65

И тут мне в голову пришла очень странная, но совершенно ясная мысль: как будто кто-то бросил ее в прорезь моей глупой башки, как новенький юбилейный рублик.

"А если я захочу стать, например, птицей?"

Как это в песне поется:

"Чего ж я не сокол? Чего ж не летаю?"

А ну-ка, попробуем.

"Ты этого действительно хочешь, Алексей? — сказал кто-то внутри меня. — Достаточно, чтобы ты сам захотел. Это очень просто, но сначала будет немножечко больно".

Зубы мои непроизвольно щелкнули, щеки окостенели.

Я почувствовал, как хрустит, выпирая под рубашкой, моя грудная клетка.

Черепушку, напротив, стянуло, как обручем.

Под подбородком заколыхался зоб.

И недобро, горячо зашевелились кишки.

Стало трудно смотреть прямо перед собою.

Я нервно повернул голову — из зеркала на меня глядело желтоглазое чудище с брюзгливо и гневно сомкнутым крючковатым клювом.

Нет, об этом лучше не говорить.

— Не хочу, — сказал я тихо, но твердо. — Не-хо-чу!

И жуткое видение пропало.

Оставался только жар во всем теле, в животе всё как будто спеклось.

Мне стало страшно: неужели это так просто? Так близко? Так возможно?

В голове моей метались обрывки полусвязных мыслей: возьму и стану тираннозавром, возьму и стану головастиком…

Одна только команда — и процесс пошел…

А там — необратимые изменения в сознании, и некому будет сказать:

"Стоп машина! Полный назад!"

Разве головастик может отдать такую команду?

А тираннозавру она просто не придет в его седую голову.

Да, но мне мучительно хотелось теперь испытать на себе именно эти превращения.

Тянуло к зеркалу магнитом.

Как удержаться? Как себя остановить?

Я не мог найти себе места.

Спать? Какое там спать! Во сне и обернешься…

Именно во сне становятся вервольфами.

Я метался из угла в угол комнаты и боялся случайно взглянуть в зеркало: а вдруг оттуда опять выглянет жуткий оборотень?

Чтобы успокоиться, прилег, открыл томик Беляева.

Но и там было то же самое: знаменитый уродец, комический актер, пожелавший стать писаным красавцем.

Пришлось срочно вспомнить, чему учили меня на автогенке.

— У меня теплое, спокойное, неподвижное лицо! — отложив книгу в сторону, внушил я себе. — Неподвижное, ясно? Я в полной безопасности, мне ничто не угрожает, да и не было ничего. Я хочу спать, я уже засыпаю, у меня медленно и спокойно закрываются глаза. Не навек закрываются, кстати, а только до завтрашнего утра.

И глаза мои послушно закрылись.

Загрузка...