Скай

Глава девятая.

'Избранный! Ну, Серый, поздравляю тебя, ложь во благо тебе удалась на славу. Радуйся, сукин сын, тебе удалось-таки убедить девушку в том, во что не веришь сам'. И чего ж ее нет - радости-то? Почему меня тошнит от самого себя? Молодец, просто герой - обманул девушку. А ведь еще утром в это не верил, смеялся над ее выдумками. Как же все быстро меняется! То, что считал ложью - становится правдой. Это меня не оправдывает, ни капли. И чудеса - ведь верю уже в портал.

Да, очень вероятно, потому что иначе - шансы спасти Федора равнялись бы абсолютному нулю, но сколько я не убеждал себя в этом, на душе было мерзко.

А что должен испытывать избранный? И должен ли он ощущать такую бурю противоречивых чувств, горькую радость, стыд, тоску, безнадежность, ненависть, просто агрессию, наконец?

А что чувствует Ксюша? Довольна ли, что удалось найти того, кого искали двести лет? Казалось бы - должна пребывать вся в счастье. Могла бы и простить Избранного, идущего на верную смерть! Так нет ведь, даже поверив, казалась холодной и неприступной. А может, не поверила? Просто пожалела? Да нет же! Я бы заметил, понял! У нее же все на лице написано. Все! Даже то, что не простила. И ведь винить ее не могу, сам виноват. Избранный, ёпрст.

Разговор дался даже труднее, чем я мог предположить. Напряжение, которое я испытывал, пытаясь быть убедительным, контролировать эмоции, не смотреть взглядом побитой собаки, никак не проходило. Мне бы успокоиться и разобраться в себе. Провести последний день с толком. Может, напиться с Тарасом? Пара-тройка бутылок водки все еще ждали своего часа в багажнике моего авто. Нее, Тарас не согласится. И еще - как мне рассказать ему все? 'Извини, Тарас, что не сказал сразу, но тут такое дело, попал Федор на другую планету, а я пойду его спасать. Как? Да элементарно, в озере портал…'

Я вдруг с удивлением понял, что принесло меня прямо в лагерь ученых. Ну-ну. Самое время разобраться с этими козлами. Так профессор у нас, значит, приказывает утопить Федора? Кто еще участвовал в этом, кроме него? Хотелось бы знать, насколько тут все запущено. И какова вообще их цель. Не сразу заметил повариху, с которой едва не столкнулся. Отлично, начнем с ведьмы. Пора срывать покровы с этих мутных тайн. 'Ходют тут всякие! И что им надо? Как же мне все надоело! Никаких условий! И всем есть хочется, а ты готовь целыми днями! Уроды!'

О как! А я-то думал, чего она там скрывает.

- Про озеро что-нибудь знаете? - Спросил я все-таки.

Она посмотрела на меня с высокомерием королевы английской и молча прошествовала мимо.

'И что всем далось это озеро! Да что в нем такого? Грязное просто, вот и вода почернела. А они с ним носятся, как с писаной торбой. Скорее бы уже все закончилось! Ни горячей воды, ни туалета! За холодной-то на речку ходить. Хоть бы одна собака помогла!'

Таак, все понятно. Просто злобная старуха.

Я заметил Веронику, которая шла со стороны леса, и пошел к ней навстречу.

Ну, голубушка, поговорим теперь в открытую. Ты же испугалась, когда я впервые спросил про озеро, побледнела. Почему?

Девушка, заметив меня, удивленно улыбнулась, замедлила шаг. Значит, с Любой еще не общалась?

- Привет! 'Какой же он красавчик! Далась им всем эта самка собаки! Даже Юрику…'

Нда, что одна, что другая…

- Значит так, дорогая. Всю правду об озере и быстро. Иначе в убийстве Федора будешь проходить в деле как соучастница.

Миндальничать с этими девицами я не собирался. Ну, вот опять эта бледность - и мысли нехорошие.

'Я тут ни при чем! Это не я. Я даже не знаю ничего. Федор убит? Уже?'

Вот как? Уже? У меня сжались кулаки.

- Федор убит? - Повторила она вслух с ужасом в глазах. 'Боже, что он знает, почему решил, что это я? Он кто?'

- Лучше тебе не знать, кто я, проживешь дольше.

Я-то подумал об избранном, а девица по-своему поняла мой угрожающий тон.

'ФБР! Киллер!' - Она была явно в шоке.

Е-моё! А ФБР-то тут с какого боку? Во, получите - влияние американского кино. Дожили! Нет, милая, тогда уж Нео.

- Вероника, я не шучу! - Я стремительно входил в образ. Нда, пусть будет киллер, главное, расколоть эту дуреху. Вот именно, интересно, причем тут она. Змеиный клубок просто! Это что, невиновна только ведьма? - Либо ты расскажешь все сейчас…

'Или в какой-то яме, избитая, изнасилованная, а потом еще и пулю получу. Да пошли они…, уроды, все скажу!' - Страх ее чудным образом испарился, девица, похоже, была заинтригована и даже рада шпионским играм.

- Слушаю.

- Мне они не говорили ничего, но кое-что я слышала, - решительно заявила она.

Внутри она пела. Героиня дня, мать ее!

- Мы на озеро-то ехали исследовать воду просто. Все в конторе считали, что Палыч хочет открытие сделать. Психа-то, Максима, который все это начал, сразу со счетов списали, понятное дело. Ну и я думала, как все…

- Постарайся покороче!

- Да-да! - Заторопилась она. - 'А он и правда из ФСБ?!'

О-па. Мы все же вспомнили, где живем?

- Оттуда, оттуда. Продолжай!

Она открыла рот: - 'У них же датчики есть, мысли читают! Вот блин!'

Я плотоядно усмехнулся.

'Ой!'

- Ага, ага. Я готова. - Заторопилась эта находка для шпиена. - Ну вот, я как-то стояла у окна подсобки, так вышло, а там внутри Палыч с Юриком разговаривали. И Люба была с ними. И Максим.

- И?

- И Максим говорил, что вода очень опасна для людей, и легенду какую-то рассказал. А Палыч ему велел прогуляться и остудить больную голову. Я уже хотела уйти, но Палыч вдруг говорит Юрику, уверен ли он в кандидатуре Федора. Тот сказал, уверен, мол, самое то. И Любе сказали, что она должна его увлечь и заставить искупаться. Эта дура еще стала ныть, что парень умрет от этого. А Палыч сказал, она либо выполняет все, либо пеняет на себя. И ничего не умрет, просто кровь его потом исследуем и все.

'А он умер! - Вдруг дошло до девицы. - Значит, Любка права была!'

- Чем Палыч шантажировал Любу?

'Если б я знала!'

- Ну, - протянула она, - Думаю… это… как его…

- Стоп. Твои фантазии меня не интересуют. Значит так. Ни с кем ты не разговаривала, ничего не знаешь, вообще ничего не случилось! Ясно?

'Точно датчик есть!'

- Да, - пролепетала девица

- Не слышу!

- Так точно!

Я с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться. Надеюсь, с остальными пройдет так же гладко.

Развернувшись, я направился к подсобке. 'Какой страшный человек!' - Думала Вероника мне вслед, она даже не пыталась сдвинуться с места. Ну и фиг с ней. Пусть стоит. Хотя лучше ей побыть у себя. Лишние зрители ни к чему.

- В палатку! Живо! - Крикнул я. Надо было видеть, как она рванула выполнять приказ. Кино и немцы!

Пустышка! Остались трое. Профессор, бизнесмен и Люба. Седой не в курсах определенно, странная и незаметная как тень ассистентка, смотрящая профессору в рот, даже не упоминалась. Списываем со счетов, как и ведьму. А вот с троицей настало время поговорить по душам.

К моей радости, все трое были внутри. Стояли, сбившись в кучу. Разговаривали практически шепотом. Играть - так играть!

- Поговорить надо! - Громко заявил я, заставив их изумленно обернуться.

'Это кто тут вякает?' - Подумал бизнесмен.

Так, начало не ахти. Просто - как с Вероникой, не получится. Еще и Люба подумала: 'Он здесь. О, Господи!'

- Не вякает, а разговаривает, пока по-хорошему! И да, Любаша, я здесь! Чья идея иметь подопытного кролика?

- Я же говорила, он мысли читает, - взвизгнула Люба.

- Заткнись, идиотка! - Юрик слегка посерел, но гонор только усилился: 'А девка права, борзый парень!'

- Оборзеешь тут с вами! Так чья идейка-то?

- Ты о чем, Сергей? Какого кролика?

- Юр, ты девицу-то послушай. Права она. Зачем парня использовали? Самим слабо искупаться?

"Телепат? Абалдеть!"

- Угу, он самый. Еще раз спрашиваю. В чью голову это пришло?

- Молодой человек, - раздался голос профессора. Он выдвинулся вперед, оттеснив Юрика, и вышел наружу. Я невольно отступил от такого напора. - Вы понимаете, с кем вы разговариваете? Ну, наслушались болтовни глупых девиц. Вам самому-то не смешно? Кого разыгрываете?

'Что у тебя есть на нас? Поговори тут!'

- На нас? Ой, как интересно! А поподробнее? - Ко мне вернулась уверенность. Так и только так - задавить, напугать.

- Уймитесь! Нам скрывать нечего. - Усталым, хорошо поставленным голосом говорил Петр Палыч. - Да, мы слышали о трагедии. Люба рассказала. Так не топчитесь, не стройте из себя не пойми кого. Вызовите спасателей. Это ваши проблемы, в конце концов.

'Ничего ты не докажешь, сопляк! - Профессор, похоже, веселился! - Что поделаешь, наука требует жертв. Да и славно мальчик провел последний денек, в удовольствиях'.

- Последний денек? - Я засмеялся.

- То есть как последний? Профессор, вы же говорили, что опасности нет и вы успеете сделать противоядие? - Юрий начал бледнеть.

"Идиот! Молчи! Не видишь - ни фига он не знает! Доверчив ты, Юрка, как дитя малое. Кто ж антидот за три дня в поле сделает? А пробы предварительные пустые, будто и нет ничего. Хотя факты говорят обратное, да и Максим… Жаль, парень исчез. Такой материал даром пропал!"

- Так Федор - это для вас материал? - Я сжал зубы. - Вам жаль?

- Молодой человек, вы несете чушь. Что вы пытаетесь сказать-то? - Сделал удивленный вид профессор, словно слов бизнесмена даже не слышал.

- Профессор, вы что? - Юрик явно пребывал в сильном волнении и отступать не собирался, лицо его пошло пятнами. Все в его голове затмила мысль о том, что профессор едва не толкнул на смерть его самого. А он-то купился, как лох. - Так никакого противоядия нет? Вы не сделали его?

Люба за ним стала всхлипывать громче.

- Уймись, Юра, - холодно произнес профессор, - вы тут что, все с ума посходили? Какой яд? Какие обещания?

Но остановить бизнесмена было непросто. Он даже обо мне забыл, так его поразило поведение профессора.

- Да вы же меня уговаривали… 'Я ведь почти согласился, да и деньги большие…'

Профессор усмехнулся: 'Идиот. Ну как можно быть таким наивным-то?'

- Не старайтесь, Юрик, - я глядел только на ухмыляющегося профессора, - ему начхать на всех вас, на людей. Даже вы для него - всего лишь подопытная свинка, смиритесь. Какая же ты мразь, профессор!

Юрику не понравилось мое панибратское к нему обращение. Он явно недолго пребывал в шоке. Вспомнил, гад, что они с профом заодно. Я, уже поглядывал краем глаза на здоровый булыжник, валявшийся поблизости, прикидывая, как половчее вырубить бизнесмена. Поняв, что он только пешка в этой игре, пусть и заинтересованная в бабках, я потерял к нему если и не все уважение, то процентов девяносто, а уж интерес - на все сто. Только вот он ко мне негатив испытывал неприкрытый, а я совсем не чувствовал способности противостоять им обоим даже с этим своим даром.

И в этой напряженной ситуации телефонный звонок прозвучал, как гром среди ясного неба, иначе не скажешь.

Юрий вытащил из кармана навороченный смартфон с самым пижонским видом, но, рассмотрев, кто звонит, прямо преобразился. Весь собрался, выпрямился, выражение лица приобрело оттенок подобострастия, оставаясь предельно серьезным.

- Да, я слушаю, Андрей Николаевич! Что?.. Да, конечно. Я понял… А… Но откуда?.. Ах, Ксения? - Слегка обалдевший Юрик внимательно слушал собеседника, скользя по профессору невидящим взглядом.

Профессор же подумал: 'Ксения? Вот самка собаки! Чего она наговорила?'

- Да, Андрей Николаевич. Да, я все понял. Хорошо, да… - Юрик странно посмотрел на меня, потом на профессора и дал отбой, подумав: 'Уф! Влип ты, старик, ох влип!'.

- Петр Палыч, - произнес он, - позвольте пройти…

- Вы куда? А как же… - Профессор чуть растерялся, давая дорогу бизнесмену. Юрик спрыгнул с крыльца подсобки, сделав вид, что не слышит профессора, покривился недовольно, глядя на меня, потом повернул слегка голову, но взгляд от меня не оторвал:

- Любаш, харэ тут море устраивать. Возьми себя в руки, девочка, и ступай за мной. Разговор есть.

Юрик так старательно пытался передать мне свою глубокую мысль, что едва не подпрыгнул, когда крайне удивленная Любаша высунулась за его плечом и громко спросила:

- Со мной?

- А с кем же еще, дура?! - Выпалив это, Юрик вздохнул, демонстративно закатив глаза, и выдал напоследок порцию глубоких мыслей: - 'Сказали ни во что не вмешиваться, и не буду. Задолбало все'.

Взяв девицу под локоток и еще раз бросив на меня предостерегающий взгляд, Юрик повел Любу к палаткам, разве что не насвистывая на ходу.

О как! Кто же такой этот всесильный Андрей Николаевич, заставляющий одним телефонным звонком… Светлов? Спонсор? Мне вдруг стало сильно не по себе. Так-так! Николай Светлов, Андрей Светлов… Какая связь между ними?

Мысли профессора тем временем окрасились злобой:

'Слабак ты, Юрик. Придурок. С самого начала знал, что тебе не стоит доверять, хозяйский пес. - Он весь исходил желчью, на меня же взглянул с презрением. - Рассмешил, парень. Да откуда ты такой взялся? Какая патетика, какой напор!!! Ну, сдох твой друг, так что поделаешь? Одним идиотом на свете меньше'.

Не воспринимал он меня всерьез, хоть ты тресни.

- Почему тридцать лет назад вы позволили умереть Николаю Светлову? - Резко спросил я.

- Это вы загнули, - хохотнул профессор. - 'Никто не знал, что я был здесь с ними, никто! Откуда?..' - Вы еще скажите, что я знаю, кто такой Коля Светлов…

Он сам заметил свою ошибку, но это его не расстроило:

'Ну и хрен с ним, он всегда играл роль благородного рыцаря, девку себе заграбастал… Он даже выпил тот яд! И все напрасно. Исчез - и она вместе с ним!'

Ах ты сволочь! Мне стало жарко, против воли сжались кулаки, казалось, время замедлилось.

- Чем ты его напоил?

- Кого? Какой бред! - Но мысли его шли вразрез со словами: 'Он сам выпил! Вместе с лекарством. Яд бы подействовал только через три дня, но этот придурок Максим перестарался. Столкнул в тот же вечер, испортив все!'

О Боже! Как же я сразу не понял. Ну не мог Макс додуматься сам до такой подлости… Но только зачем?

- Зачем? - Я спросил это сквозь зубы, глядя прямо в подернутые пленкой воспоминаний бесцветные глаза убийцы. Очки сползли на нос, он слегка дрожал, но не от страха, от какого-то лихого возбуждения. Образы повторяли образы Макса, но с другого ракурса и небольшим добавлением…

'Трясущееся руки, непослушный колпачок не хочет закручиваться. Вот гадство! Девушка… Диана, на берегу. Одна. Колю с Максимом удалось отправить в лес. Теперь самое время… Белая пелена… Темно. Уже вечер, все четверо сидят за столом. Диана не смотрит. Улыбается только Коле, этому удачливому гаду. Ничего, он заплатит за все! За все! Почему он не выпьет свое лекарство? Нет, говорить слишком опасно. Может заподозрить Максим. Выпил! Оказывается это легко! Если старик говорил про озеро правду, никто не найдет следов… Только бы Макс не подвел, уродец! Как же он бесит порой!'

Убить бы его. Нее, какая скотина! Но я-то не убийца. Не такой, как эта тварь! Плюнуть на него? Уже не могу! Так что тогда? Чего он боится, этот урод? А того же, что и все здесь - искупаться в озере. План мести созрел мгновенно.

- Теперь мы одни, и я знаю, что с тобой делать. Или сам искупаешься в озере, или я тебе помогу! Ну!?

Профессор попятился, приходя в себя и разглядев, наконец, во мне угрозу.

'Ксюша так похожа на нее. На мою Диану! Но она другая… И она тоже меня не любит. И я сделал то, что не додумался сделать тогда - теперь яд выпила Диана… Пусть не достается никому!'

У меня потемнело в глазах.

- Яд? Ах ты мразь! Сумасшедший урод! Какой яд? Когда она его выпила?

Я схватил его за плечи и с силой встряхнул.

'Вчера. Ты ничего не докажешь! Я не скажу ни слова. Никто даже не узнает, что я был здесь… Как в прошлый раз! Противоядия нет. Совсем нет. Нигде! Она умрет через два дня - такая же прекрасная… Моя Ксения!'

У меня не осталось ни одной мысли. Только неукротимое бешенство.

У меня не осталось ни одной мысли. Только неукротимое бешенство. Он вдруг резко вырвался и попытался прошмыгнуть мимо, но я, шагнув в строну, преградил ему путь и от души врезал по мерзкой харе, угодив в скулу и сбив очки набок. Один удар в ненавистную рожу - и профессор запричитал, как девица, размазывая по лицу кровь и требуя, чтобы кто-нибудь вмешался. Вмешаться? Ну-ну, убийца, ё-моё!

Что тут началось - Любка прибежала с визгами, Юра заорал, чтоб не лезла и что еще сам добавит, ассистентка появилась ниоткуда и тоже принялась кричать, грозя вызвать милицию.

Я не стал медлить. От точного и резкого удара в солнечное сплетение, профессор согнулся пополам, хватая ртом воздух. Очки оказались на земле, но понял это какой-то частью сознания, только когда под ногами раздался хруст стекла.

Ксюшу отравил? Мразь! Резко рванул его за шею вниз и с силой выбросил вверх колено. Он и до этого едва держался на ногах от боли, а после такого удара, пришедшегося куда-то в рожу, и вовсе затих.

Эх, и нелегко же было тащить к озеру этот полутруп, но ярость придавала сил, да и дорога была под уклон. Ничего, сейчас освежим. Толпа бежала следом, но я не вслушивался в их крики, плевать было на всех этих отморозков. Краем глаза заметил спешащего на шум Тараса, но только прибавил усилия.

Пока волок, профессор слегка оклемался и застонал, а увидев черную воду у самого лица, начал вырываться, сообразив, наконец, что купание неизбежно. Боялся он черной воды смертельно, по-настоящему. И мне было нужно, чтобы он прошел этот путь до конца. Мысли и крики у него слились воедино - различия не было никакого.

Он пытался умолять, задыхаясь, разбитыми губами, и одновременно сыпать угрозами. Жалкое и жуткое зрелище. Но только Федю он не жалел, а Колю вообще отравил… Как и Ксюшу! Нет уж, я его жалеть не собирался. Только бы сдержаться и не утопить! Эх! Шею ведь сверну, скотине! Еще усилие, и тяжелая туша профессора плюхнулась в озеро, уйдя с головой под воду, сбив меня с ног. Я вынырнул первый, и, поднявшись на ноги, еще несколько раз окунул его с головой, заставляя вдоволь нахлебаться черной водицы. Господи, как же хотелось его утопить, но не смог, нельзя, чтобы он отделался так легко. И не убийца я! Дал ему возможность подняться на четвереньки. Собравшиеся вокруг наконец притихли, со смесью ужаса и отвращения глядели на то, как, захлебываясь слезами, рыдающий профессор из последних сил выполз на берег, где его тут же стошнило. На меня боялись смотреть.

Правильно боятся.

- Кого еще искупать? - Не удержался от вопроса.

Ответом было гробовое молчание. Тишину нарушали лишь звуки рвоты и жалобный скулеж их кумира, окончательно потерявшего человеческий облик. Люди отшатнулись в разные стороны, когда я вышел на берег. Вода с меня стекала ручьями. Я оглянулся на возвышенность Ксении, и сердце в груди дернулось, проваливаясь куда-то вниз. Что делать? Как ей сказать?

Нельзя медлить!

Тарас, стоявший рядом, негромко произнес, когда я поравнялся с ним:

- Уехала она. Минут десять назад. На машине.

- Ксюша?

- Да. Пойдем. Мокрый весь. Переодеться тебе надо. - Голос у него был совершенно убитым.

- Угу. Пойдем отсюда, - я сплюнул, озерная вода оставила во рту неприятный привкус металла. Когда дошли до палаток, обернулся к растерянному Тарасу и попросил: - Кофе приготовь, а? И если коньяк есть, доставай, тебе пригодится, когда все расскажу. А мне уж точно.

- Грибы готовы, - пробормотал Тарас, или подумал, я не видел его лица, забирался в палатку. - Серый, ты есть будешь?

- Не смогу, - не хотелось его обижать, тем более перед объяснением. Человек старался… Но врать точно сейчас не хотелось. - А ты ешь, на меня не смотри… погоди, я сейчас.

Совсем забыл, какой бардак я оставил в своей палатке. Совершенно бездумно поставил койки на место, содрал с себя мокрую одежду и долго вытирался полотенцем. На вещи Федора не мог смотреть. Елки, увижу ли я его живым?

Когда я вылез наружу, Тарас, держа полотенцем алюминиевую турку, разливал по чашкам дымящийся кофе. Сковородка с грибами была отставлена на дальний камень. Ну, правильно, Тарас всегда терпеть не мог есть в одиночестве. Кроме коньяка "Реми Мартен", который ТТ всегда берег для особых случаев, на столе стояла бутылка водки, лежало два огурца, лимон, нарезанный тонкими кружочками, и пара краюх черного хлеба.

Я кисло улыбнулся:

- Водку пить не буду - рано еще. Живы все… пока. Наливай коньяк. Разговор серьезный.

- Ладно, давай. - Сразу согласился Тарас. Водка осталась нетронутой, а чашки с кофе оказались в кастрюле для грязной посуды.

Выпили молча. Закусывать я не стал, Тарас неодобрительно покачал головой, но ничего не сказал.

Если это и правда мой последний день? Ну что ж, любовь до гроба?

Боже мой, где Ксюша? Почему у меня нет ее телефона? Как я скажу ей? Ладно, спокойно. Сначала Тарас. Самое главное на этот момент и, что уж скрывать, самое трудное - рассказать все ему. Так, чтоб понял и поверил.

Опустошив бокал до дна мелкими глотками, ощущая, как мягко коньяк бежит по пищеводу, как светлеет в мозгах, я взглянул на друга, замершего в ожидании, отодвинул пустой бокал в сторону и неторопливо начал:

- Теперь я тебе расскажу что-то вроде легенды, которая, боюсь, и не легенда вовсе…

- Хм. Слушаю! - Слабо улыбнулся Тарас. Видно, вспомнил, как на этом самом месте всего три дня назад сам пугал меня страшной легендой. Ситуация повторялась, только в роли рассказчика теперь был я, грех было не воспользоваться.

Через десять минут Тарасу было не до улыбок.

- И ты во все это веришь? - Он был бледен, но совершенно спокоен. 'Ты справишься, Серый!' - Потряс он меня своими мыслями.

- Да, - кивнул я. - Верю!

- Понял, - хмыкнул Тарас и осушил почти полный бокал коньяка одним махом. На глазах у него выступили слезы. Он жадно закусил лимоном и произнес сипло: - Значит, что я думаю…

Да знаю я, что ты думаешь!

- Профессора ты зря искупал, да уж ладно. - 'Я бы его убил!' - подумал он. Тарас говорил быстро и отрывисто: - А вот, что назвался избранным, правильно. Ты и есть избранный. В тебе всегда было что-то такое… А, неважно. Короче, я, пожалуй, прогуляюсь сейчас до речки, помыться хочу. Ты бы поспал, что ли… А вечером посидим у костра. Дрова еще есть. Не пропадать же добру. И вот что… Светке не звони, лады? И потом, если все получится… Не надо никому…

- Ты прав. Никому!

- Прорвемся, братишка, - ТТ шумно вздохнул и поднялся. Глаза его странно блестели.

- Точно. - Я не знал, что еще сказать ему в утешение. М-да. Меня бы кто утешил.

Тарас ушел, прихватив полотенце. Я искренне сочувствовал ему - он хоть и поверил мне, мысли не скроешь, но не мог не пойти поискать Федьку сам. Я не стал отговаривать. Представляю, как ему сейчас фигово. Прогулка ему не помешает, пускай…

Про Ксюшу я не сказал… Сам разберусь. Яд подействует через два дня? Федя тоже выпил его? Ох, надо было узнать, что за яд. Точно ли нет противоядия?

Но видеть профессора сейчас я просто не мог. Убью ведь к чертовой матери.

Чуть позже схожу!

Убедившись, что в лагере ученых все стихло, я отправился к палатке Ксюши. Был соблазн рвануть за ней на машине, но, выпив даже немного, за руль я не сажусь принципиально, да и не знал я - куда ехать, а то плюнул бы на все свои принципы. На возвышенности, которая уже стала родной, я лег на траву перед палаткой Ксюши и, как вчера, стал ждать. Вчера… Боже мой, а кажется, что прошла вечность!

Сна не было ни в одном глазу. Хотя отключиться и забыться очень хотелось. А еще лучше - просто проснуться и осознать, что все это сон, а я только приехал, и Тарас сейчас расскажет, какую работу нам подкинули.

Я прислушивался, не подъезжает ли машина, не донесутся ли до слуха легкие шаги Ксюши. Куда она опять уехала? Судя по тому звонку Юрику, перед этим Ксения позвонила спонсору. Вариантов, куда она могла поехать - было много, но к кому - только один. Этот чертов спонсор!..

Полчаса… Час… Никого и ничего. Я слышал только стук своего сердца и мысли, все мысли, превратились в какую-то невообразимую путаницу. Я пытался прочистить мозги, мысленно сортируя по отдельным файлам все события, произошедшие за последних четыре дня.

Начало темнеть, или мне так только казалось - ведь сумерки по моим прикидкам еще часа через два. И похолодало заметно.

Я не мог больше лежать и ничего не делать. Коньяк успел выветриться, и сердце сжималось от тоски. Вскочив, отправился на нашу стоянку.

Увидел друга за столом - с мрачным выражением лица он листал какую-то книгу. Перед ним стоял бокал, заполненный на треть янтарной жидкостью. В бутылке коньяка явно поубавилось. Я взял из своей палатки куртку, не ту, которая тогда на берегу осталась - одел спортивную. Старую подобрал Тарас, выстирал, повесил сушиться. Я еще не поблагодарил его, не забыть бы.

- Присоединяйся, - кивнул Тарас, ловко выуживая откуда-то из-за спины второй бокал.

- Угу.

Я сел рядом с ним, лицом к озеру, глотнул, почувствовал, как по жилам разлился жидкий огонь. Заставил себя отвлечься, оглядеться по сторонам. Похоже, нам обоим хотелось смотреть только на озеро. Даже с черной водой, оно было невероятно красивым в лучах заходящего солнца. Хорошо-то как здесь, на природе! Воздух чистый, запахи травы и нагретой солнцем хвои сосен. Бабочки, птички, стрекозы… Эх! Не будь это последний день моей жизни, честное слово - бросил бы все и построил бы себе дом. Прямо тут. У озера…

- Я пойду с тобой! - Спокойно, даже буднично, произнес Тарас.

Что-либо ответить я не успел. Тихое урчание позади нас заставило стремительно обернуться. Из леса как раз выезжало три блестящих черных иномарки. Четвертой ехала машина Ксении.

Я вскочил со стула, и бокал, о котором совершенно забыл, выскользнул из руки и со звоном разбился у моих ног, ударившись о край большого камня.

- Черт! - Я быстро нагнулся, чтобы подобрать осколки.

- Я сам, - Тарас тоже поднялся. - Иди, раз надо.

Даже не поблагодарив его толком, я бросил это дурацкое занятие и поспешно направился к стоянке. Передние машины проигнорировал, Ксюша была важнее любых гостей, но когда она появилась из второй иномарки, вместе с маленьким мальчиком и высоким мужчиной, я замер, словно налетев с разбегу на стену.

Дыхание перехватило. Растерянность, однако, тут же сменилась сильной злостью. Да кто это такие, ё-моё? Почему Ксюша ехала с ними, а не в своей машине? И с какой стати я должен замирать, не смея подойти к собственной девушке? Ведь это наверняка Светлов! Я увидел, как спешит к ним Юрик от лагеря ученых, и весь его почтительный вид подтверждал мою догадку. А ребенок? Не может быть, чтобы Ксюшин, ведь ей не больше двадцати пяти, а мальчику, похоже, лет десять. Не в пятнадцать же родила? Или все же?..

Гадать было бессмысленно, и я решительно зашагал к этой троице. Мальчик прижимался к Ксении, доверчиво обхватив ее ладошку обеими руками. Светлов, а я был на девяносто девять процентов уверен, что это он, смотрел на Ксению, сунув руки в карманы, и что-то тихо ей говорил.

Юрик где-то замешкался, и я подошел к этой группе первым, получив эксклюзивную возможность наблюдать немую сцену во всей красе. Светлов недовольно повернул ко мне голову, оборвав себя на полуслове, а из третьей иномарки появились сразу два прилично одетых, коротко стриженных парня. Один в костюме, другой надел пиджак, только когда вылез, скрывая кобуру под мышкой. Сразу двинулись в нашу сторону, но, повинуясь короткому кивку спонсора, остались у машины.

- Ксюш, мне поговорить с тобой надо! - Произнес я, внимательно разглядывая того самого Андрея. А ведь похож на несчастного Колю Светлова, и Вероника права - обаятельный красавчик, хоть и не молод уже, а вообще страшно самоуверенный и высокомерный тип.

- Кто это? - Спросил он Ксению негромко, смерив меня таким же оценивающе-равнодушным взглядом.

- Это Сережа… - ответила она, мельком глянув в мою сторону. - Я тебе про него рассказывала…

- А-а! - В глазах Светлова промелькнула усмешка. 'Так вот он какой! Так и подумал. Парень, к которому она, якобы, совершенно равнодушна! Ну-ну!'.

У меня на поясе завибрировал телефон, и я полез правой рукой под куртку, досадуя на звонок - совсем некстати. В тот же миг чья-то рука сжала мое запястье. Я поднял глаза на материализовавшегося рядом со мной охранника. Офанареть можно! Это спонсор или президент России?

- Телефон можно достать? - Холодно спросил я, глядя прямо в пустые глаза охранника. Ого, да это же тот самый, с автоматом который был. Я не считаю себя трусом, но по спине пробежал холодок.

- Антон, - Светлов только поднял бровь, и рука охранника разжалась. Я быстро глянул непринятый вызов - не успел ответить. Ага, Сашка, объявилась-таки, маленькая хулиганка! Ладно, перезвоню позже.

- И еще, - говорил тем временем спонсор своему телохранителю Антону. Голос его звучал по-деловому сухо. - Профессора в третью машину проводи, мне плевать - в каком он состоянии. Остальным - ожидать здесь еще пару-тройку дней. Останешься с ними.

- Понял.

- Юрку тоже заберу. Только в другую машину, после поговорю. Скажи, чтоб собирался.

'Погулял и будет. - Подумал Светлов. - Посмотрим, какую ты мне историю расскажешь, голубчик. - Взгляд на меня. - Хм, Сергей, значит?!'

- Здорово, Сергей!

Он протянул мне руку. Я смотрел на Светлова, раздираемый противоречивыми чувствами - то ли дать по роже и подписать себе, всего скорее, смертный приговор, то ли просто пожать руку. Скрепя сердце, выбрал второе.

'Злишься? - С насмешкой думал он. - Эх, молодежь! Хотя не дурак, такую девочку днем с огнем не сыщешь, сам бы рад…'.

- Здрасьте, - вдруг произнес мальчишка, глядя на меня огромными голубыми глазами и нерешительно улыбаясь. Сходство было колоссальным, и сомнений в том, кто его отец, не осталось, - а мы из Москвы едем. Дядя Вова сказал, что я уже здоров. Вы там были?

"Болтун!- с теплотой подумал Светлов. - Господи, если бы не Ксения… Что за чудо, знать бы, откуда она, но… Пусть так все и останется'.

- Вообще-то я там живу, - я невольно улыбнулся мальчишке. Меня вдруг отпустило. Если бы у них была связь, Светлов думал бы о Ксении точно не так.

- Тогда вы знаете, что там царь-пушка есть? - Серьезно спросил малыш, округлив глаза.

- Конечно, даже руками трогал. Только не стрелял. А ты?

- И я не стрелял, - выдохнул он. - Так нельзя же. Жаль, правда?

- Ага, - кивнул я.

- А мой папа все может. Я поеду через месяц и постреляю обязательно! Да, пап?

- Э! Илья! - Хмыкнул Светлов. Смущен он не был, во взгляде на мальчишку мелькнуло обожание. Охранники поодаль переглянулись с усмешкой. - Про пушку потом поговорим. А сейчас прогуляйся немного, сам же просил. И палатку Ксюшину посмотри.

- Ну, пап, - закапризничал мальчик.

- Илья! Что мы говорили? - Светлов нахмурился, но мальчика это не смутило. Он-то отца знал. Нда. В мыслях его я ощущал настоящую любовь к сыну, сильную и полную света и перенесенных страданий.

'Если бы не дела, малыш, я был бы с тобой всегда!'

Уверен, просто говори отцы такое вслух своим детям, те были бы намного счастливее!

Илья вздохнул, соглашаясь, и обратился ко мне: - Пойдете с нами?

Я не успел ответить.

- Позже, Илья. - Сказал Светлов. - У нас с Сергеем разговор серьезный.

О-па! С какой стати, хотелось бы знать.

'Что ты за тип, хотелось бы знать. - Светлов хмуро глянул мне в глаза. - По какому праву избил эту гниду профессора? Если бы ты знал, как я хотел хоть что-то раскопать о нем за тридцать лет и не смог. Что ты такое узнал за три дня?'.

Мальчик нахмурился, совсем как отец, хотел, видимо, возразить, но Ксюша нагнулась и что-то прошептала ему на ухо. Илья просиял и радостно закивал ей.

Зеленоглазка взяла его за руку и повела к своей палатке.

И ведь даже не смотрела на меня! Что за наказание! Сколько она еще будет дуться?

Стоп! А как же яд? Что же это я!? Почти решил сказать Светлову, куда ему катиться со своими разговорами, как спонсор глянул поверх моей головы и с широкой улыбкой, преобразившей его лицо, произнес:

- Привет, Тарас! Вот заехал тебя навестить.

- Привет, Андрей! - ТТ встал рядом со мной. - Ты как раз кстати, у нас тут небольшое ЧП…

- Слыхал.

Сделав не слишком приятное открытие, что слышать мысли обоих я все равно не смогу, сосредоточился на Светлове.

'Эх, Тарас, по лицу вижу, что соглашаться ты не собираешься. А жаль'.

- У нас такое случилось…

- Позже расскажешь. Позволь задать пару вопросов твоему другу. А потом прокатимся?

- Добро!

Тарас кивнул и остался стоять, а Светлов кивком головы предложил мне или, скорее, приказал отойти в сторону озера.

Разговор вышел коротким, я стал быстро, четко и предельно честно отвечать до того, как вопросы звучали вслух. Бизнесмен сначала разозлился, но потом лишь ухмылялся, приняв чтение мыслей как должное. Еще и проверял, гад. Специально напоследок подумал про Ксюшу кое-что из того, что стерпеть я попросту не мог.

Я вспыхнул, сжимая кулаки, а он лениво похлопал меня по плечу и добродушно произнес вслух:

- Спокойней! Не кипятись.

- Что она для вас сделала? - Вырвалось у меня.

- Подарила жизнь моему сыну. - "Один укол"

- Что за укол?

- Неважно! - Светлов быстро освоился. - Забудь. Мой сын здоров, и я намерен выполнить обещание и не выяснять ничего. "Без Божьей воли этого бы все равно не случилось".

- Чем он был болен?

- Сердце. - 'Требовалась пересадка, но операцию он бы не перенес… Достаточно - ты узнал все, что хотел!'

- Да!

'И еще, - подумал он, - скажите Илье, чтобы шел в машину. Мы уезжаем!'

- Хорошо! - Я посмотрел ему вслед и увидел профессора, которого вели к машине Антон и Юрик, придерживая с двух сторон. Ненависть во мне полыхнула с новой силой, но вид его в мятом костюме, со слюной, стекающей по всклокоченной бороде, отбил всякое желание расспрашивать его хоть о чем-то. Может, он вообще того уже, сдвинулся?

Плюнув, я решительно отправился к Ксюше. Хочет она меня видеть или нет, ее дело, но придется.

Веселый смех я услышал издали, еще только подходя к возвышенности, и замер на миг, потрясенный. Она так не смеялась еще при мне ни разу! Внутри отозвалось болью сердце, а я был готов стоять и слушать ее смех вечность - словно журчащий ручеек, другого сравнения не придумаешь. Что-то звонко произнес мальчик, и его голос вывел меня из оцепенения.

Полог палатки был поднят и закреплен на колышках.

Ксюша сидела спиной ко мне, потому первый на мое появление отреагировал Илья.

- Дядя Сережа! Идите к нам, Ксюша сказку интересную рассказывает!

А у зеленоглазки даже узенькая спина напряглась, чуть повернула голову, позволив увидеть нежное очертание ее щеки, но не оглянулась. Подавив вздох, я полез в палатку без ее приглашения.

- Илья, тебя отец зовет, - сразу сообщил я. Лицо мальчишки вытянулось.

- Но я еще не дослушал, - запротестовал он.

- Илья! - честно говоря, не знал, что еще сказать ребенку.

- Беги, зайчонок, - мягко произнесла Ксюша. - До конца расскажу в следующий раз. Будешь меня ждать?

- Ага. А ты скоро приедешь?

- Скоро. Беги давай!

Мальчик потянулся, поцеловал Ксюшу в подставленную щеку и резво выбрался наружу. Мне он лишь махнул рукой. Все же Светлов мне не слишком доверял. Дернувшись, чтобы проводить мальчишку, я заметил каменнолицего Антона, который уже ждал его у спуска с возвышенности. Усадив ребенка на свои широкие плечи, он стал спускаться. Готов поклясться, на его лице играла ласковая улыбка. Похоже, этого ребенка любили…

Нежное выражение еще светилось на лице Ксении, но тут же исчезло, когда она повернулась ко мне. Я до боли сжал зубы.

- Мы же договорились. В двенадцать…

- Ксюш. - Перебил я ее быстро, не давая отчаянию овладеть мной. - Он тебя отравил! Я не знаю, какой яд, но это точно!

Она не удивилась. Пожала плечиком:

- Знаю. Сереж, на меня не подействует. Можешь быть спокоен. Иди.

- Но почему? - Боюсь, я имел в виду не только отравление, но она предпочла не заметить этого.

- У нас есть средство, восстанавливающее весь организм…

- Значит, укол, сделанный Илье…

- Да! То же самое. Не спрашивай больше. Я не могу объяснить… Не имею права. А сейчас - дай мне побыть одной.

- Ксюша, - стон все же прорвался вместе с ее именем.

Она молчала, опустив глаза.

Пошатываясь, как пьяный, я выбрался из палатки, полной грудью вдыхая воздух.

- Без пятнадцати - на берегу, - зачем-то бросил я в сторону палатки и, не дожидаясь ответа, побрел вниз.

В голове звучала песня:

'Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее…'

Все. Мне все равно - умру ли я сегодня ночью. 'Боже. Смягчи ее сердце!'

Машин спонсора уже не было. То есть одна осталась, просто не сразу заметил у кромки леса. Тарас ждал меня за столиком у наших палаток.

'Восстановить церковь? Под Муромом? Малая родина? - Думал он, едва заметив мое появление. - Конечно, смогу. Надо было сразу ему сказать… Чего тянуть-то… Но Федор…'

- Тарас, я пойду один!

- Что значит 'один'? - Взвился он.

- Опасно. Вдруг не вернусь. Вдруг Федора уже не спасти. - Я сам страдал, произнося эти беспощадные слова. - Света лишится брата? А ты хочешь лишить ее еще и мужа, и отца ее детей?

Тарас смотрел на меня, прищурившись, тяжело дыша. Но мысль меня убить быстро сменилась тревогой за Светку.

- Урод ты, Серый! Вот только попробуй не вернись - убью!

- Договорились.

Он не улыбнулся, вытащил из кармана потрепанную колоду карт, принялся их молча раздавать.

Я хотел отказаться, но потом передумал. Какая разница, надо же как-то провести время последние три часа…

Фонарь стоял рядом - на камне, я поискал глазами пульт управления, вспомнил, что сам бросил его на постель дяди Федора.

- Был бы здесь Федя… - заметил мой взгляд Тарас.

- Ага, - кивнул я, забирая свои карты. - Люмос!

Фонарь вспыхнул.

ТТ едва не подпрыгнул, уронив на стол карты:

- Слушай, хорош пугать-то.

Знал бы он, как испугался я. А ведь просто хотел развеселить, снять напряжение…

- Ну вот, - проворчал Тарас, - заново раздавать.

Меня так и подмывало повторить эксперимент, но не стал. Нда, дожил, меня уже ничего не удивляет.

О Сашке вспомнил только в половине двенадцатого. На звонки она не отвечала, наверное, легла спать уже. Нее, ну как я мог? Она ведь что-то хотела сказать, не просто так звонила?

Набрал Креола.

- Слушай, Серый, - сразу начал он, - вырваться пока не могу. Эх, работы по горло… Леночка еще… Потом расскажу! Ты там как? Чего звонишь?

- Ген, слушай, ты не мог бы за моей сестрой присмотреть? Она живет в моей квартире…

- Сашка, что ли, приехала?

- Да. В пятницу, если я еще не вернусь…

- Ну? Да говори ты, что сделать?

- Короче, какой-то козел лет на шесть ее старше - свидание ей назначил.

- О-о! Лады. Все будет в лучшем виде. Ей ведь пятнадцать, наверное…

- Четырнадцать. Только ты с ней помягче…

- Понял. Дитям мороженое, козлу - могила.

- Э!

- Не боись. Пока.

Сукин сын бросил трубку, но перезванивать я смысла уже не видел. Было страшно жаль, что не поговорил с сестрой.

Я спустился на берег, попрощавшись с Тарасом у палаток. Попросил не идти, и он неохотно, но согласился. Темно так, что вообще ничего не видно. Не успел подумать, как хорошо было бы видеть в темноте, как сразу стало светлей. Повертел головой, отыскивая взглядом луну, но заметил Ксюшу и больше уже ни о чем не думал.

Она стояла у того самого камня, где мы впервые встретились, обхватив себя руками.

- Что надо делать? - Коротко спросил я, останавливаясь в полуметре.

Она глубоко вздохнула, потом повернула ко мне голову:

- Доплыть до середины и нырнуть, - голос ее дрогнул.

- Не пора? - Я понял, что она волнуется не меньше моего, но что я мог сделать? Обнять?

- Пора. Я видела сигнал - портал открыт.

- Какой сигнал?

Она протянула мне квадратное стеклышко, похожее на темную лупу.

Поднеся стекло к глазу, я сначала ничего не видел, а потом, вглядевшись, различил примерно над серединой озера столб призрачного света, уходящий вверх. Ё-моё! Значит, фотография была настоящей!!! В той старой газете! И она ведь могла показать это раньше…

Меня охватила странная дрожь.

- Так чего ждем?

- Только тебя, - отозвалась Ксюша.

Я скинул с себя куртку, не зная, что делать-то.

- Раздеваться?

- Как хочешь… Хотя нет. Ботинки сними.

Я сбросил кроссовки и носки, последние - сам не знаю зачем, и пошел за Ксюшей на камень. Вокруг все было хорошо видно, но Ксюша шла, словно на ощупь, неуверенно делая каждый следующий шаг.

- Темно-то как! - Пробормотала она, когда я ее подхватил - она чуть не упала, споткнувшись о неровность булыжника.

Десять секунд в моих объятиях! Она разжала мои руки и сделала еще шаг.

Сердце мое стучало как бешенное.

- Стой. Уже край. - Я вытащил мобильник и посветил ей под ноги, хотя смысла в этом не видел.

- Спасибо.

Положил мобильник на камень - не прыгать же вместе с ним в воду. Хорошо, вспомнил. Проклятье, и ведь не уверен, что вернусь.

Встав на самом краю, я нашел ее руку и сжал маленькую ладошку. Она попыталась высвободиться, но я не дал.

- Прыгаем вместе, на счет три!

Она кивнула, судорожно всплеснув второй рукой.

Может, боится? Чего только? Воды?

- Три! - Сказал я сразу и прыгнул, увлекая ее за собой. Ксюша даже охнуть не успела. А чего тянуть? Ненавижу считать до трех.

Вода, в которую я сразу ушел с головой, была жутко холодной. Когда вынырнул, увидел, что девушка уже плывет к середине. Пытаясь согреться, постарался ее догнать. Елки, одежда намокла, стала тяжелой, и я пожалел, что не разделся.

- Как ты определяешь, куда плыть? - Я как раз поравнялся с Ксюшей. Звук разносился далеко над водой.

- Портал притягивает, - стуча зубами, ответила она. - Доверься течению.

И я доверился.