Шейх и невеста напрокат

Глава 12

— Нет! — громко произнесла Виктория. — Он просто не может биться насмерть! А если он проиграет?

Катеб умрет? Она этого не переживет.

— Разве ничего нельзя сделать?!

— Нельзя. По традиции он должен драться.

Виктория не могла дышать.

— А кто его противник? А если это какой-то гладиатор, который много лет практиковался? — Она с трудом сдерживала слезы. — Схватку нужно остановить!

— Мы не можем. Если Катеб откажется от вызова, то победит соперник. Хуже того, принц будет опозорен и заклеймит себя трусом, — Юсра похлопала ее по руке. — Он достойный борец.

— А когда он последний раз бился на палашах? Вряд ли Катеб недавно этим занимался. Что с вами не так, люди?! Почему бы просто не провести выборы, как во всех нормальных странах?

— Если Катеб выживет, ты можешь попросить его изменить закон.

— А ведь мы точно не знаем… — Ее охватила паника. — Как мы можем ему помочь?

— Никак.

— Я этого не вынесу! — вырвалось у Виктории. — А если противник просто найдет удачный момент и ранит Катеба? И потом убьет его.

Катеб не должен умереть.

Юсра задумалась.

— И?! — с требованием в голосе произнесла Виктория. — О чем ты думаешь?

— Если одного из них ранят, место пострадавшего может занять другой человек. Жертва.

Виктория ничего не понимала.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Если Катеб будет ранен в бою, то его убьют, разве что кто-нибудь вступится. Жертва будет биться вместо него.

— Или умрет… — прошептала Виктория.

— Битва не закончится, пока один из них не погибнет. — Юсра глубоко вдохнула. — Но мы слишком переживаем. Катеб очень сильный и умело дерется. Он выстоит.

А если нет? Виктория не могла избавиться от мысли, что Катеб будет лежать на земле, истекая кровью. Она совсем не этого ему желала.

Необходимо найти того, кто захочет занять место Катеба, если вдруг его ранят. Но кто захочет пожертвовать ради него жизнью? Даже если кто-нибудь и согласится умереть за принца, как можно просить одного человека отдать жизнь за другого, чтобы тот, кого она любила, остался жив?

— Раньше мне действительно здесь нравилось, — сказала Виктория. — Если Катебу сохранят жизнь, клянусь, я сделаю все, чтобы изменить закон. И мне все равно, что для этого потребуется. — Живот сжался в спазме, напомнив ей о том, что времени для изменений у нее уже не осталось.

В палате старейшин началась суматоха. Все одновременно что-то выкрикивали. Катеб слушал какофонию голосов, но не обращал внимания на сказанное. Это не имело никакого значения. Главное было нанести поражение сопернику.

— Очень неожиданно! — произнес Заид. — Он ждал почти до последнего.

— Он всего лишь мальчишка! Катеб запросто его победит.

Заид посмотрел на Катеба.

— Мальчишка ждет мести, а Катеб будет биться за справедливость. Кто знает, чем все это закончится?!

Катеб посмотрел на пожилого мужчину, догадавшись, что тот имел в виду. Соперник готовился к этому много лет. Когда очень хочешь воплотить мечты в жизнь и отомстить за отца, появляется дополнительная сила.

— Я принимаю эту схватку всерьез, — произнес Катеб. — Но в исходе битвы я не сомневаюсь.

Мужчина кивнул.

— Пусть так и будет.

Тут дверь открылась, и в палату ворвалась Виктория. Сколько Катеб себя помнил, он ни разу не видел, чтобы женщина переступала порог этой комнаты. Старейшины, словно в страхе, отшатнулись. Виктория, не обращая на них внимания, направилась сразу к Катебу.

— Люди, вы что, совсем с ума посходили? — возмущенно произнесла Виктория, подойдя ближе. — Неужели нельзя просто провести выборы?!

Из глаз хлынули слезы, а на лице читалось беспокойство. Катеб тут же забыл, что всего несколько минут назад на нее злился и отсчитывал часы до того, как сможет отослать ее прочь. Он протянул ей руки, и Виктория бросилась в его объятия, сжав его так, словно больше никогда не даст ему уйти.

— Я не позволю тебе биться, — пробормотала она ему в грудь. — Я свяжу тебя веревками и буду бить палками, пока ты не поймешь, что не так уж и плохо спрятаться.

Виктория пахла цветами и солнцем. Он поцеловал ее в макушку.

— Ты не станешь уважать мужчину, который так поступит.

— Ничего, переживу!

— А я — нет.

Виктория подняла голову и посмотрела на него.

— Ты не можешь…

— Я должен. И хочу.

— Биться на палашах? Ты хоть знаешь, как это делается?!

Катеб улыбнулся.

— Да. Я прекрасно владею этим оружием.

— А я-то себя крутой считала, потому что могу создать сайт. Ну почему?! Почему это должно было произойти?

Подошел Заид.

— Может, ты хочешь поговорить с Викторией наедине? Где-нибудь в другом месте.

Она бросила взгляд на старейшину.

— Что случилось?

— Ты нарушила святость палаты старейшин. Женщинам запрещено сюда заходить.

Виктория закатила глаза.

Катеб усмехнулся.

— Пойдем. Поговорим об этом в гареме.

Виктория охотно согласилась. Она хотела побыть наедине с Катебом, а те обеспокоенные взгляды, которые бросали на нее старейшины, будили в ней желание надавать мужчинам пощечин. Вряд ли это прекрасная идея, ведь, наверно, ей придется молить их о том, чтобы они сохранили Катебу жизнь. Виктория определенно решила остановить эту глупую схватку, оставалось сообразить как.

Они прошли в гарем. Сев на один из диванов, Виктория повернулась к Катебу.

— Начни сначала и говори медленно. Почему у тебя появился противник? Кто он? Это личная неприязнь? Кажется, что да.

Катеб коснулся ее лица.

— Почему ты так решила?

— Потому что он объявился в последний момент. Что ж получается? Сегодня утром он проснулся и подумал: «Разве не замечательно убить Катеба в битве?» Вряд ли. Если это не из личных побуждений, тогда почему он не выступил против до того, как тебя провозгласили? Или бы пошел к старейшинам! Все знали, что изберут тебя.

— Ты права. Это личное. Его зовут Фуад. Он сын того мужчины, которого я убил.

Виктория чуть не задохнулась. Ее взгляд упал на шрам на лице.

— Когда тебя взяли в заложники?

— Да, отец Фуада придумал план, как получить за меня выкуп. Я попытался убежать, и мы дрались. — Катеб потер свою щеку. — Он почти победил, но в конце концов я его одолел. Захватчик умер, а его подельников посадили в тюрьму.

— Его семья была опозорена, — прошептала Виктория, помня случай с Саидом, хотя его отец всего лишь украл несколько верблюдов. — Получается, Фуад вырос очень обозленным на мир, а особенно на тебя. Парень хочет отомстить за отца.

— Скорее всего.

Все было очень плохо. Хуже, чем она себе представляла.

— Не дерись с ним. Фуад хочет что-то доказать другим.

Катеб выглядел утомленным.

— Победа мне не доставит удовольствия. Фуад всего лишь пацан. Ему только восемнадцать или двадцать. Но таков закон.

— Глупый закон.

— Как бы ты его не назвала, он не изменится.

— Тогда ты его поменяй!

— Сделаю, когда стану вождем.

— А это значит, что сначала ты должен убить Фуада…

«А если у тебя не получится?» — эти слова Виктория не произнесла вслух, но они постоянно крутились у нее в голове. А если Катеба убьют?

— Ты слишком сильно переживаешь.

— Но это же не восемнадцатый век! Ты должен остановить эту практику.

— Остановлю. Я выйду победителем.

— Замарав свои руки кровью мальчика?

— Другого пути нет.

— Но ведь должен же быть! Обратись к шейху, — умоляла Виктория. — Расскажи ему об этом, и он не позволит тебе драться. Здесь нет ничего постыдного!

— Шейх не станет вмешиваться в наши правила, а ты тем более. — Он снова потрогал ее щеку. — Не бойся. Я отлично владею палашами и перед битвой потренируюсь.

— Осталось всего два дня.

— Времени достаточно.

Неужели? А если все десять лет Фуад практиковался?

В груди поселился страх, и Виктории стало трудно дышать.

Она хотела попросить его остановиться, поступить разумно, но знала, что Катеб не станет ее слушать. Он ответит на вызов, потому что так принято. Он ведь принц пустыни. Катеб не боялся смерти и не собирался оставаться в стороне.

Виктория наклонилась вперед и поцеловала его. Ей было просто необходимо в последний раз провести с ним время. Перед битвой и до того, как он вышлет ее из деревни.

Она думала, что Катеб может начать противиться. Вероятно, он все еще злился и предполагал о ней самое худшее. Но он нежно обхватил ее лицо своими ладонями и поцеловал в ответ.

Потом Катеб прервал поцелуй и помог ей подняться. Виктория с готовностью встала и пошла за ним в свою спальню.

Может быть, он и увидел на полу открытые чемоданы, только не стал ничего говорить. Просто притянул ее к кровати и снова поцеловал.

На этот раз поцелуй был более мягким, и в прикосновении чувствовалась нежность, очень похожая на любовь.

Они быстро сняли одежду и опустились на кровать.

Они легли набок лицом друг к другу. Виктория обводила взглядом шрам Катеба. Ее глаза наполнились слезами.

— Я люблю тебя, — прошелестела она, приложив палец к его губам. — Ничего не говори. Не надо. Я не жду взаимности.

В глазах Катеба плескались разные эмоции, но она знала, что проиграет. Он слишком сомневался. И эта неуверенность была вызвана не Викторией, а страхом перед новой потерей. Она не могла обещать, что этого больше никогда не случится, но даже если бы и могла, то Катеб все равно не поверил бы. Он лучше останется одиноким, чем отважится на любовь. Хуже того, он отказывался это признавать. Он просто притворился, будто ей не доверяет. И как она должна была с этим бороться?

— Я не беременна, — продолжила Виктория. — Наверно, завтра у меня начнутся месячные.

— Откуда ты знаешь? — спросил Катеб, медленно целуя ее пальчики.

— У меня раздулся живот и очень хочется налопаться шоколада, наплевав на вес. Просто знаю, что месячные начнутся, и все. Я останусь, пока не закончится битва, а потом уеду. — Разве только он сам захочет ее удержать и признает, что к ней не равнодушен.

Но вместо этого он встал, оделся, а затем, не сказав ни слова, вышел.

Виктория и Юсра несли большую пыльную книгу к закрытым дверям. Книга была огромная, размером почти со стол, и практически такая же тяжелая, как буйвол.

— Я туда не пойду, — сказала Юсра, нервничая. — Это палата старейшин. Женщинам вход воспрещен.

— Ну, я же как-то выжила, — ответила Виктория. — Не захочешь оставаться — твое дело, только помоги занести эту книгу.

— Ладно, — Юсра окинула взглядом коридор. — Если нас увидят охранники…

— Они ничего нам не сделают. Я любовница принца, а ты тут, потому что я настояла.

Одной рукой Виктория поддерживала книгу, а другой три раза ударила дверным молотком по двери. Спотыкаясь, они сделали несколько шагов назад и остановились в ожидании.

Пару секунд спустя открылось небольшое окошко на уровне глаз.

— Кто просит аудиенции у совета старейшин?

— Когда двери были открыты, попасть вовнутрь оказалось проще, — пробормотала Виктория и посмотрела на говорившего. — Виктория. Передайте Заиду, что дело касается битвы Катеба. Я нашла решение проблемы.

— Ты женщина, — гневно произнес мужчина за дверью.

— Правда что ли? Вот это да! А я и не знала. Слушай, эта дурацкая книга ужасно тяжелая. Передай Заиду, что я сказала. В противном случае, я начну так голосить, что не только стекла потрескаются — ты навсегда потеряешь способность ублажать свою женушку. А теперь пропусти меня!

Послышался скрежещущий звук, и окошко закрылось. Через пару секунд со скрипом открылась правая дверь, и выбежали два охранника. На мгновение Виктории показалось, что они собрались продемонстрировать ей камеру пыток во всем великолепии, но мужчины просто взяли книгу и вернулись в палату.

— Думаю, что нам нужно идти за ними, — сказала Виктория.

— Тогда ты первая, — попросила Юсра.

Виктория поправила тунику. Она выбрала консервативный, традиционный верх с длинными рукавами и свободные брюки. Ее тело было закрыто от шеи до пальчиков ног, никакой яркой бижутерии, а волосы заплетены колоском. Она надеялась, что если будет серьезно выглядеть, то старейшины и отнесутся к ней серьезно. Они были ее последней надеждой.

Пожилые мужчины сидели за столом, поставленным буквой «П», уставившись на Викторию. Кто-то из них смотрел на нее с любопытством, а кто-то явно думал, что она спятила. Ни на кого, кроме Заида, она не обратила внимания. И не только потому что он — глава совета, помимо всего прочего, он оказался самым рассудительным среди старейшин.

— Благодарю вас за то, что согласились меня принять, — произнесла Виктория, поклонившись. — Я пришла поговорить с вами о битве.

— А чем ты можешь помочь? — осведомился Заид.

— Я пожертвую собой ради Катеба.

Мужчины переглянулись и воззрились на нее.

— Это невозможно! — уверенно ответил один из старейшин.

— Не совсем так. — Виктория заставила себя улыбнуться. — Послушайте, все мы знаем, что это обычная месть. У меня плохое предчувствие. Этот мальчишка хочет победить на глазах у целой кучи народа. А если он обманом убьет Катеба? Вам понравится такой вождь? Вы хотите, чтобы он управлял вашим народом? Катеб лучше всего подходит на это место. Мы, конечно, должны серьезно поговорить о том, почему женщинам не дают бразды правления, но сейчас не время и не место.

Старейшины заговорили, и Заид поднял руку, требуя тишины.

— Продолжай!

— Итак, если Фуад отважится на что-то нехорошее, то Катеб может пострадать. В этом случае я выбегу на поле боя, Катеб будет спасен, и мы все отправимся домой.

Заид остановил на ней свой взгляд.

— Эта битва насмерть.

Об этом она вообще-то не хотела думать.

— Ну, ничего страшного. Все, кроме меня, пойдут домой, — Виктория прочистила горло. Смерть была не самой привлекательной частью сделки.

— Ты — женщина, — произнес один из старейшин.

— Почему все так и норовят мне это сообщить, словно я сама не в курсе. — Виктория повернулась к Юсре. — А теперь твоя очередь.

Женщина жестом попросила охранника принести ей книгу, быстро пролистала страницы и начала говорить. Книга была не на английском, поэтому Виктория изображала интерес, пока Юра не дала понять, что прочитала относящийся к делу отрывок.

— Как вы только что услышали, не требуется, чтобы жертвой обязательно был мужчина, — произнесла Виктория. — Вы не можете мне отказать. Это мой выбор. Я пожертвую своей жизнью ради Катеба.

— А ты умеешь пользоваться палашами? — уточнил один из старейшин.

— Нет, и пытаться не хочу.

Ее план был достаточно прост. Если у Катеба начнутся неприятности, она выбежит и прикроет его тело своим. Ей оставалось надеяться, что Фуад прекрасно владеет палашом и конец наступит быстро.

— Я не собираюсь с ним биться, — пояснила Виктория, — я выйду на арену, чтобы умереть.

Старейшины разом загалдели, а Юсра закрыла книгу, подошла к Виктории и взяла ее за руку.

— Ты очень смелая.

— У меня много всяких качеств, только смелость не в моем списке. — Виктория не хотела собой жертвовать, но только так можно было сохранить жизнь Катебу.

— Катеб никогда на это не согласится, — сказал Заид.

— А ему и не надо об этом знать. Я вмешаюсь только в том случае, если ему будет грозить опасность. Да и если его ранят, он не сможет меня остановить. А пока никто не должен ему рассказывать.

Какой-то старичок поднялся и, указав на нее пальцем, спросил:

— Почему ты это делаешь?

«Глупее вопроса не найдешь», — подумала Виктория.

— Я люблю его и хочу спасти ему жизнь.

Заид медленно кивнул.

— Как пожелаешь, Виктория. Тебе позволено принести себя в жертву ради Катеба. Юсра отведет тебя на арену и сделает так, чтобы Катеб тебя не видел. Мы ничего ему не расскажем.

— Спасибо вам, — произнесла она со смесью облегчения и ужаса.

— Надеюсь, Катеб знает, какое ты у него сокровище, — произнес Заид.

— Я тоже на это надеюсь. — Только он этого не замечал, а когда поймет, то будет уже слишком поздно — она навсегда покинет этот мир.