Сильнее смерти

СЕСТРЫ

МАРИЯ АЛЕКСАНДРОВНА УЛЬЯНОВА — 68 лет.

АННА ИЛЬИНИЧНА УЛЬЯНОВА — 39 лет.

МАРИЯ ИЛЬИНИЧНА УЛЬЯНОВА — 25 лет.

ХРИСТИНА.

НИКОЛАЙ.

ПОЛКОВНИК.

ПОДПОЛКОВНИК.

РОТМИСТР.

СЛЕДОВАТЕЛЬ.

ПЕРВЫЙ ЖАНДАРМ.

ВТОРОЙ ЖАНДАРМ.

Кабинет в Киевском жандармском управлении. За столом п о л к о в н и к. Входит с л е д о в а т е л ь. Полковник встает, идет ему навстречу.

С л е д о в а т е л ь. Чем я обязан столь позднему приглашению?

П о л к о в н и к. Присаживайтесь… Как здоровье супруги? Давненько не видел ее.

С л е д о в а т е л ь. Слава богу… А у меня все печень шалит. Отбываю лечиться.

П о л к о в н и к. Как всегда — в Карлсбад?

С л е д о в а т е л ь. Да.

П о л к о в н и к. Завтра?

С л е д о в а т е л ь. Поутру. (Улыбнулся.) Если начальник жандармского управления не собирается меня задержать.

П о л к о в н и к. Представьте себе.

С л е д о в а т е л ь. За какую провинность? Дай бог вспомнить все грехи… Осенью обыграл вас на скачках. Но данное преступление не подходит ни под одну статью уложения о наказаниях.

П о л к о в н и к. И все же, смею надеяться, вы отложите свой отъезд.

С л е д о в а т е л ь. Лишь при обстоятельствах исключительной важности.

П о л к о в н и к. Иначе я не стал бы тревожить вас в первый вечер Нового года. И сам, поверьте, провел бы этот вечер в кругу семьи.

С л е д о в а т е л ь. Что случилось?

П о л к о в н и к. Интересное дело, от которого, я уверен, вы не откажетесь.

С л е д о в а т е л ь. Весь внимание.

П о л к о в н и к. Во время службы в Петербурге вам довелось принимать участие в дознаниях по делу так называемого «Союза борьбы за освобождение рабочего класса».

С л е д о в а т е л ь. Да… (Подумав.) Лет семь тому.

П о л к о в н и к. Восемь. В декабре девяносто пятого.

С л е д о в а т е л ь. Совершенно верно.

П о л к о в н и к. И в рассказах ваших фигурировал некий Владимир Ульянов. Помощник присяжного поверенного.

С л е д о в а т е л ь. Да-да… Был такой ершистый молодой человек. С сократовским лбом. Теперь, говорят, он один из главных деятелей Российской социал-демократической рабочей партии.

П о л к о в н и к. Если не самый главный.

С л е д о в а т е л ь (быстро). Он появился в Киеве? Арестован?

П о л к о в н и к. К сожалению, нет. Давно в эмиграции. В настоящее время — в Швейцарии.

С л е д о в а т е л ь. Уж не собираетесь ли вы забросить сети в Швейцарию?

П о л к о в н и к. Сети заброшены.

С л е д о в а т е л ь. В Швейцарии?!

П о л к о в н и к. У нас, в Киеве.

С л е д о в а т е л ь. Но Ульянова ведь нет в Киеве.

П о л к о в н и к. Зато есть Анна и Мария — родные сестры Владимира Ульянова. И Дмитрий — родной его брат. Съехались они в Киев три месяца тому из разных городов.

С л е д о в а т е л ь. Зачем?

П о л к о в н и к. И мы долго ломали голову. Но вот из последних донесений наших агентов стало известно, что на Втором съезде РСДРП, состоявшемся в Брюсселе в июле минувшего года, был избран Центральный комитет, который местом своего пребывания выбрал Киев и руководит деятельностью местных комитетов по всей России.

С л е д о в а т е л ь. А Ульяновы, значит, члены Центрального комитета?

П о л к о в н и к. Мы предполагаем. Но это не суть важно. Главное, они активные помощники Владимира Ульянова… Следствие по этому делу мы решили поручить вам — наиболее опытному…

С л е д о в а т е л ь. Благодарю за такую честь, но я уже вещи упаковал…

П о л к о в н и к. Мне сообщили: делом Ульяновых заинтересовался сам государь.

С л е д о в а т е л ь (после паузы). Я собирался пробыть в Карлсбаде два месяца. Могу сократить этот срок наполовину.

П о л к о в н и к. Не получится. Из Петербурга прибыла телеграмма. (Берет телеграмму, читает.) «Экстренная. Ликвидируйте Центральный и местный комитеты РСДРП». Сегодня вечером мы арестуем Ульяновых и их соратников. Завтра необходимо приступить к дознанию. Болезнь разрешает вам отбыть на лечение. Но я просил бы не уезжать.

Пауза.

С л е д о в а т е л ь. Когда за Ульяновыми было установлено наблюдение?

П о л к о в н и к. Со дня приезда. Опытных филеров не хватало. Прислали из Москвы.

С л е д о в а т е л ь. Им удалось раздобыть улики, необходимые следствию?

П о л к о в н и к. К сожалению, нет. Ни наши филеры, ни московские не справились со своей задачей. Ульяновы оказались первоклассными конспираторами.

С л е д о в а т е л ь. Зачем же такая поспешность?

П о л к о в н и к. Да ведь нервы не выдерживают ни у нас, ни в столице! После их съезда в России значительно оживилась революционная деятельность. Я сужу по Киеву. На Южно-Русском заводе, на заводе Гретера и Криванека и даже на «Арсенале», заводе с особым режимом, образовались новые социал-демократические кружки… А студенческие волнения… Пришлось закрыть университет, арестовать свыше сотни студентов…

С л е д о в а т е л ь. Но разве можно начать дело при отсутствии улик?

П о л к о в н и к. Будем уповать на внезапные обыски. Ведь они общаются с заграничным центром и с местными организациями не по телеграфу. Уверен, вам будет чем уличить Дмитрия Ульянова и его сестер.

С л е д о в а т е л ь. С женщинами никогда не имел дела.

П о л к о в н и к. Так ведь какие женщины! Старшая, Анна, проходила по делу народовольцев, обвиняемых в покушении на покойного государя. А младшая, Мария, уже дважды арестовывалась и ссылалась под особый надзор.

Входит р о т м и с т р.

Р о т м и с т р. Господин полковник, наши люди готовы.

П о л к о в н и к (посмотрел на часы). Восемь… С богом!

Комната в квартире Ульяновых.

В комнате четыре двери. Передние ведут в спальни.

Дверь слева — на кухню, откуда черным ходом можно выйти во двор. Дверь справа — в прихожую и на парадную лестницу. Мебели немного, но ввиду того, что комната невелика, свободного места остается мало. В центре стол и простые стулья. Диванчик у стены. У второй стены невысокий буфет без украшений. У задней стены пианино. Керосиновая лампа под матовым абажуром над столом.

Обращает на себя внимание шахматный столик необычной конструкции. Круглая тумба опирается на три изогнутые ножки. На тумбе целое архитектурное сооружение из выдвигаемых ящичков. Его венчает крышка, отделанная филенкой. Стоит вынуть гвоздик из филенки, и крышка легко отодвигается, как в пенале. Под крышкой — тайничок. На авансцене украшенная елка.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а сидит за пианино. Играет. В дверях прихожей появляется А н н а И л ь и н и ч н а. С улыбкой слушает. И когда Мария Александровна кончает, аплодирует. Мария Александровна встала, шутливо поклонилась.

А н н а И л ь и н и ч н а. На лестнице слышу — Шопен. Значит, у мамы прекрасное настроение.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Еще бы! Этот вечер у елки запомню надолго. Все дети, кроме твоего Марка, рядом. Володя и Надюша в Женеве, значит, в безопасности. Веселая встреча Нового года — доброе предзнаменование. Девятьсот четвертый будет счастливым для нашей семьи.

А н н а И л ь и н и ч н а. Обязательно! Вот сегодня… Выхожу из дому — никто меня не караулит. А вчера сопровождал всюду, несмотря на лютый мороз. Мне хотелось подойти, поздравить с Новым годом…

М а р и я А л е к с а н д р о в н а (смеется). Представляю!

А н н а И л ь и н и ч н а. Потом решила не портить ему настроение. Тем более что он по моей вине простыл — кашлял, доставал носовой платок. Я в магазинах долго выбирала подарки, а он весь день был на улице.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Собачья должность.

А н н а И л ь и н и ч н а. Очевидно, заболел. Я воспользовалась этим. Была на явке. (Достает из рукава несколько листков.) Новые листовки. Попросили отредактировать. И отчет Симферопольского комитета захватила, Володя интересуется делами в Крыму.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Ужинать будешь?

А н н а И л ь и н и ч н а. Который час?

М а р и я А л е к с а н д р о в н а (достает мужские часы-луковицу). Половина девятого.

А н н а И л ь и н и ч н а. Через полчаса Маняша придет, вместе поужинаем.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Она, как ушла при тебе утром, еще не возвращалась.

А н н а И л ь и н и ч н а (старается быть спокойной). А ты волнуешься.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Она никогда так не задерживалась.

А н н а И л ь и н и ч н а. Кирилловская больница на самой окраине. И, быть может, товарищ опоздал на явку — приезжий ведь. Явится сейчас, Медвежонок… А знаешь, мама, я повстречала редактора издательства «Посредник». Он сказал, что мой перевод с английского рассказа Лонга «Охота без ружья» понравился. Обещают еще работу.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Еще работу… Когда ты сможешь ее выполнить? Днем ходите на явки. Вечерами все пишете, пишете…

А н н а И л ь и н и ч н а. Володя должен знать о всех делах в России.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. И с каждым днем переписка растет.

А н н а И л ь и н и ч н а. Это прекрасно! Значит, растет число наших сторонников.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Ты устаешь, ложишься в полночь. А Маняша иногда пишет до утра. (Снова достала часы, слушает, идут ли они.)

А н н а И л ь и н и ч н а. Я о часах напишу Володе. Часы исправно служили папе. И после него вот уже восемнадцать лет — минута в минуту.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Да… Минута в минуту…

А н н а И л ь и н и ч н а. Мама! Она, вероятно, идет пешком. Там извозчика не всегда найдешь.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Маняша понесла какие-то бумаги…

А н н а И л ь и н и ч н а. Уверяю, благополучно передала товарищу… Мы же решили: девятьсот четвертый год будет счастливым для нас.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Дай бог!

А н н а И л ь и н и ч н а. Ты отдыхала днем?

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Задремала. И вдруг почудилось: чужой звонок. Испугалась. Вскочила. Ведь у нас хранятся такие бумаги… Попадись они в руки жандармам… Митя обещал сделать тайник в стене. Почему откладывает?

А н н а И л ь и н и ч н а. Нужно ли? Володя решил, что лучший тайник — в этом столике. У жандармов могут вызвать подозрение фигурные ножки, обилие ящичков. Начнут остукивать, нет ли двойного дна. А на обычную доску с шахматными клетками не должны обратить внимание.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Это Володя так считает?

А н н а И л ь и н и ч н а. Ну да. Представил себя на месте жандармов…

Звонок в прихожей.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а (радостно). Маняша!

А н н а И л ь и н и ч н а (с облегчением). Видишь, я права. Напрасно волновалась.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Ты тоже волновалась.

А н н а И л ь и н и ч н а. Нет.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. От меня не скроешь. (Выходит в прихожую и возвращается с М а р и е й И л ь и н и ч н о й.)

М а р и я И л ь и н и ч н а (возбужденно). На улице — сказочно! Помните, как у Гоголя: «Зимняя ясная ночь наступила. Глянули звезды. Месяц величаво поднялся на небо посветить добрым людям и всему миру».

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Где ты задержалась?

М а р и я И л ь и н и ч н а. Товарищ поздно приехал. Поезд стоял в пути — заносы. Есть чем порадовать Володю: Тульский комитет — на стороне большевиков!.. Потом зашла в Кирилловскую церковь на территории больницы. И долго не могла уйти. Там много старинных фресок. Но меня поразили новые — художника Врубеля. Его апостолы — не просто святые. Это сильные духом люди, обуреваемые большими страстями! Люди могучие, удивительной силы и величавости… А его иконы… Его богоматерь с младенцем… Русская женщина… Запекшиеся губы… Расширенные глаза с предчувствием будущих страданий. Невозможно оторваться! Завтра же свезу вас туда.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. А нынче… Следили за тобой?

М а р и я И л ь и н и ч н а. Как всегда. Мой спутничек ждал у ворот. Сажусь в трамвай, он за мной. Не доезжая до рынка, соскочила на ходу — он за мной. Я к извозчику. Села в сани. И вверх по Бибиковскому бульвару. Оглядываюсь — и он в санях. Не отстает. Ну, думаю, посмотрим, кто окажется проворнее!.. У памятника Богдану перебежала на другого лихача. Посулила хорошо заплатить, если он избавит меня от назойливого кавалера. Сворачивал с одной улицы на другую. Замела следы!

М а р и я А л е к с а н д р о в н а (весело). В честь этого закатим завтра пир!

М а р и я И л ь и н и ч н а. О! Я придумаю на сей раз такие шарады, что даже Митя помучается, пока отгадает.

Раздается стук во входную дверь из кухни.

Мария Александровна направляется туда.

А н н а И л ь и н и ч н а. Погоди, мама. (Прячет бумаги в тайничок шахматного столика.) Теперь можно.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а выходит на кухню и вводит Х р и с т и н у.

Х р и с т и н а. Спрячьте…

На кухне шум. Что-то с грохотом покатилось по полу.

(Умоляюще.) Спрячьте!

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Пойдемте. (Уводит ее в спальню.)

На пороге Н и к о л а й. Он пьян. В руках держит нож.

Н и к о л а й. Где жинка?

М а р и я И л ь и н и ч н а. Не знаем.

Н и к о л а й. На эту лестницу загнал. Где она?!

М а р и я И л ь и н и ч н а. Говорю — не знаем.

Николай идет в спальню.

(Стала на его пути.) Не пущу!

Н и к о л а й. С дороги, барышня! (Шагнул к ней.)

А н н а И л ь и н и ч н а (встала впереди сестры). Не смейте!

В дверях спальни показывается М а р и я А л е к с а н д р о в н а.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Отойдите.

Подчиняясь ее голосу, дочери отходят в стороны. Мария Александровна смотрит в глаза Николаю, который замер с поднятым ножом. Медленно приближается к нему. Николай пошевельнулся. Мария Ильинична и Анна Ильинична хотят броситься к матери, но она поднимает руку и останавливает их. Подходит к Николаю.

Христина Петровна здесь. Но я не пущу вас. Идите домой. Протрезвитесь. Вот видите, дочерей испугали. Прослыть храбрецом среди женщин нетрудно. (Мягко.) Не к лицу это вам, Николай Тарасович. Вы же в действительности незлой человек. Руки у вас золотые. Не нож в них держать, а рубанок.

Николай опустил нож.

Приоткрыв дверь спальни, за ним наблюдает Х р и с т и н а.

Вы мне в сыновья годитесь. По-матерински прошу: идите, ложитесь спать. Идите, голубчик!

Н и к о л а й повернулся и, тяжело ступая, ушел.

Х р и с т и н а (пораженно). Послушался… Может, потому, что в первый раз его голубчиком назвали. (Марии Александровне.) Не страшно вам было?

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Я не боюсь людей с добрыми глазами.

Х р и с т и н а. Злые у него сейчас.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Он как-то приходил к нам трезвый, стол на кухне чинил.

Х р и с т и н а. Когда не пьет — добряк. А запил от горя. Сыночек умер у нас… На Херсонщине… Засуха… голод… Родила Оксану — снова голод. Хату бросили. Убежали в Киев. На завод Микола пошел. Стал меньше пить. Только в получку. Выпьет стакан — хлопчика вспоминает, зубами скрипит. Выпьет второй — злобой заходится на весь белый свет. А всю злобу — на меня.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Садитесь, Христина Петровна.

Х р и с т и н а. Не могу. Оксанка болеет. Очи открыты, а меня не слышит. Слова непонятные шепчет.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Бредит… Давно заболела?

Х р и с т и н а. Третий день.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Почему не сказали нам? Вчера здесь был мой сын. Он врач.

Х р и с т и н а. Платить-то нечем. Напился Микола за чужие гроши. Чтоб страх убить — вдруг и дочурку схоронить придется.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Мой сын не взял бы у вас денег… Пойдемте, я посмотрю девочку.

Х р и с т и н а. Вы?!

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Шестерых детей вырастила. Опыт есть. (Марии Ильиничне.) Принеси аптечку.

М а р и я И л ь и н и ч н а идет в спальню и выносит коробку.

М а р и я И л ь и н и ч н а. И я с тобой.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Не нужно. (Берет у нее коробку, выходит с Христиной.)

М а р и я И л ь и н и ч н а. Вчера мама вышла погулять. Я решила встретить. Только открыла дверь, смотрю — уже подымается. Вдруг схватилась за перила. Задышала часто-часто, будто воздуха ей не хватало. Заметила меня, улыбнулась виновато… Все скрывает от нас, не хочет тревожить. А я хороша! Любовалась иконами, забыв о мамочке. Вы беспокоились?

А н н а И л ь и н и ч н а. За младшую всегда беспокоятся.

М а р и я И л ь и н и ч н а. Мне уже двадцать пять.

А н н а И л ь и н и ч н а. Все равно… Пройдут еще годы… Мама совсем постареет. Я стану седой. А ты останешься для нас самой младшей. И для Мити и для Володи — тоже. Мы будем всегда беспокоиться о тебе.

М а р и я И л ь и н и ч н а. Вы всегда опекали меня. Никогда не забуду, какие заботливые письма я получала от Володи, сидя в тюрьме. Он делился своим опытом, советовал, как владеть нервами, как разнообразить жизнь в камере. И, слушаясь его, я вечерами читала беллетристику, а по утрам без всяких уступок делала упражнения. Вышла из тюрьмы здоровой и бодрой… Никогда больше не буду вас волновать!

А н н а И л ь и н и ч н а (с улыбкой). Ох, Медвежонок, не зарекайся. При нашем образе жизни это невозможно.

Входит М а р и я А л е к с а н д р о в н а. В руке у нее нож.

М а р и я И л ь и н и ч н а. Поздравляю с трофеем!

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Это дороже трофея. Когда собралась уходить, Николай Тарасович молча протянул мне. Первый заработок на поприще медицины!

А н н а И л ь и н и ч н а. Что у девочки?

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Очевидно, воспаление легких. Дала жаропонижающее. Завтра обязательно пошлю Митю.

Из кухни доносится громкий стук.

М а р и я И л ь и н и ч н а. Неужели он опять?

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Не может быть.

Снова настойчивый стук.

М а р и я И л ь и н и ч н а вышла и быстро возвратилась.

Жандармы!

Кабинет.

За столом п о л к о в н и к и с л е д о в а т е л ь.

П о л к о в н и к. Во время разгрома различных кружков в наши руки попало множество экземпляров «Искры», брошюр Ульянова-Ленина. И, конечно, листовок. Любопытная деталь: листовки эти писались людьми высокообразованными, каковыми являются все Ульяновы. Они ненавидят самодержавие. Грозят расплатой. (Протягивает ему листовку.)

С л е д о в а т е л ь (читает). «Проклятье варварскому правительству, которое держится только народным невежеством, пытками и виселицами… Народ уже произнес свой приговор над этим правительством разбойников. Революция приведет этот приговор в исполнение».

П о л к о в н и к. Тут не до шуток.

С л е д о в а т е л ь. Да…

П о л к о в н и к. Или мы Ульяновых и иже с ними, или они нас. Начать процесс и ограничиться тремя годами ссылки, как это было с Владимиром Ульяновым, — не годится. Каторга! А уж если Сибирь, то на долгие годы.

С л е д о в а т е л ь. Были бы улики. За обвинением и приговором дело не станет.

Входит р о т м и с т р.

Полковник поднялся. Встал и следователь.

Р о т м и с т р. Антонину, жену Дмитрия Ульянова, арестовали дома.

П о л к о в н и к. Что нашли?

Р о т м и с т р. Ничего…

П о л к о в н и к. Дальше!

Р о т м и с т р. Самого Ульянова арестовали на Караваевской улице.

П о л к о в н и к. Что нашли?!

Р о т м и с т р. Вот. (Подает ему листки.)

П о л к о в н и к. «Конспект к изложению партийной программы». (Передает следователю.)

С л е д о в а т е л ь (листает). Не бог весть что.

Р о т м и с т р. На квартире Анны и Марии Ульяновых обыск продолжается.

С л е д о в а т е л ь (достает часы). Двенадцать часов.

П о л к о в н и к (следователю). Я приказал простучать там каждый кирпич… Проверить дымоходы… Вскрыть половицы. Распотрошить, если понадобится, любую вещь…

Квартира Ульяновых.

В комнате беспорядок после обыска.

М а р и я А л е к с а н д р о в н а, А н н а И л ь и н и ч н а и М а р и я И л ь и н и ч н а стоят у стены. У дверей в кухне понятые Н и к о л а й и Х р и с т и н а.

Все следят за п о д п о л к о в н и к о м, который просматривает книги, лежащие на столе. Просмотрев, бросает на пол. Из левой спальни выходит п е р в ы й ж а н д а р м. Вносит еще книги.

П е р в ы й ж а н д а р м. Последние.

П о д п о л к о в н и к. Стены простучи. Вдруг тайник.

П е р в ы й ж а н д а р м. Слушаюсь, ваше высокоблагородие! (Возвращается в спальню. Оттуда доносится стук.)

П о д п о л к о в н и к (просматривает принесенные книги). Гоголь… «История цивилизации»… Герцен… Чернышевский… «Психологические опыты»… На французском… На английском… Чьи книги?

М а р и я И л ь и н и ч н а. Мы все владеем французским и английским.

П о д п о л к о в н и к. И еще на немецком.

М а р и я И л ь и н и ч н а. И немецким.

П о д п о л к о в н и к (поднял голову, с интересом смотрит на Ульяновых. Затем раскрыл тетрадь). Ну а кто из вас изволит интересоваться поэзией?

А н н а И л ь и н и ч н а. Моя тетрадь.

П о д п о л к о в н и к. Чьи стихи выписывали? Пушкина? Языкова? А вдруг обнаружим запрещенные строки? Рылеева, скажем.

М а р и я И л ь и н и ч н а. Не обнаружите!

А н н а И л ь и н и ч н а. В этой тетради мои старые стихотворения.

П о д п о л к о в н и к (читает). Кому адресованы эти нежные строки? (Кивнул на Марию Ильиничну.) Уж не младшей ли сестрице?

А н н а И л ь и н и ч н а. Да.

П о д п о л к о в н и к. Беспокоитесь о ее судьбе. Предчувствовали, значит. Однако сами виноваты. Дурные примеры старших заразительны. (Листает тетрадь. Читает.) С матушкой Волгой беседуете?

Какой утес имели в виду? Уж не Стеньки ли Разина?

М а р и я И л ь и н и ч н а. Мы не станем отвечать на ваши вопросы!

Анна Ильинична положила ей руку на плечо, успокаивая.

Вы не следователь, мы не арестанты. И учинять допрос не имеете права! Вас послали искать — ищите!

П о д п о л к о в н и к. Молодая… Горячая… Следует брать пример со старшей. Она поспокойнее.

Из правой спальни выходит в т о р о й ж а н д а р м с шкатулкой.

В т о р о й ж а н д а р м. Больше ничего, ваше благородие!

П о д п о л к о в н и к. Швейная машина?

В т о р о й ж а н д а р м. Разобрали. В ней тоже ничего.

П о д п о л к о в н и к. Что за шкатулка?

В т о р о й ж а н д а р м. Заперта.

П о д п о л к о в н и к (Марии Александровне). Откроете или взломать?

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Она не заперта.

П о д п о л к о в н и к (пытается открыть). Давно не открывали?

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Давно.

П о д п о л к о в н и к (нажал сильнее, крышка открылась). Бумаги… Любопытно… (Достает несколько листков, просматривает.) Илья Николаевич Ульянов… Кем приходится?

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Мой покойный муж.

П о д п о л к о в н и к. Илья Николаевич Ульянов всемилостивейше пожалован орденом святого Владимира третьей степени… Орденом Анны… Святого Станислава первой степени! (Жандармам, с наигранным удивлением.) Куда мы попали? Может, злостные враги правопорядка живут в другой квартире?

М а р и я И л ь и н и ч н а. Перестаньте паясничать!

А н н а И л ь и н и ч н а (снова положила руку ей на плечо). Наш отец тридцать лет проработал на ниве просвещения. Он был инспектором народных училищ Симбирской губернии. Вы явились в дворянскую семью. И ведите себя надлежащим образом!

М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Не то мы будем жаловаться.

П о д п о л к о в н и к. Ну и семейка!

Из левой спальни выходит п е р в ы й ж а н д а р м.

П е р в ы й ж а н д а р м. Ваше высокоблагородие. Остучал. Нет тайника.

П о д п о л к о в н и к. Неужто придется доложить: в семье у покойного инспектора училищ Симбирской губернии, штатского генерала, награжденного орденами Анны и двух святых Владимира и Станислава, ничего не обнаружено? (Посмотрел на Николая и Христину.) Как понятые считают?

Николай сжал кулаки. Христина опустила голову.

Как было приказано: стучали, потрошили. Ни-че-го… Не может быть! Плохо искали! (Оглядывает комнату. Взгляд остановился на столике. Подошел.) С любовью сделана сия поистине музейная вещь… Красивая доска… Оригинальные ножки… (О чем-то догадываясь.) И ящички… Один… Другой… Третий… Да еще с той стороны. Умный человек придумал. Однако и мы, как говорят в простонародье, не лыком шиты. (Кивнул жандармам.)

Жандармы подошли к столику, начали остукивать ножки. Одному из них стук показался подозрительным.

В т о р о й ж а н д а р м. Дозвольте, ваше высокоблагородие?

Подполковник кивнул. Жандарм достал нож, начал ковырять ножку.

Н и к о л а й. Красиво сработано. Зачем ломаете?!

П о д п о л к о в н и к. Помолчи.

Н и к о л а й. Зачем над женщинами измываетесь?

П о д п о л к о в н и к (подошел к Николаю). Да ты пьян?

Х р и с т и н а. Трезвый он. Весь хмель вышел.

П о д п о л к о в н и к. Если трезвый, должен понять: у преступников ищем. (Отошел к столу.)

Х р и с т и н а. Какие же они преступники?! Тихие… Добрые… К чужой беде отзывчивые.

П о д п о л к о в н и к. И ты молчи. Ваше дело — смотреть, молчать и расписаться, когда кончим обыск.

Х р и с т и н а. Неграмотные мы.

П о д п о л к о в н и к. Кресты поставите.

Н и к о л а й (сквозь зубы). Тебе бы крест…

П о д п о л к о в н и к. Что он сказал?

Х р и с т и н а. Отпустить просит.

П о д п о л к о в н и к. С нами уйдете. (Второму жандарму.) Ну, что там?

В т о р о й ж а н д а р м. Ошибся, ваше высокоблагородие. Сплошь дерево.

П о д п о л к о в н и к (ударил по столу). Ящички — сюда!

Жандармы вытащили ящички, поставили на стол. Подполковник взял у жандарма нож, начал остукивать их. Гаснет свет. Стук продолжается в темноте.

Кабинет.

С л е д о в а т е л ь за столом. П о л к о в н и к ходит по кабинету, курит.

С л е д о в а т е л ь. Душно.

П о л к о в н и к. Форточку я открыл.

Следователь поднял пепельницу, полную окурков.

Простите. (Хочет погасить папиросу.)

С л е д о в а т е л ь. Не нужно. Попробую клин клином. (Протягивает руку.)

П о л к о в н и к. Но вам же не велено курить.

С л е д о в а т е л ь. Мне волноваться тоже не велено. (Достает часы.) Два часа ночи…

П о л к о в н и к. Значит, тщательно ищут…

Пауза.

С л е д о в а т е л ь. Топят жарко…

П о л к о в н и к. Стужа на улице…

С л е д о в а т е л ь. Дров не жалеют…

П о л к о в н и к. Казенные…

Входит р о т м и с т р.

Р о т м и с т р. Прибыли наши… Привезли Марию и Анну Ульяновых…

П о л к о в н и к. Ну!

Р о т м и с т р. Как было приказано, обшарили всю квартиру.

П о л к о в н и к. Что нашли?

Р о т м и с т р. Вот… (Протянул два листка.)

П о л к о в н и к (читает). И это все?

Р о т м и с т р (убито). Так точно, ваше высокоблагородие.

П о л к о в н и к (следователю). Отчет московского отделения Красного Креста для помощи ссыльным и заключенным с 1 января по 15 марта 1897 года… И письмо секретаря редакции журнала «Жизнь» от 9 марта 1900 года. Анна Ульянова рекомендуется как переводчик с итальянского языка.

Пауза.

Значит, отправитесь в прославленный Карлсбад…

С л е д о в а т е л ь (после паузы). «Народ уже произнес свой приговор над этим правительством разбойников. Революция приведет этот приговор в исполнение…». Я остаюсь.

Кабинет следователя.

За столом сидит с л е д о в а т е л ь. Против него А н н а И л ь и н и ч н а. Ей холодно. Кутается в платок. На вопросы следователя отвечает не сразу, продумывая ответы.

С л е д о в а т е л ь. Значит, рассказать о связях с Владимиром Ульяновым вы упорно отказываетесь?

А н н а И л ь и н и ч н а. Отказываюсь?.. Я уже говорила вам: мне ничего не известно о жизни брата.

С л е д о в а т е л ь. Но совсем недавно, в девятисотом году, вы убыли за границу. Зачем?

А н н а И л ь и н и ч н а. Лечиться.

С л е д о в а т е л ь. И прожили два года не в прославленном Карлсбаде, а в Париже и в мрачном, холодном Берлине.

А н н а И л ь и н и ч н а. Там хорошие врачи.

С л е д о в а т е л ь. А точнее?

А н н а И л ь и н и ч н а. Прекрасные врачи.

С л е д о в а т е л ь. Там жил ваш брат. Там готовилось издание газеты «Искра». И вы не-сом-нен-но принимали в этом деле активное участие.

А н н а И л ь и н и ч н а. Несомненно? Простите, господин следователь, но при догадках обычно употребляют слово «вероятно».

С л е д о в а т е л ь. Догадки подтверждены документально. (Положил руку на пачку бумаг. Медлит.) Одну минуту… Руки озябли… Годы… Кровь поостыла. (Видит, что Анна Ильинична спрятала руки под платок.) Сочувствую. Но в камере у вас еще холоднее, не так ли?

А н н а И л ь и н и ч н а. Да.

С л е д о в а т е л ь. Могу замолвить словечко. Начнут топить.

А н н а И л ь и н и ч н а. Не поможет.

С л е д о в а т е л ь. Жарко топить.

А н н а И л ь и н и ч н а. Но я буду видеть только замерзшее окно.

С л е д о в а т е л ь (после паузы). Итак, на чем мы остановились?

А н н а И л ь и н и ч н а. На догадках, будто бы подтвержденных документально.

С л е д о в а т е л ь. Именно. В моем распоряжении — несколько листовок. И вот, ознакомившись с ними, изучив образцы вашей поэзии, я сделал интереснейший вывод: эпиграфы к этим листовкам, найденным на «Арсенале», заводе с особым режимом, написаны вами, Анна Ильинична. Вот так!.. На вашем лице вопрос: «Какие из моих творений попали к нему в руки?» Удовлетворяю ваше любопытство. (Берет листовку, читает.)

А н н а И л ь и н и ч н а. Почему бы вам не обвинить меня…

С л е д о в а т е л ь. В чем?

А н н а И л ь и н и ч н а. Будто я написала и другие строки.

С л е д о в а т е л ь. Какие?

А н н а И л ь и н и ч н а. «Вы, жадною толпой стоящие у трона…»

С л е д о в а т е л ь. Не нужно шутить, Анна Ильинична! Нам доподлинно известен автор этих строк.

А н н а И л ь и н и ч н а. А мне также доподлинно известно, что стихов об избитом в тяжелых цепях я не писала. Вот о Волге писала.

С л е д о в а т е л ь (быстро). Какие?

А н н а И л ь и н и ч н а. Только не эти: «Выдь на Волгу, чей стон раздается…»

С л е д о в а т е л ь (тихо, с трудом сдерживаясь). Не советую так, Анна Ильинична… Не со-ве-ту-ю! Мы не хуже вас знаем Некрасова. (Встал, подошел к Анне Ильиничне.) Анна Ульянова… Из-за вашего упорства, а также из-за упорства Дмитрия Ульянова нам доведется приложить все силы, чтобы получить признание Ульяновой Марии. Она моложе вас. Ни вашего опыта, ни вашей выдержки у нее нет. Таким образом, обеляя себя, вы совершаете преступление перед своей совестью — усугубляете ее положение.

Анна Ильинична тоже встала. Они очутились лицом к лицу.

А н н а И л ь и н и ч н а. Благодарю, господин следователь, за то, что вы столь трогательно печетесь о моей совести. Но Мария Ульянова никогда не простила бы нам с братом такой жертвы — оклеветать себя ради облегчения ее участи.

С л е д о в а т е л ь. Признайтесь, это Владимир Ульянов научил вас так непримиримо вести себя на допросах.

А н н а И л ь и н и ч н а. Я уже несколько раз говорила: мы давно не общаемся…

С л е д о в а т е л ь (перебивает). Я участвовал в дознаниях по его делу в девяносто пятом году. Припоминаю, Владимир Ульянов вел себя так же. Совпадение? (Насмешливо.) А может, это наследственное?

А н н а И л ь и н и ч н а. Конечно. Ведь мы — его сестры.