Служба по расчету

Глава 7

— Конечно, все записи в журнале есть. Нас за несоблюдение еб… Наказывают сильно. — Василий поскреб пятерней затылок. — Но это на базе все, туда идти надо.

— Прекрасно. Где база?

— Да тут километр примерно, недалеко от монастыря… — Боец взглянул на часы. — Скоро и правда наши вернутся. Или вы с ними тоже поговорить хотите?

По-хорошему, следовало бы, но пока что мне будет достаточно информации от одного Василия. Главное парень уже рассказал и подтвердил мои догадки. Теперь нужно выяснить конкретные имена и работать с теми, кто замешан в этой истории со стороны охраны.

— Нет, пока не хочу, — покачал головой я. — Возможно, в другой раз. А вот списки мне очень нужны.

— Как скажете!

— Кстати, а с чего это твои сослуживцы пост покинули? Это ж самоволка, насколько я понимаю.

Василий махнул рукой в сторону большой земли.

— Да за жратвой поехали. Нам, конечно, паек выделают, но… Иногда ж и нормально поесть хочется. Чтоб не тушенка, а мясо, по-домашнему. При монастыре же кухня осталась, мы туда готовить ходим… Только вы, пожалуйста, не сдавайте их. Они нормальные мужики.

— Не собираюсь я никого сдавать, Вась, — улыбнулся я. — Разве ты еще не понял, что мы здесь совсем по другому поводу? Тем более желание вкусно поесть — священно. Но вы лучше поаккуратнее с самоволками.

— Так точно, ваше сия… то есть ваша светлость!

Я огляделся, прикидывая путь до монастыря. Минут пятнадцать по пересеченной местности, не больше. Но для скорости лучше разделиться.

— Василий, давай договоримся так: ты бежишь за списками, а мы с дамами пойдем сразу на корабельное кладбище. Как раз время сэкономим.

Рядовой нахмурился, снова уставился на меня, словно продолжал сомневаться в моих полномочиях. Или же просто переживал за нашу безопасность — сам-то парень явно не особо любил шастать по острову, и правильно.

Я тоже не мог доверять ему до конца. И мне очень не хотелось, чтобы парень напортачил. Например, решив кому-нибудь позвонить раньше времени…

— Хотя, знаешь, у меня есть идея получше. — Я обернулся в сторону камня. — Аграфена! Подойди сюда, пожалуйста.

Помощница ловко пробралась через кусты и предстала перед нами.

— Звали?

— Звал. Мы тут с Василием немного раскрыли друг перед другом карты. Он знает, что мы здесь на задании. И рядовой любезно согласился предоставить нам списки дежурств. Пожалуйста, сопроводи его на базу и помоги найти нужные данные.

Парень вытаращился на меня.

— Да я ж и сам…

— Положено, — отрезал я. — У нас тоже свои правила имеются. И пока — никаких звонков и сообщений. Мы здесь тайно. Более того, придется и вовсе помалкивать, пока… Пока мы не решим эту проблему. Это может занять пару недель.

— Ну ладно, — нехотя сдался солдат. — А вы точно дорогу знаете?

— Я на карту острова несколько дней медитировал, все тропинки изучил. Не бойся за нас, не заблудимся. Аграфена, идите. Если что, звони.

— Да я не только этого боюсь…

— Про аномалии я тоже в курсе, причем знаю о них побольше твоего. Все, идите, хорош трепаться.

Моя помощница, кажется, не особо обрадовалась тому, что я раскрылся перед Василием. Но только так можно было получить нужные данные и, главное, свидетеля. Когда я раскручу это дело настолько, чтобы можно было звать сюда «Четверку», благоприятно настроенный свидетель очень пригодится. Но пока пусть помалкивает — целее будет.

— Поторопимся, — сказала Аграфена, и они с бойцом направились к тропе, что вела в сторону монастыря.

Я нашел Оксану возле поврежденной стороны камня. Девушка возилась с фотоаппаратом.

— Пленка закончилась, меняю, — бросила она через плечо.

— Идем, здесь все сделали.

— Куда дальше?

— Смотреть заброшенные корабли. Те самые.

Глаза журналистки загорелись. Она быстро убрала отснятые пленки в рюкзак и на всякий случай герметично упаковала их в пластиковый пакет.

— Готова.

— Иди строго за мной и не сходи с тропы, — предупредил я.

— Ага.

Мы вышли на перекресток нескольких просек. Правая вела как раз туда, где располагались монастырь и база сторожей. По левой можно было пройти к Змеиной горе и дальше на север острова. Нам же нужно было на восточную часть, пересечь Коневец с запада на восток.

— Красиво здесь, — вздохнула Оксана, поправив лямку рюкзака.

— И топко, — я кивнул на заболоченные участки. — Хорошо, что сапоги надела.

— Ага, только жарко в них ужасно. Носки выжимать придется.

Я усмехнулся. Ничего, лучше так, чем промочить.

Идти нам пришлось почти три километра, причем не только по утоптанным тропинкам, но и по весьма холмистой местности. Мне-то нормально, а вот Оксана, у которой за спиной был нелегкий рюкзак, отставала.

Мы как раз взобрались на очередной холм, откуда я прикинул, как будет лучше спуститься к пляжу — светлая полоска бухты с чернеющими стальными гигантами была отсюда хорошо заметна.

— Ну, спускаться будет проще. И все равно я задам этот вопрос снова. Рюкзак свой мне дашь?

Оксана гордо вскинула подбородок, как и всякий раз, когда я предлагал ей помощь.

— Я справлюсь.

— Не сомневаюсь. Но мне нужно, чтобы у тебя оставались силы. На всякий случай.

— Я справлюсь!

Но мы оба понимали, что она глупила. На меня можно было взвалить четыре таких рюкзака, и я за счет выносливости даже без магии мог бы быстрее их тащить. Но Оксана… Упрямая она была, эта девчонка. Постоянно пыталась доказать всем вокруг и самой себе, что не хуже других. Особенно мужчинам. Оно в целом и понятно: рано потеряла родителей, потом пришлось заботиться о дедушке — не было времени на слабости. Но сейчас-то чего выпендриваться?

Или дело было именно во мне?

— Оксан, — вздохнул я. — Вот что ты сейчас пытаешься мне доказать? Что тоже крутая? Так я это прекрасно знаю. Или ты обижаешься, что я ни разу не приехал вас навестить?

Девушка молчала, глядя на меня исподлобья. Да, обижалась. Но себя губить-то зачем?

— Я дура, — наконец заключила она.

— Уточни.

Она стащила куртку и осталась одной футболке. Затем свернула ее, вытащила из рюкзака бутылку воды и протянула мне.

— Охлади, пожалуйста.

Я удивленно приподнял брови.

— Серьезно? Ты меня используешь как генератор льда?

— Но ты же можешь. Хочешь помочь — вот и помогай. Я попросила.

Забавно, что так себя вести она начала именно в тот момент, когда мы остались наедине. Значит, у нее были ко мне некоторые претензии. И я уже догадывался, какие именно. Все же случился между нами… эпизод.

Вот только тогда девушка сама взяла быка за рога и с тех пор ни разу не проявляла ко мне ни интереса, ни желания повторить. Я и закрыл для себя этот вопрос. Но, видимо, все это время я думал неправильно.

Я быстро связал стихии с эфиром, и бутылка покрылась тонкой корочкой льда. Оксана завороженно глядела на магические манипуляции. Когда вода стала прохладной, я протянул ей бутылку.

— Хотя погоди.

Плеснув на руки немного воды, я призвал стихию ветра, добавил эфира — и у меня в ладони оказался ледяной стакан. Я налил в него воды и подал Оксане.

— Вот теперь сервировка как положено, — улыбнулся я. — Пить будете, сударыня?

Журналистка лишь покачала головой.

— И как это расценивать?

— Ну ты же попросила воду охладить. Так и расценивай.

Она пила, не сводя с меня внимательного взгляда. На такой жаре стакан начал быстро плавиться, и по ее пальцам текли ручейки воды.

А затем она резко сжала руку, и лед хрустнул в ее пальцах, превратившись в несколько осколков.

— Так почему ты ни разу так и не заехал? Ну ладно заехать… Но позвонить-то можно было! Хотя бы раз!

Опаньки, Алексиус. Вот мы и приплыли.

— С чего бы начать, моя дорогая. Ты же вроде газеты читаешь и знала, что я был, мягко говоря, немного занят.

— Один звонок!

— Тут виноват, признаю. Сам не звонил. Потому что у меня даже ваших новых номеров не было. Но мне казалось, Аграфена следила за тем, чтобы у вас все было в порядке. Я получал отчеты. Или это не так?

— Аграфена — да, она заботилась. Но не ты!

Начинааается…

Ну и как мне на это реагировать? Чего она сейчас от меня хотела? Серьезных отношений у нас не было, да они и невозможны в принципе. По ряду причин. Сама Оксана тоже явно не очень понимала, что ей от всего этого было нужно. А вот я понимал прекрасно — мне следовало как можно скорее добраться до пляжа, исследовать местность и убраться отсюда работать дальше.

Я вплотную подошел к девушке и уставился на нее. Получилось сверху вниз, потому что ростом она мне здорово уступала.

— Оксан, скажи мне, пожалуйста, прямо. Чего ты сейчас от меня хочешь? Я тебя не понимаю.

Дьявол! Ну вот не могла она подождать, пока мы вернемся хотя бы во Владимировку.

— Я… Просто я думала, что значу для тебя больше, — тихо сказала она. — Это обидно, но я переживу.

Вот оно как.

— Ты ошибаешься, — вздохнул я. — Но поговорим мы об этом позже, как закончим работу, хорошо? А сейчас прекрати отпираться и дай мне свой рюкзак.

Она не успела ответить, а я уже подхватил ношу и оставил девушке только бутылку с водой. И принялся спускаться с холма так, чтобы получше видеть пляж.

— Срежем немного. Потом вернемся на тропу.

— Хорошо, — отозвалась девушка.

Холм зарос соснами, и приходилось внимательнее глядеть под ноги, чтобы не споткнуться о коряги. Зато здесь было сухо, и мы прибавили в скорости. До пляжа оставалось не больше километра, когда я резко остановился.

— Ты чего? — встревожилась Оксана.

— Фонить начинает.

А оно действительно здорово фонило. Сейчас до нас долетало совсем немного, но я уже представлял, какой силы излучение было на самом корабельном кладбище. Ни Оксане, ни Аграфене, ни тем более бойцам, что находились здесь постоянно, туда соваться просто нельзя! Точнее, можно, но совсем ненадолго, чтобы не хватануть лишнего.

Я достал телефон и набрал Аграфену.

— Да, ваша светлость, — голос помощницы был спокойным, что внушало мне облегчение.

— Как у вас там дела?

— Работаем, в процессе. У вас?

— Планы изменились. На пляж с кораблями не идите. Мы сами здесь все сделаем.

Аграфена умолкла на секунду, словно мысленно выругалась.

— Могу я осведомиться, почему? — подчеркнуто вежливо спросила она. Феня всегда так делала, когда ее что-то раздражало. Или кто-то.

— Фон высокий. Не хочу рисковать людьми. Просто сделаем пару снимков с расстояния и уйдем. Встретимся возле Коневской церкви, которая у дальнего причала.

— Поняла. Будем там через полчаса.

— До связи.

Я отключился и сунул телефон в нагрудный карман.

— Значит, там действительно очень опасно? — спросила Оксана. — Так же, как было, когда мой дедушка…

— Примерно, — кивнул я. — Поэтому тебе там лучше и вовсе не находиться.

— А… Ты?

— А у меня, можно сказать, иммунитет. Точнее, просто хорошо знаю технику безопасности.

— Но хоть пару кадров-то можно⁈

— Дойдем — и скажу точно, что можно, а что нельзя. Давай, Ксюнь, кабанчиком. Припекать начинает.

Я почти что бегом пустился в сторону пляжа. Оксана, которой теперь не мешал рюкзак, тоже припустила от души, и ее сапоги характерно скрипели при каждом шаге. Спустившись с холма, я сориентировался и направился прямиком через редкий лес, и, наконец, мы подошли к небольшому озерцу, соединявшемуся с Ладогой протокой.

— Оставайся здесь, — велел я. — Можешь начать снимать, но на месте. Пока за мной не иди.

— Все настолько плохо?

— Как говорит мой егерь, лучше перебдеть, чем недобдеть.

Убедившись, что журналистка совладала со своим любопытством и действительно осталась на месте, я вышел на пляж. Пройдя несколько метров, я сел на корточки и приложил руки к песку, считывая фон.

Да уж, здесь тоже была относительно свежая остаточная энергия. Искажение было небольшим, как и то, что открылось у Конь-камня, но оно было. Значит, остатков было достаточно, чтобы притягивать новые.

— Чуфта! — позвал я. — Есть работа.

Чайка принялась кружить над пляжем, а мысленно отдал ей приказ найти наиболее сильные источники.

Здесь было несколько кораблей. Первый — теплоход, на котором путешествовала императорская семья во время трагедии. Еще несколько катеров поменьше, встречались и поновее — те, что появились на пляже годами позже трагедии. Еще один паром явно когда-то обслуживал этот остров — на нем красовались гербы и надписи.

Сам пляж выглядел как кадр из какого-то авторского кино: бескрайняя гладь озера, огромные каменные валуны, и навеки застывшие среди них ржавые корабли, словно останки выброшенных на берег чудовищ. И это еще сегодня день был солнечный. В привычную пасмурную погоду зрелище и вовсе было удручающее.

— Гааа!

Неожиданно для меня Чуфта взгромоздилась на относительно новый паром и забила крыльями. Я оглянулся на Оксану и побрел к чайке.

Впрочем, тут уже даже гадать не пришлось — паром тоже был поражен остаточной энергией, и ее было много, очень много! Как будто это судно тоже оказалось в эпицентре Искажения. Но я ничего не знал об этом, и это показалось мне странным.

Неужели был ее один инцидент, который решили замять?

— Спасибо, моя хорошая, — похвалив чайку, я положил ладони на когда-то белый корпус. — Ого! Ничего себе… Это деликатес для тебя, дорогая. Ты мне нужна сильная.

Уговаривать Чуфту не пришлось — чайка спряталась от Оксаны и принялась пировать. Именно в те моменты, когда Чуфта поглощала энергию, она становилась… собой. И посторонним лучше было этого не видеть.

В своем родном мире, еще до того, как Чуфта вылезла в мои загребущие руки из очередного Искажения, она была чудовищем. Или демоном — тут уже от конкретной культуры зависит. Разумная громадина с шестью руками, крыльями и длинным хвостом. Собственно, и Чуфтой я ее назвал потому, что в перерывах между клацаньем зубами — весьма острыми, к слову, она пыхтела, издавая звуки «чуф — чуф — чуф»…

И когда требовалось поглотить сразу много энергии, дух Чуты принимал исходную форму. Пусть и полупрозрачную — дух же — но оплачивать всем психологов после такой встречи мне не хотелось. Так что я позволил духу питаться сколько влезет и побрел к следующему кораблю.

— Приятного аппетита, так сказать.

Был соблазн поглотить вообще всю остаточную энергию Искажений — это обезопасит остров. Работы немало, но в меня влезет. Однако я решил оставить пару относительно безобидных объектов, энергии которых будет недостаточно, чтобы вызвать новое Искажение. Ведь придется предъявлять доказательства Совету или лично Федору Николаевичу. Ну и плюс кое-какая приманка должна остаться для тех, кто любит подворовывать заколдованное списанное добро.

Я уже точно знал, что вернусь сюда, и у меня в голове выстроился план. Выясним имена, допросим как следует. На этот раз с привлечением государевых людей, потому мне что понадобится помощь.

Главное — поймать за руку. А это означает, что здесь придется подежурить и провернуть целую операцию. Да, я понимал, что с этим наверняка связан светлейший князь Юрьевский. Но снимков расколотого камня еще недостаточно. И даже экспертизы тоже не хватит. Только взять с поличным, когда они снова приедут сюда за очередной порцией пораженных артефактов.

Я бродил мимо катеров, водя ладонями по их бортам и втягивая в себя всю остаточную энергию. Чуфта закончила пировать и взмыла в воздух, а затем…

Спикировала прямо на меня.

— Гааа! Гааа!

Я тоже понял. Почувствовал.

— Это мы сюда вовремя пришли, Чуф.

Искажение. Оно открывалось совсем рядом, здесь, на пляже. Мы с Чуфтой крутили головами, пытаясь понять, в каком месте оно находится.

— Поела — теперь пора работать. Ищи, Чуф!

Чайка взмыла в небо и принялась кружить, между мной и Оксаной. Журналистка как раз снова меняла пленку в фотоаппарате, когда Чуфта принялась кружить почти что у нее над головой.

Вот дерьмо.

— Оксана! — заорал я. — Беги оттуда! Убирайся, быстро!