Скажи мне «люблю»

11

— Ма, па, доброе утро.

Джон и Лавиния Монтгомери подняли головы и удивленно посмотрели на Мисси, стоящую под сводом арки. Удивил родителей странный наряд их дочери, а также новые интонации, появившиеся в ее речи.

Лавиния встала и подошла к дочери:

— Мелисса, как ты себя чувствуешь?

— Меня зовут Мисси, а чувствую я себя намного лучше, — ответила девушка.

Лавиния вздохнула и принялась рассматривать одеяние дочери. На девушке было бальное платье из зеленого муара с чрезвычайно низким декольте и тонкой талией.

— Бог ты мой, — пробормотала Лавиния, — должна сказать, твой выбор одежды кажется мне весьма необычным.

Мисси пожала плечами:

— Мне казалось, именно такие платья носили южные красотки. Например, в «Унесенных ветром»…

— Унесенных чем? — озадаченно спросила Лавиния.

Мисси прочистила горло:

— Да так, неважно, ма. Просто я хотела сказать, что собираюсь стать другой. Надеть это платье было чертовски трудно, не говоря уже об инструменте для пыток под названием корсет, и я больше не собираюсь понапрасну мучить себя.

Казалось, Лавиния потеряла дар речи.

К ним подошел Джон:

— О Винни, пусть девочка носит то, что ей нравится. Главное то, что она хорошо себя чувствует.

— Спасибо, па. — Мисси оглядела комнату и нахмурилась. — А где ба?

— Ты имеешь в виду свою бабушку? — смущенно переспросила Лавиния.

— Да.

— Ей надо было вернуться в Натчез, — пояснил Джон.

— Жаль, — произнесла Мисси. — Хорошо было снова иметь бабушку!

Джон и Лавиния обменялись непонимающими взглядами.

Заметив, что на столе уже стоит завтрак, Мисси хлопнула в ладоши.

— Ну что, не пора ли потрапезничать? — поинтересовалась она. — Ведь вы так называете прием пищи?

Изумление ее родителей все возрастало.

— Ты уверена, что с тобой все нормально? — озабоченно спросила Лавиния.

— Конечно, ма. — Мисси пошла вперед, но запуталась в подоле своего платья и чуть не свалилась.

Джон подхватил ее и удержал:

— Тише, дорогая. Не хотелось бы, чтобы ты упала еще раз.

Мисси одарила своего нового отца благодарным взглядом:

— Мне тоже, папа. Я вчера упала с лестницы, и это случилось перед самой свадьбой, ведь так?

— Так ты помнишь это? — с облегчением в голосе спросила Лавиния.

Мисси нетерпеливо взмахнула рукой:

— Спрашиваешь! Хотела встать на верхнюю ступеньку, и на тебе!

Джон и Лавиния по-прежнему пребывали в состоянии полнейшего недоумения.

Семья уселась за обеденный стол. Сделав глоток кофе и оглядев старинную мебель, Мисси осознала, что ей до смерти хочется закурить. Черт возьми, курение наверняка является здесь для женщин неслыханным делом! Она попала в глухую провинцию, на дворе XIX век, но жизнь тут далеко не такая идиллическая, как это изображалось в исторических книгах и женских романах, которые ей доводилось читать. Девушка отчаянно скучала по своему XX веку с его многочисленными благами — даже такими тривиальными, как зубная паста и туалетная бумага.

Мисси принялась за уничтожение блинчиков и сосисок, а Джон тем временем не сводил с нее внимательных глаз.

— Дорогая моя, не могу даже передать, как мы рады тому, что ты ничего себе не сломала и не повредила, а также тому, что память начала возвращаться к тебе, — сказал он. — Я только хотел спросить, почему ты называешь нас «ма» и «па»?

— А, вы об этом! — Мисси сделала большой глоток кофе. — Не хотелось тебя разочаровывать, папа, но, кроме падения с лестницы, я не помню практически ничего.

Лавиния испуганно выдохнула:

— Ты хочешь сказать, что не помнишь, что мы твои родители, а Фабиан — твой жених?

— Без балды!

— Чем мы можем тебе помочь? — нахмурив брови, спросил Джон.

— Ну… вы могли бы побольше рассказать мне о том, как мы здесь живем.

— Что именно ты имеешь в виду?

— Чем мы, например, занимаемся?

— Выращиваем хлопок, само собой.

— Ну да, конечно, — проговорила девушка. — Это был глупый вопрос, да? Я хорошо слышала, как в шесть утра затрезвонил этот проклятый колокол и весь народ отправился на поля. — Держа в руке сосиску, она добавила: — И давно мы живем в этом историческом музее?

— Историческом музее? — переспросила Лавиния.

— Ма, ты ведь хорошо знаешь всю эту молодежь, — решила польстить женщине Мисси. — Она всегда критикует существующее положение вещей.

Лавиния взглядом переадресовала вопрос Джону.

— Мы живем здесь уже десять лет, с тех пор как построили этот дом, — ответил тот. — Ты что, не помнишь, что лишь два дня назад мы с тобой провели небольшую церемонию вокруг камня, который рабочий установил на балясину лестницы.

— Ах да! — воскликнула Мисси. — Камень поставили в честь выплаты закладной за дом…

— Ты помнишь? — обрадованно проговорил Джон.

— Ну, вообще-то не очень четко. — Мисси перевела взгляд на Лавинию. — Ма, а теперь расскажи мне, чем занималась я.

Лавиния сидела, раскрыв рот.

— Чем ты занималась? — повторила она.

— Да. Как я проводила время?

— Ах, вот оно что! Ты проводила время так же, как все молодые леди: читала, посещала церковь или собрания благотворительных организаций, брала уроки игры на фортепиано или вязала вместе со своими подружками.

На лице Мисси появилась такая гримаса, будто она вступила в лошадиный навоз.

— Должно быть, ты шутишь, — пробормотала она.

— Разумеется, не шучу.

— Ты хочешь сказать, что я нигде не работаю?

— Дорогая моя, если молодая леди будет работать, окружающие сочтут это непристойным, — объяснил Джон.

— Но почему? — удивилась Мисси. — Ты считаешь, что женщины делают все хуже, чем мужчины?

— Вопрос не в том, кто что делает лучше, — сдержанно пояснил мужчина. — Просто женщина должна помнить свое место.

— Что за чушь? — воскликнула Мисси.

Джон выглядел ошеломленным, а Лавиния поднесла ко рту салфетку, чтобы скрыть улыбку.

— Так что у нас сегодня на повестке дня? — поинтересовалась Мисси.

— Собирался зайти Фабиан, — с довольным видом сообщила Лавиния. — Он сказал, что, если ты чувствуешь в себе силы, он приглашает тебя прокатиться в экипаже.

Мисси с размаху поставила чашку на блюдце:

— Это ничтожество? Можешь передать ему, чтобы он проваливал!

Родители девушки испуганно открыли рты.

— Но это невозможно, — наконец произнесла Лавиния. — Ты обручена с ним и согласно контракту должна будешь выйти за него, так что нам следует назначить новую дату свадьбы.

— Об этом я и слышать не хочу! — воскликнула Мисси.

— Что ты сказала? — недоуменно спросила ее новая мать.

Мисси провела рукой по волосам:

— Послушай, мама, знаешь ты это или нет, но последние 24 часа выдались очень трудными для меня. Кроме того, я не вышла бы за этого придурка, даже если бы он обещал стать новым Дональдом Трампом.

— Каким еще Дональдом Трампом? — эхом повторила Лавиния.

— Да так, неважно.

— Дорогая, ты постоянно говоришь какие-то непонятные вещи, — озабоченно произнесла женщина.

— Ну так вот, если вы не понимаете английского языка, я повторю это на других. Этот брак отменяется, финита, капут!

В столовой повисла тишина.

Наконец Лавиния ответила холодным, твердым голосом:

— Дорогая, боюсь, так не пойдет.

— Прошу прощения? — так же холодно проговорила Мисси.

Глаза Лавинии вспыхнули огнем решимости:

— Мелисса, до сих пор из-за твоего состояния отец и я терпеливо относились к твоим… выходкам. Но, судя по всему, время потакания прошло. Не делай ошибок — сегодня после обеда ты встретишься с Фабианом Фонтено, а через некоторое время выйдешь за него замуж!

— Даже не мечтай! — воскликнула Мисси. — И напоминаю в последний раз: меня зовут Мисси.

— Мисси, брачный контракт был подписан сразу после твоего рождения, — сурово сказал Джон. — Ты хочешь опозорить нашу семью, разорвав его?

— Проклятье! — выругалась девушка.

Джон Монтгомери мгновенно вскочил и, дрожа от сдерживаемой ярости, проговорил:

— Дочь, не смей употреблять подобные слова под крышей этого дома! Бога ради, помни, что ты леди!

Теперь гнев начал разгораться в Мисси, но тут за нее вступилась Лавиния:

— Джон, не стоит обращаться с девочкой так круто! Разве ты не заметил, насколько она изменилась? В ней вдруг прорезался характер!

— Как бы ей от этого не стало хуже, — пробурчал Джон.

— Ты подумай о том, какой забавной парой станут они с Фабианом, — усмехнувшись, добавила Лавиния. — Жду не дождусь стать свидетелем фейерверка чувств!

— Я не желаю его видеть, мама, — упрямо повторила Мисси.

— О нет, ты обязательно увидишь его сегодня, — уверила ее Лавиния.

Мисси продолжала препираться со своими новыми родителями на протяжении всего завтрака. В конце концов она бросила салфетку на стол и вылетела из столовой. Очутившись в коридоре, она задержалась у того самого шара на вершине балясины, у которого они с отцом стояли накануне. Как удивительно, что камень установили здесь всего лишь два дня назад! Быть может, Мелисса тоже ударилась головой об эту стойку, падая с лестницы? И если так, то что это означает? Девушка провела рукой по гладкому малахиту, но ничего не произошло.

— Пытаешься вспомнить, дорогая?

Мисси оглянулась и увидела, что у нее за спиной стоит Джон Монтгомери. «Вот настоящий джентльмен, воспитанный и хладнокровный», — подумала она, отметив его очаровательную эспаньолку и приветливые голубые глаза.

— Да, пытаюсь вспомнить, — ответила она.

Джон перевел взгляд на камень.

— Ты знаешь, этот кусок малахита является обработанным осколком из настоящего египетского святилища.

— Святилища? — растерянно повторила Мисси. — Но ведь считается, что такие камни обладают…

— Магическими свойствами? — улыбнувшись, закончил за нее Джон. — Именно так.

Мисси ощутила, как от ее лица отлила кровь.

Остаток утра Мисси потратила на изучение фамильной библиотеки. Обследуя огромные книжные шкафы высотой от пола до потолка, она обнаружила книги Мелвилла, Хоторна, Диккенса, сестер Бронте, сборники стихов Элизабет и Роберта Браунинг, а также произведения других известных писателей и поэтов XIX столетия. Литературы позднейших времен она, как и ожидалось, не нашла. Некоторое время девушка потратила на изучение генеалогического древа семьи, и это дало ей кое-какие сведения о Монтгомери — к примеру, она узнала, что они переселились в Америку из Англии в начале XIX века, — но ничуть не приблизило к ответу на тревожившие ее вопросы.

Думая о своих новых родителях, Джоне и Лавинии, и вспоминая их перебранку за завтраком, Мисси помимо воли улыбалась. Как сильно они отличались от ее настоящих родителей, оставшихся в будущем! Дома ей не составляло особого труда манипулировать Говардом и Шарлоттой — она всю жизнь буквально вила из них веревки. Джон же и Лавиния к ее поступкам относились с любовью, но в то же время с несгибаемой твердостью — дергать за их невидимые ниточки намного труднее. Несмотря на это, девушка восхищалась их характером и чувствовала, как в ней крепнет уважение к этим людям со старомодными убеждениями.

Но если они думают, что смогут заставить ее выйти замуж за Фабиана Фонтено, то ей придется их разочаровать. И хотя было похоже на то, что она надолго застряла в этом времени, она ни в коем случае не собиралась отдавать себя в руки этому чудовищу.

Но, как оказалось, удержать эту позицию было намного труднее, чем она ожидала. Через некоторое время, когда девушка прилегла отдохнуть в своей комнате, туда ворвалась Лавиния и с порога радостно закричала:

— Дорогая, у меня чудесные новости! Приехал Фабиан, он ожидает тебя в гостиной.

— Скажи ему, что я выйду к нему не раньше, чем Миссисипи потечет вспять, — таким же веселым тоном ответила Мисси.

Лавиния хихикнула:

— Я ожидала чего-то подобного, поэтому сказала милому юноше, что, если ты откажешься спуститься к нему, он может сам войти сюда и вытащить тебя.

Мисси выпрямилась:

— Ты серьезно?

— Да, дорогая моя, — подтвердила Лавиния. — И уверяю тебя, что, если ты вынудишь его подняться сюда, его манера действовать тебе не понравится. У Фабиана чрезвычайно взрывной характер!

— Черт возьми! — вскочила с постели Мисси. — Ну ладно, я спущусь — но только для того, чтобы сообщить этому придурку, что он может катиться к дьяволу.

Она бросилась к двери, по дороге чуть не упав, так как запуталась в своих одеяниях.

— Бог ты мой, мама, как ты терпишь эти невыносимые юбки? — крикнула она и захлопнула за собой дверь.

Несколько мгновений спустя Мисси влетела в гостиную и на секунду остановилась, завидев Фабиана, стоящего у окна.

Услышав, что Мисси вошла, он повернулся и улыбнулся ей, сверкнув белыми зубами идеальной формы. Кошачьими повадками и франтоватым видом он напомнил девушке Кларка Гейбла из все тех же «Унесенных ветром». На нем были длинный коричневый сюртук и брюки цвета буйволовой кожи, парчовая манишка и вычурный черный галстук.

— Доброе утро, дорогая Мелисса. Я так понимаю, вы чувствуете себя лучше?

И хотя от звучания этого низкого насмешливого голоса и веселого блеска в темных глазах Фабиана сердце Мисси дрогнуло, ей удалось сохранить ледяной вид.

— Меня зовут Мисси, а что касается моего самочувствия, то оно бывало и получше, — холодно проговорила девушка.

«В прошлой жизни», — добавила она про себя.

Фабиан Фонтено хмыкнул и сделал шаг вперед.

— Что ж, коль уж я здесь, думаю, мы сможем поправить положение, — сказал он.

Мисси рассмеялась.

— Да что ты? Я спустилась сюда только потому, что мама сообщила, что я могу пострадать физически — от твоей руки, — заявила она и, как заправская южная красавица, напустив на себя жеманный вид, добавила: — Мистер Фабиан Фонтено, должна сказать вам, что вы можете катиться ко всем чертям.

Жених Мелиссы присвистнул:

— О, мы сегодня весьма храбры!

— Мы также не намерены терпеть ваше присутствие, так что позвольте откланяться.

Она уже поворачивалась, чтобы уйти, но тут Фабиан схватил ее за руку и остановил.

— Мисси, погоди минутку, — сказал он.

Девушка гневно посмотрела на него:

— Отпусти меня, грубиян!

— Ты действительно думаешь, что можешь так просто избавиться от меня?

— Ты уж мне поверь, пижон!

Глаза Фабиана засверкали озорным блеском:

— Но ты забываешь, что я намного сильнее тебя — не говоря уже о том, что я старше и мудрее.

— Ха-ха! Да неужели? И это мне говорит заносчивый эгоистичный…

— Мисси, если ты будешь продолжать бросаться такими словами, я, возможно, буду вынужден заставить этот восхитительный ротик замолчать. — Фабиан немного подтянул ее к себе и многозначительно посмотрел на ее губы.

— Проклятье, отпусти меня! — Девушка мысленно выругала себя за предательскую дрожь, поразившую ее голос из-за близости этого мужчины.

Фабиан снова осклабился:

— Я отпущу тебя только в том случае, если ты пообещаешь, что вновь не попытаешься убежать.

— О’кей! — раздраженно выкрикнула Мисси.

— О’кей? — недоуменно переспросил молодой человек.

— Я согласна на ваши условия, мистер Фонтено, — подчеркнуто официально проговорила девушка. — А теперь уберите от меня ваши лапы.

Подавив улыбку, Фабиан выпустил ее.

— Как поживает шишка у тебя на лбу?

— Благодарю вас, все еще лилово-черная.

Карие глаза скептически пробежались по девушке.

— Довольно странный выбор наряда для прогулки в экипаже…

— Фонтено, брось этот напыщенный тон!

— Я всего лишь пытаюсь развеселить тебя, дорогая.

— Тогда развесели меня своим уходом!

Но Фабиан лишь насмешливо изогнул бровь и стряхнул с рукава ниточку. Тогда Мисси спросила:

— Что тебе нужно?

По ней скользнул ленивый взгляд.

— Мне кажется, догадаться не так уж трудно.

Лицо девушки потемнело от ярости.

— Откуда я знаю, что у тебя на уме! Быстро излагай свое дело, и давай покончим с этим.

— Мисси, ты просто прелесть! — Фабиан буквально искрился от удовольствия и веселья. — До сих пор не могу поверить, что ты могла так сильно измениться. Кажется, это падение привело к тому, что проявилась лучшая сторона твоей натуры — хотя, если быть откровенным, ты разговариваешь, как старая мегера, да и выглядишь… — он сделал шаг назад и критически оглядел ее, — лет на пять старше.

Мисси издала какой-то воинственный клич, и в следующую секунду Фабиан уже лежал, прижатый спиной к полу, и, потирая ушибленную челюсть, ошеломленно смотрел на нее. Подумать только, эта девчонка только что сбила его с ног!

— Да ты просто вулкан какой-то! — пробормотал он.

Мисси погрозила ему кулаком:

— Слушай меня внимательно, мужлан. Еще раз назовешь меня старой, и в твоем фамильном склепе появится новый жилец!

Фабиан наконец поднялся и теперь смотрел на нее круглыми от изумления глазами.

— Ты ведешь себя как сумасшедшая! — только и сказал он.

— Я в совершенно здравом уме, — возразила ему девушка, — а ты всего лишь получил то, чего заслуживал.

— Ты так считаешь?! — Было заметно, что в молодом человеке начинает закипать ярость.

— Да, я так считаю! — в том же тоне ответила Мисси.

— Ну что ж, тогда мне следует дать тебе то, что ты заслуживаешь!

Мисси подошла на шаг и посмотрела Фабиану прямо в глаза:

— Правда? Ну так что же тебя останавливает, храбрец?

Фабиан все еще пытался сдерживаться.

— Знаешь, ты всего-навсего отвратительно воспитанная девица.

— Ты только теперь это заметил? — фыркнула отвратительно воспитанная девица, подняв сжатые кулаки.

Несколько секунд Фабиан молча смотрел на Мисси, в изумлении покачивая головой.

— Я просто ушам своим не верю, — произнес он.

— Ну так поверь и проваливай!

Тут молодой человек внезапно расхохотался, вмиг позабыв про свою ярость, — его очаровывало это неотразимое своевольное создание.

— Знаешь, Мелисс… то есть Мисси, такой ты мне очень нравишься. Приручить и обуздать тебя будет занимательным делом.

— Приручить меня? Силенок не хватит!

Фабиан прекратил смеяться, и на его лице осталась лишь зловещая улыбка.

— Тем не менее, дорогая моя, за свою грубость ты будешь наказана.

Мисси вновь приняла угрожающую позу:

— Приготовься еще раз поцеловаться с полом!

Но на этот раз события развивались явно не по ее сценарию. Не успела она и глазом моргнуть, как Фабиан обхватил ее кулачки своими руками, притянул к своему мускулистому телу и прижал рот к ее губам. Крик протеста так и не вылетел из ее горла, а ее тело, дернувшись пару раз, замерло.

Без сомнения, Фабиан Фонтено был дикарем, чудовищем, но вместе с тем, как вскоре почувствовала Мисси, он был самым сексуальным из виденных ею мужчин. Он поцеловал ее так, как будто она была каким-то изысканным блюдом, которое он пожирал, — и, наверное, впервые в жизни Мисси хотелось, чтобы ее пожирали!

Его горячие, настойчивые, страстные губы впились в ее рот. От него исходил пьянящий запах кофе и сигар, и этот запах воспламенил девушку. Когда язык Фабиана проник между ее губ и дерзко ворвался ей в рот, ее с головы до пят пронзила обжигающая искра чувственности. Ничего подобного она раньше не испытывала, и ее сердце бешено заколотилось, грудь, прижатая к его мощной груди, начала покалывать, а кожа на спине, там, где ее сжимали ладони Фабиана, загорелась огнем. Когда Мисси удалось слегка отвести губы, его губы последовали за ней и вновь впились в нее, заставив ее дыхание замереть. Девушка ощутила, как его язык гуляет по внутренней поверхности ее губ, будто дразня ее, но ее хватило лишь на то, чтобы тихо застонать и прижаться к мужскому телу.

Когда же Фабиан наконец отстранился, Мисси осознала, что ее шатает. Сексуальный дикарь тоже заметил это — он хмыкнул и поддержал ее за талию. Затем, удивленно глядя прямо в ее ошалелые глаза, он произнес:

— Ну что ж, я считаю, моя месть свершилась — хотя, похоже, ни для кого из нас она не стала наказанием.

Мисси наконец вспомнила о своем праведном негодовании и оттолкнула его:

— Ах ты, ублюдок!

Глаза Фабиана зажглись яростью.

— Мелисса, я предупреждаю тебя…

— Черт тебя подери, меня зовут Мисси! И это я тебя предупреждаю! Сделай так, чтобы я тебя больше не видела! Если ты еще раз прикоснешься ко мне, то я…

— Упадешь в обморок в моих объятиях, как это чуть было не случилось только что? — безжалостно подхватил Фабиан.

Мисси замахнулась, но мужчина перехватил ее руку и вновь притянул девушку к своему телу, чтобы повторить фокус с поцелуем. Когда он все же ее выпустил, в голове Мисси опять стоял туман. Лицо же самого Фабиана выражало необычайное удовольствие.

— А теперь, — проговорил он, с важным видом поправляя манжеты, — ты пойдешь наверх и сменишь это неуместное бальное платье на утренний наряд, приличествующий моей невесте. Затем мы поедем на прогулку по городу, пообедаем в отеле «Гайозо» и обсудим новую дату нашего бракосочетания. — Он усмехнулся. — Кстати, нам следует поспешить, ибо, хотя я и джентльмен, перед твоими прелестями моей выдержки вряд ли хватит надолго.

Мисси уже собиралась обрушить на него новый поток ругательств, но он охватил ее лицо своими ладонями, и она, заметив в его глазах обещание расплаты, замерла на месте.

— Не стоит, Мисси, — предупредил Фабиан. — Я терпел твои своевольные выходки лишь потому, что знаю, что с тобой произошел несчастный случай. Но мое терпение не беспредельно! Заверяю тебя, ты пожалеешь о своих поступках.

Девушка открыла рот, чтобы запротестовать, но осознала свою ошибку слишком поздно. Впрочем, она ничуть не сожалела о ней — поцелуй оказал на нее такое же воздействие, как два предыдущих.

— Ну так как? — настойчиво спросил Фабиан. — Ты поднимешься и переоденешься, или мне…

— Хорошо, Фабиан, — пробормотала Мисси, повернулась и неровной походкой вышла из комнаты.