Скаут

Глава 23

Честно говоря, Тимофей побаивался, что Сара ему не поверит, но ошибся.

— Какого черта! — девушка вскочила и заметалась по комнате. — Флауэр совсем рехнулся? Я всегда подозревала, что он сволочь, но это… это измена! Но ничего! Как только я доберусь до телефона, отец обо всем узнает! И тогда этому ублюдку конец!

— Ты не дозвонишься отцу, — устало возразил Тимофей.

— Это еще почему? — возмутилась Сара. — Здесь они отключили телефоны, но во всем же городе.

— Все звонки членам правительства идут через ведомственный коммутатор, а его обслуживают люди Флауэра. Сама понимаешь, ты не дозвонишься, мало того, тебя вычислят.

— Тогда я позвоню матери!

— Не получится, по той же причине. Поехать на ранчо тоже не получится, потому что правительственная служба охраны подчиняется тому же Флауэру.

Сара Смит разразилась потоком отборной брани.

— Сволочь, больной ублюдок! Какого черта! Тогда… тогда… я сама поеду к отцу! Путь попробуют меня задержать…

— Задержат, — Тим достал нож, подошел к стене и начал отвинчивать вентиляционную решетку.

— Но…

— А потом, когда убьют меня, объяснят премьер-министру, что действовали в интересах государства. Поверь, они смогут.

— Но что же тогда делать? — Сара резко села в кресло и жалобно посмотрела на Тимофея.

— Честно говоря, пока не знаю… — Тим заснул руку в отверстие и достал из нее шкатулку. — Все осложняется тем, что времени у нас совсем немного, примерно до утра, да и то не факт. После того, как обнаружат трупы, меня уже официально обвинят в государственной измене. Оправдаться будет очень трудно. Впрочем, вряд ли дело дойдет до оправданий — меня просто пристрелят при задержании.

— Но я… — ахнула Сара. — Но я же все рано или поздно расскажу отцу…

— И тебя убьют. А потом свалят на меня, — Тим достал из шкатулки пачку денег, маленький FN Baby Browning и советскую гранату Ф-1, после чего все положил все на журнальный столик. — Уже представляю заголовки в мировой прессе: «Русский шпион Тим Бергер убил дочь премьер-министра Родезии!». Все поверят, отношения с русскими осложнятся до предела, что только на руку директору ЦРО и Великобритании, за которую он играет. Все очень сложно, кошка. Флауэр пошел ва-банк. Диспетчер, который дал команду на снижение советскому самолету, вероятней всего, давно исчез. Парни из моей группы уже изолированы, за их жизнь я не дам даже пенни — то есть, факт обстрела вертолета своими подтвердить невозможно. Бомбардировку объяснят плановыми мероприятиями, а сами летчики вряд ли знали свою реальную цель. Флауэр очень умело играет свою партию. После моего устранения, никаких доказательств не останется. Не стой, переодевайся в форму.

— Зачем? — растерянно переспросила Сара.

— В форме мы будем меньше привлекать внимание, в Солсбери полно военных. А ребята из контрразведки вряд ли ожидают, что мы будем щеголять погонами. Опять же, публично задерживать военных… сама понимаешь, люди не поймут. Живо, живо! А я пока устрою маленькую дезинформацию…

Тим сходил за пленным, притащил его в квартиру, поставил у стены и дважды выстрелил ему в голову. Потом тщательно стер отпечатки пальцев и вложил мертвому пистолет в руку, затем переместил остальные трупы так, чтобы все выглядело, как перестрелка между контрразведчиками.

— Грубо, фальшиво, но теперь без экспертов не разберешься… — удовлетворенно буркнул Тимофей и принялся сам переодеваться.

К счастью, Сара сразу взяла себя в руки и тоже быстро собралась. Смерть последнего контрразведчика ее тоже ничуть не смутила. Она даже одобряюще кивнула, когда тот сполз на пол, оставляя на стене кровавый след.

Уже перед самым выходом, Тим спохватился и сбрил наскоро бороду, чтобы хоть как-нибудь изменить внешность.

Уходили через пожарную лестницу.

— Так что мы будем делать дальше? — на ходу поинтересовалась Сара.

— Сначала надо спрятать тебя в надежном месте, а потом… — Тим запнулся, потому что до сих пор не решил, что делать. — А потом… посмотрим по ситуации…

— А если я попробую пробраться к Джанет? К моей матери! Я знаю все лазейки на ранчо! — быстро зашептала Сара. — Я проберусь! Меня не заметят. И она мне поверит! А потом мы вместе выйдем на отца. Или… я заеду к тете Мери, подружке мамы, а она сможет вызвать ее к себе. А уже у нее, я все расскажу. Я возьму такси и доеду до пригорода, а там пешком…

Тим немного поколебался и сухо ответил:

— Сначала надо добраться до машины. Шевелись…

Идея показалась ему рабочей, но риск для Сары все равно присутствовал и не малый.

Услышав шаги на предпоследнем этаже, Тим выхватил пистолет, но это оказалась тетя Адеола.

— Тихо, мой мальчик, тихо! — негритянка прижала палец к губам, второй рукой схватила Тима за локоть и потащила за собой. — Быстро! Тебя сдали! Сдал тот чернозадый засранец, которого ты подобрал на помойке. Алан меня предупредил. Они скоро будут здесь. Выйдете через прачечную…

За дверью в мастерскую послушался шум. Тим понял, что вместе они уже уйти не успеют и подтолкнул Сару.

— Уходи, я пока отвлеку их. Постарайся добраться на ранчо к маме. Пошла…

Сара всхлипнула, кивнула и побежала за негритянкой.

Тимофей зачем-то улыбнулся и взялся за дверь автомастерской. Помедлил мгновение и потянул ее на себя.

В уши сразу прорвался громкий, злой голос:

— Где он, где, мать твою?

— Да я ничего не знаю! — сбивчиво оправдывался Алан. — Вы о ком, ребята? Ничего я не знаю…

Тим осторожно скользнул внутрь, после чего, короткими, приставными шагами, пошел вдоль стены.

— Сраный чернозадый! — послышался звук звонкой оплеухи. — Быстро окружить здание, все выходы и входы под контроль! Шевелитесь, мать вашу.

— Он пошел к себе в квартиру по пожарной лестнице! — торопливо рассказывал Иисус. — Я не мог вам сразу сказать, потому что этот следил за мной. Туда, туда! Он еще не ушел, точно говорю. Прачечную тоже проверьте, ее держит тетка этого чернозадого…

— Сука продажная… — с презрением ругнулся Алан. — Тим же тебя из дерьма вытащил…

Его голос заглушил еще один удар.

— Форстер, Мюллер, берите своих ребят и наверх… — резко скомандовал неизвестный. — И поосторожней там. Сильва, Робертс, вы пока со мной…

Тим стоял в тени, за стендами со снятыми двигателями и увидел, как мимо него к двери на лестницу быстро пробежало несколько человек в защитных комбинезонах и касках, вооруженных немецкими пистолетами пулеметами МР-5 с раздвижными прикладами.

В голове у Тимофея сложился простой и ясный план.

«Подниму шум, — подумал он. — Все стянутся на меня, Сара ускользнет. Потяну время, а потом… потом, как судьбы вывезет. Думаю, сразу убивать не станут. Для Флауэра лучше, если я сначала признаюсь в работе на русских. А дальше есть шанс, что жена Смита с Сарой доберутся к премьер-министру, еще до того времени, как меня прикончат…»

Шаг, второй, третий…

Тимофею стало видно лежащего на полу Алана и спецназовца, поставившего ему ногу на голову. Рядом стоял еще один, в сером гражданском костюме, с переносной рацией в руке, видимо главный, а дальше, у опущенных ворот на улицу, еще двое из группы захвата. Иисус униженно сутулился перед главным.

Тимофей вздохнул, снова немного помедлил, а потом решительно шагнул из-за угла.

Громко бахнул «большой» Браунинг, в унисон ему тявкнул его маленький собрат. Главный контрразведчик с рацией схватился за плечо и боком упал, боевика возле Алана развернуло и тоже сбило на пол.

Еще раз выстрелить Тимофей не успел, спецназовцы были отлично тренированы и мгновенно открыли огонь из своих немецких «трещоток».

Оглушительно загрохотали очереди, пули застучали об стены, выбивая искры и снопы пыли.

Тим юркнул за колонну, выматерился ощутив жгучую боль в ребрах, выхватил «лимонку» из кармана и, не вынимая чеки, зашвырнул ее в сторону ворот.

Звонко постукивая ребрами граната покатилась по кафелю на полу.

— Граната! — заорал кто-то из оставшихся в живых спецназовцев.

Тим уловил топот, шагнул из-за колонны и влепил в каждого по паре пуль.

— Брат… — Алан улыбнулся, размазывая кровь по лицу. — Я знал, знал…

— Не надо, пожалуйста! — Иисус упал на колени и поднял руки. — Мистер Бергер… я не хотел, меня заставили, простите! Они сказали, что… депортируют меня обратно в Замбию… не-ет, не надо…

Сухо щелкнул «маленький» Браунинг, выплюнув последний патрон. Иисус завалился на спину, все еще продолжая держать руки вверху.

— Уходи, быстро! — приказал Тим Алану, подхватил пистолет-пулемет с пола и сменил в нем магазин. — Машина на ходу есть? Ключи и открывай ворота…

Зажужжал моторчик, ворота начали подниматься.

Тим сел в «гольф» Сары, завел машину, газанул и с визгом покрышек вылетел на улицу.

В голове мелькнула счастливая мысль:

«Неужели ушел!»

Но уже в следующее мгновение в «Фольксваген» с грохотом врезался микроавтобус и отбросил его на тротуар.

Тим сильно саданулся грудью об руль, на мгновение потерял сознание, а когда пришел в себя, его уже выдергивали из кузова.

Руки закрутили за спину, звякнули наручники, на голову натянули черный мешок, а потом Тимофея закинули как мешок в какую-то машину.

— Прыткий, сука коммунистическая… — чей-то ботинок больно врезался в ребра Тиму. — Вот же тварь!

— Хватит! — прикрикнул кто-то. — Он нам пока нужен живым и здоровым.

— Как прикажете… — обиженно пробасили в ответ. — Но я бы ему сначала яйца отрезал…

Ехали недолго, уже через полчаса машина остановилась, а Тима потащили куда-то вниз.

— Сейчас тебе порвут жопу, краснопузая сволочь… — сопел в ухо бас. — Мой отец таких как ты недочеловеков на Восточном фронте пачками резал. Я тебе сам очко порву, тварь…

Тимофей молчал. Он прекрасно понимал, что его сейчас начнут жестко колоть и пытался найти хоть какой-то выход из положения.

«Только ты обошлось без пентонала… — думал он. — Полиграф им ничего не даст, главное плести всякую чепуху без зазрения совести, а вот под сывороткой можно и проболтаться. Тянуть время, главное тянуть время…»

Через пару минут Тима посадили в кресло, а на шее, руках и ногах затянули кожаные манжеты.

Слетел мешок, в глаза ударил яркий свет.

Тим проморгался и обнаружил себя в небольшой комнате полностью облицованной белоснежным кафелем. Обстановка напоминала больничный кабинет, за исключением мощной железной двери. За столом напротив Тимофея за столом сидел средних лет блондин с помятым, незапоминающимся лицом. Курт Фергюссон, личный порученец директора ЦРО Флауэра.

— Мистер Бергер, — Фергюссон вежливо склонил голову. — Как вы себя чувствуете?

Тимофей поморщился и честно признался:

— Отвратительно, мистер Фергюссон. Просто отвратительно.

У него очень сильно болела голова, кроме того, жгла огнем рана на ребрах.

Помощник Флауэра с сожалением пожал плечами.

— Увы, мистер Бергер, придется немного потерпеть. Поверьте, я с большим уважением к вам отношусь, но так сложилось обстоятельства. Вы просто оказались не в том месте и не в то время.

— Какого черта вам от меня надо? — Тимофей поморщился. — Ладно, я уже давно все понял. Наша миссия по спасению русских была безвозвратной. Мы не должны были никого спасти. И вернуться не должны были. Скажите лучше, выход есть?

— Конечно! — с готовностью отозвался Фергюссон. — Все можно решить. Только решение зависит от вашей готовности сотрудничать.

— Что от меня надо?

Порученец немного помедлил, пристально рассматривая Тимофея, а потом вкрадчиво поинтересовался.

— Где Сара Смит?

— Да откуда я знаю! — выкрикнул Тим. — Я пришел к себе домой за ней. А там… там трупы, а ее нет. Это легко проверить. Сравните пули из моих пистолетов с пулями в трупах.

— Она могла сама их убить? — быстро спросил порученец.

— Хрен его знает, — Тимофей пожал плечами. — Вряд ли. Но стреляет эта девчонка хорошо.

— Зачем вы напали на группу захвата?

— Говорю же… — Тим еще раз поморщился. — Когда нас начали поливать напалмом «Вампиры», я сразу понял, что меня уже списали. Вернее, тогда я окончательно в этом убедился. Поэтому и вернулся из рейда скрытно. Жить хотел, понятно? А группа захвата? Я никого не убил, просто хотел скрыться. Может врача позовете? Я так кровью истеку.

— Позже, врач займется вами позже, — сухо ответил Фергюссон.

— Дружище… — Тимофей гнусно ухмыльнулся. — Ты же знаешь, я скаут. И ничего тебе не скажу, пока сам этого не захочу. Так что давай дружить. Ты мне — я тебе. И останемся довольными друг другом. Не хочешь — я откушу себе язык, мать твою!

— Не спешите, мистер Бергер, — порученец пропустил мимо ушей тираду Тима. — Для начала подробно расскажите мне, как получилось с русскими.

— Вертолет обстреляли над границей, свои же уроды обстреляли… — Тимофей ругнулся. — Вся группа получила ранение, высадился только я. Нашел русских, выполнил приказ: защищал их от терров из ЗАПУ. Приказ, мать вашу! Потом нас поливали напалмом, но почти всем удалось выжить. Погибла только стюардесса и второй пилот. Потом пришел русский спецназ и забрал своих. Я ушел в другую сторону перед ними. Все. Нельзя было сразу приказать ликвидировать экипаж и посла со свитой? Они бы уже были мертвыми.

— Не все решения очевидны, мистер Бергер, — прокомментировал Фергюссон. — К русским мы еще вернемся, но сначала, я обрисую вам ваши перспективы. Первый вариант — вы даете нужные нам показания, свидетельствуете в суде, потом получаете двадцать лет тюрьмы за шпионаж в пользу Советского Союза. Через пару лет формально умираете за решеткой, а на самом деле, с новыми документами убираетесь ко всем чертям куда вам угодно. Второй вариант… — Фергюссон улыбнулся. — Вы просто умрете, но перед смертью, долго будете завидовать мертвым. Поверьте, ваша смерть ничего не изменит.

— Показания? На кого?

— На Питера ван дер Била, — спокойно ответил порученец. — А так же, на некоторых других людей, в том числе на Рональда Ред-Дейли. Нас интересует их работа на советскую разведку.

Тим понял, что Флауэр решил раскрутить тему со шпионажем по-полной, а заодно слить всех неугодных. Но выдавать себя не стал и для достоверности сыграл недоуменное возмущение.

— Да это же чушь собачья! Какая советская разведка? Такое даже придумать трудно.

— Все уже придумано, — Фергюссон положил на стол папку. — Итак, ваше решение, мистер Бергер? К слову, первый вариант предложен только из-за симпатии к вам директора нашего ведомства. Я сторонник совершенно другого развития вашей судьбы. Подумайте, я вас не тороплю.

Тим недолго поразмыслил и решил, что сдаваться пока рано.

— Да пошел ты…

— Ну что же, — порученец состроил огорченную физиономию и встал. — Скоро вы пожалеете о своем решении, мистер Бергер. Но я не прощаюсь.

Он вышел, а вместо него в комнату вошли два амбала с резиновыми дубинками в руках.

«Пока обошлось без сыворотки!» — обрадовался Тим.

Но почти сразу же пожалел о глупой радости.

Били его долго, неспешно, с удовольствием и очень умело. По голове, по ушам, спине, рукам, ногам и пальцам. Не калечили, но очень скоро Тиму стало казаться, что мясо начало отслаиваться от костей.

Симулировать потерю сознания не получалось, Тимофею заливали нашатырь в ноздри и снова начинали бить.

Время тянулось как резина, Тим терпел из последних сил, тянул время, чтобы дать возможность Саре добраться до своего отца.

В какой-то момент он действительно потерял сознание и очнулся уже в маленькой глухой камере-пенале, на мокром бетонном полу.

«Хватит кочевряжиться? — подвывая от разрывающей все тело свирепой боли, подумал Тимофей. — Хватит, сдавайся. Если Сара не выручит, хоть сдохнешь без мучений. Ну, решайся!..»

Но ответить себе не успел.

За дверью раздался топот и резкие команды.

— Лежать! На пол! Лежать, мать вашу!

Тимофей сначала подумал, что все это ему кажется. Поверил лишь только тогда, когда камера отворилась и на пороге появился…

Майор Рональд Ред-Дейли.

— Сынок… — командир скаутов присел рядом с Тимофеем и презрительно хмыкнул. — Ты похож не на скаута а на червяка, сынок.

— Да пошел ты, дядюшка Ронни… — Тим ругнулся, оттолкнул руку майора, встал на колени, а потом, упершись об стену, уже на ноги.

— Вот! — майор отдал ему честь. — Пошли, сынок, у нас еще много дел!