Скрытый человек - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Чарльз Камминг (ч. 5)

Трубку взяла сотрудница почты. Она сказала: «Почта, добрый день. Чем я могу вам помочь?»

Элис заправила прядь волос за ухо и коснулась руки Бена. Он прижал ухо к телефону, чтобы расслышать, о чём говорят.

«Я пытаюсь связаться с одним из ваших клиентов. У него есть абонентский ящик, зарегистрированный по этому адресу. Г-ну Роберту Боуну. Меня зовут Элис Кин. Я звоню из Лондона».

Женщина необычно долго не отвечала. Бен услышал её кашель и спросил: «Не могли бы вы повторить мне это имя?»

«Да, это мистер Роберт Боун. Я отправила письмо мужу сюда, в Лондон, но обратного адреса не было». Элис постаралась придать своему акценту изысканность, более аристократичный вид. «Нам нужно срочно с ним связаться».

Снова пауза. Затем: «Могу ли я спросить, являетесь ли вы членом семьи?»

Сначала никто из них не понял значения вопроса.

Алиса спросила: «Прости?»

«Просто в последнее время к нам поступает много запросов о мистере Боуне из Соединенного Королевства».

«Нет-нет, я не член семьи. И мы оба им не являемся», — нахмурился Бен.

Он взял телефон из рук Элис и сказал: «Алло?»

Снова тишина. Он подумал, не встала ли женщина из-за стола, чтобы узнать больше. Затем Бен услышал движение на линии, другой голос, мужской.

«Здравствуйте, мисс?»

«Нет, это Бенджамин Кин. Вы только что разговаривали с моей женой…»

«Да, сэр. Совершенно верно. Вашей жене. «Я так понимаю, она искала Боба?»

«Всё верно. Не знаю, объяснил ли ваш коллега, но мы звоним из Лондона и…»

«Мне жаль сообщать вам это, сэр, но у нас здесь была стрельба.

Почти три недели назад. Боба убили в его доме. Ты не...

слышали об этом? «Неужели никто не подумал вас предупредить?»

OceanofPDF.com

Время от времени Стивен Тэплоу лгал своим агентам, представляя более оптимистичный взгляд на операцию, чем он был на самом деле. Он делал это, чтобы сохранить их доверие. Он делал это, чтобы удержать их на своей стороне. Управлять чужими людьми было тонким искусством, и его давно научили, что допустимо манипулировать правдой, если офицер хоть немного думает о долгосрочной выгоде.

Итак, Тэплоу солгал Марку о Тимоти Лэндере. Он не просил SIS выследить его, потому что МИ5 сама сделала это двумя неделями ранее, используя записи телефонных разговоров, полученные от Дивисара. На самом деле, он никогда не хотел, чтобы SIS...

играть какую-либо роль в расследовании дела Кукушкина из-за опасений, что он потеряет контроль над делом, а также из-за более личных опасений, что обнаружится, что Кристофер Кин был агентом МИ5.

Сделки Кина со швейцарским банком также послужили удобной дымовой завесой, которую Тэплоу использовал, чтобы склонить Марка к сотрудничеству; не было никаких доказательств того, что Кукушкин или какой-либо другой синдикат хранили средства в Лозанне. Более того, в такси Тэплоу не раскрыл своего намерения завербовать Юриса Духева; предположение Марка попытаться сделать это было всего лишь совпадением. В течение семи недель аналитики Службы взвешивали риски, связанные с запуском латвийского агента. В воскресенье Тэплоу сделал своё предложение.

Команда досконально знала распорядок дня Духева. Каждое утро он вставал в шесть, обычно включал телевизор в гостиной своей квартиры, ругался на родном языке, принимая душ, а потом бежал к дочери в Елгаву, чтобы перехватить её перед уходом на работу. Между пятью минутами восьмого и десятью минутами восьмого он проходил пятьдесят метров до засаленной закусочной на улице и садился у окна. Оказалось, что Духев обожает британские завтраки. Тельма, которая управляла кафе пятнадцать лет, знала его в лицо и знала его заказ: много кровяной колбасы, горсть печёных бобов, две яичницы-глазуньи, как минимум три свиные сосиски, несколько ломтиков бекона и пара жареных помидоров, с которых сочится семечка. Духев всё это съедал, день за днём вытирая тарелку тостами, перемазанными маргарином. «Босс, поторопись, босс», — шутил Ян. «Мы не будем осторожны, он умрет от сердечного приступа прежде, чем сможет нам помочь».

Тэплоу ждал в кафе с шести сорока пяти утра в воскресенье, просматривая скудные и предательские материалы « Ньюс оф зе уорлд» . Духев появился полчаса спустя, запивая завтрак тремя чашками безразличного и обжигающего кофе Тельмы. Йен оставил фургон снаружи – просто для наблюдения – но оказалось на удивление легко завязать разговор, вывести Духева на прогулку по Шепердс Буш и дать ему понять, что за ним ведется круглосуточное наблюдение и что он будет отбывать срок, если не окажет правительству Ее Величества полное содействие.

Видите ли, Тэплоу знал всё о земле в Андалусии – подарок от Марка в последнюю минуту – и всё о боснийской проститутке в Парк-Вест-Плейс, которую Духев трахал и избивал за спиной Тамарова. Тэплоу, конечно же, не проболтался о Маклине и не выдал никакой осведомленности о заговоре «Либра». Этого было достаточно, чтобы дать понять, что его дни как преступного деятеля сочтены. Ему предложили щедрую сумму денег в обмен на сотрудничество – и посоветовали держать рот на замке.

Сорок восемь часов спустя время выступления Тэплоу стало предметом бурных дискуссий как в Темз-Хаусе, так и в Воксхолл-Кросс.

Почему, например, Тэплоу рискнул сообщить высокопоставленному деятелю организации Кукушкина о присутствии правоохранительных органов, не имея стопроцентной гарантии, что Духев сдастся? Более того, почему он пытался завербовать латыша как раз в тот момент, когда Марк укреплял отношения с Тамаровым в понедельник вечером? Позже, представ перед угрюмым комитетом начальства, Тэплоу пришлось отчитываться о каждой минуте выходных, начиная с поездки на такси с Марком и Яном в субботу утром и заканчивая событиями вечера понедельника.

Он раз за разом настаивал на том, что были приняты все меры предосторожности. Тамаров подтверждал место ужина в отеле «Сент-Мартинс-Лейн» не менее трёх раз. Было установлено место зарезервированного им столика и приняты меры по обеспечению звукоизоляции этой зоны ресторана. Отдельный стол, занятый сотрудниками службы безопасности, также был зарезервирован для наблюдения. Марк согласился поехать на встречу на машине и установить на свой автомобиль прослушку, пообещав, что подвезёт русского в конце вечера и попытается завязать разговор о Маклине. Иэну Бойлу было поручено следить за машиной от квартиры Марка на Торриано-авеню.

Мало что из этого произвело впечатление на членов комиссии, которые почуяли кровь и, казалось, были полны решимости уничтожить Тэплоу. Что-то вроде

Будучи бюрократом, ставящим точки над i и перечёркивающим буквы «t», Тэплоу, тем не менее, подумал, что в контексте институтов проявляется нечто упрощённое в человеческой природе. Обычно отзывчивые и здравомыслящие коллеги внезапно проявили себя в его несчастье.

Казалось, его сверстники получали такое же удовлетворение от страданий и краха одного из своих, как от успешного ареста и осуждения закоренелого преступника. В конце концов, любое развитие событий может быть завершенным, в том или ином смысле.

OceanofPDF.com

Бен разобрался с этим за десять минут.

Роберт Боун был мёртв уже три недели. ЦРУ, получив уведомление об убийстве, получило доступ к дому Боуна в Нью-Гэмпшире и обнаружило копию его письма Бену на компьютере или в текстовом редакторе. СИС немедленно получила уведомление, и связь со смертью Кина была установлена. Затем были отправлены группы – возможно, из Специального отдела – чтобы получить оригинал письма от Элджина Кресент, а вторую копию отправить в квартиру Марка на Торриано-авеню. Вот почему Марк так и не получил письмо; вот почему оригинал пропал из коробки из-под обуви в студии. СИС

Затем Маккрири поручил убедить Бена, что теория Боуна о Костове – это обман, состряпанный американцами. Встреча в Британском музее была подстроена: Маккрири дождался, пока Бен останется один, а затем хладнокровно напоил его Гиннессом и ложью. SIS замалчивала факт убийства его бывших соратников и сотрудников, совершаемого ренегатом КГБ. Маккрири знал всех, кто был ответственен за убийство своего друга, но скрыл правду, чтобы защитить репутацию британской разведки.

Однако Бен не мог понять, есть ли связь между Костовым и Кукушкиным. Не было ясно и то, что Боун сделал, чтобы спровоцировать такой акт мести. Бен предполагал, что ЦРУ также было замешано в вербовке Миши, но чувствовал, что ответа на этот вопрос он никогда не узнает. Возможно, смерть Боуна была просто совпадением, случайным актом американского насилия, обрушившимся не на того человека. Не в первый раз Бен чувствовал себя гнетущим неведением, смущённым как своим скудным пониманием фактов, так и лёгкостью, с которой Маккрири его обманул.

Ближе к девяти часам, из чистой целесообразности, он решил рассказать Элис о работе брата на МИ-5. Поначалу её реакция на новость была сдержанной и оптимистичной. Сидя у открытого окна на кухне, чувствуя, как по коже пробегают мурашки от зимнего воздуха, Элис очень тихо слушала, как Бен документирует масштабы участия Маклина в российской организованной преступности, и, казалось, была рада, что Рот почти наверняка пострадает из-за этого.

«Он ничего об этом не знает», — сказала она с убежденностью, которая раздражала Бена. «Когда он узнает, он сойдёт с ума».

Бен спросил ее, откуда у нее такая уверенность, и она едва екнуло.

«Просто поговорив с ним, у меня сложилось впечатление, что сейчас Libra в основном управляется Маклином. Себ слишком занят другими проектами».

«Какие еще проекты?»

«Ну, для начала, ресторан, о котором я писал».

«Но Маклин тоже в этом замешан».

«Только в качестве правоспособного. Том — всего лишь партнёр».

Они сидели на кухне за ужином, состоящим из пиццы на вынос и колы в плоских бутылках. Бену нравилось собирать вещи, находить их структуру и форму. В какой-то момент он облокотился на стол и, казалось, выхватил идею из воздуха.

«Тебе стоит написать об этом, — сказал он, — обо всей этой херне, которую вытворяют «Либра». Тебе стоит написать о Костове, обо всей этой хрени. Вот чего они боятся. Вот чего СИС не остановится ни перед чем, чтобы предотвратить это. Это может очень помочь твоей карьере».

Элис в ответ только пожала плечами и беспокойно поерзала на стуле, словно что-то упиралось ей в спину.

«Со мной что-то случилось, — сказала она. — SIS не может ничего об этом знать. Они не должны знать о связи Кукушкина с Libra».

И Рэндалл, вероятно, понятия не имеет, что Костов разгуливает по округе, убивая МИ-6.

агенты».

'Объяснять.'

Алиса начала разминать плоть на ладони, как будто это могло помочь ей думать.

Всё просто. Если бы Маккрири знал, чем занимается Маклин, если бы он знал, что Кукушкин отмывает деньги через Libra, он мог бы свалить в убийстве отца на русскую мафию. Это очевидная версия МИ-6.

«взял бы».

«А как же письмо Боуна?»

«Именно это я и говорю. Когда вы разговаривали с Маккрири в пабе, почему он не рассказал вам о связях Маклина с мафией? Это был бы идеальный ответ на историю с Костовым. Это сразу сбило бы вас со следа. Но вместо этого он обвиняет инструктора по дайвингу на Каймановых островах и какой-то частный банк в Лозанне».

Бен кивал, выискивая изъян в теории. «А Рэндалл?»

«То же самое», — Элис встала. «Рэндалл не знает о Костове. И он никогда не слышал о Мише. Люди Маккрири держат всё в тайне. Разведке меньше всего нужно, чтобы МИ5 смеялась над ними. Они, должно быть, с ума сходят, пытаясь выследить Костова».

Бен был поражён простотой решения. «Ты прав», — сказал он. «А Марк ничего не собирался говорить Рэндаллу, потому что не поверил письму Боуна, особенно услышав мнение Маккрири. Он считал всю эту историю с Костовым чушь собачью».

«Именно». Элис вошла в гостиную в поисках сигарет. «Нам нужно сказать твоему брату», — сказала она.

«Он не отвечает на мои звонки. Я уже трижды пытался».

«Тогда оставьте ему ещё одно сообщение. Чем раньше он об этом узнает, тем лучше».

OceanofPDF.com

Но Марк уже направлялся в отель «Сент-Мартинс-Лейн» и упорно отказывался разговаривать с Беном. Было ошибкой вовлекать его в свою работу на МИ5. Втянутый наконец в нечто более сложное, чем нанесение краски на холст, младший брат окончательно запутался.

Поведение Марка казалось оправданным, когда он услышал тон первого телефонного сообщения Бена чуть позже шести. Он как раз входил в дверь из «Либры» и проигнорировал звонок, когда заметил, что его отправителем был Элджин Кресент. Последующее сообщение, прозвучавшее в гостиной, представляло собой торопливую, глотающую слова тишину о «чёртовом Джоке» и «Судоплатове», и Марка разозлило, что Бен неосторожно упомянул их имена по стационарному телефону.

Два часа спустя, отправив не менее трех текстовых сообщений с просьбой «ПОЗВОНИТЕ МНЕ», Бен позвонил снова, но Марк брился в ванной, слушая радио, и новость о смерти Боуна прошла мимо него.

Он сожалел о своей исповеди в саду; всё было проще до неумелого вмешательства Бена. До среды Марк считал свою работу для Рэндалла личной, достойной данью памяти отца и злился на себя за то, что не хватило смелости продолжить это дело тайно. По крайней мере, сегодня вечером у него была возможность встретиться с Тамаровым наедине и развить их отношения без вмешательства Бена.

Тэплоу вышел на последний контакт в семь тридцать, чтобы убедиться, что Марк готов. Поскольку встреча состоялась в воскресенье, он снова избегал упоминания о том, что Иэн будет сопровождать машину Марка до встречи, и ничего не сказал о наблюдателях, которые будут находиться напротив столика Тамарова в отеле «Сент-Мартинс-Лейн». Это была стандартная оперативная процедура: он не хотел, чтобы Марк сомневался в местонахождении сотрудников МИ5 во время встречи.

«Будьте уверены, мы будем пристально следить за вами на всем пути», — сказал он.

«Просто идите туда, куда вас ведёт Тамаров, не пытайтесь ничего торопить. Важно выглядеть уступчивым, но не жадным или жадным».

Помните, он видит в вас важнейшую составляющую долгосрочного успеха Кукушкина.

Примите его предложение о работе, но задайте правильные вопросы о контроле и

иерархия. Скажи ему, что тебе нужен перерыв после того, что случилось с твоим отцом, и что Рот поймёт твою ситуацию.

В десять минут девятого Марк выбрал свой любимый костюм от Hayward, а затем, сознательно выражая свой долг перед Кином, бледно-голубую рубашку Brooks Brothers, принадлежавшую его отцу. Она сидела идеально, словно сшита на одну фигуру. В очередной момент осознанного сентиментального переживания Марк выбрал пару серебряных запонок, которые мать подарила ему на двадцать первый день рождения. У него оставалось пятьдесят минут, чтобы добраться до отеля на встречу в девять часов, и время выпить пива в гостиной, прежде чем идти к машине. Спешить не было смысла.

Он включал телевизор, когда Тамаров связался с его мобильным телефоном.

Взглянув на дисплей, Марк почувствовал укол тревоги, что звонит, чтобы отменить ужин. Выключив телевизор, он поставил напиток на пол и сказал:

«Владимир?»

«Да, Марк, привет».

«Все в порядке?»

«Планы меняются, друг мой. Планы меняются». Его голос был весёлым и непринуждённым; трудно было представить выражение его лица. «Я собирался позвонить раньше, но был очень занят на работе. Извините». Казалось, будто русский звонил из заброшенного здания; эхо отдавалось в открытом пространстве. «Возможно, мы могли бы встретиться за ужином через час. Я изменил нашу бронь». «Это приемлемо?»

Марк улыбнулся ошибочной идиоме и сказал: «Да, без проблем».

«Но я думаю, мне стоит познакомить тебя с Кристиной в ресторане, прежде чем мы встретимся за ужином. Я сейчас стою рядом с ней».

'Кристина?'

«Она будет вашей помощницей в Хакни. Она не может приехать в Вест-Энд, потому что работает здесь. Не помните, где можно поесть?»

«Конечно». Марку и в голову не пришло рассказать Рэндаллу об изменении обстоятельств. Просто идите туда, куда поведёт Тамаров. Не торопитесь. Что-нибудь ещё . К тому же, Кристина, возможно, красивая.

«Вы приедете на такси?» — спросил Тамаров. Казалось, его ответ меня не интересовал. «На машине?»

«Машина, наверное», — ответил Марк и воспользовался оправданием, которое ему дал Рэндалл. «Это мешает мне пить слишком много».

Тамаров громко рассмеялся.

«Тогда всё просто. Пробки не такие уж и серьёзные. Избегайте Кингс-Кросс с его ремонтными работами и поломками. Я проехал через Хайбери-Ислингтон и добрался сюда за десять минут. Только избегайте одностороннего движения возле ресторана».

«Ты превысил скорость, Владимир?» — пошутил Марк, пытаясь соответствовать своему беззаботному настроению.

«Не я, — ответил Тамаров. — Юрис. Латыш, он водит как маньяк».

OceanofPDF.com

Торриано-авеню круто поднимается вверх, слева направо, но Иэн Бойл хорошо видел улицу со своего места в фургоне Southern Electric. Он увидел Марка, выходящего из дома в 20:25, в чёрном пальто и с мобильным телефоном в руках. Это было похоже на встречу со старым другом вдалеке: лёгкая, покатая походка, то, как голова Марка покачивалась из стороны в сторону, словно увлекаемая мыслями или музыкой. Типичным лондонским вечером поздней зимы, нечётким по цвету и температуре, местные жители стекались в угловой магазин у подножия холма и выходили с тонкими зелёными пластиковыми пакетами, наполненными банками, молоком и видеокассетами. Когда Иэн набирал номер Таплоу, в свете уличных фонарей виднелся едва заметный туман.

«Вилки?»

«Босс. Он сейчас уезжает. Садится в машину».

«Хорошо. Свяжитесь со мной снова, если что-то изменится. Я просто сижу здесь и жду за своим столом».

Иэн завёл двигатель, Марк завёл свой. Звуки были неслышны друг другу, всего две машины выехали с улицы. Он дал Марку доехать до конца проспекта, прежде чем выехать, и последовал за чёрным «Саабом», который влился в поток машин, двигавшихся на юг по Брекнок-роуд.

Ожидая, Иэн слушал Jazz FM, а потом включил кавер Билли Холидэй на песню «Summertime», напевая мелодию в пробке. Работа была настолько рутинной, что он ехал практически на автопилоте, держа фургон в ста метрах от цели, с разделяющим пространством в три, а иногда и в четыре других автомобиля. Он знал Марка как хорошего водителя, быстрого и надёжного, способного плавно перестраиваться в поисках свободного места. Однажды, давным-давно, когда у Тэплоу были подозрения, он следовал за Марком из Хитроу и потерял его на кольцевой развязке Хогарта, просто исчез на улицах Чизика и больше его не видели. Иэн подумал, что то же самое должно произойти, когда увидел, как «Сааб» неожиданно свернул с Йорк-Уэй, двухполосной магистрали с севера на юг, ведущей к Кингс-Кросс. Он сидел высоко в фургоне и хорошо видел машину Марка, которая свернула налево в сторону Ислингтона.

«Куда ты идешь, приятель?» — пробормотал он себе под нос и был вынужден ускориться, чтобы не отставать от Марка, проезжая сквозь меняющийся янтарный круг.

Они сейчас ехали по Маркет-роуд, не по той дороге, по которой Иэн поехал бы в Вест-Энд, но, возможно, Блайндсайд знал какой-то короткий путь, какой-то трюк. В конце концов, в Кингс-Кросс до апреля 2047 года шли дорожные работы, так что, возможно, он оказывал им обоим услугу. Они продолжали двигаться на восток, пересекли Каледониан-роуд и оказались прямо в центре Ислингтона.

«Что он задумал?» — снова спросил Иэн, выключая рацию, чтобы сосредоточиться.

В этот момент Тэплоу перевел звонок на его мобильный телефон.

«Босс?»

«Иэн?»

«Что происходит? Я слежу за Blindside до отеля, но всё с точностью до наоборот. Он едет на восток, везёт меня в Хайбери».

«Есть некоторая путаница», — сказал Тэплоу.

Иэн разговаривал, не используя руки, микрофон был закреплен на солнцезащитном козырьке над рулем.

«Что за путаница?»

Тэплоу потребовалось некоторое время, чтобы ответить.

«Кэти только что передала мне информацию. Мы думаем, Тамаров мог изменить дату встречи. Мы думаем, он, возможно, направляется в Хитроу».

« Хитроу? »

«Это ещё не подтверждено. Где Blindside?»

«Как я и сказал. Иду на восток. Я на…» — Иэну пришлось искать дорожный знак. «На улице Святого Павла. Другими словами, это совсем не рядом с Ковент-Гарденом. Может, ему нужно куда-то съездить».

Тэплоу снова выждал, прежде чем ответить. Казалось, босс вёл четыре разговора одновременно.

«Это не так», — наконец сказал Тэплоу. «Мы записали звонок Тамарова, сделанный полчаса назад. Он сказал Blindside, что находится с латышом в Хакни, в новом ресторане. Он попросил его приехать туда до встречи на Сент-Мартинс-лейн. Затем кто-то другой позвонил в отель и перенёс бронь на десять часов».

«Так в чём же проблема?» — спросил Иэн. «Почему Хитроу?»

«Проблема в том, что мы отследили первый звонок до вокзала Паддингтон. С точностью до шестидесяти футов».

«А где он сейчас?»

«Всё ещё пытаемся это установить. Разговор состоялся сразу после того, как Тамаров поговорил с Blindside. По-русски, телефон двигался на запад».

«Он разговаривал с нашим другом?»

«Нашему другу». Тэплоу прочистил горло, и этот звук прозвучал так, будто он нервничал.

«Его нет в Хакни. Мы думаем, что Духев направляется в Хельсинки».

Майкл потерял его в пять. Опять же, это не подтверждено. Я пытаюсь получить перевод разговора. Стенограмму. Такие вещи требуют времени.

Впереди Иэн увидел, как «Сааб» Марка, чёрный, как силуэт, резко свернул на правую полосу Боллс-Понд-роуд, словно готовясь повернуть на юг. Красивая девушка шла по тротуару, перебегая дорогу, и ему показалось, что она улыбнулась Марку. В зеркале заднего вида он увидел два мотоцикла, в пятидесяти футах позади, цепочкой пробиравшихся в узком промежутке между машинами.

Тэплоу, голос которого был полон напряжения, сказал: «Думаю, нам следует увести Blindside оттуда. Передайте ему, что встреча отменяется».

«Вы в этом уверены, босс?»

Удар.

«Я в этом уверен».

Тэплоу не проверял. Он полагался на технику, на спутниковое предчувствие, на чутьё, предчувствие чего-то неладного. Впереди Марк включил зелёный свет, и Иэн последовал за ним.

«Видишь «Сааб»?» — спросил Тэплоу. Он звучал подавленно, и Иэн ему посочувствовал: если бы Духев сбежал через двадцать четыре часа после того, как босс попытался его подставить, ему бы пришлось несладко.

«Он делает правый поворот», — сказал он. Затем белый «Фиат Пунто» заглох перед фургоном Иэна, и фары переключились обратно. Один из мотоциклистов проехал мимо окна Иэна, двигаясь по-лягушачьи. Иэн нажал на гудок. На заднем сиденье мотоцикла сидел второй пассажир, одетый в чёрную кожаную одежду. Они промчались мимо «Пунто» на красный свет.

«Чёрт», — сказал Иэн и снова нажал на гудок. И мотоцикл, и «Сааб» скрылись из виду за углом. Я всё думал, куда делся второй мотоцикл. Всё дело в тренировках, в интуиции. Один из мотоциклов пропал.

«Что происходит?» — голос Тэплоу повысился. — «Доберись до него, Иэн».

Он не отвечает на мобильный. Возвращайтесь в Кентиш-Таун с помощью Blindside.

«Я пытаюсь, босс», — сказал он. «Я пытаюсь. Кто-то заглох перед фургоном».

Иэн заметил выхлопные газы из выхлопной трубы «Пунто» и, подняв глаза, увидел, как из-за угла медленно выезжает задняя часть зелёного «Рейндж Ровера». «Хорошо , — подумал я, — на той стороне движение, есть за что удержаться».

Разметьте . Затем он увидел пропавший мотоцикл, в двух футах от него, в зеркале со стороны пассажира, длинные женские волосы, ниспадающие из-под шлема. Разговаривая с Тэплоу в его кабинете, он сказал: «Думаю, всё в порядке, босс. Думаю, всё в порядке».

Марк слушал демо-записи всю дорогу от Торриано-авеню: новые треки Дэнни Тенальи и сет французского диджея, о котором он никогда не слышал и который искал концерт в Лондоне. Он включил музыку на полную громкость, чтобы защититься от микрофонов, установленных в его машине. Громкость позволяла ему сохранять конфиденциальность. Марк отгонял от посторонних глаз.

Не раздумывая, он бросил мобильный телефон на заднее сиденье «Сааба», неловко закинув руку за сиденье и потянувшись. В результате большую часть поездки он размышлял, был ли этот постоянный поток голосовых звонков и текстовых сообщений важным делом, связанным с Libra, или же это были очередные попытки брата связаться. Марк также знал, что Рэндалл, возможно, пытается связаться с ним, но он был намерен действовать сегодня вечером один, без вмешательства или советов своего диспетчера. Он чувствовал, что раньше всё работало лучше всего, когда он был предоставлен самому себе; похоже, когда появлялось третье лицо, шпионаж становился гораздо сложнее.

На Боллс Понд Роуд он открыл развязку и понял, что ему придётся немедленно повернуть направо на следующем перекрёстке, чтобы избежать одностороннего движения на подъезде к ресторану. Включив поворотник, Марк резко перестроился на соседнюю полосу, поймав взгляд хорошенькой молодой девушки, которая петляла поперек потока машин. Она улыбнулась ему, и он улыбнулся в ответ, совершая поворот на большой скорости. Кто-то позади него нажал на гудок: звук был громким и беспощадным, заглушая первый и второй гудки другого звонка на его телефоне. Управляя правой рукой, Марк потянулся на заднее сиденье и начал шарить по сторонам в поисках мобильного, нажимая на газеты, бесплатные футболки, карту, банки и бутылки. Он не мог найти телефон, не глядя.

«Где ты?» — пробормотал он, чувствуя, как начинает болеть бицепс. Затем движение остановилось, и он смог развернуться на сиденье. Телефон застрял в складках пальто, и Марк вытащил его из складок, увидев «Рэнда».

на показании в черном цвете.

'Привет?'

Мотоцикл остановился параллельно водительской двери, его двигатель успокаивающе пульсировал. Первый выстрел, произведённый пассажиром на заднем сиденье, уничтожил

окно «Сааба» и пролетело в трех дюймах от шеи Марка.

Тэплоу спросил: «Марк?»

Звук, доносившийся из комнаты в Темз-хаусе, поначалу был неотличим от хлюпанья или помех. Затем я услышал шум транспорта и далёкий гудок.

Теперь стрелок видел ясно, как Марк ошеломлённо ёрзал на сиденье, смотрел на мотоцикл и тянулся к ручке двери. Его волосы и одежда были покрыты осколками стекла, словно огранённые алмазы, глубоко впивавшимися в кожу. Второй выстрел убил Марка на месте, и Тэплоу услышал этот звук как продолжительный крик, потому что из ближайшего магазина вышла женщина и приближалась к «Саабу» с тротуара. Мотоцикл мгновенно тронулся с места, разогнавшись до сорока миль в час за пять секунд, и скрылся из виду прежде, чем Иэн успел его заметить. Встревоженный первым выстрелом, он выскочил из-за угла пешком, и мир словно остановился по команде.

OceanofPDF.com

Коллеги Тэплоу высоко оценили его готовность сообщить новость Бену; это был смелый поступок в сложившихся обстоятельствах, и эту мрачную задачу он легко мог бы поручить кому-нибудь младшему по должности. Отвезя трёх сотрудников Особого отдела на Элджин-Кресент, он посадил Элис и Бена в машину и повез их в конспиративную квартиру в Кенсингтоне, где сообщил им о смерти Марка. Он подумал, что Бен узнал его лицо, которое он видел в ночь убийства Кина, но, возможно, шок от новости отогнал любые подозрения, которые у него могли возникнуть. Наблюдая за его реакцией, Тэплоу вспомнил слова Тамарова в клубе в пятницу вечером – они кричали, как… Животные на полу – и он был рад, что Элис, похоже, хоть как-то утешала мужа, лаской и нежностью жены. Казалось, отношения между ними улучшились после окончания её романа с Ротом. Видит Бог, она ему сейчас понадобится. Видит Бог, Бен не захочет оставаться один.

Юрис Духев добрался до Москвы из Хельсинки, но таможенники остановили Тамарова в аэропорту Хитроу, где он проверял поздний рейс «Аэрофлота» вместе с неизвестной женщиной, которая впоследствии была отпущена без предъявления обвинений. Перевод его разговора с Духевым поступил вскоре после полуночи, но был утерян до утра в панике и суматохе событий. Похоже, что у россиян не было никаких опасений по поводу МИ5.

Наблюдали до тех пор, пока Таплоу не упомянул о земле в Андалусии в своём заявлении Духеву в воскресенье утром. Латыш рассказал о своих тайных планах уйти на пенсию только одному человеку. Этим человеком, как ни странно, оказался Марк Кин.

Сначала они не смогли найти Филиппа д’Эрланже. Его не было ни в ресторане в Ковент-Гардене, ни в его квартире на Тоттенхэм-Корт-Роуд. В конце концов, бельгиец был обнаружен в клубе стрип-стриптиз в Финчли, где он прятался в тёмном углу, а Айеша тихонько хихикала ему на ухо. В сопровождении двух офицеров он был быстро задержан, а на рассвете его навестил Пол Куинн.

Маклин в воскресенье вылетел в Нью-Йорк по делам авиакомпании Libra, и когда Тэплоу услышал, что ему позвонил Рот, и немедленно сбежал на Большой Кайман, он подумал, что наконец-то получил неопровержимое доказательство причастности Рота. Звонок был зарегистрирован в 15:47 по местному времени, за десять минут до стрельбы в Лондоне. Как ещё Рот мог…

Знал ли он, что Марка вот-вот убьют? Как ещё он мог дать Маклину знать, что игра окончена?

Но это стало доказательством последней иронии дела Кукушкина — единственного случайного элемента, который ни Тэплоу, ни Куинн не могли предвидеть.

На нём стояла печать СИС. Это было откровение Элизабет Дюлонг.

OceanofPDF.com

Она пришла в Темз-Хаус во вторник в полдень в сопровождении Джока Маккрири с едва сдерживаемой враждебностью. Куинн вернулся после беседы с д’Эрлангером и пил чай с Тэплоу в его кабинете на третьем этаже. Ни один из них не спал тридцать часов.

«Могу ли я вам помочь?» — спросил Тэплоу, когда Дюлонг вошёл без стука. Он сразу узнал в Маккрири друга Кина из SIS.

«Эта комната слишком маленькая, слишком публичная», — заявил Дулонг. «У нас очень серьёзная проблема. Не могли бы вы отвести нас в более уединённое место?»

Она тоже не спала всю ночь, пытаясь смириться с тем, что высокопоставленные сотрудники компании, принадлежащей к одному из её самых ценных разведывательных активов, почти год находились под наблюдением МИ5. Были простые причины, по которым Тэплоу так и не удалось ничего повесить на Себастьяна Рота, и почему Маклину в Libra предоставили такую полную свободу действий. В конференц-зале без окон в подвале Темз-хауса Дюлонг объяснил, что Рот три года проработал агентом SIS.

Если Тэплоу поначалу отреагировал на это откровение полным смирением, то Куинн едва не взорвался.

«Почему, черт возьми, нам ничего не сказали?» — сказал он.

«Какого черта ты не спросил?» — прямо ответил МакКрири.

Этот обмен репликами задал тон трёхчасовой встрече, периоду, характеризующемуся долгим, неловким молчанием, несомненным звучанием рушащихся карьер, перекладыванием ответственности и прикрытием спин. Когда Куинн достаточно оправился, чтобы задать свой первый вопрос, он адресовал его Маккрири.

«Как вы узнали, что мы расследуем Libra?»

«Аудиозаписи, — устало сказал ему МакКрири. — Разговор Бенджамина и Элис прошлой ночью. Вот тогда мы и сообразили, что к чему».

Куинн, тяжело сгорбившийся в кресле, словно переевший человек, выглядел ошеломленным.

« Аудионаблюдение? — спросил он. — Почему Элджин-Кресент прослушивался?»

Маккрири нервно кашлянул и, не ожидая, суетливо поправил перед собой стопку бумаг. Он сидел напротив Куинна.

на дальнем конце длинного деревянного стола в конференц-зале, его трость прислонена к стене.

«На территории дома велось прослушивающее видеонаблюдение из-за письма, которое Бенджамин получил от отставного агента ЦРУ, недавно убитого в Нью-Гэмпшире».

Маккрири потребовалось ещё сорок пять минут, чтобы проинформировать Тэплоу и Куинна о Роберте Боуне. Уставший после почти месячной непрерывной работы по восемнадцать часов в сутки, его рассказ об операции Костова был до боли сухим и бесстрастным. Сотрудники МИ5 в благоговейном молчании выслушали длинную череду уловок СИС: от Билла Тейлора, подчинённого Маккрири, давшего инструкции Трейси Фрейксу о краже писем Боуна с Элджин-Кресент и Торриано-авеню; до того, как сам Маккрири организовал встречу с Беном в Британском музее, на которой он солгал о работе Кина в Афганистане и, вводя в заблуждение, обвинил ЦРУ в вербовке Миши. Однако Тэплоу и Куинн были по-настоящему изумлены историей о полностью вымышленном сыне Маккрири, Дэне, и его непростой жене Белле, очевидно, придуманной, чтобы завоевать сочувствие и доверие Бена.

«Это был качественный штрих», — с сарказмом сказал Куинн. «По-настоящему первоклассный, матовый, очень стильный. Что это было, а? Показать Бену, что все мы люди? Намекнуть, что он ошибался насчёт отца? Дети Джока не очень понимают своих родителей, так что и дети Кристофера тоже? В чём была суть? Поделитесь своей мудростью и опытом с остальным классом».

«Можем ли мы вернуться к нашей теме?» — спросил Дулонг, прежде чем Маккрири успел ответить. Он выглядел искренне разгневанным из-за того, что младший офицер разговаривал с ним таким тоном.

«Конечно, можем», — сказал Тэплоу. Его подход был примирительным, потому что ему нечего было терять. «Так что же случилось с Маклином? Сегодня утром мы слышали, что Рот его предупредил».

«Он на Большом Каймане», — ответила Дюлонг, спотыкаясь и выдавая ещё одну неловкую новость. Она сидела у угла стола, всего в нескольких футах от Маккрири, а справа от неё стоял нетронутый белый пластиковый стаканчик с водой. «И это не было наводкой», — сказала она. «Себастьян просто сорвался».

Стоя у двери, Тэплоу заговорил едва слышным голосом.

«Придёте ещё?»

«Я сказала, Себастьян слетел с катушек». Голос Дюлонга был резким и властным, лёгкий лотианский акцент становился всё более выраженным от напряжения. Она разгладила рукава белой блузки, пока Куинн смотрел на неё, недоверчиво качая головой. «Я позвонила Себастьяну вчера вечером, как только узнала о вашем расследовании. Я хотела договориться с ним о срочной встрече, чтобы обсудить наилучший план дальнейших действий…»

«…и Рот тут же позвонил Маклину», — презрительно произнес Куинн, сложив руки в явном упреке.

«Вопреки его здравому смыслу. И вопреки моим строгим указаниям».

«И как долго, вы говорите, вы им управляете?» — спросил Тэплоу.

«Около трёх лет», — Дюлонг пытался найти выход. «Во всяком случае, задолго до того, как у вас появились подозрения насчёт Libra. Рот выполнял для нас очень важную работу, связанную с российским правительством. Его правительственные связи в Лондоне тоже первоклассные. Важно, чтобы вы оба понимали, что он привлекает проверенных специалистов по широкому кругу вопросов».

Куинн встрепенулся. «И ты — что — здесь, чтобы рассказать нам, как решительно ты намерен оставить его на борту, чтобы подобная информация продолжала поступать в «Кросс»?»

Он видел, как это происходит, даже если Тэплоу не видел, он уже чувствовал, зачем они пришли. Решение. Сделка. Вся тяжелая работа над Кукушкиным пошла насмарку ради нескольких карьер.

«Это, безусловно, одна из моих целей», — признает Дулонг.

Последовало долгое молчание. Трепетное, словно карточная игра. Затем Тэплоу выступил вперёд, вынырнув из угла комнаты, словно из собственной тени.

«Так что же говорят в SIS?» — спросил я. Его манера держаться была странно почтительной для человека, который так презирал МИД. «Какова точная цель этой встречи?»

Маккрири ответил от имени Дулонга.

«Мы хотим сказать, что от вашего внимания не ускользнуло, что Себастьян Рот — невероятно влиятельный молодой человек». Говоря это, он постучал шариковой ручкой по столу, словно подкрепляя свои слова. «У него есть высокопоставленные друзья. Например, его отец — пэр-тори, заседающий в Палате лордов…»

«С которым Рот никогда не разговаривает», — быстро сказал Куинн.

Маккрири выронил ручку.

«Как вы думаете, я смогу закончить?» — В вопросе прозвучала воинственная нотка. «Тем не менее, я собирался сказать, что есть ряд людей, включая Элизабет, которые предпочли бы, чтобы Рот не был разоблачён, что неизбежно произойдёт, если ваши расследования в отношении Либры и Кукушкина когда-либо станут достоянием общественности».

Тэплоу дышал очень глубоко.

«Не понимаю, как Рот может быть для вас столь бесценен, — сказал он. — В конце концов, он даже не знает, что происходит у него под носом». Замечание прозвучало почти извиняющимся тоном. «Как Элизабет может доверять агенту, который предупреждает подозреваемого, несмотря на её собственные инструкции?»

«Себастьян — сильный человек, горячая голова», — ответил Дюлонг.

Куинн откровенно рассмеялся.

«Что смешного?»

« Горячая голова ? Сильный характер ?»

«Да, сильный характер, мгновенный в принятии решений и инстинктивный поступок». Дулонгу пришлось повысить голос. «Обычно это качество — ценный актив для нас. Это показывает, насколько усердно Себастьян работал в SIS, что позволило Томасу взять на себя большую ответственность за управление Libra. Конечно, он доверился ему, несмотря на печальные последствия».

На мгновение Дулонг выглядела растерянной. Куинн начал действовать ей на нервы.

Вы бы это так назвали, да? «Печальные последствия»?

Маккрири встал и, казалось, поморщился от резкой боли в ногах.

«Послушайте, — сказал он, — мы все собрались здесь сегодня, чтобы попытаться разобраться в этом вопросе. Мы все здесь сегодня пытаемся разрешить эту маленькую дилемму».

Но Куинн не отступил.

«Мы ведь для этого здесь, да, Джок? Ты это и проповедуешь?»

Куинн был самым молодым человеком в комнате, но он не позволил своей относительной неопытности сыграть против себя: напротив, он чувствовал себя обязанным профессионально и интеллектуально задавать вопросы МИ-6 на каждом шагу. «Я скажу вам, для чего, по моему мнению, вы здесь. Я думаю, вы здесь для сокрытия информации. Я думаю, вы здесь для того, чтобы убедиться, что мы примем на себя удар за то, что произошло. Я думаю, вы здесь для того, чтобы убедиться, что никто не украдет вашу пенсию».

«Я просто заявляю, — сказал Маккрири, резко произнося согласные, — о нашем желании решить этот вопрос цивилизованным образом». Он опирался на стол. «Стивен, я уверен, что ты придёшь».

«Конечно», — ответил Тэплоу, — «конечно», — и бросил на Куинна обеспокоенный взгляд. «Давай просто выслушаем их, Пол, а? Давай хотя бы это сделаем».

Дулун этим воспользовался.

«Могу также сообщить вам, что Джок и я прибыли сюда прямо со встречи у Креста. Раз уж вы подняли этот вопрос, мы пришли к общему мнению, что Libra должна остаться нетронутой. Томас Маклин не может быть привлечен к ответственности».

«Ну вот», — пробормотал Куинн себе под нос. «Ну вот».

«В этих печальных обстоятельствах Маклину должно быть разрешено остаться на Большом Каймане», — продолжил Дюлонг, словно ничего не говорил. «Мы не будем просить власти произвести арест. Точно так же, если и когда он вернётся в Великобританию, Корона не сможет возбудить против него дело об отмывании денег».

Роль Себастьяна неизбежно проявится».

«Чёрт возьми!» — закричал Куинн, швырнув кулак в комнату.

Все повернулись к нему. «Это полная чушь, а ты…»

'Это не…'

Но он мог кричать громче, чем Дулун.

«…вы знаете так же хорошо, как и я, что единственная причина, по которой вы готовы защищать Маклина, — это желание скрыть тот факт, что бывший агент КГБ сбежал из Москвы и убил двух сотрудников западной разведки, прежде чем кто-либо понял, что происходит».

Маккрири стремился к контролю. Идеализм Куинна нужно было быстро искоренить, иначе план рухнул бы.

«Мы не можем отрицать, что стремимся сохранить передвижения Костова в тайне», — признал он. «Это верно». Я медленно похромал к двери. «Но это влияет на Службу безопасности так же сильно, как и на нас. Представьте, насколько сложно станет вербовать агентов, если потенциальные жертвы подумают, что британская разведка не сможет их защитить. Хотели бы вы вернуться в Ирландию, в Париж, во Франкфурт, пока скандал с Костовым витает в воздухе? Хотели бы ?»

«Я никогда не был во Франкфурте», — отрезает Куинн, не в силах удержаться от шутки. «Я юрист, приятель. Мне платят за работу в Лондоне. Я нанят Министерством внутренних дел, чтобы выслеживать и преследовать тех самых людей, которых ты хочешь освободить».

«Значит, мы просто отпустим Маклина?» — спросил Тэплоу, словно это открытие всё ещё не успело до него дойти и пока не казалось чем-то скандальным. «А как же Тамаров?»

«Боюсь, мы также одобрим освобождение Тамарова». Дулонг не осмелился взглянуть на Куинна. «Ему не разрешат вернуться в Соединенные Штаты».

Королевство, хотя любые устоявшиеся организованные преступные сети, конечно, будут ликвидированы. Но о судебном преследовании не может быть и речи. То же самое и с Юрисом Духевым. Никто не говорит, что это идеальное решение, но…

«Чёрт возьми, это же не идеальное решение». Куинн поднялся из-за стола и подошёл к Маккрири. Он знал, что его внешность работает против него – вес, пот – но всё ещё питал слабую надежду, что его аргументы одержат верх. «У Тамарова есть право на проживание в Великобритании. Как вы собираетесь его у него отнять?»

«Послушайте», возразил Дулонг, «это пришло очень высоко…»

«Что, Бог не хочет, чтобы Тамарова арестовали? Он вам лично сказал или просто гонца прислал?»

Никто не смеялся.

«Не всё так плохо», — сухо сказал Дюлонг. «Маклин не вернётся домой. Он подумает, что русские знают о двойной рецессии, и сочтёт его влиятельной фигурой в Лондоне. На нашей предыдущей встрече мои коллеги также обсуждали возможность обращения к властям Каймановых островов с просьбой наложить запрет на счета Маклина, выданный Mareva».

«Что такое судебный запрет Марева?» — спросил Тэплоу, когда в офисе напротив зазвонил телефон.

«Это значит, что они попытаются заморозить активы Маклина», — тихо объяснил Куинн.

— Совершенно верно, — Дюлонг поправила юбку. — Так что, как видите, ему не удалось уйти безнаказанным.

«Ну, это при условии, что суды Каймановых островов согласятся», — сказал Куинн, громко осушив стакан воды тремя залпами. Я сел. «Любому иностранному органу власти потребуются неопровержимые доказательства связи Маклина со счетами Пентагона и преступной деятельностью в Лондоне».

«Но у нас есть доказательства, Пол, — сказал Тэплоу. — Более чем достаточно, на самом деле».

«Конечно, хотим», — попытался возразить Куинн. «Но поделятся ли Элизабет и её весельчаки этим со своими новыми друзьями на Карибах? Что-то я сомневаюсь».

Дулонг поймал взгляд МакКрири и вытащил ее из трудного положения.

«Тебе не о чем беспокоиться, Пол», — сказал он, снимая со стены свою палку. «Мальчики на Каймановых островах сейчас очень хотят, чтобы их заметили за их поведением. Они послушаются, поверь мне».

«А потом удивляетесь, почему мы не потребовали экстрадиции Маклина».

«Ну, давай подумаем об этом позже, хорошо?»

Куинн ссутулился. Это, очевидно, было свершившимся фактом . Он уже не в первый раз за свою карьеру пожалел, что не стал лет на десять-пятнадцать старше, а не просто умным, прямолинейным кокни, чьи взгляды в конечном итоге стали невостребованными.

«Маклину также будет запрещено заниматься юридической практикой в Великобритании», — сказала Дюлонг, словно пытаясь его подбодрить. «Он не сможет зарегистрироваться ни в одном иностранном юридическом обществе и пользоваться правом выступать в иностранном суде».

Куинн устало ответил даже на это утверждение.

«Это неправда», — сказал он. «У Маклина было двойное образование. Он член Коллегии адвокатов Флориды. Он получил диплом в Майами девять лет назад».

Это стало для Маккрири и Дулонга откровением, оба выглядели озадаченными.

«Тогда нам просто придётся поговорить с нашими американскими друзьями, попытаться что-нибудь уладить», — предложил Маккрири. При этом он сохранял серьёзное выражение лица.

«А что будет с Libra Moscow?» — спросил Тэплоу, словно бессмысленно было зацикливаться на очевидной невозможности ареста Маклина или Тамарова. Лучше просто покончить с этим и попытаться спасти карьеру.

«Ну, это была одна из тем, о которых мы с Себастьяном говорили сегодня утром», — с благодарностью сказал Дюлонг.

«Рот в Лондоне?» — спросил Тэплоу.

«Всё верно». Она достала из сумки пластиковую заколку и заколола ею волосы. «На данном этапе он считает, что клуб, скорее всего, будет продан по франшизе местному предпринимателю в Москве. Постепенно Libra разорвёт с ним отношения. Он собирается остаться в Лондоне на обозримое будущее и взять на себя управление лондонским бизнесом. Возможно, даже состоится выход акций на фондовый рынок».

— Понятно, понятно. — Тэплоу улыбнулся, вызвав у Куинна тошноту от своей быстроты. В комнате внезапно воцарилось тошнотворное настроение улаженной работы.

«А Костов?» — спросил он. Куинн заметил, что они не включили русского.

Маккрири прочистил горло.

«Ну вот, наконец-то хорошие новости. Пока мы тут сидим, наши коллеги должны были уже окончательно проработать план экстрадиции Костова».

Куинн пошевелился.

«Как это работает?»

— Очень просто. — Маккрири сложил руки и натянуто улыбнулся. — Костова отследили до одного из домов Кукушкина.

«Он находится под наблюдением уже несколько дней».

Тэплоу был в замешательстве.

«Он работал на Виктора Кукушкина?»

«Не совсем. Дмитрий иногда выполняет для организации какую-то работу, но только в качестве одолжения, чтобы поддерживать свои рубли. Кукушкин и Костов, видите ли, старые друзья со школы и университета. Выросли в одном пригороде Москвы. Двадцать лет назад Кукушкин был крупной фигурой в партийной машине, поэтому, как и многие бывшие сотрудники КГБ, Костову удавалось поддерживать очень тесные связи с организованной преступностью. После фиаско с Мишей его перевели в Белоруссию, но Кукушкин не спускал с него глаз. А когда он начал получать выгоду от реформ Горбачёва, он вернул его в свои ряды, нашёл ему жильё и всё в этом роде».

Тэплоу потянулся: «Какую работу для него делает Костов?»

Возможно, он спрашивал о времени.

«Как я уже сказал, очень мало. Мы на самом деле мало что знаем, кроме того факта, что Кукушкин всегда заботился о нём. Возможно, какие-то указания. Редкие наводки. Многие из породы Костова работали эвфемистически, как…

«консультантов» того или иного рода, хотя вряд ли он был бы настолько эффективен. Кукушкин активно участвовал в оказании давления на министров, чтобы они перевели государственные деньги в приватизированные брокерские конторы в первые годы правления Ельцина. Мы практически уверены, что Костов в этом участвовал. «Он всегда был лучше всего, когда действовал как бандит…»

«…и в конце концов он наткнулся на имя Кина из-за его работы в Divisar?» — сказал Тэплоу.

«Почти наверняка», — ответил Дюлонг. «Не то чтобы Кукушкин что-то об этом знал».

Куинн почувствовал, что они что-то скрывают, и бросил им вызов.

«Вы сказали, что за Костовым велось наблюдение».

«Это верно».

«От кого? Из правоохранительных органов Москвы?»

Дюлонг выиграла немного времени, вытерев нос маленьким белым платком, спрятанным в сумочке. Маккрири неуверенно посмотрел на пол и постучал обручальным кольцом по столу. Куинн понял, что раскрыл ложь. Их взгляды исчезли.

«Давай, выкладывай. Кто за ним следит?»

« Мы есть». Маккрири выплюнул признание, как будто оно было получено под давлением. «Служба разведки наблюдает за жилым домом».

«Он не арестован полицией?»

'Нет.'

И вот, картина сложилась. Все концы с концами сведены. Куинн недоверчиво раскрыл рот, осознав, что маленькая проблема Маккрири разрешилась одним недобрым трюком.

«Чёрт возьми», — прошептал я. «Чёрт возьми. Шестеро уже поговорили с Кукушкиным, да? Вы, блядь, заключили сделку».

Дюлонг скомкала платок под рукавом блузки и дала понять Маккрири, что она готова ответить на вопрос.

«У нас есть каналы в Москве, — сказала она. — В качестве компенсации мы получаем передачу Костова…»

Но Куинн не дал ей договорить.

«В обмен на что?»

«В обмен на условия, которые мы уже обозначили. Иммунитет от судебного преследования для Тамарова, д'Эрланжера, Маклина и Духева. Полное прекращение операций в Великобритании. Наверняка последнее хоть как-то утешит Службу после всей вашей тяжёлой работы?»

Тэплоу встал между Куинном и Дюлонгом, словно чувствуя себя обязанным говорить от имени МИ-5. Куинн взглянул на его бледное, измученное лицо – человек, потерпевший поражение, безнадежно угасший, – и почувствовал, что все его будущее зависит от реакции Тэплоу. Если он будет упорствовать в плане СИС, то уйдет; если же проявит хоть каплю отвращения, они, по крайней мере, смогут получить моральное преимущество. Тэплоу слегка коснулся усов.

«Прежде всего, должен сказать, что я не в восторге от того, что произошло здесь сегодня». Это прозвучало обнадеживающе недвусмысленно. «Вести переговоры с преступниками, заключать сделки с членами признанного организованного преступного синдиката — это вызывает у меня крайнее чувство дискомфорта. Действительно крайне дискомфорта».

Куинн вышел вперёд. Возможно, всё будет хорошо; возможно, всё-таки существуют определённые стандарты. «Тем не менее, я понимаю, почему было принято такое решение, и, хотя я его не одобряю, я признаю, что, как минимум, организация Кукушкина не сможет, по крайней мере в среднесрочной и долгосрочной перспективе, процветать на материковой части Великобритании...»

Для своего роста Куинн встал с удивительной для него быстротой, подняв руки, словно пытаясь помешать Таплоу его фарсу. Он свернул свои записи и сложил их.

под мышкой и двинулся к двери.

«Пол? Куда ты идёшь?» — спросил Тэплоу.

«В частный сектор».

'Что?'

Под мышками у него виднелись черные следы пота.

«Ты правда думаешь, что Кукушкин просто так сдаст Костова, друг он или нет? Ты правда думаешь, что он выполнит свою часть сделки и позволит ему дойти до суда?»

Тон вопроса был одновременно насмешливым и глубоко серьезным.

«Это услуга за услугу », — неуверенно ответил Дулонг.

«Вы нам не верите? — спросил Маккрири. — Вы всё ещё настроены скептически?»

Куинн покачал головой.

«О, дело не в том, что я тебе не верю, Джок. Дело не в том, что я тебе не верю».

«И что же тогда?»

Он входил в дверь.

«Я знал, что это произойдёт», — бормотал он, словно про себя. «То, чего я боялся. Обязательства».

«Пол?» — снова спросил Тэплоу.

Куинн поднял взгляд. Его лицо напоминало лицо человека, узнавшего о трагедии: измученное, потрясенное и в то же время странно возмутительное.

«Да? Что такое, Стивен? Что ты хочешь сказать?» Он стоял уже в коридоре, его взгляд был устремлен на них с обвинением, словно он оглядывался на утраченную невинность.

«Ты думаешь, я пошёл в этот бизнес, чтобы послушать то, что ты только что сказал?»

«Вы должны понять, что…»

Но Куинн ушёл. Дюлонг, Маккрири и Тэплоу остались смотреть в пустой коридор. Через некоторое время Маккрири произнёс: «Терп, терп», и Дюлонг осмелился улыбнуться. Тэплоу же, однако, испытал чувство стыда, более сильное, чем когда-либо в своей карьере.

«Значит, все решено?» — спросил МакКрири.

«Всё решено», — ответил Тэплоу после долгой задержки. Голос его был очень тихим.

«А ты, Элизабет?»

«Решено», — сказал Дулонг.

«Хорошо. Тогда продолжим. Не уверен, что хочу тратить ещё хоть секунду своей жизни на переживания из-за Дмитрия Костова, чёрт возьми».

OceanofPDF.com

Россиянин сидит один на заднем сиденье новенькой Audi A4.

Гладкая, мягкая обивка, запах кожи и искусственной сосны. сумерки в пригородах Москвы, гряды низких белых облаков, приносящих поздний Весенний снег в столице. Через заднее окно машины, На девятнадцатом этаже он может разглядеть балкон квартиры, где он находится. прожил последние одиннадцать дней, его последнее пристанище в длинном ряду гостиничных номеров и квартиры. Квартира, принадлежавшая соратнику Виктора Кукушкина, имеет одно окно, выходящее на пять серых, заброшенных шлакоблоков башни, каждая из которых была изуродована трещинами и граффити. Костов Он не собирается упускать этот вид. Он с нетерпением ждет дома в страна.

В трехстах метрах от машины, через ровную поверхность измятых бетон, кое-где прерываемый сорняками, играют двое мальчиков Футбол против белой кирпичной хижины. Температура ниже нуля, и свет тускнеет. все время, но их глаза, должно быть, привыкли к предночному мраку потому что жёлтый мяч регулярно трескается о стену. Если он напрягается, Костов слышит, как резина их ботинок касается асфальта, Голоса, эхом разносящиеся среди зданий, внезапные вздохи и крики.

Он устраивается поудобнее на заднем сиденье и опирается на большую холщовую сумку. В нем находилась большая часть его одежды и имущества. Мужчина шестидесяти трех лет с Всю жизнь на заднем сиденье автомобиля. Костов морщится при этой мысли. болит во всех частях тела – в затылке, вдоль седалищные нервы бедра, за коленями – и температура внутри Транспортное средство только усугубляет ситуацию. Это не холод Лондона или Нью-Йорка. Англия; это холод России под снегом. Он стучит в окно. и призывает водителя сесть внутрь.

Опираясь на крышу, Юрис Духев заканчивает телефонный разговор и выходит в машину, принося с собой запах пота и нетерпения. Как Костов, он также одет в черное зимнее пальто и толстые перчатки, один из который он снимает, чтобы прикурить сигарету.

«Хочешь, Димитрий?» — спрашивает он по-русски, поворачиваясь к заднему сиденью.

«Не для меня, — отвечает Костов. — Не для меня. Просто заведи этот чёртов мотор».

«Принеси мне сюда немного тепла».

Дым теперь глубоко в его легких, Духов поворачивает ключ зажигания и... Двигатель оживает, гудит. Вентиляторы нагнетают в машину потоки холодного воздуха. вентиляционные отверстия в приборной панели и полу.

«Здесь чертовски холодно», — жалуется Костов.

«Просто дай время», — тихо говорят ему.

Знают ли они? Узнали ли они о Кине и Боуне? Костов жив. с этим постоянным сомнением, паранойей неминуемого открытия. Он наблюдает глаза людей Кукушкина все время на предмет внезапного предательства.

В течение нескольких дней он подозревал, что СИС следит за ним по городу, двое худых Иностранцы с внешностью британских дипломатов. Кто-нибудь когда-нибудь поставит Два плюс два. Кто-нибудь когда-нибудь найдёт связь между Костовым и Кристофер Кин.

«Я думал, ты теперь живёшь в Лондоне?» — спрашивает он. «Как так получилось, что ты вернулись в Москву?

«Я только что вернулся домой, — отвечает Духев. — Просто вернулся домой по новым делам».

Духев ненавидит Костова, презирает его. Так называемый друг Виктора, чей Месть разорила Лондон. Он отводит своего старого друга в квартиры и... деньги и приносит ему только неприятности взамен. Разворачивая Audi в узкая дорога, он направляется к автостраде в аэропорт и на самом деле смотрит вперед к предстоящей ночи. Телефонный звонок лишь подтвердил, что все договоренности уже достигнуты, план помешать британцам и положить конец Дмитрию Ложь. Костова не передают в СИС. Костова вывозят в леса.

«Куда мы едем?» — спрашивает он, устало развалившись на заднем сиденье, как толстяк, Нетренированная собака. «Виктор сказал мне, что я еду к нему домой за город».

«У меня есть работа за пределами Шереметьево, — объясняет Духев, — пакет нужен Собираем. Потом мы поедем в деревню, Димитрий. Там ты сможешь увидеть свой новый дом.'

Двигаясь со скоростью пятьдесят миль в час сквозь слепящий апрельский снег, Духев может Отслеживайте хвост SIS в зеркале заднего вида Audi. Volkswagen с St. Петербургские номера, которые преследуют Костова уже несколько дней. Это его единственный Проблема. Вот что он должен потерять. Но как раз вовремя, как телефон. звонок обещал, вспышка полицейской машины пронзает ночь, В шестидесяти метрах позади «Фольксвагена», и всё время приближается. Хорошо, Духев.

Паша думает: «Занимаюсь тем, за что ему платят». Сквозь шум дороги он слышит сирену и с удовольствием наблюдает, как Фольксваген Подъехал к обочине автострады. Представьте себе ругань в той машине. Представьте себе, в какие неприятности попадут эти британские шпионы. как только они вернутся в посольство.

И теперь всё просто: Костов даже засыпает на заднем сиденье. час Духев едет молча, в глубь черной ночи к югу от Москвы, и в восемь часов — поворот в лес. Других нет. транспортные средства позади или перед ним и он поворачивает Audi без сигнала на однополосную дорогу, идущую на восток в лес.

«Куда мы идем?» — спрашивает Костов, бормоча из глубины своего сознания. спать.

«Пакет», — произносит Духев, — «пакет» и тянется к ручке пистолет.

Он паркуется и глушит двигатель на поляне в полумиле от дороги. Дорога, окруженная со всех сторон высокими, широкими соснами. Никого не видно.

Ничего, кроме снега. Затем, ослепляя в темноте, внезапное кратковременное Вспышка фар Тамарова, сигнал, незаметно спрятанный впереди среди густая группа деревьев.

Костов, мечтая о Мише, не замечает выстрела. Одна пуля в голову, а затем вечный сон. Он лишён себя, своих зубов. и пальцы, пока Тамаров обмакивает автомобиль в масло. в течение пяти минут новенькая Audi, а Костов и его холщовая сумка горят ярким пламенем. Столб огня, который вспыхивает и нагревает деревья. Русские уже на подходе. Они возвращаются домой. Теперь они могут вернуться к своим делам.

Структура документа

• Скрытый человек

◦ 1

◦ 2

◦ 3

◦ 4

◦ 5

◦ 6

◦ 7

◦ 8

◦ 9

◦ 10