оттуда нанести удар на Берри-о-Бак. Для поддержки кавалерии выделялся пехотный корпус генерала Клейста. Остальные силы союзников концентрировались в районе города Лаон.
Наступление 7 марта начали французские войска. Маршал Ней ударил по левому флангу Воронцова. Огнем и контратаками русские отразили этот удар. Так же были отбиты атаки кавалерии Нансути на правый фланг. После неудач на флангах, Наполеон готовил сосредоточенный удар в центре, где французами была установлена 100-орудийная батарея. В это время, около 14 часов, Блюхер отдал своим войскам приказ оставить оборонительную позицию на Краонском плато. Оказалось, что кавалерия не смогла в срок выйти в исходный район для обходного движения. Главнокомандующий отменил прежний план действий; все войска стягивались к Лаону.
Французы немедленно перешли к преследованию. Но русские войска проявили высокую организованность и стойкость при отражении попыток противника помешать планомерному отходу. С наступлением ночи преследование было прекращено. Русские потеряли убитыми и ранеными 5000 человек, французы — около 8000.
На войне нет ничего, чего бы я не мог сделать сам: порох, осадные приспособления, пушки... Война — это мое ремесло, я к этому привык.
Наполеон
Итак, Силезская армия сосредоточилась у Лаона. Здесь Блюхер получил подкрепления — два корпуса Бернадота, и его силы возросли до 110 000 человек. Тем не менее с 30-тысячным войском Наполеон продолжал развивать наступление.
Блюхер, ожидая главной атаки с востока, вдоль дороги из Реймса, сосредоточил здесь свои основные силы — четыре корпуса. И лишь два оставил для прикрытия южных подступов к городу. Наполеон же направил к Лаону с востока только один корпус маршала Мармона, а сам с основными силами — корпусами Нея, Виктора, Мортье — подошел к городу с юга. Проявляя осторожность, главнокомандующий Силезской армии, несмотря на почти тройное превосходство в силах, отдал инициативу противнику.
9 марта французские войска атаковали правый фланг и центр позиции союзников — корпуса Бюлова и Венценгероде, но огнем и контратаками были отброшены в исходное положение. Лишь к вечеру подошел к Лаону корпус Мармона и предпринял демонстративную атаку против неприятеля на востоке. После того, как она была легко отбита, Блюхер решил разгромить войска Мармона в ночном бою. Эта задача была успешно выполнена союзниками. В результате контрудара прусских корпусов Йорка и Клейста в ночь на 10 марта Мармон был разбит, французские войска отброшены к Краону, потеряв 36 орудий и более 2000 человек только пленными. Наполеон еще не знал, что Мармон уже изменил ему, но поведение маршала выглядело откровенно предательским. Он вел боевые действия лишь для виду, держал всю свою артиллерию на месте и даже позволял противнику напасть на него на биваке. «Император мог бы пронзить его шпагой, — отмечал Бертье, — но он так его любит, что, закатив ему бурную сцену, оставляет командование за ним».
На следующий день Блюхер решил начать наступление к югу от Лаона, но император его опередил. Он сам предпринял 10 марта сильную атаку на позиции союзников, вынудил фельдмаршала отказаться от наступательного плана и вернуть войска вновь в Лаон. Сражение окончилось безрезультатно. Не добившись решительного успеха и потеряв 9000 человек и 46 орудий, Наполеон отвел свои войска к Суассону.
В сражении при Лаоне французскому императору не удалось ни обойти, ни оттеснить Силезскую армию на север и обеспечить себе свободу действий на юге против главных сил союзников. Крупные потери и утомление войск вынудили Наполеона принять решение сделать паузу, чтобы дать отдых солдатам и подтянуть резервы, он получил около 5000 человек подкрепления. Командование Силезской армии также не использовало всех возможностей для нанесения более крупного поражения французским войскам.
9 марта в Шамоне представители союзных держав заключили между собой новый договор, по которому обязались, во-первых, требовать от Наполеона возвращения Франции к границам 1792 года и полного освобождения Голландии, Италии, Испании и всех германских государств и не слагать оружия, пока они этого не добьются; во-вторых, Россия, Австрия и Пруссия обязались для достижения этой цели выставить каждая по 150 000 солдат, а Англия пообещала давать отныне союзникам ежегодную субсидию на эту войну в пять миллионов фунтов стерлингов.
Союзники просто не знали даже приблизительно, когда и как им удастся сломить отчаянное сопротивление Наполеона, по-прежнему не желавшего и слышать о границах империи, которые ему предлагали.
Дисциплина не допускает исключений. Армия — это единое целое. И кто ей командует — для нее значит все.
Наполеон
В это время на соединение с Силезской армией от Рейна шел 13-тысячный русско-прусский отряд под командованием русского генерала графа Сен-При. 12 марта его корпус вступил в Реймс. Решив не допустить соединения Сен-При с Блюхером, Наполеон бросился к Реймсу и 13 марта ворвался в город. Внезапный удар привел к полному разгрому неприятеля, жестокий бой закончился истреблением половины корпуса союзников и гибелью Сен-При. Захватив Реймс и понеся потери всего в 700 человек убитыми и ранеными, Наполеон двинулся на юг для встречи со Шварценбергом.
Операции французского императора против Блюхера открывали австрийскому фельдмаршалу блестящую возможность сразу ударить по Парижу. Против Удино и Макдональда, располагавших только 30 000 человек, у него было 120 000 солдат. Однако Шварценберг после боя у Бар-сюр-Об не предпринимал никаких действий. Он начал наступление к Труа и далее к Сене лишь после того, как убедился, что Наполеона там нет. В наступление он двинул только корпуса Витгенштейна, Вреде и принца Вюртембергского. И хотя французские войска повсюду отступали, Шварценберг не торопился. С 3 по 16 марта он продвинулся едва на несколько десятков километров. Но когда в этот день было получено известие о поражении корпуса Сен-При у Реймса, главнокомандующий тут же отдал приказ об отходе к Труа, находившемуся в 80 километрах в тылу.
Александр I приказал Шварценбергу остановиться и настоял на сосредоточении войск в районе Труа, Арси, Лемона. Лишь после этого Шварценберг решился наконец атаковать французские войска.
Наполеон, предполагая, что Шварценберг будет продолжать отступление, решил, что необходимо ударить по операционной линии Главной армии и этим вынудить ее отойти еще дальше к границе. В результате в наступление перешли одновременно обе стороны, но у Шварценберга было 100 000 войска, а у императора не более 30 000 человек. Встреча произошла 20 марта у Арси-сюр-Об.
В первый день сражения во встречном бою 14 000 французов остановили 60 000 союзных войск, хотя казалось, что поражение Наполеона в данной ситуации неотвратимо. Когда в самый разгар боя его драгуны в панике ударились в бегство, император ворвался в толпу своих солдат: «Драгуны! Назад! Вы бежите, а я стою!» Выхватив шпагу он бросился в гущу врагов, увлекая за собой лишь свой штаб и эскадрон лейб-гвардейцев. За много лет это была первая кавалерийская атака, которую возглавил Наполеон. Конь под ним был убит, он вскочил на другого, 6000 казаков обратились в бегство. «Видно было, — сообщал Бертье, — что в этот день император искал смерти». Затем Наполеон предпринял отчаянную попытку массированным ударом на узком фронте опрокинуть союзников, но его атака на их левый фланг была отбита.
В ночь с 20 на 21 марта кавалерия Себастиани нанесла внезапный удар по корпусу Вреде, отбросила его, но вскоре сама была остановлена русскими кирасирами.
Этот эпизод имел большие последствия. Шварценберг решил перейти к обороне, и утром 21 марта Наполеон, имея значительно меньше сил, планировал атаковать Главную армию у Арси и даже начал сражение. Но когда ему было доложено, что здесь находится вся армия союзников, а Мармон и Мортье не смогут к нему присоединиться, то он велел своим войскам отступить к Соммпьюи. За два дня сражения Наполеон потерял 3000 человек, союзники — до 9000, но достигнуть разгрома союзных войск императору не удалось, сил уже не было. Он перешел обратно через реку Об и взорвал за собой мосты.
Это превосходный шахматный ход. Вот, никогда бы я не поверил, что какой-нибудь генерал союзников способен это сделать.
Наполеон
Положение Наполеона становилось все тяжелее. Его удручало появление войск противника в Южной Франции, куда отошел из Испании маршал Сульт. Правда, в Голландии продолжал держаться Мезон, в Северной Италии вице-король укрепился у Минчио и не давал возможности австрийцам и неаполитанцам вторгнуться во Францию с юго-востока. Наконец, Ожеро перешел в наступление на Швейцарию, чем заставил Шварценберга отделить от Главной армии почти 40 000 войск. Тем не менее ситуация складывалась отчаянная, ибо в случае соединения Главной и Силезской армий у союзников было бы почти 200 000 человек, а у Наполеона едва 80 000 солдат.
Оставалось одно решение — прикрыть Париж частью войск, а с главными силами броситься на коммуникации союзников и этим принудить их к отступлению. Поэтому 22 марта Наполеон предпринял неожиданный маневр — направил свою 50-тысячную армию через Витри к Сен-Дизье в тыл Главной армии союзников, оставив Париж практически неприкрытым. Он полагал, что союзное командование, крайне опасавшееся действий противника на своих сообщениях, не решится двинуть войска к столице, а направит их вслед за его армией. Тем самым Наполеон отвлек бы неприятеля от Парижа, защищать который у него уже не было сил.
Но смысл этого рискованного маневра был разгадан, трюк не удался. 24 марта Главная и Силезская армии соединились западнее Витри и отрезали Наполеона от столицы. На совещании союзников в Соммпьюи было подтверждено решение идти прямо на Париж. К Сен-Дизье был направлен лишь сводный отряд под командованием Винценгероде и казаки — всего 20 000 человек. Главные силы — 170 000 солдат — начали марш к Парижу, рассчитывая овладеть им раньше, чем на помощь гарнизону подойдет армия Наполеона. Во время движения на французскую столицу 25 марта произошло случайное столкновение между двумя французскими корпусами Мармона и Мортье, которые двигались на соединение с императором, и Главной армией Шварценберга. Французы были разгромлены у Фер-Шампенуаза, их потери составили 11 000 человек и 75 орудий. Остатки корпусов отступили к Парижу.
29 марта, форсировав Марну у Трийпора и Мо, союзные войска достигли парижских пригородов Пантен и Роменвиль. Для прикрытия тыла от Наполеона были оставлены корпуса Сакена у Мо и Вреде у Куломье.
Главная квартира Александра I разместилась в Бондийском замке на опушке одноименного леса, который занял гренадерский корпус Раевского. Главная армия вышла к Роменвильским и Бельвильским высотам, Силезская — к Монмартрским высотам, охватив город с севера и востока.
На пути союзных войск лежало множество оврагов, парков и рощ, а также два больших канала — Уркский и отходящий от него канал Сен-Дени. С севера Париж окружали высоты и холмы. Наиболее трудными для преодоления были холмы Бельвиля и Монмартра. Серьезным препятствием мог стать Венсенский замок, а также массив толстостенных каменных домов перед дворцами Тюльери, Тильмон и Фонтене.
Наполеон никогда не допускал мысли, что какая-либо армия когда-нибудь окажется у стен Парижа. Поэтому город оказался почти неподготовленным к обороне. Лишь когда союзные армии уже появились в опасной близости, парижане стали наспех наметывать земляные брустверы на высотах и возводить укрепления. Пушки втаскивали на холмы уже тогда, когда до штурма оставались считанные часы.
Около 6000 слабо обученных солдат Национальной гвардии, небольшое количество рекрутов, несколько сот инвалидов, кадеты, батальоны отдельных полков, по разным причинам очутившиеся в столице, — всего около 45 000 человек при 150 орудиях — таков был гарнизон вместе с остатками корпусов Мармона и Мортье. Настроение в Париже было паническое, в войсках тоже наблюдался упадок.
Оборону города возглавил старший брат Наполеона — Жозеф, бывший король Испании. С востока Париж должны были защищать Мармон и Компан — 12 400 человек; с севера, на Монмартрских высотах стали корпус Мортье и дивизия Мишеля — 12 000 человек. Остальные войска под начальством маршала Монсея должны были оборонять городскую ограду. Между тем в штурме собиралось участвовать около 100 000 союзных войск.
Наступление союзников началось 30 марта в 5 часов утра. Перед самым городом их войска перестроились в три колонны для одновременного удара с различных направлений. Барклай-де-Толли командовал средней из них, справа шла колонна Блюхера, слева — колонна принца Евгения Вюртембергского. Но согласованного удара у них не получилось, фланговые корпуса подошли к рубежу атаки с большим запозданием. В результате вся тяжесть боя в течение первой половины дня легла на русские войска под командованием Раевского, атаковавшего французов в районе Роменвиля. Первые стремительные нападения центральной колонны были отбиты. Тогда Барклай-де-Толли послал на помощь Раевскому гренадерский корпус и гвардейские полки пруссаков и баденцев. Благодаря этому своевременному маневру, все пространство между Пантеном, Бельвилем и Роменвилем оказалось в руках союзников.
В 11 часов справа от Раевского показалась колонна Блюхера, вслед за ними на Венсен двинулись войска Евгения Вюртембергского. Барклай приказал начать общую атаку на город и бросил в бой 2-ю гвардейскую пехотную дивизию Ермолова. После тяжелых боев французы были оттеснены, союзники овладели рядом населенных пунктов восточнее и севернее Парижа, к 14 часам заняли господствующие высоты и на отдельных направлениях достигли городской стены.
Александр I с самого начала не желал кровопролития под Парижем и разыгрывал великодушного победителя. «Париж, лишенный своих защитников и своего великого вождя, не в силах сопротивляться; я глубоко убежден в этом», — сказал царь Орлову, уполномочив его прекращать бой всякий раз, когда появится надежда на мирную капитуляцию столицы. Первая попытка завязать переговоры успехом не увенчалась, и французское командование согласилось на переговоры только после восьмичасового сражения, когда союзные войска уже заняли Бельвиль и предместья.
В 16 часов, когда союзники были готовы продолжить штурм и ворваться в город, в главную квартиру приехал французский парламентер и сообщил, что маршал Мармон согласился прекратить огонь и немедленно создать комиссию для ведения переговоров. Боевые действия было решено завершить в 17 часов, но русские войска генерала Ланжерона на крайнем правом фланге, еще не получившие распоряжение на этот счет, продолжали выполнять задачу и штурмом овладели Монмартром. Видя безвыходность создавшегося положения, французское командование принято решение далее не сопротивляться.
Союзники потребовали капитуляции Парижа вместе со всеми находившимися в нем войсками. Мортье и Мармон, уполномоченные Жеромом Бонапартом вести переговоры, настаивали на свободном выводе французских войск из города. Союзники согласились выпустить французскую армию, но сохраняли за собой право преследовать ее. После этого Мармон и Орлов составили условия капитуляции Парижа. В соответствии с ними французские войска оставляли город 31 марта в 7 часов утра. А союзники должны были войти в Париж не ранее 9 часов утра. Все арсеналы и военные склады переходили в полной сохранности в руки союзников. Национальные гвардейцы и жандармерия обезоруживались. Последняя статья договора о капитуляции гласила: «Город Париж передается на великодушие союзных государей».
В 10 часов утра из Бондийского замка в Париж выехал Александр I. У ворот города стояли в парадном строю полки русской гвардии, три дивизии кирасир, гренадерский корпус, прусская гвардия, австрийские гренадеры, корпус баварцев, корпус вюртембергцев и баденская гвардия. Ворота города были еще заперты, но, как только царь и его свита подъехали, они растворились, грянула музыка и войска торжественным маршем хлынули в город.
Впереди Александра I в Париж вошли несколько кавалерийских эскадронов и гвардейские казаки. За ними ехал царь со свитой, прусским королем и Шварценбергом. Царь остановился на Елисейских полях и четыре часа принимал парад союзных войск.
При штурме Парижа союзники потеряли 8400 человек (из них 6000 русских), французы — 4000 человек убитыми. Маршал Мармон сдался в плен с остатками своего корпуса.
Наполеон понял свою ошибку только после того, как 27 марта разбил под Сен-Дизье корпус прикрытия союзников, который принимал за авангард главных сил. В его реакции на известие о движении противника на Париж сказался, прежде всего, специалист-стратег. «Это превосходный шахматный ход», — воскликнул император и тотчас же бросился форсированным маршем к столице.
30 марта Наполеон прибыл в Фонтенбло. За ним в двух переходах шла армия. Здесь он узнал о произошедшем сражении и капитуляции Парижа. Только теперь Наполеон сделал попытку возобновить переговоры и принять условия, предложенные на конгрессе в Шатильоне. Но было уже поздно. Союзники опубликовали декларацию об отказе от переговоров с Наполеоном и о готовности заключить мир с правительством, которое изберет французская нация.
Наполеон в эти дни был полон энергии и решимости. Еще 4 апреля он произвел смотр войскам и, обратясь к ним, сказал: «Солдаты, неприятель, опередив нас на три перехода, овладел Парижем. Нужно его оттуда выгнать. ...Поклянемся победить или умереть, отплатить за оскорбление, нанесенное отечеству и нашему оружию!» — «Мы клянемся!» — кричали ему в ответ. Войска стягивались к ставке императора, и он рассчитывал к 5 апреля иметь в своем распоряжении 70 000 солдат и с ними ринуться на Париж. Но когда Коленкур доложил о том, что Париж устал и не поддержит Наполеона, боясь, что союзники сожгут столицу в отместку за пожар Москвы, что трудно будет заставить французских солдат сражаться на развалинах города, а маршалы промолчали в ответ на призыв Наполеона, то он решил отречься от престола в пользу своего сына.
Утром 6 апреля Наполеон созвал маршалов и объявил им о своем отречении. Маршалы горячо одобрили этот акт. Император взял перо и вдруг раньше, чем поставить подпись, спросил: «А может быть, мы пойдем на них? Мы их разобьем!» Но маршалы молчали, ни один из них не поддержал этих слов. Наполеон отрекся от престола.
Договор, подписанный союзниками, предоставлял Наполеону остров Эльба в пожизненное суверенное владение. Герцогства Парма, Пьяченца и Гуасталла были предоставлены его жене, Марии-Луизе, с переходом в наследственное владение ее сыну. На французский престол вступал Людовик XVIII, брат казненного во время Французской революции короля. Все было кончено, наполеоновская империя рухнула. 11 июня был подписан Парижский договор, согласно которому Франция возвращалась к границам 1792 года...
11 апреля, через пять дней после отречения, когда уже во дворце в Фонтенбло начались сборы к выезду его на остров Эльба, Наполеон принял яд, тот самый, изготовленный для него доктором Юваном после Малоярославца. Начались страшные мучения, которые продолжались несколько часов, так как Наполеон отказался принять противоядие. Но яд не вызвал смерть, и Наполеон с тех пор не повторял уже попытки самоубийства и никогда не вспоминал о ней. 20 апреля все сборы были закончены. По условиям союзников экс-император мог взять с собой на Эльбу один батальон императорской гвардии. Перед отъездом Наполеон пожелал проститься со своими солдатами. Гвардейцы выстроились в парадном дворе дворца. Когда император вышел, солдаты взяли на караул, знаменосец преклонил знамя Старой гвардии к ногам Наполеона. «Солдаты, вы мои старые товарищи по оружию, с которыми я всегда шел по дороге чести, нам теперь нужно расстаться. Я мог бы дальше остаться среди вас, но нужно было бы продолжать жестокую борьбу, прибавить, может быть, к войне против иноземцев еще войну междоусобную, и я не мог решиться разрывать дальше грудь Франции...» Он не закончил свою речь, его голос пресекся. Наполеон обнял и поцеловал знаменосца и знамя и, простившись, сел в карету, которая умчалась, сопровождаемая криками «Да здравствует император!» «Грандиознейшая героическая эпопея всемирной истории закончилась — он простился со своей гвардией», — писали об этом дне английские газеты.
На самом деле 20-летняя эпопея вовсе не закончилась в апреле 1814 года в Фонтенбло. Наполеону суждено было еще раз изумить свет, который, казалось, именно он отучил уже чему бы то ни было удивляться...