Сказки притчи легенды Хауса

ПРЕДИСЛОВИЕ

Народ хауса проживает в основном в северной части Федеративной Республики Нигерии и в Республике Нигер. Согласно старинной легенде, сыновья основательницы страны хауса, волшебницы и охотницы Дауры, построили города Кано, Рано, Даура, Кацина, Гобир, Зария и Замфара[1]. На основании исторических свидетельств создание этих городов относится приблизительно к VIII–X ВВ.

Расположенные на важнейших караванных путях Западной Африки, эти города вскоре стали крупными центрами торговли и ремесла. Изделия из цветной и тисненой кожи и ткани, созданные хаусанцами, продавались во многих странах Западной и. Северной Африки. Хаусанские купцы приходили на берега Средиземного моря и Атлантического океана, торговали на рынках Тимбукту и Хартума. Этим и объясняется то, что язык хауса широко распространился в странах Африки и занял там третье место по числу говорящих. В настоящее время на нем говорят пятнадцать-двадцать миллионов человек.

К концу XIX в. страны, населенные народом хауса, представляли собой самостоятельные феодальные государства. Во главе каждого стоял эмир (сарки) и несколько семей крупных феодалов, которые сами нередко становились независимыми правителями. Согласно обычаям, эмира выбирали из числа наследников престола, и среди правящей феодальной верхушки постоянно происходила борьба за власть.

Большую роль в странах хауса играло мусульманское духовенство, оно регламентировало многие стороны жизни и полностью подчинило себе систему образования. Крупные торговцы, в руках которых была сосредоточена внешняя и внутренняя торговля, пользовались многочисленными привилегиями и наживали огромные состояния.

Талакава (крестьяне и ремесленники) составляли обездоленную часть населения, на их плечи тяжелым бременем ложилась уплата налогов и поборы эмиров, а также различные феодальные повинности. Во время многочисленных войн их хозяйства разорялись, а самих талакава захватывали в плен и продавали в рабство. Труд рабов применялся в странах хауса вплоть до XIX в. Он использовался главным образом на строительных работах и в крупных ремесленных мастерских, принадлежавших феодалам и купцам.

Талакава не раз поднимали восстания и бунты. В 1801 г. произошло одно из крупнейших восстаний под руководством шейха Османа дан Фодио (1744–1817). Начатое скотоводами фульбе (народ, проживающий в Западной Африке) против феодалов хауса, оно вскоре было поддержано простыми хаусанцами, крестьянами и ремесленниками. К 1808 г. войска эмиров стран хауса были разгромлены, но Осман дан Фодио и его преемники сохранили старые феодальные порядки, и на место хаусанской знати пришла фульбская. Однако хаусанцы до сих пор с почтением вспоминают шейха Османа дан Фодио, начавшего «священную войну» (джихад) против феодалов и объединившего раздробленные страны хауса в два мощных султаната — Сокото и Ганду.

Преемники Османа дан Фодио продолжали политику изгнанных феодалов, что вызывало новые восстания и междоусобные войны и открывало дорогу иноземным захватчикам. В конце XIX — начале XX в. колонизаторам удалось захватить страны хауса. Большая их часть вошла в состав английской колонии Нигерия, меньшая — во французскую колонию Нигер.

Проводя политику «косвенного управления», английские колонизаторы сохранили большинство эмиратов в Северной Нигерии. Эмиры, присягнувшие на верность британской короне, стали получать от англичан жалованье, им были сохранены многие привилегии. Таким образом, формально страной продолжали управлять эмиры, но фактически вся власть была сосредоточена в руках английских чиновников и коммерсантов, захвативших богатства Нигерии.

Длительное колониальное господство тяжело сказалось на экономической и культурной жизни страны. Отсутствие современной промышленности, отсталое сельское хозяйство, болезни, почти поголовная неграмотность — вот что принес английский колониализм народам Нигерии. Самым отсталым районом страны оказалась Северная Нигерия, народ которой особенно страдал от гнета колонизаторов и феодалов.

Но народы Нигерии не смирились с господством английского колониализма. После упорной многолетней борьбы 1 октября 1960 г. страна добилась независимости, а спустя три года она была провозглашена Федеративной Республикой.

Теперь Нигерия развивается самостоятельно. Она уже достигла немалых успехов в экономическом и культурном строительстве. Сооружаются новые промышленные предприятия, железные дороги, больницы, школы. Для успешного развития стране требуются тысячи учителей, инженеров, врачей. В 1962 г. в городе Зарии был открыт первый в Северной Нигерии университет им. Ахмаду Белло, названный так в честь его основателя. Это один из пяти университетов страны.

В Нигерии выходит несколько газет на языке хауса. Это «Гаския та фи квабо» («Правда превыше денег»), издаваемая с 1939 г., «Джакадия» («Вестница»), «Химма манома» («Земледельцы, созидайте») и ряд ведомственных информационных бюллетеней. Из книг издаются главным образом учебники, сборники легенд и сказок, повести, поэмы, книги религиозного содержания.

Интерес к историческому прошлому своей страны, к бесценным сокровищам ее фольклора возник у передовой интеллигенции Нигерии еще в годы английского колониального владычества. В 1930 г. в Зарии было создано Литературное бюро, которое занималось переводом на язык хауса приказов и законов колониальной администрации. Хаусанцы, привлеченные для работы в бюро, вскоре начали собирать и обрабатывать сказки, басни, легенды своего народа. И в 1934 г. была издана первая книга на языке хауса «Волшебная вода» («Руван багаджа»), созданная писателем Алхаджи Абубакаром Имамом по мотивам народных сказок. Так было положено начало развитию современной литературы на языке хауса [2].

После получения страной независимости началось быстрое развитие литературы на языке хауса. В настоящее время большой известностью пользуются писатели Ал-хаджи Абубакар Имам, Амаду Комасси, Мохаммаду Гварзо, поэты Алию на Манги, Сааду Зунгур, драматург Шуайбу Макарфи и др.

Фольклор народа хауса, одного из крупнейших в Западной Африке, богат и разнообразен. Это многочисленные сказки, легенды, притчи и т. д. Изучен он еще недостаточно.

На основании записей сказок, сделанных европейскими путешественниками и миссионерами в конце XIX — начале XX в., а также фольклорных сборников, изданных в Нигерии за последние годы, можно выделить два типа сказок.

Сказки первого типа характерны для раннего периода истории народа хауса, периода так называемой культуры махальби (охотников), когда основным занятием людей были охота и земледелие[3]. Герои этих сказок — люди, животные, додо (духи лесов, вод, гор), различные чудовища. В этих сказках отражена борьба человека с темными силами природы, непонятными и враждебными ему. И благодаря своему уму, хитрости, смелости человек выходит победителем из этой борьбы. О стремлении человека познать окружающий мир, объяснить его и овладеть его тайнами свидетельствуют сказки, объясняющие происхождение того или иного явления природы, животного и т. д.

В сказках первого типа мало еще говорится об общественных отношениях; однако эмиры и богачи выступают уже и здесь как отрицательные герои, а простые люди олицетворяют ум, доброту, справедливость.

Для сказок хауса характерны традиционные зачин и концовка. Обычно рассказчик начинает так: «Это сказка. Вот она. вот она здесь. Она пришла, чтобы мы послушали ее». В конце же сказки слушателей предупреждают, что все рассказанное — вымысел. Образец такой сказки в сокращенном переводе дается в сборнике («Сказка об охотнике»).

Многим сказкам первого типа присуща композиционная рыхлость, в их языке много устаревших слов и оборотов. Но все это отнюдь не умаляет их художественной и научной ценности как важного памятника культуры народа хауса.

Некоторые сказки хауса уже известны советскому читателю по ряду сборников, вышедших за последние годы[4].

Сказки, притчи, городские анекдоты, легенды, вошедшие в настоящий сборник, взяты из нескольких сборников, изданных в Нигерии за последние годы[5]. Все фольклорные произведения в этих сборниках в той или иной степени литературно обработаны. Поэтому сказки, например, как правило, лишены традиционных зачина и концовки, они стали короче, сюжет их сделался стройнее. Вместе с тем традиция устного рассказа во многом сохранена. Так, в некоторых сказках и притчах читатель как бы приглашается принять участие в происходящем, ему предлагается высказать свое мнение о поступках героев и т. п.

В этих сборниках отсутствует сколько-нибудь четкое деление фольклорных произведений на жанры. В настоящем сборнике мы, основываясь на характере публикуемого материала, разделили все произведения на четыре раздела: сказки, притчи, городские анекдоты и легенды. Известная условность такого деления, конечно, очевидна.

Среди сказок, напечатанных в фольклорных сборниках, встречается немало сказок второго типа, которые условно можно назвать «сказками горожан». В них нашло отображение успешное развитие городов хауса, ставших центрами торговли, ремесла и культуры. Бывшие охотники и земледельцы стали ткачами, кузнецами, торговцами. Они уже не зависят полностью от природы, как прежде. Они уже по-новому относятся к окружающему миру. И в сказках, естественно, появляются новые мотивы. Рождаются новые фольклорные жанры — притча, городской анекдот. В «сказках горожан» животные и растения становятся на службу человеку, защищают его дом от додо («Сказка о женщине, ее дочери и их собаках»), спорят между собой, кто приносит ему больше пользы («Цесарка и курица»).

Дальнейшее развитие общества и его разделение на классы, приведшее к усложнению общественной жизни, также не могло не сказаться на тематике сказок, на их идейном содержании.

Мир животных, предстающий перед нами в этих сказках, — точный сколок человеческого общества. У животных есть свои эмиры — лев, орел, жестокосердные и властолюбивые. Они требуют налоги со своих подданных и посылают для их сбора стражу («Сказка о летучей мыши»). Они по собственному усмотрению расправляются со своими подданными, помыкают ими, казнят их («Сказка о стервятнике, гиене, лисе, льве и осле», «Ястреб и черепаха»).

К своему эмиру, льву, звери обращаются с таким же почтением, что и люди: «Да будет жизнь твоя долгой, владыка леса» или «Да продлит Аллах твое пребывание на земле, владыка». Лев же называет их «простолюдинами» («Ум лучше, чем высокое положение»).

Имущественное неравенство, власть денег делают людей жадными, жестокими, вероломными. И таким людям в сказках противопоставляются звери — носители положительных качеств: бескорыстия, верности в дружбе, отзывчивости («Творящий добро будет вознагражден»).

В ряде сказок даются советы и наставления, как следует жить человеку. Он должен быть умным, осмотрительным, осторожным, неторопливым, должен быть терпеливым, не болтать лишнего. В этих наставлениях в значительной степени сказалось влияние мусульманской религии, уже одержавшей победу (по крайней мере в городах) над языческими культами и безоговорочно поддерживающей власть феодальной верхушки («Каждому по заслугам»).

Сюжеты некоторых сказок окажутся читателю знакомыми («Шакал и цапля», «История о языке» и др.). Вероятно, известны они стали хаусанцам благодаря их длительным экономическим и культурным связям со странами Средиземного моря.

«Сказки охотников» и «сказки горожан» тесно переплетаются между собой; часто сюжеты сказок первого типа переосмысляются, обрастают новыми деталями. В большинстве сказок хауса восхваляются ум, трудолюбие, верность в дружбе, мастерство в труде, осуждаются жестокость, произвол, жадность.

В притчах отражена жизнь хаусанского общества, отношения между различными слоями населения, а также отношения внутри семьи. Притчи восхваляют те же достоинства и осуждают те же недостатки, что и сказки. Особенно жестокому осмеянию подвергается жадность («Рассказ о самом жадном человеке»). Нетерпимое отношение к жадности вызвано тем, что жадный человек нарушал нормы морали родового общества — отказывал своим родичам в материальной поддержке, стремясь преумножить собственное богатство. В конечном итоге, поскольку он начинал эксплуатировать беднейшие слои населения, осуждение его жадности приобрело и социальный характер.

Особой симпатией пользуются герои притч, наделенные острым умом, способные найти выход из любого положения («О двух обманщиках», «Как некий человек вернул долг туарегу», «История о двух ворах и эмире»).

Хаусанцы умеют ценить меткое, вовремя сказанное слово, их юмор богат и разнообразен. Но часто, когда сказка или притча обличает жестоких эмиров, жадных судей или купцов, шутливое высмеивание, безобидная насмешка перерастают в острую, социально направленную сатиру.

Городской анекдот продолжает традиции притчи, но он быстрее откликается на новое в жизни. Поэтому в нем мы подчас встретим упоминания об иллюстрированной книге, о кино, о велосипеде.

Из легенд встают перед нами мрачные картины феодального прошлого стран хауса — бесправия народа, произвола феодалов и их слуг, войны и разорения. За малейшее проявление недовольства, за неосторожно сказанное слово человеку грозила суровая кара, и раб вынужден соглашаться с самой отъявленной ложью («Рассказ о правдивом рабе»). По прихоти жестокого и сумасбродного эмира гибнет замечательный строитель Мухаммед Дуругу («Великий мастер Мухаммед Дуругу»),

Но народ не мирился с несправедливостью и гнетом. Насмешки над феодалами сменялись открытым сопротивлением. Красильщик Бакинваке жертвует своей жизнью, чтобы избавить людей от жестокого феодала («Сожжение Бакинваке»). Особенно интересны легенды о шейхе Османе дан Фодио, поднявшем восстание против феодалов. В легендах он выступает как человек, наделенный необыкновенной волшебной силой, помогающей ему разрушать козни феодалов. Он добр и великодушен, заботлив и внимателен к простым людям («Шейх дан Фодио и некий человек»). Шейх терпеливо выслушивает глупый вопрос чужестранца, а когда тот спустя два года, уже в одежде простого хаусанца, вновь обращается к нему, то и тогда шейх дает ему обстоятельный ответ. Видимо, не в обычаях других эмиров было выслушивать и более серьезные просьбы людей.

И в заключение необходимо отметить, что современная художественная литература на языке хауса, находящаяся сейчас в стадии становления, теснейшим образом связана с фольклором. Именно на фольклорной основе, используя фольклорные изобразительные средства и форму, создают свои произведения, рассчитанные на массового читателя, африканские литераторы, пишущие на языке хауса. Таким образом, здесь, несомненно, имеет место плодотворный процесс активного взаимодействия и взаимовлияния фольклора и литературы, который открывает широкие перспективы развития художественного творчества хаусанцев.

Мы надеемся, что, прочитав наш сборник, советский читатель полнее познакомится с фольклооом хаусанцев, с их бытом, традициями, обычаями и немного с историей.

Пользуясь случаем, составитель выражает глубокую благодарность маламу Джону Аббасу Тафиде, оказавшему ценную помощь при подготовке настоящего сборника.

В. Лаптухин