Силы Хаоса: Омнибус

Дэн Абнетт Приманка

Далеко от Кайрограда и плодородных равнин, там, где северные территории поднимаются к самому сердцу зимы, есть место, называемое Намгород. Место, за которое люди боролись долгие годы, но были вынуждены признать свое поражение и сдать его на милость дикой природы. Даже летом северные территории не очень дружественны к человеку: крутые холмы, непроходимые леса, глубокие ущелья, где реки остаются замерзшими три четверти года. Зимой же, когда север выхаркивает на землю снег, словно туберкулезник кровь, местность превращается в смертельного врага для всего живого и теплого. Люди знали это когда строили Намгород, знали это каждую зиму, которую смогли пережить, и когда они оставили это место во власти льда и снега, им пришлось признать, что только зима могла быть его единственной госпожой.

Теггет пришел в Намгород накануне сверкающей зимы. Ее приближение уже ясно ощущалось в воздухе. Теггет был охотником за головами, а северные территории, в летние месяцы, давали убежище достаточному количеству преступников, беглецов и прочих типов, скрывающихся от правосудия, так что он неплохо ориентировался в этих местах. Но уже прошло шесть недель, с тех пор как сезон охоты закончился, и все беглецы, которые не собирались замерзнуть насмерть, попытались улизнуть через равнины: в большинстве своем, попадая в руки профессионалов, вроде Теггета. У охотника за головами, особенно такого бывалого, не могло быть никаких дел на севере в это время года, но у Теггета было несколько веских причин. Первой была награда; больше чем он мог заработать за три удачных сезона. Вторая — выданный ему дорогой комбинезон с подогревом. Ну и самое главное — сам характер заказа. Из-за своей профессии, Теггет не мог быть принят в высшем обществе Кайрограда. Большие люди в городе терпели его только как необходимое зло. Поэтому заказ, полученный лично от регента, давал ему просто уникальную возможность. Теггет уже предвкушал, как вырастет его авторитет, положение в обществе, возможно, он даже получит должность при дворе. "Лоуэн Теггет, охотник за головами волею Его Превосходительства регента".

Теггет всегда работал один. Он объяснил этот факт регенту и, похоже, что его это устроило. Регент, говоря куда-то в сторону от Теггета, словно его беспокоил дурной запах, проникший в его личные покои, подчеркнул деликатный характер дела. Все должно было остаться между ними. Если слухи просочатся наружу, награда Теггета будет аннулирована. Так же он намекнул и на другие возможные репрессии.

Теггет никогда не был тем, кто любит поболтать о своей работе. Он просто делал то, что делал. Он предположил, что именно поэтому люди регента выбрали его. Поэтому, и из-за его репутации. Несмотря на то, что сам Теггет не распространялся о своей работе, это делали другие, так что Лоуэн Теггет был известен тем, что брался за контракты, в результате которых люди исчезали навсегда.

Когда до Намгорода оставалось около километра, Теггет заглушил двигатель своего мотоцикла и дальше решил идти пешком. На двигателе стоял специальный экран-глушитель, который обошелся ему в кругленькую сумму на черном рынке, но он не хотел испытывать судьбу. Застегнув бронежилет и достав из седельной сумки охотничью лазерку, он подбросил в воздух двух своих лучших псиберов. Как только они оказались на воле, металлические лезвия их крыльев раскрылись, и они начали описывать аккуратные круги над верхушками деревьев. Оба псибера были выполнены в форме маленьких орлов: искусственные птицы из стали и композитной керамики. Теггет нажал на правую скуловую кость и глазной имплантат в его левой глазнице начал показывать, в полиэкранном режиме, картинку, передаваемую псиберами.

Намгород застыл в тишине. Рассыпающиеся черные развалины, над которыми возвышался огромный остов из ребер, открытый всем ветрам. Все в городе было слегка припорошено снегом. Небо было темным, словно дымчатое стекло, и на западе уже начали появляться первые яркие зимние звезды, похожие на фонарики.

— Где же ты? — прошептал Теггет.

— Если бы я… — Павлов Курц, регент Кайрограда, прочистил горло, пытаясь взять себя в руки, — если бы я заранее был оповещен о вашем визите, госпожа, я бы смог подготовить намного более…

Ольга Караманц взмахом руки остановила его.

— Не беспокойтесь регент. Мне нужно от вас совсем не много вещей и торжественная встреча не входит в их число.

Курц пожал плечами.

— Простите меня, госпожа, но система Колдруса находится на окраине и чаще всего ее не замечают. Официальные визиты крайне редки, особенно если речь идет о такой значительной фигуре как Канонисса Ордена Пресвятой Девы-Мученицы. Экклезиархия обязательно захочет провести с вами конференцию, чтобы обсудить вопросы веры и…

— Это не официальный визит, — сказала боевая сестра, стоящая слева от Канониссы.

— Как вам уже сказали, — добавила другая, оставшаяся у двери, — это частное дело.

Курц открыл рот, чтобы что-то сказать, закрыл его опять и сел. В ту же минуту, как ему доложили об их прибытии, он понял, что здесь что-то не так. Канонисса уровня Ольги Караманц не станет просто так посещать планету вроде Колдрус Прим. И уж конечно не будет тайно проникать в регентство через заднюю дверь в сопровождении только двух сестер. С ней не было ни свиты, ни многочисленной охраны. Все три женщины были одеты в простые черные плащи, под которыми угадывались силовые доспехи, их лица закрывали вуали.

Лицо Канониссы Караманц, насколько он смог разглядеть сквозь вуаль, оказалось неожиданно молодым. У нее были тонкие и очень красивые черты лица, почти юношеские в своей безупречности. Он не смог определить ее возраст, хотя голос у нее был мягкий и сухой, словно ему была тысяча лет.

— Вы ведь поняли, почему мы здесь? — спросила она.

Курц кивнул.

— Из-за… хм, из-за этого еретика.

Боевые сестры, сопровождавшие Канониссу, были значительно выше ростом и грубее сложены, чем их госпожа. Лица их невозможно было разглядеть за темными вуалями, ниспадавшим с накрахмаленных черных головных уборов, они обе стояли, сцепив руки на животах. Канонисса представила их как сестру Элиаз и сестру Бернадет, хотя регент так и не понял, кто же из них кто.

— Этот еретик, — сказала Элиаз или Бернадет.

— Вы сочли целесообразным сообщать об инцидентах раздельно, через частные каналы, — сказала Бернадет или Элиаз, — из чего мы заключили, что вы поняли щепетильность ситуации.

— Я… да, — вымолвил Курц.

— И тем не менее вы удивлены, увидев нас?

Курц снова прочистил горло и поднялся. Он пересек комнату и взял с буфета свой недопитый бокал с амасеком. Его вызвали сюда прямо с официального обеда с представителями гильдии торговцев. На нем до сих пор была надета официальная мантия, неуместно украшенная эмблемой гильдии и знаками объединений, патроном которых он являлся. Он сделал глоток, чувствуя, как разливающаяся по телу теплота ликера, укрепляет его решимость.

— Я ожидал, что кто-то прилетит, — сказал он. — Может быть агент, может быть даже сестра-посол. В общем, кто-то, кто сможет уладить эту проблему и проследит, чтобы все было сделано должным образом. Но… но не Канонисса лично.

Он повернулся к ним.

— Прошу прощения, могу я предложить вам…?

Ольга Караманц отрицательно покачала головой.

— Вы сбиты с толку регент, — сказала она. — Мои извинения. Мы были поблизости по заданию Святейшего Ордена. И, действительно, мы хотим убедиться, что ситуация разрешится… должным образом, не так ли? Почему бы вам не рассказать мне, что именно здесь произошло?

Курц кивнул. Тревожное воспоминание о Теггете проскочило в его мозгу, заставив усомнится, правильно ли он поступил, наняв его. Трон знает, он не хотел разозлить Канониссу.

Но он и не хотел посылать человека на верную смерть.

Даже такого мерзавца, как Теггет.

Зал собраний Намгорода возвышался над ним словно скелет кита. Снежинки мягко и бесшумно падали с ночного неба и казалось, что они светятся. Ветер внезапно стих, но ледяной воздух продолжал обжигать.

Лоуэн Теггет знавал тяготы и лишения. Бывший гвардеец, бывший элитный штурмовик. Он прошел через настоящий ад, который до сих пор возвращался к нему в ночных кошмарах. Этот холод был просто пустяком.

Он продвигался через развалины, постоянно потирая нагретой перчаткой энергоячейку своей лазерки, чтобы поддержать ее в рабочем состоянии. Определенно, здесь кто-то был. Тепловые следы, погасший костер, обглоданные кости мелких животных. И что-то еще; присутствие, тень, таящаяся на самой границе безмолвных руин.

Он знал, кого он должен был выследить. Этот факт не пугал его, но заставлял быть особенно бдительным. "Этот еретик притворщик, — сказал ему регент. — Он хочет заставить нас думать, что он то, чем на самом деле не является. Бог-Император, Теггет, я бы никогда не послал вас туда, если бы был хоть малейший шанс, что это правда. В этом деле есть только ложь и богохульство".

Богохульство. Это было сильное слово.

Намгород был первым поселением, построенным колонистами, когда они высадились на Колдрус Прим, столетия назад. Они основали его здесь, потому что это место непосредственно примыкало к месту посадки. Зал собраний, в который он только что пробрался, был построен из шпангоутов и балок, взятых из разбитого космического корабля, в их первую зиму. Позднее, колонисты выяснили, что другие области планеты предлагают более приемлемые условия для жизни, но Намгород, как место первой высадки, продолжал поддерживаться еще долгие годы, пока не стал непригодным для жизни.

Непригодный и неукротимый. Таковы северные территории. Люди Колдрус Прим, предки Теггета, покинули Намгород, потому что он был слишком дикий, слишком враждебный к человеческой жизни.

Нечто дикое было рядом с ним и сейчас. Он чувствовал это так же ясно, как снег под ногами.

Он проверил изображение с псиберов. Они сейчас кружили вокруг зала, их зрение было усиленно матрицами ночного видения.

Теггет что-то услышал. Тонкий мышиный писк в темноте слева от него. Он вскинул винтовку, медленно водя стволом из стороны в сторону.

Короткая вспышка, и картинка, передаваемая с псиберов, погасла. Сначала с одного, потом с другого. Он попытался восстановить с ними контакт, но тщетно. Он почувствовал, как учащается его пульс.

Что-то ударило его сзади, причем так сильно и так быстро, что он даже не успел вскрикнуть. Он увидел свою винтовку, крутящуюся в воздухе. Увидел мир, перевернувшийся верх тормашками, когда от удара перекувыркнулся через голову.

Увидел капли крови в воздухе. Капли темно-красной, артериальной крови и понял, что это его собственная кровь.

— В первую очередь я старался защитить репутацию Ордена, — сказал Курц вернувшись на свое место. — Было три случая массовых убийств. Преступник приложил не малые усилия, чтобы мы подумали, будто это дело рук боевой сестры.

Он сделал паузу и посмотрел на Канониссу и ее охранниц.

— Боевой сестры из Ордена Пресвятой Девы-Мученицы, — последние слова он выделил особо. — Боевой сестры… совращенной Хаосом.

Три женщины не проронили ни слова.

— Я знал, что это невозможно, — продолжил Курц. — Абсолютно невозможно. Против вашего брата — прошу прощения, госпожа, — против таких как вы, Хаос бессилен. Я провел осторожные исследования в архивах, чтобы утвердиться в своем мнении. В нашей истории есть много всевозможных ужасов, но нет ни одной падшей боевой сестры. Тогда-то я и догадался, что все это мистификация. Сумасшествие на самом деле. Более того, я заподозрил здесь богохульство. Вы, без сомнения, знаете, что в Пределе Пирус сейчас очень неспокойно. Ужасные времена, но, к счастью, эта зараза пока не добралась до нас. Иногда жить на окраине — благо. Я предположил, что какой-то еретик задумал очернить имя Ордена, совершая эти преступления, чтобы посеять смятение и панику. Я послал сообщения, чтобы предупредить вас об этом.

Он остановился. Женщины по-прежнему молчали.

— Но сейчас… сейчас я уже в этом не уверен.

— Почему? — спросила Канонисса.

— Потому что вы здесь.

— Что вы предприняли? — спросила Элиаз или Бернадет.

— Я нанял человека. Парня с определенной репутацией среди охотников за головами. Я нанял его, что бы он выследил этого еретика, и тогда доброе имя Ордена было бы восстановлено.

Канонисса встала.

— Вы послали своего человека за этим… как вы его называете… еретиком?

— Опытного человека. Настоящего профессионала.

— Регент, — сказала она, — вы подписали ему смертный приговор.

— Я принял меры предосторожности, — Курц заговорил быстрее. — Парень не дурак. Очень опытный и очень ловкий. Он будет обо всем молчать.

— Он замолчит навсегда, — сказала Бернадет или Элиаз.

— Но послушайте… — начал регент.

— Это вы послушайте, регент, — прервала его Канонисса. — Я должна знать, куда он отправился, и какая улика привела его туда. С этим должно быть покончено.

— Вы хотите мне сказать… — начал ошарашенный Курц, до которого только сейчас дошло о чем они говорили.

— Я ничего не хочу вам сказать, — ответила Канонисса, — так будет лучше. Только Трону ведомы наши пути. Скажите мне, куда отправился этот человек.

— Я могу сделать лучше, — сказал регент, голос его был тонким и испуганным, — я могу вам показать. Я настоял, чтобы он взял с собой следящее устройство, как условие его контракта.

— Доклад? — прошептала Канонисса в свой вокс. Ночь была безлунной, и падающие снежинки прилипали к темному газу ее вуали.

— Сигнал четкий, — ответила боевая сестра Элиаз.

— Продолжаю движение, — доложила боевая сестра Бернадет.

Две лучших, подумала Канонисса. Бернадет и Элиаз, две самых одаренных воительницы ее Ордена. Они уже давно скрылись из поля зрения, но она легко могла представить их себе. Элиаз со своим штурм-болтером, Бернадет с энергетическим мечем и огнеметом. Две лучших.

И тут же Канонисса вспомнила — Мириэль была лучшей из лучших.

Канонисса шла вдоль улицы из черных деревьев, сквозь снегопад, держа ладонь на рукояти своей палицы. Ее плащ был без подогрева, но доспехи защищали ее от жуткого холода. Этот холод был послан Императором, он отрезвлял и таким образом принижал и возвышал одновременно.

Ее посадочный модуль приземлился в двух километрах от места, называемого Намгород. Регент умолял их дождаться утра, тогда он смог бы вызвать им в помощь солдат СПО из состава Внутренней Гвардии.

Неприемлемо. Все это должно было оставаться частным делом. Если кто-нибудь узнает, если пойдут разговоры…

Ольга Караманц поежилась, представив это себе. Вся эта история была невероятной. Невыносимой. Будет лучше, если все закончится теперь, быстро, под покровом этой холодной зимней ночи. Мириэль. Мириэль.

Они нашли мотоцикл возле дороги и проследовали за сигналом дальше к развалинам. Человек регента — Теггет — без сомнения был уже мертв, но следящее устройство оказалось хорошей идеей. Его тело уже остыло, но устройство продолжало жить и посылать сигнал.

— Что-то… — доложила Элиаз.

Потом, — нет, ничего. Просто лисица. Все чисто.

Караманц посмотрела на приемник. Сигнал от тела бедного неудачника был по-прежнему четким и, похоже, шел из развалин зала собраний прямо перед ними.

"Где ты, Мириэль?" — подумала Караманц. Но это был не главный вопрос. Главный вопрос — "Что они сделали с тобой?"

Что мерзкие силы Хаоса сотворили с тобой, когда ты попала к ним в лапы? Вердикон. Там все и произошло. Мириэль Сабатель, сестра-настоятельница, была объявлена пропавшей без вести после ужасной битвы с нечестивыми Детьми Императора.

И вот теперь, это. Вернулась из мертвых. Вернулась, но изменилась. Изменилась так, как никогда не менялась ни одна сестра битвы.

Уступая только могучим Астартес, сестры битвы являются самым совершенным боевым механизмом Империума Человека. И, в отличие от Астартес, ни одна из них, ни разу не поддалась влиянию Хаоса. Какой трофей для Хаоса. Какой извращенный чемпион.

— Канонисса? — Это была Элиаз.

— Говори дитя.

— Служебные пристройки пусты. Я захожу с левого фланга.

— Окружаем, — Караманц достала и включила свою палицу. Та засветилась синим в снежной тьме. — Бернадет?

— Справа от вас. Захожу.

Канонисса вошла в зал собраний. Снег падал вниз словно мука, просеянная через голые стропила и анкерные балки, снятые с давно разбившегося космического корабля. Источник сигнала находился теперь прямо перед ней. Она шагнула вперед, палица в опущенной руке, ожидая увидеть труп Теггета.

Трупа не было. Только лужа крови на черных каменных плитах.

Лужа крови и маленькое, мигающее устройство…

Реакция Караманц была мгновенной.

— Берегитесь! — крикнула она в свой вокс.

Для сестры Бернадет было уже слишком поздно. Перебравшись через просевший, запорошенный снегом, поперечный неф, Бернадет развернулась и вскинула свое оружие, когда услышала приближающееся к ней жужжание. Псибер, выставив клюв и когти, вынырнул из темноты и сильным ударом рассек ее вуаль, ее лицо и ее череп. Бернадет пошатнулась, непроизвольно схватившись за свою разрубленную голову, выпавшие меч и огнемет отскочили от камней валяющихся вокруг. Из разорванного горла Бернадет вырвалось только слабое бульканье.

Она упала замертво, лицом вниз.

Элиаз, услышав падение, бросилась к ней. Она была в десяти шагах, когда огнемет Бернадет каким-то образом самопроизвольно выстрелил. Струя огня ударила Элиаз словно молотом, мгновенно спалив ее плащ, вуаль и кожу на лице. Споткнувшись, объятая пламенем, она закричала от ярости. Подняла горящей рукой свой болтер, но лазерный заряд, меткий выстрел из охотничьего оружия, разнес ей череп.

Скрюченный и неподвижный, ее труп продолжал гореть.

— Элиаз? Бернадет? Сестры? — тишина. Только треск помех в воксе, треск горящего пламени и дыхание зимнего ветра.

— Мириэль?

Караманц медленно двинулась по кругу, держа палицу наготове.

— Меня было так легко найти? — спросил голос из темноты.

— Мириэль?

— Меня было так легко найти?

— Да! — прохрипела Караманц.

— Хорошо.

— Мириэль, пожалуйста. Я хочу помочь тебе.

Из темноты выступила тень. Только тень, сгорбленная и движущаяся словно марионетка, ее длинные нечесаные волосы блестели, отражая сияние лежащего вокруг снега.

— Я знала, что ты придешь за мной, — сказала тень — я знала, что ты будешь охотится за мной вечно.

— Я хочу помочь тебе.

Тень засмеялась.

— Властью Трона и Бога-Императора… — начала Караманц.

— Заткнись! Я не хочу больше этого слышать.

— Мириэль…

— Так много всего я хочу сделать. Так много всего мне нужно сделать, но пока ты охотишься за мной, я не свободна. Мне нужно было это.

— Это?

— Ох, госпожа, как вы думаете, почему меня было так легко найти?

Ольга Караманц похолодела, еще крепче сжав рукоять своей палицы.

— Я хотела чтобы ты пришла, чтобы покончить с этим раз и навсегда.

Тень подошла ближе. Это была не Мириэль. Это был какой-то грубый крестьянин в бронежилете, качающийся и бледный, раненный. К груди он прижимал охотничью лазерку, но даже не пытался поднять ее.

— Мириэль!

— У моего повелителя Балзрофта, большие планы насчет меня, — сказал скрытый голос, — но я не могу исполнить их, пока ты гоняешься за мной. Поэтому я вызвала тебя сюда, чтобы покончить с тобой.

Канонисса Ольга Караманц резко развернулась и подняла палицу в защитную позицию. Меч, с лезвием, таким же ярким как снег, уже прошел сквозь ее защиту. Он разрубил плащ и грудную пластину, и рассек ее тело до позвоночника.

Она упала, залив пол своей горячей кровью. От лужи в воздух поднялся пар. Под вуалью, ее рот беспомощно открылся и закрылся.

— Т-с-с, — сказал голос — мы больше не будем об этом говорить.

— Я замерз, — сказал Лоуэн Теггет. Он сел, склонив голову между колен. Он устал. В воздухе зала собраний невыносимо воняло кровью.

— Холод можно игнорировать, — сказали тени.

— Говорите за себя. Я ранен. Вы ранили меня.

Мириэль Сабатель появилась из темноты, держа в руке меч, и склонилась рядом с ним.

— Ты поправишься. Ты теперь мой. Демонпринцы поют и мой пульс учащается. Скоро и твой начнет биться чаще.

— Трон, — Теггет вздохнул. — Я проклят? Вы прокляли меня?

— Ты был приманкой Лоуэн. Ты помог мне победить моих врагов. В благодарность, я сохраню тебе жизнь… и поделюсь с тобой чудесами, которые видела.

Теггет застонал.

Мириэль Сабатель выпрямилась и вытянула вперед руку. Из темноты прилетели две металлические птицы и уселись на нее. С одной из птиц капала кровь.

— Ты мне нравишься Лоуэн. И мне нравятся твои игрушки. Они развлекают меня. Ты можешь быть мне полезен.

— Как, госпожа?

— Ох, Лоуэн Теггет. Оставаясь самим собой. Ты умелый человек. Прекрасный убийца. Посмотри, сегодня ты разделался с двумя сестрами битвы. Нет ничего, с чем бы ты не смог справится.

Теггет улыбнулся и печально покачал головой.

— Я просто охотник за головами, госпожа, — сказал он.

Она протянула руку и погладила его по растрепанным волосам.

— Ты гораздо больше, чем это, Лоуэн, — сказала она.

— Ты мой друг, и мое орудие теперь. Я желаю, чтобы ты отправился со мной и сражался на моей стороне.

Он посмотрел на нее, его лицо было бледным и испуганным.

— Так вот что чувствуешь, когда тебя совращает Хаос? — спросил он.

Она кивнула, продолжая гладить его по голове.

— Приятно, — признал он. — Так куда мы направляемся?

— Ах, мой маленький охотник, — сказала Мириэль Сабатель, — как насчет того, чтобы поохотится на эльдар?