Сказки народов Восточной Европы и Кавказа

ЧЬЯ РАБОТА ТРУДНЕЕ? Курдская сказка

Пересказ и обработка А. Шамилова, перевод В. Гацака.

одном ауле жили-поживали муж и жена. Детей у них не было. Летом муж нанимался в чабаны, пас чужие отары, а жена оставалась дома. Возвращаясь с пастбища, муж говорил жене:

— Слушай, жена, я всегда в поле, в горах, в дождь и в град при отаре, а ты целый день дома, в тепле. Какие у тебя заботы? Никаких.

Очень сердилась жена за такие слова, а однажды утром сказала она мужу:

— Ты оставайся дома, сегодня я пойду в поле пасти овец.

Муж обрадовался:

— Хорошо, только расскажи мне, что надо делать.

— Убери в доме, дай корма наседке с цыплятами и выпусти их из курятника. Только посматривай, чтобы цыплята не разбежались и коршун их не утащил. Потом просей муку. Из муки замеси тесто. Затем затопи тэнду́р[100], приготовь обед, а потом испеки лаваш. В полдень подои козу и овец, молоко процеди, чтобы чистое было, вскипяти, и дай немного остыть, потом разлей его и заквась, чтобы завтра был каты́х[101]. Вот шерсть, спряди из нее нитки, я вернусь и свяжу носки и рукавицы на зиму. Из навоза непременно наделай кизяко́в[102], чтобы было чем топить зимой. Из вчерашнего катыха сбей масло, иначе он прокиснет и испортится. У меня там еще белье замочено, и ткань я начала ткать, но это оставь — уж так и быть: приду вечером, сама сделаю.

— Иди, жена, — воскликнул муж, — я все сделаю и хоть раз отдохну дома!

Ушла жена отару пасти, а муж убрал в доме, как жена велела, потом накормил курицу с цыплятами. Цыплят он решил привязать длинной ниткой к курице, чтобы они не разбежались. Потом затопил тэндур, поставил обед варить.

Вдруг ему показалось, что за окном, высоко в воздухе, курица кудахчет. Удивился он, выскочил на улицу и видит, что коршун держит одного цыпленка в когтях и летит, а на ниточке висят все цыплята и курица. Курица кудахчет с перепугу. Бросился он вдогонку за коршуном, хотел поймать нитку с висящими на ней цыплятами и курицей, долго гнался, но не догнал. Коршун скрылся за горой.

Когда муж вернулся домой, то увидел, что тэндур совсем потух, вода в казане́[103] с крупой вся выкипела, а крупа пригорела. Затопил он снова тэндур, тут же высыпал из мешка муку в корыто и хотел просеять ее, но подумал, что время летит, а работы еще много, и решил: «Привяжу я горшок с катыхом к спине. Пока буду муку просеивать и тесто месить, масло само собьется».

Так он и сделал.

Когда стал просеивать муку, горшок двигался то вправо, то влево, и масло постепенно сбивалось. Муж радовался своей находчивости.

Но опять случилась беда.

Стоя месить тесто было неудобно, и он встал на колени — горшок перевернулся, и весь катых из него вытек на пол. Кое-как муж отвязал горшок, а комнату подмел и посыпал золой, чтоб посуше было.

И снова принялся тесто месить. Едва кончил месить, увидел, что тэндур накалился, и стал лаваш печь.

А тут у дверей заблеяли овцы и коза. Он схватил медный котел и побежал их доить. Сначала доил овец. Доить было нелегко, потому что они к нему не привыкли. Когда он стал доить козу, та дважды вырывалась, а на третий раз копытом толкнула котел, и больше половины молока разлилось.

Очень он устал. Когда подоил и овец и козу вернулся в дом и видит — лаваш в тэндуре сгорел. Решил он хоть молоко вскипятить. «Не топить же снова тэндур, вскипячу я молоко на улице, на костре, — решил находчивый муж, — так легче и быстрее».

На небе уже появились звезды, во дворе было совсем темно. Разжег он костер, повесил над ним котел с молоком, взял ложку и стал молоко мешать, чтобы оно не подгорело.

А в это время его жена возвращалась домой. Еще издали увидела она у своего дома костер и удивилась. «Зачем ему костер понадобился?» — подумала она и поспешила к дому. Муж и не заметил, как подошла жена, а она спросила:

— Что случилось, зачем ты костер разжег?

— Решил молоко на дворе вскипятить, так удобнее, — сказал он.

Молоко вскипело. Жена подхватила котел и унесла в дом. Муж стал рассказывать обо всем, что с ним за день приключилось.

— Я проголодалась, дай мне поесть, — попросила жена.

— Кроме молока, ничего нет, не успел я сварить, совсем забегался. Знаешь, жена, завтра ты уж лучше сама оставайся дома и занимайся хозяйством, а я пойду овец пасти.

С тех пор муж больше никогда не говорил, что его работа труднее. И стали они жить дружно.