– Это действительно необходимо? – вопросила императрица, глядя на то, как я повязываю ей пояс. Последний элемент жреческой одежды.
– В-третьих, это, несмотря ни на что, всё же ритуал, – пояснял я. – Все будут в жреческих одеяниях. И я тоже. И делать всё придётся строго по регламенту, который задаёт Таша.
– У неё имеется регламент для изнасилования богини?
Пимико обратила взор на стоящую в дверях главу всех мико.
Та ответила строгим взглядом.
– Теперь имеется. Ты в храме, а потому должна следовать моим указаниям. Всё пройзойдёт так, как я скажу, и никак иначе. В противном случае мы все встанем на защиту богини.
– Вообще все, – поддакнул я, отступая на пару шагов, чтобы полюбоваться результатом своих трудов. – Ты не затащишь, будь уверена. Вспомни только, что было, когда к моей богине присоединилась её первая жрица. А ведь у неё с прокачкой всё хуже, чем у Таши.
– Первая жрица лисы – это ты, – напомнила императрица.
– Так совпало, – кивнул я. – И вообще, давай мы сейчас не будем разбираться, из-за кого тебя чуть не свергли. Не будь мелочной.
Пимико пожала плечами.
– Ладно, это было “в-третьих”. А что “во-вторых” и “во-первых”?
– Во-вторых, ты смотришься в этом красиво, статно, строго и мило.
– И невинно? – склонила голову набок собеседница.
Я поднял палец в общеизвестном знаке “точно”.
– Нет!
Девушка закатила глаза.
– Неужто даже в столь невинных одеждах я выгляжу развратно?
– Разврат – не единственный способ утратить невинность. Ты выглядишь так, будто бы не просто можешь убить, но уже по факту убивала.
– Меня устраивает, – пожала плечами императрица. – Осталась ведь ещё одна причина, верно?
– Угу, – я улыбнулся. – Теперь ты мико Пимико.
– Чего? – удивлённо подняла брови новообращённая, а затем перевела взгляд на Ташу, словно бы в поисках поддержки. – У меня ведь ударение на первый слог. Из этого рифма не лучше, чем палка-селёдка.
Светлая волшебница понимающе кивнула.
– Да, меня тоже ход мышления этой особы смущает. Регулярно смущает. А ведь я с ней едва знакома.
Я же улыбался во весь рот и сиял, как рождественская ёлка, оформленная в стиле неон-панк.
– Мико Пимико. Гы!
– Твоё чувство юмора порой абсолютно ущербно, – заключила императрица.
– Моё чувство юмора зашибенно. Вот увидите! Я однажды напишу книгу о своих похождениях, и люди будут просто рвать себе животики от хохота. А когда дойдут до этих строк, понимающе поднимут пальцы вверх и скажут “жиза”.
Таша вздохнула.
– Они скажут “жиза” про нашу реакцию на этот нелепый каламбур. Серьёзно, Юки, Пимико же права: оно даже не в рифму.
Я фыркнул и зацепился большими пальцами за пояс.
– Реально, девочки, нельзя быть такими нудно-душными. Развеселитесь. В конце концов, каждый ли день вы насявкаете богиню?
Таша вздохнула.
– Никогда прежде не было, и сегодня не будет. Как наступит время, мы с девочками просто уйдём. Будем стоять в оцеплении, не пуская никого в святая святых нашего храма.
Я кивнул.
– Именно так. Если честно, даже меня туда не пустят и на богиньку я не погляжу. Низзя. Я опорочена и потому мне ход закрыт. Буду дежурить у дверей и гонять зевак.
– А если я уже “опорочена”? – изогнула бровь Пими-тяма. – Никто ведь меня даже не спросил, девственница ли я.
Таша покачала головой.
– Это не имеет особого значения. Ты здесь выступаешь, как инструмент. Твоя девственность была бы приятным бонусом, но не определяющим фактором. Куда важней твоя способность в одиночку справиться с этой задачей. Но знай: богиня могущественна.
Императрица закатила глаза.
– Я уже сражалась с богами в этой игре. И почти затащила.
– “Почти”, но не затащила, – строго парировала Таша.
– Но на сей раз у меня есть ягода, которая подымет меня в случае поражения, да ещё даст полный запас житухи, – отмахнулась Пимико. – Считай, две попытки в одной. И это даже лучше, чем увеличенная в два раза линейка ХП, потому что первый нуль может свести мощный удар к оверкиллу, из-за чего часть урона уйдёт вникуда. Я справлюсь. Уверена в этом на восемьдесят семь процентов.
– А почему не на сто? – нахмурилась верховная мико.
Ответом ей было безразличное пожимание плечами.
– Потому что даже если ты раз двести уделывала какого-то босятского, нельзя гарантировать, что на двести первый в квартире не случится потоп и не придётся срочно сваливать из ГП, ну или что ты не провалишься в текстуры в ответственный момент. Очевидно же. А тут ещё и враг, с которым я ни разу не билась. Если судить по аналогии с лисой, я должна его победить. Могла бы справиться и без ягоды, а с ягодой – тем более. Но мало ли, какой фортель выбросит игра на этот раз.
Таша тяжело вздохнула и аккуратно взялась за плечо императрицы.
– Ладно… слушай, кроме тебя у нас сейчас никого нет. Ты должна справиться.
Пимико удивлённо подняла брови.
– Ты так говоришь, будто бы меня, в случае ошибки, натурально убьёт. Не по игровому. И больше вторых шансов не будет. Это же ГП. Отлежусь немного и сможем вновь попытаться.
Жрица нахмурилась.
– А ты не боишься, что в случае ошибки тебя… в смысле Коконоэ против тебя посох применит? Быть может, прямо между смертью и оживлением.
Императрица закатила глаза.
– Ну это же не на самом деле. Меня из тела выкинет, запустит анимацию, полную буффонады, да и все дела. Ну и в статистике показатели сменятся. Да, это порежет мне квесты на равновесие, но я же смогу их проходить в паре с тобой.
Таша поджала губы.
– Если богиня от меня за такое не откажется.
– А куда она денется?! – развели мы с Пимико руками. – Как будто бы у неё другие варианты имеются.