Следствие продолжается. Самые громкие дела прокуратуры Москвы нового времени. 1991-2007 годы

Все началось с блондинки

В недалеком прошлом любой выстрел в столице воспринимался как ЧП. Применение оружия милицией или, не дай бог, злоумышленниками становилось поводом тщательного служебного и юридического разбирательств, делались соответствующие оргвыводы, выносились приговоры. Что касается вооруженных налетов, то места их совершения детально знал каждый, тем более такие случаи можно было пересчитать по пальцам.

Нападение на инкассаторов в универмаге «Молодежный» в середине восьмидесятых годов обсуждалось каждым москвичом, а газеты возвращались к нему в течение нескольких последующих лет.

Сегодня ни выстрелами, ни взрывами никого не удивить. Однако классические гангстерские налеты в стиле Бонни и Клайда стали рядовым явлением гораздо позже заказных убийств, похищений с пытками и грабежей в подъездах и на улицах. Первая банда, которую сравнивали с «Черной кошкой», появилась в конце 1993 года. В историю криминалистики она вошла как банда Устиновича.

…Очередной «звонок» раздался в середине недели. Знакомый бандитский почерк — выстрел в потолок, быстрая выемка кассы, исчезновение на поджидавшей у входа в обменный пункт машине. Девятый или десятый эпизод. Судя по уже известным налетам — преступники не останавливаются ни перед чем. В их «черном» списке два убийства. Только известных — два.

К тому времени опера Петровки, 38 уже располагали фотокомпозиционным портретом главаря. Причем, как выяснилось после задержания бандитов, портрет был настолько хорош, что сам «герой» удивлялся: как сфотографированный.

Из ориентировки Московского уголовного розыска:

«Главарь банды имеет «обливную» дубленку, носит короткую стрижку типа «бобрик» и очки с толстыми затемненными линзами. Его напарник двадцати пяти — тридцати лет, смугл, суетлив, имеет характерный прищур. Преступники вооружены огнестрельным оружием. Используют легковой автотранспорт…»

В то утро оперативники специального отдела МУРа, как обычно, отправились на объекты. Спецотдел милиции, или, как его называли, СОМ, занимался оперативным прикрытием наиболее криминогенных зон столицы — вокзалов, рынков, ломбардов, крупных торговых центров. Сыщики ориентировались на задержание сбытчиков краденого, налетчиков, карманных воров и домушников.

Начальник СОМа Евгений Жураковский не мог, конечно, предвидеть ход событий, но его фраза «При задержании соблюдать осторожность» оказалась пророческой. В тот день главарь банды и его подельники были схвачены сыщиками Олегом Химиченко и Николаем Тарасовым с поличным на Старом Арбате. Оружия при них не оказалось, но зато на квартире опера обнаружили и стволы, и вещи с дерзких налетов на магазины и обменные пункты…

Все началось с… яркой блондинки. Ее заметил оперативник СОМа Юрий Колоколкин. Молодой парень обратил внимание на даму, которая пыталась сбыть за почти символическую цену кольцо с бриллиантом и фирменные часы «Омега». Когда сыщики пригляделись — заметили неподалеку двух мужчин. Оба здорово напоминали по приметам указанных в ориентировке налетчиков. После недолгого совещания решено было познакомиться с гражданами поближе.

Задержание было профессионально быстрым. После первой же беседы в местном отделении милиции сомнения сыщиков отпали. Блондинка была вовсе не той, за кого себя выдавала. И не только потому, что оказалась брюнеткой, носившей яркий парик. Ольга Шаркова, представившаяся генеральным директором товарищества с ограниченной ответственностью «Макс», уже второй год числилась в федеральном розыске. Ее обвиняли в шести мошенничествах в особо крупных размерах и махинациях с недвижимостью в Запорожье.

Еще более колоритными фигурами были дружки Шарковой сорокалетний Михаил Устинович и молодой приятель Николай Грысько. Лидером, несомненно, являлся старший. Он стремился выглядеть солидным, невозмутимым: ему, дескать, милицейская проверка нипочем. Но его с головой выдавали многочисленные уголовные наколки на пальцах и характерный блатной говорок.

Монархист с наколками

Из материалов уголовного дела:

«В кармане куртки задержанного Устиновича обнаружены: кольцо желтого металла с прозрачным камнем, кольцо-печатка с камнем темного цвета, обручальное кольцо с насечкой с внутренней стороны, кулон с цепочкой, два браслета крупного плетения, часы женские с корпусом из желтого металла, кольцо с монограммой…»

Происхождение найденного в карманах троицы вороха золотых ювелирных изделий, дорогих часов и толстой пачки денег старший объяснил необычно: «Это добровольные взносы. Я борец за восстановление монархии в России».

Устинович, по его утверждению, был на короткой ноге с сильными мира сего, в частности с Жириновским, Стерлиговым, появлялся как «свой» в приемной Патриарха Алексия и в Дворянском собрании. В записной книжке «монархиста», рядом с вышеупомянутыми фамилиями, значились и номера телефонов. Среди вещей задержанного нашлась даже листовка, где популярно разъяснялась идея реставрации монархии и указывались реквизиты Россельхозбанка, куда сподвижники могли бы перечислять добровольные пожертвования. А на листовке был адрес «монархической организации» — квартира в районе Алтуфьевского шоссе.

На той самой квартире и по адресу, где проживала фальшивая блондинка, оперативники обнаружили пистолет Макарова, газовый ствол и другие важные улики. Когда «монархисту» предъявили найденные предметы, он отпираться не стал. Устинович попросил сигарету и начал свой рассказ…

Он родился на зоне. Мать — рецидивистка со стажем, провела с ним только первые три года. После этого ребенка отправили в специнтернат, где он и проходил особые «университеты». Первый срок получил в одиннадцать лет. По признанию Устиновича, больше половины своей жизни он провел за колючей проволокой, нормальных взаимоотношений между людьми не знал. К тому же в драке еще по малолетке ему нанесли тяжелую травму головы, после чего он начал терять зрение. Очки с огромными затемненными линзами объясняли его кличку — Миша Слепой.

После очередной отсидки Устинович оказался на воле без копейки в кармане. Но Слепой долго не горевал. Он радовался жизни — свобода! Смелым и умелым, как известно, покоряются большие города. И «подъемные» Миша получил привычным способом, отправляясь на «утренники» в московское метро. Конечно, он считал себя выше банальных краж из сумок и карманов пассажиров. Там, где он рос, разбои считались занятием, достойным уважающего себя уголовника. Поэтому Слепой долго не раздумывал. Его тактика была проста и безотказна.

Сжимая в руке нож, он пристраивался за торопящейся домой одинокой женщиной, заходил с ней в лифт, а дальше — дело техники. Сколько за ним гоп-стопов, никто ответить не может. Сам же он никогда не считал. А в уголовном деле об этом есть лишь упоминание. Заявлений от потерпевших не поступало, проверить показания рецидивиста возможности не было.

Впрочем, преуспеть в этом «ремесле» Устиновичу мешала внешность. Осторожные москвички редко отваживались зайти с таким попутчиком в кабину лифта. И тогда Слепой нашел выход — привлек к промыслу двух молодых девиц, взял, так сказать, шефство над подрастающим поколением. Иногда он действовал с двадцатилетним дружком Грысько, с которым познакомился у Павелецкого вокзала, когда, по оригинальному выражению одного из них, «дохли» в пивнушке. Общий язык нашли быстро, грабили квартиры, ставили на нож прохожих, но все это тяготило Очкарика, ему хотелось быстрее начать настоящие дела.

Любовь-морковь

До организации банды было еще далеко. Главарь обрастал связями, приобрел необходимый инвентарь — купил за пятьсот баксов пистолет Макарова с обоймой. Один из новых дружков дарит Очкарику прекрасную наводку — рассказывает о генеральном директоре ТОО «Макс» Ольге Шарковой, взявшей кредит 50 миллионов для «поддержи малого бизнеса». Устинович сразу понимает, что здесь пахнет большим барышом.

Слепой бьет наверняка — похищает сына Шарковой и требует у бизнесменши выкуп. Любящая мать выполняет условия вымогателей, обналичивает банковский кредит и передает Устиновичу 25 тысяч долларов. Сын коммерсантки отпускается с миром, но история получает неожиданное романтическое продолжение. Сорокалетняя Ольга чувствует внезапное сердечное влечение к вчерашнему недругу. Обиды забываются, и скоро Устинович переезжает в квартиру красавицы бальзаковского возраста на Кантемировскую улицу.

Но даже спелые прелести богатой пассии не отвлекают Мишу от стремления «получить много и без хлопот». Он ворчит, обращаясь к подельникам: «Все это мелочи. Мне нужна настоящая работа!» И отправляется на очередной разбой.

На этот раз наколку дает сожительница — называет адрес состоятельной женщины. Слепой ожидает легкой добычи, но, вопреки ожиданиям, встречает отчаянное сопротивление. Женщина оказалась с характером, сдаваться не собиралась. Тогда Устинович недрогнувшей рукой нажимает на курок. Жертва падает, истекая кровью, а он собирает добычу и скрывается. Позже женщина умирает от ранения в печень.

Счет смертям открыт. Устинович собирает подельников: «Хватит мелочиться. Будем потрошить кассы в магазинах. Я люблю быстроту».

Детали первого налета разработали до мелочей. Выбрали магазин «Свет» рядом с метро «Пражская». Основную миссию взял на себя Очкарик. Он ворвется в магазин, пальнет в воздух, прикажет всем оставаться на местах. Помощники Грысько и Армен Саргсян будут выполнять каждый свой маневр. Первый выгребет деньги из кассы, второй — подстрахует на входе. Цены высокие — значит, деньги будут. И народу в зале немного, а главное — это не банк, нет охраны, тревожной сигнализации…

Но не только отсутствие охраны и сигнализации определило выбор объекта.

— По словам Устиновича, — вспоминает расследовавший это громкое дело следователь по особо важным делам прокуратуры Москвы Сергей Рыбаков, — его тянуло к чему-то светлому, яркому… Вот он и остановил выбор на магазинах «Свет». Можно по-разному относиться к этому признанию. Но вряд ли он что-то придумывал специально. Зачем лукавить, наводить тень на плетень? На нем и так уже висели расстрельные статьи…

«Спокойно, это ограбление!»

Сначала события развивались по сценарию бандитов. Выстрел в потолок, замешательство и оцепенение в торговом зале. Но Грысько, хотя ему сотни раз повторяли одно и то же, за деньгами к кассе почему-то не побежал, а как пень, в растерянности стоял рядом с Устиновичем. Тогда тот сам рванулся к окошечку, выгреб деньги, выбежал на улицу. Машину «Москвич» наняли заранее — леваку хорошо отстегнули, и он быстро довез до ближайшего входа в метро. Там налетчики смешались с толпой пассажиров и скрылись. Не помог ни оперативный план «Перехват», ни разосланные по отделам милиции ориентировки.

Дома отдышались, пришли в себя, подсчитали выручку и стали ждать реакцию — как-никак, разбой со стволом средь бела дня! На следующий день в газетах сообщали о налете. Никаких примет или важных сведений не было. Очкарик самодовольно ухмылялся, ощущал себя крутым бандитом. В эйфории пребывали и подельники. В тот же вечер наметили следующий адрес.

Боясь спугнуть удачу, выбрали очередной магазин «Свет». На этот раз действовали слаженно, получили хороший куш и скрылись. Устинович окончательно уверовал в свою неповторимость. Он будто с цепи сорвался. Налеты на магазины «Свет» следуют непрерывной чередой. Ситуация могла бы показаться анекдотичной, если бы не трагические обстоятельства бандитских разбоев.

Из материалов уголовного дела:

«Во время налета на магазин «Свет» в районе метро «Кантемировская» Устинович для устрашения находившихся в зале людей выстрелил в потолок из пистолета Макарова.

Пуля срикошетила от бетонного перекрытия и попала в голову Виктории М., находившейся около кассы. Женщина осталась жива, но потеряла зрение на один глаз».

Налетчики наглеют до такой степени, что дважды за короткий период нападают на один и тот же магазин. Как объяснял после задержания Устинович, никакого особого расчета не было: «Проезжали мимо, вспомнили, решили повторить…»

Бандиты внимательно следили за прессой, которая на все лады расписывала их похождения. Каково же было их удивление, когда они прочли, что ущерб от разбоя магазина «Свет» в Чертанове сотрудники оценили в 4400 рублей, в то время как бандитам досталось вполовину меньше.

Они ни разу не отступали от обкатанной схемы — брали только деньги. Лишь однажды прихватили в кассе японский микрокалькулятор. Объяснение простое. Устинович имел незаконченное среднее. Подельники тоже высоким интеллектом не блистали. Трудно было у них с устным счетом. Вот и взяли японскую машинку — делить добычу по справедливости. Аппетиты росли, и Слепой решил тряхнуть обменные пункты валюты.

Неудавшийся побег

Первое нападение на обменник совершили на Михайловской улице. Парень-охранник пытался оказать сопротивление, не дрогнул, не упал, закрыв голову руками, при виде вооруженного бандита. Завязалась перестрелка, исход которой предсказать было нетрудно. Потому что охранник стрелял из «газовика», а Устинович, мечтавший о «законности и справедливости» (так написано в сочиненной им монархической листовке), палил в упор на поражение из боевого оружия. Так в Москве появилась первая жертва нападения на пункт обмена валюты…

После задержания, делая чистосердечное признание, он притворно сокрушался: думал, дескать, что у охранника настоящий пистолет. Можно было бы поверить, если бы не случившееся через девять дней нападение на обменный пункт при кооперативе «Лубянский» на Никольской улице. И там охранники пытались задержать налетчика, хотя знали о расстреле на Михайловской. Слепой вновь стрелял прицельно, убил наповал одного и тяжело ранил другого охранника. Во время перестрелки он рассыпал валюту, но подбирать не стал — бросился прочь. Возможно, Устинович был бы смелее, но патронов в магазине его пистолета Макарова уже не осталось.

…Банда Устиновича стала вехой в истории криминалистики. И не только потому, что, как уже упоминалось, налетчики открыли мартиролог погибших охранников обменных пунктов Москвы. Следователь Сергей Рыбаков отработал методику расследования таких преступных групп. До него было лишь одно дело по бандитизму, имевшее иную специфику и доказательную базу. Кроме того, впервые судом была принята в качестве доказательства одорологическая экспертиза, проведенная Сергеем Рыбаковым. Поясню, что одорологическая экспертиза использует в качестве естественного биодетектора запахов обонятельный аппарат служебно-розыскной собаки. Она основывается на индивидуальности и относительной устойчивости человеческого запаха.

Во время одного из налетов Устинович оставил на месте преступления шапку. Ее удачно законсервировали, а позже провели специальную экспертизу. Собака четко определила принадлежность шапки. Ее хозяином был Устинович. Позже суд принял это доказательство и таким образом создал прецедент, который используется с тех пор для установления принадлежности вещественных доказательств.

— На следствии Устинович держался достаточно спокойно, — рассказал Сергей Рыбаков. — Понимал, что доказательств его преступной деятельности хватит на десятерых. Он много рассуждал по поводу монархии, справедливого устройства государства. У него была своя идея. Государством, дескать, должен руководить пожизненно избранный судья-монарх. Только он может справедливо править людьми.

А еще Миша Слепой любил вспоминать свою жизнь на зонах, даже показал следователю придуманную им самим шахматную задачку. В результате хитрая многоходовка всегда приводила его к победе. Правда, разрабатывал комбинацию Миша с одной-единственной целью — разводить доверчивых лохов на зоне.

С тех пор прошло много лет, но Сергей Игоревич до сих пор вспоминает своего подследственного: незаурядный интеллект, начитанность, хитрость, умение повелевать людьми, знание психологии. Когда нужно, Устинович мог быть обходительным и вежливым, а в случае необходимости превращался в настоящего зверя. Он считал, что на разбои его толкала алчность подруги. Его Бонни постоянно не хватало денег. Ему же вполне достаточно было пару раз в неделю съездить на утренники, «почистить» карманы рассеянных граждан. И налетами он стал заниматься ради подруги, чтобы удовлетворить ее аппетиты.

— Нигде в материалах дела вы не найдете такого интереснейшего факта, — вспоминает Сергей Рыбаков. — Незадолго до окончания следствия Устинович едва не совершил побег из следственного изолятора. Я сам узнал об этом случайно. Как-то раз его привели на допрос наголо стриженным. «Что случилось?» — «Я, Сергей Игоревич, в штрафном изоляторе сижу». — «За что тебя так?» — «Да бес попутал… Сбежать попытался…» Между прочим, побег ему едва не удался.

Выяснилось, что в камере с Устиновичем находился какой-то лох. Статья у того была пустяковая. И Миша сразу же понял: никакого срока парню не светит, освободят прямо в зале суда. Накануне суда Устинович накачал сокамерника какими-то таблетками, тот заснул и оказался под нарами. Когда за ним пришли конвоиры для этапирования в суд, Миша Слепой оказался на его месте. Предварительно он вымазался зеленкой, чтобы его труднее было опознать. Впрочем, уловка могла оказаться лишней. Адвокат ничего не понял. Он видел подзащитного всего один раз, и то очень давно. Так что даже не заподозрил, что перед ним не хулиган, которого он защищает, а матерый рецидивист-убийца, подготовивший побег.

И все же обман раскрылся в самый последний момент. Судья огласил приговор — условное осуждение с испытательным сроком. Подследственного готовились освободить в зале суда. Устинович уже ликовал в душе, но тут раздался крик: «Это же другой, кого вы привезли!»

Выяснилось, что родственник подследственного хулигана пришел на суд и увидел, что на скамье сидит вовсе не его братан, а какой-то вымазанный зеленкой дядя… Интересно, что зеленкой вымазался Устинович не напрасно. По совокупности содеянного суд приговорил его к исключительной мере наказания. Правда, неизвестно, успели ли привести приговор в исполнение. К тому моменту уже мог действовать мораторий на смертную казнь. Но кто знает, может быть, когда-то Миша Слепой снова окажется на свободе и попытается воплотить идею судебной монархии в реальность.