Сказки Восточной Африки. Волшебный Цветок

Племя Вынь-глаза

Жил когда-то в нашей земле вдовец, и было у него четверо сыновей. Однажды напала на него хворь, и вскоре он умер, оставив детей сиротами. Великим горем была его смерть для сыновей, особенно для старшего, по имени Мулинге: он даже заболел от тоски. Многолетний этот недуг иссушил его тело: младшие братья росли и крепли, а старший оставался хилым и тщедушным. Братья потешались над ним, дразнили недоростком, и в конце концов Мулинге это надоело: распрощался он с обидчиками и ушел жить к бабушке в маленькую хижину в самой чаще леса. Бабушка любила внука, не обижала его, а тот помогал ей как мог: огород возделывал, скотину пас, рубил дрова и ходил к реке за водой.

Неподалеку жил человек по имени Масаку, столь же богатый, сколь и мудрый. У него была дочь Калекье. По всей округе не было девушки прекраснее, и многие юноши мечтали взять ее в жены. Но Масаку, отец Калекье, объявил, что отдаст дочь лишь за того, кто поведает ему Самое Удивительное — то, чего он видеть не видывал, о чем и слышать не слыхивал. Слова эти были поистине вызовом всем мужчинам округи. Они тотчас же принялись припоминать, кто что знал удивительного.

Сотни юношей со всех концов страны каждый день приходили к дому Масаку. А тот уже с раннего утра усаживался у входа в ожидании новых рассказчиков. Один за другим приходили они, но тщетно пытались удивить Масаку. Всякий раз случалось так, что если он сам не видел того, о чем рассказывали ему изобретательные женихи, то уж наверняка слышал об этом прежде.

Вот и братья Мулинге решили попытать счастья. Чего только не нарассказали они старику, да все это он уже слышал. Пристыженные, отправились они домой, а по пути наведались к бабушке и брату Мулинге и между прочим рассказали, как ходили они к Масаку Мудрому свататься к Калекье, но удивить старика им так и не удалось. А Мулинге, которого в ту пору мучила чесотка, лежал на полу и ловил каждое их слово. Братья ушли, а он все думал и думал. День за днем думал, покуда не решился. Наконец однажды утром подошел он к бабушке и говорит:

— Попытаюсь получить эту девушку в жены. Немногословен был Мулинге. Всполошилась бабушка:

— Что ты, что ты, Мулинге! Взгляни на себя — ты же такой маленький, такой слабенький! Где тебе рассказать такое, чего бы не знал сам Масаку Мудрый! Сколько уже юношей пыталось, и статнее тебя, и сильнее,— а ведь ни у кого ничего не вышло. Оставался бы ты здесь, мне в помощь, а как поправишься, сосватаю тебе хорошую девушку.

Но Мулинге был непреклонен, и уговоры оказались бессильны. Юноша отправился к братьям и рассказал им о своем решении. Те тоже принялись отговаривать его:

— Безнадежное это дело!

А самый вредный еще добавил:

— Постыдился бы, хилый ты уродец! Спокойно ответил Мулинге:

— Все-таки я туда пойду. Я уверен, что получу эту девушку в жены!

Вернувшись домой, юноша попросил:

— Намели мне, бабушка, просяной муки и насыпь в калебас, а в другой положи каши. Я отправляюсь в дальний путь, искать Самое Удивительное.

Поняв, что Мулинге не отговоришь, бабушка собрала ему еды на дорогу, как тот и просил. Поутру Мулинге отправился к дому Масаку. Хозяин сидел, как обычно, у дверей и ждал новых рассказчиков. Не успел Мулинге войти, как Масаку сердито спросил:

— Чего тебе надо?

Вошедший до того был хил и невзрачен, что старик и не надеялся услышать от такого заморыша ничего удивительного.

Тихим голосом отвечал Мулинге:

— Правда ли, что тот, кто поведает тебе Самое Удивительное, получит в жены твою прекрасную дочь?

— Да,— сказал Масаку,— это правда.

— Ну что же, пока еще я такого не знаю. Но я отправлюсь в путь в дальние края и вернусь через много-много дней: тогда я смогу поведать тебе Самое Удивительное, а ты отдашь мне в жены свою дочь!

С этими словами Мулинге закрыл за собой дверь и вышел, раздумывая о предстоящем путешествии, и отправился по лесной тропинке сам не зная куда.

Шел он один, но ему не было страшно. Одна за другой остались позади все деревни. Дальше пошел Мулинге, через горы и долины, через лесные дебри. Когда темнело, юноша устраивался на ночлег под огромными деревьями. Так шел он день за днем, и вот уже кончились все припасы. Однако Мулинге продолжал свой путь, подкрепляясь плодами и ягодами, и забрел наконец в такую глушь, где и днем-то пути не видно. Не было там ни дорог, ни тропинок: от веку не ступала в тот лес людская нога. Мулинге пошел на запад: путь ему указывали только луна и солнце. То и дело встречались ему стайки мартышек, стада слонов, разные хищные звери, но они не трогали юношу, и он их не пугался.

Три недели шел Мулинге и уже отчаялся: захотелось ему вернуться домой, к бабушке. А лесу, казалось, конца не будет. Но тут вспомнил юноша о своем обещании бабушке, братьям и старому Масаку и еще подумал: «Если я найду Самое Удивительное, то стану мужем прекраснейшей девушки на свете». Воспрянул духом Мулинге и продолжал свой путь.

Вскоре он оказался на вершине холма, откуда была видна широкая долина. Мулинге остановился и огляделся. Вдруг прямо над головой он услышал громкое жужжание и увидел, как по земле метнулась большая тень, словно бы от огромной птицы. Он поднял глаза и замер в изумлении: над ним кружила огромная муха, больше самой большой птицы, какую знал Мулинге. Муха опустилась прямо на юношу, и тот упал под ее тяжестью. Закричал Мулинге, но никто его не услышал. Тогда он быстро пополз прочь, и муха не стала его преследовать. Наконец он остановился, с трудом переводя дух, и вновь услышал жужжание, только гораздо громче. Подняв глаза, юноша увидел целый мушиный рой. Мухи пролетали над самой головой Мулинге, и он спрятался от них под нависшими ветвями дерева. Немного успокоившись, юноша попытался поймать одну из мух и уже схватил ее за лапу, но тут муха его так лягнула, что он снова упал наземь.

Прошло три дня, прежде чем Мулинге выбрался из мушиного края. Но дальше было не легче: он оказался в краю исполинских пчел. Пчелы эти садились на огромные цветущие деревья и собирали мед с цветов. Мулинге подбирал падавшие на него капли меда и питался ими четыре дня подряд. Исходивший от него запах меда привлекал все новых пчел, и они кружили над путником огромным роем. Но юноша был совершенно спокоен, поэтому пчелы собрали с него весь мед, а самого не тронули. В конце концов выбрался Мулинге и из пчелиного края и продолжал свой путь на запад.

Много дней шел Мулинге, не встречая ни опасностей, ни чудес, и сказал себе так: «Я должен идти вперед, покуда не увижу такого, о чем старик Масаку наверняка не слышал. Лишь тогда я смогу вернуться и обо всем ему поведать!»

Шел уже сорок пятый день с тех пор, как Мулинге покинул свой дом. Вечером усталый юноша устроился поудобнее между корней старого дерева и попытался заснуть, но не смог: на душе у него было неспокойно. Ворочался Мулинге с боку на бок, а сон к нему все не шел и не шел. Открыв глаза, он взглянул на запад и заметил вдалеке яркий свет.

«Луна, должно быть,— подумал Мулинге.— Да нет, не видал я ни разу, чтобы луна светила так ярко! Нет, не луна это, а что-то необыкновенное!» Юноша и обрадовался, и испугался. Между тем свет, казалось, все приближался. «Не стану-ка я убегать,— рассудил Мулинге,— а лучше подожду здесь и погляжу, что это такое».

А свет разгорался все ярче, и вот уже вокруг стало ясно, как днем. Какой уж тут сон! Подняв голову, Мулинге заметил на вершине дерева, под которым он расположился на ночлег, огромный пчелиный улей, двенадцати локтей в поперечнике и сорока локтей в высоту. Никогда не видел юноша ничего подобного. «Он ведь нелегкий,— подумал юноша.— Хотел бы я знать, кому это удалось поднять его на такую высоту?»

Свет между тем все приближался, и на душе у юноши делалось все тревожнее. Наконец ему удалось рассмотреть, что свет исходит от огромного горящего факела, длиной в сорок локтей. А нес тот факел великан, ростом в шесть раз выше обыкновенного человека. За ним следовал еще один, чуть пониже, и нес большой бочонок. Видно, великаны пришли взять меду из улья. Мулинге бросился было бежать, но великаны подошли уже так близко, что непременно бы его заметили. И юноша решил, что всего разумнее будет остаться на месте и спокойно ждать своей участи. Однако сердце его билось часто-часто, и на лбу выступили капли пота.

Великаны остановились возле дерева, под которым сидел Мулинге. Он затаил дыхание, не смея пошевельнуться; тело его словно одеревенело. Но великаны были так заняты своим делом, что вниз и не взглянули, и у Мулинге отлегло от сердца. Он понял, что им не до него.

Великаны между тем открыли улей и принялись наполнять бочонок. Куски сотов, в которых, как им казалось, меду было мало, они выбрасывали прочь. Мулинге потом собрал эти соты и выцедил мед в оба калебаса.

Первый великан спросил громовым голосом:

— Скажи, Ликани, ты набрал меду на ужин?

— Да нет, тут всего ничего. В это время года пчелы приносят мало меда. Лучше придем сюда через месяц-другой. А завтра проверим-ка ульи по ту сторону деревни.

С этими словами великаны закрыли бочонок и зашагали прочь, так и не заметив Мулинге. А тот словно из темницы освободился. Дождавшись рассвета, он вновь пустился в путь. Увидев на земле отпечатки огромных ступней великанов, он пошел по следу, надеясь поскорее выбраться из лесу. Рассудил Мулинге, что, как ни чудесно было увиденное, однако случаются вещи и поудивительнее. Поэтому он решил продолжать свой путь, покуда не встретит что-нибудь вовсе необычайное. Два дня шел Мулинге за великанами, а на третий сбился со следа.

Пытаясь отыскать следы великанов, Мулинге заметил тропинку и отправился по ней. К вечеру, пройдя мили две, он увидел маленькую деревушку и сказал себе: «Пойду-ка я туда и погляжу, кто там живет!» Уже смеркалось, когда он наконец подошел к деревне. Она состояла из нескольких домов и амбаров, окруженных колючей изгородью.

Сразу зайти в дом Мулинге побоялся. Он решил притаиться за изгородью и послушать, о чем говорят в доме. Уже стемнело, и Мулинге мог не опасаться, что его заметят.

Вскоре он услышал, что обитатели дома готовят пишу и садятся ужинать. Запах съестного напомнил юноше, что он сам давно уже ничего не ел. Он подкрепился медом из калебаса и решил потерпеть до утра, а когда рассветет, поискать каких-нибудь плодов.

Через некоторое время раздался голос:

— Что-то мне спать хочется! Другой голос отвечал:

— И верно, позовем-ка его!

Мулинге подумал было, что его заметили и речь, верно, идет о нем. Он замер, готовый при первой же опасности броситься наутек. Но оказалось, что говорилось совсем о другом.

— Эй, Хранитель Глаз,— закричали оба голоса,— иди к нам, мы спать хотим!

А из темноты им кто-то отвечает:

— Погодите немного! Вот надену ноги и тотчас же приду!

Некоторое время спустя Хранитель Глаз действительно вошел в дом и спросил:

— Все ли готовы? Все ли на месте? Все ли улеглись? Сквозь приоткрытую дверь Мулинге было видно, что все разошлись по своим местам и легли. Тот, кого называли Хранителем Глаз, поочередно склонялся над каждым, особыми щипцами вынимал глаза и складывал их в корзину. Подвесив ее над очагом, Хранитель сказал:

— Спите спокойно! О ваших глазах я позаботился! В ответ раздался дружный храп, и Мулинге понял, что все уснули.

В жизни не слыхал Мулинге ни о чем подобном. Затрепетал он от ужаса, словно лист на ветру. Хранитель между тем отправился домой. Мулинге, прождав еще около часа и успев опять проголодаться, решил все-таки прокрасться в дом и все увидеть своими глазами, а заодно и поискать чего-нибудь съестного. Он тихонько приоткрыл дверь и вошел. Все спали крепким сном. Мулинге нашел горшок с остатками ужина и наелся досыта, а потом отыскал кувшин с водой и утолил жажду. И тогда, снедаемый любопытством, юноша заглянул в корзину, подвешенную над очагом. Лежащие в ней глаза все, как один, уставились на Мулинге, но он понимал, что, покуда глаза не вставлены в глазницы, бояться ему нечего. Мулинге запустил руку в корзину, вытащил один глаз, спрятал в мешок, крадучись вышел наружу и прикрыл за собой дверь. Притаившись за изгородью, он решил дождаться утра и посмотреть, что будет.

Рано утром он услышал, как Хранитель Глаз подошел к дому. Разбудив спящих, он принялся вставлять им глаза. Но когда пришел черед последнего, вдруг оказалось, что одного глаза не хватает. Эта новость повергла всех в уныние. Воровства в том краю не ведали, никому и в голову прийти не могло, что глаз украден: неужели кому-нибудь мало двух собственных? И люди решили, что глаз утащила крыса и если не съела, то, значит, спрятала где-нибудь в изгороди. Поэтому решено было осмотреть все углы в доме, все окрестные кусты и изгородь. Но как ни искали, пропажа так и не нашлась. В утешение Хранитель пообещал принести новый глаз, как только умрет кто-нибудь из соседей.

Мулинге, не дожидаясь, пока его кто-нибудь приметит, пошел потихоньку прочь, прячась за деревьями. Он понял, что увидел Самое Удивительное и ему есть что рассказать старику Масаку, дабы заслужить руку его дочери.

И путник отправился домой той же дорогой. Теперь он шел на восток — через пчелиный край, через край исполинских мух, через леса, где жили слоны и обезьяны. Он торопился домой, спеша поведать Масаку Самое Удивительное.

Много дней спустя юноша вернулся наконец в родную деревню. Счастливо улыбаясь, вступил он в бабушкину хижину. Бабушка бросилась ему навстречу и обняла его, плача от радости: она уже не чаяла увидеть внука. Мулинге угостил ее медом.

— Ешь вволю! — говорил он.— А что останется, мы братьям отдадим!

И пока она ела, внук рассказал ей обо всем, что с ним приключилось.

Целый день отдыхал Мулинге, а на следующее утро вышел из бабушкиной хижины и сказал:

— Теперь я женюсь на прекрасной дочери Масаку! А Масаку тем временем сидел, как обычно, у себя дома и ждал новых рассказчиков. Не часто приходили они теперь: многие уже не раз успели попытать счастья, но безуспешно, и большинство отчаялось. Войдя, Мулинге сразу же спросил:

— Скажи, твою дочь никто еще не просватал?

— Нет еще,— ответил старик.— Многие пытались, да ни у кого не вышло!

— Что ж,— сказал Мулинге,— у меня-то есть что рассказать. Слыхал ли ты, к примеру, чтобы люди брали мед из улья, висящего на самой верхушке самого высокого дерева, не взбираясь туда и не пригибая ствол к земле?

Подумав, Масаку ответил:

— Нет, не слыхал я о таких великанах и не видал их. Но разве это — чудо? Ты расскажи мне что-нибудь поистине удивительное!

— А что ты знаешь о племени, люди которого вынимают на ночь глаза и складывают их в корзину?

Удивился Масаку:

— Ничего я об этом не знаю. Но как ты докажешь, Мулинге, что слова твои правдивы?

Тут Мулинге достал из мешка украденный глаз и протянул его Масаку. Старик повертел глаз так и эдак, убедился, что он и вправду человеческий, и сказал:

— Все же я не поверю тебе вполне, пока ты не покажешь это племя моему сыну. Лишь когда он вернется и все мне расскажет, я смогу тебе поверить. Пусть он подтвердит правдивость твоих слов, и я отдам тебе в жены мою прекрасную дочь!

Огорчился Мулинге, что старик ему не поверил. Однако сам-то он не сомневался, что все это правда и что он сможет вновь пройти тем же путем вместе с сыном Масаку. Тогда уж он наверняка получит в жены самую красивую девушку на свете. И что были все тяготы и опасности нового путешествия в сравнении с предстоящей наградой!

— Хорошо,— сказал он Масаку,— я возьму с собой твоего сына. Только учти: путь будет долгим и вернемся мы не раньше чем через три месяца.

И вот оба юноши снарядились в дорогу. Шли они тем же путем, каким прежде ходил Мулинге, пробираясь сквозь заросли, встречаясь с дикими зверями, с огромными мухами и пчелами. Наконец путники подошли к подножию старого дерева и уселись отдохнуть. Тут вдали показался яркий свет, и Мулинге понял, что это великаны, которых он уже однажды видел. Он сказал спутнику, чтобы тот сидел тихо. Свет все приближался, и наконец показались сами великаны. Подойдя к дереву, они принялись вынимать мед из улья, висевшего на самой его верхушке. Занятые работой, они ни разу не взглянули себе под ноги и не заметили юношей. Сын Масаку, перепугавшись, хотел было убежать, но Мулинге схватил веревку и привязал спутника к стволу. Между тем великаны покончили с работой и пошли прочь, унося с собою мед.

Поутру друзья продолжали свой путь. Они вышли к деревне, где жили люди, вынимавшие глаза перед сном, и притаились среди кустов изгороди.

Поужинав, жители деревни собрались спать, и один из них позвал, по обыкновению, Хранителя Глаз. Тот явился на зов, вынул у всех глаза, сложил их в корзину и подвесил ее над очагом, чтобы глаза не успели за ночь остыть. Глядя, как Хранитель один за другим вынимает глаза, сын Масаку перепугался до смерти, но Мулинге оставался спокоен. Он объяснил товарищу, что если не шуметь, то все обойдется. Когда деревня уснула, юноши вошли в один из домов. Наевшись и утолив жажду, они заглянули в корзину, взяли оттуда еще один глаз и спрятали в мешок. Мулинге рассудил, что не стоит дожидаться, пока жители проснутся и хватятся пропажи: попадись воры им в руки, не видать им ни похищенного глаза, ни своих собственных. Под покровом ночи юноши пустились бежать что есть силы и к утру были уже так далеко, что, вздумай теперь жители деревни преследовать похитителей, все равно бы не догнали. А те возвращались прежней дорогой и через много дней оказались в родных местах.

Придя в деревню, они сразу же отправились к Масаку, и сын поведал отцу обо всем, что видел; рассказал он и о племени Вынь-глаза. Масаку слушал так внимательно, что рот его раскрылся наподобие дикобразьей норы. Потом путники отдали ему похищенный глаз, и старик припрятал его в надежное место. Наконец он поверил в правдивость слов Мулинге и пообещал, что через три дня юноша получит в жены его дочь.

Все племя созвал в гости старый Масаку, и на третий день собрались толпы людей, чтобы услышать о Самом Удивительном. В присутствии всего племени Масаку велел своей дочери и Мулинге подняться на помост. Потом он попросил Мулинге вновь поведать историю о том, как он нашел Самое Удивительное на свете.

Важно держал речь Мулинге, не робел, и все глядели на него в великом изумлении, раскрыв рты и глаза, точно пещеры. Ведь за время путешествия Мулинге возмужал и окреп. А капли меда, упавшие в свое время на тело юноши, исцелили его от чесотки, и кожа его теперь сверкала, словно отполированная.

Когда же рассказ подошел к концу, Масаку передал дочь Мулинге с такими словами:

— Ты поведал мне Самое Удивительное, о чем я никогда прежде не слышал. Отныне моя дочь станет тебе женой, а приданым за ней я даю сто коров и три сотни овец и коз!

Вот так женился Мулинге на самой прекрасной девушке, и все родичи радовались за него.

Супруги жили долго и счастливо, и у них родилось много детей, продолживших род Мулинге.

Мусоке — лунный мальчик

Давным-давно жила в Уганде женщина, и был у нее сад, который тянулся вдоль людной дороги. Что ни ночь шедшие мимо путники таскали из сада бананы и овощи. В конце концов женщина потеряла всяческое терпение и, посоветовавшись со своей старой нянькой, решила вырыть яму, накрыть ее палками, ветками, присыпать листьями с землею, что они и сделали.

— Захочет вор забраться в сад — и угодит в яму,— сказали они.

Наступил вечер, и вот по дороге потянулось большое стадо коров, принадлежавших верховному вождю. Пастух гнал их с пастбища домой. Вдруг одна из коров забрела в сад и, угодив в ловушку, сломала ногу. Рассердился пастух и пошел с жалобой к вождю, а тот послал за женщиной и сурово спросил:

— Ты зачем устроила ловушку для моей коровы? Когда бедная женщина объяснила, для чего она это сделала, вождь разгневался пуще прежнего:

— Ты, злодейка, замышляла зло против моих подданных!

И вождь приказал забить ее насмерть палками. Женщина взмолилась о пощаде, тогда он сказал:

— Ладно, сейчас я не трону тебя. Иди домой, но знай: твой следующий ребенок будет принадлежать мне. Если родится мальчик, я убью его, если девочка — ты можешь воспитывать ее до двенадцати лет, а потом она станет моей рабой.

Вскоре после этого у женщины родился ребенок, на беду прехорошенький мальчик. Долго плакала мать, думая, что ее дорогого сыночка должны убить, но потом решила обмануть вождя. Послала она к нему старую няньку с известием, что у нее родилась дочка. Отвечал вождь:

— Принесите ребенка сюда, чтобы я мог взглянуть на него.

Нянька пришла домой, передала его слова женщине, и та залилась слезами. В то время проходила по дороге странница и свернула в сад попросить воды. К ее спине был привязан грудной младенец, а на голове она несла свернутые циновки. Нянька дала ей воды, и женщины разговорились. Нянька поведала незнакомой путнице о несчастье, которое на них свалилось. Призадумалась та и наконец сказала:

— Возьмите мою маленькую дочку, покажите ее вождю, и тем самым вы спасете жизнь своему мальчику.

Пошла опять нянька в дом к вождю, и тот, увидев ребенка, сказал:

— Передай своей хозяйке, что она должна привести ко мне эту девочку, как только ей исполнится двенадцать лет.

Никто ничего так и не заподозрил, а как только старая нянька вернулась домой, женщины собрали все свои пожитки и на рассвете другого дня отправились в Синго вместе со странницей, выручившей их из беды.

Прошло много лет, и жили все они счастливо в Синго, а малыш вырос в красивого мальчика, и звали его Мусоке, что значит «Радуга». Каждый день выгонял Мусоке своих коз на склон холма, играя им на свирели, а козы прыгали и скакали кругом, и лишь самые старые степенно шли шагом. Вот какую песню напевал Мусоке, выгоняя коз поутру, пока еще не начало припекать солнце:

Когда вечером он гнал коз домой, то пел и играл им другую песню:

Но вот однажды прибыл от вождя гонец и сказал:

— Твоей девочке уже исполнилось двенадцать лет. Вождь прислал меня за ней.

Опечалилась мать. Послала она старую няньку в горы, где Мусоке пас своих коз, наказав ей:

— Передай ему, чтобы домой шел он задворками и ждал на кухне, пока я не приду и не скажу ему, что делать.

Затем она приготовила гонцу угощение и сказала:

— Как только ты поешь, я приведу свою девочку, и ты отведешь ее к вождю.

Обрядив Мусоке в короткое платье из рогожи и надев ему на запястья браслеты, она поведала ему историю его рождения, закончив ее такими словами:

— До сих пор мне удавалось уберечь тебя, но теперь я, увы, бессильна. Ты должен сам позаботиться о себе. От того, насколько разумно будешь ты себя вести, зависит твоя жизнь. Помни пословицу: «Тому, кто сам не хочет бежать, боги не прибавят силы в ногах».

Затем она отвела Мусоке к гонцу и сказала:

— Вот моя девочка, забирай ее к вождю.

Она дала Мусоке с собой подарок для вождя — большую курицу и семена целебных трав в пакете из пальмового лыка, а старая нянька пошла за ними, неся свернутые циновки.

Вождю понравилась девочка и принесенный ею подарок, и он отвел старой няньке хижину и сказал:

— Береги как зеницу ока это прелестное дитя и научи ее готовить мои любимые блюда, чтобы, когда придет срок, она была полезна мне.

Сперва Мусоке вел себя очень осторожно, но потом осмелел и как-то раз, увидев на земле свирель, вмиг забыл обо всем и заиграл свою старую пастушью песенку:

Люди слушали его в изумлении.

— Разве девочки играют на свирели? — восклицали они.— Кто этот ребенок?

Испугался Мусоке и побежал домой. Некоторое время был очень осмотрителен, но скоро опять забыл про опасность и тут как-то увидел, что мальчишки кидают камнями в дикую сливу. Он тоже взял камни и забросил их дальше и выше всех остальных. Изумились мальчишки и сказали:

— Разве могут девочки так ловко бросать камни? Как ты этому научилась?

Испугался Мусоке и убежал домой, но мальчики рассказали все своим родителям, и вскоре до вождя дошли слухи, что привезенная из Синго девочка ведет себя странно. Послал он за старой нянькой и сказал ей:

— Завтра придешь с девочкой на мой совет, и я устрою вам допрос.

Вернулась нянька домой в большой печали и принялась укорять Мусоке:

— Что же ты наделал, мой мальчик?! Теперь вождь узнает про наш обман и убьет нас.

Ночью Мусоке не мог заснуть, гадая, что ему отвечать завтра на совете. Сквозь приоткрытую тростниковую дверь сочились лунные лучи, и он юркнул во двор, присел у огромного камня. Покой и благодать были разлиты в воздухе. От хижины через двор тянулась густая тень, таинственно вздыхал ветер, а банановые пальмы отбрасывали длинные колеблющиеся тени, громко стрекотали сверчки, а мальчик все думал и думал, но ни одной мудрой мысли не пришло бедняжке на ум. Он сидел, закутавшись в рогожку, привалясь спиной к камню, и никак не мог решить, что ему следует сказать на следующее утро на совете.

Мимо пролетала большая пушистая сова и, увидев его, в удивлении села.

— Почему ты не в постели, девочка? — спросила она.

— Я не девочка,— сказал Мусоке и поведал сове свою историю.

— Попроси Луну помочь тебе,— сказала сова и улетела.

Мусоке посмотрел на Луну, но она показалась ему такой далекой, такой холодной!

Черная летучая мышь с писком пролетела рядом, слегка напугав его.

— Что ты здесь делаешь ночью, девочка? — спросила она.

— Я не девочка,— отвечал Мусоке и рассказал летучей мыши свою историю.

— Попроси Луну помочь тебе,— пискнула летучая мышь и полетела дальше.

Мусоке снова взглянул на Луну — она казалась еще более далекой и холодной.

Рядом с ним на камень вспрыгнул большой сверчок и так громко застрекотал, что Мусоке вздрогнул от неожиданности.

— Почему ты не попросишь Луну? — спросил он.— Она одна может тебе помочь. Вставай же на ноги, закрой глаза и воздень руки к небу. Только так нужно говорить с Луной.

Тогда Мусоке поднялся, закрыл глаза и воздел руки к Луне. Тут он почувствовал, как наливаются силой его мускулы, он засмеялся, впервые радуясь тому, что он — мальчик.

— О дорогая Луна, сжалься надо мной и научи, как отвечать завтра на совете вождям.

И донесся до Мусоке ласковый голос:

— Милый мальчик, я наблюдала за тобой многие годы и успела нежно полюбить тебя. Если завтра ты пойдешь на совет и вожди станут допрашивать тебя, ничто не сможет тебя спасти. Хочешь жить со мной в Стране Облаков? Когда-то и у меня был сынишка, но он выпал из колыбели и, упав в Великое Озеро, превратился в остров. С тех пор я очень одинока, ибо звезды далеко-далеко и никогда не говорят со мной.

Мусоке спросил удивленно:

— Как же я поднимусь к тебе на небо? Отвечала ему Луна:

— Я пошлю сильный дождь и сделаю радугу, по ней ты и поднимешься ко мне.

И почти тотчас упали на Мусоке первые капли дождя, а вскоре появилась и прекрасная радуга. Тогда он сказал сверчку:

— Скажи моей старой няньке, куда я ушел, и передай привет моей матери, и еще скажи им, что я в безопасности, что мне больше не придется притворяться девочкой.

И пошел Мусоке по лунной радуге, все выше и выше, и дошел до Луны, а она взяла его на руки и уложила в красивую жемчужную колыбель, где когда-то лежал ее мальчик. «Смотри не перегибайся через край»,— сказала она и качнула колыбельку.

Наутро никто не мог сказать, куда исчез Мусоке. Долго искали его, но понапрасну. Если ты посмотришь на Луну, то увидишь, будто легкое облако то и дело проходит через нее. На самом деле это раскачивается жемчужная колыбель, в которой спит Мусоке — лунный мальчик.

Может, когда-нибудь ты увидишь и лунную радугу. Для этого тебе, возможно, придется караулить много ночей подряд, потому что бывает она очень редко. Некоторые ее так никогда и не видели.

Буйволова дева

Жила-была девочка, и на всем белом свете не было у нее никого, кроме дяди и тети. Дядя любил и жалел сироту, но тетка обращалась с ней очень жестоко. На самом деле жена дяди была злой колдуньей, но никто об этом не знал. Однажды тетка сказала мужу:

— Прогони девчонку, я больше не в силах сносить ее упрямство. Но сперва сходи к старому мудрецу, что живет в лесу, пусть он скажет, как тебе поступить.

Муж пошел в лес, не зная, что жена заранее подучила мудреца, как ответить. Вот мудрец и сказал:

— Отведи девочку в лес и оставь ее там одну. Правда, он тут же пожалел о сказанном и прибавил:

— Сделав так, ты принесешь ей счастье, хоть и много лет пройдет перед тем.

Опечаленный возвратился дядя домой. Взяв полный калебас молока и несколько кукурузных початков, он велел племяннице следовать за ним в лес. Долго-долго шли они и присели наконец отдохнуть. Девочка так устала, что ее тут же сморил сон. Тогда дядя потихоньку положил рядом с ней калебас с молоком и кукурузу и горестно побрел домой. Когда девочка проснулась, на лес уже опустилась ночная темень. Таинственные и зловещие звуки наполнили страхом ее сердце — ведь дикие звери могли явиться сюда и растерзать ее на клочки. Вдруг с дерева, под которым она сидела, раздался чей-то скрипучий голос:

— Полезай-ка сюда, ты здесь найдешь удобную постельку.

Девочка вскарабкалась до того места, где ствол, раздваиваясь, образовывал уютную колыбель, устланную сухой листвой, там она свернулась калачиком и крепко заснула. Утром, проснувшись, она увидела небольшое стадо диких буйволов, отдыхавших под деревом. Она была очень голодна и потому решила: «Спущусь-ка вниз и попрошу буйволицу дать мне немного молока».

Буйволы сжалились над девочкой, такой слабой и одинокой, и сказали:

— Ты можешь погибнуть с голоду, если останешься одна. Иди жить в наше стойбище в джунглях, и тогда у тебя будет вдоволь молока каждый день, мы построим тебе маленькую хижину, где ты сможешь ночевать.

Девочка забралась на спину старой бабушке-буйволице, и поехали они потихоньку к стойбищу, затерянному в непроходимых джунглях. Сперва девочка сильно грустила по дому, по дяде своему и по друзьям-подружкам из родной деревни. И старой бабушке-буйволице никак не удавалось ее утешить.

Тогда вожак буйволов созвал всех зверей на совет и сказал:

— Мы должны решить, как сделать счастливой девочку, пришедшую в лес жить вместе с нами.

Пока звери держали совет, девочка сидела поодаль и горько плакала от тоски по дому и одиночества. Тут проснулась спавшая много лет старая черепаха и, волоча лапы, приползла на совет.

— Девочка станет счастливой, если лишить ее сердца,— сказала она.— Ибо именно в сердце женщины таятся корни всех бед на свете, главная из которых — любовь.

Если девочка не сможет любить, она не будет знать горя, если у нее не будет сердца, она станет вполне счастливой. Вырезали звери у девочки сердце и, завернув его в пальмовые листья, подвесили на высоком кедре. А под тем кедром построили хижину, где она стала жить счастливо и покойно, никогда не грустя и не плача. Сердце висело высоко-высоко, так, что никто не мог добраться до него. С той поры девочку словно подменили. Бабушка-буйволица сперва обрадовалась, что малютка перестала тосковать, но вскоре ее удивило странное поведение девочки. Что ни день она совершала дурные поступки и смеялась, если причиняла кому-нибудь зло. Она сталкивала мелких зверьков в воду, когда те приходили к реке напиться, или забиралась на деревья и выкидывала из гнезд неоперившихся птенцов, смеясь при этом над горем их матерей. Лишь один зверь не был на лесном совете — заяц. Находился он в ту пору в дальних краях. Когда заяц вернулся и звери ему обо всем рассказали, он очень огорчился, ведь заяц знал людей лучше, чем другие звери,— он часто бегал вблизи деревень и понимал человеческий язык. Он наблюдал за девочкой и с каждым днем все больше и больше хмурился.

Прошли годы, девочка выросла и стала настоящая красавица, но не было у нее в лесу друзей, потому что все звери боялись ее и никто не любил. А если они осуждали ее, она дерзко смотрела на них, и они пятились, пугаясь ее взгляда.

Однажды мужчины из Секибобо отправились охотиться на буйволов, и один из них пустился преследовать в джунглях раненого зверя. Вдруг он увидел, что навстречу ему по лесной тропе идет прелестная девушка. Увидев раненого буйвола, она весело рассмеялась и повернула обратно. Охотник так оторопел, что тоже повернул назад и рассказал все другим охотникам, а те доложили вождю. Вождь послал в лес отряд людей, и они пошли по следам охотников и вышли к буйволовому стойбищу, где увидели прекрасную девушку. Она доила буйволицу и напевала:

Не отважились заговорить с ней охотники, повернулись тихонько и ушли.

Отправились тогда мужчины из Секибобо в столицу и рассказали обо всем вождям в Королевском Совете, и прознали от них король и его сыновья, что живет одиноко в чаще леса прекрасная девушка. Один из юношей, что превосходил остальных по храбрости и доброте, пожалел девушку и, взяв с собой слугу, ушел в дальний лес на ее поиски. А встретивши девушку, он тут же влюбился в нее без памяти, но она лишь смеялась и бросала в него камнями. С каждым днем он подвергался все новым унижениям. Однажды, скитаясь в лесу, юноша набрел на олениху, поранившую ногу длинным острым шипом. Он вытащил шип и донес обессилевшее животное до дому. Благодарная олениха сказала:

— Скажи, чем отплатить тебе? Отвечал ей королевский сын:

— Научи, что сделать, чтобы девушка, которую я люблю, полюбила меня.

Опечалилась олениха.

— Эта девушка зла и жестока и никогда тебя не полюбит. Но я спрошу других зверей — может, они дадут мне совет.

Когда нога у оленихи зажила, она пошла к большому серому слону и спросила у него совета.

— Передай юноше,— сказал большой серый слон,— что девушка жестока и зла — пусть лучше ищет себе жену в столице.

Тогда пошла олениха ко льву.

— Если юноша был так добр к тебе, эта девушка его не стоит,— сказал лев.— Она безжалостна и жестока и никогда не прольет ни слезинки в отличие от других женщин.

Все звери были единодушны. Наконец олениха встретила зайца и попросила совета у него.

— Девушка ни в чем не виновата,— сказал заяц.— Ее еще в детстве лишили сердца. Как же может она, бессердечная, быть доброй? Пусть королевский сын добудет ее сердце, тогда она полюбит его. А чтобы достать сердце, ему придется забраться на самый высокий кедр в лесу, к тому же в самую темную ночь.

Олениха рассказала все юноше:

— Ты должен похитить девичье сердце, что висит на высоком кедре над ее хижиной, и должен сделать это ночью, один.

Отправился принц через лес темной ночью и пришел к буйволовому стойбищу. В бледном свете полуночных звезд прокрался он меж дремлющими буйволами к хижине девушки, бесшумно стал карабкаться по толстому стволу, и вот наконец он увидел на самой макушке подвешенный сверток. Изловчился он, дотянулся до этого свертка, и в тот же миг спящая в хижине девушка проснулась, объятая страхом.

— Кто-то коснулся моего сердца! — вскрикнула она. Мягко ступила к двери, дрожащей рукой открыла ее и, увидев юношу, упала к его ногам, рыдая:

— О мой господин, мое сердце в твоих руках, а значит, и я твоя!

Увез ее королевский сын в столицу, и они жили счастливо вместе долгие-долгие годы.

А большой серый слон созвал лесной совет, на котором звери приговорили старую черепаху к казни за то, что она предложила лишить девочку сердца. Таков закон в Мабиранском лесу — за дурной совет полагается смерть. Послал лесной совет гонца в столицу с известием о своем решении. Обрадовался королевский сын, ибо, хотя в сердце женщины таятся корни всех бед на свете, оно также и источник всех радостей, а женские слезы подобны весенним дождям, и земля, омытая ими,— прекрасна.

Русалка

Давным-давно жестокая чума пронеслась над страной, обезлюдели деревни и города и превратились в джунгли, ибо некому стало обрабатывать сады и поля. В одной деревне умерли все, кроме одной маленькой девочки, и побрела она вдоль дороги, пока не дошла до реки Нил. Звали девочку Ниамбура. И вот пришла она к реке, села на берегу, такая одинокая и несчастная, и стала думать, как ей быть дальше. И тут подходит к ней рыбак, спрашивает, кто она и откуда. Рассказала девочка рыбаку про свое горе, пожалел он ее и отвел к себе домой. Жена его была с ней ласкова, и зажили они счастливо вместе. Но и сюда, на берега Нила, докатилась чума и унесла рыбака с его женой. Опять девочка осталась одна, и опять пошла она к реке, села на берегу и стала думать, как ей жить дальше. Вдруг в воде мелькнул хвост огромной рыбы. Девочка чуточку испугалась, потому что никогда прежде не видела такой большой рыбы. Тут рыба подплыла ближе и вынырнула из воды. Ниамбура замерла от удивления — оказывается, это была вовсе не рыба, а женщина с рыбьим хвостом вместо ног.

— Не бойся, девочка,— сказала женщина.— Я уже не в первый раз вижу тебя здесь. Мне хотелось бы стать твоим другом. Расскажи, чем ты опечалена.

Девочка сразу успокоилась.

— Осталась я одна-одинешенька, всех, кого я знала, унесла чума. Как мне прожить совсем одной? — И она расплакалась.

Женщина-рыба подплыла ближе к девочке и растянулась в прибрежных волнах, опираясь локтями о камни. Ниамбура перестала плакать и залюбовалась золотисто-коричневыми чешуйками и хвостом, который переливался на солнце, когда с него стекали капли воды.

— Какой у тебя красивый хвост! — сказала она.

— Я — фея реки Нил,— сказала женщина-рыба,— в нашей стране у всех красивые хвосты.

А где она, ваша страна? — спросила девочка. Русалка устроилась поудобней и начала рассказывать:

За гребнем Рипонского водопада простирается Великое Озеро. Когда на него смотришь, то видишь только сверкающую гладь. Но глубоко-глубоко внизу, под толщей воды, раскинулась прекрасная страна. Она не похожа на ту, где ты живешь, но и там есть густые заросли трав, леса огромных подводных пальм, цветы всех оттенков и красок. Столица этой страны называется город Озерный. Там живет наш король, а люди поселились в домах-пещерах, образующих длинные улицы. Одна из пещер много просторней и красивее всех остальных, это — королевский дворец.

Все люди-рыбы — подданные короля, у каждого свои обязанности. Моя обязанность — следить за истоком реки Нил. Весь день провожу я в своей пещере под водопадом, а на закате солнца проплываю по проходу в скале наверх, в Великое Озеро и отправляюсь с ежедневным докладом к королю. Рано поутру я возвращаюсь обратно в свою пещеру. Другие феи охраняют воды рек, впадающих в Великое Озеро, но моя река — единственная, которая из него вытекает. Низвергнувшись со скалы, она стремительно несется вниз через пустыни и равнины, пока не достигнет Великого Моря.

— Как бы мне посмотреть на твою пещеру и на город Озерный? — вздохнула девочка.

— А плавать ты умеешь? — спросила речная фея.

— Нет,— сказала Ниамбура,— но я могла бы сесть на тебя верхом.

Засмеялась речная фея.

— Нам придется плыть под водой, ты не сможешь на мне удержаться и утонешь. Пока ты не согласишься стать русалкой, тебе никогда не увидеть город Озерный и пещеры под водопадом.

— А как я могу стать русалкой? — спросила девочка.

— Для этого от тебя потребуется большое мужество. Тебе придется пожертвовать своими ногами, вместо них у тебя будет хвост.

Посмотрела девочка на свои маленькие коричневые ступни, зарыла кончики пальцев в мягкий песок и сказала:

— Не хочу лишаться ног.

— Больше мне нельзя здесь оставаться,— сказала вдруг речная фея.— Жди меня завтра на рассвете! — Она скользнула в пенящиеся воды и скрылась под водопадом.

Оставшись одна, Ниамбура заскучала, затосковала. Ей очень захотелось, чтобы речная фея вернулась поскорее. К тому же она очень проголодалась, но когда она пошла на поиски пищи, сады кругом оказались пустыми и заброшенными, плодов в них почти не было. Ниамбура то и дело посматривала на свои ступни и повторяла про себя: «Не хочу лишаться ног. Ни за что не хочу».

Большое красное солнце опустилось за холмы. По земле расползлись сумерки. Пробравшись в свою настылую пустую хижину и закрыв тростниковую дверь, девочка попыталась согреться под тонкой рогожкой; но ночь была сырой и туманной, и она издрогла от холода. Снаружи ухали совы, попискивали летучие мыши, повиснув на стрехе, и бедная Ниамбура горько всхлипывала. Внезапно она решительно села.

«Я поступлю так, как советует моя добрая подруга фея»,— молвила девочка. Она раскрыла тростниковую дверь, и испуганные летучие мыши с писком умчались в темноту. Завернувшись в рогожку, она направилась по тропе к реке и почти уже достигла берега, как вдруг в тумане появился огромный силуэт — навстречу ей, тяжело отдуваясь и фыркая, поднималась бегемотиха. Девочка спряталась за куст и сидела не шевелясь, пока не начало светать. И вот уже потоки света озарили небо, заметались летучие мыши, защебетали птицы — взошло солнце. Девочка заспешила к реке, и там, на том же месте, сидела ее подруга русалка. На золотисто-коричневых чешуйках ярко играли лучи восходящего солнца.

— Дорогая фея! — закричала девочка.— Я решила жить с тобой вместе в пещере, стать твоей дочкой.

Тут она вздрогнула от испуга, ибо опять услышала, как кто-то, тяжело отдуваясь и фыркая, спускается вниз по тропе.

— Это моя подруга бегемотиха,— успокоила ее речная фея.

Бегемотиха остановилась, с удивлением глядя на девочку.

— А я-то думала, что все люди погибли,— сказала она.

— Только одна эта девочка и выжила,— ответила ей фея.— Она хочет стать русалкой и жить со мною вместе.

— Прекрасная мысль,— отозвалась бегемотиха.— Бедняжка шатается от голода!

Не успела бегемотиха договорить, как Ниамбура упала в беспамятстве.

Фея и бегемотиха не на шутку испугались и бросились к ней на помощь. Они уложили ее под ласковым утренним солнцем на мягкий песок и принялись растирать ей ноги и руки.

— Мы должны ее накормить,— сказали они друг другу.

— У меня есть сладкий картофель,— вспомнила бегемотиха,— но люди не едят его сырым — только печеным. Вот если бы мы смогли раздобыть бананов!

К тому времени стало уже совсем светло. Наступил новый день. Смелая обезьянка спрыгнула на нижнюю ветку и пронзительно заверещала:

— Как изволили почивать?

— Иди сюда,— велела ей бегемотиха, и обезьянка, перекувырнувшись в воздухе, спрыгнула на землю.

— Знаешь плоды золотистого цвета, которые едят люди,— они называется бананами? — спросила бегемотиха.

— Как не знать,— отвечала обезьянка,— я сама их ем целыми гроздьями.

— Тогда принеси гроздь бананов, да побыстрее! — приказала бегемотиха.

Обезьянка была очень забывчивая, она задумчиво почесала затылок, посмотрела сквозь прищуренные глаза на солнце, поскребла спину и растерянно сказала:

— Что я должна сделать?

— Слушай меня внимательно,— решительно вымолвила бегемотиха.— Ты должна принести гроздь сладких бананов. Как можно быстрее.

— Где ж я их возьму? — спросила обезьянка.

— Там, где они растут,— сказала бегемотиха.

На соседнем дереве сидела стайка серых попугаев: птицы отдыхали после долгого перелета. Услышав этот разговор, вожак стаи слетел вниз и сказал бегемотихе:

— Посылать обезьяну одну — пустое дело: она тут же забудет о том, что ей поручили. Мы полетим за ней и проследим, чтобы она принесла бананы.

— Я и без вас обойдусь,— надулась обезьяна, но через миг уже смеялась и прыгала, забыв про обиду. Все звери знают, как глупы и забывчивы обезьяны, но им прощается многое за то, что те такие потешные. Обезьянка отправилась на поиски бананов, а попугаи полетели следом. Всякий раз, когда она останавливалась поиграть, они громко кричали ей:

— Не забывай про бананы!

В конце концов обезьянка принесла большую гроздь спелых золотых плодов, и девочка утолила свой голод.

Она тут же свернулась клубком на берегу реки и крепко уснула. Бегемотиха и фея охраняли ее сон, а когда она открыла глаза, они спросили:

— Не передумала еще стать русалкой?

Девочка посмотрела на свои маленькие коричневые ступни и ответила:

— Нет, отныне я буду жить с вами. Никогда больше не вернусь в свою холодную хижину.

Фея дала ей отведать водяных трав. Они были горькими на вкус. Лишь только она их попробовала, как ее объял сон. Пока она спала, фея перевязала ей ноги крепкой веревкой из водорослей, а потом отрезала их острой раковиной. Вместо них тут же вырос рыбий хвост.

Фея унесла Ниамбуру в пещеру под водопадом и положила ее на мягкую постель из водорослей. Там девочка проспала целую неделю и когда она проснулась, то увидела, что вместо ног у нее сверкающий, словно из перламутра, хвост. После долгого сна она сильно проголодалась, и фея угостила ее водяными плодами и водорослями, но теперь они уже не казались горькими, ибо она стала русалкой и могла плавать в воде с открытыми глазами, взбивая перламутровым хвостом белую пену. Фея проводила девочку в город Озерный. Они вместе проплыли вдоль голубых улиц, среди домов-пещер и морских пальм, среди невиданных морских трав и цветов, и, добравшись до королевского дворца, склонились перед королем. Король был старый-престарый, он правил людьми-рыбами уже сотни лет. Строго посмотрев на девочку, он сказал:

— Теперь ты будешь жить вместе с феей. Вы обе должны охранять нашу прекрасную Озерную страну. Пусть воды, низвергающиеся со скалы, без помех несут наше приветствие Великому Морю, что лежит далеко-далеко на севере.

И когда с заходом солнца в рыбацких хижинах по берегам Нила зажгутся огни, а люди, отужинав, соберутся вокруг очага послушать рыбацкие истории, возможно, кто-нибудь скажет:

— Однажды под водопадом я видел рыбу с женской головой, плечами и руками.

Все скажут:

— Ну и чудеса!

Но в душе подумают: «Враки, ничего такого он не видел».

Но рыбак-то не лжет, ибо он и впрямь видел Ниамбуру-русалку, что стала теперь феей, хранительницей Рипонского водопада. Здесь низвергаются со скалы воды Великого Озера. Они стремительно несутся через пустыни и равнины, пока не достигнут Великого Моря, что лежит далеко-далеко на севере.

Кибванаси

Кибванаси дал обет: «В год, когда у меня родится ребенок, пусть меня захоронят, даже если я буду жив и здоров». Прошел год, и жена родила ему дитя, но Кибванаси и думать забыл о своем зароке. А вскоре он тяжко захворал и стал день ото дня терять силы. Вот тут-то Кибванаси и вспомнил о своем обете и велел родне похоронить себя. По обычаю, его обмыли, обрядили в саван и опустили в могилу.

И вот в той дальней стороне, куда Кибванаси прибыл после захоронения, он увидел, как одни мужчины стирали одежду, а другие просто стояли рядом. И еще он увидел, как одни женщины набирали воду и несли ее потом домой, а другие просто стояли рядом.

Долго бродил Кибванаси по той земле, пока не добрался до самого короля. Кибванаси спросил его, что означает увиденное им. И король пояснил: «Мужчины, что стирают свою одежду, были чистоплотны и опрятны при жизни; те же, что ничего не делают, были всю свою жизнь грязнулями и неряхами. Женщины, что набирают воду и относят ее домой, трудились при жизни и делились всем со своими соседями; те же, кто ничего не делают, были нерадивыми хозяйками и жадинами. А теперь ты можешь вернуться к себе домой, на землю».

Тут Кибванаси вдруг обнаружил, что он шагает по дороге к своей деревне. Жители спрашивали его, вернулся ли он насовсем и что он повидал. Кибванаси сказал, что вернулся насовсем, и поведал об увиденном. С тех пор мужчины стирают свою одежду, а женщины охотно ходят за водой и для себя и для соседей.

Буйвол-людоед

Давным-давно жил белый буйвол-людоед, и был он огромных размеров и чудовищной силы. Буйвол ходил из деревни в деревню, от хижины к хижине, проглатывая всех жителей подряд. И только одной женщине удалось ускользнуть от чудовища. Она убежала в дальний лес и спряталась там в пещере. Вскоре у женщины родилось двое мальчиков, столь похожих друг на друга, что даже мать с трудом различала их. В той пещере они прожили много-много лет. Мальчики выросли, стали высокими и сильными юношами и начали промышлять охотой. Однажды они спросили у матери, куда подевались жители соседней деревни, которая выглядит необитаемой. Мать рассказала им о чудовище, проглотившем живыми всех людей, обитавших в этой округе. С грустью узнали юноши о печальной судьбе своих близких и дальних родственников. Ненависть всколыхнула их сердца, и решили они отомстить за близких людей. Рано утром оба юноши пошли на охоту, а в полдень вернулись с убитой ими большой птицей. Они показали птицу матери и спросили, не она ли то самое чудище, которое уничтожило их родственников. Покачала мать головой и сказала, что то животное было значительно больше, чем принесенная юношами птица. На следующий день они подстрелили крупного зайца и принесли его домой к матери. Но и на сей раз она не признала в нем чудище. И попросила сыновей не заходить слишком далеко в лес. На третий день братья убили льва, притащили его домой и спросили мать, не это ли тот самый зверь-людоед. Хотя мать и удивилась, поняв, что ее сыновья сразились со львом, она была тем не менее горда их смелостью и силой. Но и на этот раз она покачала головой — не то. Мать опять серьезно предупредила их об опасности встречи с чудовищем, которое несомненно убьет юношей на месте, если они когда-нибудь приблизятся к нему.

На четвертый день юноши приволокли домой тушу убитого оленя и задали матери тот же вопрос, что и раньше. Но услышали тот же отрицательный ответ и то же предупреждение об опасности, что и в предшествующие три дня. Наутро юноши снова отправились на поиски чудовища, погубившего всех жителей деревни. В этот день они ушли дальше и проникли глубже в лес, чем до этого. Там, в самой чащобе, они нашли место, где трава была помята огромным животным.

Теперь наконец-то они были убеждены, что знают, где скрывается чудовище. Незамедлительно юноши вернулись домой и подготовили множество копий и несчетное количество стрел с отравленными наконечниками. На другой день они отправились опять в лес к тому месту, где, как им думалось, они смогут подстеречь чудовище. Юноши залезли на высокое дерево и стали ждать. Немного погодя появилось животное. Это был белый буйвол с большими и мощными рогами. Юноши стали пускать в него стрелы и метать копья. Три дня подряд в буйвола-чудовище летели копья и стрелы. Когда третий день клонился к закату, буйвол-гигант, казалось, вот-вот умрет. Буйвол поднял глаза, увидел двоих юношей и выкрикнул им:

— Так это вы хотите убить меня? Когда я умру, отрежьте мне кончик хвоста. Из разреза потечет белое вещество. Не трогайте его, пока оно все не вытечет, потому что после этого из раны выйдут живыми все проглоченные мной животные, мужчины и женщины.

Сказав это, буйвол рухнул замертво на землю. Юноши быстро спустились с дерева и отрезали у белого буйвола кончик хвоста. Как и сказал буйвол-чудовище, сначала из раны хлынуло белое вещество. А потом оттуда стали выбегать живыми животные, а следом за ними мужчины и женщины, среди которых были отец, дяди, тетки и другие родственники юношей. Все они шумно радовались возвращению к жизни. Затем они все вместе весело зашагали к своим хижинам в деревне.

А в пещере мать с нетерпением ждала возвращения сыновей. После того как минуло три дня, она решила, что их также съел буйвол. Но вот на четвертый день послышался шум приближающегося скота и людей. Поначалу мать подумала, что это прокладывает себе дорогу буйвол-чудовище, но когда она увидела людей и узнала своих родственников, а также двоих своих сыновей, направляющихся к дому, ее сердце наполнилось радостным ликованием. Оба же смелых юноши были щедро награждены всеми жителями деревни. Им подарили большие стада коз и другого скота, и братья счастливо прожили до конца своих дней.

Самая красивая девушка

Ари — так звали самую красивую девушку в деревне. Все остальные девушки завидовали ей. Однажды пошли все они к старому мудрецу и спросили:

— Кто из нас самая красивая?

— Вы все хороши собой,— отвечал старик,— но ни одна из вас не может сравниться красотой с Ари.

Что только не делали девушки, как только себя не украшали, но всякий раз мудрец отвечал им: самая красивая девушка в деревне — Ари. В конце концов их взяла такая досада, что они решили убить ее.

Однажды все девушки отправились к источнику за водой. Придя на место, они попросили Ари наполнить водой калебасы, а сами пошли на вершину холма посмотреть, не собираются ли тучи. Пока Ари набирала воду, девушки вскарабкались наверх и увидели на вершине большой валун. Они все вместе навалились на него и спихнули вниз, прямо на Ари. Валун сшиб Ари с ног, и она упала на самое дно глубокой заводи. Вернувшись домой, девушки сказали родителям Ари, что не знают, куда подевалась их дочь.

На другой день брат Ари отправился пасти скот неподалеку от заводи. Одна из коров свернула на чье-то поле, чтобы полакомиться маисом. Тогда мальчик закричал на корову:

— Эй, ленивая корова! Ну-ка, иди по дороге, по которой прошла Ари!

Услышала Ари эти слова и отозвалась из глубины вод:

— Братик, не говори плохо о корове моего отца, а говори плохо о девушках, столкнувших меня в заводь.

Узнав голос сестры, он принялся искать Ари повсюду, но не нашел ее. На следующий день он рассказал отцу о голосе, напоминавшем голос Ари, который донесся из заводи. Они тотчас вдвоем пошли к заводи, и отец крикнул:

— Ари, доченька, где ты?

— Я на дне,— отозвалась Ари,— под огромным валуном.

Теперь они смогли найти и вытащить ее из воды. Понятно, что у девушки не было сил и она сильно проголодалась — в заводи ей нечем было питаться. Отец с братом спрятали ее дома, накормили вкусной и питательной пищей, но никому не сказали о случившемся. Вскоре Ари поправилась, и ее отец устроил большое празднество, на которое пригласил всех жителей деревни. Когда двор наполнился людьми, отец вышел из дома, ведя за руку Ари. Она стала еще более красивой, чем была. Девушки, пытавшиеся утопить ее, онемели от удивления, увидев Ари живой. Придя в себя, они бросились бежать со всех ног. Во время этого поспешного бегства злодейки, одна за другой, превращались в уродливых ворон. Так они никогда и не вернулись, а Ари осталась с семьей и прожила счастливо всю жизнь.

Два брата

Жил-был один человек, и было у него две жены. Почти в один и тот же день обе женщины родили по мальчику, которых при рождении нарекли одинаковым именем — Кикони. Когда им исполнилось по двенадцать лет, мать одного из них умерла. Теперь другой женщине пришлось присматривать за обоими детьми. Она, однако, невзлюбила второго Кикони, прямо-таки возненавидела его. Что бы он ни сделал — все раздражало и злило мачеху. Частенько она била его, а кормила плохо и мало. Второму Кикони приходилось выполнять самую тяжелую работу по дому. И так продолжалось до того дня, когда мачеха замыслила избавиться от постылого пасынка раз и навсегда. Пока дети весь день пасли скот — коров, овец и коз, она вырыла в полу хижины глубокую яму и прикрыла ее циновкой так, чтобы яма под ней была незаметной. На другое утро она отослала родного сына присматривать за скотом, а второго Кикони задержала дома. Как только после ухода первого Кикони прошло достаточно времени, злая женщина позвала пасынка и попросила его притворно ласковым тоном: — Сынок, будь добр, принеси мне оттуда котел,— и указала на котел, стоявший с другого края циновки. Не подозревая ничего, мальчик ступил на циновку и провалился. Он даже не успел позвать на помощь. Мачеха быстро забросала яму землей, прибралась вокруг, а сверху поставила жернов, чтобы никто не обнаружил яму.

В полдень, когда первый Кикони вернулся домой, он спросил о своем любимом брате, но мать грубо оборвала его, ответив, что не имеет понятия, куда подевался непослушный мальчишка. Прошло несколько дней, и первый Кикони стал беспокоиться о судьбе брата. Однажды он пришел домой чуть раньше обычного. В хижине никого не было. Он стал напевать:

Неожиданно он услышал слабый голос:

Не сразу догадался первый Кикони, откуда доносится голос, но когда он повторил свой вопрос несколько раз и получил такой же ответ, то понял, что голос проникает из-под пола хижины. Он взял мотыгу и начал копать землю.

Вскоре, к своему удивлению, он увидел брата — второго Кикони. Тот настолько ослаб и отощал за долгий срок, проведенный под землей, что без посторонней помощи не мог ни передвигаться, ни кушать. Когда он рассказал брату всю историю, как он был завлечен обманом в ловушку злой мачехой, первый Кикони настолько разгневался на свою мать, что решил прогнать злодейку из дома. Так он и поступил. Как только мать вернулась из леса, где собирала хворост для очага, он приказал ей навсегда покинуть дом.

— А если ты опять будешь замышлять что-нибудь против нас, я убью тебя,— пригрозил первый Кикони.

Женщина испугалась и убежала, и больше никто ее не видел в тех местах.

Оба брата несколько месяцев прожили дома, пока второй Кикони не окреп и не набрался сил. Потом первый Кикони заявил брату, что отправляется на поиски жен для каждого из них.

Перед уходом он воткнул нож в потолок хижины и сказал брату, которому пришлось оставаться дома:

— Если увидишь, что нож покрылся ржавчиной и упал вниз, это будет означать, что моя жизнь в опасности. И тогда ты пойдешь тем же путем, что и я, и выручишь меня из беды.

Сказав это, первый Кикони взял копье, нож, немного еды и отправился на поиски жен для себя и своего брата. Долго странствовал он, пока не достиг хижины, где жил огромный змей. На его счастье, змея не было дома. Первый Кикони подошел к хижине и громко произнес слова приветствия. На них отозвалась девушка необычайной красоты. Она очень удивилась при виде незнакомца.

— Уходи отсюда поскорее,— сказала она,— иначе мой муж — змей вот-вот вернется домой и убьет тебя.

Но Кикони не испугался. Он расспросил красавицу, как она стала женой чудовища, и та рассказала, что змей похитил ее и силой принудил к замужеству.

— Не согласишься ли ты стать моей женой, если мне удастся сразить змея насмерть? — спросил Кикони.

Девушка ответила согласием.

Когда страшное чудище вернулось домой, девушка заплакала, боясь, что змей убьет их обоих. Змей вошел в дом в страшном гневе и закричал на девушку:

— Кто здесь? Я нюхом чувствую человеческую кровь!

В этот момент Кикони выпрыгнул из укрытия и напал на змея. Но не успел Кикони отрубить змею пасть, как на ее месте выросла другая, еще более страшная и омерзительная. Отхватил он вторую пасть, а на ее месте опять появилась третья пара челюстей. Так продолжалось до тех пор, пока Кикони не отрубил восемь пастей, после чего змей-чудище свалился мертвым на земляной пол. С этого дня юноша и девушка счастливо зажили вместе.

Неподалеку от этого места стояла большая хижина, где жил Ама-ирми. Каждый вечер в доме этого чудища затевались пляски, с помощью которых юношей и девушек, любящих потанцевать, завлекали в логово людоедки. Очень немногим из них удалось выбраться из хижины Ама-ирми. Каждый год он съедал сотни людей. Жена Кикони отговаривала его ходить туда. Но Кикони, победитель змея, не боялся теперь никого. Он взял копье с ножом и пошел к жилищу чудища. У хижины его встретили сыновья Ама-ирми, поздоровались с ним, но предупредили, чтобы он оставил оружие снаружи, около стены. Кикони сделал так, как его просили. Не успел он войти и приблизиться к Ама-ирми, как чудище живьем проглотило его.

В это время дома второй Кикони заметил, что нож начал ржаветь, а на следующий день упал на землю. Он понял, что жизнь брата в опасности. Он взял свои копье и нож и отправился туда, куда несколько месяцев тому назад ушел первый Кикони. Наконец он добрался до хижины брата. Там он нашел сидящую в одиночестве жену первого Кикони. Она поначалу приняла его за своего мужа, так как братья были так похожи друг на друга, что их невозможно было различить.

— Ты был в хижине Ама-ирми,— спросила она,— хотя я не советовала тебе ходить к нему?

Второй Кикони прикинулся ее мужем и из вопроса тут же догадался, где его брат и что с ним случилось. Он сразу же пошел к большой хижине Ама-ирми. Там он узнал оружие брата, которое все еще стояло, прислоненное к стене. Кикони также приветствовали у входа и также попросили оставить оружие снаружи, прислонив его к стене. Кикони так и сделал, но вместо оставленного оружия взял копье и нож брата и с ними, не замеченный никем, пробрался в хижину. В хижине, не протягивая руки Ама-ирми, он метнул в чудище копье изо всей силы и нанес ему смертельную рану. В предсмертной агонии Ама-ирми попросил юношу отрезать один из его пальцев. Но Кикони сначала убил всех сыновей Ама-ирми. Потом он отрезал палец чудища, и все животные и люди, проглоченные Ама-ирми за все время, вышли из тела живыми. Братья тотчас узнали друг друга и радостно обнялись. Прежде чем покинуть хижину чудища, они забрали всех овец, коз и коров Ама-ирми, а затем вернулись в дом первого Кикони. Когда его жена увидала двоих мужчин, как две капли воды похожих на ее собственного мужа, она подумала, что спит, и начала тереть глаза. Но загадка вскоре разъяснилась. Счастливое время настало для них, а когда через несколько дней второй Кикони встретил прекрасную девушку и женился на ней, их радости не было конца. Все вместе, забрав с собой скот, они вернулись в родной дом братьев, где прожили в мире и согласии всю жизнь.

Лошадь-великан

Однажды молодой человек по имени Кибарака, что означает «малое благословение», прогуливался по степи, как вдруг его подхватила и подняла в воздух громадная рука джинна. Джинн летел вместе с Кибаракой, пронзая облака, как орел. Потом камнем сорвался вниз и приземлился рядом с замком. Они прошли в дворцовые ворота, и джинн тщательно запер их.

Утром джинн сказал Кибараке:

— Я должен отлучиться по делам. Вот ключи от всех дверей в моем дворце. Ты можешь войти в любую комнату, но не смей отпирать подвалы. Иначе я тебя съем.

Сказав это, джинн просочился сквозь замочную скважину, подобно струйке дыма.

Кибарака осмотрел все комнаты. В первой он обнаружил меч, который сражался сам по себе, рассекая воздух, хотя никто не держал его за рукоятку. Едва юноша шагнул через порог, меч заговорил человеческим голосом:

— Мне нужен настоящий хозяин, который мог бы крепко держать меня. Битва — моя стихия.

Кибарака подставил ладонь, и рукоять меча улеглась в его руке так, будто он был сделан специально для него. Кибарака подержал меч минуту-другую, затем положил его на место и закрыл дверь, сказав:

— Еще срок не пришел.

В следующей комнате он нашел кинжал, сам по себе вынимающийся из ножен. Едва кинжал заметил Кибараку, он прыгнул ему в ладонь и сказал:

— Моя пища — сердца людей. Возьми меня себе. Кибарака прошептал:

— Позднее.

В соседней комнате сидела львица, рычащая и разевающая пасть от голода.

— Дай мне поесть,— попросила она Кибараку.

Он пошел в кладовку, взял кусок мяса и принес львице. Пока львица поедала мясо, Кибарака закрыл дверь.

В другой комнате Кибарака обнаружил леопардиху, которая кричала:

— Я голодна, я голодна!

Кибарака достал еще мяса, отдал его леопардихе и запер дверь.

После всего увиденного у юноши возник неодолимый соблазн осмотреть подвалы. Спустился он вниз и открыл первую дверь. За нею оказался огромный зал, в котором находилась лошадь гигантских размеров. Лошадь заговорила человечьим голосом:

— Привет тебе, о сын человеческий. Тебе грозит опасность быть съеденным. Но если ты будешь действовать быстро и разумно, то сможешь помочь мне и себе убежать отсюда. Прежде всего, накорми меня.

Кибарака принес для лошади еды. Наевшись, она продолжила:

— В одном из подвальных помещений ты найдешь семь бутылок: с водой, грязью, огнем, колючками и шипами, камешками, иголками и с вьюнком.

Кибарака перерыл весь подвал под замком, пока в конце концов не нашел семь бутылок. Бутылки он принес в зал, где стояла лошадь.

— А сейчас,— сказала лошадь,— выпусти со двора весь скот: коров, овец, ослов и коз.

Кибарака открыл ворота, и крупные стада скота устремились на волю. Лошадь разинула рот и, к огромному удивлению юноши, начала заглатывать животных, одного за другим, а коз по две штуки сразу. Кибарака смекнул, что на самом деле никакая это не лошадь, а джинн. Когда она заглотала весь скот, настала пора тронуться в дорогу.

— Садись на меня верхом,— сказала лошадь,— да не забудь взять с собой семь бутылок.

Несмотря на то что лошадь скакала быстрее, чем летит птица, прошло немного времени, и Кибарака заметил за спиной облако пыли, которое быстро приближалось.

— Это джинн, владелец замка, со своими друзьями пустился в погоню за нами,— сказала лошадь.— Брось скорее бутылку с вьющимся растением.

Кибарака бросил бутылку, и в тот же миг у них за спиной вырос лес ползучих растении и лиан, в которых запутались злые духи. Немало времени прошло, прежде чем им удалось выбраться из леса, а несколько духов так навсегда и остались там. Однако остальные начали догонять лошадь-великана, и та попросила Кибараку бросить бутылку с колючками. Не успела бутылка упасть на землю, как выросла непролазная терновая чаща, и многие из друзей джинна нашли в ней свою кончину. Те же, кто остался в живых, вновь пустились в погоню, и Кибараке пришлось бросить бутылку с иглами. Иголки тотчас пустили корни и стали подниматься вверх, словно листья алоэ. Немало джиннов поранило о них ноги и умерло в мучениях, но остальные начали снова настигать беглецов. На этот раз Кибарака бросил бутылку с грязью. Мгновенно за их спинами раскинулись обширные болота, трясины и топи. Много джиннов увязло в болотах, некоторых засосала трясина, а кое-кто из них решил прекратить погоню и повернул восвояси.

Остальные преследователи продолжили погоню и опять стали догонять лошадь и Кибараку. Тогда была брошена бутылка с камешками. Тут же за ними вздыбилась неодолимая горная гряда. Джинны карабкались по кручам, срывались с них, пока их не завалило камнепадом. Несколько чудом уцелевших джиннов вновь начали настигать беглецов. Но бутылка с огнем была уже наготове, и пламя побежало от горизонта до горизонта. Почти все злые джинны сгорели в огне. Живым из пламени выбрался только один. Против него-то и пригодилась последняя бутылка — с морской водой. Вода разлилась бескрайним океаном, и злодеи так и не смог пересечь его.

Лошадь остановилась неподалеку от большого дома среди зеленых лугов и сказала: — Здесь мы будем жить.

К немалому удивлению Кибараки, лошадь-великан выпустила из своего чрева всех проглоченных ею ранее коров, овец, коз и ослов. Они тотчас принялись мирно щипать траву. Кибарака устроился в доме. Раз в неделю он отправлялся в город, чтобы продать либо одного осла, либо несколько овец из своего огромного стада и закупить все необходимое для жизни.

Этим городом правил султан, у которого было семь дочерей.

По обычаю той страны, все семь сестер должны были в один и тот же день выбрать себе женихов. Делалось это так: каждая девушка бросала по лимону, и тот мужчина, который поймает лимон, получал право взять ее в жены. Старшая принцесса бросила свой лимон, и его поймал сын первого советника. Лимон второй принцессы оказался в руках сына главного судьи. Остальные четверо тоже бросили лимоны, так, чтобы их могли поймать красивые, подающие надежды юноши. И только седьмой лимон достался Кибараке. Султан изумился: кто этот молодой человек, и ему сказали, что он — торговец ослами.

Султану не очень-то пришлось по вкусу такое родство, и он распорядился еще раз бросить последний лимон. И вновь Кибарака изловчился и поймал лимон, а когда и в третий раз лимон младшей принцессы оказался в его руке, все единодушно решили, что так угодно Аллаху.

Семерых принцесс выдали замуж в один и тот же день. Кибарака забрал молодую жену к себе в дом. Знатные мужья насмехались над безродным бедняком, а их жены жалели младшую сестру. Но когда сама принцесса прибыла в усадьбу своего мужа и увидела зеленые луга с тучным скотом, она поняла, что он — богатый человек. У Кибараки оказалось также много слуг.

Так они жили-поживали, пока не заболел султан. К нему пригласили ученых докторов, и те решили, что исцелить больного может только молоко львицы. Султан собрал всех своих зятьев и приказал им раздобыть нужное лекарство. Шестеро зятьев пустились в путь, но скоро вернулись ни с чем: никто из них не смог выполнить поручение. Но вот ко двору султана явился Кибарака с бутылкой молока, а дала его ему та самая львица, которую он накормил мясом. Султан выпил молоко и сразу же поправился.

Прошло какое-то время, и султан вновь захворал. На сей раз врачи объявили, что вылечить его может только молоко леопардихи. За ним были посланы шестеро мужей старших принцесс, но они вскоре возвратились ни с чем, так как ни один из них не осмелился пробраться в лес и добыть молока от леопардихи. Наконец ко двору султана прибыл Кибарака с маленькой бутылочкой молока, которое дала ему спасенная от голода леопардиха. Выпил султан молока и сразу поднялся из постели исцеленным.

Некоторое время спустя из пустыни нагрянули полчища варваров и напали на мирный город. Султан был слишком стар, чтобы сражаться самому, вот он и послал во главе армии шестерых своих старших зятьев. Они выехали в поле встретить противника в доспехах, вооруженные до зубов. Но сыновья людей, занимающих высокое положение, отнюдь не всегда способны на подвиг. Не успел противник атаковать их, как зятья султана пустились наутек. Враг непременно одержал бы победу, если б неожиданно из леса не явился молодой воин, размахивая мечом и потрясая кинжалом. К ужасу захватчиков, он ехал верхом на леопарде. Кинулся юноша в самую гущу битвы, и меч его стал со свистом рассекать воздух, разя врагов налево и направо. Головы врагов падали, снесенные с плеч. Кинжал же сам вонзался в сердца раненых. Противнику пришлось поспешно отступить, а молодой воин скрылся в лесу. Зятья султана вернулись во дворец и стали хвастать, будто это они разбили вражьи полчища.

На другое утро захватчики с новыми силами вышли на поле брани. Пришлось и султановым зятьям опять идти в бой, хоть они и трусили. Но вновь появился молодой воин. На сей раз он восседал на львице. Меч и кинжал принялись за дело, а львица насмерть перепугала лошадей противника. И опять вражеские войска были разбиты. Шестеро принцев вернулись во дворец и стали похваляться своей доблестью. Но при дворе султана нашелся один честный ратник. Он обратился к повелителю:

— Господин! Все это неправда. На самом деле нас бы разбили еще в первый день битвы, если бы не один юноша, разъезжающий верхом на хищных зверях. Он не иначе как великий маг: мало того, что ему удалось приручить диких животных, к тому ж у него есть волшебный меч, который косит головы врагов так же легко, как коза щиплет траву на пастбище. Есть у юноши-воина и кинжал, острие которого пронзает сердца врагов, не ведая пощады.

Рассказ этого ратника заинтересовал султана, и он решил назавтра лично выехать на поле брани.

Утром следующего дня армия султана вновь была почти разгромлена, как вдруг появился молодой богатырь верхом на лошади невиданного роста. Он взмахнул мечом, выхватил из ножен кинжал, и началось великое побоище. Враг бежал посрамленным, теперь уже навсегда. А султан велел своему гонцу преградить дорогу храброму юноше, чтобы тот не смог исчезнуть после битвы. Кибараку привели к султану, и тут он признал в нем своего младшего зятя и исцелителя, чьи снадобья дважды спасали ему жизнь. Султан по достоинству оценил юношу и передал ему свой престол, а сам с того дня отправился на покой.

История Маталаи Шамси, принцессы Заря

Жил однажды один король. Было у него шесть сыновей от законных жен и один, самый молодой, по имени Шамсудини,— от наложницы.

Как-то в один прекрасный день сидел король со всеми семью сыновьями в саду. Вдруг все вокруг озарилось ярким светом, и на дерево, прямо над их головами, села птица неописуемой красоты. Пропела и улетела, а король, увидевши эту птицу, потерял покой. И вот обратился он к принцам со словами:

— Сыновья мои, пусть тот из вас, кто действительно любит меня, поймает птицу и принесет мне.

Все семеро принцев откликнулись:

— Отец, мы сделаем это для тебя.

— Хорошо,— ответил король,— отправляйтесь в путь.— А самому младшему запретил ловить птицу: — Ты еще слишком молод.

Но молодой принц Шамсудини так настойчиво просил, что король наконец дозволил ему вместе с братьями пуститься на поиски птицы. Каждый принц получил лошадь, слуг и деньги. Все вместе они отправились в путь. Однако вскоре шестеро старших сыновей короля начали шептаться друг с другом, а потом внезапно окружили Шамсудини и сказали ему:

— Отдай нам свою лошадь, деньги и слуг, а не то мы тебя убьем.

— Вам нет надобности убивать меня,— ответил Шамсудини,— я отдам вам все, что у меня есть, а сам отправлюсь дальше пешком.

Слез он с лошади и зашагал по дороге. А шестеро братьев решили: «Наш отец, видать, выжил из ума. Где это видано — отсылать всех своих сыновей в погоню за какой-то пестрой птичкой. Не пойдем никуда дальше. Устроимся здесь, слуги выстроят нам дома и будут возделывать поля». Так они и поступили. Прошло немного времени, и выросла деревня, где принцы стали жить, и желание отца совершенно изгладилось из их памяти.

А Шамсудини все шагал и шагал, пока не дошел до пустыни, и росло в той пустыне одно-единственное дерево. Подошел он к дереву, уселся между его корнями, чтобы передохнуть. Немного погодя он услышал отдаленный шум, а еще через несколько мгновений он увидел огромного страшного джинна, поднимавшегося из-за горизонта и быстро приближавшегося в нему. Громовым голосом джинн спросил Шамсудини:

— Эй, мальчик, откуда ты пришел и куда держишь путь?

— Я не знаю, куда я иду и откуда,— ответил Шамсудини.

— Тогда зачем же тратить столько трудов, чтобы прийти сюда? Ты такой маленький, что тебя мне не хватит даже на завтрак.

— Это правда,— сказал юный принц. Джинн говорит:

— Я выжму из тебя кровь, чтобы смочить губы, твоими косточками почищу себе зубы, а потом поймаю в лесу пару слонов, чтобы было чем перекусить.

— Делай так, как подсказывает тебе бог, я приказывать не могу,— молвил Шамсудини,— только господь и пророк его могут приказывать. Я пустился в дорогу из дома вместе с братьями. Я — седьмой сын, а наш отец, король, дал нам наказ найти птицу, которую он видел в нашем саду. Вот мы и отправились за птицей, да так и не увидели ее. Братья напали на меня и хотели убить. Я объяснил им, что моя жизнь ничего не стоит, пусть лучше они возьмут все мое имущество и слуг, а меня отпустят живым. Поэтому я остался в живых и пришел сюда, а все, что произойдет со мной дальше, будет так, как угодно богу. Джинн говорит:

— Если хочешь, чтоб я тебя не тронул, отыщи мне чего-нибудь поесть.

Шамсудини спросил джинна, где он может раздобыть еду — с собой у него ничего нет, и если даже он сам, могущественный джинн, способный летать на большие расстояния, не может найти себе достаточно пищи, то как же слабому человеку сделать это.

— Если ты не найдешь мне еды, я съем тебя,— сказал джинн.

Тогда Шамсудини взял священную книгу и начал читать, повторяя вслух одну за другой все молитвы, какие знал. Поднял он голову и вдруг увидел сорок большущих, в человеческий рост, горшков с едой, стоящих неподалеку. Джинн сразу приступил к еде и не останавливался до тех пор, пока не опустошил все горшки.

Насытился джинн и сказал:

— Ну вот, теперь я доволен, и мы можем поговорить о том, что делать дальше. Что ты ищешь?

— Я ищу птицу,— ответил Шамсудини,— которая выглядит как усыпанное жемчугом золото.

— Я знаю, где ее искать, но путь туда далек.

Он подхватил принца и понесся вперед, как ветер. Мчались они три дня и три ночи и наконец достигли какого-то города. Джинн посоветовал Шамсудини:

— Иди во дворец. Там ты найдешь эту птицу и еще двух птиц. Но запомни: тот, кто много говорит,— спит, а тот, кто молчит,— бодрствует.

Пришел принц во дворец и увидел там великое множество джиннов. Они так увлеченно спорили о чем-то друг с другом, что и не заметили юношу. Он нашел клетку с птицей, висевшую рядом с двумя другими клетками, и только хотел взять ее с собой, как джинны повскакивали со своих мест и загалдели пуще прежнего. Одни кричали:

— Давайте съедим этого парня на завтрак! Другие возражали:

— Нет, давайте отведем его к нашему царю! Привели они его к царю джиннов, и тот спросил у Шамсудини, зачем ему понадобилась птица. Шамсудини поведал ему всю свою историю.

— Принеси мне меч-молнию,— изрек царь.— Если принесешь, можешь забрать птицу, а к ней в придачу еще двух птиц.

И пошел Шамсудини обратно к своему джинну. Тот поинтересовался, удалось ли Шамсудини достать птицу.

— Нет, сначала я должен принести меч-молнию,— ответил принц.— Ты не знаешь, где он находится?

— Знаю,— ответил джинн,— но перво-наперво я должен поесть, а потом мы решим, что делать дальше.

Шамсудини взял свою книгу и прочел все молитвы. И опять появилось сорок горшков с едой, на которую джинн тотчас с жадностью набросился. Шамсудини тоже поел, самую малость. После трапезы они вновь отправились в путешествие. Джинн подхватил принца и понесся вперед, словно ветер. Мчались они три дня и три ночи и прибыли наконец в другой город. Здесь джинн сказал Шамсудини:

— Иди во дворец, меч находится там. Шамсудини так и поступил, а дальше с ним произошло то же самое, что и в предыдущем городе. Меч висел на стене, рядом с двумя другими мечами. Не успел он снять нужный ему меч со стены, как подбежали джинны из дворцовой стражи и схватили его. Они хотели сразу же съесть Шамсудини, но в конце концов решили отвести его к своему царю. Царь поинтересовался, зачем юноше понадобился меч, и Шамсудини поведал свою историю.

— Ты можешь получить меч-молнию и два других меча в придачу при условии, что доставишь мне принцессу Заря,— изрек царь.

Шамсудини вернулся к своему джинну, поджидавшему его в поле за городом. Джинн поинтересовался:

— Почему ты не принес меч-молнию?

— Сначала мне надо найти принцессу Заря,— сказал Шамсудини.— Ты не знаешь, где ее отыскать?

— Знаю,— ответил джинн,— но прежде всего дай мне еды, чтобы я мог подумать и полететь.

Шамсудини сел, достал свою книгу, прочел все молитвы, и, конечно же, опять появилось сорок горшков с едой. Принц взял себе всего несколько кусков, а остальное съел джинн.

После этого они вновь пустились в дорогу и вскоре достигли побережья океана. Джинн вырвал с корнями несколько деревьев, и они построили прекрасный корабль.

Сели они на корабль и поплыли к городу, в котором жила принцесса Заря, а ее отец был там султаном.

Джинн сказал Шамсудини:

— Теперь будь особенно осторожен и действуй осмотрительно. Как придешь в город, прикинься опытным врачевателем. Во дворце скажешь, что у тебя есть амулеты, предохраняющие от смерти. Когда султан попросит у тебя лекарство для себя, дай ему снадобье. Но если он пожелает исцелить свою дочь, принцессу Маталаи Шамси, ты должен сказать, что такие лекарства девушкам нельзя принимать на суше, а только в открытом море. Едва принцесса взойдет на наш корабль, мы похитим ее.

Утром следующего дня Шамсудини оделся доктором и отправился во дворец. Его допустили ко двору, и он был принят султаном. Юноша рассказал султану о своих больших познаниях в медицине и чудесных снадобьях, уберегающих от смерти. Султан попросил Шамсудини:

— Приготовь такие снадобья для меня, моих жен, наложниц и всей моей семьи.

Шамсудини вернулся на корабль и приготовил волшебные лекарства. Потом он опять пошел во дворец, чтобы раздать их султану и всем его приближенным. Когда к нему подвели принцессу Заря, Шамсудини влюбился в нее с первого взгляда, но сказал:

— Увы! Я не могу пользовать ее лекарством здесь, я смогу дать их ей только на моем корабле.

— Хорошо,— согласился султан,— завтра она придет на корабль.

Шамсудини пришел на корабль и объяснил джинну, что принцесса будет у них завтра.

— Ну что ж, я готов к отплытию,— заверил его джинн.

А в это время султан наставлял дочь:

— Завтра ты пойдешь на корабль этого лекаря-волшебника, чтобы он исцелил тебя от смерти. Возьми с собой только одну девушку-служанку.

— Как прикажешь, отец,— ответила принцесса.

Утром, когда она пришла на корабль, Шамсудини пригласил ее к себе в каюту и стал показывать великое множество пузырьков и баночек якобы с лекарствами. Девушка увлеклась, а джинн между тем поднял паруса, и корабль побежал по волнам. Принцесса Заря заметила, что они плывут, только тогда, когда наступил вечер. Она спросила:

— Где мы находимся?

— Не беспокойся, прекрасная принцесса. С дозволения Аллаха мы поплывем ко мне домой и будем там жить. А позднее мы вернемся к твоему отцу,— ответил Шамсудини.

Тем временем отец принцессы едва не лишился рассудка от горя, когда узнал, что корабль исчез вместе с его дочерью. Султан так нежно любил дочь, что забыл всякое благоразумие. Он приказал всему своему флоту отправиться в погоню за кораблем мнимого лекаря. Много дней корабли кружили по океану, но в конце концов вернулись ни с чем. Долго плакал султан по потерянной дочке, а потом помолился всевышнему и печально замолк, замкнувшись в себе.

Шамсудини и Маталаи Шамси вместе с джинном приплыли в город, которым правил царь с мечом-молнией. Принц спросил джинна:

— Мой друг, дай мне совет. Как сделать так, чтобы получить меч, не отдавая принцессы, которую я сильно полюбил?

— Для этого,— ответил джинн, подружившийся с Шамсудини за это время,— есть только одна возможность. Мы должны отдать служанку вместо самой принцессы.

Шамсудини сказал Маталаи Шамси:

— Мне может понадобиться твоя служанка.

— Она в твоем распоряжении,— ответила принцесса,— так же как и я.

Шамсудини поблагодарил девушку, одел служанку в богатые одежды, чтобы ее можно было принять за настоящую принцессу, а джинн своими волшебными силами изменил ее лицо так, что она стала похожей на принцессу Зарю. Когда они сошли на берег, принц отвел служанку к царю и сказал:

— Вот принцесса Маталаи Шамси. Могу я теперь получить меч-молнию?

Царь сильно обрадовался и ответил:

— Бери меч-молнию и два других меча в придачу. Но принц взял лишь один меч.

Шамсудини, принцесса и джинн продолжили путь, пока не достигли города, где хранилась во дворце золотая птица. Принц опять обратился к джинну с вопросом:

— Что мне теперь делать? Как бы нам заполучить птицу, не отдавая меча?

Джинн ответил:

— Я знаю ответы и на легкие вопросы, и на трудные.

Они раскинули шатры вблизи от города, и джинн сказал Шамсудини:

— Сруби мне с дерева толстую ветку, и мы сделаем из нее меч.

Принц отыскал подходящую ветку, и джинн выстрогал из нее меч, точь-в-точь похожий на меч-молнию. Потерев меч своим волшебным снадобьем, джинн превратил дерево в сталь. Потом он посоветовал Шамсудини:

— Отнеси меч царю и скажи: «Вот меч-молния, отдай мне взамен золотую птицу».

Принц так и поступил. Царь несказанно обрадовался и молвил:

— Можешь взять всех трех птиц. Однако принц взял только одну из них. Шамсудини и его спутники свернули лагерь и снова отправились в дорогу, пока не достигли места, неподалеку от которого обосновались шесть братьев принца. Тут джинн распростился с Шамсудини и сказал ему:

— Здесь я повстречался с тобой, здесь и покину тебя. Помни, что твои братья — злые люди, замышляющие убить тебя. На всякий случай я дам тебе одно из моих перьев. Сохрани его. Если с тобой приключится какая-нибудь беда или ты окажешься в опасности, положи перо в огонь, и я тотчас возникну перед тобой.

Шамсудини взял перо, клетку с птицей и меч, попрощался со своим другом — великим джинном, и они вместе с принцессой тронулись в путь.

Ехал принц со всеми своими богатствами, пока не добрался до поселка, где жили и обрабатывали поля его братья. Шамсудини почтительно приветствовал их. Братья спросили у него имя дивной красавицы, которую он вел с собой, но Шамсудини не назвал имени. Он сказал:

— Я недавно повстречал эту девушку на дороге. Пойдемте-ка лучше все вместе к нашему отцу, и я отдам ему птицу, которую он пожелал иметь.

Братья согласились отправиться в путь на рассвете, но среди ночи шестеро братьев тихо поднялись, бросились на Шамсудини и стали душить его, пока он не потерял сознания. Затем братья унесли и бросили его подальше от селенья. Они свернули шатры Шамсудини и забрали себе принцессу, золотую птицу и меч-молнию. После этого они направились во дворец отца.

Когда отец увидел сыновей с желанной птицей, он возликовал. Однако все же спросил:

— А где же Шамсудини, ваш младший брат?

— О, он не захотел идти с нами и пошел своей дорогой,— ответили братья.

Король разгневался, услышав это, и приказал выгнать из дворца свою наложницу, мать Шамсудини, потому что ее сын ослушался отца. Пришлось матери Шамсудини поселиться в крохотной хижине за городом, в пустыне. Потом король поинтересовался у сыновей:

— А кто эта прекрасная женщина?

— Не знаем,— отвечали сыновья,— мы нашли ее на дороге вместе с мечом.

Ничего не сказала на это принцесса Заря. Она сидела в великой печали, отказываясь от всякой еды и питья. Братья говорили, что не знают причины ее молчания и грусти. Может быть, она просто тоскует по родному дому. А самый старший из братьев сказал, что хотел бы жениться на ней, и во дворце стали готовиться к свадьбе.

Рано утром, когда ветер принес с собой прохладу, Шамсудини очнулся. Он достал перо и бросил его в затухающий костер. Пламя ярко вспыхнуло, и мгновенно перед принцем возник его верный друг, джинн, со словами:

— Ну, приятель, что случилось с тобой? Шамсудини все поведал ему, и джинн сказал:

— Я доставлю тебя к твоему отцу.

Они мчались, как ветер, и Шамсудини вскоре очутился в тронном зале королевского дворца. Там были все его братья, министры и вельможи. Шамсудини приветствовал отца и рассказал ему все, что с ним приключилось. Едва он назвал имя Маталаи Шамси, как принцесса подбежала к нему и впервые заговорила, обращаясь к королю:

— Вот мой нареченный.

И в тот же миг раздался громоподобный голос джинна:

— Все, что сказал этот юноша,— чистая правда. Король велел палачу бросить шестерых злых братьев в океан, а мать Шамсудини вернули во дворец, и ей вместе с сыном были оказаны великие почести.

Шамсудини женился на Маталаи Шамси, принцессе Заря, и их свадьба продолжалась много дней, после чего они сели на свой корабль и поплыли в город отца Маталаи Шамси. Когда старый султан увидел дочь живой и здоровой, вместе с супругом — прекрасным принцем, его сердце наполнилось радостью, и он сказал Шамсудини:

— Ты хитростью увез мою дочь, но я тебя прощаю.

И он приказал устроить великое пиршество. И было на этом пиру столько риса и лепешек, что каждый мог есть, пока уже ни крошки не лезло в рот.

Женщина из кустарника

Некий путешественник брел по пустынной местности. Настал вечер, а заночевать ему негде — ни города, ни селенья, ни даже одинокой хижины не видать. Вот он и решил устроиться на ночлег прямо в кустах. Не успел он задремать, как подошла гиена и начала тащить его за одежду. Очнулся путник, увидел гиену, вскочил и бросился бежать со всех ног. Бежит он, бежит и видит вдруг дом. Забежал он внутрь и захлопнул за собой дверь. Поначалу там было темно, а потом он заметил два маленьких язычка пламени, а еще погодя — женщину с двумя светильниками. Женщина была очень красивой. Она улыбнулась и пригласила человека войти. Красавица обильно попотчевала его мясом и фруктами, а потом они улеглись спать. Много недель счастливо прожил тот человек с доброй женщиной. Наконец настала пора ему возвращаться домой, в город, к своим делам. Попрощался он с хозяйкой и спросил, как ее зовут, чтобы, когда он захочет вернуться, можно было бы спросить у людей дорогу к ее дому. Усмехнулась женщина и сказала:

— Я — Гиена.

Сендибада, или Гигантская птица и остров девушек-плодов

Сендибада-моряк был очень смышленым человеком. Однажды судно, на котором он плавал, потерпело крушение у какого-то острова. Делать нечего, пришлось ему с товарищами там заночевать. А наутро на остров прилетела птица, столь огромная, что ее голова вздымалась выше Мединского минарета. Птица схватила одного из матросов, разбила его голову о камни, как чайки разбивают скорлупу устриц, и с жадностью проглотила его. На следующий день птица прилетела снова, схватила клювом другого матроса и съела его тоже.

Наконец Сендибада и последний оставшийся в живых матрос спрятались в лесу. Неожиданно они наткнулись на белый купол, большой, как купол мечети в Медине. Товарищ Сендибады сказал:

— Посмотри, у него нет ни окон, ни дверей.

«Одно из двух,— решил Сендибада,— либо это надгробье, либо яйцо».

Взял Сендибада и написал на белой стене купола: «Никому не подняться отсюда без моего позволения». На другой день они опять увидели гигантскую птицу, но и птица заметила их. На сей раз ее отношение к людям изменилось. Она опустилась на землю и поклонилась Сендибаде со словами:

— Великий учитель, ты начертал заклинание на моем яйце, и мой птенец не сможет вылупиться. Пожалуйста, расколдуй яйцо, чтобы птенчик мог явиться на свет.

— Хорошо,— ответил Сендибада,— но с условием, что ты отнесешь нас в страну счастья.

Птица согласилась; Сендибада стер прежнюю надпись со скорлупы гигантского яйца и написал новую: «Выходи, поднимайся тот, кому пришел срок проснуться». И тотчас по поверхности белого купола побежала трещина, и они увидели громадный клюв, пробивавший себе, как мотыгой, выход из яйца.

Птица сдержала обещание и сказала:

— Теперь я отнесу вас туда, куда вы хотите попасть. Забирайтесь мне на ноги да держитесь покрепче.

Сендибада с матросом так и сделали, и птица взмыла вместе с ними в самое поднебесье. Всего несколько взмахов крыл — и вот они уже приземлились на берегу прекрасного острова. Здесь птица распрощалась с людьми и улетела назад.

На том острове росло множество деревьев, а на ветвях тех деревьев висели большие розовые плоды. Приятель Сендибады проголодался и протянул руку к ближайшему плоду, но плод закричал:

— Я еще не созрел!

Он потянулся за другим плодом, но вновь прозвенел голос-колокольчик:

— Я еще не созрел!

Однако матрос до того проголодался, что, несмотря на предупреждение, сорвал плод и съел его. Увы! Он тут же заболел и умер. Сендибада подумал: «Нетерпение убивает. Лучше подождать, но остаться в живых». Ждал он день, другой, третий, а на четвертый плоды разом закричали:

— Вако! Вако! Твои! Твои!

Сендибада выбрал самый крупный и румяный плод, рассудив, что он окажется самым сочным. Сорвал он его, и плод, упав, чуть не сбил его с ног. Сендибада очистил его от кожуры, и вдруг, о чудо, из плода вышла красивая юная девушка и молвила:

— Я — твоя.

Долго прожил Сендибада на дивном острове, но вот наступил день, когда он почувствовал, что ему прискучили покорные розовые плоды. Тогда он соорудил себе корабль, приготовился к плаванию, погрузил в трюм все созревшие к тому дню плоды и поплыл обратно к берегам своей родины. Первой девушке-плоду он сказал:

— Запомни, ты — моя жена,— а остальным девушкам-плодам наказал: — Запомните, что все вы — мои дочери.

Не успели они прибыть в город, как султан и его визири пожелали взять в жены дочерей Сендибады. И каждый уплатил крупный выкуп за невест. Так Сендибада сделался богачом.

Хамдани

Жил в одном городе бедняк по имени Хамдани. Не было у него ни дома своего, ни вещей, лишь рваная рубаха на исхудалых плечах, латаные-перелатаные шаровары да дырявые тапочки на ногах — вот и все его богатство. Ютился он в убогом каморке. Есть крыша над головой — и слава богу!

Чтобы как-нибудь прокормиться, Хамдани побирался у домов богатых горожан. Подавали ему мало, вот он и стал воровать. Увидит что плохо лежит, утащит. В конце концов о нем пошла дурная слава, и горожане стали отказывать ему в милостыне. А чтобы держался подальше от их домов, натравливали на него собак.

Туго пришлось Хамдани. Он и раньше досыта не ел, а теперь просто голодал. Зачастил он на свалку. Найдет немного просяных зерен, выброшенных иной нерачительной хозяйкой, и доволен. Все лучше, чем с пустым брюхом сидеть.

Однажды копался он в мусорной куче, глядь — большой медяк. Таких денег у Хамдани сроду не бывало. Обрадовался он, завязал монету в полу рубахи и пошел домой. В своей темной каморке повалился на циновку, поворочался с боку на бок да и уснул натощак. Ночью Хамдани приснилось, что он богат, живет в красивом дворце, вкушает яства с золотых тарелок, прислуживает ему многочисленная челядь.

Утром открыл глаза: вокруг те же убогие стены и живот подводит с голодухи. Поплелся Хамдани на свалку. По дороге повстречал зверолова, который в деревянной клетке вез на базар трех газелей.

— Эй, земляк, покажи газелей,— крикнул Хамдани. Зверолов остановился, поставил клетку на землю.

— Смотри, коли хочешь.

Стоявшие неподалеку два богатых горожанина, увидев, что зверолов показывает Хамдани газелей, громко засмеялись.

— Зря стараешься. У этого побирушки даже медяка за душой нет. Это же нищий Хамдани.

— Нищий он или богатый, откуда мне знать. Я несу на продажу газелей. Кто к ним приценивается, тому и показываю.

Да ты посмотри на его одежду. Он целыми днями на свалке копается, как курица, выискивает просяные зерна. Будь у него деньги, неужто не купил бы себе еды? Недаром говорят: «Тучи на небе — к дождю, толстый живот — к еде». Где у Хамдани живот? Помнит ли он, когда последний раз ел? Зверолов ответил:

— Верно, одет Хамдани плохо, и живота толстого, как у вас, у него нет. Но он просит показать ему моих газелей. Богатые люди тоже просят показать им товар. Посмотрят, покачают головой: «Ой, какие прекрасные газели, да уж больно дорого ты за них просишь»,— и уходят. Так почему же я должен бедняку отказать?

— Потому что у Хамдани и медяка на найдется,— сказал один горожанин.

— А вот и найдется,— ликующе выкрикнул Хамдани и показал изумленным горожанам монету.— Эй, зверолов, продай мне самую маленькую газель.

Зверолов открыл клетку.

— Бери вот эту газель. Ее зовут Киджипа. Береги ее как зеницу ока. Ай да бедняк! — воскликнул он, повернувшись к богатым горожанам.— Купил-таки газель! А вы красуетесь в белых рубахах, черных тюрбанах, щеголяете булатными мечами и золочеными кинжалами, но купить у меня ничего не захотели. Так кому же мне показывать свой товар?

Они разошлись. Зверолов пошел на рынок, горожане — к соседям: рассказать им удивительную новость — у Хамдани завелись деньги, не иначе украл. Сам же Хамдани отправился с газелью на свалку искать просяные зерна.

Целый день искал, а нашел всего семь зернышек. Три сам съел, остальные газели скормил. Потом пошел в свою хижину, улегся вместе с газелью на циновку и уснул.

Ночью кто-то тихо его позвал:

— Хозяин, хозяин!

Хамдани спросонья так испугался, что, вскочив на ноги, бросился вон из хижины. Голос проговорил ему вдогонку:

— Не бойся, хозяин, это я, твоя газель Киджипа. Хамдани вытаращил глаза на говорящую газель. Такого чуда ему видеть не приходилось. Между тем газель продолжала:

— Послушай, хозяин, что я тебе скажу. Ты очень беден. Питаешься просяными зернами со свалки. Вдвоем нам так не прокормиться. Отпусти меня утром в лес. Я травки пощиплю, водицы из ручья попью — вот и сыта. К вечеру я вернусь.

— А если убежишь? Я ведь на тебя единственный медяк истратил,— недоверчиво сказал Хамдани.

— Не убегу. Ты меня купил, теперь я тебе служить буду.

— Что ж, иди,— не очень радостно произнес бедняк.

Рано поутру газель убежала в лес. Весь день Хамдани маялся, не находил себе места от беспокойства.

— Ох, моя газель! — причитал он.— Не видать мне ее как своих ушей.

Соседи ругали Хамдани последними словами:

— Глупец! Копаешься в куче мусора, выискиваешь зерна, как курица. Судьба смилостивилась над тобой, послала тебе медяк. Накупил бы себе еды, хотя бы раз в жизни досыта наелся. А ты, безмозглый, потратил деньги на никчемную газель. Да и ту упустил. Ищи теперь ветра в поле. Не вернется она к тебе. Где это видано, чтобы лесная тварь сама к человеку воротилась! Поделом тебе, дураку! От этих слов Хамдани и вовсе пригорюнился. Лег в хижине на циновку, лицом в пук соломы уткнулся и заплакал. Солнце уже за краем земли скрылось, сумерки опустились на землю, как вдруг кто-то коснулся теплыми губами плеча Хамдани.

— Что слезы льешь, хозяин? Или беда какая приключилась?

— Киджипа! Вернулась! — радостно воскликнул Хамдани.— Я тебя не чаял больше увидеть.

— Как же мне не вернуться к своему хозяину? Мы ведь условились, а уговор дороже денег. Я и впрямь тебя не подведу.

Так они и жили. Утром газель убегала в лес, вечером возвращалась. Хамдани не мог нарадоваться на свою газель. Одно плохо — Киджипа прибегает из леса сытая и веселая, а у него от голода живот подводит. Пожаловался он раз газели на худое свое житье.

— Потерпи, хозяин,— сказала она,— что-нибудь придумаем.

Как-то резвилась Киджипа на зеленом лугу и заметила: выглянет солнышко из-за облака, упадут на землю яркие лучи, блеснет что-то в траве. Стала приглядываться — алмаз! Да какой огромный!

«Ого, за этот алмаз кучу золота можно взять, он полцарства стоит,— подумала газель.— Но хозяину такую драгоценность отдавать нельзя. Беду накликать легко. Завистники его погубят. Спросят: «Откуда у тебя алмаз?»

Он ответит: «Нашел». Не поверят. Если скажет: «Мне его дали»,— и того хуже, за разбойника примут. Нет, хозяину я алмаз не отдам, а распоряжусь им иначе».

Она зажала драгоценный камень между зубами и побежала через лес далеко-далеко. Три дня бежала газель, пока не достигла иноземного государства. Остановилась в большом городе возле дворца правителя. Ворота были заперты. Киджипа встала на задние ноги, а передними копытами постучалась в ворота.

Султан как раз прогуливался в саду. Он услышал, что кто-то стучится в ворота, и послал стражника узнать, в чем дело.

— Господин, там газель. Она говорит человеческим голосом, хочет вас видеть,— сказал стражник, вернувшись.

— Впустить!

Газель впустили, подвели к султану. Тот сидел в золоченом кресле под крышей легкой беседки. За креслом стоял мальчик-слуга с опахалом из страусовых перьев.

Приблизясь, Киджипа положила к ногам султана завернутый в банановый лист алмаз.

— Владыка, здравствуй. Да благословенны будут годы твоего мудрого правления.

— С чем пожаловала, говорящая газель? Какую весть принесла из далекой страны?

— О великий султан, соблаговоли выслушать меня, посланца своего хозяина. Не гневайся, коли я скажу дерзость, не вели казнить прежде времени. Слава о красоте твоей дочери разнеслась по всему свету. Прослышал о ней и мой хозяин, султан Дараа. Он хочет породниться с тобой, взять твою дочь в жены. Султан Дараа послал меня гонцом, наказав преподнести тебе этот скромный дар.

— Что это?

— Разверни банановый лист, увидишь.

Султан щелкнул пальцами. Мальчик подал ему банановый лист с алмазом. Развернув лист, султан зажмурился.

— Какой прекрасный алмаз! — изумился он.

— Мой хозяин просит прощенья, что не посылает чего-либо более достойного, чем эта безделица,— с поклоном произнесла Киджипа.

«Если этот великолепный алмаз для султана Дараа безделица, он, должно быть, очень богат»,— подумал султан, а вслух сказал:

— Передай своему господину, что я доволен его подарком. Многие цари и короли сватаются к моей дочери, да не за всякого она пойдет. Для меня будет честью породниться с султаном Дараа. Возвращайся и скажи, что мы ждем его в гости.

— Через одиннадцать дней султан Дараа навестит тебя, о владыка,— сказала Киджипа и отправилась в обратный путь.

Тем временем Хамдани от горя едва не лишился рассудка. Он ходил по городу, скорбно вскрикивая:

— О моя Киджипа! О моя бедная газель! Я навеки потерял тебя!

Он донимал каждого встречного вопросом: «Не видели ли моей газели? Не знаете, куда она убежала?» Так всем надоел, что, завидев его издали, люди поворачивали в другую сторону, а иные награждали его крепкими тумаками.

Когда Киджипа появилась в хижине, Хамдани не мог сдержать слезы радости. Он бросился обнимать и целовать свою газель, но та остановила его:

— Успокойся, хозяин. Я принесла хорошую весть. Не будем терять времени. Обещай, что исполнишь все, о чем я тебя попрошу.

— Все сделаю, как ты скажешь. Велишь взобраться на вершину горы и кубарем скатиться вниз — и то исполню.

— Тогда иди за мной и ни о чем не спрашивай. Хамдани послушно последовал за газелью. Они долго шли по лесам и полям, по горам и долам, пока не пришли в царство, где правил тот самый султан, которому Киджипа отдала алмаз. Переночевали они в роще на берегу реки неподалеку от города. Рано поутру газель разбудила Хамдани.

Хамдани было воспротивился, но газель толкнула его в реку да при этом несколько раз сильно ударила копытами, так что на теле бедняка остались синяки и шишки.

— За что ты меня бьешь? — взмолился Хамдани.

— Ты же обещал меня слушаться, а теперь артачишься. Если хочешь себе добра, поступай как я велю. Умойся речной водой. Потом спрячешься в кустах, никуда не уходи с этого места. Я скоро приду.

Хамдани повиновался.

Газель побежала ко дворцу султана. Шел как раз одиннадцатый день после разговора с правителем страны. Султан выставил на дороге дозор и строго-настрого приказал дозорным смотреть в оба:

— Как появится свита султана Дараа, сразу предупредить меня, я поеду навстречу важному гостю.

Дозорный увидел издали газель. Он поспешил к султану:

— Владыка, газель султана Дараа бежит, но свиты не видать.

Султан вместе с придворными вышел на дорогу. К нему подбежала Киджипа. Едва переведя дух, произнесла:

— Плохие вести, о повелитель. Беда. В лесу на нас напали разбойники. Свиту перебили, у султана Дараа все отняли, даже одежды не оставили. О горе мне! Горе мне!

— Где же султан Дараа?

— Возле реки. В кустах прячется, помощи дожидается.

— Поспешим ему на помощь! Конюх, седлай для султана Дараа лучшего жеребца, сбрую самую богатую выбери. Слуги, откройте сундуки, выньте дорогие одежды: шаровары из цветного шелка, белый халат, расшитую золотом накидку, черный тюрбан и сандалии на серебряных каблуках… Оруженосец, принеси изогнутый меч из булатной стали, кинжал с перламутровой рукоятью и резную трость… А ты, газель, веди моих воинов к реке. Они отнесут одежду и оружие султану Дараа и с почетом приведут дорогого гостя ко мне во дворец. Мы с дочкой примем его по-царски.

— Нет, султан. Не поведу я твоих воинов к реке,— сказала газель.— Хозяин разгневается, если кто-то увидит его в неприглядном виде. Я сама ему все отнесу.

— Да как же ты одна справишься?

— А вот как. Одежду и оружие грузите на лошадь. Повод я в рот возьму. Так и дойдем.

— Будь по-твоему,— согласился султан.— Только возвращайтесь скорее.

Когда Киджипа привела коня к реке, Хамдани не мог поверить своим глазам.

— Вот так чудо! Неужели все эти богатства для меня?

— Одевайся быстрее,— поторапливала газель,— султан тебя ждет. К его дочке будем свататься. Теперь в тебе никто не признает нищего Хамдани. Запомни, отныне ты султан Дараа. Когда придем во дворец, ты больше помалкивай, говорить буду я. Если султан станет допытываться, много ли у тебя земель, дворцов и слуг, головой кивай, мол, владения мои необъятны, дворцов и слуг не счесть.

Хамдани изумленно слушал газель, только глазами хлопал. Никак в свое счастье поверить не мог. Он облачился в султановы одежды, подвесил на тяжелый пояс меч и кинжал, взял в руки трость. Газель была довольна.

— Ну, а сейчас садись на коня, поедем в гости к султану.

Во дворце их только и ждали. Султан сидел на троне. Вокруг толпились знатные вельможи. Хамдани ступал по мягкому ковру негнущимися ногами, сердце от страха вот-вот остановится.

— Поклонись султану, да не слишком низко,— шепнула Киджипа, когда они подошли к трону.

Хамдани послушно склонил голову, а газель громко объявила:

— Султан Дараа приехал свататься к твоей дочери, владыка.

Хозяин дворца встал с трона, обнял Хамдани и расцеловал его. Он хлопнул в ладоши, и в залу вошла девица-красавица.

Хамдани как увидел султанову дочку, так сразу влюбился в нее. И он ей приглянулся. Отец-султан сказал:

— Я обещал отдать свою дочь в жены этому благородному человеку. Сегодня же мы сыграем свадьбу. Пусть живут они счастливо.

Он позвал мвалиму2 и распорядился совершить обряд бракосочетания. После свадебной церемонии во дворце был устроен пир. Столы ломились от снеди и вин, играла веселая музыка, все поздравляли жениха и невесту. Три дня пировали гости, а на четвертый Киджипа сказала султану:

— Мой хозяин повелел мне возвратиться в наш город, дабы подготовить дворец к приезду молодой жены. Я спешу исполнить волю султана Дараа, который пока останется здесь. Скоро я вернусь, тогда все вместе мы поедем навестить владения моего хозяина.

Покинув дворец султана, газель побежала не на родину Хамдани, а совсем в другую сторону. Она не останавливалась до тех пор, пока не достигла большого города. Город был застроен красивыми домами, но на улицах царила странная тишина, они словно обезлюдели: ни мужчин, ни женщин, ни детей. В конце главной улицы высился богатый дворец. Стены сложены из белого и черного мрамора, крыша сверкает сапфирами и бирюзой. «Этот дворец как раз для моего хозяина. Не пуст ли он, как другие дома в городе? Загляну-ка я внутрь!»— подумала Киджипа. Она приоткрыла парадную дверь — никого. Прошлась по уставленным дорогой мебелью комнатам — никого. Когда же заглянула в кухню, увидела там старуху.

— Здравствуй, бабушка.

— Кто осмелился прийти сюда? — спросила подслеповатая старуха.

— Это я, твоя внучка.

— Уходи скорее, внученька, пока цела. Не ровен час нагрянет душегуб проклятый, змей, злодей семиглавый, несдобровать тебе, да и мне головы не сносить.

— Не бойся, бабушка. Расскажи лучше о змее, авось я с ним совладаю.

— Где уж тебе! Какие лихие молодцы с ним сражались, всех погубил, никого в живых не оставил. А кого сразу не убил, в подземелье запер. Там они, несчастные, смерти дожидаются. Беда людям. Кто в схватке со змеем не погиб и в неволю не попал, те из города ушли, в лесу прячутся. Уходи, внученька, не искушай судьбу. Если останешься, сегодня же и погибнешь.

— Нет, бабушка, не уйду. Уж больно мне этот дворец по душе пришелся. Говорят ведь: «Для мухи в меде — сладкая смерть, а мед от мушиной смерти не испортится». Всего здесь вдосталь. Как же все змею оставить и невинных людей не спасти! Лучше подскажи, как с семиглавым совладать.

— Ох, несчастье на мою старую голову! — застонала старуха.— Чувствую, не дожить мне до завтрашнего утра. Ну да ладно. Помогу тебе, коли ты такая смелая. В главном покое дворца на золотом гвозде висит острый меч. Только им можно убить змея. Ты меч возьми, а гвоздь по самую шляпку в стену вбей. Смотри, не забудь это сделать, а то меча на змея не поднимешь. Когда змей сюда явится, он перво-наперво ко мне заглянет, есть потребует. Я ему горшки с едой и питьем выставлю. Он наестся-напьется, захочет вздремнуть. Отправится в главный покой. Ты наготове будь, только он головы в дверь просунет — руби. Если замешкаешься, ничто нас не спасет. Сами погибнем и томящихся в подземелье людей не вызволим. Завтра же всех проклятущий гад живьем съест.

Не успела старуха эти слова вымолвить, как во дворе завыл ветер, столб пыли поднялся до небес, все вокруг потемнело. Газель стремглав бросилась в главный покой и там притаилась. Еще мгновение, и во дворец вползло семиглавое чудовище.

— Фу, фу, чужим духом пахнет,— прогремел змей.— Кого ты в моем дворце прячешь, кухарка?

— Никого здесь нет,— пробормотала старуха, ни жива ни мертва от страха.— Почудилось тебе. На вот, поешь лучше.

Она поставила перед змеем горшки с едой. Змей жадно набросился на съестное. В каждый горшок сунул по голове и мигом все проглотил, крошки не оставил.

Насытясь, он сказал:

— Коли ты меня обманула, старая, пеняй на себя — съем. Но прежде пойду сосну, притомился я сегодня.

Он подполз к главному покою, сунул голову в дверь. Киджипа держала меч наготове. Только змеиная голова оказалась в опочивальне, газель ее отсекла. Змей даже боли не почувствовал. Сунул вторую голову. Газель опять мечом взмахнула, отрубленная голова упала к ее ногам.

— Кто меня там щекочет? — удивленно произнес змей и третьей головой заглянул в комнату.

Киджипа взмахнула мечом, третья голова покатилась по полу. Только тогда змей почуял неладное. Он выполз во двор и закричал громовым голосом:

— Выходи, враг, сюда, биться будем не на жизнь, а на смерть.

Газель выбежала во двор. Увидев ее, змей засмеялся.

— Так вот какой боец меня щекотал. Ну тебя-то я в два счета прихлопну. На зуб возьму, вкуса не почувствую.

— Не бахвалься прежде времени. Многих ты погубил, злодей. Город разорил, жителей полонил. Теперь берегись, расплата пришла.

— Ах, так! — Змей ударил хвостом, облако пыли заслонило солнце. Он ринулся на газель, но та проворно отскочила в сторону, взмахнула волшебным мечом. Четвертая голова змея упала на землю. Долго они бились, наконец Киджипа срубила последнюю, седьмую, голову чудовища.

Киджипа пошла на кухню, где в страхе дожидалась старуха.

— Выходи, бабушка. Не надо больше прятаться, сгинул змей. Показывай, где люди томятся.

Кухарка повела ее в подземелье. Они отомкнули тяжелые замки, выпустили пленников на свободу.

— Если вас спросят, чьи вы подданные, отвечайте — султана Дараа. Это он вас из неволи высвободил,— предупредила Киджипа.— А ты, бабушка, во дворце приберись, кушаний вкусных наготовь, скоро я со своим хозяином, султаном Дараа, и его молодой женой вернусь. Пировать будем. Когда увидишь султана Дараа, поклонись ему в ноги и скажи почтительно: «С возвращением, владыка!»

С этими словами Киджипа пустилась в обратную дорогу. Прибежав к Хамдани, она сказала:

— Все готово, хозяин. Пойди к султану, пригласи его погостить в твоем дворце.

Хамдани настолько привык к чудесам, которые в последнее время случались с ним, что даже не спросил газель, откуда у него появился собственный дворец. Он пришел к тестю и сказал, как его научила газель:

— Славно я погостил у тебя, пора и домой. Теперь мой черед дорогих гостей принимать. Поедем в мой дворец.

На следующий день Хамдани с женой и отец-султан в сопровождении многочисленной свиты отправились в путь. Через несколько дней они вошли в большой город. Султан спросил людей, собравшихся на базарной площади:

— Чьи вы подданные?

— Султана Дараа,— ответили люди.

«Какой богатый у меня зятек!» — подумал старый султан. Он был очень доволен, что породнился с таким знатным человеком.

Когда они подъехали ко дворцу, навстречу им выбежала кухарка. Киджипа кивнула на Хамдани. Кухарка бросилась ему в ноги:

— С возвращением, владыка! Добро пожаловать во дворец с молодой женой.

Султан увидел, в каком большом и красивом дворце живет его зять, и обрадовался еще больше. Он гостил у Хамдани несколько дней, не переставая удивляться богатству и роскоши, которыми окружил себя султан Дараа. Все это время газель была рядом. Она водила гостя по окрестностям города, показывала ему поля с тучной нивой, луга, на которых паслось много скота, при этом приговаривала:

— Все это принадлежит моему хозяину. Довольный, султан возвратился в свою страну. А Хамдани с женой беззаботно зажили в отвоеванном у змея дворце.

Вскоре Хамдани стало казаться, что он всегда так жил Как будто не было в прошлом ни убогой каморки, ни свалки, на которой он выискивал просяные зерна. Возгордился Хамдани и даже своей газелью-благодетельницей стал пренебрегать. Однажды Киджипа не вытерпела и пожаловалась кухарке:

— Странно ведет себя мой хозяин, бабушка. Я столько претерпела ради него, столько добра ему сделала, а он даже не спросит: «Откуда этот дворец? Откуда эти богатства? Почему все чествуют меня великим султаном?» Он ни разу даже не поблагодарил меня. Пойди, бабушка, скажи ему, что я захворала. Посмотрим, велика ли его благодарность.

Кухарка пошла в покои, где Хамдани восседал на мраморной скамье, покрытой персидским ковром. Он был одет в индийские шелка, золотую парчу. Из серебряного кувшина он наливал душистое вино в хрустальный бокал. Рядом сидела его жена.

— Что тебе надо, кухарка? Как ты посмела нарушить мой покой?

— Киджипа заболела, о владыка. Просит тебя проведать ее.

Хамдани даже глазом не моргнул. Ответил высокомерно:

— Чем я могу ей помочь? Разве дать ей проса, которое слишком грубо для моего желудка. Да, свари газели просяную кашу.

Молодая жена, услышав такие слова, воскликнула:

— Как, ты хочешь накормить дорогого друга зерном, от которого даже лошади отворачиваются! Нехорошо это, султан Дараа.

Хамдани отмахнулся от жены:

— Не давать же ей белоснежный рис, который мы сами едим! Эта газель стоит всего медяк. Для нее и грубое просо сойдет. Иди, кухарка, свари ей просяную кашу.

Старуха все рассказала газели. Киджипа не могла поверить.

— Он велел потчевать меня просяной кашей! Даже не захотел проведать меня? Правы те, кто говорит: нельзя делать человеку слишком много добра, он от этого теряет совесть. Ступай опять к нему. Скажи, что я сильно больна, не могу есть просо.

Когда кухарка появилась в покоях Хамдани, тот, не скрывая гнева, закричал:

— Как ты надоела мне со своей газелью! Убирайся и не смей больше тревожить меня. Если газель снова пошлет тебя ко мне, скажи ей, что у тебя ноги не ходят, уши не слышат, глаза не видят, а язык отнялся. Если придешь опять, я угощу тебя палкой.

Молодая жена, услышав речи Хамдани, только головой покачала:

— Мне стыдно, муженек, что ты так относишься к своей газели. Безумное твое зазнайство доведет тебя до беды.

— Не лезь не в свое дело, женщина,— огрызнулся Хамдани.— Киджипа, верно, забыла, кто она и кто я, великий султан Дараа. Пусть знает свое место, не то вовсе ее от себя прогоню.

Кухарка рассказала газели о том, как ее встретил Хамдани.

— Ах, так! Тогда пускай пеняет на себя, неблагодарный.

Она побежала в лес. Больше ее никто не видел. В тот же день по городу распространился слух, что султан Дараа прогнал свою газель. В городе все любили Киджипу, избавившую народ от змея. Люди взбунтовались. Они пошли ко дворцу и стали требовать, чтобы султан Дараа вышел к ним и сказал, что случилось с газелью.

Увидев в окно толпу возбужденных горожан, Хамдани испугался. Он запер на крепкие запоры все двери во дворце. До самого вечера он дрожал от страха в своей опочивальне.

— Говорила же я тебе, что твое высокомерие до добра не доведет,— упрекала его жена.

Когда они легли спать, султановой дочке приснилось, что она в отцовском доме и никогда замуж за султана Дараа не выходила. Утром она проснулась в своей прежней постели, во дворце, где родилась и жила всю жизнь. О муже она совсем забыла.

А Хамдани приснилось, что он лежит на грязной циновке в старой хижине. Утром он открыл глаза, глядь — нет ни дворца, ни шелковой кровати, ни жены-принцессы.

Вышел он из хижины. Голод мучит, в доме и хлебной крошки не сыскать. Почесал Хамдани в затылке да и побрел на свалку, надеясь хотя бы горсточку просяных зерен найти. Идет, а мальчишки вслед ему кричат:

— Хамдани, побирушка, где ты пропадал? Мусорная куча по тебе соскучилась.

Понурил голову Хамдани, а ответить нечего. Так и копался на свалке неблагодарный до самой своей смерти.

Если эта сказка добрая, пусть ее доброта принадлежит всем; если сказка худая, худо пусть останется у того, кто ее рассказал.

Колдун и сын султана

У одного султана было три сына таких бестолковых, что никто ничему не мог их научить. Султан и султанша горевали, что дети у них растут неучами.

Но вот однажды пришел к султану колдун и сказал:

— Если я научу твоих сыновей чтению и письму и всем ученым премудростям, как ты вознаградишь меня?

Султан ответил:

— Я дам тебе половину своих богатств.

— Нет,— возразил колдун,— этого мало.

— Я отдам тебе половину моих земель.

— Нет, и этого недостаточно.

— Чего же ты хочешь, мудрый человек?

— Я возьму к себе твоих сыновей, научу всем ученым премудростям, после чего приведу их обратно к тебе во дворец. Ты выберешь себе двоих из них, а третьего отдашь мне, я воспитаю его своим преемником.

— Согласен! — не раздумывая воскликнул султан. Колдун увел непутевых юношей и очень быстро обучил их письму, чтению и всему, что должен знать ученый человек. Затем он пришел с ними во дворец к султану и сказал:

— Вот твои дети. Они постигли все ученые премудрости. Выбирай двоих.

Султан указал на старшего и среднего сыновей. Колдун, поклонившись, удалился с младшим, по имени Киджана.

У Мчауна,— так звали колдуна,— был просторный дом. Когда они пришли туда, Мчаун протянул юноше связку ключей.

— Я разрешаю тебе открывать любой замок в моем доме. Отныне я твой отец, а ты мой сын. Сейчас мне нужно отлучиться, я скоро вернусь.

Оставшись один, Киджана решил осмотреть жилище колдуна. Он открыл одну дверь и очутился в комнате, посередине которой стоял огромный чан с жидким золотом. Из любопытства юноша сунул туда палец. Золото прилипло к коже. Как ни старался Киджана оттереть его ему не удавалось. Тогда он обмотал палец тряпицей.

Вскоре приемный отец вернулся и сразу заметил тряпицу на пальце Киджаны.

— Что у тебя с пальцем, сын мой?

Киджана побоялся признаться и потому ответил:

— Ничего особенного. Случайно порезал ножом. Спустя некоторое время Мчаун опять куда-то ушел, а Киджана, взяв связку ключей, направился в комнаты, где еще не был. В одной он увидел кости коз, в другой — овечьи кости, в третьей — кости быков, в четвертой — кости ослов, в пятой — лошадиные кости, в шестой — человеческие черепа, а в седьмой стоял живой конь.

— Здравствуй,— произнес конь,— откуда ты, незнакомец?

— Это дом моего отца,— удивленно ответил Киджана.

— Берегись,— продолжал конь.— Тот, кого ты назвал своим отцом, поедает всех, кто попадает ему в руки. Ты и я единственные живые существа здесь, которых пока не постигла эта участь.

От страха у юноши перехватило дыхание.

— Что же нам делать? — пробормотал он.

— Как тебя зовут? — спросил конь.

— Киджана.

— А меня Фараси. Подойди, Киджана, и отвяжи меня. Юноша так и сделал.

— Теперь отвори комнату, где хранится жидкое золото. Я выпью его, потом убегу и буду ждать тебя возле большого дерева за селением. Когда колдун вернется домой, он скажет тебе: «Пошли в лес за хворостом»,— ты ответь: «Я не умею собирать хворост». Он пойдет один. Принесет вязанку хвороста. Повесит котел на крюк и попросит тебя развести под ним огонь. Смотри, не соглашайся. Скажи, что ты не умеешь. Он сам разведет огонь. Затем он принесет большой кусок масла и бросит в котел. Пока масло будет растапливаться, он подвесит к потолку качалку и скажет тебе: «Садись, сынок, я тебя покачаю». А ты притворись, будто впервые видишь такую качалку. Пусть он покажет тебе, как надо на ней качаться. Вот тут-то ты и столкаешь его в котел. И сразу беги ко мне. Не оглядывайся.

Киджана открыл комнату с золотом. Конь выпил все содержимое чана и ускакал.

Тем временем Мчаун пригласил своих друзей чародеев на пир. Он пришел домой пораньше и сказал Киджане:

— Пошли в лес за хворостом.

— Я не умею рубить дрова. Ты учил меня всему, но этому не научил.

Колдун отправился в лес один и принес большую вязанку хвороста. Затем он подвесил на крюк котел.

— Разведи под котлом огонь.

— Я не умею.

Пришлось волшебнику самому сделать это.

— Сходи в чулан за маслом,— попросил он юношу.

— Куски очень тяжелые. Мне их не поднять. Мчаун принес громадный кусок масла и бросил в котел.

— Пока масло растапливается, я покачаю тебя на качалке,— сказал он.— Ты когда-нибудь видел такую качалку?

— Нет. Я боюсь, у меня закружится голова. Покажи, как надо качаться,— сказал Киджана, наблюдая, как волшебник прикрепляет под потолком толстые веревки.

— А вот как. Смотри.

Колдун подтянулся руками за веревки, уселся на деревянную перекладину и оттолкнулся ногами от пола. Тут-то Киджана изо всех сил пихнул его прямо в котел, в котором уже кипело масло. Раздался страшный вопль, но Киджана не слышал его — со всех ног мчался он к большому дереву, где его поджидал конь.

— Садись скорее на меня! — крикнул Фараси.— Нам надо торопиться. Как бы не было погони.

Киджана вскочил на коня, и они поскакали прочь.

Вечером в доме злого колдуна собрались гости. Они долго искали хозяина, но так и не нашли. Проголодавшись, они решили пировать без него. Под котлом тлели головешки, скворчало масло, а в нем жарилось мясо. Сытно поужинав, чародеи опять принялись искать хозяина. Не найдя его, прождали до утра и с первыми лучами солнца разошлись удивленные.

А тем временем Киджана и конь были уже далеко. По пути им попалось красивое селение.

— Давай остановимся здесь. Построим дом и будем жить вместе,— предложил Киджана.

Фараси согласился. Он изрыгнул золото, которое проглотил в доме колдуна. На это золото Киджана купил рабов, много скота, построил огромный дом, обзавелся всем необходимым.

Местные жители не преминули донести своему султану, что в округе появился богач, который имеет рабов, скот, живет в прекрасном дворце и имеет все, что душа пожелает. Султан решил узнать, что за важный человек поселился на его землях. Он позвал Киджану к себе и спросил, откуда тот родом.

— Я простой смертный, как все ваши подданные, владыка,— смиренно ответил Киджана.

— Ты много странствовал?

— Да, но мне глянулось здесь, и я решил остаться в ваших владениях.

— А не хотел бы ты осмотреть мой дворец? — любезно предложил султан юноше, который покорил его сердце.

— Если кто-нибудь проводит меня, я буду счастлив.

— Я сам покажу тебе дворец и познакомлю со своей дочерью.

С тех пор Киджана часто бывал у султана. Он полюбил принцессу и вскоре женился на ней. Они жили в счастье и согласии. И всегда рядом был Фараси, в котором Киджана души не чаял.

Сын лекаря и змеиный царь

Жил-был ученый лекарь. Когда он умер, его вдова осталась с маленьким мальчиком на руках. Мальчик подрос, вдова дала ему имя Хасибу-Карим-эд-Дин, как того желал покойный муж.

Пришло время учить сына читать и писать. Тот без труда овладел грамотой. Тогда мать отправила его к портному — пусть узнает полезное ремесло. Однако портняжничать Хасибу-Карим-эд-Дин не научился — не хватило ему усердия. Что ж, попробовали обратиться к чеканщику по серебру. И там дело не заладилось. Во многих ремеслах испытывали отрока, все без толку. Наконец отчаявшаяся мать решила: «Коли сын ни к какой работе не годен, сидеть ему дома!» А непутевому отроку только того и надо — бездельничает себе целыми днями, ни о чем не заботясь. Однажды он спросил матушку, чем занимался его отец. Та ответила, что он был великим лекарем.

— Где же его книги?

— Давненько я их не видела. Не иначе, валяются где-нибудь в чулане. Поискал бы.

Сын облазил чердаки да чуланы и в одном темном углу нашел старые, изъеденные мышами и жучками фолианты. Заглянул было в них, но быстро бросил.

Как-то соседи-дровосеки пришли к матери Хасибу и сказали:

— Отпусти своего увальня с нами в лес. Поди, надоело ему дома сиднем сидеть. Мы научим парня рубить деревья, погонять осла и продавать дрова сельчанам.

— Хорошо,— согласилась пожилая женщина,— завтра я куплю ему осла, и он пойдет с вами.

На следующий день, как условились, Хасибу на ослике отправился вместе с дровосеками в лес. Они работали до самого темна, пока звезды не высыпали на небе, и нарубили много дров, за которые выручили большие деньги.

Так продолжалось шесть дней. На седьмой день в лесу их застал сильный ливень. Дровосеки спрятались от дождя в пещере.

Хасибу сидел на кучке сухих листьев и от нечего делать постукивал камнем по земляному полу. К его удивлению, после одного удара послышался глухой звук.

— Здесь должна быть дыра,— сказал он товарищам и принялся тщательно выстукивать вокруг.— Давайте посмотрим, что в ней.

Дровосеки стали копать в том месте, на которое указал мальчик. Вскоре их заступы провалились в колодец, прикрытый сверху тонким слоем почвы. Колодец был до краев наполнен медом.

Дровосеки так обрадовались находке, что не пошли на делянку, а решили вычерпать из колодца весь мед и с выгодой продать его. Они принесли в пещеру кувшины, горшки, котлы и другие сосуды, которые у них были. Три дня они наполняли их медом и возили в селение на рынок. Когда в колодце осталось совсем мало меда, старший дровосек сказал, обращаясь к Хасибу:

— Полезай в колодец, соскреби со дна остатки меда, а мы тем временем принесем веревку, чтобы тебя вытащить.

Сказано — сделано. Не подозревая ничего худого, мальчик опустился вниз и наполнил медом последний горшок.

— Кидайте веревку,— крикнул он, но только эхо собственного голоса было ему ответом.

Теперь Хасибу понял, что его обманули. Алчные дровосеки задумали погубить его, чтоб не делиться с ним выручкой.

Без посторонней помощи выбраться мальчик не мог. Он сел на дно колодца и горько заплакал.

А злодеи пришли к его матушке и поведали, что якобы ее сынок заблудился в лесу. Они искали его, искали, но тщетно. Лишь однажды под вечер до их слуха донесся львиный рык и испуганный вскрик мальчика.

— Наверно, твой сын стал добычей хищника,— сказал старший дровосек, притворно печалясь.

Погоревала бедная женщина о пропавшем сыне, да слезами горю не поможешь. А дровосеки радовались, что им удалось прикарманить денежки Хасибу.

Мальчик долго плакал, сидя на дне колодца, пока наконец не проголодался. Он поел меда и незаметно уснул. Проснулся он от того, что кто-то плюхнулся на него. Это был скорпион. Хасибу с отвращением стряхнул с себя ядовитое насекомое и раздавил его ногой.

«Откуда же скорпион вывалился? Нет ли здесь дыры?» — подумал Хасибу. Он внимательно осмотрел стенки колодца. Так и есть! Из маленькой трещины струился едва заметный свет. Хасибу выдернул из-за пояса кинжал и стал лихорадочно ковырять трещину. Вскоре в стене образовалось довольно большое отверстие, в которое мальчику удалось протиснуться.

Он оказался на поляне, окруженной деревьями. Узкая тропинка скрывалась в чащобе. Тропинка привела Хасибу к большому дому. На двери висел тяжелый замок, который чудесным образом отомкнулся, стоило дотронуться до него. За первой дверью была другая — из золота, с серебряными замками, жемчужными ключами. И эта дверь сразу же распахнулась. Хасибу увидел просторную залу. Там стояли украшенные алмазами и другими каменьями стулья, мягкий манящий диван был устлан прекрасным ковром. Мальчик прилег на него и погрузился в сладкую негу.

Очнулся он от того, что кто-то поднимал его с дивана и пересаживал в кресло.

— Осторожно, не испугайте его,— пришептывая, произнес властный голос.

Открыв глаза, мальчик увидел множество змей. На голове одной из них сверкала царская корона.

— С пробуждением! Кто ты, отрок? — спросил змей царственного вида.

— Я Хасибу-Карим-эд-Дин. Где я?

— Ты у меня в гостях. Во дворце царя змей Султани Ваа Ниока. Откуда ты явился, отрок?

— Я не знаю, откуда я явился и куда иду,— ответил мальчик.

— Ничего не бойся. Здесь ты в безопасности. Я вижу, ты голоден. Прими участие в нашей трапезе.

Царь кивнул головой, в тот же миг в залу вползли слуги, неся блюда с изысканными яствами. Только сейчас Хасибу почувствовал, как сильно проголодался, и принялся за еду. Никогда прежде не доводилось ему пробовать таких вкусных кушаний.

Покончив с трапезой, царь пожелал услышать о злоключениях своего гостя. Хасибу рассказал, как его обманули дровосеки, как, уже не чая выбраться из колодца, он заметил спасительную трещину в стене.

— Вот так я оказался в этом дворце,— завершил свой рассказ мальчик.— Позволь узнать, о добрый царь, историю твоей жизни.

— Это долгая история, но я поведаю ее тебе,— сказал царь змей.

Много лет назад я покинул это место и отправился в горы аль-Кааф,— тамошний климат приятен мне. Однажды в дороге я встретил путника и спросил его:

— Куда ты направляешь свои стопы, незнакомец?

— Я скитаюсь по пустыне,— смиренно ответствовал путник.

— Чей ты сын?

— Меня зовут Болукия. Мой отец был султаном. Когда батюшка умер, я открыл маленький ларец, завещанный мне. В ларце лежал мешочек, а в мешочке медная шкатулка. Открыв ее крышку, я обнаружил внутри письмена во славу одного пророка. Письмена были завернуты в шерстяную тряпицу. О пророке было так хорошо написано, что во мне вспыхнуло желание непременно увидеть этого чудесного человека. Я спросил мудрых старцев, где его можно найти. Мне ответили, что он еще не родился. Тогда я поклялся, что буду скитаться до тех пор, пока не повстречаю его. Я отрекся от принадлежащих мне богатств, ушел из родного дома и вот скитаюсь. Пророка я еще не встретил.

— Где же ты надеешься встретить его, если он не родился? Кабы тебе посчастливилось раздобыть змеиной воды, ты смог бы жить до тех пор, пока не появится на свет этот святой. Однако змеиной воды тебе не добыть, она слишком далеко,— сказал я.

— Что ж, чему быть, того не миновать. Прощай, я должен идти.

И он пошел своей дорогой.

Он долго бродил по белу свету, наконец, добрался до Египта. Там ему повстречался другой человек, спросивший:

— Кто ты, чужеземец?

— Я Болукия. А кто ты?

— Меня зовут аль-Фаан. Куда ты направляешься?

— Я покинул родной дом, отрекся от богатства, чтобы найти пророка.

— Гм,— сказал аль-Фаан.— Я хочу предложить тебе более достойное занятие, чем искать человека, который еще не родился. Не лучше ли попытаться найти змеиного царя и выпросить у него волшебное снадобье? Затем мы пошли бы к царю Соломону и выкрали бы его чудесное кольцо. А тогда все джинны попали бы к нам в услужение. Они выполняли бы любые наши прихоти беспрекословно.

Болукия сказал:

— Я видел змеиного царя в горах аль-Кааф.

— Вот и прекрасно! Поспешим туда.

Они пошли вместе. Аль-Фаан мечтал заполучить кольцо Соломона, чтобы стать могущественным чародеем, повелителем джиннов, а Болукия по-прежнему думал только о встрече с пророком.

Когда они достигли гор аль-Кааф, коварный аль-Фаан предложил:

— Давай сплетем из прутьев ивового дерева клетку и заманим туда змеиного царя. Тогда он будет в нашей власти.

Болукия согласился. Они соорудили клетку, поставили внутрь плошку с молоком и плошку с вином. Клетку поместили на тропе, а сами удалились. Я же, глупец, почуяв молоко и вино, соблазнился ими. Заполз в клетку, и, пока лакомился, аль-Фаан захлопнул дверцу западни.

От страха я лишился чувств. Когда же пришел в себя, спросил пленивших меня людей, чего им от меня надобно.

— Волшебного снадобья, которым натирают ноги. Тогда, куда бы ни пошел, везде, даже в самом засушливом месте, найдешь воду. И кроме того — можешь ступать по воде, словно по тверди земной.

— Хорошо, идите, куда я вам укажу.

Я привел их к густому лесу. Там было много разных деревьев. Увидев меня, деревья зашептали:

— Снадобье из моей коры исцеляет от головной боли.

— Снадобье из отвара моих листьев избавляет от лихорадки.

— Целебная смола с моего ствола залечивает раны. А одно дерево, склонив ветви, произнесло:

— Если человек натрет ноги снадобьем из моей сердцевины, он сможет ходить по воде.

— Его-то нам и нужно! — закричали аль-Фаан и Болукия.

— Поклянитесь, что отпустите меня, получив это снадобье,— потребовал я.

Они поклялись. Я прикоснулся хвостом к дереву, оно мгновенно рухнуло, обратившись в горстку коричневого порошка. Люди торопливо натерли себе ноги этим порошком, распахнули дверцу клетки и, даже не попрощавшись со мной, ушли.

Много недель они плутали среди гор и пустынь. Им бы погибнуть от жажды, но волшебный порошок всегда приводил их к живительной влаге. Наконец они достигли берега моря. Не долго думая, аль-Фаан и Болукия ступили на воду и пошли по волнам, как по земной тверди. Они быстро добрались до другого берега моря. Там простирались владения царя Соломона.

У врат царского дворца аль-Фаан сказал Болукии:

— Попытайся разузнать у стражи, где сейчас царь Соломон, во дворце ли он. Я же тем временем приготовлю колдовское зелье.

Простодушный Болукия постучал в ворота. Навстречу ему вышел великан-джинн.

— Чего ты хочешь, несчастный смертный? — прогремел он.

— Я пришел с аль-Фааном. Ему нужно кольцо царя Соломона. Где сейчас твой владыка?

— Он в опочивальне. Спит, положив руку с кольцом на среднем пальце на грудь. Его охраняют самые могущественные джинны. Убирайся отсюда поскорее, иначе тебе не сносить головы. И держись подальше от аль-Фаана. Нечестивец умрет ужасной смертью.

Болукия вернулся к аль-Фаану и рассказал ему все услышанное от джинна. Аль-Фаан только усмехнулся.

— Посмотрим, устоят ли стражники против моего колдовского зелья.

Он произнес заклинание и, держа в руках горшок с дымящимся зельем, направился ко дворцу.

Но едва он приблизился к воротам, раздался оглушительный раскат грома и неведомая сила отшвырнула аль-Фаана далеко в сторону. Он вновь поднялся на ноги. Этот человек совсем лишился рассудка. Он уверовал в то, что его слабые колдовские чары окажутся сильнее волшебства джиннов. Не успел аль-Фаан ступить шаг, как его настиг огненный вихрь и в мгновение ока испепелил.

Болукия изумленно взирал на происходящее. Тут опять прогремел знакомый голос:

— Уходи. Этот несчастный мертв.

Болукия на этот раз повиновался. Он поторопился к морю и по воде перешел на противоположный берег. Едва он ступил на землю, чудесное свойство древесного снадобья прекратилось. Болукия продолжил свои странствия.

Однажды он повстречал странного человека. Тот сидел на обочине дороги. Лохмотья прикрывали изможденное тело. Лицо человека то светилось улыбкой радости, то искажалось гримасой страдания. Он то блаженно улыбался, то в следующий миг рыдал горькими слезами. Болукия вежливо поздоровался и назвал свое имя.

— Присядь, добрый паломник,— человек указал на валявшийся поблизости пыльный валун.— Я расскажу тебе свою печальную историю. Меня зовут Джан Шах, мой отец Туегамус — великий султан. Он страстный охотник. Не проходило дня, чтобы он не отправился на охоту. Как-то я попросил его взять меня с собой. Он было отказался, но, увидев мое огорчение, поддался на уговоры. Он не мог видеть слезы любимого сына, готов был выполнить любой мой каприз. В сопровождении многочисленной свиты мы отправились в лес. Сразу же нам попалась дичь. Я с семью слугами погнался за газелью. Мы долго преследовали ее. Достигнув берега моря, она бросилась в воду. Я и четверо слуг прыгнули в лодку. Трое других слуг вернулись к султану. Мы плыли на лодке, пока нам не удалось нагнать обессилевшую газель. Подстрелив ее, мы хотели повернуть к берегу, но тут поднялся ветер и нас унесло в открытое море.

Когда трое слуг присоединились к основной свите, султан спросил их: «Где ваш хозяин?» Они рассказали ему о газели и о лодке. Султан в отчаянии воскликнул: «О мой сын! Он пропал!» Вернувшись во дворец, он стал оплакивать меня как погибшего.

Но мы не погибли. Нас долго носило по морю в утлой лодке, пока не выбросило на маленький островок, где гнездилось множество птиц. Там росли фруктовые деревья, между скалистых выступов протекал чистый горный ручей. Мы утолили голод дикими яблоками, напились ключевой воды и, забравшись на высокое дерево, дождались утра. С первыми проблесками зари мы сели в лодку, чтобы достичь другого острова, смутные очертания которого виднелись на горизонте. Благополучно высадившись на незнакомом берегу, мы, как в предыдущий день, нарвали плодов, а затем устроились на ночевку в дупле огромного дуба. Ночью нам не давали спать рев и вой хищников. Казалось, они вот-вот набросятся на нас. К счастью, дупло, в котором мы прятались, было высоко от земли.

Утром мы поспешили покинуть негостеприимное место. Целый день мы плыли к третьему острову. Он порос густым лесом, однако фруктовых деревьев там было мало. Наконец мы нашли яблоню. Ее ветви прогибались под тяжестью румяных плодов. Кто-то из моих спутников потянулся за яблоками, но тут раздался предостерегающий возглас: «Не касайтесь этого дерева, оно принадлежит царю». Голод терзал нас, однако мы смирились с мыслью, что придется лечь спать натощак. Наш вид привлек множество обезьян. Они прыгали с ветки на ветку, верещали и строили рожи, забавлялись как могли. Эти милые животные не замышляли против нас зла. Напротив, они принесли из леса много спелых сочных плодов, которыми мы утолили голод.

Случайно я услышал, как одна обезьяна сказала, указывая на меня:

— Пусть он будет нашим султаном.

— Нет,— возразила другая,— эти люди покинут остров завтра утром, они не захотят остаться.

— А мы разобьем их лодку,— подхватила третья. Обезьяны шумно побежали к берегу, где лежала наша лодка. Утром вместо нее мы увидели лишь несколько щепок. Нам пришлось остаться на острове. Обезьяны, которым мы, видимо, приглянулись, всячески развлекали нас. Однажды, прогуливаясь по окрестностям, я наткнулся на каменный дом. На двери дома была высечена надпись, гласившая: «Если какой-либо скиталец попадет сюда, ему будет трудно выбраться, ибо обезьяны хотят, чтобы у них царем был человек. Такой человек думает, что находится на острове и поэтому спасения нет. Но на севере лежит узкий перешеек, который соединяет это место с большой землей. Если идти в том направлении, попадешь на обширную равнину, изобилующую свирепыми львами, леопардами, ядовитыми змеями. Смельчак победит их. За первой равниной раскинулась пустыня, населенная муравьями величиной с собаку. Ненасытные муравьи пожирают все. Если победить их, дальше путь свободен».

Я вернулся к своим слугам и рассказал им об увиденной надписи. Мы решили рискнуть жизнью ради свободы; мысль о том, что придется окончить свои дни среди обезьян, казалась нам невыносимой.

Оружие у нас было, однажды ночью незаметно для обезьян мы пустились в далекий путь. На равнине, о которой говорилось в надписи, львы и леопарды не раз нападали на нас. Двое моих слуг погибли: одного растерзали хищные звери, другой умер от укуса гремучей змеи. И все-таки нам удалось миновать страшную равнину. Дальше нас ожидали еще более суровые испытания. Пустыня кишела громадными муравьями. Они до смерти загрызли двух оставшихся слуг. Я же чудом избежал гибели. Окровавленный, выбившийся из сил, я дошел до перешейка на большую землю. Там, в безопасности, среди зеленых дубрав и прохладных речек, я отдохнул. Залечив раны, отправился дальше.

Через несколько дней я пришел в богатое селение. На базарной площади спросил торговцев, не нужен ли кому-нибудь слуга. Один человек обратил на меня внимание.

— Ты ищешь работу, странник? Пойдем со мной. Он привел меня в свой дом, вынул из сундука верблюжью шкуру и сказал:

— Я заверну тебя в эту шкуру и оставлю лежать на пустыре. Прилетит большой орел, схватит тебя и унесет вон на ту гору, в свое гнездо. Когда орел улетит, ты выберешься из шкуры. В гнезде много драгоценных камней. Твое дело сбросить их вниз. Потом спустишься сам. За службу я тебя щедро вознагражу.

Не долго думая я согласился. Он завернул меня в шкуру, отнес на пустырь. Вскоре громадная тень заслонила солнце — прилетел орел. Он вцепился в шкуру когтями и взмыл в воздух. Через мгновенье я был уже на вершине горы. Однако орел и не думал улетать. Он принялся разрывать шкуру когтями и клювом. Еще немного, и добрался бы до меня. Тогда я выскочил из шкуры. Вокруг валялись тяжелые камни, ими я стал бросать в орла. Мне удалось отогнать птицу. Набрав целый мешок самоцветов, я скинул его вниз, затем с трудом, рискуя сорваться с крутого склона, спустился к подножию горы.

Когда я пришел к дому нанявшего меня человека, ворота были наглухо заперты. Во дворе заливались злобным лаем цепные псы. Хозяин швырнул мне в окно заплесневелую лепешку.

— Вот все, что ты заработал. Проваливай! — крикнул он.

Пришлось мне уйти не солоно хлебавши. Еще долго бродил я по пыльным дорогам, пока не забрел в дремучий лес. В чащобе одиноко стояла убогая хижина, в которой жил отшельник. Старец приютил меня. Я долго оставался с ним, все никак не мог оправиться от постигших меня несчастий. Отшельник ухаживал за мной, как за родным сыном.

Как-то раз старик, уходя, наказал мне:

Приберись в хижине к моему возвращению, но в каморку, что заперта на замок, не заглядывай.

Меня разобрало любопытство: что прячет отшельник в этой каморке?

Едва хозяин скрылся за порогом, я отыскал ключ и отомкнул запретную дверь. Меня ослепил яркий солнечный свет. Я зажмурился, когда же открыл глаза, передо мной возникло чудесное видение. В большом, наполненном ароматом цветов саду струился серебристый ручей. С ветки Цветущего дерева спустились три сладкоголосые пичуги.

Коснувшись земли, они обернулись прекрасными девами. Девы сбросили с себя одежду и вошли в прозрачные воды ручья. Искупавшись, они опять превратились в певчих птиц и, весело щебеча, улетели.

Зачарованный увиденным, я запер дверь и, словно потерянный, весь день бесцельно бродил по дому. Когда старик вернулся, он сразу заметил, что со мной неладно.

— Ты заглянул в запретную каморку? — догадался он. Я не стал ничего скрывать.

— Мой благодетель, я полюбил одну из девушек, которые обернулись птицами. Если я не соединюсь с ней, я умру от тоски.

— Забудь о ней, несчастный. Эти три прекрасных существа — дочери повелителя джиннов. До их обители человеку не добраться и за три года.

— Помоги мне, о добрый старец. Иначе мне не жить.

— Хорошо,— наконец сказал он.— Спрячься в кустах; когда в следующий раз девушки прилетят купаться, похить одежду своей любимой.

Я так и поступил. Схоронился возле ручья и с замиранием сердца ждал, когда прилетят птицы. Вот раздался их веселый щебет. Пичуги обернулись девушками и вошли в воду, оставив на берегу одежду. Я взял одежду младшей из сестер.

Поплескавшись в воде, девушки ступили на берег. Обе старшие сразу оделись, а младшая никак не могла найти свою одежду. Я вышел из укрытия.

— Твой наряд у меня, прекрасная девушка. Она увидела меня и испугалась.

— Отдай мне его,— жалобно попросила девушка.

— Нет, не отдам. Я люблю тебя. Обещай выйти за меня замуж.

Она заплакала горючими слезами. Я взял ее за руку и повел в дом. Ее сестры тем временем обернулись птицами и улетели.

Старик предупредил меня, чтобы я не отдавал красавице ее одежду. Иначе превратится в птицу, выпорхнет из окна — не поймаешь. Я укутал девушку в теплую шаль, которую мне дал старик, а наряд закопал в саду под розовым кустом.

На другой день я отправился в селение купить своей невесте новую одежду. Когда вернулся домой, девушки там не было. Я бросился к розовому кусту. Тайник был раскопан. Не уберег я свою красавицу. Невеселые мысли одолевали меня. Кручина тяготила сердце. Вдруг я услышал щебет дрозда. Прислушавшись, разобрал человеческие слова:

— Красавица Сайдати Шемо велела передать тебе, чтобы ты не кручинился. Она улетела в родительский дом. Если ты по-настоящему любишь ее, то отправишься следом и отыщешь свою любимую.

Я поднял голову, но увидел лишь, как качнулась ветка, на которой сидел дрозд. Сама птица была уже далеко. Не дожидаясь утра, я попрощался с добрым отшельником, закинул за плечи котомку с сухими лепешками и тронулся в путь. Я долго бродил по белу свету, побывал в разных странах. Наконец пришел в один многолюдный город. Там меня спросили:

— Как твое имя?

— Джан Шах, сын султана Туегамуса.

— Так, значит, ты и есть нареченный нашей принцессы Сайдати Шемо. Мы отведем тебя во дворец здешнего владыки,— сказали люди.

Когда меня привели во дворец, навстречу вышла прекрасная девушка. В ней я сразу узнал свою возлюбленную. Она протянула мне руку и произнесла:

— Ты нашел меня, Джан Шах. Теперь я твоя.

Нам сыграли пышную свадьбу, я остался жить во дворце повелителя джиннов. Моему счастью не было предела. Но вскоре тоска по родному дому одолела меня. Я уговорил жену навестить моих родителей. Она согласилась. Целых три дня джинны несли нас по воздуху на далекую родину. Увидев меня целым и невредимым, султан Туегамус не мог поверить своим глазам. Он давно считал меня погибшим. Когда я рассказывал ему о своих странствиях, он приговаривал:

— Много трудностей тебе пришлось преодолеть, сын мой. Но награда за перенесенные беды велика,— и он с отеческой нежностью поглядывал на Сайдати Шемо.

Целый год мы гостили у султана Туегамуса, а затем вернулись во дворец повелителя джиннов. Вскоре приключилось величайшее несчастье: моя несравненная жена тяжело заболела и умерла. Тесть пытался утешить меня, сулил мне в жены другую из своих дочерей. Однако я не мог забыть Сайдати Шемо. Я поблагодарил повелителя джиннов за то добро, которое он мне сделал, и вновь пустился в дорогу.

С тех пор я и странствую, несчастный паломник, не в силах найти успокоения. Моя душа переполнена печалью, я оплакиваю свою любовь.

Болукия выслушал исповедь странного человека. Ведь прислушаться к словам страдальца — облегчить его муки. Затем он попрощался с Джан Шахом, поднялся с камня и продолжил свой путь по пыльной дороге.

— Что с ним случилось дальше? Нашел он пророка, которого искал? — спросил Хасибу змеиного царя.

— Нет, ему не довелось встретить такого человека, он умер в скитаниях,— ответил Султани Ваа Ниока.— А рассказал я тебе обо всем этом для того, чтобы ты понял: не так легко достичь того, к чему стремишься. Иногда кажется, что счастье уже в руках, но злой рок рушит все надежды. А теперь, отрок, ступай домой. Я предчувствую, что ты причинишь мне зло.

— Ничто не заставит меня причинить вам зло, повелитель! — горячо воскликнул Хасибу.

— Ты пойдешь домой, но вернешься, дабы убить меня.

— Я не отплачу вам черной неблагодарностью. Клянусь, я не причиню вам зла, не подниму на вас руки.

— Воздержись от поспешных клятв,— сказал змеиный царь.— Запомни, что я тебе скажу: когда окажешься дома, не ходи совершать омовение туда, где много людей.

— Я запомню,— обещал Хасибу.

Змеиный царь взмахнул хвостом. Дворец в тот же миг исчез, а Хасибу оказался у порога родительского дома в объятиях матушки, которая плакала от радости, увидев сына живым и здоровым.

Через несколько дней придворные глашатаи объявили на базарной площади, что султан сильно захворал. Целители решили, что султану поможет только похлебка из мяса змеиного царя.

Визирь-прорицатель приказал стражникам караулить в общественных банях. Если появится человек с особым знаком на животе, схватить его и привести во дворец. Беспечный Хасибу забыл о предупреждении Султани Ваа Ниоки и вместе с дружками пошел в баню. Едва он разделся, стражники увидели на его животе особый синий знак. Они схватили Хасибу и привели его к визирю.

— Ты покажешь нам, где живет змеиный царь, ибо ты был у него,— сказал визирь.

— Я не знаю, где он живет,— упорствовал Хасибу. Визирь хлопнул в ладоши, дюжие стражники связали мальчика и принялись избивать его кнутами.

— Не бейте меня, пощадите! — воскликнул Хасибу.— Я все скажу.

Он отвел стражников к пещере, где находился колодец. Через дыру в стенке колодца они проникли во владения змеиного царя. Только они подошли к дому, Султани Ваа Ниока выполз им навстречу.

— Разве я не говорил, что ты вернешься убить меня? — прошипел змеиный царь.

— Меня заставили. Посмотри на мою спину,— захныкал Хасибу.

— Кто тебя так жестоко избил?

— Стражники по приказанию визиря.

— Визиря-прорицателя! Тогда мне нет спасения. Я отдамся вам в руки. Но нести меня должен ты.

Мальчик взял змеиного царя. Они отправились в обратный путь. По дороге Султани Ваа Ниока шепнул:

— Во дворце меня убьют, разрежут на куски и бросят в кипяток вариться. Когда похлебка будет готова, первую миску варева визирь даст тебе. Но ты не пей отвара, вылей его в тыквенный сосуд и сохрани. Когда тебе во второй раз предложат отведать похлебки, не отказывайся. Ты станешь великим лекарем. Третья порция варева — целительное снадобье для султана. Визирю скажешь, что отвар из первой миски ты выпил, а сам дай ему тыквенную бутыль. Он выпьет содержимое и умрет. Так мы отомстим визирю.

Хасибу все исполнил в точности, как велел змеиный царь. Визирь умер, султан поправился, а о Хасибу разнеслась слава как о великом лекаре.

А что же змеиный царь? О нем с тех пор больше никто не слышал.

В стране духов

Жил некогда в стране Кикуйю человек, чтимый повсеместно как провидец и прорицатель. По ночам он нередко исчезал, и как потом ни осматривали его хижину, не могли понять даже, вышел ли он, как водится, через дверь или же вылетел сквозь крышу при помощи колдовства. Так он исчезал то на день, то на два, то на неделю, а то и на несколько месяцев, а потом вдруг столь же таинственно появлялся снова. И тогда изо всех окрестных деревень стекалось множество народу, чтобы услышать удивительные истории о неведомых краях, в которых тот побывал. Всего чудесней был его рассказ о стране духов:

«Земля, где я побывал, весьма похожа на край Кикуйю: такие же горы и холмы, долины и плоскогорья, леса и воды. Только край тот еще прекраснее и плодороднее, и зелен он вечно. Я очутился на берегу голубой прозрачной реки. Вдалеке виднелось жилье, я различал даже огоньки в домах и дым, плывущий над крышами. Но не успел я подойти к тем домам, как они исчезли, так что горящие очаги оказались прямо под открытым небом. Над горшками клубился ароматный пар, и я решил было найти хозяев и попросить поесть. Но не успел я приблизиться к одному из этих горшков, как он опустел. Тогда я протянул к нему руку, попытался заглянуть внутрь — тут и сам горшок тоже исчез.

Я не видел там ни одного человека, но голоса слышал все время. Однажды я пошел вслед за голосами женщин и девушек, которые несли воду из реки на вершину холма. Впереди виднелись поля и деревня. Но не успел я подняться на вершину, как и поля, и дома оказались совсем в другой стороне.

Тогда я попросил: «Приютите меня в своей хижине!» Тогда я взмолился: «Скажите мне в ответ хоть слово!» Но ни один голос мне не ответил.

Вот из ближнего леса донесся стук топора, потянуло дымом. Взглянув в ту сторону, я увидел, как один за другим падают стволы и во все стороны летят щепки. Но лесорубов я тоже не видел. Мимо меня проплывали связки дров, словно бы на спинах невидимых женщин, и двигались дальше в сторону холмов.

Бродя среди лесных зарослей, пробираясь сквозь чащу деревьев и кустарника, я слышал голоса свирепых зверей. Вот затрубили слоны, и я испугался. Потом раздался грозный топот носорога, и я окаменел от ужаса. Но когда разъяренные звери, казалось, вот-вот меня настигнут, все вдруг стихло.

Еще я видел, как на банановых плантациях неведомо кем срубались пальмы. Гроздья плодов подымались с земли и двигались к холмам. Мне было слышно, как переговариваются голоса — мужские и женские. Порой звякали коровьи ботала, доносилось мычание, блеяли овцы и козы. Но их я тоже ни разу не видел.

На полях там произрастало все, что потребно человеку. Не знаю я ни злака, ни овоща в стране Кикуйю, какого бы я не встретил там. Только видом те поля казались прекраснее, чем наши, и цветы были душистее. Вообще все, что там росло, было ярче, крупнее, совершеннее всего того, что я видывал прежде. Но к тем цветам нельзя прикоснуться. Где бы я ни проходил, все словно бы отстранялось от меня — расступались деревья, отодвигались поля и реки, и звери уступали дорогу.

С реки донеслись крики и гомон. Было время купанья и игр. Я слышал плеск воды и радостный смех, то и дело взлетали сверкающие брызги, будто бы в самом деле кто-то плескался в реке. Я огляделся, но не увидел ни одного купальщика.

Я был среди людей — и все же голодал: никто не подал мне ни куска. И украсть я ничего не смог: все исчезало прямо из-под рук. Выпивалась вода; пища, сварившись, сама себя поедала; огонь загорался сам по себе и так же гас; поспевшие бананы сами собой очищались от кожуры и съедались; деревья сами себя валили и превращались в поленья; те же сами собирались в вязанки и отправлялись к очагу.

Дома сами строились и разрушались; голоса разговаривали сами с собой и пели лишь для себя. А надо всем этим светило солнце, не слишком жарко, но и не холодно.

Ночь там словно бы и не ночь — луна светит так ярко, что светло как днем. Земля не остывает по ночам, и дневная жизнь не затихает.

Вокруг цвели прекрасные цветы, я слышал птичий щебет и жужжание пчел, собиравших цветочный мед; но ни птиц, ни пчел я не видел. Нет такого звука в стране Кикуйю, будь то голос человека или зверя, насекомого или птицы, которого я бы не слышал в том странном краю. Но ни разу не видел я тех, кому принадлежали эти голоса, и ни разу они мне не ответили, как я их ни молил.

То была страна духов, а нам, людям, в краю том не место».

Обезьяна, змея и лев

Давным-давно в деревне Киджиджи жила вдова с маленьким мальчиком. Она вставала до зари и целый день не покладая рук трудилась, чтобы прокормить себя и ребенка, но из нищеты выбиться не могла. Так и жили впроголодь.

Когда сын — звали его Мву-Лаана — подрос, он спросил мать:

— Матушка, мы вечно голодны. Чем занимался мой отец, чтобы прокормить нас?

— Он был охотником. Ставил ловушки на зверей и птиц.

— Э, матушка, это не работа, а забава. С ней и я справлюсь. Я тоже буду ставить ловушки на зверей и птиц. Неужто не добуду пищи?

На следующее утро Мву-Лаана отправился в лес, нарезал гибких веток, а к вечеру возвратился домой. Целую неделю он мастерил ловушки, плел веревку из кокосовых волокон. Потом расставил ловушки на звериных тропах и стал ждать. В первый же день попалось столько дичи, что хватило и на еду самим, да еще для продажи осталось. Выручив на базаре немало денег, Мву-Лаана накупил матери подарков. То-то был праздник в их доме! С тех пор они зажили сытно. Юноша каждый день ходил в лес и без добычи не возвращался.

Все бы хорошо, жили бы себе мать и сын, горя не зная, да вот беда, неожиданно удача отвернулась от охотника. Пошел он в лес, а в ловушках — пусто. Ни зайца, ни антилопы, ни другой дичи не попалось. Мву-Лаана и суслику был бы рад, да и того нет. Опечалился юноша, вернулся домой, чуть не плачет, а мать утешает его:

— Не горюй, сынок, завтра больше повезет.

Однако ни назавтра, ни через день никакой твари в ловушки не попалось. Словно кто-то выгнал дичь из леса. Лишь однажды Мву-Лаана увидел обезьяну. Ее лапа запуталась в веревочной петле, прикрытой травою. Охотник хотел было убить обезьяну, даже руку занес над ее головой, но обезьяна вдруг жалобно произнесла человеческим голосом:

— Не убивай меня, сын Адама, отпусти на волю. Спаси меня от дождя, придет время, я спасу тебя от палящего солнца.

Юноша пожалел обезьяну, распутал петлю, высвободив лапу животного. Обезьяна стремительно вскарабкалась на верхушку дерева, сказала:

— За твою доброту дам тебе совет: никогда не верь людям, за добро человек всегда платит злом,— и скрылась в густой листве.

На другой день в ловушку попалась змея. Мву-Лаана хотел было бежать в деревню за подмогой, чтобы убить ее. Но та жалобно сказала:

— Вернись, сын Адама. Не зови людей из деревни. Отпусти меня. Спаси меня от дождя сегодня, завтра я выручу тебя, уберегу от нещадного солнца.

Юноша пожалел змею. Уползая, она сказала:

— За твою доброту дам тебе совет: никогда не верь людям, за добро человек всегда платит злом.

На третий день в ловушку попался лев. Мву-Лаана не решился приблизиться к нему. Он хотел издали метнуть в зверя копье, но лев прорычал:

— Не бросай в меня копье, сын Адама. Я стар. Высвободи меня из ловушки, я тебя не трону. Спаси меня от дождя сегодня, глядишь, завтра я уберегу тебя от палящего солнца.

Юноша пожалел старого льва. Выпустил его из ловушки. Уходя, тот сказал:

— За твою доброту дам тебе совет: никогда не верь людям, за добро человек всегда платит злом.

Как-то через лес, где охотился Мву-Лаана, шел путник и нечаянно угодил в одну из ловушек. Он дико закричал, зовя на помощь. По счастью, юный охотник был неподалеку. Он подбежал к путнику, выхватил из-за пояса нож и рассек путы.

Незнакомец стал горячо благодарить своего спасителя:

— Ты помог мне, о добрый юноша, вызволил из беды. Если б не твоя помощь, я умер бы от страха ночью в лесу либо меня растерзали хищные звери. Спасибо тебе. Век не забуду твоего милосердия.

Человек, прихрамывая, пошел своей дорогой, а Мву-Лаана с пустыми руками вернулся домой.

Вечер сменился утром, утро — жарким днем, день клонился к вечеру. В доме не было ни крошки хлеба, ни кусочка мяса. Сын сказал матери:

— Матушка, возьми в долг у соседей немного муки, испеки мне лепешку. Завтра чуть свет я пойду в лес с луком и стрелами. Пока не подстрелю какую-нибудь дичь, домой не вернусь.

Заплакала мать. Но делать нечего — разжилась у соседей мукой, испекла сыну лепешку. Еще солнце не выглянуло из-за края земли, как Мву-Лаана с луком и стрелами отправился на охоту.

Долго бродил он по лесу. Хоть бы один звериный след увидел! Все вокруг будто вымерло. Он шел и шел, пока вконец не заблудился. Лес стоял густой, дремучий, темный. Над головой охотника смыкались ветви деревьев — неба синего не видать. Сел Мву-Лаана на поваленный ствол пальмы, вынул и сумы лепешку, подкрепился. Потом дальше пошел. А лес все гуще, темнее. Выбившись из сил, юноша упал на траву — впору умереть.

Вдруг кто-то окликнул его. Мву-Лаана посмотрел наверх. На ветке акации сидела обезьяна.

— Куда идешь, сын Адама?

— Не знаю, милая. Заблудился я.

— Не печалься. Ты вызволил меня из ловушки, я отплачу тебе добром. Лови!

Обезьяна бросила ему гроздь бананов и несколько плодов папайи. Пока он ел фрукты, она принесла калебас чистой ключевой воды.

— Пей!

Охотник испил водицы и почувствовал, что сил у него прибавилось.

— А теперь прощай,— сказала обезьяна.— Помни, о чем я тебя предупреждала.

Она скрылась в листве, а Мву-Лаана пошел дальше. Навстречу ему выскочил лев. Охотник испугаться не успел, как лев говорит:

— Куда идешь, сын Адама?

— Не знаю, владыка леса. Заблудился я.

— Не горюй. Ты пощадил меня, я отплачу тебе добром. Жди меня здесь.

Лев бросился в чащу, но вскоре вернулся с ланью в зубах.

— Разведи огонь. Подкрепись мясом.

Мву-Лаана изжарил на угольях мясо, наелся до отвала. Тогда лев сказал:

— А теперь прощай. Помни о совете, который я тебе дал.

Лев тряхнул пышной гривой и был таков. А охотник пошел дальше.

Вскоре он набрел на одинокую хижину, стоящую на небольшой поляне. Дверь хижины была открыта, и Мву-Лаана вошел в нее. На ложе, устланном листьями, лежал старик. Рядом, на земляном полу, сидела старуха. Увидев юношу, она прошамкала:

— Мой муж очень болен. Не можешь ли ты, незнакомец, приготовить целительное снадобье?

— Нет, бабушка, я не лекарь. Я охотник, не умею готовить лекарство. Жаль, не могу вам помочь, добрые люди.

— Коли не можешь, не беда,— сказала старуха.— Главное — отзывчивое сердце иметь. А как снадобье приготовить, я тебя научу. Иди на другой край поляны, нарви синей травы, желтых цветов и красных ягод. Растолки все в ступе, поставь варить, добавь щепотку вот этого порошка. Снадобье и получится.

Мву-Лаана исполнил все, что велела старуха. Налил целебный отвар в деревянную миску и дал старику выпить. Старик сразу ожил.

— Спасибо, охотник. У тебя доброе сердце. Я тебе помогу. Иди вон по той тропинке, она приведет тебя к колодцу. Загляни в него. Тебя ждет приятная встреча.

Длинным костистым пальцем старуха указала юноше на тропу.

— До свидания, бабушка. Спасибо за подсказку. Мву-Лаана ступил на тропу. Вскоре деревья стали реже, охотник подошел к широкой дороге. Через сто шагов он увидел колодец. Рядом стоял тыквенный калебас. К нему была привязана веревка. «Выпью воды»,— подумал Мву-Лаана.

Он бросил калебас в колодец, потянул за веревку и вытащил. Наклонился, чтобы прильнуть к нему губами,— и отпрянул. Из калебаса высунулась змеиная голова.

— Не узнаешь меня? — прошипела змея.— А я не забыла тебя. Ты сохранил мне жизнь, вызволил из ловушки. Помнишь, я сказала: «Ты спасешь меня от дождя я спасу тебя от нещадного солнца». Пришло время отплатить тебе добром. Дай мне свою суму. Я наполню ее тем, что тебе пригодится в чужом городе.

Удивленный охотник протянул змее суму. Та взмахнула хвостом, и сума наполнилась золотом, серебром, драгоценными каменьями.

— Теперь ступай с миром,— сказала змея.— Но помни, о чем я тебя предупреждала.

Змея прыгнула обратно в колодец.

«Вот чудеса!» — подумал Мву-Лаана, закидывая суму на плечо. Солнце клонилось к вечеру. Охотник поспешил по дороге. Дорога привела его в незнакомый город. Первым, кто встретился юноше в этом городе, был человек, спасенный им из ловушки.

Человек ласково обнял охотника, пригласил его в свой дом, угостил вкусной снедью и вином. Захмелев, Мву-Лаана рассказал хозяину о подарке змеи. В глазах у того сверкнул алчный огонек, но он попытался его скрыть. Когда после сытного ужина Мву-Лаана заснул, хозяин открыл суму. Блеск золота, серебра и драгоценных каменьев ослепил его. Он задумал погубить гостя, чтобы завладеть его сокровищами.

Не дожидаясь утра, он побежал во дворец, бросился в ноги правителю:

— О владыка, выслушай меня. Я хочу донести на чужака, которого приютил в своем доме. Он беден, одет в лохмотья, но его сума полна золота, серебра и драгоценных каменьев. Он говорит, что эти сокровища достались ему от змеи. Но он лжет. Я знаю, он колдун, который по желанию может принимать облик змеи либо облик человека. Он пришел в наш город, чтобы причинить тебе зло, о великий султан. Покарай его!

Султан хлопнул в ладоши. Тут же появилась стража с секирами в руках.

— Привести сюда чужака!

Доносчик угодливо показал стражникам дорогу к своему дому. Сонного Мву-Лаана грубо растолкали, заставили взять суму и тумаками погнали во дворец.

Охотник предстал пред очами грозного султана.

— Откуда у тебя эти сокровища? — спросил султан.

— Мне дала их змея из колодца за то, что я некогда спас ей жизнь.

— Ты лжешь, презренный колдун. Утром тебя казнят.

Признавайся, что ты пришел в наш город, чтобы причинить мне зло. Этот человек донес на тебя,— султан кивнул в сторону находившегося здесь же доносчика. Вдруг странный шипящий голос произнес:

— Охотник не лжет. Это я дала ему сокровища.

На ковре извивалась змея.

— Прогони ее,— крикнул султан оцепеневшему от страха доносчику.— Если ты прав и тот, на кого ты донес, колдун, змея не укусит тебя. Если же ты понапрасну оговорил невинного юношу, да свершится справедливая кара! Но доносчик не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Наконец он пришел в себя. Упав на колени перед султаном, запричитал:

— Пощади, о владыка. Жадность помрачила мой рассудок, вот и решил оклеветать охотника, выручившего меня из беды. Я раскаиваюсь.

Он катался по полу, рвал на себе волосы, вымаливая снисхождение. Однако было поздно. Змея вонзила свои зубы в его руку. Тело доносчика мгновенно почернело, он умер. Змея тут же исчезла.

Султан подошел к юноше, обнял его.

— Прости, охотник, что по ложному навету я едва не обвинил тебя в колдовстве. Скажи, почему этот презренный обманщик сначала пригласил тебя к себе, угощал едой и вином, а потом оклеветал тебя?

Тут Мву-Лаана рассказал султану обо всем, что с ним приключилось, о советах обезьяны, льва и змеи.

— Теперь я понимаю, что в их словах была истина,— завершил он свой рассказ.

— Нет, юноша,— сказал султан.— В словах обезьяны, льва и змеи заключена не вся истина. Человек, который попался тебе на пути, достоин презрения. Он ответил на добро злом и за это наказан. Но не все люди такие неблагодарные. Иначе не было бы на земле жизни, не процветал бы род человеческий. Недаром говорят старики: «Тот, кто добр и отзывчив к людям, счастливо живет на земле и вечно блаженствует на небе». Иди, юноша, и до старости сохрани веру в добро.

Мву-Лаана поклонился султану и ушел из дворца. Сума с драгоценностями змеи висела у него на плече. Он вернулся в родную деревню к матери, и они зажили счастливо и безбедно.

Волшебный цветок

У одной бедной женщины была красавица дочь. Думала-гадала женщина, как ей избавиться от нищеты, и надумала. Пошла к царю и говорит:

— Помоги мне, владыка. У меня есть красавица дочь, посмотри на нее, вдруг она тебе полюбится.

— Приведи ее ко мне. Увидим, впрямь ли она красива.

Женщина привела свою дочку во дворец. Едва царь взглянул на красавицу, как сразу влюбился в нее и решил взять ее в жены. Он одарил женщину деньгами и с почетом проводил до ворот. Уходя, женщина предсказала:

— Моя дочь родит тебе семерых детей. Вы будете жить счастливо, если ты не поверишь злым наветам.

А у того царя была еще одна жена. И возненавидела она юную красавицу лютой ненавистью.

Вскоре младшая жена затяжелела. Царь собирался в далекий поход. Перед отъездом он наказал слугам получше смотреть за своей любимицей, а когда она родит, послать ему гонца с радостной вестью.

Старшая жена только и ждала, когда царь уедет. Она подговорила повитуху, и вместе они замыслили черное дело.

И вот наконец красавица разрешилась от бремени семью младенцами. Повитуха тайком послала за старшей женой царя, та мигом прибежала, схватила семерых новорожденных младенцев, положила их в утлый челнок и пустила по реке. А вместо младенцев подбросила роженице семь камней. В тот же день к царю отправился гонец с худой вестью.

Очнувшись после тяжелых родов, роженица спросила повитуху:

— Кого я родила, мальчиков или девочек?

— Семь камней — вот твои дети,— злорадно ответила повитуха.

— О горе мне! — воскликнула несчастная мать.— Царь не пощадит меня.

И действительно, когда царь узнал, что его молодая жена родила семь камней, он страшно разгневался и послал во дворец гонца с приказом прогнать молодуху прочь.

То-то радовалась первая жена! Но радость ее была недолгой. Спустя некоторое время она прослышала, что у одной бедной рыбачки подрастают шесть сыновей и дочка, которых та вытащила из реки. Злая завистница тотчас смекнула, что это и есть те самые младенцы, дети царя. «Так значит, они живы-живехоньки,— подумала женщина.— Нужно сгубить их, иначе рано или поздно царь узнает правду, тогда мне несдобровать».

Пришла она в один из дней к хижине бедной рыбачки. У порога играла девочка.

— Скажи, детка, где твоя мать и братья? — ласково спросила завистница.

— На реке рыбачат.

— Как мне тебя жалко, бедняжка. Братья совсем не любят тебя. Если б любили, они поймали б тебе маленькую кобру.

С этими словами женщина удалилась. Она надеялась, что девочка попросит братьев принести ей детеныша кобры. Те отправятся в лес и погибнут от укусов змей.

Вечером братья вернулись домой. Девочка, ее звали Катумби, захныкала:

— Вы меня совсем не любите. Даже маленькую кобру из лесу не принесете, чтобы я поиграла.

— Хорошо, Катумби, завтра мы принесем тебе детеныша кобры. Только не плачь. Мы очень любим тебя,— ответили братья.

Как обещали, на следующий день мальчики принесли из лесу змееныша. Никто из них не пострадал. Девочка поиграла со змеенышем до вечера, а потом отпустила его.

Когда первая жена царя узнала, что ее уловка не удалась, она опять пришла к хижине рыбачки.

— Катумби, все-таки братья не любят тебя. Иначе они привели бы тебе из леса львенка. С ним так забавно играть.

И на этот раз девочка закапризничала, едва братья вернулись домой:

— Хочу львенка! Вы совсем не любите меня!

— Не плачь, Катумби, мы приведем тебе львенка.

Выследили мальчики в лесу львицу с детенышем. Львицу отогнали, а детеныша привели к сестре. Опять никто из них не пострадал. Девочка поиграла с львенком до вечера, потом отпустила его на волю.

«Ничто не берет этих братьев,— озлобилась первая жена царя, когда узнала, что дети живы и невредимы.— Что же мне делать?» Она позвала повитуху, свою советчицу.

— Скажи, как погубить ненавистных братьев и их сестру?

— Нужно, чтобы братья отправились за волшебным цветком Кисулумбуку. Его-то им ни за что не раздобыть,— сказала повитуха.

В третий раз пошла жена царя к хижине рыбачки.

— Катумби, попроси братьев принести цветок Кисулумбуку. Тем самым они докажут свою любовь к тебе.

Катумби едва дождалась прихода братьев.

— Хочу цветок Кисулумбуку!

— Хорошо, Катумби, мы принесем тебе этот цветок. Рыбачка собрала приемным сыновьям еды в дорогу.

На следующее утро с первыми лучами солнца отправились они за волшебным цветком.

Семь дней шли братья по лесам и пустыням, пока не набрели на одинокую хижину. Им навстречу из хижины вышла горбатая старуха.

— Что вы ищете в этой стороне, где я не видала ни одного человека? — спросила старуха.

— Мы ищем дерево, на котором растет волшебный цветок Кисулумбуку, бабушка.

— О, на трудное дело вы решились. Дерево, на котором растет цветок Кисулумбуку, охраняет свирепое чудище. Вам с ним не справиться. Но я вам помогу. Вот снадобье и три тыквенных бутыли. Если, подойдя к дереву, не услышите никаких звуков, значит, чудище бодрствует. Тогда спрячьтесь и ждите. Если же услышите грохот и рев, натрите себе лица этим снадобьем и смело лезьте на дерево за цветком. Чудище вас не тронет, оно спит.

Поблагодарив старуху, братья пошли по тропе, которая привела их к большой поляне. На дальнем конце поляны стояло высокое дерево, на его верхушке алел цветок Кисулумбуку. Вокруг царила мертвая тишина.

— Давайте подождем, чудище бодрствует,— сказал один из братьев.

Семь дней и ночей они ждали, прячась в кустах. Наконец раздался грохот, словно гром прогремел, лес наполнился ревом диких зверей. Братья натерли себе лица снадобьем и приблизились к дереву. Чудище лежало под ветвями, от его храпа содрогалась земля.

Один из братьев взобрался на верхушку дерева и сорвал цветок. Только он спрыгнул вниз, как цветок закричал пронзительным голосом:

— Эй, эй, чудище, проснись! Меня, твой цветок Кисулумбуку, похищают!

Он кричал до тех пор, пока чудище не проснулось и не кинулось в погоню за братьями.

Как ни быстро бежали юноши, чудище их настигало. Тогда кто-то из братьев бросил на землю тыквенную бутыль. На этом месте мгновенно вырос колючий кустарник. Чудище перепрыгнуло через него. Братья бросили вторую тыквенную бутыль, возникла полоса из зарослей сизаля, но и сквозь нее продралось чудовище. Третья тыквенная бутыль упала на землю — разлилось широкое озеро. Чудище бросилось в воду и утонуло.

Только тогда братья смогли перевести дух.

Они благополучно добрались до дома своей приемной матери. Потом вместе с цветком Кисулумбуку и со своей сестрой направились во дворец к царю.

— Царь,— сказали братья,— послушай, что расскажет этот волшебный цветок.

И цветок Кисулумбуку заговорил:

— Однажды бедная женщина привела царю красавицу дочь. Царь влюбился в девушку и взял ее в жены. Когда царь отправился в далекий поход, молодая жена родила ему семерых детей — шесть мальчиков и девочку. Но первая жена царя выкрала их и бросила в реку. Царю же сказали, будто молодая жена родила семь камней. Царь разгневался и велел прогнать несчастную девушку. Но дети не погибли. Их спасла старая рыбачка. Они подросли и отправились за цветком Кисулумбуку. Этот цветок — я.

Услышав рассказ Кисулумбуку, первая жена царя бросилась в ноги к мужу и призналась во всех злодеяниях, моля о пощаде. Царь прогнал ее с глаз долой. Он велел разыскать невинно пострадавшую вторую жену. Ее привели во дворец, где она впервые увидела своих детей.

С тех пор царь с царицей и семерыми детьми зажили счастливо. Волшебный цветок Кисулумбуку цветет в их саду и всем, кто хочет послушать, рассказывает эту историю.

Людоедка и жена кузнеца

Жили некогда кузнец Мутури с женой. Дом их стоял высоко на холме, а работал Мутури внизу, в деревне. Случалось, он подолгу не приходил домой и жена его оставалась одна.

Жена кузнеца забеременела. Он припас для нее хорошей еды и все, что полагается, а сам ушел в деревню и долго не возвращался.

Кузнец не знал, в какой день жена должна рожать, и роды начались без него. Жена стонала и звала на помощь, но никто ее не слышал.

В это время по окрестным лесам и холмам бродила злая колдунья-людоедка. Услыхала она, как кричит жена кузнеца, и догадалась, что та рожает и что с ней никого нет. Колдунья пробормотала заклинание, приняла человеческий вид и вошла в дом. Она искупала ребенка и приготовила обед. Жена кузнеца была рада, что ей помогает такая благочестивая женщина, и просила ее остаться до возвращения мужа. Колдунья вызнала у нее, когда вернется муж, и задумала сначала прикончить запасы вкусной пищи, приготовленной для роженицы, а потом убить ее с ребенком и съесть обоих.

Когда еды осталось совсем мало, колдунья решила вовсе не кормить бедную женщину. Она съедала весь обед сама, а если жена кузнеца жаловалась, грозилась ее убить. Тогда жена Мутури смекнула, что ее гостья – – колдунья, и стала думать, как бы спасти себя и сына.

Однажды утром, когда колдунья ушла в лес за хворостом, жена кузнеца увидела голубя. Она кинула ему зерен, а когда он поклевал, попросила:

— Голубь-голубь! Лети в деревню и скажи кузнецу, что у нас родился сын, а в дом к нам пробралась злая людоедка.

— За твою доброту я сделаю все, что ты просишь. Я сейчас же полечу к твоему мужу,— сказал ей голубь.— Ничего не бойся и жди.

Голубь улетел, а жене кузнеца показалось, что все это ей приснилось во сне.

Ночью она не спала и ждала мужа. «Это бог услыхал мои молитвы и послал сюда голубя»,— думала она. Теперь ей было не так страшно, и она даже немного приободрилась.

А голубь прилетел в деревню, сел на крышу кузницы и запел, да так жалобно, как никогда не пела ни одна птица. Кузнецы побросали работу, стало тихо, и они услышали:

Сначала кузнецы ничего не поняли. Голубь опять запел, и тогда кто-то спросил:

— У кого жена на сносях?

Тут Мутури вспомнил, что его жене, наверно, пришло время родить. Он схватил копье, меч, лук со стрелами и пустился в путь. Всю ночь шел он сквозь дремучий лес и к утру добрался домой, как раз когда ведьма отправилась за хворостом.

Жена рассказала ему все, что с ней приключилось, и он спрятался под потолком над дверью, чтобы сразить ведьму своим острым мечом, как только она переступит порог.

Ведьма вернулась из леса, швырнула вязанку с хворостом у крыльца и начала ругаться:

— Чтоб хозяйка этого дома грохнулась оземь как эти дрова!

Женщина ей ответила:

— Чтоб ты сама грохнулась!

— Что это ты нынче больно осмелела? Или, может все кузнецы сюда пожаловали? — спросила ехидно ведьма.

— Еще не пожаловали,— спокойно ответила ей жена кузнеца.— Только ты уходи, без тебя обойдусь.

Разъярилась ведьма, вбежала в дом и хотела убить хозяйку. Тут Мутури кинулся на нее, взмахнул мечом и отсек ей голову. Потом разрубил на куски и сжег дотла на том самом хворосте, который она сама собирала.

Теперь жене кузнеца некого было бояться. А кузнец очень заботился о жене и сыне и не оставлял их надолго одних.

Огнедышащий эйму

Очень давно это было. Жил на свете один неженатый эйму по имени Екунда. Много раз пытался он найти себе жену, но все напрасно — никто не хотел выходить за него замуж. Все знали, что из ушей и рта у него нет-нет да покажется огонь. Эйму следил за тем, чтобы на лице не оставалось следов копоти и никто не догадался бы, что он эйму. Но разве людей проведешь?

Однажды в соседней деревне были танцы, и эйму решил пойти подыскать какую-нибудь девушку себе в жены. Но все увидели, что из ушей и рта у него валит дым, испугались и разбежались. Поэтому эйму отправился домой ни с чем. Сел он и стал думать, как быть дальше.

Недалеко от его дома жила одинокая старая женщина. Всех ее детей съел эйму, одну ее он не трогал — слишком стара она была. Задумала старуха отомстить эйму, но ей это было не по силам — огромный эйму убил даже собственного отца, которого звали Кунда.

Эйму пошел к той женщине и сказал:

— Мне плохо живется одному. Я долго искал жену, но ни одна девушка не идет за меня, и все из-за этого дыма.

А старуха та была колдунья. Она ответила:

— Ладно, Екунда, приходи завтра пораньше, я заговорю тебя и дам амулет.

Идет от нее эйму, радуется и все повторяет про себя: «Теперь я, сын Кунды, найду себе жену».

На следующее утро Екунда пришел к старухе чуть свет и разбудил ее. Старуха его заговорила, дала ему небольшую палочку и сказала:

— Всегда носи с собой эту палочку и береги ее пуще глаза. В ней большое волшебство скрыто. Понял?

— Понял,— ответил эйму.

— Тогда ступай, ищи себе жену.

Побрел эйму куда глаза глядят. Подошел он к реке, а там девушки воду набирают. Одна из них ему приглянулась, и он поздоровался с ней. Девушка видит: человек как человек, и тоже поздоровалась. Тогда он осмелел и предложил девушке выйти за него. Та согласилась, и они вместе направились к его дому. Екунда ног под собой не чуял от радости. Дома он сказал ей:

— Слушай! Теперь ты моя жена, и я хочу тебя предупредить. Видишь тот дом? В нем живет одна старуха. Никогда не ходи к ней, не то я тебя убью!

Живут-поживают эйму с женой, и все у них хорошо. Только раз ночью встал он с постели, вышел из дома и долго не возвращался. В темноте он потерял палочку, которую дала ему старуха. Искал, искал, не нашел, вернулся домой и снова лег спать. Но как только он заснул, из его ушей и рта показался огонь. Екунде стало очень стыдно. А жена его всю ночь не могла заснуть.

На следующее утро Екунда ни свет ни заря начал искать свой амулет, но его нигде не было. Жена его тем временем пошла к соседке и все ей рассказала. А старуха ей:

— Твой муж — эйму, он всех моих детей съел. Надо нам придумать, как погубить его. Иди домой, а то он скоро вернется. Но как только он уйдет, приходи ко мне, и мы подумаем, что делать дальше.

На том они и расстались.

Ночью эйму отправился на поиски пищи, и его жена тут же побежала к старухе. Они пошли к дому эйму, взяли большой нож, намазали его магическим снадобьем и положили на крышу дома, над дверью: вернется эйму, станет открывать дверь, а нож упадет ему на шею и убьет его. После этого каждая занялась своими делами.

На следующую ночь Екунда вернулся. Он подошел почти к самой двери и вдруг отпрыгнул назад и запел:

Он позвал жену и велел ей убрать с крыши то, что там спрятано. Жена сказала:

— Я легла спать очень рано и не знаю, откуда взялась эта штука.

— Возьми нож и унеси его подальше. Он не простой, а заговоренный. Не заметь я его вовремя, не было б меня уже в живых. Ну, ничего, я узнаю, кто положил его туда. Кто бы он ни был, ему придется иметь дело со мной, сыном Кунды!

Они легли спать. Изо рта Екунды всю ночь шел огонь и дым, а жена не спала и все думала, как ей спастись. На следующий день она рассказала обо всем соседке.

— Только не вздумай убегать, а то он найдет тебя и съест,— предупредила ее старуха.

Женщины долго ломали голову, как убить Екунду, и тот заподозрил неладное. «Должно быть, старуха проболталась, что я эйму,— догадался он.— Пойду-ка позову других эйму, и мы съедим обеих». Екунда был очень сердит на жену и сказал громким, страшным голосом:

— Да, мы съедим и жену и старуху!

Потом он отправился созывать своих сородичей. Те обрадовались, наорали хвороста и пошли к его дому, распевая песню:

Сильнее сына Кунды в мире нет, Он нас зовет на праздничный обед.

Эйму собрались перед домом Екунды и только хотели съесть женщин, как старуха сотворила чудо: земля разверзлась и поглотила эйму, всех до одного. А обе женщины остались единственными жителями этой страны, потому что всех остальных съел эйму Екунда.

Сказка о четырех кудесниках

У одного крестьянина жена родила сына. И нарекли младенца Мусавили. Мальчик рос непослушным и упрямым. Поставит перед ним мать плошку с едой, тот только фыркнет: «Не буду есть, не вкусно!» Принесет от деревенского ткача новую рубаху, мальчишка опять недоволен: «Рванье!» Никакой управы на Мусавили не было. Таких безобразников в деревне и не видывали. Чего только не делали мать с отцом, чтобы усмирить сына, ничего не помогало.

Однажды Мусавили говорит:

— Матушка, купи мне тыквенную бутыль для воды и шляпу. Я пойду по свету странствовать.

Мать принесла ему тыквенную бутыль и отличную соломенную шляпу. Но сын презрительно скривил рот и швырнул их на землю. Тут мать не выдержала:

— Ничем на тебя не угодишь, неслух. Уходи и домой не возвращайся.

Так Мусавили покинул родительский дом. Долго он бродил по лесам, пока однажды не встретил охотника. Охотник, встав на одно колено, целился из ружья куда-то вдаль.

— Здравствуй, охотник,— вежливо поздоровался Мусавили.

— Здравствуй, Мусавили,— ответил тот.

— Ты знаешь, как меня зовут?— удивился Мусавили.

— Да, знаю.

— Куда ты целишься? Я не вижу никакой дичи поблизости.

— Хочу подстрелить муху, которая сидит на вершине горы Килиманджаро.

— Неужели попадешь? Я даже горы не вижу.

— Сейчас увидишь,— сказал охотник и прошептал заклинание. Мусавили сразу увидел гору и муху, сидящую на покрытой снегом вершине.

Раздался выстрел. Пуля поразила муху. Мусавили не мог поверить своим глазам.

— Давай путешествовать вместе,— предложил он меткому стрелку.

Тот согласился, и они отправились дальше. Вскоре они повстречали человека, который стоял на одной ноге.

— Здравствуй, добрый человек. Почему ты стоишь на одной ноге, на двух разве не можешь?

— Приветствую тебя, Мусавили, и твоего друга,— ответил человек.— Если я встану на землю и другой ногой, я мигом окажусь далеко-далеко отсюда.

— Ну-ка покажи.

Человек коснулся земли второй ногой и сразу же оказался в родной деревне Мусавили. Потом так же быстро вернулся назад. А ведь Мусавили странствовал уже много дней.

— Пойдем с нами.

Скороход согласился. Так они и шли: Мусавили, за ним охотник с ружьем на плече, а рядом на одной ноге скакал скороход. Долго ли, коротко ли они путешествовали, как повстречался им человек, который зажимал рукой себе нос.

— Здравствуй, добрый человек. Почему ты зажимаешь себе нос?

— Приветствую тебя, Мусавили, и обоих твоих друзей. Если мои ноздри будут открыты, от моего дыхания поднимется сильный ветер.

— Покажи нам.

Человек чуть-чуть разжал руку, сразу же поднялся ураган, да такой, что с корнем вырывал вековые деревья. Мусавили и его спутники повалились наземь.

— Зажми скорей ноздри, мы верим тебе! — едва выкрикнул Мусавили.

Человек зажал нос рукой, ураган тотчас стих.

— Пойдем с нами, будешь нам товарищем.

И они продолжили путь вчетвером. Спустя несколько дней им повстречался человек, державший в руках котомку. Незнакомец вырывал с корнем толстые деревья и складывал их в свою котомку.

— Здравствуй, добрый человек. Что ты делаешь?

— Приветствую тебя, Мусавили, и твоих троих друзей. Меня зовут Мукуа-миамба, что значит «вырывающий с корнем баобабы». Но я могу справиться и с холмами.

Сказав так, человек играючи поднял с земли близлежащий холм и положил к себе в котомку.

— Пойдем вместе с нами,— предложил Мусавили. Много стран прошли друзья, наконец оказались в городе, владыка которого как раз устраивал конные состязания. Было объявлено, что прекрасная дочь владыки будет отдана замуж за победителя.

На следующее утро собрались перед дворцом воины со всей страны. Они гарцевали на великолепных скакунах.

Каждому хотелось получить в жены красавицу принцессу. Мусавили тоже решил попытать счастья.

— Я приму участие в состязаниях, но пошлю вместо себя друга. Коня ему не надо. Посмотрите, как он сам побежит,— сказал Мусавили владыке.

Владыка только рассмеялся:

— Что ж, посмотрим.

Всадникам нужно было достичь берега реки, что протекала на дальней границе государства, и вернуться назад. Раздался грохот барабанов, участники состязаний, нахлестывая коней плетками, помчались к реке. Только скороход не торопился.

— Почему ты медлишь? — забеспокоился Мусавили.

— Успею,— ответил скороход.

Он не спеша коснулся земли второй ногой и в мгновение ока очутился на берегу реки, оставив всех всадников далеко позади. Он набрал кувшин воды, который должен был принести во дворец, и прилег в тени дерева на мягкую траву, да и незаметно уснул. Тем временем прискакали другие всадники. Каждый набрал в свой кувшин речной воды и галопом пустился в обратный путь.

Мусавили со своими друзьями ждал возле дворца. Вот вдалеке показалось облако пыли. Это приближались всадники.

— Посмотри, где наш скороход,— попросил Мусавили охотника.

Тот внимательно посмотрел в сторону реки. Увидев, что скороход безмятежно спит в тени дерева, он вскинул ружье и выстрелил. Пуля угодила в камушек у ног скорохода. Камень отскочил, задев кувшин с водой. Кувшин опрокинулся, вода вылилась. Тут скороход проснулся, увидел, что кувшин пуст. Зачерпнул он еще раз воды и мигом перенесся ко дворцу, оказавшись впереди всех.

— Ну вот,— сказал Мусавили владыке.— Мой друг победил в состязаниях. Значит, я женюсь на прекрасной принцессе.

Владыке не оставалось иного, как согласиться, хоть очень не хотелось отдавать свою дочь замуж за безродного чужестранца. Он задумал погубить Мусавили. Ночью, когда все улеглись спать, он приказал воинам схватить Мусавили и его друзей.

— Закуете их в цепи и бросите в темницу,— повелел он.

Но Мусавили был начеку. Увидев приближающихся воинов, он сказал человеку, который зажимал себе ноздри:

— Выручай, братец.

Тот приоткрыл одну ноздрю, поднявшийся ветер сдул всех солдат, разметав их в разные стороны. Мусавили пришел к перепуганному владыке.

— Ты не хотел отдать свою дочь за меня подобру-поздорову, так я отниму ее у тебя силой.

С этими словами он увел из дворца красавицу.

— Пойдемте, друзья,— сказал он приятелям.— Мукуа-миамба, прихвати дворец в свою котомку.

Мукуа-миамба так и сделал.

Мусавили с принцессой и его друзья вернулись в деревню, откуда Мусавили некогда отправился странствовать. Мукуа-миамба вынул из котомки дворец. Друзья счастливо зажили в нем и, говорят, живут по сей день.

Жена питона

Давным-давно жили в далекой Малави муж с женой и двумя дочерьми. Пришла в те края жестокая засуха. Вполсыта ели даже те, кто трудились на земле до седьмого пота, а уж лентяи, понятно, либо ловчили, либо голодали. Одни ловили рыбу в соседнем озере, другие промышляли охотой на диких зверей, а иные не гнушались и воровством — разоряли огороды у работящих соседей.

Таким вором и бездельником был и отец двух дочерей. Целый день сидит, бывало, сложа руки. Жена и дочери голодают, а ему и горя мало. Зато, как у самого живот от голода подведет, выждет, пока добрые люди уснут, и заберется в чужой дом или огород. Где цыпленка стянет, где бананы, а где и овощи с ухоженной грядки.

Однажды ночью Нгозе, старшей дочери, не спалось от голода. Соблазнилась она дурным отцовским примером, залезла к соседям и украла гроздь бананов. На рассвете когда их мать-труженица отправилась мотыжить землю на делянке, младшая сестра спросила:

— Что ты прячешь, сестрица?

— Тихо,— прошептала Нгоза, приложив палец к губам,— отец услышит. Глянь-ка, у меня есть чем заморить червячка.

Нгоза вытащила из-под одеяла гроздь спелых бананов. Голодная сестра не спросила Нгозу, откуда они взялись, и не ждала приглашения — схватила банан и с жадностью проглотила. А надо сказать, младшая давно завидовала красоте старшей сестры и решила ей навредить.

Вернулась мать в полдень с делянки — еле дышит от усталости и жары. Младшая дочь отвела ее в сторонку и говорит:

— Накорми меня посытней, а я тебе тайну открою.

— Что случилось, дочка? — сурово спросила мать.— На, бери, ешь сколько хочешь.

С этими словами мать отдала жадной девчонке все, что принесла с поля.

— Нгоза ворует у соседей бананы,— прошептала младшая на ухо матери.

Конечно, мать догадывалась о ночных проделках мужа, но сама она была женщина честная и не хотела, чтоб дети брали с отца дурной пример. Поймала она Нгозу, отлупила ее нещадно и выгнала из дому на ночь глядя.

В то утро небо заволокло тучами, и вскоре начался дождь. Он лил все сильнее и сильнее. По земле пронесся ливневый поток, он увлек Нгозу и понес ее к реке. Бурная река подхватила Нгозу, закрутила ее, завертела. И тогда со дна реки поднялся на поверхность Санто, речной питон, и проглотил девушку.

Питон нырнул обратно на дно, в подводную пещеру, и выпустил там девушку из своего чрева живой и невредимой. Питон обошелся с ней как с дорогой гостьей, и через некоторое время Нгоза стала женой огромного змея. Зажили они счастливо. Санто был очень щедрый и одарил молодую жену жемчугом, красивыми нарядами из тончайших тканей. Такой роскоши бедная девушка прежде и в глаза не видывала. Подарил ей питон и волшебную повозку. Она так ослепительно сверкала, что была невидима человеческому глазу. Два волшебных буйвола возили счастливую Нгозу по горам, по долам — куда ни пожелает.

— Садись в волшебную повозку и навести родителей,— предложил Нгозе муж-питон.— Пусть та, по чьей вине выгнали тебя из дому, знает, как ты любима и счастлива.

И вот вернулась маленькая изгнанница в родную деревню невидимкою, заколдованная питоном, и стала жить как прежде. Утром отправились деревенские девушки за водой. Нгоза-невидимка увязалась за ними. Сначала все купались в чистой, прозрачной воде, плескались, смеялись, шутили. Потом, притомившись от забав, наполнили кале-басы водой, и каждая девушка помогла подружке водрузить сосуд на голову.

— А теперь вставайте парами,— сказала та, что была у них заводилой,— и помогайте друг другу: понесем воду в деревню.

И они пошли парами, а у младшей сестренки Нгозы пары не было.

У самого дома она горько заплакала от обиды. Поняла — сама виновата, что осталась одна. Увидела Нгоза-невидимка сестрины слезы и пожалела ее. Она сняла с головы у младшей тяжелый калебас с водой, а та только по сторонам озиралась: что за диво? А уж когда услышала голос Нгозы, и вовсе онемела от изумления.

— Я пришла навестить тебя, сестренка,— сказала Нгоза,— я теперь замужем. Муж у меня добрый, добрее не бывает. Но пока я здесь, не говори ничего матери и соседкам, а то они разрушат мое счастье.

Нгоза прожила в деревне несколько дней и все время помогала младшей по хозяйству. Но однажды мать удивилась, как это дочка так быстро с делами управляется.

— Старшая сестренка мне помогает,— призналась та матери,— только я ее не вижу.

И она рассказала матери про сестру-невидимку. Сердце матери заколотилось, стыдно ей стало, что выгнала дочь из дому в непогоду, закричала она громким голосом, умоляя дочь вернуться:

— Доченька, прости меня! Воротись, заклинаю, мы все любим тебя!

При этих словах чары рассеялись и Нгоза предстала перед матерью. Она, обливаясь слезами радости, повела Нгозу в дом.

А питон терпеливо ждал, когда же вернется жена. С каждым днем ему все тоскливее жилось в одиночестве. Когда уж не стало сил выносить тоску, он покинул свой подводный дом и отправился искать Нгозу. Ползет Санто по деревне, все люди в страхе разбегаются. Наконец отыскал питон хижину Нгозы и увидел жену.

— Любимая моя,— прошептал Санто,— вернись, мой подводный дом пуст без тебя.

Затем питон обернулся к матери и сказал:

— Женщина, ты выгнала Нгозу из дому, она больше не твоя. Ты не можешь отнять ее у мужа. Я люблю ее, она избранница моего сердца.

И, вытирая слезы, питон запел:

И у Нгозы выступили слезы на глазах, поняла она, как сильно любит ее Санто. Стала Нгоза просить мать: отпусти, позволь вернуться в подводный дом, к мужу. А та, хоть и понимала, что Санто прав, ведь Нгоза ему жена, не захотела расстаться с дочерью. Захлопнула она дверь и прогнала питона.

— Пошлю ему подарки,— сказала она,— он девчонку и позабудет.

Как стемнело, положила мать на тарелку разные лакомства и пошла к реке. Там, возле глубокого омута, она оставила свое подношение.

Но ничто не могло утешить Санто, всю ночь с реки неслись его жалобные стоны.

— Отпусти мою жену,— молил он.— Она свет очей моих.

И не польстился Санто на угощение матери Нгозы.

Я принесу ему дар лучше прежнего,— решила мать.

И она загнала в омут весь скот — самое большое свое богатство. Но снова ночь напролет с реки доносились жалобные стоны:

— Отпусти мою жену, она свет очей моих!

И вот в предрассветных сумерках громадный питон вполз в хижину, где спала Нгоза, открыл свою огромную пасть и проглотил жену. Он отнес ее в подземный дом и выпустил из чрева живой и невредимой.

С тех пор Нгоза людям не показывается. Она живет счастливо с любимым мужем питоном, ей прислуживают рыбки, а сверху тихо несет свои воды река.

Дети, которые жили на дереве

Жил-был охотник с тремя малыми ребятами — двумя сыновьями и дочкой. Жена у него померла, и за детьми присматривать было некому. Вот и решил охотник построить для них новый дом, чтоб детей одних без опаски оставлять, пока он днем в поле работает или охотится. Отправился отец в лес присмотреть подходящее место и вдруг увидел большущий баобаб.

— Какую хорошую хижину можно построить на его верхушке! — обрадовался охотник, глядя на широкие раскидистые ветви дерева.— Здесь моим детишкам не страшны ни дикие звери, ни злые ведьмы.

Взял он топор, срубил нижние сучья у соседних деревьев и заготовил целую кучу острых и длинных колышков. Потом вогнал их один за другим в толстый ствол баобаба. Получилась лестница, по ней он и вскарабкался на верхушку. Она оказалась еще удобней, чем он думал. Меж расходящихся ветвей было ровное место, очень удобное для постройки хижины.

Отец спустился на землю, весело распевая, срубил несколько молодых деревьев на стены и стропила будущей хижины и затащил их по своей лестнице на верхушку. Дерева на каркас хижины он набрал вдоволь и теперь принялся плести толстые веревки из лиан. Заготовил веревки и начал строить хижину на высоком баобабе, скрытую и от диких зверей, и от людского глаза.

Рано утром он нарезал травы на кровлю, смастерил деревянную кровать и устлал ее мягкими оленьими шкурами. Здесь детишкам будет удобно спать.

Теперь дом был почти готов. Отец принес туда несколько табуретов и горшков для кухни. Дело стало за лестницей, сплетенной из лиан, а их в лесу много. Закончил он и с лестницей. По колышкам охотник забрался в свой дом, вбил большой кол у порога, привязал к нему веревочную лесенку и скинул ее на землю. «Здорово! — порадовался мастер своей работе.— Теперь можно и детишек сюда привести».

Отец осторожно спустился по веревочной лестнице, проверил ее на прочность и попутно выбил топором колышки из баобаба. Отныне в дом можно было проникнуть только по веревочной лестнице, сброшенной вниз.

Охотник поочередно занес детей в новый дом, и детишкам там очень понравилось. Двое старших вытягивали руки и забавлялись листьями, висевшими над головой, а самый маленький дрыгал ногами и распевал веселые песенки в удобной кровати. Отец приготовил им ужин там же, высоко на дереве, и вся семья, очень довольная, уснула в своем новом доме.

Утром отец сказал, что идет на охоту и принесет мясо дикого буйвола. Подозвав детей поближе, он наказал:

— Как только я спущусь вниз, затаскивайте лестницу и никому, кроме меня, ее не бросайте. Выполните мой наказ — никто вас не тронет.

— Как же мы тебя разглядим сквозь листья, ведь до земли далеко? — спросил старший.

— Я вам песенку пропою,— отвечает отец.— Вот такую:

Как услышите мою песенку, по голосу узнаете, что внизу — отец, а не злая лесная ведьма.

Спустился охотник вниз, а ребятишки быстро подняли лесенку, как наказал отец. Целый день они веселились на верхушке огромного баобаба. Смотрели, как птицы подлетают к гнездам и кормят своих птенцов, как резвятся и визжат маленькие коричневые обезьянки. По дому летал легкий ветерок, а густая темно-зеленая листва укрывала его от палящего полуденного солнца. Когда на землю спустился вечер, они услышали снизу отцовскую песенку:

Старший сын, Китенгее, сбросил лесенку. Отец принес на ужин мясо дикого буйвола и показал детям, как нужно его готовить.

Так они и жили в довольстве и веселье. Отец каждый день приносил домой хорошую пищу, дети росли и крепли. Но недаром отец говорил, что в лесу живут злые ведьмы. Подсмотрела одна из них, куда приходит охотник, подслушала его песенку. Захотелось ей украсть ребят, чтоб они на нее работали.

Отправился как-то раз отец на охоту, а ведьма подошла к баобабу и запела скрипучим голосом:

Самый маленький крикнул брату и сестре:

— Сбросьте отцу лестницу, он сегодня рано с охоты вернулся, мясо нам принес.

Но старшие услышали, что кто-то поет отцовскую песню чужим голосом, и Китенгее сказал:

— Нет, это не отец. Это лесная ведьма. Отец строго-настрого наказывал не пускать ее в дом.

Схватил Китенгее полено и сбросил его вниз, прямо ведьме на голову. Она испугалась и убежала. Пришел домой отец, услышал, что тут без него приключилось, и похвалил Китенгее за смекалку. А впредь наказал, чтоб еще осторожнее были.

Назавтра явилась ведьма снова. Только отец ушел, она тут как тут. Запела ведьма другим, тонким голосом:

Дети, хоть и не видели сверху ведьму, разобрали, что голос чужой. Схватил Китенгее большой камень и швырнул что было силы вниз. Взвыла ведьма от боли и убралась восвояси, а дети громко смеялись ей вслед.

И решила ведьма: «Поставлю на своем, наплачутся они у меня в работниках!» Пошла к самому искусному лесному чародею и спросила, как изменить голос, чтоб походил на человечий. Долго думал чародей, а под конец сказал:

— Ступай в лес, держи путь прямо на восток, пока не увидишь полчище рыжих муравьев, ползущих на запад. Встань на колени и слизывай их. Станут они тебя кусать, язык распухнет. Тогда ступай дальше на восток, пока не дойдешь до муравейника, где живут большие черные муравьи. Встань на колени, высунь язык, чтоб его черные муравьи кусали. Язык еще толще станет. Снова иди на восток, пока не наткнешься на скорпионов. Встань на колени, высунь язык, пусть его скорпионы кусают, пока он поперек себя толще не станет. Вот тогда возвращайся домой. Месяц болеть будешь, но голос у тебя изменится, сделается как у охотника. Вот тогда и выкрадешь у него детей, будут они у тебя в работниках.

Ведьма выполнила все, что ей было сказано, и потом целый месяц хворала. Под конец поднялась на ноги и тут же — к баобабу. Выждала, пока охотник уйдет подальше, и запела отцовским голосом:

На этот раз старший сын не разобрал, что голос чужой, и сбросил лестницу. Лезет ведьма, пыхтит, отдувается с непривычки, а лестница под ней дергается, крутится. Удивился Китенгее, спросил:

— Отец, ты зачем лестницу раскачиваешь? Почему пыхтишь?

— Крупного зверя убил,— отвечает ведьма,— еле тащу.

А через минуту увидели дети злющее ведьмино лицо и закричали в страхе:

— Отец, отец, помоги, спаси нас!

Кричали, кричали, да все напрасно: отец ушел далеко и не услышал их мольбы о помощи. Так и угодили они ведьме в лапы.

Спустилась ведьма с детьми под мышкой, притащила их в свое логово и заперла.

Вечером отец вернулся с охоты, глядь — веревочная лестница на ветру раскачивается. Быстро залез наверх и обыскал весь дом. Нет детей! Догадался он, что случилось.

— Вот горе! — зарыдал охотник.— Ведьма их подстерегла и утащила. Но куда же она их спрятала? Пойду-ка я к колдуну в деревню, может, он знает.

Взял охотник лук и стрелы, прихватил в дар колдуну леопардовую шкуру и отправился в деревню, где родились его дети. Колдун сидел на пороге своей хижины.

— Помоги мне,— попросил колдуна охотник и протянул ему в дар красивую леопардовую шкуру,— ведьма похитила моих детей, и я не знаю, где они теперь.

Колдун расстелил леопардовую шкуру, достал калебас с гадательными камешками и косточками от плодов и принялся его трясти, приговаривая непонятные слова. Потом вдруг высыпал все косточки и камешки на шкуру и стал изучать, как они легли. Смотрел, смотрел и заговорил, словно во сне:

— Вижу узкую тропинку, которая ведет к маленькой хижине под бурой травяной кровлей. Тропа отходит на север от широкой лесной просеки у реки. Вижу, работают в поле, что возле хижины, трое детей, а ведьма помыкает ими. Все…

Поблагодарил охотник колдуна и вернулся в свой дом на верхушке баобаба: куда было идти в такую темень? Вздремнул он до рассвета, а с первыми лучами солнца пошел искать широкую лесную просеку. Шел он долго, пока не услышал вдали голоса. Припал охотник к земле и пополз в ту сторону, откуда доносились голоса. И открылось ему то, что колдун, как по картинке, описал: трое его детишек пропалывали поле, а ведьма стояла у дверей своих хижины и глаз с них не спускала. Долго лежал отец, затаившись под кустом, но наконец старший сын оказался неподалеку и мог услышать его шепот.

— Китенгее, Китенгее,— тихо позвал отец,— не поднимай головы, продолжай полоть, но слушай, что я скажу.

— Отец, я тебя слышу,— тихо ответил мальчик.

— На ведьму работаете? — спросил отец.— А по вечерам стряпать заставляет?

— Заставляет,— сказал мальчик.— Не разгибаясь целыми днями работаем. С меня, старшего, больше всех требует. Откажешься, говорит, заколю острым копьем.

— Я тебя научу, как быть,— зашептал отец.— Придешь вечером домой, дождись, пока ведьма отлучится, и притупи острый наконечник копья о камень. А потом садись и отдыхай. За стряпню даже не принимайся. И не бойся ничего, я буду рядом.

Отец медленно пополз обратно и выждал под деревцем дикой сливы, когда сядет солнце. А дети, едва держась на ногах, вернулись в хижину.

— Пойду прогуляюсь,— сказала ведьма скрипучим голосом,— а вы мне ужин стряпайте. Если к моему приходу ужин не будет готов, вам несдобровать.

Охотник тем временем наблюдал за хижиной и как увидел, что ведьма по тропинке к реке спускается, забежал в ее логово и спрятался под кроватью. Оттуда он шепотом подбадривал ребятишек, обещал, что скоро заберет их домой.

Вернулась ведьма. Видит — очаг холодный, горшки пустые.

— Где ужин? — кричит, надсаживается.— Убью за непослушание!

Схватила ведьма копье и метнула в старшего, но Китенгее успел затупить копье, и оно едва его оцарапало. В тот же миг отец выскочил из-под кровати, натянул тетиву лука и пустил стрелу прямо ведьме в сердце. С диким воплем она рухнула на пол, почуяла, что смерть близка, посмотрела охотнику в глаза и сказала:

— Как помру, отруби мой мизинец и брось в огонь, тогда все, кого я извела колдовством, вернутся на землю.

Не успел охотник и слово молвить, как ведьма испустила тяжкий вздох и померла. Ребятишки кричали от радости, что наконец-то избавились от мучительницы. Отец велел Китенгее развести огонь, чтоб выполнить ведьмин наказ. И как только охотник бросил в огонь ее мизинец, оттуда потоком устремились коровы, козы, овцы и даже люди.

— Кто это? — удивился младший.

— Люди и скот, съеденные ведьмой,— ответил отец.— Она бы и вас слопала, не подоспей я на помощь.

Люди, которых охотник вернул к жизни, радовались и благодарили его от всего сердца. Потом они отправились по домам, в свои деревни.

Отец и дети пригнали скот к подножию баобаба в лесу, а сами с радостью поднялись по веревочной лесенке в свой дом. Через некоторое время скот расплодился и семья охотника разбогатела. Они никогда ни в чем не знали нужды и жили в лесу долго и счастливо.

Дети-калебасы

Давным-давно жила одинокая женщина в деревне у подножия высокой горы. Муж у нее умер, детей не было, и она со страхом думала о надвигающейся безутешной старости.

День за днем вдова подметала дом, приносила с реки воду, собирала хворост, готовила себе пищу. Возле реки у нее была большая делянка. Там она выращивала овощи, бананы и все свободное время мотыжила землю, пропалывала посевы. Как она жалела, что нет у нее помощников — ни сыновей, ни дочерей! Бедная вдова из сил выбивалась, а соседки — нет чтоб пожалеть ее, смеялись и судачили: плохая ты, видно, женщина, что боги не послали тебе детей.

В тех краях было поверье, что на вершине горы обитает могучий дух. Сельчане, поднявшись поутру, и вечером, отходя ко сну, молились, глядя на покрытую снегом вершину. Молилась и бездетная женщина — просила великого духа послать ей помощника в тяжком труде. Наконец великий дух внял ее мольбам.

Случилось это вот как. Однажды утром посадила женщина семена тыквы-горлянки на своем клочке земли у реки. Ростки с самого начала появились крепкие и быстро потянулись к солнцу. Что ни утро вдова только диву давалась, как они вытянулись за ночь. Потом стебель усыпали цветы и зародились плоды. Вдова любовно полола землю вокруг каждого стебля в ожидании скорого урожая. А там она высушит горлянки, нарежет из них черпаки да плошки и понесет на базар. Они в этих краях нарасхват.

И вот мотыжит она как-то землю, и вдруг откуда ни возьмись незнакомый человек на краю делянки. Дивится женщина: когда подоспел? Она шагов не слышала, не видела, чтоб кто-то шел по тропинке. Человек этот был высокий и красивый, а повадку имел властную, как у вождя. Улыбнулся незнакомец женщине и говорит:

— Я — посланец великого духа. Он наказал передать тебе, что молитва твоя услышана. Вкладывай все силы и уменье в уход за горлянками, а великий дух пошлет тебе с ними удачу.

И незнакомец исчез так же неожиданно, как и явился. Вдова ушам своим не верила, но потом смекнула: нет, это не сон, она видела посланца великого духа, слышала его речи. Стала она еще усерднее работать на делянке, но все думала: как тыквы принесут ей удачу, как исполнят обещание великого духа?

С того дня прошла неделя или чуть дольше, и тыквы-горлянки созрели. Срезала женщина плоды и принесла их домой. Там она выбрала из горлянок мякоть и поставила их на полку, чтоб подсохли и затвердели. В таком виде они станут зваться калебасами и служить людям чашками и сосудами для воды.

Одна горлянка была лучше всех, и хозяйка положила ее возле очага, где готовила: решила оставить этот калебас себе. Наутро отправилась женщина на свою делянку — мотыжить землю. Только она ушла, посланец великого духа явился к ней в хижину, тронул рукой горлянку, стоявшую возле очага, и она тут же превратилась в мальчика. Потом он прикоснулся к другим горлянкам, и они тоже стали детьми.

Посланец исчез, и в хижине зазвенели ребячьи голоса:

— Китете, Китете, старший брат! Помоги нам спуститься вниз!

Мальчик, стоявший у очага, помог остальным ребятишкам спуститься вниз. А в деревне никто и не догадывался, что произошло в доме у вдовы.

Дети веселой гурьбой выбежали из хижины. Одни схватили метелки и взялись подметать двор, другие стали полоть огород и кормить кур. Двое таскали воду с речки и наполняли большие глиняные сосуды у дверей, а самые маленькие сбегали в лес и вернулись с большими охапками хворосту. Только Китете ничего не делал. Великий дух не дал ему смекалки, как другим детям, он сидел у огня и глупо улыбался, слушая разговоры своих расторопных братьев и сестер.

Управились ребятишки с делами и закричали:

— Китете, Китете, подсади нас под крышу!

И старший брат поднял всех поочередно на полку. Они снова превратились в калебасы, и Китете, вернувшись к своему месту у очага, тоже стал калебасом.

Тем временем вдова медленно брела домой, согнувшись под тяжестью копны травы, которой она собиралась подновить кровлю. Пришла она домой, увидела, что кто-то переделал за нее всю работу, и даже вскрикнула от удивленья. Заглянула в каждый уголок, обежала двор, огород, никого не нашла и отправилась к соседкам.

— Пока я была на делянке, кто-то управился с хозяйством. Кто бы это мог быть? — спросила вдова.

— По двору у тебя бегали какие-то ребятишки,— отвечали соседки,— мы думали — родственники. Но разговору у нас с ними не было.

Вдова не знала, что и думать. Вернулась домой, стряпает, а мысль о том, кто тут без нее хозяйничал, из головы нейдет. И вдруг ей припомнились слова великого духа, переданные ей незнакомцем на делянке. Обещал тогда великий дух послать ей удачу, если она вырастит хороший урожай горлянок. Может, дух исполнил свое обещание?

На следующий день все повторилось. Дети позвали Китете, и он помог им спуститься вниз. Потом они принялись за домашние дела и работали без устали, даже кровлю подновили той травой, что хозяйка принесла накануне.

Услышали соседи детские голоса, подкрались к изгороди и подсматривают тайком, как детишки работают. А те сделали свое дело, и снова — ни звука не слышно, ни одной живой души не видно.

Вернулась вдова домой, удивилась, как помощники споро с хозяйством управились, и вознесла хвалу великому Духу, обитавшему на вершине горы. Но ей было невдомек, что калебасы превращаются в детей, и она гадала, кто же ей помогает.

А соседей все больше разбирало любопытство. Когда вдова ушла на делянку, подкрались они к ее двери и смотрят, что будет дальше. Вдруг калебас возле очага превратился в мальчишку, а сверху послышались голоса:

— Китете, Китете, старший брат, помоги нам спуститься вниз!

Подивились любопытные соседки на детей, которых Китете снимал с полки. Они едва успели скрыться, а дети, хохоча, выскочили во двор и принялись хозяйничать.

Под вечер возвращается вдова домой, а соседки уж ее поджидают. Рассказали они ей все, что видели. Глупой женщине довериться бы великому духу, но она решила сама тайком взглянуть на ребятишек. Наутро сделала вид, что собирается на делянку, а сама потихоньку вернулась и увидела все собственными глазами. Выскочили ребятишки веселой гурьбой во двор, глядь — стоит хозяйка, остолбенела от изумления.

— Так вот вы какие, детишки, дорогие мои помощники,— говорит.— Спасибо вам от всего сердца.

Дети постояли, постояли молча, а потом принялись за привычную работу. Только Китете бездельничал, как всегда. Управились они с делами и стали просить Китете подсадить их на полку. Но вдова воспротивилась.

— Вы теперь мои дети,— сказала она,— не хочу, чтобы вы снова горлянками обернулись. Сейчас я вас ужином накормлю, а спать уложу у очага, как у добрых людей водится.

И с той поры стали ей дети-калебасы как родные, а они, в свой черед, помогали ей и по дому, и на делянке. Разбогатела вдова. Делянку с овощами расширила, а бананов целую плантацию насадила. Завела и несколько стад коз и овец.

А Китете по-прежнему работать не хотел. Дурашливый он был парнишка: сидит, бывало, целыми днями у огня да знай хворост ему скармливает, что братья и сестры из лесу принесли. Ребятишки тем временем подрастали и взрослели, и вдова каждый день благодарила великого духа, пославшего ей детей. Но чем больше она богатела, тем больше сердилась на глупого Китете и на чем свет стоит ругала шалопая.

И вот как-то раз принялись другие дети за работу, а вдова — стряпать им обед. Зашла она со двора, где ярко светило солнце, в темную хижину и нечаянно наткнулась на Китете, разлегшегося у очага. Горшок с овощами выпал у нее из рук, на куски разлетелся, и весь обед оказался на полу. Поднялась вдова и на Китете напустилась:

— Ну что ты за бестолочь! Сколько раз тебе наказывала: не ложись у очага. Да что от тебя ждать, калебас никчемный!

Слышит вдова, идут дети с работы, и пуще прежнего кричит:

— И они — тоже калебасы! Сама не знаю, чего ради я стряпню из-за них развожу!

Ругалась она, ругалась, да вдруг как закричит не своим голосом: Китете и впрямь калебасом обернулся! А там уж, кричи не кричи, каждый из ребятишек, переступив порог хижины, падал на пол и превращался в калебас.

Уразумела вдова, что натворила, рыдает, руки ломает.

— Ах, я дура старая! И зачем только я назвала детишек калебасами! Теперь конец колдовству! Великий дух прогневался и отнял у меня детей!

Так оно и вышло. Дети больше не появлялись в хижине вдовы, и она жила одна-одинешенька в бедности до самой смерти.

О том, как Мвати расплачивался

Много лет назад жил близ леса Ньяндарва человек по имени Мвати. Оставшись сызмальства сиротой, он мало что знал: не у кого было ему учиться. И хотя поле Мвати было большим и плодородным, хозяйничать толком он не умел. Зато на охоте не было ему равных, а еще владел он волшебством: мог так зачаровать любого, самого лютого зверя, что тот делался ему другом.

Соседи Мвати сажали бататы и другие овощи, разводили коз и овец. Мвати тоже хотелось иметь собственную козу, но вот беда: он знал все повадки диких зверей, а к скоту и подступиться не умел.

Однажды он все-таки возделал часть своей земли и посадил бататы. Земля оказалась такой тучной, что урожай созрел гораздо быстрее, чем у соседа. Мвати выкопал клубни, а ботву отдал соседу для коз. В благодарность сосед привел ему козочку. Обрадовался Мвати: наконец-то у него будет своя коза!

Он посадил козочку в клеть и стал кормить бататами и зерном, а для этого ему пришлось возделать еще часть земли. Теперь Мвати только и делал, что с козой возился, даже охоту забросил. А коза все росла и толстела и вскоре разжирела так, что однажды застряла в клети — ни туда ни сюда!

Испугался Мвати: «Что же будет теперь с моей козой? Как мне ее спасти? Может, больше не кормить, тогда она похудеет и сама выберется из клети? Да нет, если козу не кормить, она подохнет с голоду. Уж лучше я клеть разломаю!»

Немедленно принялся Мвати за дело, но тут коза с перепугу как заблеет!

«Пожалуй, ломать не стоит»,— решил Мвати. И тогда он пустился по окрестным деревням и по дорогам искать кого-нибудь, кто вызволил бы его любимицу из беды.

Многих встречал Мвати, многих звал на подмогу. Первым среди доброхотов оказался Лев.

— О чем ты плачешь, друг мой Мвати? — спросил он.

— Страшно мне за мою козочку — она застряла в клети и никак не выберется. Может, ты умеешь вытаскивать коз из клетей?

— Пожалуй, дружище, я сумею тебе помочь,— ответил Лев.

— Если бы ты только знал, как мне нужна твоя помощь! — обрадовался Мвати.— Только бы коза моя тебя не испугалась!

— Что ты! — воскликнул Лев.— Тут на меня вполне можно положиться. Стоит мне заговорить с твоей козой, как я ей сразу понравлюсь: уж я-то умею со скотиной управляться!

— А если умеешь, свистни-ка по-пастушьи,— предложил Мвати,— погляжу, что у тебя получится!

Как Лев ни старался, вышел у него не свист, а грозный рык. Однако зверь не смутился:

— Не удивляйся, дружище,— это как раз то, что любят козы!

Мвати, правда, сильно в этом усомнился, но спорить с владыкой джунглей не посмел и любезно ответил:

— Давай подождем до завтра. Если твоя помощь будет все еще нужна, я тебя непременно позову!

Впрочем, Мвати не был уверен, что Лев станет дожидаться приглашения.

Бродя в поисках подмоги, Мвати то и дело встречал разных именитых граждан царства джунглей — Носорога, Слона, Буйвола, Гиену, Гориллу,— но голоса у них у всех оказались ничуть не благозвучнее, чем у Льва. Совсем было Мвати отчаялся, но тут ему навстречу вышел Леопард. Голос у него был ласковый, а свистел он, как заправский пастух. Обрадовался Мвати и, не теряя времени, поспешил вместе с Леопардом козе на подмогу.

Вот они подошли к клети: Мвати остался ждать снаружи, а Леопард осторожно проскользнул внутрь. Там он не долго думая перегрыз козе горло и выпил всю кровь. А Мвати услыхал за стеной какую-то возню и спросил:

— Эй, Леопард, как там дела?

— Все в порядке,— отвечал тот,— сейчас получишь свою козу!

И правда: выпив кровь, зверь без труда пропихнул безжизненную тушку в узкую дверь и бросил ее к ногам хозяина. Не сразу догадался Мвати, что коза мертва, а когда понял, горько заплакал. Леопард принялся утешать беднягу:

— Не надо плакать, Мвати! Коза была такая жирная, что мне пришлось высосать из нее всю кровь, чтобы она пролезла в дверь! Видишь, теперь-то я ее вытащил!

Казалось, Мвати такие речи убедили, однако на самом деле он подумал так: «Сдается мне, он не прочь и тушу у меня выманить! Надо скорее что-нибудь придумать! Драться с ним мне не под силу, а стало быть, надо его перехитрить!»

А Леопард продолжал:

— Так уж и быть, Мвати, помогу тебе и тушу разделать!— И он оскалил свои острые клыки.— Гляди, чем не ножи? Пойдем-ка в лес, разведем под деревом большой костер и устроим пир! Глупо пировать в деревне: с соседями делиться придется!

Мвати согласился, и они потащили козу в лес и остановились под большим деревом на берегу реки. Леопард разделал тушу и попросил товарища сходить в ближнюю деревню и принести огня.

Тот отправился за огнем, но на обратном пути сунул головню в воду, а Леопарду сказал так:

— Когда я шел сюда берегом реки, откуда ни возьмись набежали мерзкие злые девчонки, набросились на меня и отняли огонь!

Рассердился Леопард и снова послал Мвати за огнем. Тот послушно пустился в путь, но, возвращаясь, снова погасил огонь, а Леопарду объяснил, что девчонки-де опять его не пустили. В третий раз отправился Мвати за огнем — и вновь повторилось то же самое.

— Может, будет лучше, если сходишь ты? — обратился он к Леопарду.— Тебя-то они тронуть не посмеют!

И разъяренный Леопард пошел за огнем сам. Увидев на берегу играющих девушек, он принялся бранить их, а те даже не поняли, в чем дело. Однако Леопард так спешил отведать жаркого, что ничего не стал объяснять, а прямиком помчался в деревню за огнем.

Как только Леопард скрылся из виду, Мвати развесил все мясо на ветвях большого дерева, а сам устроился на вершине. Он надеялся, что Леопарду туда не забраться и что зверь наконец оставит надежду поживиться за чужой счет.

Тем временем Леопард вернулся с огнем, глядь — ни Мвати, ни мяса! Зверь долго глядел по сторонам, принюхивался, ища след, наконец поднял глаза и увидел, что Мвати сидит на самой верхушке дерева, а вокруг него на ветках развешено мясо.

— Мвати, друг мой! — крикнул Леопард.— Разве я не заслужил своим трудом и куска мяса?

— Вот уж нет! — отвечал с дерева Мвати.— Хватит с тебя и того, что ты насосался крови моей козочки! Не дам тебе мяса!

— Ну дай хоть косточку! — взмолился Леопард.

— Ни косточки не получишь, подлый ты обманщик! Ничего не дам! — отвечал Мвати.

Тогда Леопард отступился, но пригрозил:

— Берегись, Мвати! Вот поймаю тебя возле озера и сполна рассчитаюсь за обиду!

Но тот не обратил внимания на эту угрозу и ничего не ответил.

Неподалеку, в небольшой ложбине, было маленькое озеро. В него впадал ручей, и вода всегда была там чистой и свежей. Поэтому и люди, и звери пили обычно из этого озера, а не из реки, мутной и вдобавок кишевшей крокодилами. Так что Леопард знал наверняка: рано или поздно придет к ручью и Мвати. Поэтому он огородил озеро оставив один-единственный проход, чтобы никто не прошел незамеченным, и стал поджидать Мвати. Леопард поставил двоих своих сыновей караулить озеро днем, а ночью стерег его сам. Но Мвати, все время следивший за приготовлениями врага, разгадал его замысел.

Поэтому всякий раз, как Мвати одолевала жажда, он пускался на хитрости. Вот однажды он оплел себя цветами, так что его стало не отличить от цветущего куста. Он подбежал к ручью, вволю напился да еще и в калебас воды набрал. А Леопардовы сыновья только со смеху покатывались, глядя, как скачет по берегу цветущий куст. Посмеявшись, они вновь принялись за свои игры. Им и в голову не пришло, что это был Мвати.

На закате пришел Леопард и расспросил сыновей обо всех, кто приходил к озеру. Всех припомнили сыновья, рассказали и о невиданном кусте. Рассердился отец:

— Что же вы не поймали его! Наверняка это и был Мвати! Как только увидите его снова — немедленно хватайте!

Вот кончилась вода в калебасе Мвати, и снова ему захотелось пить. Тогда он смастерил себе другое одеяние — великолепную накидку из перьев. В ней Мвати смахивал на огромную птицу. В обличье птицы отправился он к озеру, и братья-леопарды его не тронули.

Всякий раз наряжался Мвати по-новому: то смастерит себе одежду из иголок дикобраза, то одеяние из листьев. Совсем запутались братья, не зная, ловить ли им куст, или охапку листьев, или еще что-нибудь. Наконец у Леопарда-отца лопнуло терпенье: отныне он решил сам стеречь озеро и днем и ночью и ловить всех, кто покажется ему подозрительным.

Мвати еще не знал об этом и отправился, как обычно, за водой, завернувшись на этот раз в сухие листья банана. Но не успел он прыгнуть в воду, как Леопард бросился на него и в клочья изорвал его наряд.

Я же говорил, что когда-нибудь ты мне тут попадешься! — зарычал он.— Теперь-то ты мне за все ответишь!

И, туго-натуго спеленав Мвати банановой пенькой, он отнес его к себе домой и сказал матери, старой Леопардихе:

— Гляди, я принес кое-что к ужину! Вскипяти воды и брось этот сверток в кипяток, но смотри не разворачивай его, пока не сварится!

Удивилась Леопардиха: обычно она развязывала все свертки с добычей, которые сын приносил с охоты. Тем временем Леопард ушел, пообещав вернуться к ужину. Снедаемая любопытством, Леопардиха не вытерпела и развязала сверток, прежде чем бросить его в кипяток. Тут Мвати выскочил, набросился на Леопардиху, заткнул ей пасть, связал ее и спрятал в глубине хижины. Потом он поймал в окрестных зарослях большую крысу, размером почти с него самого, завернул ее вместо себя в банановую кору и бросил сверток в кипяток. Сам же он оделся в платье Леопардихи и улегся в ее постель, отгороженную от очага. На закате вернулся Леопард и, не успев войти в хижину, спросил, готов ли ужин. Мвати отвечал голосом старой Леопардихи:

— Что-то я захворала, сынок! Горшок на огне, пойди погляди сам, сварилась ли еда!

Леопард вытащил из горшка сверток с вареным мясом и уселся ужинать. В хижине было темно, да и снаружи смеркалось: при тусклом свете очага Леопард не мог толком разглядеть, что он ест, да и не до того ему было, уж очень он проголодался. С жадностью разорвал он крысу на куски и проглотил. Только доедая последний кусок, он почувствовал какой-то незнакомый привкус и проворчал:

— Что за странное мясо ты сварила?

— Глуп твой вопрос, сынок! — отвечал Мвати голосом Леопардихи.— Ты же сам прекрасно знаешь, что я никогда не пробую разных тварей, которых ты приносишь с охоты!

Устыдившись, Леопард продолжал свой ужин молча. Вдруг кто-то как выскочит из хижины, прямо у него из-под носа! Это был Мвати, Выбежав, он принялся потешаться над Леопардом:

— Ну что, приятель, поужинал? Сожрал какую-то жалкую крысу, а вообразил, верно, что это я — Мвати! Пошел бы лучше развязал свою матушку — она так и лежит связанная!

Разъяренный Леопард бросился на обидчика, а того уж и след простыл. Ничего не оставалось зверю, как вернуться домой и развязать старую Леопардиху. Та рассказала сыну, что произошло. Очень рассердился Леопард и наказал ей впредь быть поосторожнее.

«Все равно я поймаю Мвати»,— решил Леопард и отправился на поиски.

День за днем высматривал Леопард врага — у озера и у реки, на тропинках и на больших дорогах. Однажды, проходя мимо озера, Мвати увидел, что сыновья Леопарда резвятся на берегу.

«Выпью-ка я воды на дорогу,— подумал Мвати,— им теперь, видно, не до меня».

Но он не знал, что за оградой из толстых сучьев, окружавшей водоем, притаился их отец. На этот раз Леопард решил убить Мвати немедленно и отнести домой к ужину. Увидев Мвати, он в мгновение ока бросился на него с криком:

— Ага! Теперь-то тебе не убежать! Теперь ты мне за все заплатишь!

Мвати не на шутку перепугался и принялся, дрожа от страха, умолять Леопарда:

— Скажи, чем я могу откупиться?

Зверь подумал, поухмылялся и, издеваючись, отвечал так:

— Ладно, Мвати, я оставлю тебя в живых, если ты завтра же переловишь в нашем лесу всех мартышек до единой и принесешь их мне!

Непосильным показалось Мвати это условие: он ведь не умел прыгать по веткам деревьев, ему и одной мартышки ни за что не поймать. И он взмолился:

— Задай мне любую другую задачу! Но Леопард был непреклонен:

— Ты же хочешь откупиться, так выполняй свое обещание, или я убью тебя!

И Мвати ничего не оставалось, как отправиться за мартышками. Немного подумав, он предложил Леопарду такой план:

— Видишь вон там заброшенную дикобразью нору? Пожалуй, в ней уместятся все мартышки нашего леса, такая она просторная, а в глубине еще и расширяется. Ты полезай в нее и жди. Я буду отправлять их в нору одну за другой, а ты их всех там перебьешь!

Леопард согласился и отпустил Мвати с такими словами:

— Помни, для тебя это последняя возможность расплатиться. Если ты и на этот раз меня обманешь, я поймаю тебя снова, и тогда уж пощады не жди!

— Не беспокойся,— отвечал тот,— слово я сдержу!

Мвати немедленно отправился в лес, прихватив с собой мешок орехов. Вскоре он увидел стаю мартышек. Поздоровавшись, Мвати разложил перед ними угощение и сам разгрыз несколько орехов для почина — благо зубы у него были крепкие. Надо вам сказать, что орехи в том лесу не водились и мартышки их никогда не пробовали. Они привыкли к сладким дыням, которые росли на окрестных огородах, и зубы у них были слабые и хрупкие. Мвати только посмеивался, глядя, как бедняги мучаются со скорлупками, а сам знай себе щелкал орех за орехом, иногда угощая ядрышками мартышек. Наконец они спросили:

— Скажи, отчего у тебя такие крепкие зубы?

— Оттого,— ответил Мвати,— что в свое время надо мною совершили обряд посвящения — джандо3.

— Надо же! — радостно захохотали обезьяны.— Пусть тогда и нас так посвятят! Чего не сделаешь ради зубов!

— Так и быть,— согласился Мвати,— я сведу вас к знахарю — мганге: он умеет это делать почти без боли.

Мартышкам не терпелось пройти посвящение — ведь это не только укрепило б зубы, но и возвысило их в глазах всего лесного народа! Поэтому они согласились пойти вместе с Мвати к знахарю на следующий же день.

— Представьте себе,— говорил хитрец,— он не берет никакой платы, ибо цель его — не корысть, а благо всех лесных обитателей. В особенности жаль ему вас, мартышек, и он хочет освободить вас от вечного страха перед свирепыми хищниками, которые рыщут по лесу, от прозябания в вечном трепете на верхушках деревьев!

Мартышки слушали его и радовались. На следующее утро все они столпились у входа в дикобразью нору, как велел им Мвати.

— Теперь,— приказал он,— проходите по одному!

И те послушно стали спускаться вниз друг за другом. Внизу их уже поджидал Леопард, и никто не избегнул его когтей и клыков. А Мвати стоял наверху и распоряжался, кому за кем идти. Последней в этой очереди оказалась маленькая Мартышка. Она была на сносях, шла медленно, переваливаясь с боку на бок, и не желала слушаться Мвати, видно, чуяла неладное.

— Почему,— спросила она,— из этой норы еще никто не вышел назад?

— Потому что выходить положено всем вместе и только после того, как будут совершены все обряды,— объяснил Мвати.— Таков наш обычай.

Однако маленькая Мартышка не поверила:

— Ведь над нами, женщинами, джандо не совершают!

— Конечно, нет. Но вы должны быть рядом с мужчинами вашего племени и своим состраданием облегчать их боль! — успокаивал ее хитрец.

Но Мартышка и тут не поверила, и, когда Мвати попытался втолкнуть ее в нору насильно, она вырвалась и убежала. Тот погнался было за ней, но решил, что Леопарду и без того с лихвой заплачено.

Мвати подошел к дикобразьей норе и крикнул:

— Эй, Леопард! Слышишь — я сдержал слово! Ты доволен?

Леопард вылез из норы, весь в крови после учиненной бойни, и тяжело перевел дух.

— Да, Мвати, я доволен и благодарю тебя! — ответил он.—Да сопутствует тебе удача во всех твоих делах, а я тебя больше не трону!

Между тем уцелевшая Мартышка забралась в самую чащу леса, чтобы Мвати не смог ее найти. Она поняла, что все ее сородичи погибли в злополучной норе, и поклялась отомстить Мвати любой ценой.

Через несколько дней она разрешилась двумя сыновьями.

«Хорошо, что оба — мальчики,— думала она,— когда вырастут, они убьют Мвати».

Мать растила их и пестовала, кормила всеми обезьяньими лакомствами, которые росли в лесу: ведь отныне они были там единственными мартышками и в корме у них недостатка не было.

Детеныши быстро росли. Когда они выучились говорить и стали постигать закон джунглей, они принялись расспрашивать мать:

— Неужели в лесу нет других мартышек, кроме нас? Но та им неизменно отвечала:

— Вот подрастете, окрепнете, тогда и узнаете! Когда же сыновья выросли и возмужали, они снова спросили у матери:

— Скажи, отчего в нашем лесу нет других мартышек? Ведь всех прочих зверей тут великое множество, так что их детенышам есть с кем поиграть, а мы — одни!

Мать отвечала:

— Ступайте и раздобудьте копья, мечи и стрелы! Я отвечу вам лишь тогда, когда вы будете готовы вступить в бой с врагом нашего племени!

Сыновья отправились к кузнецу, что жил в своей кузне на опушке леса, и купили себе оружие. Вернувшись, они попросили открыть им великую тайну, которую мать столько лет от них скрывала.

— Видите вон ту хижину на краю долины? — спросила мать.— Тот, кто в ней живет, обманул всех мартышек нашего леса. Он заманил их в дикобразью нору, что в западной части леса, и все они там погибли. Я тогда носила вас в своей утробе и, почуяв неладное, не полезла в нору, как велел этот злодей, а убежала в чащу. Если вы сильны и отважны, ступайте к этому человеку и вызовите его на бой!

На следующее утро юные воители, оба при оружии, вошли в хижину Мвати. Хозяин принял их радушно и, угостив сладкой дыней, спросил:

— Ну, с чем пожаловали?

В ответ они пересказали ему страшную повесть, услышанную от матери.

— Странно! — удивился Мвати.— Неужели вы этому поверили? Ведь вас тогда и на свете-то не было, мало ли чего наговорит ваша матушка, а вы уж и убить меня собрались!

Слово за слово уговаривал их Мвати, а мстители тем временем уплетали дыню за дыней и в конце концов сами засомневались: вряд ли столь щедрый человек способен на злое дело!

Насытившись, братья сказали:

— Мы никогда еще не пробовали дынь и не знали, что это так вкусно! Скажи, где бы нам их еще раздобыть?

— Ладно,— ответил Мвати,— я покажу вам дынные гряды, но с двумя условиями: во-первых, вы выкинете из головы это глупое обвинение, а во-вторых, дыни украдете сами. А я уж, так и быть, отвлеку девушек, которые там работают, пением и пляской!

— Согласны! — ответили братья.

— Вот и хорошо. Приходите тогда завтра ровно в полдень!

На следующий день мартышки явились к Мвати, как и обещали.

— Мы успокоили матушку, она больше на тебя не сердится,— сказали они.— Мы угостили ее дыней, и ей тоже понравилось!

И вот Мвати облачился в свое самое красивое одеяние для танца, привязал к лодыжкам бубенцы, а голову украсил страусовыми перьями. В руки он взял дудочку, и все трое отправились на поле, где росли дыни.

— Спрячьтесь у края поля,— велел Мвати мартышкам,— а как увидите, что я начал танец, принимайтесь за дыни. Ешьте вволю и с собой берите сколько унесете!

Девушки в это время сидели на траве и болтали. Мвати приблизился к ним и начал свой самый завораживающий танец, играя на дудочке, позвякивая бубенцами, покачивая в такт головой, так что великолепные страусовые перья развевались по ветру. Очарованные девушки столпились вокруг танцора. Тем временем мартышки вволю наелись дынь, а остальное утащили в лес. Когда же, по расчету Мвати, с дынями было покончено, он двинулся, танцуя, в сторону своего дома. Девушки пошли за ним как завороженные, и вдруг Мвати заговорил:

— Вы бы лучше за дынями присмотрели! Не ровен час набегут из лесу мартышки и все утащат!

Спохватившись, девушки бросились обратно на поле и увидели, какое им учинено разорение. Растерявшись, они не знали, Мвати ли винить или себя самих. Поняли они, что хитрый танцор их обманул, и поклялись рассчитаться с ним при встрече.

Однажды Мвати отправился купить дыню на то самое поле, не подозревая о задуманной девушками мести. А те внезапно окружили его и принялись плевать ему в лицо, крича:

— Это ты привел мартышек на наше поле, гнусный обманщик! Из-за тебя пропали наши дыни! За эту подлость,— грозились они,— ты еще поплатишься!

Мвати уверял их, что он тут вовсе ни при чем.

— Но, может быть,— спросил он,— вы хотите, чтобы я для вас что-нибудь сделал?

А девушки давно мечтали заполучить душистые травы с соседнего поля, принадлежавшего одному злому старику.

Однако тот охранял свои владения столь бдительно, что девушки и близко подойти боялись.

— Помоги нам, Мвати,— попросили они.

— Ладно,— ответил хитрец,— так и быть, приходите на поле завтра после полудня!

Мвати знал, что старик этот больше всего на свете любил нюхать табак, и поэтому купил немного табаку ему в подарок.

На следующий день Мвати сказал девушкам:

— Сначала я отвлеку старика разговором, а потом он уляжется поудобнее, чтобы я срезал ему мозоли и вытащил ришт из пяток. Вы же тем временем рвите травы, а как только наберете сколько вам нужно, убегайте и смейтесь погромче. Тогда я пойму, что все в порядке.

Девушки приняли этот хитрый план.

Мвати подошел к старику, поздоровался и щедро угостил его табаком. Старик принялся благодарить гостя. Слово за слово, они разговорились, и гость предложил ему срезать с пяток мозоли и заодно вытащить ришт.

— Вот хорошо! — обрадовался старик.— А то меня замучили эти черви!

Он улегся поудобнее и с готовностью подставил Мвати свои ступни. Солнце припекало, а Мвати все почесывал пятки старику, и тот не заметил, как задремал. Потом гость вытащил одну за другой всех ришт, и хозяин вздохнул сквозь сон с облегчением.

Тем временем девушки успели оборвать с поля все самые красивые цветы и самые душистые травы и побежали прочь, весело смеясь, как и договаривались. Их голоса разбудили старика, и он заподозрил неладное.

— Наверное, эти девчонки украли мои травы! — воскликнул он, взглянув в сторону, откуда доносился смех, и увидел девушек с целыми охапками краденых трав.

— Эй вы! — закричал разгневанный хозяин.— Немедленно отдайте!

Но те только хохотали, а погнаться за ними старик не мог, потому что пятки у него сильно болели — Мвати честно над ними потрудился! Хитрец выказал старику свое глубочайшее сочувствие:

— Прости меня, отец! Откуда было мне знать, что моя услуга повлечет за собой такое несчастье? Скажи, чем я могу тебе помочь?

— Да ты уж и так мне столько добра сделал! — растрогался старик.— Разве что… Может быть, у тебя найдется еще табаку?

На радостях Мвати отдал старику весь табак, какой у него был — а табак был, надо вам сказать, отменный,— и старик остался доволен.

Вот так Мвати удалось наконец со всеми расплатиться. Он дал себе слово никогда больше не ввязываться в такие опасные дела. С тех пор он жил среди людей спокойно и счастливо и разводил свои бататы.

Девушка, которая ускользнула от Ама-ирми

В давние времена разразилась ужасная засуха, дождь не выпадал на землю в течение многих лет. Палящее солнце безжалостно выжгло травы, деревья, кусты. Из всех водоемов остался только небольшой пруд, вода в котором едва покрывала дно. Жителям ближних и дальних мест приходилось делить ее между собой. Собрались они однажды все вместе около пруда и стали молиться:

— Отец Нетланга! Дай пролиться дождю!

Вдруг они почувствовали, что кто-то брызгает на них водой. Испугались они и разбежались по домам. Дома они поведали друзьям и соседям о странном происшествии, случившемся с ними, а на следующий день у пруда собралась огромная толпа людей. Они повторили ту же самую молитву о дожде, которую возносили вчера. Когда на них опять упали брызги воды, люди перепугались, но один человек набрался смелости и спросил:

— Кто ты? Ответь!

Я — Ама-ирми,— раздался голос со дна пруда,— эта вода принадлежит мне, а не Нетланге.

Что же ты хочешь в обмен на воду для нас? — спросили люди.

Ама-ирми ответил:

— Нет у меня желания сильнее, чем завладеть Санди Мундаре — самой красивой девушкой в округе.

Люди пообещали Ама-ирми, что его желание будет исполнено. И стали они держать совет, как выполнить это требование, и решили, что девушке придется пожертвовать собой, чтобы остальные могли выжить. Утром они сообщили Ама-ирми о своем решении и дали слово, что на следующий вечер они пришлют к нему Санди Мундаре. Когда настал условленный срок, родители попросили девушку сходить за водой. Как только люди увидели, как она идет с калебасом на голове в сторону пруда, они крепко-накрепко заперли двери хижин. Прошло немного времени, и слышат люди: бежит Санди обратно, а за ней гонится Ама-ирми. Подбежала девушка к дому своих родителей, но к ужасу своему обнаружила, что двери заперты. Мечется Санди от одной хижины к другой и поет:

Не успела Санди допеть песню, как поднялась буря и хлынул дождь, какого не могли припомнить люди. А Ама-ирми, преследовавший в этот момент девушку, продолжал кричать:

Наконец Санди добежала до хижины своей старшей сестры, но та, как и все остальные, отказалась впустить ее внутрь. Ама-ирми уже почти настиг девушку, когда муж сестры открыл дверь и впустил Санди.

— Подожди минутку,— сказал он Ама-ирми, который скрежетал от гнева зубами.— Санди сейчас готовится. Она вот-вот выйдет к тебе.

Пока муж сестры говорил, он взял большую посудину с медом, стоявшую за дверью. Затем попросил Ама-ирми закрыть глаза и открыть рот. Чудище поверило, что ему сейчас отдадут девушку, и широко раскрыло пасть. В один миг мужчина бросил банку меда в рот Ама-ирми. Но когда он понял, что чудище не удовольствуется одним медом, он взял откормленного длиннорогого козла и с силой швырнул его в пасть Ама-ирми. Длинные острые рога вонзились чудищу в нёбо, оно захрипело и рухнуло замертво. После этого муж сестры спрятал Санди у себя дома, а люди взаправду поверили, что ее забрал Ама-ирми, так как дождь продолжал литься в течение нескольких дней и воды теперь хватало, чтобы самим напиться и скот напоить. А земля быстро оправилась от засухи и дала богатый урожай маиса, бобов и проса.

Вскоре в селенье состоялся большой праздник. Муж сестры раздобыл для Санди великолепное одеяние. Когда начались танцы и жители деревни собрались в круг, он запел такую песню:

Услышав эту песню, жители разгневались и с угрозами набросились на певца.

— Не убивайте меня,— закричал он,— я найду Санди и приведу ее сюда живой.

Тут он позвал Санди. Прекрасная девушка, которая, как все думали, погибла давным-давно, неожиданно явилась перед людьми. Увидели они Санди живой и невредимой, радость переполнила их сердца, ибо раскаянье и стыд точили их сердца. Санди и муж ее сестры рассказали народу обо всем, что произошло, и как был убит злой Ама-ирми. Люди щедро одарили смельчака: дали ему сотни овец, коз и коров. Счастливо и в богатстве прожил он свой век.

Агмо, который похитил дочь вождя

Жил-был однажды вождь одного племени, и было у него три прекрасных дочери, которых он очень любил. Жили они тихо и мирно, пока неподалеку от них не поселилось огнедышащее чудище, или Агмо, как его называли на языке иракве. А послал это чудище в те места вождь соседнего племени с наказом убить вождя-соперника. Вражда между ними началась с того дня, когда вождь, отец прекрасных дочерей, отказался отдать одну из них замуж за второго. Однако, когда Агмо приблизился к дому вождя, он увидел его дочерей-красавиц, и облик прекрасных девушек так очаровал чудище, что он решил взять себе в жены одну из них. Но жилище вождя зорко охранялось, и Агмо долго пришлось ломать голову, как бы похитить самую красивую из сестер. И вот, когда на землю опустилась темная ночь, Агмо достал нож и взмахнул им в воздухе три раза. Не успел он это сделать, как весь небосклон озарился ярким светом. Охранники от изумления потеряли бдительность. Караульные бросились к вождю и попросили его выйти и взглянуть на необычайное зрелище. Вождь вышел из дома вместе с женой и дочерьми. Увидев яркий свет среди ночи, они оцепенели от страха и лишились чувств. Забегали, засуетились слуги и стражники, поднялась суматоха. Вот тут-то Агмо и выбежал из своего укрытия, схватил старшую из дочерей и скрылся с нею в лесу. Через некоторое время девушка пришла в себя и спросила, где она находится и что случилось с ее сестрами и родителями. Агмо, принявший между тем вид красивого молодого человека, объяснил, что всех ее родных унесло странное свечение, а ему, Агмо, удалось спасти лишь ее, спрятав в безопасном месте в лесу. Услышала это девушка, горько расплакалась, но Агмо успокоил ее хитрыми речами о своем богатстве и большом числе своих слуг и рабов. И поняла девушка, что нет у нее иного пути, кроме как стать женой незнакомого человека.

После этого Агмо доставил ее в свои владения, поселил в огромном доме-дворце, окруженном хижинами слуг и рабов. Днем, когда Агмо отлучался по своим делам, он становился страшным чудищем, но вечером, перед возвращением домой, принимал облик красивого юноши.

Однажды днем, когда Агмо как обычно отсутствовал дома, к девушке подошла одна из служанок, старая женщина, и поинтересовалась, почему хозяйка всегда такая печальная. Та рассказала старушке обо всем, что с ней приключилось, об удивительном свечении, похитившем ее родителей и сестер, и о том, как она одна была спасена. Старая женщина внимательно выслушала ее рассказ, а затем сообщила ей, что она сама — могущественная колдунья — даалусмо. Она поведала девушке, что ее молодой сын был убит огнедышащим чудищем, а ее, старуху, он сделал своей служанкой. Живя во владениях Агмо, она выведала некоторые секреты волшебства. Не раз уже пыталась она расправиться с чудищем, но одной ей это не под силу. И еще рассказала старая женщина, как однажды она видела Агмо близ дома некоего вождя, куда он направлялся, чтобы силком похитить одну их трех его прекрасных дочерей. Старушка рассказала, что она сама с помощью волшебных средств стала невидимой и смогла незаметно наблюдать, как Агмо вызвал яркий свет на небе и скрылся в лесу с самой прекрасной из дочерей вождя. А потом чудище у нее на глазах превратилось в красивого юношу. Тут девушка с горечью осознала, что, сама не ведая того, оказалась женой чудовища.

Пока они беседовали, пришел срок возвращения Агмо, и старая женщина неожиданно исчезла.

На другой день старушка вернулась и опять беседовала с молодой прекрасной женой Агмо. В этот раз они обе придумали, как наверняка расправиться с чудищем. Девушка упросила чудище показать ей кипящее озеро, о котором, мол, много слышала от родни. Когда они стояли на берегу, старая женщина, ставшая невидимой с помощью своей волшебной силы, незаметно подкралась сзади и столкнула Агмо в кипящую воду, где он и исчез навсегда. Затем мудрая старушка привела несчастную девушку обратно к ее родителям, истосковавшимся вконец по своей пропавшей дочери. Увидели вождь и его жена свою дочь живой и невредимой, обрадовались и устроили праздник. А старую женщину вождь сделал своей главной советчицей, и все они вместе прожили счастливо много-много лет.

Даже обладая чудодейственной силой, человек в одиночку не может одолеть ни чудовища, ни зла.

Колдовство змеи

Жил дровосек с женой и двумя детьми, мальчиком и девочкой. Девочка была красивая и добрая, а мальчик — злой и бессердечный, родителей вовсе не слушался. Дровосек трудился от зари до зари, скопил деньжат и завел справное хозяйство. Семья про голод совсем позабыла.

Но время шло, и отец состарился. Вернулся он как-то из лесу, к еде не притронулся и сразу лег. Жена и дети поняли: отец умирает.

— Дети, подойдите ко мне,— позвал он слабым голосом.

Взрослые брат и сестра подошли к отцу и опустились на колени.

— Я помираю,— сказал отец сыну.— Что ты хочешь получить в наследство — хозяйство или родительское благословение?

— Хозяйство,— не колеблясь ответил сын.

Отец и дочери задал тот же вопрос.

— Благослови меня, отец,— сказала дочь. Возложил дровосек руки ей на голову, благословил дочь и умер. Поплакали жена и дети над покойным, схоронили его. А после похорон мать заболела с горя и в одночасье скончалась. Брат и сестра остались на свете одни.

И вот через несколько дней после смерти матери приходит брат в хижину к сестре и говорит:

— Хозяйство теперь мое. Складывай вещи и выноси из дому, я заберу их к себе, на другой конец деревни.

Девушка сделала, как ей было сказано. А брат тем временем привел носильщиков, и они вытащили из дому все — кровати, табуретки, одежду, даже глиняные горшки для воды. Ничего сестре не оставил. Смотрели, смотрели соседи, как брат очищает родительский дом, и не выдержали, принялись его увещевать:

— Оставь что-нибудь и сестре. В доме — хоть шаром покати. Каково ей жить в пустом доме?

А те, кто знал его с детства, бранили брата почем зря за жадность. Тогда, чтоб они утихомирились, брат оставил сестре горшок и ступку с пестиком, сердито приговаривая:

— Она просила благословение, а я — хозяйство. Ничего ей из родительского добра не причитается. Но раз уж вы ко мне придираетесь, так и быть, даю ей три вещи, чтоб с голоду не померла.

И брат ушел вслед за носильщиками к себе домой, оставив сестру в пустом доме, без еды. Как она станет жить дальше, ему было все равно.

Соседи жалели девушку, но многим помочь не могли: сами едва сводили концы с концами. Они одалживали у нее ступку с пестиком, а в благодарность приносили немного зерна. Этой пищи хватало только, чтоб не умереть с голоду. Бедняжка весь дом обшарила сверху донизу — может, брат позабыл какую-нибудь малость, сгодилось бы на продажу. Нашла она большое тыквенное семечко, посадила его позади дома, и вскоре на этом месте появился длинный ползучий стебель с крупными листьями и множеством цветов. А брат тем временем узнал: сестра перебивается кое-как крохами, что дают соседи в обмен на ступку и пестик, которые он оставил ей против своей воли.

— Да знай я, что она из них выгоду извлечет, ничего бы ей не оставил,— разъярился брат.

Явился он вечером в родительский дом, схватил горшок, ступку и пестик и унес их, не сказав ни слова. Приуныла бедная девушка. Всю ночь она беспокойно ворочалась и думала, как жить дальше, да вдруг вспомнила про тыкву. Как только рассвело, вышла она посмотреть на тыкву, и — вот радость! — среди широких листьев появилось множество крупных зеленых плодов.

— Какое счастье,— обрадовалась девушка и срезала несколько самых крупных тыкв.

Она отнесла их на базар и выручила хорошие деньги. Люди, отведав этой тыквы, дивились ее сладости и просили продать им еще и еще. Каждый день девушка собирала целую груду тыкв на продажу, а наутро созревали новые — бери и ешь.

Время шло, у сестры скопились деньги, она купила себе кровать и кое-что еще. В доме снова стало уютно, а в кладовых появился запас зерна на случай засухи.

Однажды молодая жена брата послала служанку на базар — купить тыкву, которую все вокруг нахваливали. Сестра узнала служанку и дала ей тыкву даром — не хотела брать деньги с родного брата. Служанка, конечно, обрадовалась. Вскоре новость дошла и до брата-себялюбца — сестра так хорошо заработала на продаже тыкв, что теперь даром их раздает. Разозлился брат и говорит жене:

— Завтра же пойду к сестре и вырву эту тыкву с корнем. Разбогатеть вздумала! Она просила благословения, а не богатства, благословением и обойдется, уж я об этом сам позабочусь!

Пришел он к сестре с утра пораньше и говорит с порога:

— А ну, сестра, показывай, где у тебя тыква растет!

— Зачем тебе знать? — отвечает сестра.— За домом растет, у колодца.

Сказала и испугалась: а вдруг брат погубит ее кормилицу? Конечно, погубит! Побежала сестра к колодцу и заслонила собой ползучий стебель с широкими листьями и чудесными плодами. А брат выхватил из-за пояса нож и закричал:

— Срублю твою тыкву, вырву ее с корнем! Ишь, завела золотую тыкву, кто тебе это позволил?

— Опомнись! — молила сестра, вцепившись в стебель правой рукой.— Я ее не отпущу. Прежде мне руку отрубишь, чем до нее дотронешься.

Рванулся злодей к сестре — глаза лютой злобой горят. Девушка и отскочить не успела, как он отсек ей кисть правой руки вместе со стеблем. Закричала сестра на крик от боли и ужаса: не думала она, что даже бессердечный брат на такое отважится. А он пошел себе домой, даже не обернулся в ее сторону.

Сбежались соседи, перевязали бедняжке культю, утешили как могли. Но она поняла: в деревне не будет ей житья от брата, мало ли что злодею в голову взбредет, лучше уйти в лес.

И вот бродит девушка по лесу, спит на деревьях, питается дикими ягодами. Культя тем временем зажила. Увидела она как-то город вдали, залезла на дерево, чтоб отдохнуть и поразмыслить, как ей, одинокой, однорукой, прокормиться на чужбине. Думала-думала, и все безрадостней казалась ей жизнь. Заплакала она горькими слезами: лучше умереть, чем так мучиться. Вдруг слышит — голоса. Идут по лесу охотники, птиц выглядывают.

Один из охотников был принц, сын короля из города, который виднелся вдали. Девушка, конечно, этого не знала.

Улегся он под деревом и сказал слугам:

— Давайте отдохнем, тогда и охотиться легче будет. Сидит девушка на дереве, не шелохнется, а слезы у нее из глаз сами собой катятся. Капнула слеза на принца, он приподнялся, сел и удивляется:

— Дождь капает. Видано ли такое — в середине сухого сезона — дождь?

— Нет дождя, ваше высочество,— отвечает один слуга. Другие поднялись, смотрят сквозь листву — в голубом небе ни облачка. Откуда же дождь капает на принца?

— Залезай на дерево и посмотри,— приказал принц самому молодому слуге.

Тот не мешкая полез на дерево. Лез-лез и столкнулся лицом к лицу с плачущей девушкой. От неожиданности у слуги язык отнялся. Спустился он с дерева, стоит перед принцем и молчит.

— Ну,— нетерпеливо говорит принц,— что ты там увидел? Почему молчишь, как рыба?

— О господин,— вымолвил наконец слуга,— там наверху сидит на ветке девушка необычайной красы и плачет. Видно, ее слезы на ваше высочество капают.

Вскочил принц и сам полез на дерево. Увидел девушку и обрадовался: и впрямь красавица!

— Почему ты плачешь? — ласково спрашивает принц.

— Жизнь у меня горькая,— отвечает девушка,— вот я и не могу удержаться от слез. Но это долгая история, и вам недосуг ее слушать.

Слова эти только разожгли интерес принца, он решил во что бы то ни стало узнать, что приключилось с девушкой, и потому сказал:

— Спускайся с дерева, я отведу тебя во дворец. Пока ты со мной, никто тебя не обидит.

— Попадусь брату на глаза, худо мне придется,— говорит девушка,— лучше я здесь останусь.

Но принц и слышать об этом не хотел. Он подозвал слугу, который носил за ним тонкотканый бело-голубой плащ, укутал в него девушку и повел в город.

Во дворце она умылась, переоделась и еще краше стала. Принц решил на ней жениться. Выслушал он печальную историю девушки и успокоил ее: во дворце короля, его отца, ей никто не причинит зла.

— Я нашел тебя и никогда с тобой не расстанусь,— сказал принц.— Отдохни, а я пойду к отцу — попрошу его согласия на женитьбу.

Когда родители принца узнали, что он привел во дворец девушку и хочет на ней жениться, им это не очень понравилось. Ведь они о ней ничего не знали, кроме того, что принц нашел ее плачущей в лесу.

— Кто она такая? — допытывались они.— Кто ее родители? Откуда мы знаем, что она хорошая и будет тебе хорошей женой?

— Вы только загляните ей в лицо,— отвечал принц,— и сразу поймете, какая она.

Он повел родителей в покои, где отдыхала его невеста. Она поднялась им навстречу и так приветливо улыбнулась, что король с королевой сразу ее полюбили.

Такого роскошного свадебного пира никто в этой стране не устраивал. Люди дивились красоте невесты. А потом по городу поползли слухи: принц женился на однорукой, да еще неизвестно, какого она роду-племени.

Время шло, принц с принцессой жили в любви и согласии. Потом у них родился сын и принес еще больше радости. Принц был человек смелый и верный своему долгу. Когда отец приказал ему проверить, все ли в порядке в дальних пределах королевства, он простился с молодой женой и сыном и отправился в путь.

Все это время брат-злодей сорил деньгами, проживал родительское добро и под конец вовсе обнищал. Решил он уйти из деревни, поискать легкой жизни в чужом краю. Надеялся разжиться деньгами, дурача простаков и легковерных женщин. Так и занесло его в неведомый город, где его сестра жила во дворце.

— Как дела, приятель? — остановил он прохожего. Тот рассказал ему, что их принц уехал далеко, а дома оставил жену-красавицу, у которой нет кисти на одной руке. «Вот так удача,— подумал брат,— уж не моя ли это сестрица? Тогда о будущем тужить нечего». Через несколько дней добился он приема у короля.

— Я открою вам тайну, и это, может быть, спасет жизнь вашему сыну,— сказал злодей.— Говорят, принц нашел в лесу однорукую женщину и взял ее в жены. Откуда ему было знать, что эту женщину прогнали из многих городов и деревень за колдовство? До принца эта колдунья шесть раз была замужем и извела шестерых мужей. На нее уж и собак натравливали, и с позором изгоняли из города, а один раз в наказание за колдовство отсекли кисть правой руки. Неужели вы хотите, чтоб и вашего сына постигла такая же беда, как ее прежних мужей? Убейте колдунью сейчас, пока не поздно!

— Какое несчастье,— вздохнул король.— Не верю я твоим словам. Она так прекрасна и добра… Но все же…

— Я сказал правду! — уверял короля злодей.— Кто ж не знает, что колдунья, стоит ей захотеть, может стать и красавицей, и уродиной? Заклинаю вас, спасите принца, убейте колдунью!

Обеспокоился король, но не знал, как быть. Позвал он королеву, и они вдвоем стали думать и гадать, как поступить с принцессой. Королева поверила злодею-брату: она больше мужа боялась колдовства да еще порой завидовала красоте невестки. Принялась она уговаривать короля избавиться от принцессы и ее младенца.

— Язык не поворачивается приказать, чтоб их убили,— молвил король.— Прикажу изгнать их из города.

И он повелел немедля изгнать принцессу с сыном из города. И еще распорядился насыпать два могильных холмика за пределами города, чтоб сказать сыну, когда он вернется: «Твоя жена и сын умерли. Пойдем, я покажу тебе их могилы».

А брат сделал свое черное дело и на деньги, полученные в награду, купил дом возле дворца и завел торговлю. Он пользовался милостью короля и королевы и вскоре разбогател.

Прекрасную принцессу и ее сына солдаты изгнали из дворца, она ничего не успела с собой прихватить, кроме маленького горшочка, из которого кормила малыша. Бедняжка понятия не имела, почему с ней так жестоко обошлись. Начальник дворцовой охраны сказал:

— Король повелел, чтоб ты немедленно покинула дворец. Если вздумаешь вернуться, тебя и сына ждет смерть. Уходи!

Схватила принцесса ребенка и побежала, а за ней, размахивая палками и улюлюкая, погнались солдаты. Принцесса укрылась от них в дремучем лесу, а как стемнело, без сил рухнула под деревом. Так и пролежала она на земле всю ночь, вздрагивая от малейшего шороха в кустах, от криков сов и других хищных птиц. Но вот забрезжил рассвет, и принцесса, к своему удивлению, обнаружила, что и сама цела и невредима, и ребенок здоров — сидит как ни в чем не бывало, с любопытством по сторонам поглядывает.

Стала принцесса думать, что ей делать. Ни еды, ни питья у нее не было, и лес был неведомый. Вдруг сын указал ей на что-то пухлым пальчиком. Зашевелилась трава, выползла оттуда змея и — прямо к ребенку. Принцесса и вскрикнуть не успела, как змея заговорила человеческим голосом:

— Спаси меня, женщина, спаси меня! Спрячь в горшочке, за мной гонится враг!

Поразилась принцесса таким речам, но открыла горшочек. Змея заползла туда, свернулась на дне клубком и прошипела:

Укрой меня от солнца, а я тебя укрою от дождя.

Принцесса хотела спросить, какой смысл кроется в этих словах, но в это время из высокой травы появилась другая змея. Подняла она голову, будто ужалить целилась, и спрашивает:

— Не проползала ли здесь моя сестра?

— Проползала,— отвечает принцесса,— вон туда направилась.

Она указала змее на чащобу, та скользнула между деревьев и пропала из виду.

— Ушла? — донеслось из горшка.

— Ушла,— ответила принцесса. Змея выползла и улеглась у ее ног.

— Не бойся,— говорит,— я не причиню зла ни тебе, ни твоему ребенку. Почему ты оказалась в лесу одна?

— Меня выгнали из дому, а муж — далеко и защитить меня не может,— пожаловалась принцесса.— Нам с сыном и есть нечего, и идти некуда.

— Пойдем со мной,— предложила змея,— я отведу тебя к своим родителям и позабочусь, чтоб тебя никто не обидел. Путь долгий, но ведь я обещала: укроешь меня от солнца, укрою тебя от дождя. Ты мне помогла, теперь мой черед.

Принцесса знала: останься она в лесу, ей и сыну все равно смерти не миновать. Поднявшись, она привязала сына за спиной и пошла вслед за своей провожатой.

Змея долго петляла по лесу и наконец выползла к большому озеру.

— Я передохну и посплю тут немного,— сказала она,— а вы с сыном искупайтесь в озере.

Вода в том озере была чистая и прохладная. Принцесса вымыла ребенка, выкупалась сама. Но резвому малышу понравилось брызгаться в воде. Он выскользнул из рук матери и скрылся под водой. Принцесса не смогла поймать его своей единственной левой рукой. Плача, она зашла в озеро по пояс, шарила под водой снова и снова, но ребенка так и не нашла. А озеро, прежде голубое и прозрачное, теперь потемнело, помутнело.

— Горе мне, горе,— рыдала принцесса, выбравшись на берег к спавшей змее.— Сын упал в озеро, я не могу его найти. Скажи, что делать?

— Ты какой рукой его искала? — спрашивает змея.

— Здоровой, конечно,— нетерпеливо отвечает принцесса,— ты же знаешь, что брат отрубил мне кисть правой руки, не обрубком же под водой шарить!

— Поищи его правой рукой и найдешь,— молвила змея.

— Смеяться надо мной жестоко,— говорит принцесса.— Такое горе — ребенка потеряла, а ты еще насмехаешься над калекой?

И не думала насмехаться; опусти обе руки в воду, и поймаешь ребенка.

«Ладно, хуже, чем есть, не будет»,— подумала принцесса, подошла к озеру и опустила туда обе руки. Только она это сделала, чувствует — вот он, ребенок! Выхватила его из воды, а он живехонек! Прижала его мать к груди опомниться от радости не может, а мальчишка, как колокольчик, смехом заливается. Глянула принцесса невзначай на свою правую руку и обомлела: кисть на месте, рука как рука!

— Радость какая! — закричала она.— Сын жив, и я больше не калека!

— Пойдем ко мне домой,— сказала змея, выползая на тропинку.— Увидишь наших старейшин. Они отблагодарят тебя, ведь ты спасла мне жизнь.

— Ты уж отблагодарила меня с лихвой,— сказала принцесса, показав змее правую руку,— мне не нужно благодарности старейшин. Я оказала тебе такую малую услугу, а ты отплатила мне сторицей.

— Я же обещала: если укроешь меня от солнца, я укрою тебя от дождя. Этого обещания я еще не выполнила.

И принцесса пошла за змеей, теперь она знала, что змея принесет ей счастье. Они продвигались все дальше и дальше в глубь леса и под конец попали в самую чащобу, куда никогда не ступала нога человека,— в царство змей.

Гостью приняли с великими почестями. Каждый день ее и сына потчевали изысканными кушаньями. За все время, что она провела в царстве змей, ни одна змея не причинила ей зла, а местные старейшины снова и снова благодарили ее за спасение своей соплеменницы.

Наконец молодая женщина решила, что пора отвести сына к людям, и сказала об этом змее.

— Нам всем жаль отпускать тебя,— молвила змея,— но ты сначала попрощайся с моими родителями. Они предложат тебе много ценных даров, но ты от всего отказывайся. Попроси у отца кольцо, а у матери — шкатулку, и до конца дней ни в чем нужды знать не будешь.

Пришла принцесса прощаться с родителями змеи, и они разложили перед ней множество дорогих подарков — ткани, золото, драгоценные каменья.

— Мне не унести всего этого,— сказала принцесса.— Вы уж лучше оставьте богатство себе, а мне, отец, дайте на память ваше кольцо, а вы, мать,— шкатулку.

— Как ты о них прознала? Наверное, наша дочь тебе рассказала? Ну да ладно, дадим все, что пожелаешь,— ты спасла нашу дочь от смерти.

Отец змеи надел ей на палец кольцо и наказал:

— Проголодаешься, попроси кольцо накормить тебя и оно накормит.

А мать змеи дала ей шкатулку с таким наказом:

— Захочешь попросить одежду или дом, открой крышку шкатулки, и твое пожелание исполнится.

Поблагодарила молодая женщина добрых змей, спрятала шкатулку в узелок, взяла на руки ребенка и распрощалась с царством змей навсегда. Она больше не была однорукой калекой, а волшебное кольцо и шкатулка придали ей уверенности. Принцесса смело направилась в город, где жил ее муж.

А принц к тому времени вернулся, и каково же было его горе, когда он, спешившись у городских врат, узнал от отца с матерью, что нет у него ни жены, ни сына. Пришел он к тому месту, где насыпали два холмика, и долго безутешно плакал. Потом заперся у себя в покоях и никого к себе не допускал, от еды отказывался. Король с королевой испугались, как бы сын не помер от горя. Но сказать ему правду про жену и сына они не отважились, да и слуги, знавшие про их судьбу, не смели и слово молвить.

— Жена моя, красавица моя, сынок мой милый, зачем я покинул вас,— рыдая, приговаривал принц,— если б я не уехал, вы были бы живы!

И вот как-то на рассвете подошел принц к окну. Он горел как в лихорадке и хотел освежиться утренней прохладой. Вдруг он увидел вдали чудесный дом, которого раньше не было. Позабыв на минуту про свое горе, он спросил слугу, принесшего завтрак:

— Кто построил этот дом? Его здесь не было, когда я уезжал. Большой дом. Наверное, хозяин очень богат.

— Не знаю, когда его успели построить,— отвечает слуга,— я и сам только вчера его заметил. Люди на базаре толкуют, что живет там красивая молодая женщина с сыном, слуг у нее добрая сотня, а богатства — не счесть.

— Завтра наведаюсь туда,— сказал принц.

Он вдруг загорелся желанием побывать в чудесном доме. Слуга побежал в королевские покои и доложил королю и королеве, что принц опомнился от горя и интересуется красивым домом, который виден из дворцовых окон.

И в тот же вечер, когда солнце опустилось и жара спала, из дворца вышла целая процессия и направилась к новому дому. Впереди шел принц, за ним — король с королевой, а дальше — толпа советников и старейшин — всем было любопытно глянуть на чудо, возведенное за одну ночь.

Разумеется, дом этот принадлежал женщине, изгнанной прежде из этого города. Она пришла сюда два дня тому назад и попросила у волшебной шкатулки хороший дом с богатым убранством и драгоценности. Потом повелела кольцу вкусно накормить всех обитателей дома.

И вот теперь принцесса услышала голоса, шаги людей, подбежала к двери, а перед домом — ее любимый муж, король с королевой и целая толпа советников и старейшин. Повелела принцесса кольцу устроить роскошный пир, и вмиг на столах появились разные яства. Хозяйка побежала встречать гостей.

С криком радости кинулся принц к жене и долго не выпускал ее из объятий. Потом поднял на руки сынишку, маленького крепыша, и засмеялся счастливым смехом.

— Почему же родители убедили меня, что вы умерли? — недоумевал принц.

— За столом я открою тебе все, как было,— сказала принцесса и пригласила гостей в дом.

Придворные не заставили себя просить, но король и королева в страхе попятились назад.

— Мы считали тебя колдуньей,— покаялись они,— нас обманул злой человек.

Невестка в свой черед поведала о том, что приключилось с ней и сыном, когда их выгнали из дворца.

— Я не колдунья! — воскликнула она.— А злой человек, оболгавший меня,— мой брат.

И она рассказала, как брат выжил ее из родной деревни, как отрубил кисть правой руки. Тут гости все как один вскочили с мест и закричали:

— Смерть злодею! Он живет в нашем городе, у самого дворца. Собирайтесь! Найдем его и прикончим!

— Не надо! — ужаснулась принцесса.— Прошу вас, не надо!

— Тогда покараем его изгнанием,— заявили придворные и побежали искать злодея.

А принц с женой и сыном вернулись во дворец и жили там долго и счастливо. Принцесса никогда больше не видела злодея брата, а принц в благодарность за возвращение жены издал указ: отныне в его королевстве запрещалось убивать змей.

Набойа, коварный муж

Женился некогда Набойа на Айванг-кей, прожил с нею восемь лет, а детей у них не было. Печалился, печалился муж и задумал злое дело — убить жену и жениться на другой.

Как-то раз позвал он ее в лес собирать хворост. Покончу, думает, с Айванг-кей, и никто об этом не узнает. Взял Набойа с собой нож и копье, без которого мужчины в этих краях из дому не выходят. Пришли они в лес, и Айванг-кей тотчас принялась за дело — отсекает сухие ветки, собирает с земли хворост, а Набойа сидит и думает, как бы от жены избавиться. Связала Айванг-кей хворост и тоже отдохнуть присела. Но день выдался жаркий, и во рту у нее пересохло. Пошла она к ручейку напиться. Наклонилась Айванг-кей над водой, и Набойа решил, что сейчас самое время разделаться с женой. Подкрался он к ней сзади и только нацелился в нее копьем, как вдруг провалился в глубокую яму. Стал он звать на помощь. Айванг-кей тут же прибежала. Кинула она мужу веревку и вытащила его из ямы. А он — вот беда! — сломал ногу и не может идти. Взвалила Айванг-кей его на плечи и потащила домой. Она была крепкая женщина, такая ноша ей нипочем, она даже радовалась, что оказалась рядом с мужем в трудную минуту. Набойа пролежал несколько месяцев, пока нога не зажила.

Оправился Набойа после болезни и повел жену к заводи купаться. Он прыгнул первый, она — за ним. Айванг-кей и в голову не приходило, что муж замыслил недоброе.

Вдруг он видит — к нему плывет большая змея. Набойа спрятался под водой, чтоб она его не укусила. Увидела Айванг-кей змею рядом с собою, испугалась, стала звать на помощь, но никто ее не услышал. А змея-то была ей вовсе не враг. Ее послали, чтоб предостеречь Айванг-кей: муж замышляет черное дело. Айванг-кей от страху дух перевести не может, а змея вдруг заговорила ласково, человеческим голосом. Рассказала про козни Набойи и посоветовала бросить его, если Айванг-кей хочет остаться в живых. Змея просила женщину выйти из воды и следовать за ней. Но Айванг-кей не послушалась ее совета.

Пока они разговаривали, Набойа высунул голову из воды, чтоб набрать воздуха. Увидел он рядом с женой змею и обрадовался: сейчас, думает, змея ужалит Айванг-кей, и ему не придется ее убивать. Но сам он очень боялся змеи и снова укрылся под водой.

Распрощалась змея с Айванг-кей, напомнила напоследок о коварстве мужа и наказала:

— Впредь, если тебе придется худо, зови на помощь Мбараману — так меня зовут.

Змея исчезла. Набойа тут же высунул голову из воды и поинтересовался, что делала змея. Айванг-кей сказала, что змея преследует человека, который при живой жене присматривает себе другую. Как только змея его поймает, обязательно укусит.

Испугался Набойа, но коварный замысел из головы не выкинул. На другой день велел он жене сходить на делянку и принести свежих овощей. Айванг-кей пошла, а он тайком следом. На сей раз Набойа решил, не теряя времени даром, пронзить жену копьем. Только он подкрался к ней сзади, перед ним явилась та же змея. Набойа кинулся назад, но дорогу ему вдруг заступил лев. Насилу от него удрал. Идет Набойа лесом и вдруг столкнулся лицом к лицу с прекрасной девушкой. Он в жизни не встречал такой красавицы. Набойа с ней разговорился, а под конец предложил стать его женой. Красавица согласилась. Откуда ему было знать, что это змея обернулась красавицей, а послал ее бог Нетланга, чтобы спасти жизнь Айванг-кей. Тем временем Айванг-кей вернулась домой с овощами и очень удивилась, что мужа нет дома. Оружия — ножа и копья — тоже не было на месте. Странно, подумала Айванг-кей, ведь Набойа не говорил, что собирается в дальний путь. Вдруг видит Айванг-кей: муж возвращается и ведет с собой красивую девушку. Кинулась она в дом, чтобы хоть немного прибрать до прихода гостьи, потом вышла им навстречу.

Айванг-кей сразу заподозрила, что муж ведет новую жену, и решила, что не позволит сопернице украсть у нее любовь мужа. Если Набойа и впрямь женится на этой девушке, она, Айванг-кей, первая жена, по праву останется в своем доме, пусть муж отныне делит любовь на двоих.

Набойа с новой женой вошли в дом, и сказал он Айванг-кей, что зовут ее Мбарамана. Услышала Айванг-кей имя девушки и призадумалась. Потом вспомнила, что это имя змеи-спасительницы, и, значит, она явилась в новом обличье. Женщины очень подружились.

Но Набойа не отступился от своих планов и по-прежнему мечтал убить первую жену. Избавлюсь, думает, от Айванг-кей и заживу с молодой женой еще лучше. Обе женщины спали в разных комнатах. Вот Набойа и замыслил пробраться к первой жене ночью и задушить ее во сне. Сделал он запасные ключи к замкам. Только Мбарамана прочла его злые мысли и вечером уговорила Айванг-кей поменяться с ней комнатами. Та согласилась, а Набойа об этом и не догадался. Проник он ночью в ту комнату, где обычно спала Айванг-кей. В темноте злодей не узнал Мбараману и сделал свое черное дело. Потом тихо выбрался наружу, запер дверь и пошел спать.

Наутро Набойа увидел, что Айванг-кей как ни в чем не бывало разгуливает по двору, и ноги у него подкосились. Айванг-кей приготовила еду и позвала Мбараману завтракать. Молодая жена не откликнулась. Звала-звала ее Айванг-кей, а потом попросила Набойу открыть дверь запасным ключом и посмотреть, что случилось. Отпер Набойа дверь, и увидели они, что Мбарамана мертва. Набойа будто к месту прирос от ужаса, языка лишился. Опомнился, смотрит — на полу письмо. Поднял его Набойа, прочел. Вот что там было написано:

Дорогой Набойа, знаю, что у тебя сейчас на сердце кошки скребут. Ты ненавидел Айванг-кей и хотел ее убить. Сначала повел жену в лес, но сам угодил в яму. В другой раз задумал утопить ее в заводи, но коварный замысел сорвался. Тогда ты послал ее на делянку за овощами, а сам хотел пронзить жену копьем, но и в тот раз ты строил козни понапрасну. Наконец, ты решил задушить ее, но вместо жены задушил змею, которая вставала на твоем пути всякий раз, когда ты намеревался убить Айванг-кей. Твоя жена добрая, добрее женщины не сыскать. И не сыскать более жестокого человека, чем ты. Утри слезы. Пришла пора смеяться, ведь теперь твоим козням наступил конец Айванг-кей никогда не умрет, а ты с этого дня ослепнешь и никто тебя не пожалеет. А умрешь — рассыплешься в прах. Вот и все, что я хотела сказать. Твоя Мбарамана.

Прочел Набойа письмо и вправду ослеп. А люди до сих пор верят, что Айванг-кей жива, хоть ее никто никогда с тех пор не видел. А Набойа умер еще триста лет тому назад, одинокий и всеми покинутый.

Про молодую женщину, носившую ребенка в чреве много лет

Некогда мужчины вырубили деревья и кустарник под новые посевы. Они сожгли кустарник, взрыхлили землю и засеяли ее просом. Семена взошли. Потом, когда просо поспело, хозяева отпугивали птиц и наконец собрали урожай. Вскоре после жатвы пошли дожди, и на новой делянке выросли сорго, тыква, кабачки и масса бобов. Теперь хозяевам приходилось гонять с поля обезьян: уж очень те были охочи до овощей.

Обезьяны же свели знакомство с белкой. Та как-то умастилась с головы до ног жиром и маслом4, взобралась на дерево, где сидела девушка, пугавшая птиц и обезьян, и запела:

А пока она распевала свою песню, девушка созвала сельчан, охранявших урожай.

— Эй,— кричала она,— идите сюда, посмотрите на эту кроху!

Все собрались возле белки, а обезьяны тем временем прибежали на поле, и, пока белка пела да плясала, они подчистую съели все овощи и злаки — сорго, кабачки бобы. Животы у обезьян раздулись, и самая молодая с трудом перевела дух:

— Уфф!

Тут люди спохватились и принялись гнать обезьян с поля. Вскоре ни одной обезьяны там не осталось, но и урожай оказался съеденным. Кинулись люди искать белку, но ее и след простыл, плутовке только и нужно было, чтобы друзья угостились вволю.

Вожак стаи обезьян приметил, что одна из молодых женщин беременна, уселся перед ней на пенек и не думает уходить. Женщина корит его, ругает:

— Уходи, чудище бесстыжее! И тогда вожак молвил:

— Попомни мое слово, женщина, настанет день, и ты будешь умащать чудище касторовым маслом и жиром, пока они не потекут на землю.

— Кто, я? — возмутилась женщина.— Стану я умащать такого урода! Чтоб тебе сквозь землю провалиться!

Солнце село, и все сторожа ушли домой. Больше они на то поле не возвращались и завели делянки в других местах. Время шло, а молодая женщина все носила ребенка — и этот год, и еще два — никак родить не могла. Ее муж и родня наведались к колдуну за советом. Колдун сказал, что женщина не рожает, потому что оскорбила вождя обезьян. Вернулись они домой, собрали все касторовое масло, весь жир, что был в доме, и отдали это молодой женщине, чтоб она умилостивила вождя обезьян. В путь она отправилась не одна, а с братом, очень толковым парнем. Шли они, шли, повстречали оленя и пропели ему:

Идут они дальше, а навстречу им — гиена. Пропели и ей свою песенку.

— Отстаньте от меня,— завизжала гиена,— не знаю, где он живет!

Потом брат с сестрой приметили носорога и ему спели ту же песенку. Но и носорогу это было неведомо. Поплелись путники дальше, и попался им на дороге лев.

— Знаком ли ты с Мью, вождем обезьян? — спросили они.

— Не знаком,— покачал головой лев.

Они продолжали свой путь и спрашивали всех зверей, не знают ли они, где живет Мью. Как-то раз набрели на слона, спросили и его:

— Не встречал ли ты Мью?

— Нет, в глаза не видел,— ответил слон.

К этому времени ребенок в чреве женщины так вырос, что все смотрели только на ее огромный живот. Как-то приметили путники двух мальчишек в поле, спрашивают:

— Вы Мью не видали?

— Мью живет очень далеко отсюда,— сказали те.

Уж минул месяц с тех пор, как брат с сестрой покинули дом, а вождя обезьян они все еще не нашли. Как-то смотрят — бегут лисицы. Остановили их путники, спрашивают:

— Где живет Мью, вождь обезьян?

— Вон на той дальней горе, на самой верхушке,— показали лисицы.

Наконец попалась брату с сестрой стая мартышек.

— Где живет Мью, вождь обезьян?

— На той горе! — закричали мартышки.

Брат с сестрой еле ноги волочили от усталости, но теперь все звери указывали им дорогу к дому Мью. Взобрались они на вершину горы, где жили обезьяны, и спросили, как найти дом Мью.

— Обогните гору по той же тропинке, там, возле большого фигового дерева, он и живет.

Путники, хоть совсем из сил выбились, побрели дальше. Пришлось им заночевать на горе, не дошли они в тот день до большого фигового дерева: ребенок в чреве рос не по дням, а по часам. На следующий день они снова отправились в путь. Мью жил по другую сторону горы. Добрались брат с сестрой до большого фигового дерева. Возле него маленькие обезьянки резвятся.

— Скажите, детки, где нам найти Мью, крепкого, как сталь, сильного, как горный козел?

— Это наш отец, наш отец! — обрадовались обезьянки. Потом они повели гостей к себе в дом. Но Мью услышал, что кто-то идет, и приказал:

— Тот, кто ищет меня, пусть встанет у ворот и пропоет песню, чтоб ее все вокруг услышали. И молодая женщина запела:

Вошли они в ворота и направились к дому. У двери хозяин снова приказал женщине петь. И она пропела хвалебную песнь в честь Мью. Наконец брат с сестрой вошли в дом, но солнце уже село, и они сразу легли спать. А наутро, как проснулись, вкатили в дом бочки с загустевшим в пути касторовым маслом и жиром. Взяла женщина масла из бочки и умастила им голову вождя обезьян, затем потянулась к другой бочке.

— Не я ли говорил тебе, женщина, что ты будешь умащать меня маслом и жиром, пока они не потекут на землю? — напомнил ей Мью.

А молодая женщина все умащала его шкуру жиром и маслом, пока она вся не залоснилась.

— Теперь закройте глаза,— сказал Мью гостям.— Когда вы их откроете, будете у себя дома.

Брат с сестрой закрыли глаза и вдруг услышали знакомые голоса:

— Что вы там делаете? Идите к нам!

Открыли они глаза и видят: стоит рядом с ними юноша с луком и колчаном стрел. Это сын молодой женщины вышел наконец из чрева матери.

О том, как у дочери султана пропали волосы

Жил некогда султан со своей единственной дочерью. Не знали в той стране девушки прекраснее. Кожа ее была гладкой, как стекло, лицо сияло, словно драгоценный камень, а глаза были подобны солнцу. Однако замечательней всего были ее волосы, густые и длинные, до пят, отливавшие то золотом, то чернью.

Султан души не чаял в дочери и дарил ей алмазы и жемчуг — принцесса их очень любила. Еще она любила цветы, и поэтому слуги каждый день приносили ей свежий букет. Часть цветов девушка вплетала в волосы, а остальные ставила в большой кувшин.

Все приходившие во дворец не уставали восхищаться:

— Как прекрасна дочь султана! А некоторые добавляли:

— Жалко будет, если она вдруг лишится волос!

И вот однажды утром мимо окна, возле которого стояла красавица, пролетела огромная зеленая птица, ужасная видом. Взгляд ее красных глаз леденил душу. Сделав круг, птица вернулась к окну и принялась летать взад-вперед, а потом уселась под окном на ветку и устремила на принцессу свой страшный взор. Но девушка ничего не замечала, покуда — удивительное дело! — птица не заговорила:

— Здравствуй, красавица! Много слышала я о твоих прекрасных волосах — оказывается, они и вправду хороши!

Девушка улыбнулась; ей было лестно услышать похвалу даже от птицы.

— Ах,— воскликнула она,— как чудесно! Значит, у меня самые прекрасные волосы во владениях моего отца! Да нет, ни у одной женщины в мире нет таких волос!

Но птица продолжала:

— Волосы твои густы: и на мою долю хватит, и тебе останется. Прежде чем отложить яйца, я должна выстелить дно моего гнезда чем-нибудь нежным и мягким. А у тебя так много волос — дай мне одну прядку, и я буду век тебе благодарна!

— Как,— возмутилась девушка,— мои волосы! Мои прекрасные волосы! Выстилать моими волосами какое-то гнездо! Да ты никак забыла, что я — дочь султана, а волосы — лучшее из моих сокровищ?!

— Удели мне немного волос, и сделаешь доброе дело! — произнесла птица.

— Вот еще! Ни волоска не получишь! — ответила принцесса.— В жизни не слыхала подобных глупостей! Убирайся-ка лучше отсюда, пока я не велела слугам убить тебя!

Птица усмехнулась:

— Ни к чему это! Меня ведь нельзя убить. В последний раз спрашиваю тебя, дочь султана: дашь ли мне прядь волос?

— Ни за что! — гневно крикнула принцесса и разрыдалась.

— Ну хорошо же! — ответила птица и принялась летать вокруг дерева, росшего под самым окном. Она кружила и пела:

Как в засуху лист облетит с тебя, древо, Пусть волосы так облетят с тебя, дева! Пусть ливни листву возвратят тебе, древо,— А волосы кто возвратит тебе, дева?

Окончила песню птица, пробормотала что-то непонятное и улетела, оставив девушку в изумлении и тревоге.

И вот прошли дожди, настала сушь, задул горячий ветер, и листья с дерева под окном стали осыпаться, покуда все не облетели. Не успели они опасть, как и у девушки начали выпадать волосы. Горько заплакала она, забилась в слезах, а потом пошла к отцу и поведала ему о своем горе. Услыхав ее рассказ, султан улыбнулся:

— Неужели какая-то птица могла причинить тебе такое злосчастье?

Но девушка все плакала, а волосы все выпадали. Служанки, которые причесывали принцессу, пытались ее развлечь, но она была безутешна. Когда же все волосы выпали, дочь султана сделалась на редкость безобразной.

Тогда созвал султан всех мудрецов и волшебников и сказал им:

— Того, кто вернет волосы моей дочери, я щедро одарю золотом!

Но ни мудрецы, ни волшебники не в силах были помочь принцессе.

Однажды ночью принцессе привиделся странный сон: раскидистое дерево, а под ним — незнакомый юноша. Он танцевал и пел:

Где трава не растет, В землю брось семена, Чтобы травы росли на земле!

И дальше ей снилось, что, пропев эту песню, юноша вынул из котомки зернышко и бросил наземь. Тут же из земли выросло дерево. На ветвях его завязались плоды, созрели и лопнули. А внутри плодов оказались волосы, да столько, что они окутали все дерево. Проснувшись, девушка все вспоминала этот удивительный сон и ни о чем другом и думать не могла.

Наконец она пошла к отцу и сказала:

— Мне приснилось дерево, которое родит волосы. Собери своих мудрецов и волшебников, пусть они раздобудут его семена!

Так султан и поступил, посулив тому, кто принесет ему эти семена, вдвое больше золота против прежнего. Тут все кому не лень, бросились разыскивать по всей стране волшебное дерево, но безуспешно: никто о нем и не слыхал.

Жил в той стране юноша по имени Муома. Он был бедняк и сирота, и вдобавок на ноге у него гноилась язва. Но, услыхав указ султана, он тоже решил отправиться на поиски волшебного дерева, рассудив так: «Терять мне нечего: нет у меня ни отца, ни матери, ни сестер, ни братьев. Зато, если повезет, я получу столько золота, что сразу сделаюсь богачом. Так отчего бы не пойти на поиски этого самого дерева?»

И он пустился в путь — а путь оказался нелегким и полным приключений.

Сперва юноша достиг земли, где птицы говорили по-человечьи, потом — края, где и звери умели разговаривать. Когда же на его пути стали попадаться деревья, наделенные глазами и пальцами, путешественник поверил, что и дерево, родящее волосы, тоже непременно найдется.

Так шел Муома много месяцев подряд, выспрашивая у всех встречных птиц, зверей и деревьев о чудесном дереве. И вот, когда, казалось, до цели было уже рукой подать, дорогу ему преградило бескрайнее море. Тогда юноша смастерил лодку и поплыл на восток. Плыл он, плыл, пока не увидел крошечный островок, на котором росло только три дерева. На первом зрели красные стручки; другое, подернутое серо-зеленой патиной, оказалось из чистого серебра; а самым высоким было третье дерево, крона которого вздымалась, словно золотой купол.

Подогнав лодку к берегу, Муома выпрыгнул на песок и подошел к золотому дереву. Тотчас же раздался ужасный грохот: золотая крона раскололась на двенадцать кусков, и как только они попадали наземь, все дерево вспыхнуло и сгорело до основания. Муома так перепугался, что не смел и взглянуть в ту сторону. Но как только грохот утих и пламя погасло, он поднял с земли красный стручок, упавший с первого дерева, и спрятал в котомку, а остальные стручки собрал и отнес в лодку.

И вновь отплыл Муома. Теперь он был твердо уверен, что искать ему осталось недолго.

Не успел он проплыть и малой доли пути, как вдруг с неба донесся грозный рокот, и юноша увидел огромную зеленую птицу. Она опустилась на борт его лодки, вперила в Муому свой ужасный взгляд и спросила:

— Ты везешь стручки с того острова?

— Да,— ответил юноша.

— Тогда открой стручок и дай мне один боб,— потребовала птица. Проглотив боб, она снова спросила:

— Куда ты плывешь, юноша?

В ответ Муома поведал ей о несчастье, постигшем дочь султана. Выслушав его рассказ, птица задумалась:

— Я ведь была однажды в вашей стране и разговаривала с принцессой. Она отказала мне в одной-единственной прядке волос для моего гнезда, и тогда я предрекла ей, что она их все потеряет! Дай-ка мне, юноша, еще один боб!

Муома, скармливая птице стручок за стручком, рассказал еще и о том, что принцесса видела во сне волшебное дерево, родящее волосы, и что султан посулил щедрую награду тому, кто это дерево найдет.

Птица отвечала:

— Долго придется тебе искать это дерево. Долго придется ждать дочери султана. Что же, пускай потерпит — нечего было скупиться! А ты накормил меня, и тебе я открою, как найти то дерево. Плавание твое окончится, когда твоя лодка причалит к другому берегу моря. Дальше ступай пешком: дорогу тебе укажут цветы и деревья. Та дорога приведет в пустынный край, где только скалы да валуны. В глубокой пещере под скалой растет дерево, которое ты ищешь. В ту пещеру ведет заколдованная дверца: она впустит лишь того, кто знает тайное заклинание. Запомни его, юноша!

И птица прошептала заклинание, а потом взмахнула крыльями и скрылась в небе.

День за днем плыл Муома, покуда не приплыл к другому берегу моря. Край тот населяли деревья, во всем напоминавшие людей. Но на всем своем пути не встретил Муома ни человека, ни зверя.

Вот подошел к Моуме цветок и протянул зеленую ручонку. Перепуганный юноша прицелился в него из лука но цветок взмолился:

— Не убивай меня! Я тебя не трону!

Муома застыл как вкопанный. А цветок продолжал:

— Откуда ты? Никогда прежде не бывало здесь людей, ты — первый!

Отвечал Муома:

— Я приплыл сюда издалека на утлой лодке, ищу я дерево, что родит волосы, а звать меня Муома!

— Зачем тебе это дерево? — спросил цветок.— Откройся мне, Муома: уж если ты сюда добрался цел и невредим, то я помогу тебе!

И Муома рассказал цветку о несчастной дочери султана, потерявшей волосы, и обо всем, что встретил в пути.

— Тебя спасли те красные стручки, которые ты взял в лодку! — объяснил цветок.— Сохрани все стручки, что остались,—– может быть, они вновь спасут тебя от беды!

И вдруг цветок громко заплакал.

— Что с тобой? — удивился Муома.— Скажи, чем я могу тебе помочь?

— Я очень голоден,— ответил цветок,— дай мне, пожалуйста, один красный стручок, но смотри, береги остальные, они могут тебе пригодиться!

Муома протянул цветку стручок.

— А теперь ступай дальше, Муома: эта дорога приведет тебя к тому дереву, что ты ищешь!

И Муома пошел дальше. Дорога становилась все уже, дальние скалы были уже близко, а юноша все шел, покуда не оказался в пустынном краю среди голых камней. Вдруг налетел яростный ураган, и все вокруг загудело, словно исполинский водопад. А юноша все шел и шел вперед, и вот тропинка уперлась наконец в огромную скалу. Остановившись, он присмотрелся и обнаружил в ней маленькую дверцу, на которой золотыми буквами были выведены такие слова:

Прочтя эту надпись, Муома вспомнил, что зеленая птица рассказала ему и об этой скале, и о дверце. И юноша прошептал заклинание, которому птица его выучила:

И не успел он договорить заклинание до конца, как дверца сама собой отворилась, и Муома вошел в пещеру. В глубине ее стояло дерево, окутанное волосами, и душа юноши возликовала: долгий путь его завершился. Он набрал и волос, и плодов, и семян столько, сколько мог унести, и пустился в обратный путь.

Когда Муома возвратился домой, он пошел к султану и отдал ему волосы для дочери. И стоило принцессе приложить их к голове, как они тут же приросли, и девушка стала еще прекраснее, чем была. В честь Муомы был устроен пышный праздник, а султан не только щедро наградил отважного юношу, но и отдал ему в жены свою дочь, и они жили вместе долго и счастливо. На этом сказка кончается.

Сибода

У охотника было два сына. Старшего звали Сибода.

— Дети мои,— сказал однажды охотник,— идите в лес, к большой яме у пруда, посмотрите, не попался ли в ловушку слон.

Сибода с братом повиновались. Подошли они к большой яме, глядь — в ней слон. Поднял хобот и ревет: видно, падая, ногу повредил.

— Вот так удача! — воскликнул младший брат.— Давай поскорее позовем отца!

— Подожди,— сказал Сибода,— посмотрим, нет ли еще какого зверя в ловушке.

Он осторожно заглянул в яму. Слон увидел его и говорит человеческим голосом:

— Сибода, помоги мне, вызволь из ямы. Я тебе пригожусь.

Сибоде стало жалко слона. Он подкопал с одной стороны край ямы так, что слон смог выбраться наружу.

— Прощай, добрый юноша, я отплачу тебе за твою доброту,— протрубил слон и скрылся в чаще.

— Не говори ничего отцу, а то он выгонит меня из дома,— попросил младшего брата Сибода, когда они возвращались из леса.

Младший брат не ответил, только головой кивнул.

Дома мать поставила перед братьями по миске с кашей. Только Сибода хотел приняться за еду, как младший брат шепнул:

— Отдай мне свою кашу, иначе я все расскажу отцу.

С тех пор Сибода ходил голодный. Младший брат отбирал у него еду. Вскоре отец заметил, что старший сын стал на себя не похож — отощал совсем и ходит грустный.

— Что с тобой, сынок? Не заболел ли ты?

— Нет, батюшка, я не болен,— понуро ответил Сибода. Не поверил отец сыну, решил дознаться до истины.

Когда в другой раз мать поставила перед сыновьями по миске с кашей, охотник схоронился поблизости и подслушал, о чем перешептываются дети.

— Отдай мне свою кашу, не то обо всем расскажу отцу,— потребовал младший. Старший покорно протянул ему свою миску.

Тут отец вбежал в хижину и прикрикнул на младшего:

— Говори, что ты хотел мне рассказать.

Струхнул мальчишка и выложил отцу все, как было. Рассердился отец, раскричался:

— Я охочусь на слонов, чтоб семью прокормить. Разве ты этого не знаешь, Сибода? Если бы ты не отпустил того слона, мы продали б его бивни, шкуру и мясо. На вырученные деньги купили бы коров, и кончились бы наконец наши бедствования. Погоди, ты еще поплатишься у меня! — пригрозил отец напоследок.

Через несколько дней охотник взял Сибоду с собой в лес. Он намеревался достать мед из дупла, в котором жили дикие пчелы. У высокого дуплистого дерева отец и сын соорудили наскоро лестницу и поднялись наверх. Набрав полный калебас меда, охотник сказал:

— Я слезу на землю, ты на веревке спустишь вниз калебас с медом, потом спустишься сам.

Ступив на землю, охотник крикнул сыну:

— Спускай калебас, только осторожно, не расплескай мед.

Как только калебас оказался у него в руках, он оттолкнул лестницу от дерева.

— А как же я? — крикнул Сибода сверху.

— Ты оставайся на дереве. Это тебе наказание за то, что ты отпустил слона.

Охотник удалился, а Сибода заплакал горькими слезами.

Вдруг раздался треск ломаемых сучьев: по лесу шло стадо слонов. Когда животные проходили мимо дерева, Сибода громко крикнул:

— Слоны, есть ли среди вас самец с поврежденной ногой, которому я помог выбраться из ловушки?

Немедленно откликнулся один слон:

— Это ты, Сибода? Что случилось? Сибода рассказал о своем несчастье.

— Не кручинься, я выручу тебя из беды. Прыгай вниз, ничего не бойся.

Сибода, преодолев страх, прыгнул вниз. Слон на лету подхватил его хоботом и осторожно поставил на землю.

— Теперь слушай,— сказал слон.— Сейчас мы выйдем на широкое поле. Там пастухи пасут коров. Я притворюсь бешеным, начну громко реветь. Пастухи испугаются и разбегутся. Ты тем временем угонишь коров. Гони стадо к реке. На берегу увидишь деревенских девушек, которые стирают белье. Выбери себе самую красивую и предложи ей стать твоей женой. Она не откажет.

Все случилось так, как предсказывал слон. За лесом раскинулось широкое поле, где пастухи пасли коров. Едва заметив разъяренного слона, они бросились наутек. А Сибода погнал коров к берегу реки. Там он увидел девушек. Одна из них сразу приглянулась Сибоде. Он подошел к ней и сказал:

— Красавица, будь моей женой.

Девушка увидела перед собой красивого статного юношу и согласилась выйти за него замуж. Тут появился слон.

— Я отплатил тебе добром, Сибода. Прощай, ты больше меня не увидишь.

— Прощай, слон. Я никогда тебя не забуду.

Сибода построил себе дом и счастливо зажил с молодой женой. У них родилось много детей. Но очень ему хотелось повидать своих родителей. На отца он обиды не держал. «Кого мне послать к отцу и матери?» — подумал Сибода.

Он позвал ворона.

— Пей, ворон, молоко. Потом лети к моим родителям. Скажи им, что сын Сибода приглашает их к себе. Будем жить вместе. Я позабочусь о них на старости лет.

Ворон выпил молоко.

— Повтори, что ты скажешь моим родителям? — спросил Сибода.

— Кар-кар,— прокаркал ворон.

— Нет, ты ничего не запомнил! Сибода позвал ястреба.

— Пей, ястреб, молоко. Потом лети к моим родителям. Скажи им, что сын Сибода приглашает их к себе. Будем жить вместе. Я позабочусь о них на старости лет.

Ястреб выпил молоко.

— Повтори, что ты скажешь моим родителям?

— Цвир-цвир,— только и ответил ястреб. Тогда Сибода позвал трясогузку.

— Пей, трясогузка, молоко. Потом лети к моим родителям. Скажи им, что сын Сибода приглашает их к себе. Будем жить вместе. Я позабочусь о них на старости лет.

Трясогузка выпила молоко.

— Повтори, что ты скажешь моим родителям? Трясогузка слово в слово повторила все сказанное

Сибодой.

— Лети, не задерживайся в пути.

Когда трясогузка подлетела к охотничьей хижине, мать Сибоды разрезала ножом кусок оленьей кожи на тонкие полоски. Завидев птицу, она бросила в нее нож. Ей послышалось, будто трясогузка произносит имя ее сына, которого все считали давно умершим.

— Сгинь, окаянная, не буди во мне горьких воспоминаний!

Трясогузка подхватила на лету нож и вернулась к Сибоде.

— Видишь этот нож, Сибода? Твоя мать швырнула его в меня. Больше я не полечу к твоим родителям.

— Пожалуйста, выпей молока и слетай туда еще раз,— попросил Сибода.

Трясогузка нехотя согласилась.

Когда она подлетела к охотничьему дому, отец Сибоды затачивал кончик копья. Он хотел было поразить птицу копьем, но та успела выкрикнуть:

— Отец Сибоды, не убивай меня. Я принесла тебе добрую весть от сына.

И она повторила то, что ее просил Сибода.

— Я не верю тебе. Мой сын умер в лесу.

— Пойдем со мной, ты убедишься, что это не так,— сказала трясогузка.

Она отвела родителей к Сибоде. Сын ласково встретил отца с матерью. Они остались жить в его доме, ни в чем не испытывая нужды. А трясогузка с тех пор хвастается, будто она помирила сына с родителями. Прислушайтесь, это она кричит: «Си-бода! Си-бода!»

Исо, бедный человек

Жил-был человек по имени Исо. Был он очень беден и зарабатывал на пропитание тем, что рубил дрова и продавал их на рынке. Его заработка едва хватало, чтобы не умереть с голоду. Однажды дровосек отправился как обычно в лес, и ему повстречался лесной дух Васла; он спросил у Исо, что тот собирается делать. Исо ответил, что хочет нарубить дров, чтобы заработать денег на еду. Васла дал ему волшебное кольцо и сказал, что с помощью этого кольца он может получить все, что только ни пожелает. Когда дровосек вернулся домой, он попросил кольцо дать ему еды и денег. И вдруг — о, чудо! — его желание исполнилось. И все его другие желания исполнялись тоже. Как-то Исо решил отправиться в долгое путешествие, но подумал, что было бы неразумно брать с собой столь ценное кольцо. Он пошел к соседу и попросил хранить кольцо во время его отсутствия. Исо объяснил, что это кольцо волшебное, и предупредил соседа, чтобы тот ничего не просил у кольца. Однако не успел он уехать, как сосед нарушил свое обещание и попросил у кольца множество вещей, о которых он давно уже мечтал. Поняв, какое сокровище у него в руках, он купил другое кольцо, точь-в-точь похожее на волшебное.

Когда Исо возвратился и попросил вернуть ему кольцо, обманщик-сосед отдал ему купленное им простое кольцо. Вернувшись домой, Исо догадался, что кольцо подменено, оно не могло исполнить ни одной его просьбы. Исо поспешил к соседу и спросил, не подменил ли он кольцо. Но тот только тряс головой и с простодушным видом уверял, что это то самое кольцо. Дровосек снова обеднел, ему пришлось идти в лес рубить дрова. Не успел он взяться за топор, как к нему подошел лесной дух и спросил, нет ли у него каких-нибудь желаний.

— Мне очень жаль, Васла, но я лишился кольца, которое ты мне подарил. Я надеялся стать богатым, но сейчас я столь же беден, как и раньше, и должен снова приняться за рубку дров на продажу.

Лесной дух подарил ему волшебную козу, которая могла в любое время по желанию Исо приносить ему деньги. Исо поблагодарил духа и вернулся домой. Дома он решил испытать козу и приказал: — Коза! Принеси мне много денег! К его величайшей радости и удивлению, коза принесла ему целую гору монет.

Вскоре Исо опять надумал отправиться в дальнее путешествие. Ему показалось благоразумнее всего оставить козу дома. Он пошел к соседу и попросил его приглядеть за козой до тех пор, пока он не возвратится. Сосед согласился, и дровосек отправился в путь. Сметливый сосед вскоре понял, какое ценное животное эта коза. Стоило попросить денег, как он тут же получал их. По возвращении Исо сосед отдал ему другую козу — обыкновенную козу этой породы. Козы были так схожи, что Исо не заподозрил обмана. Однако чуть спустя правда выплыла наружу — сколько ни просил Исо денег у козы, та не могла принести ни одной монетки. В отчаянии он бросился к соседу, но на все его горькие жалобы сосед клялся, что вернул ту же самую козу, мол, все, что оставляет дровосек, со временем теряет свою волшебную силу, его вины тут нет. Понял Исо, что ему не остается ничего другого, как заняться прежним делом. Как-то раз, когда он усердно рубил дрова, к нему подошел лесной дух и спросил, зачем он опять пришел в лес. Исо признался, что лишился обоих волшебных подарков, и стал умолять подарить ему еще что-нибудь. Уж на этот-то раз я пригляжу, чтобы подарок никуда не делся,— обещал он.

Лесной дух дал ему волшебную палку: стоило Исо произнести заветные слова, как она сама бросалась на обидчика и била его до тех пор, пока он не произносил другие заветные слова. Исо пошел домой к соседу-обманщику, сказал, что собирается в дальнее путешествие, и попросил присмотреть за палкой в его отсутствие.

— Только смотри, не говори палке: «Палка, палка, принимайся за работу»,— предупредил Исо.

Сосед сразу же обещал позаботиться о палке, и Исо ушел.

Сосед был уверен, что эта палка такое же ценное приобретение, как и другие вещи, за которыми дровосек просил его приглядеть. Он задумал испытать палку, посмотреть, что она может делать, и воскликнул:

— Палка-палка, принимайся за работу!

Палка тут же принялась колотить его самого. Она била его до тех пор, пока вконец обессиленный и в синяках с головы до ног он не свалился на пол. Но и на полу палка не оставляла его, продолжая избиение. Исо не отправился в путешествие, а остался дома. Он заглянул к соседу посмотреть, что там делается. Увидев, как его отделала палка, он воскликнул:

— Палка-палка! Прекрати работу! Палка немедленно повиновалась.

— Я думаю, палка попотчевала тебя досыта,— сказал Исо соседу.— Если ты не хочешь, чтобы она забила тебя до смерти,— верни мне волшебное кольцо и козу.

Сосед возвратил ему украденное, и Исо вернулся домой в радостном расположении духа.

Чуть погодя Исо захотел жениться на одной красивой девушке. Ее отец, однако, поставил очень трудное условие. Он выкопал около своей хижины глубокую яму и сказал, что отдаст свою дочь в жены только тому, кто сможет наполнить эту яму монетами. Ни одному молодому человеку в округе не удалось выполнить это условие. Решил попытать удачи и Исо. Хоть и глубока была яма, но с помощью волшебной козы он завалил ее доверху деньгами. Так Исо женился на этой девушке.

Успехи вскружили Исо голову — он стал высокомерен. И в наказание за это высокомерие лесной дух отобрал у него все три своих волшебных подарка. Исо стал таким же бедным, каким и был. Пришлось ему отправиться в лес рубить дрова. Но Васла больше ни разу не подошел к нему Так дровосек умер нищим.

С помощью волшебства можно получить все, кроме скромности и ума, а без них можно потерять любое богатство.

Девушка-львица

На границе меж Угандой и Конго живет одно кочевое племя. Люди там перегоняют свой скот с места на место, садов они не возделывают, деревень не строят, а живут прямо в загонах вместе с коровами и быками. А у коров рога длинные, врастопырку, и когда стадо гонят на пастбище, то рога вздымаются, словно лес, и, касаясь друг друга, издают мелодичный перезвон.

В том племени жила одна женщина, и была у нее дочь-малютка. И вот как-то раз, когда девочка ползала на четвереньках по полу, ее окружили цыплята и стали пощипывать клювиками. Девочка встряхнулась всем телом раз, другой и вдруг — к ужасу ее матери — превратилась в крепенького львенка. И схватил львиный детеныш цыплят да и сожрал их одного за другим. Вслед за тем львенок дважды встряхнулся всем телом и вновь превратился в милую девочку, ползающую на четвереньках по полу.

Никому не решилась поведать та женщина об увиденном. Так и схоронила в себе тайну. А ее дочь-малютка тем временем росла и набиралась сил. Она все чаще и чаще оборачивалась львенком и вот уже повадилась таскать не то что цыплят да кур, а коз да телят из общего стада. И тогда сказала ей мать:

— Дитя мое, я боюсь, что из-за тебя позор падет на мою голову. Что ж ты такое творишь! Если кто-нибудь узнает о твоих проделках, ни тебе, ни мне казни не миновать.

— Тебе больше не придется переживать из-за меня,— ответила девочка.— Обещаю, что ничего подобного больше не повторится.

Шли годы. Девочка выросла и стала взрослой девушкой. Пора было думать и о замужестве. Девушку просватали за парня из соседнего племени. И вот настал день когда жених прислал за невестой своих гонцов. Когда матери сказали о прибытии гонцов, она велела им передать, будто еще не нарядила невесту и пусть они немного подождут.

А надо сказать, что вместе с гонцами прибыла и женихова бабка, старуха любопытная, которой до всего было дело. Пока гонцы терпеливо ожидали невесту, она подкралась к загону и стала подслушивать, о чем это там говорят мать с дочерью.

— Дочь моя, помни о своем обещании, данном еще в детстве, и никогда его не нарушай.

— Не волнуйся, мама,— отвечала девушка.— Я никогда не стану так делать, если только меня не рассердят.

— Что ты, дочка! — воскликнула мать.— Даже если тебя рассердят, не делай этого. При одном воспоминании о твоих детских проделках у меня мурашки бегут по коже.

Услышала этот разговор старуха, и охватило ее такое любопытство, что у нее голова кругом пошла. Теряясь в догадках, вернулась старая к гонцам, но не сказала им ни о чем. Тут вышла невеста, и отвели ее к жениху. Справной женой оказалась девушка-львица, и вскоре народились у нее детишки, самые обыкновенные детишки, а не львята и не оборотни. Все бы хорошо, если б не старая бабка, которая никак не могла забыть странный разговор в день свадьбы. Она ни на минуту не спускала зорких глаз с молодой жены своего внука, все пыталась углядеть в ее поведении что-нибудь необычное, но понапрасну. И вот лопнуло старухино терпение, и она напрямик спросила молодую женщину:

— Скажи-ка, милая, какое обещание просила сдержать тебя твоя мать в день свадьбы? Ну, скажи, а то я совсем покой потеряла.

Разъярилась молодая женщина, встряхнулась всем телом раз, другой и превратилась в могучую львицу да как зарычит на старуху! Та, бедная, от страха грохнулась оземь. А львица встряхнулась всем телом и снова стала обычной женщиной и выбежала со двора, скликая людей:

— Скорей, скорей! Помогите! Бедная бабка обеспамятовала!

Прибежала любимая бабкина дочь, насилу привела ее в чувство и отвела домой. Долго болела старуха, все бредила по ночам о молодой жене внука и о грозной львице, и дочь, заподозрив неладное, поделилась своими догадками с другими женщинами, и отправились они вместе к женщине-львице, чтобы дознаться до истины.

— Как случилось, что бабка потеряла сознание в твоем доме? Что это за львица, о которой она твердит без конца?

И опять молодая женщина пришла в сильную ярость, встряхнулась всем телом раз, другой и превратилась в могучую львицу, и зарычала львица на любопытных соседок, кинулась в их сторону. С громкими воплями женщины кинулись врассыпную. А львица так и осталась львицей, не стала больше в человека превращаться. Рыча и скаля клыки, побежала она в джунгли, ибо опасалась мужчин племени, которые могли бы забить ее насмерть.

А ведь не окажись бабка такой любопытной, у нашей сказки был бы счастливый конец.

Мать-коза, которую нельзя убить

У одного человека было много коз, целое стадо. И вот однажды одна из его коз заразилась паршой. Тогда человек велел сыновьям:

— Уведите ее подальше и убейте, не то она заразит других коз.

Сыновья так и поступили — отвели козу в лес и прирезали. Мясо они съели, остатками накормили собак, шкуру растянули на колышках и отправились домой.

Только они подошли к дому, видят: коза пришла вслед за ними.

— Почему вы не послушались меня? — спрашивает отец.

— Мы все сделали, как ты велел,— ответили сыновья. Отец снова велел убить козу. Сыновья отвели козу в лес, зарезали, мясо съели, остатками накормили собак, а шкуру сожгли. Пошли домой, а коза опять идет следом. Тут отец очень рассердился на сыновей:

— Придется идти самому! А вам за то, что с козой не справились, не позволю жениться. Идемте!

Взяли они ножи и снова потащили козу в лес. Забили ее, мясо изжарили и съели, а остатками накормили собак. Пришли домой, глядь — а коза тут как тут! Отец прямо рот разинул от удивления:

— Что это за коза такая, которую нельзя убить! Ладно, гоните ее прочь!

Сыновья отвели козу в лес, оставили там, и она спряталась в пещере на вершине холма.

В пещере коза окотилась тремя козлятами. Но тут пришел эйму и сожрал их. У козы родилось еще десятеро козлят, но и их всех до единого съел эйму. Тогда коза принесла двух козликов. У одного из них рога были в два локтя длиной, а у другого рогов совсем не было и голова была гладкая, как горшок или тыква. Рогатого козленка она назвала Катенге, а безрогого — Нгуа.

Стали они жить втроем. Потом мать принесла еще много козлят — все козочки. К тому времени у нее уже не было никакой парши.

Когда Катенге и Нгуа исполнился год, они стали спрашивать:

— Скажи, мама, а были у нас когда-нибудь братья?

— Было у меня до вас много детей, но всех сожрал эйму,— отвечала коза.

— Пойдем, покажи нам, где он живет.

— Нет,— сказала мать,— вы еще слишком малы.

— Что с того, что малы? Пойдем!

— Так и быть,— согласилась коза,— только сначала я напою вас молоком. Напились козлята материнского молока и стали сильными-пресильными.

Коза подвела сыновей к двум огромным баобабам и велела их свалить. Катенга принялся бодать одно из деревьев рогами. А Нгуа отошел подальше, разбежался и изо всех сил ударил по стволу другого дерева безрогой головой. Каждый из них свалил по дереву.

— Ладно,— сказала коза,— завтра отдыхайте и собирайтесь в дорогу, а послезавтра мы пойдем искать эйму, который съел ваших братьев и сестер.

К тому времени потомство козы достигало семидесяти голов.

Через день все стадо отправилось на поиски эйму. А жил он на большом озере, куда обычно ходили на водопой слоны. Придет, бывало, слон, только начнет пить, вмиг появляется эйму, вырывает у него бивни, и слон гибнет. На вершине холма жил еще один эйму. Оба были заодно: устанет один убивать слонов, его сменяет другой. А мясо делили промеж себя поровну.

Катенге шел впереди, Нгуа за ним, а следом — все стадо. По дороге им повстречался эйму, в руках у него были острые ножи и кинжалы.

— Откуда идешь и куда путь держишь? — спросил он Катенге. Тот ответил:

— Иди, иди,— молвил эйму,— тебе придется сразиться с правителем здешних мест.

Катенге пошел дальше, и повстречался ему другой эйму, с глазами по всему телу.

— Как поживаешь, Катенге? — спросил эйму.

— Спасибо, хорошо.

— Откуда идешь и куда путь держишь? — продолжал спрашивать эйму.

Катенге ответил:

— Иди, иди,— отвечает эйму,— тебе придется сразиться с правителем здешних мест.

Братья продолжали свой путь и наконец пришли к озеру, весь берег которого был усыпан обломками слоновьих бивней. Один эйму сидел на вершине холма, другой — на скале. Тот, что сидел на холме, поздоровался с Катенге:

— Доброе утро, Катенге! Откуда идешь и куда путь держишь?

Катенге ответил ему так же, как и первым двум эйму.

— Ну, это мы еще поглядим! — крикнул эйму и швырнул в Катенге своей палкой, однако Катенге увернулся. Тогда эйму сбежал вниз, и завязался промеж них бой.

Долго бились они, наконец эйму ослабел и рухнул наземь. Катенге рогами вспорол ему брюхо. Но эйму посыпал на рану какое-то снадобье и сразу стал здоров. Опять они начали драться. Катенге вновь повалил эйму и проткнул ему грудь рогами, но эйму опять посыпал себя порошком и вмиг вылечился. Второй эйму стоял неподалеку, готовый прийти на подмогу первому, если Катенге начнет одолевать. Но те все дрались и дрались, а тем часом подошли другие козы и стали пить воду из озера.

Увидел Нгуа, что брату нужна помощь, и с разбегу кинулся к месту схватки. Катенге еще издали увидел облако пыли и тотчас смекнул, что это брат спешит к нему на выручку. У него сразу словно сил прибавилось. А когда Нгуа был совсем близко, Катенге отскочил в сторону, и Нгуа со страшной силой налетел на эйму. От того только мокрое место осталось. Второй эйму, увидев это, со страху нырнул в воду и больше не появлялся.

А козы напились из озера и остались там жить. Однажды их увидел прежний хозяин козы, узнал ее и привел все стадо домой. Такое ему выпало счастье!

Птица луи, поедающая слонов

Однажды несколько человек договорились пойти на охоту. Они шли весь день, а когда солнце село, переночевали в лесу. Наутро они двинулись дальше, пока не пришли в такие места, где дичи было видимо-невидимо. Здесь одному из охотников посчастливилось найти два слоновьих бивня, один он взял себе, а другой отдал своим товарищам. Спустя немного времени видит охотник — лежат еще два бивня. Он подозвал остальных и опять с ними поделился. Носить с собой бивни было тяжело, охотники выкопали в лесу яму и спрятали их.

Потом тот человек убил слона. Другие охотники позавидовали такой удаче и затаили на него зло. Из желудка убитого слона надо было вырезать лакомый кусок, чтобы изжарить его и съесть на обед, но никто не соглашался это сделать. Пришлось тому охотнику самому раздеваться и лезть в брюхо слону. Только он принялся за работу, а товарищи его взяли да сдвинули ребра слона — никак охотнику назад не выбраться. Забрали они бивни убитого слона, спрятанные в яме тоже прихватили и пошли домой.

А на то место, где в брюхе слона остался замурованный охотник, прилетела громадная птица луи, поедающая слоновьи туши. Она отнесла убитого слона на высокую скалу посредине широкого-преширокого озера и стала клевать слоновье мясо.

Скоро в туше появилось небольшое отверстие. Посмотрел в него охотник и видит: кругом одна вода. А птица все клевала да клевала, и отверстие все увеличивалось. Дождался охотник, когда луи отлучилась по своим делам, вылез наружу и огляделся. Место было пустынное, и он подумал, что его здесь ждет неминучая смерть. А луи уж летит назад! Быстро залез охотник опять в брюхо слону и притаился.

Время шло. Надеяться охотнику было не на что, и он решил попытать счастья. Однажды, когда луи собралась лететь на поиски новой пищи, он крепко ухватился за ее крыло — будь что будет! Огромная птица этого даже не заметила: наверно, ей показалось, что на крыле у нее блоха сидит либо прилип комочек водорослей.

Долго летела птица луи над озером и наконец достигла берега. Когда она была уже над сушей, перья, за которые держался охотник, оторвались от крыла, и он полетел вниз. Когда он упал на землю, то первым делом спрятался в траве и стал осматриваться. Вокруг все было спокойно. Тогда он вылез из своего укрытия и пошел куда глаза глядят. Одежды на нем не было, и он прикрывался перьями из крыла луи, которые все еще были у него в руках.

Много дней шел охотник, пока не набрел на ульи — значит, где-то рядом было жилье. Пошел он по пастушьей тропинке и слышит — петух кричит. Дело уже к утру было. Дождался охотник рассвета, а в дом войти не смеет. Стал он звать хозяина, тот вынес ему кое-какую одежду, накормил и показал дорогу домой.

После этого охотник продолжал свой путь и в один прекрасный день оказался дома. Его домашние уж и не чаяли видеть его живым! То-то было радости при встрече! Он рассказал родным и друзьям все, что с ним приключилось. Потом пошел и забрал у тех охотников свою добычу. Бивни он продал и стал очень богатым человеком. А из огромных перьев птицы луи он сделал ульи.