Скандальный брак

Глава 21

Эви содрогнулась и спрятала голову в согнутых коленях. Стена у нее за спиной была холодной, влажной и неудобно жесткой, но она нуждалась в этой опоре, благодарная, что хоть что-то поддерживало ее и не давало провалиться в клубящуюся вокруг тьму, изводящую ее, грозящую поглотить.

Раздалось тихое царапанье. Крысы. Они сновали среди бочек, которые Эви заметила в дальнем конце погреба. Перед тем, как Адара заперла ее здесь. До того, как темнота накрыла ее. По крайней мере, говорила она себе, эти твари были не слишком близко к ней.

Эви не могла объективно судить, как долго пробыла здесь, внизу. Казалось, что прошла целая жизнь с тех пор, как Адара захлопнула дверь. Конечно же, кто-нибудь придет. Даже Адара не может быть настолько злобной, лишенной логики, чтобы думать, будто сможет удержать ее здесь навсегда. Кто-нибудь придет. Пальцы Эви одеревенели там, где она обхватила ими колени. В конце концов, кто-нибудь придет.

Ей только нужно до тех пор цепляться за здравый смысл. Невероятно сложная задача. Когда она оставалась в темноте одна, с ней случалось только одно: она отправлялась на годы назад. Как будто снова была там. На Барбадосе.

Это случилось так давно, что Эви уже редко когда-либо думала об этом. Только попадая в капкан темноты, сила воли подводила ее, и девушку отбрасывало назад во времени… вынуждая ее переживать все заново.

Прибой, мягко рокочущий за окном.

Ощущение теплого морского воздуха, когда потное тело Стерлинга придавило ее к кровати.

Соленый вкус его плоти, когда зубы Эви погрузились в его руку.

А затем его кулаки. Страшные глухие удары костяшками пальцев. Вспышка боли в ребрах.

Она простонала. Дрожа, подтянула колени поближе и как могла сжалась в маленький клубочек, словно могла спрятаться и не дать прошлому найти ее.

Но оно всегда находило. В темноте оно всегда могло найти Эви.

— Спенсер, — его имя вырвалось, непрошенное.

Кем бы он ни был для нее, что бы у них ни было, Спенсер сделал так, что она почувствовала себя в безопасности, защищенной.

Никогда раньше Эви не могла сказать этого о каком-либо другом мужчине. Со стороны мужчин она получала только пренебрежение или жестокость. Отец Эви отослал ее в Пенвич. Мастер Броклхерст чрезмерно любил прикладываться ремнем к ее спине за малейший проступок. А потом был Стерлинг.

Спенсер был другим. Если бы он был здесь, ее бы не охватил такой леденящий ужас.

Спенсер женился на ней из чувства долга, ради наследников, но все еще не затребовал свои супружеские права. Выглядело так, будто он хотел, чтобы их союз в физическом плане что-то значил. Он хотел, чтобы значил.

— Спенсер, — она закачалась сильнее, обхватив себя с такой силой, что едва могла дышать. Эви поклялась, что в следующий раз, когда увидит его, то обнимет и поцелует, и никогда не позволит ему уйти. Отставит в сторону этот страх и пересечет черту к окончательной близости.

Больше Эви не даст ему причины избегать ее. Она отдаст ему себя. Целиком и полностью. Снова и снова.

— Найди меня. Только найди меня.

— Вы не видели леди Винтерс?

Кухня гудела от работы, прислуга работала над приготовлением ужина.

— Когда я видела ее в последний раз, она направлялась в винный погреб с леди Адарой, — повариха с шумом захлопнула кастрюлю при последнем упоминании Адары, губы ее изогнулись над пожелтевшими кривыми зубами. — Это было утром.

Утром? Его пронзило беспокойство от этого известия. Спенсер коротко кивнул в знак благодарности. Кухонные служащие замерли посреди работы, широко раскрытыми глазами наблюдая за тем, как он направляется к погребу.

Темная ярость поднималась в нем, его шаг ускорился, когда он подумал о том, что его жену не видели с утра. Когда она была с Адарой. Значит, маленькая ведьма лгала. Она не только видела Эви, но и сопровождала ее до винного погреба. И почему бы Адаре так утруждаться? Она не была очень заботливой. Особенно учитывая ее отношение к Эви.

Его шаги еще ускорились, пока он уже не бежал вниз по коридору. Его сердце с грохотом стучало о ребра.

Спенсер отбросил засов с двери в погреб и, прищурившись, посмотрел вниз в непроглядный мрак. Он вздрогнул, надеясь, что Эви нет там внизу.

— Эви! — крикнул он вниз.

Ответом ему была глубокая тишина.

Порывшись в кармане своего камзола, он вытащил носовой платок. Сложив, вставил его между дверью и полом, тем самым закрепив тяжелую дверь в приоткрытом положении.

Спенсер протопал вниз по нескольким ступенькам, дерево издавало громкий скрип под его ботинками. Всматриваясь в клубящуюся черноту, он снова позвал:

— Эви, ты там внизу?

Его живот судорожно сжался при мысли о том, что она в ловушке у тьмы. Весь день. Одна. Хотя она отрицала это, Спенсер знал, что она боится темноты. Помнил, как она втягивала воздух, задыхаясь, когда проснулась в гостинице, а огонь потух и остыл, и комната погрузилась во тьму.

— Эви?

Ничего. Тишина.

Успокоившись наконец, что она, по крайней мере, не была заперта в ловушке здесь внизу, он повернулся только для того, чтобы остановиться на верхней ступеньке.

Звук. Едва слышное царапанье по каменному полу. Затем Спенсер услышал это. Хныканье. Эви.

Крутанувшись вокруг, он слетел вниз по оставшимся ступенькам.

— Эви, где ты?

Почему она не ответила ему? Он осторожно двигался по полу погреба, наталкиваясь на бочки и ящики. Затем кончик его ботинка ударился обо что-то мягкое и податливое. Его сердце сжалось. Эви.

Она отпрянула от прикосновения, бросившись в сторону. Спенсер присел и вытянул руку, ощупывая пустоту, исследуя тьму. Его пальцы задели что-то мягкое. Он зажал в руке горсть ткани и потянул.

— Эви? — Спенсер потянул снова, двигаясь ближе, подтягивая ее к себе за подол платья. — Эви? Ты в…

Неожиданный пинок в грудь вышиб из него дух. Потеряв равновесие, он упал на спину. Спенсер слышал, как она отползла, двигаясь дальше в погреб.

Он последовал за ней, схватив ее за руку.

— Эви! Прекрати! Это я!

Упав на колени, Спенсер скользнул одной рукой вверх по ее предплечью к лицу, обхватив ладонью щеку. Он прижался своим лбом к ее и проговорил прямо ей в лицо, желая, чтобы она услышала его, поверила.

— Это Спенсер. Ты в безопасности. Я здесь.

Эви замерла рядом с ним, дыхание стало быстрым и тяжелым. Несколько мгновений она ничего не говорила. Ни один звук не сорвался с их губ, пока он крепко обнимал ее, их дыхание смешивалось, губы были так близко, что он почти ощущал нежную припухлость ее верхней губы.

Его рот покалывало, когда он вспоминал ее вкус. Спенсер жаждал преодолеть этот последний дюйм расстояния, прикоснуться к ее губам своим ртом.

Проклятие. Сейчас не время, чтобы изнемогать от похоти к жене. Эви была во власти какого-то ожившего кошмара. Он отказывался позволить своей страсти перевесить ее спокойствие и благополучие. Особенно учитывая, что вину за весь этот инцидент можно полностью возложить на него. Ему надо было отослать Адару домой. Вместо этого, он оставил свою жену в ее острых когтях.

— Ты в порядке, — повторял Спенсер. — В безопасности, — его большой палец выводил маленькие круги на ее щеке, пока он ждал, когда Эви придет в себя.

Спенсер сделал глубокий вдох и постарался не замечать мягкости ее щеки, подобной лепестку, под своей рукой. Или крепко прижавшегося к нему ее содрогающегося тела.

Наконец, она заговорила, ее голос был тоненьким и дрожащим. Она выкарабкалась назад, на краю какого бы обрыва ни стояла.

— Спенсер?

— Да.

Рыдание перехватило и исказило ее голос.

— Почему ты так задержался?

Затем она оказалась в его руках, последний дюйм расстояния между ними исчез.

Он вздохнул, шумно, с облегчением.

— Прости. Господи, милая, прости меня.

Она засопела у его горла, касаясь ледяным кончиком своего носа его кожи.

— Ты замерзла, — он выругался и начал было отодвигаться, чтобы снять свою куртку.

Пальцы Эви крепче сжались на его руках.

— Нет, не уходи.

Спенсер покачал головой в темноте.

— Я не ухожу.

Ее пальцы выскользнули из его рук, пробираясь под камзол, чтобы обвить руками его грудь. Эви передвинулась, практически усевшись на его колени.

— Я звала тебя, — прошептала она. — Знала, что ты придешь.

— Прости, что не нашел тебя раньше.

— Ты здесь сейчас, — она уткнулась лицом ему в шею, и сильнее вцепилась в него, глубоко вдыхая. Его внутренности сжались от этого звука. Член отвердел, скрытый под ее пышными юбками.

Он обхватил ладонью голову Эви, заметив, что ее волосы распустились, и провел вниз по ее спине. Не мог сопротивляться импульсу. Тяжелая масса на ощупь была очень мягкой, как шелк, в его хватке. Он погрузил в них свои пальцы.

— Мне так жаль, что Адара заперла тебя тут внизу. Это моя вина, — и так оно и было. Мысль об Эви, испытывающей боль, страдающей, когда он мог это предотвратить, наполняла его яростью. — Давай заберем тебя отсюда и отогреем.

Спенсер знал о ее неприязни к темноте. Несомненно, Эви хотела быть подальше от опостылевшего мрака, который погрузил ее в такой ужас.

Ее руки сжались вокруг него, не давая ему двигаться. Эви шевельнулась, вдавливаясь грудью в его грудь. Дыхание Спенсера участилось, стало тяжелее.

— Не сейчас, — промурлыкала она. Слова обдали теплом его кожу.

Он посмотрел вниз, пытаясь разглядеть ее черты в непроницаемом мраке. Эви снова шевельнулась, легким поцелуем прижавшись открытым ртом к его челюсти.

Он с шумом выпустил воздух.

— Спенсер, — выдохнула она, прежде чем лизнуть языком его губу. Всего лишь лизнула. Эта проба на вкус заставила его дрожать как мальчишку с его первой девицей.

Его хватка на ее руках стала крепче.

— Эви, тебе не следует… — он прервался, оставляя свое предупреждение незаконченным. Касаться меня? Сладко шептать что-то, касаясь моей кожи?

Ну не дурак ли? Ведь он не хотел ничего другого с того момента, как впервые увидел ее: в грязном переднике, с волосами в жутком беспорядке и голубыми глазами, ясно говорящими, что ему тут не рады.

Спенсер провел кончиками пальцев по ее щеке.

— Ты заставил меня почувствовать себя в безопасности. Ты прогоняешь страх, Спенсер.

От этих ее слов что-то отпустило внутри него.

Эви продолжила:

— Когда я с тобой, забываю обо всем, кроме этого, — она сняла его руку со своей и положила себе на грудь.

Спенсер шумно вдохнул, почувствовав ее сосок, торчащий подобно бусине сквозь ткань ее платья. Он снова вздыбился, его эрекция почти болезненно пульсировала.

Наклонив голову, Спенсер обрушил свои губы на ее.

И содрогнулся от первого же прикосновения, почувствовав ее вкус. Держа голову Эви, он слегка повернул ее для более глубокого поцелуя, когда голод жарко взорвался между ними. Ее грудь, казалось, набухла в его руке. Он погладил ее, нашел сосок, радуясь ее затрудненному от страсти дыханию.

Ее ладони скользнули вниз по его груди, затем снова вверх, обвились вокруг плеч. Спенсер простонал, страстно желая сбросить одежду и избавиться от всех преград между ними, чтобы почувствовать ее руки на своей плоти.

Не прерывая поцелуя, она двигалась, пока ее колени не скользнули по его бедрам. Платье Эви раскинулось вокруг них.

Спенсер обхватил ее вторую грудь, взяв в ладонь мягкий маленький холмик. Тихий звук, похожий на мурлыканье кошки, вырвалось у нее из горла сквозь их слившиеся губы. Желание пронзило его, темное и сильное, тяжело опускаясь в пах, закипая в крови. Его член натянул ткань бриджей, твердый и жаждущий, готовый погрузиться в ее тепло.

Ловя ртом воздух, Спенсер освободился и отодвинул Эви назад. Она потянулась к нему с недовольным стоном, все еще сжимая руками его предплечья, впиваясь в них острыми маленькими ноготками.

— Эви, — прохрипел он. Его руки дрожали от сдерживаемого напряжения. — Если мы сейчас же не остановимся…

Она слезла с него, потянув его за собой.

— Не останавливайся. Не думай.

Не способный отказать ей, отказать себе, он лег поверх нее. Руки Эви скользнули вверх по его предплечьям, переплелись у него на шее. Она выгнулась под ним, трепеща. Ее кожа была невероятно мягкой по сравнению с его.

— Возьми меня, Спенсер.

Это было все, что он когда-либо желал услышать от нее. Чего он ждал от нее. Его желание уже едва не причиняло боль. Он не был уверен, что смог бы остановиться на этой стадии.

— Спенсер, — сладко выдохнула она у его уха.

— Здесь? — напомнил он Эви, его голос стал грубым и задыхающимся, когда она провела губами вниз по его шее. — В темноте? Ты уверена?

— Она не пугает меня. Не с тобой.

— Я не остановлюсь, — пообещал он, предупреждая ее хриплым, не своим голосом.

Ее прохладные пальцы легли на его щеки, и в том, как она слегка сжала его лицо, была такая нежность, что что-то высвободилось внутри Спенсера.

Ее слова овеяли дыханием его губы.

— Я рассчитываю на это. Займись со мной любовью, — ее голос слегка задыхался у его уха. — Пожалуйста. Не из-за долга или чести. Не с целью зачать наследника. Притворись, что хочешь меня. Хоть немного.

Притворись?

— За всю свою жизнь я никогда ничего не хотел так, как этого. Тебя.

Он склонился над ней и снова заявил свои права на ее губы. Вся мягкость исчезла.

Его руки подтянули ее вверх напротив него и скользнули вокруг нее, быстро работая над крошечными пуговичками на спине. Спенсер высвобождал каждую покрытую тканью пуговицу, неуклюже возясь и ругаясь от усердия, останавливаясь, когда она снимала его камзол и жилет. Он нетерпеливо ворчал, когда она стягивала через голову его рубашку. Эви легко рассмеялась, задохнувшись, когда он сдался и рванул последние несколько пуговиц ее платья. Они с хлопком оторвались и с тихим звоном посыпались на пол.

Он дернул ее платье вниз на талию, высвобождая руки Эви из рукавов. Спенсер почувствовал ее теплые и восхитительно обнаженные руки, обвившиеся вокруг него. Ослабив шнуровку, он стянул вниз ее корсет, достаточно, чтобы обнажить груди.

В темноте все было невероятно чувственным. Ощущения. Он хотел бы видеть ее, но и этого достаточно. Пока.

Гладя совершенные холмики, Спенсер позволил своим рукам заменить глаза. Эви с шумом втянула воздух. Его большие пальцы исследовали соски, перекатывая и поглаживая вершинки-камешки. Она выгнулась в его руках, постанывая.

— Теперь нет пути назад, — пробормотал он, массируя мягкую плоть. — Это будет не так, как раньше, Эви. Это буду я. Не Йен. Мы. Ты в моей постели. Больше никакого бегства.

Неконтролируемые звуки вырывались из нее. Он усилил давление своих пальцев, потирая тугие почки, пока она не застонала и не начала корчиться под его руками. Эви выгибалась к нему, такая удивительно отзывчивая, постанывая… умоляя.

— Скажи. Скажи мое имя.

— Спенсер, — со всхлипом произнесла она.

Его член пульсировал в бриджах, эрекция была болезненной, твердой от потребности. Он скользнул одной рукой ей под юбки, пробежал, едва касаясь, по чулкам, пока не нашел разрез в ее панталонах. Удовлетворенная улыбка изогнула его губы, когда, погладив мягкие завитки у нее между ног, он обнаружил там влагу.

Она подскочила, шумно втягивая воздух, пальцы сомкнулись на его запястье.

— Тише, — пробормотал Спенсер, все еще касаясь ее, его пальцы скользили меж ее гладких складок. — Позволь мне почувствовать тебя.

Она не ослабила свою хватку на его запястье, но ее тело дрожало, трепетало. Ноги Эви разошлись шире для него, она толкнулась к нему, к его руке, готовая, жаждущая после первого шока от его прикосновения.

Он плавно провел по ней пальцами, скользнув к ее маленькому узелку. Потер эту точку, сначала легонько, дразняще, постепенно сильнее, более жестко, до тех пор, пока она не начала, вскрикивая, биться в отчаянном ритме о его руку.

Неспособный ждать больше ни мгновения, он уже достаточно ждал, Спенсер высвободил себя. Скользнув руками вокруг ее стройных бедер, он широко распахнул ее для себя. Капля пота скользнула ему на бровь, когда он слегка толкнулся в ее проход, продвинулся внутрь ее восхитительного затягивающего жара.

Спенсер толкнулся глубже.

Она, качнувшись назад, высвободилась.

— Подожди! — звук ее страстного, полного желания голоса заставил его кровь еще сильнее пульсировать в венах.

— Эви, — прорычал он ее имя. Она не может хотеть, чтобы он остановился сейчас!

Эви подтолкнула его в грудь руками и встала на колени перед ним. Спенсер попытался потянуть ее назад, но она прижала руку к его груди, останавливая. Он почувствовал, как Эви качает головой в его сторону.

— Еще нет.

Спенсер напрягся, пытаясь увидеть что-то в темноте, услышал тихий шелест ее юбок, затем задохнулся, когда ее маленькая ручка сомкнулась на его члене, погладила его, сначала потихоньку, затем сильнее. Каждое ее движение сводило его с ума.

— Эви, — простонал он, откидываясь назад на землю. — Пожалуйста, мне нужно, чтобы ты…

Спенсер приподнялся и схватил ее за руки, полный решимости прекратить пытку и завершить все правильно. Прежде, чем она доведет его до оргазма.

И тут ее ладони покинули его… сменившись ртом.

Сраженный, Спенсер отпустил руки Эви, когда ее губы обхватили его.

— Эви, — простонал он, — ты меня убиваешь.