Скаут

Пролог

Призрачное марево над выжженной солнцем и потрескавшейся, словно человеческая кожа землей…

Раскаленный как магма воздух, при каждом вздохе обжигающий губы даже через шемах, закутывающий лицо…

Противный хруст камешков под запыленными ботинками…

— Маленькие дети, ни за что на свете, не ходите в Африку, в Африку гулять…

Надоедливый детский стишок вызывал раздражение, но одновременно помогал оставаться в действительности, а натруженные ноги сами по себе в ритм чеканили шаг.

Несмотря ни на что, Тимофею в Африке нравилось. Было в ней что-то такое первобытное и могучее, что влюбляло в себя без остатка и навсегда. Первый контракт Тимофей вытащил только на морально-волевых качествах и врожденного упрямства, ему казалось, что в мире нет места хуже, но за первый контрактом сразу последовал второй и третий, а в свой последний отпуск он даже не стал уезжать домой.

И еще, он был благодарен Африке за то, что она вылечила его, научила снова чувствовать себя нормальным человеком.

Начиналось все прекрасно: беспечное детство, школа, потом ИСАА, то есть Институт стран Азии и Африки, пошел по стопам родителей, так сказать. Учился Тимофей легко и даже умудрялся серьезно заниматься спортом. А вот спорт… как раз спорт и подвел. Случайная драка незадолго до выпуска, два трупа — итог восемь лет общего режима.

Родители хлопотали, но даже при всех их немалых связях смогли лишь помочь избежать максимального наказания. Слишком уж влиятельными оказались родственники потерпевших.

На зоне Тим жил как человек, помог упрямый, независимый характер и бойцовские навыки, но… пока отбывал — отец с матерью скончались. Что сильно повлияло на характер, на свободу Тимофей вышел законченным циником и мизантропом. Он просто люто возненавидел весь окружающий мир и не видел себя в нем. После освобождения резко стал вопрос: что делать дальше? Тим пустился во все тяжкие, дело стремительно шло к новому сроку.

Но помог дядя Петя, старый товарищ покойного отца: уговорил попробовать себя в новой частной полувоенной конторе, активно осваивающей африканский континент и не только.

Здесь уже никто не помогал, свое место приходилось выгрызать зубами.

— В Африке акулы, в Африке гориллы, в Африке большие, злые крокодилы…

Неожиданно под ногами раздался едва слышный, но хорошо знакомый щелчок.

— Мама…

Все вокруг исчезло в огненной вспышке, дикий грохот стеганул по ушам, тело резанула свирепая боль, но уже через мгновение осталась только тупая, мертвая тишина…