Шрам на ладони

Глава 52 НЕОБХОДИМО УЧЕСТЬ ВСЕ

Лина еле дождалась, когда Варламов уйдет от «ее» подъезда. Она выскользнула следом, оглянулась и юркнула в припаркованную около дома машину с потушенными фарами.

— Молодец, — похвалил ее Дементьев. — Все прошло отлично.

Это было святой правдой. Сегодня он мог и себя похвалить. Сработали без сучка, без задоринки. Все-таки сказался горький опыт организованной на Грачева облавы.

Сегодня его ребята были на «высоте». Он даже не предполагал, что они такие прекрасные актеры.

Правда, Виталий, дежуривший «у телевизора», признался потом, что с трудом сдерживал условный рефлекс, рука сама тянулась в автомату.

А сам Дементьев как на иголках томился за дверью соседнего запертого кабинета, чутко улавливая каждое слово, доносящееся через прикрепленный к задней стенке сейфа микрофон.

После ухода Лины с Варламовым они вновь пересчитали и сдали инкассаторам доллары, вынули из сейфа тугие пачки зеленых «кукол», оттащили сейф на место и долго благодарили впавшую вдруг в истерику «мымру».

— Наш проверяющий остался вами очень доволен, — проникновенно тряс ей руку Геннадий. — Вы просто Вера Комиссаржевская!

— Кто? — всхлипнула Лидия Ивановна.

— Ну… Татьяна Доронина, — поправился следователь.

Она прижала ладони к груди.

— Ох, боюсь, что когда придет настоящий бандит, я не выдержу. Может, вам лучше меня заменить?

— Вы боитесь? — преувеличенно серьезно поинтересовался Геннадий. — Хорошо. Тогда я подумаю.

Бедная женщина и не подозревала, что уже разыграла настоящего бандита. Впрочем, как она могла заподозрить в дурных намерениях этого изысканного Варламова?

«Да… внешность обманчива», — подумал Геннадий, мельком глянув на себя в водительское зеркало.

Он повернулся к сидящей на заднем сиденье Лине.

— Завтра скажешь ему, чтобы приходил за тобой прямо к служебному входу. В восемь. Пусть фигурно позвонит.

— А если он снова захочет через зал?

— Не захочет, — усмехнулся он. — Даю гарантию, что в этот день его и в Москве-то не будет. Алиби обеспечит. На дело пойдут его боевики.

Лина с сомнением покачала головой.

— Нет, Геннадий Иванович, вы его глаз не видели. Он ведь аж трясся весь. Я его за это время хорошо изучила. Он им одним не доверит, слишком уж кусок большой. Побоится, что отнимут. Он жадный.

«Всякая сопля учить будет… — скривился Геннадий, но вынужден был признать: — А, пожалуй, она права. Наживка уж очень значительная. Не грех и рискнуть. Тем более, что мы ему двух охранников показали, да плюс кассирша…»

— Я думаю, он весь день будет вокруг салона кругами ходить, проверять, — сказала Лина.

Черт! Опять она в точку. Нат Пинкертон в юбке…

— Значит, тебе придется сидеть на кассе весь день, — сказал он. — Я договорюсь. Не обсчитаешься? Аппарат не сломаешь?

— Да там ничего трудного, — улыбнулась Лина. — Я уже умею.

Все-то ей хиханьки-да-хаханьки… Он напустил на себя суровый вид.

— Тогда впустишь его и сразу в зал. И дверь захлопни. Что бы ни случилось — туда ни ногой!

Но эта девчонка опять принялась спорить.

— Наоборот! Он не должен ничего заподозрить до самого их приезда. А уж как дверь открывать начнете, я в туалете спрячусь.

— Щас! — огрызнулся Геннадий. — Чтоб еще о тебе у нас голова болела! Не терпится заложницей стать? Или героическим трупом в белых тапочках? Мне что, отменить все к чертовой матери?

— Нет! — испугалась Лина. — Я согласна. Я сделаю все, как вы скажете.

Но Дементьев ни за что на свете не отменил бы так здорово спланированную операцию. Он с таким трудом пробил у начальства разрешение. Под честное слово, обосновывая его только Лининым заявлением с подозрениями о готовящемся налете да своим «интуитивным чутьем».

У него руки чесались поскорее взять их. Тогда он сумеет вытащить у них признание и в убийстве Семеновой, и в том, что они до того натворили. Если повезет, он раскрутит не только висящее на нем «дело», но и закрытые другими следователями бесперспективные «висяки».

Он, как гончий пес, уже чуял близкую добычу и вовсе не собирался ее упускать. Лишь бы только обезвреживание обошлось без крови. Людей бы не потерять. Вот над чем придется поломать голову. Каждый должен четко знать свою задачу.

Он всмотрелся в темноту и велел водителю остановиться у Лининого дома.

— Не переусердствуй на свидании, — велел он ей на прощание. — Болтай о всяких пустяках. О работе больше ни слова. Только под конец одну фразу. О звонке и о том, что инкасса в двадцать тридцать. Последняя фраза лучше всего запоминается.

«Штирлиц!» — хмыкнула про себя Лина. Но вслух серьезно ответила:

— Я все поняла. Будет исполнено! — и не сдержалась, шаловливо взяла «под козырек».

Весь следующий день Дементьев крутился как белка в колесе. Он даже велел дежурному не соединять его с Мусиком, которая вдруг принялась названивать ему на службу каждый час.

— Скажи честно, — всхлипывала она в трубку. — У тебя кто-то есть? Ты уже дома не ночуешь! Как зовут твою девушку?

В конце концов Геннадию это осточертело.

«Насколько лучше жилось холостым! — мелькнула в голове крамольная мысль. Хотелось крикнуть в трубку: — Да! Я трахаюсь тут без перерыва! У меня тут групповой секс с начальством, итальянцами и целой кучей оперативников».

«Наружка» уже полдня водила Варламова и Лину, докладывая ему по рации:

— Встретились на Маяковке. Объект кажется спокойным.

— Зашли в «Пекин». Обедают. Он не пьет.

— Объект нервничает, смотрит на часы.

— Едут в сторону «Сходненской».

— Расстался с ней. Звонил из метро. Номер засечь не удалось.

— Поймал такси. Номер «В-315-КУ».

«Ку-ку! Твою мать!» — мысленно выругался Дементьев и схватился за телефон.

— Всем постам ГАИ! Срочно дать информацию о местонахождении такси В-315-КУ. Не останавливать! Петренко! Машину с рацией! Как получишь информацию — сразу догоняй и веди.

Ему еще нужно было успеть в салон, чтобы убедиться, что все члены группы захвата четко усвоили свои действия.

— Стрелять в случае крайней необходимости. Живыми сук берите, ребята. Они мне живыми нужны.

Эти громилы с черными масками на лицах приложат так, что дух вылетит. С кого ему потом снимать показания?

А рация пиликала в нагрудном кармане, принося новые неутешительные сведения:

— Такси обнаружено у Измайловского парка. Без пассажира.

— Останавливайте! — рявкнул он.

— Таксист сообщил, что высадил пассажира у Щелковского рынка. Кажется, он пересел в синий «Мерседес».

— Когда кажется — креститься надо!

Черт! Сергей говорил о синем «Мерседесе». Они уже поднимали картотеку. Геннадий и не подозревал, сколько в столице теперь таких машин. Это тебе не благословенный «застой», когда каждая иномарка была на счету. Хоть бы номера знать!

— Полина Бахорева доставлена в Черемушки.

Геннадий набрал ее номер.

— Лина? Все в порядке? Он готов? Как чувствуешь?

— Да… — устало выдохнула Лина. — Завтра… Сказал, что сегодня спешит по делам. А завтра утром встретит меня у салона, до работы проводит. А в обед пойдем в кафе. Все-таки последний день вместе…

— Сволочь! — выругался Дементьев. — Пасти будет.

— Я же говорила…

Снова запиликала рация:

— Объект направляется ко входу в салон. С ним двое неизвестных.

— Не высовываться! — велел Геннадий. — Машину отогнать. Группе захвата — боевую готовность.

Неужели сегодня сунутся?

— Двое прошли в арку. Объект остался на улице.

— Где их машина? Синий «Мерседес» видите?

— Нет. Они без машины.

Нормально. Значит, осматриваются.

— Ребята, разделитесь, и за ними, — взмолился Геннадий. — Всех троих теперь ведите! Глаз не спускать.

Лина, обессиленная и опустошенная, лежала в горячей ванне.

Какой у нее был трудный день. Как тяжело давалась каждая улыбка. И голова трещит. Она так много выпила сегодня.

Юрий все время подливал ей в бокал шампанское, а сам едва пригубил, только поднимал его для очередного тоста.

То за ее улыбку, то за глазки, то за посетившее его, наконец, большое и светлое чувство.

Диковинные жареные цветы казались безвкусными. А маленькие пельмешки с экзотической начинкой Лина, не жуя, сразу глотала, боясь раскусить — а вдруг там змея или еще какая-нибудь гадость.

От шампанского кружилась голова. Ей приходилось сосредоточиваться, прежде чем произнести очередную фразу.

Пили и за вечный город Рим, и за солнечный Милан, и за весь итальянский «сапожок» в целом.

Если бы Лина не знала, что перед ней сидит ее будущий убийца, ни за что бы не выдержала такой перегрузки. А Юрий так искренне огорчался предстоящей разлукой… Тем более, что она со вздохом сказала, что завтра последний день, когда она сможет с ним встретиться. Потом будут хлопоты перед отъездом: постирать, погладить, вещи уложить… Да и родители обидятся, если она улизнет из дома.

«Последний день… — молоточками стучало в висках у Варламова. — Твой последний день, крошка. А для меня — первый. Долгожданный шаг в новую, абсолютно независимую жизнь. Выпей лучше за Францию, девочка, за прекрасную Ниццу, за мою будущую виллу на побережье, которую ты мне подаришь…»

— Нет-нет, больше не наливай, — Лина прикрыла ладошкой бокал. — У меня завтра такая кошмарная смена. И почему всегда инкасса на мое дежурство выпадает? А они такие зануды. Все по десять раз сверяют. В полдевятого приедут, так дай бог, если в девять освобожусь.

— Ничего, я буду тебя морально поддерживать, — успокоил Юрий.

Лина пьяненько улыбнулась.

— Я раньше так боялась одна после работы ходить. Бр-р… Темно в этой подворотне. Еще дадут по башке и сумочку вырвут. А с тобой мне ничего не страшно.

Он внушительно расправил плечи и снисходительно улыбнулся.

— Со мной ты, как за каменной стеной.

«Скорее, как под могильным камнем, — подумала Лина. — Интересно, куда он так спешит? Все на часы поглядывает… Наверное, к своим напарникам. Скорей бы уж расстаться с ним. Скорей бы вообще все это кончилось. Скорей бы…»

Юрий Варламов беспокойно мерил шагами комнату.

Этот день и для него был напряженным. Ноги гудели от усталости, зато внутри словно моторчик урчал и никак не мог выключиться.

Сегодня он умудрился успеть все, на что раньше уходило около месяца. Лично проинструктировал своих «дубков», расписал им каждый шаг как по нотам, прошел с ними до служебного входа, показал, где удобнее ставить машину, как лучше разворачиваться в тесном глухом дворике.

Флегматичный Негатив был недоволен спешкой. Зачем горячку пороть? Надо бы еще присмотреться. Но когда Юрий назвал ему сумму, которую тот получит за операцию, Негатив сразу заткнулся и стал пошевеливаться расторопнее.

Юрий решил, что на этот раз не будет сообщать подельникам, сколько они возьмут. Тем более, что он сам будет там и заберет содержимое сейфа, пока «дубки» будут убирать охранников. Девчонке пистолет к носу, она сейф откроет, а потом он вытолкнет ее в коридор. У Негатива это лучше получится…

Он глянул на свои руки, тонкие, с длинными холеными пальцами. Чистые розовые лунки ногтей, как у женщины.

А у этой кассирши ладошка жесткая и шершавая, будто у мужика.

Тонкие губы скривились в презрительной усмешке. Вот и ответ. Природа сама определила, кто в этом мире должен быть господином, а кто обязан жизни своей не щадить, дабы удовлетворить хозяйскую прихоть.

Вот именно. Это же элементарно. Не щадить ничьей жизни.