Скорая 2024

Скорая. Один из своих

— Какие у нас планы на сегодня?

Выспавшаяся Серафима вышла на кухню, где в идеальной чистоте сидел и задумчиво глядя в окно на выпавший первый снег, пил кофе Викентий.

— Я думаю, что сегодня мы обойдемся без твоих умопомрачительно мрачных клиентов и займемся тобой!

— Что значит: займемся мной? — удивилась Серафима.

— Я подумал, что если тебе больше нравится имя Глафира, то нам надо добыть его и вернуть!

— И что ты предлагаешь?

— Я предлагаю осуществить тотальное сканирование!

— То есть? А кофе для меня в твои планы не входит?

— Там чашка, там кофе! Сама организуй, чай не маленькая, это теперь и твой дом! — задумчиво выдал указание Викентий.

— То есть? Столько сюрпризов за полторы минуты общения!

— А куда ты теперь без меня? Чуть оступилась — тебя сразу требуют на крышу! А на крыше теперь без меня не вариант! — улыбнулся Викентий.

Серафима, улыбаясь, покачала головой, наливая себе кофе.

— У меня вещи остались в квартире клиента, надо бы съездить забрать, — спохватилась Серафима.

— Съездим, съездим! План будешь слушать? Или просто мило поболтаем?

— Рассказывай уже, гений!

— Я через друзей связался с Безопасностью Скорой. Они хотели сообщить тебе, что ничего узнать от водителя той машины им не удалось. Он ничего не помнит, и это правда. Все стерто из его памяти. Но моего приятеля насторожило то, как активно они хотели тебя к себе заполучить! Чтобы это сообщить? Смешно! А его прям с пристрастием допрашивали, где ты и почему он твоим вопросом интересуется.

— А он что?

— Сказал, что слышал твое обращение в Безопасность по общей связи, вот ему и стало любопытно.

— И что? — удивилась Серафима. — Они не стали копаться в его голове? Как ему удалось обмануть Безопасность?

Викентий нахмурился и посмотрел озабоченно в окно.

— Вик! Так ведь не бывает! — настаивала Серафима.

— Прости! Я подзабыл, что ты у нас умная и не веришь на слово, подвергая все сомнению, — Викентий обхватил голову руками и, закрыв глаза, застыл. — Я, конечно, лоханулся! — улыбнулся Викентий. — Прости! Это был я, а не мой приятель. Я уломал Александра закрепить за мной другую личность, как у тебя. И сам позвонил в Безопасность.

— И они?

— Они не смогли распознать фальшивку, а раз так, то я распрягался по полной!

На этих словах раздался звонок в дверь. Напарники переглянулись и оба ринулись к двери.

На пороге стояла Анфиса с планшетом в руках и текстом на планшете:

«Через три минуты здесь будет Безопасность! Бежим!»

Сорока секунд хватило одеться, и все трое в полном молчании выбежали из дома.

Анфиса мчала на своей новехонькой машине так, как еще никогда не гнала в своей жизни! Через 40 минут поездки без единого слова она остановилась в тысяче километров от столицы. Серафима с Викентием всю дорогу молчали, понимая, что сжатие времени требовало от Анфисы колоссальных затрат энергии.

— В машине глушилка! — улыбнулась хозяйка чудо-автомобиля. — Боялась, что вы начнете обсуждать происходящее и не дадите мне спокойно увезти вас.

— Что происходит? — взвыла Серафима.

— Александр, — развела руками Анфиса. — Он сдал Викентия. Не знаю, почему! Сразу, как только наложил и зарегистрировал на него другой профиль, тут же и сообщил в Безопасность. Я не смогла узнать причину, боясь, что он меня не выпусти к вам. Он не знает, что я подслушала. Думает, что я у клиента.

— Ты взяла клиента и не явилась к нему? — простонала Серафима.

— Не парься, Фим! Не твои проблемы сейчас! Я и не из такого выпутывалась!

— Постой! Так он и ее сдал! — догнал Викентий.

— А в том-то и фокус! — покачала головой Анфиса. — Он же не знал, что вы вместе. Ты же встретился с его посыльным на нейтральной территории, Серафимы рядом не было. Он и вломил тебя, а Безопасность уже по сигналу довела тебя до дома и вызвала на непеленгуемый радарами объект патруль.

Может, хотел бонусы какие-нибудь от Безопасности получить? А может, продать им разработку! На Серафиме из-за меня не решился. А ты ни ему, ни мне никто!

— Ты наш герой сегодня! — отозвался Викентий.

— Да, ладно! Я не герой! Я ваша засада, — задумчиво проговорила Анфиса.

— Почему? — улыбнулась Серафима, насторожившись и припомнив свои размышления о доверии подруге.

— У меня для вас тысячный клиент и выкрала я вас неслучайно! Да, Безопасность сыграла мне на руку. Я бы сюда вас никогда не заманила, в такую даль…

— Да ладно, Анфис! Я бы ради тебя и на край света смоталась! — не поняла намёка Глафира.

— Сюда бы! Нет! Тысячный и уже много лет! Знаешь, какая там мощь! Ты бы отказалась! Пойдемте, представлю? — то ли уверенно утверждая, то ли умоляюще спросила Анфиса.

— Пойдем обязательно! Ты мне жизнь спасла, я в долгу. Долги отдаю всегда и по возможности сразу, — отреагировал Викентий.

— Только тебя ведь Безопасность определит, я не знаю, как с тебя снять тот профиль, который приклеил Александр к твоей личности, — остановила пыл Викентия Анфиса.

Все трое задумались.

— А когда у тебя глушилка в машине появилась? — спросил Викентий.

— Вчера. Я его попросила поставить, чтобы ездить с Серафимой и не париться.

— Тогда я буду жить в машине, — улыбнулся Викентий.

— Да, я сглупила! — задумчиво застыла Анфиса.

— Давайте, я пойду познакомлюсь с клиентом, а потом… — начала было Серафима.

— Нет, Викентий прав! Он не может жить в машине! Здесь может затянуться все… Надо сначала с этим вопросом разобраться…

— Погоди! А помнишь, ты меня спрятал от радаров под мостом? То есть одно сердце перекрывает другое? — вспомнила Серафима.

— Да, у каждого сердца свое уникальное инфополе и одно, наслаиваясь на другое, не дает радару четкую картину.

— А чем мы можем заменить сердце? — пыталась нащупать выход Серафима.

— Не знаю, — протянула Анфиса, — сердцем свиньи, то есть кабана?

Серафима улыбнулась.

— А что? Говорят же, что у нас похожие органы, — смутилась Анфиса, понимая, что сморозила глупость.

— Сердце должно быть живым… — грустно констатировал Викентий. — Погоди, а как выглядит глушилка, которую он тебе в машину поставил?

— Маленький такой генератор, сказал, что в любом замкнутом пространстве работает в радиусе пяти метров.

— В таком случае мы берем его с собой, и мне надо только преодолеть расстояние между машиной и домом. Сердце Серафимы мне в этом поможет!

— И каким же манером мы будем передвигаться? — удивилась Серафима. — Ты ползком по снегу, а я нависая над тобой?

Анфиса представила и улыбнулась.

— Зачем? Нам нужен только общий ритм сердца. Так?

— Ну, наверное! Раз ты так говоришь… — отозвалась Серафима.

— Как его достичь? — риторически спросил Викентий.

— Как? — с восхищением глядя на Викентия во все глаза спросила Анфиса.

— Я беру ее на руки и несу, целуя. Ритмы смешаются и нас обоих не определят.

Серафима решила просто не думать и подчиниться. Она не понимала, как это возможно, но спорить с малолетней и неидентифицированным, который умел за дозу покупать жизнь, не хотелось.

Морозец Пермского края встретил беглецов дрожью и ознобом. Серафима задумчиво встала перед неказистым деревенским домом, заваленном снегом, и ёжась от холода, развернулась и предложила жестом выйти Викентию из машины.

Викентий, едва ступив на землю, подхватил на руки ожидающую его Серафиму и, целуя, направился по дорожке в дом.

— Дверь никогда не закрывают на ключ, — подсказала Анфиса и открыла ее перед входящими.

Сердце Серафимы колотилось как бешеное от такого эксперимента и не знало, как реагировать на такие события.

Поставив в коридоре дома Серафиму на ноги и дождавшись, пока Анфиса закроет за ними плотно дверь, Викентий спросил:

— А можно повторить?

— Зачем? — почуяв неладное, спросила Серафима и замерла: — У тебя нет имени. Ты обманул нас!

Викентий улыбнулся и развел руками:

— Я, конечно, подумал, что это не очень безопасный вариант довериться Александру, — признался Викентий, — но соблазн получить имя был так велик, что я не смог устоять. У Александра был портативный вариант, не такой, как у тебя… Мне его доставил курьер, и я его скинул в квартире, как только увидел сообщение Анфисы. Я по-прежнему неидентифицируемый…

Серафима посмотрела с болью на своего напарника. Целоваться, конечно, было изумительно, но слишком уж нечестно по отношению к ней.

— Ты думала, что спасаешь меня, а получилась такая наглая ложь с моей стороны, да? — сочувственно посмотрел на напарницу Викентий. — Прости! Вы так хотели меня спасти, что я не мог не воспользоваться ситуацией! С того момента, как я увидел тебя одиноко бегущую сквозь всю эту Вселенную боли навстречу твоим подвигам, так хотелось тебя поцеловать! Очень хотелось! А ты всё дружишь и дружишь со мной, и никак не преодолеть эту грань было…

Серафима закрыла глаза и из-под опущенных век потекли слезы.

Анфиса с Викентием стояли молча, не зная, что делать и куда исчезнуть!

Через минуту Серафима широко распахнула глаза и произнесла, смахнув слезы и шмыгнув носом:

— Пойдем знакомиться с клиентом. Мы ведь для этого здесь?

— Фим, ты простишь меня? — бесстрашно кидаясь на амбразуру, спросил Викентий.

— Я не могу сейчас с тобой разговаривать. Не говори со мной. Мне больно! — спокойным голосом произнесла Серафима.

На кровати лежал мужчина, заросший и небритый. За ним, было видно, кто-то старательно ухаживал, но рядом никого не было.

Мощь нежелания жить хлынула на вошедших таким потоком, что Анфиса прислонилась к стене и осела на скамейку, не имея решимости двинуться.

Серафима в шоке от только что случившегося, не раздумывая, шагнула к старику и, взяв его за недвижимую руку, представилась:

— Серафима!

Мужчина глазами, полными презрения, обдал ее ледяным холодом ненависти!

«Лежит уже пятнадцать лет, после аварии. Не может говорить и двигаться, — фиксировала вслух Серафима. — Приглядывает жена, которую он жутко ненавидит за то, что авария произошла по ее вине, а на ней ни царапины…»

А через пару минут молчания добавила, усмехнувшись:

— Все ясно как Божий день!

— То есть? — обалдел от такого вердикта даже Викентий.

— Он тебе кто? — не удостаивая ответом Викентия, спросила Серафима Анфису.

— Дядька. Отец спился из-за него, он, когда еще говорил, все время винил отца, что тот познакомил его с женой будущей. Они и полгода вместе не прожили, как случилась авария. Мать страдает от пьяницы отца, у меня брат младший, тоже уже собирается идти по стопам папаши…

— Да, рядом с такой программой самоуничтожения сложно выжить… — констатировала Серафима. — И ты хочешь чего от этого клиента?

— Не знаю! Чтобы все это закончилось!

— Ясно. Забирай Викентия с собой и валите отсюда оба, — приказала Серафима.

— Это что за самоуправство здесь? Мы напарники! Я никуда не уйду! — твердо заявил Викентий.

— Ты знаешь, что с ним делать? Нет! А я знаю! И ты мне будешь здесь только мешать! Второе правило работника Скорой — не мешать человеку, взявшему клиента в работу.

Идите, пожалуйста… найдите, где жить, и подождите меня.

— Ты долго? — решилась спросить Анфиса.

— Не знаю. Не быстро! Я сообщу, когда можно будет меня забрать. Сообщи жене его, что я здесь, и скажи, что я психолог, чтобы она не прибила меня, увидев здесь, и не вызвала полицию…

Викентий подчинился спокойствию Серафимы, почувствовав в ее уверенности, что она знает, что делает…

— Как зовут его? — выглянув за вышедшими в коридор, спросила Серафима.

— Ибрагим, — отозвалась Анфиса.

— Анфиса! — вскрикнула Серафима.

— Что? — в испуге остановилась Анфиса.

— Ты серьезно? — в шоке простонала Серафима.

— Что не так? — испугалась Анфиса.

Викентий оттолкнул Серафиму и вбежал к больному.

— Ты из Скорой?

Ибрагим злорадно оскалился.

— Я не оставлю тебя с ним один на один! — решительно произнес Викентий, снимая куртку. — Какой план? Что ты решила?

— Считывай сам, я не скажу ни слова вслух. Анфиса, уходи отсюда. Тебе здесь не место! Жену предупреди, что мы не воры.

— Он уже знает весь твой план, — Викентия охватил озноб, и он в изнеможении от мощного столкновения с инфополем Ибрагима опустился на стул.

Серафима мгновенно четко осознала, почему после нарушения единственного табу Скорая забирает лицензию на работу. Программа клиента, сталкиваясь с программой самоуничтожения в самом спасателе, начинает работать, уничтожая его самого.

Серафима подошла к напарнику и села к нему на колени лицом к лицу и нежно поцеловав в шею, прошептала:

— А теперь, счастье мое, ты встаешь, берешь свою куртку, одеваешь ее и выметаешься из этой избушки! Он тебя утащит с собой. Не для того я тебя подобрала на мусорке, чтобы сейчас отдать этому убогому.

Викентий помотал головой.

Серафима прикоснулась на мгновение к его губам своими губами и шепотом произнесла:

— Ты никогда больше не узнаешь моего поцелуя, если не уберешься отсюда. Он тебя заберет с собой. Я знаю, что я делаю. Доверься мне! Ты мне спас жизнь однажды, а долги надо отдавать. Иди, счастье мое, иди! Спасай себя!

Викентий вышел, шатаясь, и грузно завалился в машину к Анфисе.

— Что происходит?

— Он включил во мне программу самоуничтожения, которую я подхватил у спортсмена. Он ненавидит жизнь и все, что умеет жить. Он считал план Серафимы, потому что обладает, как бывший работник Скорой, всеми нашими способностями. Ты реально не знала, что он один из нас?

— Когда я его видела последний раз, я о Скорой ничего и не знала. А потом уже и не была никогда в этом доме. Знаю все новости только со слов мамы.

— Ясно. Знали бы мы заранее, можно было бы подстраховаться.

— Как? — удивилась Анфиса.

— Это несложно! Мысли можно путать. Вспоминаешь какое-нибудь очень яркое событие из жизни или любимый фильм во всех подробностях и думаешь одномоментно, как бы находясь в том фильме. И считывающий инфу не может отделить твои мысли от действий героя фильма. Это самая простая и самая распространенная техника. Есть и сложнее, и изощреннее. Не знаю, какой владеет Серафима, но этой с ее опытом точно должна.

— Ей можно там одной? Может, мне стоит пойти? — волнуясь за подругу, спросила Анфиса.

— Она реально знает, что делает! Может, сменит тактику. Она справится. Не стоит ей мешать. Статистику только грохнет себе!

— То есть? — не поняла Анфиса. — Он не останется жить?

— Ты же просила, чтобы все закончилось. Она и закончит сейчас.

— Она что, убьет его? — испугалась Анфиса.

— Нет. Там другая история. Стой! Это жена его? — глядя на подходящую к дому женщину, спросил Викентий.

— Да!

— Предупреди скорее!

Анфиса выскочила из машины и постаралась на ходу объяснить всё родственнице.

Наталья влетела в дом со словами: «Нам не нужен никакой психолог!»

Анфиса вбежала за ней, не зная, нужна ли помощь и как исправить ситуацию с истеричной женщиной, матерившей ее мгновение назад на чем свет стоит.

— Иди, Анфис, я справлюсь. Иди!

Анфиса ретировалась.

Серафима ухмыльнулась и, протянув руку, представилась:

— Глафира!

— Она представилась Глафирой — прокомментировал в машине для Анфисы Викентий.

— Что это значит? — не поняла Анфиса.

— Дело туго — это значит. Она думает, что обычная оболочка Глафиры надежнее, чем Серафимы.

— Что значит надежнее?

— Глафира отбила столько атак, и в ее ауре столько переработанной информации, что пробиться сквозь эту защиту хилому Ибрагиму не смочь! А Серафима самостоятельно еще никого не вытащила на свет Божий, только рядом со мной.

И у нее теперь очень мало времени. Мы добрались сюда за 40 минут. Пока ее запеленгуют, пока снарядят команду, у нее не больше полутора часов, пока сюда прибудет Безопасность… Вытащить двоих за час с лишним нереально!

— Почему двоих? — выпучила глаза Анфиса.

— Жена его давно уже в одной команде с ним…

— Тоже не хочет жить?

— Да. Только не так явно и с хитрецой!

— Даже так бывает? И чем она хитрит?

— А сейчас все и узнаем… Подключись к подруге и слушай!

— Наталья! Ваш мудак, то есть муж, простите, — Глафира невольно рассмеялась своей оговорке. Смотря прямо в глаза клиентке, Глафира изучала медленно меняющееся выражение лица хозяйки дома. В глазах, полных гнева от такой наглости психолога, вдруг промелькнули искры удивления, а затем сдерживаемая изо всех сил улыбка озарила еще не старое лицо. Наталья прикрыла рот рукой, чтобы не засмеяться.

Женщины поняли друг друга без дальнейших слов!

— А теперь присаживайтесь, я вам расскажу, каков полный расклад, — случайно и невольно расположив к себе женщину, Глафира первая села за стол, Наталья последовала ее примеру.

— Этот человек, который лежит там много лет, профессиональный манипулятор, устроивший себе безбедное существование на долгие годы. Смотрите, вам что-то около пятидесяти, как и мне, да?

Наталья кивнула в ответ.

— Сегодня меня поцеловал человек, которого я знаю всего несколько дней. Я ему понравилась, а еще неделю назад я была глубоко замужней женщиной за таким же моральным уродом. Я развелась, и метаморфозы не заставили себя ждать. Поверьте, не только мужикам дано право строить новые отношения после пятидесяти.

Так вот! Этому мудаку на кровати, назовем его так, предназначено было быть одиночкой, но его брат, на вашу беду, познакомил его с вами и поплатился за то, что настоял на этом браке, не желая, чтобы братишка шлялся по шлюшкам и жил в одного, без присмотру.

Но у этого человека было еще и предназначение, он умел то, что обычным людям не под силу: вытаскивать самоубийц из петли. И все было бы ничего, развелись бы вы через годик, и он бы славно трудился на своем попроще дальше, но ваш муж вдруг возомнил себя всемогущим! Равным Богу, так сказать, который умеет все и даже больше!

И его остановили и положили на кроватку! Ему бы одуматься и покаяться, и смириться, глядишь, и встал бы, и пошел бы, развелся бы и начал воплощать свои планы в жизнь. Но он не одумался! Он застрял в ненависти, видя корень своих проблем не в себе, а в окружающих. И вам внушил за время, пока еще мог говорить, что это из-за вас он прикован к постели, а вы, как любящее сердце, поверили ему и сформировали у себя в своей милой и красивой головушке такую установку: «Я виновата, что он теперь обездвижен, жизнь положу, чтобы он жил и ни в чем не нуждался. А когда он умрет, наложу на себя руки, потому что виновата».

И получается, что он жив, пока вы ему отдаете свои жизненные силы. Но вы ведь только продлеваете ваши общие страдания. Отпустите его, дайте исполниться его сокровенному желанию. Вы же знаете, что он не хочет жить! С того самого момента, как осознал, что больше не может ходить! Зачем же вы лишаете человека осуществления его мечты!?

— Я?

— Вы! Пока вы его здесь держите, он будет жить и мучиться! И вы будете мучиться! Вы теперь действительно источник его мучений! Отпустите!

— Как это?

— Примите, что не вы управляете судьбами людей! Не ваша вина, что произошла та авария. Человек не может решать, кому жить, а кому валяться на койке. Это только в воле Всевышнего и самого живущего.

Он еще молод и в принципе полон сил! Он протянет еще лет сорок. Вы хотите для себя такой участи?

Наталья вытаращила на Серафиму полные ужаса глаза и перевела взгляд на больного мужа, потом снова на Серафиму и снова обратно.

— Вы никогда не отдавали себе отчет в том, как долго это его мучение может продлиться! А вместе с ним и ваше! У вас могло бы быть другое будущее, не заставив он вас поверить в то, что это вы во всем виноваты! У вас еще есть шанс пожить нормальной жизнью.

Сходите в церковь и разрешите уже Богу самому решать, кому жить, а кому уже пора. Не держитесь зубами за так называемого мужа.

— Вы знаете, что произойдет потом?

— Да, — тихо улыбнулась Глафира, понимая, что наносное нежелание клиентки жить улетучилось, и она выполнила свою миссию в этом доме. — И мне очень пора. Все будет так, как задумал Тот, Кто создал всю эту Вселенную. Не бойтесь ничего! Только вы решаете, какой будет ваша жизнь! Только вы выбираете свой путь! Свободу воли никто не отменял и никто не имеет права ограничивать!

Глафира сделала все, что задумала, и пулей вылетела из дома.

— Гони, — скомандовала она Анфисе, понимая, что Викентий уже все объяснил и провел нужный инструктаж.

Сознание Глафиры медленно отдало бразды правления подсознанию, чтобы восстановить психику от такой большой нагрузки. Она еще ни разу в жизни не отдавала добровольно клиента в руки смерти.