Схватка Бессмертных Екатерина Шельм

Глава 13. Принц крови

Леонид думал, что это будет бойня, свидетелем или даже участником которой ему предстоит стать. Но он ошибся. С момента как Великий Герцог переступил порог дома, все находящиеся в нем замерли и не шевелились. Леонид понял это по замершему на ступеньках парадной лестницы Генриху. Тот бежал к дверям с довольно воинственным видом, сжимая в руках подсвеченный алхимией клинок. Но Ролан переступил порог и Генрих и, очевидно, все прочие, замерли и застыли, словно статуи. Глаза Генриха неистово сверкали и вращались. Он силился разорвать мысленные путы герцога, но похоже ему это было не под силу.

Сначала Ролан постоял несколько минут в холле в ярком свете алхимических свечей. Он закрыл глаза и словно прислушивался. Минута за минутой текли в неестественной тишине. Он глубоко вздохнул и в доме послышались звуки. Кто-то закашлялся, кто-то быстро застучал каблуками на втором этаже. Кто-то застенал и заплакал.

— Выпустить тех, кто спустится. Остальных убить, кроме принцессы. Ее приведите ко мне, — сказал Великий Герцог спокойным голосом. — Леонид, следуй за мной.

Леонид успел увидеть, как первые освобожденные вампиры сбегают по лестнице, осторожно обходя так и не «оттаявшего» герцога. Телохранители герцога достали тяжелые галиварские сабли, что одним ударом могли снести человеку голову. Герцог ушел в одну из комнат первого этажа, Леонид осмелился задержаться, чтобы увидеть, как голова Генриха покатилась по ступенькам. Тело обмякло и, разбрызгивая фонтан крови, упало на красную ковровую дорожку лестницы.

Освобожденные вампиры уже ушли. Те что остались, обреченные заговорщики, даже не могли кричать о своем ужасе. Леонид сглотнул, глядя на голову Генриха, замершую около перил.

Вот так и он однажды закончит? Или это произойдет прямо сегодня?

При всей своей отрешенности и безразличии, скуке и бесцельности своего существования, страх смерти все еще сжимал его горло.

Леонид жил только ради мести и ему было страшно, что цель его вскоре исполнится и жить как будто станет незачем. Но при всем этом, он совершенно точно не желал умирать. Валяться вот так, поломанным манекеном как засранец Генрих? Что-то не хотелось.

Леонид снова сглотнул. Он слышал, как наверху телохранители герцога открывают дверь за дверью. Слышал стук, негромкий, но леденящий. Стук падающих на пол голов и тел.

Леонид опомнился и поспешил за герцогом. Он был в кабинете Марго. Обставлена комната была в ее вкусе — кричащая роскошь, максимум пышных украшений и излишеств. На полу лежал отвратительный пушистый розовый ковер с рисунками павлинов, которым она страшно гордилась и который был предметом неизменных насмешек.

«Она читала эти насмешки в головах других и все равно не меняла его.» — подумал Леонид. — «Что не говори, Марго умела веселиться и плевать ей было на мнение других».

— Не торопись говорить о ней в прошедшем времени. — строго заметил Ролан. Он взял со стола карандаш, украшенный длинным страусиным пером. Выкрашенным в розовый цвет, с приклеенными стеклянными камнями и даже тонкой полоской вольского белоснежного кружева. Ролан Фетаро улыбнулся и погладил мягким пером нос и щеки.

— Что вы сделаете с ней? — спросил Леонид.

— Это зависит от тебя. — герцог бросил перо обратно на стол и в этот момент Леонид услышал тяжелые шаги телохранителей по лестнице. Они кого-то волокли. Он мысленно потянулся к ним, осторожно, незаметно.

Марго. Ее мысли были заторможены, спутаны, совсем не такими, какими он привык их видеть — легкими, полупрозрачными и текучими. Маргарита всегда была излишне легкомысленна для Фетаро. Как странно, именно это легкомыслие сохраняло ей жизнь так долго и именно его потеря привела ко всему этому.

Дверь открылась. Телохранители герцога вели Марго под руки, как арестантку. Леонида покоробило, что они смеют прикасаться к ней, хотя Ролан мог бы заставить ее примаршировать сюда строевым шагом.

Только взглянув ей в глаза, Леонид понял, что герцог ее уже не контролирует вовсе. Она растерянно и испуганно висела на руках двух мужчин. Ноги ее подкашивались от ужаса. Они подтолкнули ее на середину комнаты и вышли, прикрыв дверь.

— Патер! — выдохнула принцесса едва слышно. — Патер!

Казалось она больше не может добавить ни слова. Ролан стоял невозмутимый и холодный. Весь в черном, недвижимый. Он смотрел на нее долго, в кабинете громко тикали напольные часы. Леонид подумал, что они говорят в мыслях. Ни за какие блага мира он не хотел бы слышать этот разговор.

Марго заплакала, но тут же резко вскинула голову и гневно повернулась к Леониду.

— Как ты мог?! — прошипела она. — Я обратила тебя! Выбрала из сотни других! Учила тебя, позволяла тебе привечать этих бездарей! И вот твоя благодарность? Вот она?

Леонид почти открыл рот, чтобы оправдываться. Мол, я вовсе не хотел и не виноват, но поймав взгляд герцога так и не сказал этого. К чему это представление? Чего он добивается?

— Мне жаль, Марго. — сказал Леонид.

Ролан Фетаро неприятно улыбнулся.

— Да, ему действительно жаль. — прошептал он. — Как это мило, Леонид. Я вот-вот расплачусь.

Он подошел к Марго, молниеносным движением оторвал с ее канареечно-желтого платья кусок кружева и стал нежно утирать ее слезы.

— Ну-ну, моя Роза, не стоит так отчаиваться. Из этой комнаты выйдет один из вас и кто знает, может это будешь ты.

Затравленное выражение исчезло с лица Маргариты. Оно сменилось бешеной сосредоточенностью и решимостью.

— Патер, я сделаю все…

— Разумеется, сделаешь. — Ролан поднял ее подбородок и посмотрел ей в глаза. Леониду показалось, что это был грустный, почти влюбленный взгляд. — Ты помнишь, что я сказал тебе, в день обращения?

Марго судорожно сглотнула.

— Д-да, патер. Я помню.

— Возможно настал этот день, — он с улыбкой подался вперед и нежно поцеловал ее в кончик носа. — Моя хрупкая нежная Роза, как же ты прекрасна и как смешна. Не думаешь же ты, что я убью тебя из-за жалкого заговора этого болвана Генриха? Как ты могла подумать такое? Разве я не клялся тебе в любви до самой смерти?

— Д-да, патер. — выдохнула Маргарита. Леонид почувствовал себя третьим лишним. Он смотрел на эти нежности и недоумевал. Неужели Маргарита была любовницей Ролана? Маргарита? Эта стрекоза в блестках, камнях и кружевах и черный ворон Ролан? Леонид посмотрел на них и решил, что это просто невозможно. Не может быть и точка. Тут должно быть что-то другое.

— Он правда привязан к тебе, но и обижен. — Ролан, продолжая нежно гладить лицо Марго, кивком головы указал на Леонида. — Знаешь за что? — Марго задрожала и посмотрела на Леонида. Тут же отвела взгляд словно обжегшись. Ролан посмеялся. — Нет, всего лишь твоим пренебрежением и несправедливостью. Тем, что ты выбрала Генриха, тем, что боишься его. Боишься, что он станет Принцем крови вместо тебя. — Ролан наклонился к ее уху и что-то прошептал. Леонид не расслышал что, но у Марго отчаянно задрожали губы.

— Патер!..

Ролан отошел к столу, присел на столешницу и посмотрел сначала на Леонида, потом на Марго.

— Как я сказал, только один из вас выйдет из этой комнаты. Но вот беда, Леонид не испытывает никакой охоты бороться за титул Принца Крови. Как благородно и самоотверженно с его стороны, правда Марго? Он давно уже научился обманывать тебя, читать тебя и скрывать свои мысли, а ты и не заметила. Талантливо, не так ли? И при этом он сохранил к тебе более чем нежные чувства. Прелестная работа, дорогая, выдающиеся перспективы, которые ты променяла на Генриха и его член. Как это похоже на тебя Марго, сотни лет прошли, а ты так и не поумнела. Все такая же близорукая дура.

— Патер! — Маргарита умоляюще сложила руки.

— Не нужно. Я любил и люблю тебя именно такую. Видит Творец, необязательно женщине быть гением мысли, чтобы мужчина сходил по ней с ума. Но всему есть предел и ты его знаешь. Дело превыше и тебя и меня. Поэтому сегодня я привез твоего лучшего ученика, чтобы мы сыграли в самую опасную игру на свете — в правду.

Марго не смотрела на Леонида. Только на герцога так словно пыталась просверлить в нем дыру. Леонид посмотрел на свою принцессу, на герцога и закрыл глаза.

Как же все Фетаро надоели ему со своими бесконечными играми и интригами!

— Сейчас ты скажешь правду, Марго. — сказал Ролан. — Расскажешь маркизу, что на самом деле случилось с его учениками.

Леонид открыл глаза. Что? Марго-то откуда это знать? Он давно умел читать ее мысли, поверхностные, конечно. Забраться вглубь и хорошенько порыться в ее голове незамеченным было не так просто, для этого нужно было открыть ей, что он в принципе уже давно может обходить ее неуклюжие мысленные барьеры и защиту. Леонид не был настроен открыть Марго такие секреты и потому не углублялся. Если бы она подумала о его учениках, хотя бы раз подумала о них, он бы знал, но их не было в ее мыслях никогда.

Марго раздраженно скривила губы. Самообладание подпитанное надеждой на спасение быстро возвращалось к ней, как и надменность.

— Так вот что ты хочешь сделать? — сказала она и Леонид услышал и почувствовал в ее голосе боль. — Натравить Леонида на меня из-за этих проклятых бездарей? Как будто ты осуждал мое решение?! Ты так же виновен, как и я!

Ролан спокойно пожал плечами.

— Да. Но я не обращал его и не был с ним так близок. Это ведь ты его магистр, его самый близкий в этом мире друг. Его ночная матерь. Будет тебе юлить, Марго, расскажи как было дело и покончим с этим. — он взглянул на наручные часы. — Мне еще нужно вернуться домой до рассвета. Кстати, ты не против, если я заберу твой красный фергюсон? Отличный автомобиль, а тебе, боюсь, он больше не понадобится.

Марго побледнела.

— Конечно. Бери. Мой подарок тебе на прощание. — выплюнула она едко. У Ролана ни одного мускула не дрогнуло на лице.

— Благодарю. — сказал он ровно и жестом предложил ей говорить.

Леонид все это время стоял и напряженно ждал. Правда о его учениках? Он жаждал ее, но сейчас понял, насколько на самом деле он ее боялся. Он не видел тел, но чувствовал, что сила их вернулась в семью. Это чувствовали все вампиры — смерть своих творений. Он почувствовал, что те крупицы дара, что он посеял в них, вернулись к нему в ту ночь. Но в нем все еще жила робкая надежда, что быть может… может быть… Кто знает, быть может они против всех доводов и логики живы. Он придумывал невероятные смешные теории, о том кто и где держит Сару и Лазаря, что они не способны вырваться и вернуться к нему. Все это даже в его фантазиях звучало глупо и фальшиво, но пока он не знал наверняка идиотская надежда продолжала теплиться в нем. Леонид почувствовал, что сегодня ее вырвут с корнем и похолодел всем телом. Правда, которой он так боялся, стояла перед ним в лице его заплаканной принцессы в канареечно-желтом платье с оторванным на лифе и поникшем куске кружева. Леонид отчего-то смотрел на него и не мог отвести взгляда от торчащих белых нитей.

— Они обратились к алхимику. — сказала Марго. — Предали всех братьев. Захотели снова стать людьми. — она скривилась от презрения.

Леонид отшатнулся, словно она влепила ему пощечину.

— Это ложь. — сказал он, хоть его способности Фетаро четко и ясно говорили, что Маргарита не врет. — Это… ложь. — повторил он безнадежно и на этом слова ушли от него, задавленные осознанием. Они. Сами. Ушли.

— Ты знаешь, как это было опасно! — повысила Марго голос на Ролана. Лепет Леонида она просто пропустила мимо ушей. — Наша кровь не должна была попасть к людям! Что еще они могли с ней сделать?!

— Ты начала не с того, моя радость. — усмехнулся Ролан. Марго поджала губы.

— Ах да, мы же тут натравливаем на меня Леонида. — язвительно скривилась она. Посмотрела на Леонида. — Сначала они обратились ко мне. Сказали, что хотят покинуть семью. Естественно, это было невозможно и так я им и сказала. Пока они Фетаро, выход только один — в могилу. Так ведь, Ролан? — ее глаза сверкнули. — Такие у нас порядки, не так ли?

— Все верно. — кивнул герцог.

— Тогда они решили перестать быть Фетаро и нашли этого Ла Росси. Сговорились с ним и с Шефердом. Вампирская кровь для исследований против возможности излечиться от вампиризма. Этот алхимик считал, что мы — это болезнь и решил, что сможет ее вылечить. Щенок Шеферд, естественно, его поддерживал. «Лекарство» стало бы для стаи оружием против всех вампиров. Я доложила нашему драгоценному герцогу. — Марго изобразила издевательский поклон в сторону Ролана. Тот улыбнулся ее браваде. — Патер велел мне наблюдать и решить проблему, если она появится. То есть если Ла Росси преуспеет. Он преуспел. И я решила проблему.

Марго гордо вскинула голову.

— Так это ты убила их? — выдохнул Леонид неверяще.

Марго раздраженно скривила губы, словно перед ней был ребенок снова и снова допытывающийся почему небо голубое, а трава зеленая.

— Какая разница? Я решила проблему…

— Мне есть разница! — взбесился Леонид. Он, забыв обо всех приличиях семьи Фетаро, бесцеремонно влез в ее голову, разгребая путанные мысли как рыхлую землю, откидывая страхи и мысли, как выбраться из переделки живой. Даже сейчас Марго думала о себе любимой, а не о его учениках. И где-то там пульсировало и ускользало от него, в отчаянных попытках укрыться, одно единственное слово.

Сироп.

— Что еще за сироп?! — рявкнул Леонид. Он всегда только слышал мысли вампиров, звуковое восприятие его было отточено прекрасно, но визуальные образы он мог считать разве что с простых людей, но никак не с принцессы крови, которая отчаянно пыталась вышвырнуть его из своей головы. Но в этот миг он ясно увидел маленький пузырек с темно-фиолетовой жидкостью и руку Марго, выливающую его в бокал с еще теплой кровью.

Леонида словно под дых ударили.

— Что ты сделала? — просипел он. Шок сковал его, и в этот миг Леонид не смог бы снова залезть к ней в голову, сминая барьеры.

Глаза Марго были холодны.

— Решила проблему. — повторила принцесса безразлично.

— Но их видели. Они пошли к Шефердам. В их поместье. Были свидетели.

— Конечно, они пошли к Шефердам, да так поспешно, что и не скрывались даже, — сказала Марго и ее тон резанул Леонида по живому. Самодовольный и гордый. — Они подумали, что что-то пошло не так. Что лекарство алхимика не сработало и убивает их. И он подумал абсолютно так же. Что его снадобье убило пациентов и оставил эту глупую затею. Гениальный ход, так ведь ты мне сказал, патер?

— Да, это было довольно ловко. — улыбнулся Ролан.

Леонид вспомнил как они с Сарой и Лазарем втроем сидели на берегу ручья в поместье Маргариты. Как солнце светило на них сквозь листву. Как Лазарь сказал:

— Мы останемся друзьями навсегда, правда ведь?

А Сара ответила.

— Нет, только до нашей смерти.

И они смеялись. В шестнадцать лет смерть казалась так далека.

Он сглотнул.

— Ты ведь знала… — прошептал он. На лице Марго мелькнуло и пропало что-то отдаленно напоминающее стыд.

— Мой милый, они все равно были не жильцы. Как бы ты их ни любил, ты не должен был обращать их. Дар был им не по плечу. И разве я виновата, что они решили покинуть тебя? Это было их решение.

— Нет! Я не верю тебе! Все ложь! — заорал он неистово. И тут же понял, что проклятье Фетаро и тут не дает ему обмануться. Это была правда. Слезы выступили на глазах Леонида, но злость быстро высушила их. — Ты должна была сказать мне! Я бы убедил их! Я бы исправил! — он осекся.

Все молчали, давая ему время осознать, что он сказал. Леонид тяжело дыша запустил руку в волосы. Гнев овладевал им все больше и Марго в своем желтом платье стала вызывать в нем отвращение и кровожадность. Словно цыпленок, которому так и тянет свернуть шею. Он повернулся к герцогу.

— И ты одобрил это. — выдохнул Леонид.

— О да. Еще как. — сказал Ролан безмятежно. Он устало повел плечами. — Ну, будет вспоминать прошлое. Давайте заканчивать этот спектакль. Марго, если можешь, убей его. Леонид, удачи.

Едва последний звук сорвался с губ герцога, розовый ковер под ногами Леонида вскипел. Из пушистого ворса взвился рой огромных розовых бабочек и шелестящей трепещущей тучей поднялся к его лицу, заглушая звуки и закрывая обзор.

«Иллюзия! Проклятье она уже в моей голове!» — похолодел Леонид. Ему следовало понимать, раз он не показывал Марго все на что способен, она и подавно этого не делала. Идиот! Придумал себе сказку, что стал сильнее принцессы крови!

Он отчаянно отмахнулся от мерзких насекомых, которых не существовало. Он знал, что их нет, но чувствовал их, видел, слышал, ощущал омерзительные прикосновения крыльев и лапок, и не мог остановить себя — крутил головой и махал руками. Он пытался увидеть Маргариту, посмотреть ей в глаза. Прямой взгляд так много значил в поединке телепатов. Ему нужно было видеть ее, чтобы проникнуть в разум и ударить. Но Марго успела первой. У нее было то, чего Леонид не ощущал еще в достаточной степени — решимость убить. Принцесса крови ледяной иглой впилась ему в мозг, путая мысли, заставляя видеть то, чего не существовало, обманывая разум. Как много раз она учила его — в поединке телепатов бей первым.

«Плохой я, выходит, ученик, Марго» — подумал он с насмешкой и заставил себя замереть. Этих бабочек не было. Их не существовало. И пусть он чувствовал, как они касаются его кожи и слышит шелест крыльев, их не было. Леонид очистил разум, успокоил нервы. Замер неподвижно, заставляя себя ощутить реальность вокруг не зрением или слухом, которые уже контролировала Марго. Разумом. Почувствовать ее присутствие, чуждое, неправильное. Бессмысленно было отгонять иллюзии, нужно было найти Марго и вышвырнуть ее из своей головы.

«Где?.. Где ты?..»

Мозг всегда находит всему визуальные образы, даже если то, что ты пытаешь увидеть не существует. Вот и сейчас Леонид, провалившись глубоко в себя, увидел темную пустую комнату, где в уголке что-то скреблось. Маленькая мышка, которой тут быть не должно.

«Сюда… Иди сюда, тварь!»

Он услышал страшный грохот вокруг. Стены заходили ходуном, дом вокруг рушился. В лицо дохнуло облаком штукатурки, потянуло жаром огня.

«Этого нет! Не отвлекайся!» — прикрикнул Леонид на себя.

Его тело бросало куда-то, придавливало, разрывало и раздавливало. Боль заполнила все его существо. Каждый его нерв кричал о боли. Его жгли. Ему рвали руки и ноги, надрезали тупым ножом его шею. Кровь текла по его груди, он слышал собственный предсмертных хрип.

Если он отдастся панике, если потеряет эту маленькую темную комнату… там глубоко в его голове сидит Маргарита и заставляет все его нервы орать от невыносимой боли.

«Иди сюда, тварь!»

Он вытащил из темноты огромную, омерзительную, извивающуюся крысу и сдавил ей шею. Разорвал ее голыми руками и вынырнул в реальность, как выныривают из-под толщи воды.

Пот катился по его лицу градом, все тело дрожало от пережитого болевого шока. Леонид держал руки перед собой, словно и правда держал в них извивающуюся визжащую крысу секунду назад.

Марго упала на колени посреди кабинета, сжимая виски руками.

Она застонала.

— Ролан! Помоги… помоги мне! — жалобно всхлипнула она.

Леонид осоловело осмотрелся вокруг. Никакие стены не рушились, на его теле не было ни царапинки. Все это было игрой разума. Но боль иллюзорная и боль настоящая для мозга не имеют различий. Леонид чувствовал себя именно так, словно ему только что отрезали руки, вскрыли гордо и раздавили его бетонной плитой.

Дрожащей рукой Леонид проверил шею. Нет, никто не вскрывал ее. Никакой крови не текло по его груди. Ладони его дрожали как у эпилептика.

— Ролан! — стенала Марго. — Любимый, помоги мне!

Герцог с каменным лицом стоял у стола и смотрел на Маргариту.

Леонид утер пот и шагнул к ней. Злость и ярость владел им, неистовое яркое торжество собственной силы. Жажда крови. Он упал на колени и схватил ее за пышную прическу, Марго вскрикнула не от боли, а от ужаса. От понимания что пришел ее смертный час. Леонид дернул ее за волосы, безжалостно запрокидывая голову и впился в шею.

О, что это была за кровь! Как давно… как давно он не пробовал такой крови! Марго рыдала, пытаясь отстранить его, тянула руки к герцогу.

— Ролан! Прошу! Умоляю! Ролан!

Это было быстро. В могущественной Принцессе Крови Маргарите Фетаро той самой крови было ровно столько, сколько в любом другом человеке. Леонид выпил ее за считаные минуты. Она затихала, уже не в силах протянуть руку, лишь плакала.

— Ролан… — прошептала она тихо-тихо и умерла.

Леонид грубо отбросил тело. Зашуршал желтый шелк платья, и Марго ничком упала на пол. Лоб с громким стуком ударился о паркет. Сломанная кукла, еще час назад бывшая гордой принцессой крови. Леонид пошатываясь поднялся. Глаза его мутились, голова кружилась. Он увидел, как побелели костяшки герцога. Ролан стоял, скрестив руки на груди и вцепившись в рукава своего сюртука.

Он смотрел на тело Маргариты. С трудом оторвал взгляд и посмотрел на Леонида.

«Убьет» — пронеслось в мутной голове маркиза. Сейчас ему было абсолютно все равно выживет он или нет.

— А она… — Леонида шатало. Он достал из кармана жилета уже запачканный в крови платок, громко встряхнул его, расправляя, и демонстративно вытер губы. — Была ничего. — выдохнул он и по-скотски улыбнулся, зная, что его клыки еще красны от крови.

Но тут же был вынужден придержаться за стоящий рядом стул. Леонид никак не мог отдышаться. Его крутило и шатало. Кровь принцессы заставляла его голову и мозг кипеть. О, что за ощущение. Свет и сила, струящиеся прямо по венам.

Ролан молчал.

— Ты, кажется, любил ее? — Леонид в таком состоянии и близко не мог бы приблизиться к мыслям герцога, но по его позе и лицу все было и так очевидно.

— Да. — уронил Ролан Фетаро. — Это так.

— Тогда какого черта дал ее убить? — пропыхтел Леонид и не выдержал — сел на стул и застонал. Да что с ним такое? Он просто не в себе, когда это пройдет?!

Ролан сглотнул.

— Так было нужно. Мы оба знали, что этот день придет. — он кашлянул, прочищая горло. Только взглянул на дверь и она тут же отворилась. Вошел один из телохранителей герцога.

— Отвезите принца крови домой. Его ждет тяжелая ночь.

— О, Творец! — выдохнул Леонид. — Только не говорите что это как обращение!

— Конечно, нет. Это гораздо хуже. — улыбнулся Ролан. — Возьмите любую машину принцессы, кроме красного фергюсона. Он мой.

Телохранитель кивнул.

Леонида подняли под руки. Он мутными глазами увидел, как Ролан перевернул тело Марго и осторожно поднял его на руки.

Леонида крутило и мутило, голова была словно чужая, но даже так, увидев ее бледное до синевы, обескровленное лицо и безвольно повисшую руку Леонид заплакал.

Только сейчас он понял, что убил ее. Марго, которая выбрала его из сотни других и половину тысячелетия была с ним рядом. Он убил ее. Убил как простую шлюху, встреченную на ночной улице.

— Патер! — прошептал Леонид с мольбой, словно Ролан один знал ответы на все вопросы этого мира.

Герцог подошел к нему с Маргаритой на руках.

— Так было нужно. — сказал он твердо и вынес ее прочь.