Смарагдовое ожерелье

Глава 19

Ситуация с гибелью Кобба и пропажей ожерелья напоминала Джошуа не полностью затонувший корабль, с торчащими над водой бушпритом и мачтой. Со своей нынешней точки обзора он видел смутную связь между исчезновением ожерелья и смертью человека в оранжерее, но как эти два события соотносятся одно с другим — ему было неясно. Вполне вероятно, что именно ожерелье являлось спорным имуществом, которое вынудило Кобба приехать в Англию с Барбадоса и стало причиной его смерти. Исчезновение ожерелья после гибели Кобба, возможно, указывало на наличие соучастника преступного сговора или подтверждало правоту слов напавшего на него человека, назвавшегося Коббом. Джошуа все еще пребывал в замешательстве после столкновения минувшей ночью, но мыслительной способности не утратил. Он был убежден, что нельзя рассматривать пропажу ожерелья вне связи с трупом, обнаруженным в оранжерее.

Стояло раннее утро, не было еще и семи часов. Джошуа подошел к окну, раздвинул шторы и унылым взглядом обвел простиравшийся перед ним парк. На растениях лежала обильная роса, по земле стелилась утренняя дымка, но небо было чистым, лишь редкие белые клочки плыли по голубой выси. Джошуа взглянул на крышу громадной оранжереи, поблескивающую в лучах раннего утреннего солнца. Все вокруг будто вымерло. Признаки жизни наблюдались только под стеклянным колпаком теплицы. Гранджер работал на противоположной стороне оранжереи, за ананасной плантацией. Вместе с двумя помощниками он придавал виноградным лозам правильную змеевидную форму, подрезая боковые отростки.

Поскольку Гранджер, не считая Сабины, был единственным человеком, кто видел труп, Джошуа собирался расспросить его о внешности покойного. Он оделся, выбрав синий шерстяной сюртук, сшитый по подобию тех, что носили работники — элегантный, но удобный и который его стройнил, — и простой синий шейный платок. Потом, надев на голову темный завитой парик, отправился искать Гранджера.

К тому времени, когда Джошуа нашел главного садовника, тот уже покинул своих помощников, поручив им поливать растения, и теперь направлялся в огород.

— Доброе утро, мистер Гранджер. Вижу, вы и виноград умеете выращивать не хуже, чем ананасы. Чем занимаются ваши ребята?

Гранджер остановился и повернулся к Джошуа:

— Я велел им окропить виноградник. Вода способствует созреванию плодов и отпугивает вредных насекомых. А делать это можно только до того, как лучи солнца коснутся лоз, то есть рано утром.

— Где вы узнали такие тонкости?

— Виноград я научился выращивать в Бичвуде, когда работал там подручным садовника.

— В Бичвуде? Там же, где научились выращивать ананасы?

Гранджер бросил на него пронизывающий взгляд:

— Отдаю должное вашей памяти, сэр.

— Вы очень добры, но я искал вас по другому поводу: хочу проверить вашу память. Вы хорошо рассмотрели Кобба? — спросил Джошуа, сразу переходя к делу.

Обдумывая ответ, Гранджер взглянул через плечо на своих помощников, потом посмотрел на свои мозолистые ладони.

— Кобба? — повторил он.

— Да. Когда миссис Мерсье попросила вас осмотреть труп, у вас было время внимательно разглядеть его?

Обветренное лицо Гранджера потемнело, приобрело цвет грецкого ореха. Он пожал плечами:

— Да, в общем-то, нет, сэр.

— Вы можете его описать?

— Описать? Ничем примечательным он мне не запомнился, только что мертвый был.

— На ваш взгляд, какого он был роста? Как я? Выше вас?

Гранджер посмотрел на Джошуа:

— Примерно как вы, сэр. Он ведь лежал, так что мне трудно сказать точно.

— У меня саквояж Кобба. В нем одежда на рослого человека — значительно выше меня. И даже на дюйм-два выше вас.

Гранджер прошел чуть дальше по тропинке и, опустившись на корточки, растер в руке горстку земли, словно проверял влажность почвы или оценивал какое-то другое ее качество, Джошуа не ведомое. Джошуа показалось, что вид у него несколько смущенный. Интересно, почему Гранджер не смотрит ему в глаза?

— Я же объяснил, сэр, он лежал, поэтому я не могу сказать точно.

— Но ведь до этого вы видели Кобба. Вы сами говорили: он приходил в сад. Каким тогда он вам показался? Он был высокого роста?

— Да, теперь припоминаю. Это был высокий человек.

Джошуа чувствовал, что Гранджер если и не лжет, то явно что-то не договаривает. Недомолвки садовника его злили, но он и не думал сдаваться.

— Вы уверены, мистер Гранджер, что незнакомец, которого вы встретили в саду, и человек, обнаруженный мертвым в оранжерее, одно и то же лицо?

Гранджер в ответ только молча пожал плечами. Джошуа показалось, что садовник держится более скованно, чем обычно, хотя он мог и ошибаться, поскольку Гранджер сидел к нему спиной. Он ждал, когда садовник заговорит. И если придется, готов был ждать до самого вечера.

— Я решил, что это он, из-за письма, — наконец пробормотал Гранджер. Признав свое поражение, он встал и повернулся к Джошуа: — Но теперь, когда вы спросили, я думаю, что, может быть, это был и не он.

— Потрудитесь объяснить, Гранджер. В усадьбе обнаружен труп, возможно, произошло убийство. Я хочу знать, это был тот самый человек, которого вы встретили в саду? Мне нужна правда, а не ваши догадки и предположения.

Гранджер нахмурился, понизил голос, в котором теперь слышалась настойчивость:

— Честно говоря, сэр, я ни в чем не могу быть уверен. Я первый раз видел мертвеца, да еще в таком состоянии. Я растерялся, а от запаха — его ведь вырвало перед смертью — и жары мне и вовсе стало дурно. Словом, сэр, признаюсь вам, я не смотрел на труп. Миссис Мерсье накрыла его лицо платком. Я не стал его снимать. Только осмотрел карманы, как мне было велено. Потом позвал двух помощников и велел положить труп на телегу и отвезти к гробовщику.

— Значит, вы не осматривали труп?

Гранджер опять уткнулся взглядом в свои башмаки:

— Нет, сэр. Пожалуй, можно сказать, не осматривал.

Расстроенный удручающим признанием садовника, Джошуа вернулся в дом. Его мучил голод, он мечтал о завтраке. Открыв дверь в холл, он вспомнил про письмо, которое Герберт спрятал в письменном столе в гостиной тем утром, когда был обнаружен труп, и подумал, что теперь крайне важно его найти. У него уже появилась сомнительная теория относительно того, чье, если не Кобба, это могло быть тело, но, прежде чем делать дальнейшие выводы, он должен был установить некоторые факты.

Джошуа понимал, что осматривать письменный стол Герберта — дело весьма рискованное. Гостиная находилась в самом центре дома, у лестницы. По утрам в ней бывали все домочадцы — кто-то задерживался на какое-то время, кто-то просто проходил через нее в маленькую столовую. В гостиной они всегда коротали послеполуденные часы и вечера. В остальное время туда постоянно наведывались слуги, выполнявшие свои обязанности.

Джошуа никто не должен был видеть в гостиной. Но он не был знаком с распорядком дня слуг и не знал, в какой именно час наверняка избежит встречи с ними. Герберт, очевидно, все еще находился в Лондоне, рылся в вещах Джошуа в поисках улик. Остальные домочадцы находились в Астли. Минувшей ночью, когда все спали, у Джошуа была возможность осмотреть гостиную, но он упустил этот шанс. Если он и сейчас будет медлить, то скоро все сойдут вниз, а вечером, возможно, вернется Герберт, и тогда добраться до письма станет еще сложнее. Значит, теперь или никогда, решил Джошуа, стараясь подавить сомнения. Сейчас только восемь, никто еще не вставал. Более удобного случая не представится.

Он остановился в холле. Открытая дверь по левую руку от него вела в столовую, где обычно завтракали. Там уже был накрыт стол на шесть человек. На сервировочном столике на горелках стояли блюда под серебряными колпаками. Звонок для вызова слуг находился в центре обеденного стола. В комнате было пусто.

Гостиная, находившаяся справа от него, была закрыта. Осмелится ли он отворить эту дверь? От волнения у Джошуа участилось сердцебиение, но он, заставляя себя побороть страх, приблизился к заветной комнате, повернул дверную ручку, вошел и закрыл за собой дверь. Шторы были задвинуты, в комнате — полный порядок, столы и стулья стояли у стены. Джошуа надеялся, что, раз гостиная прибрана, ему можно не опасаться появления ревностной служанки с тряпкой для вытирания пыли. Сердце по-прежнему бешено колотилось, но он старался успокоить себя. Пока семья не начнет собираться на завтрак, никакой опасности нет, а когда они будут спускаться по лестнице, направляясь в столовую, он услышит.

Уняв внутренний трепет, Джошуа прошел в дальний конец комнаты, где стоял письменный стол с откидной крышкой, которая открывалась при помощи ключа. На его счастье, ключ оказался в замочной скважине. Джошуа пододвинул стул и открыл стол. Внутри находились два ряда ящиков и отделений, заполненных разными письмами и бумагами. Джошуа вздохнул. Неудивительно, что Герберт не считает нужным запирать свой стол. Посторонний человек, в том числе и Джошуа, сроду не найдет то, что ищет, среди такого количества бумаг. Можно целый день перебирать всю эту писанину, и все равно останется что почитать.

Расстроенный, он взял стопку бумаг из первой ячейки и бегло просмотрел ее. Это были письма Сабины Герберту, которые она писала ему до своего приезда в Англию. Они были полны любви, душевного трепета, а также содержали пространные указания относительно обустройства ее ананасной плантации. Джошуа кольнула зависть, и он убрал письма на место. В соседнем отделении находились различные счета, связанные с ведением домашнего хозяйства, журнал учета выплаты жалованья прислуге и прочих хозяйственных расходов. Угрюмый, он отшвырнул эти бумаги в сторону, думая, что никогда здесь ничего не найдет. Однако спустя несколько минут он наткнулся на кое-что поинтереснее. Это было письмо на имя Герберта, посланное из Лондона пять дней назад — в тот самый день, когда было обнаружено тело. Оно было написано крупным витиеватым почерком со множеством причудливых завитушек, а сам текст был краткий и простой.

Вместо подписи стояла неразборчивая монограмма, похожая на любую из букв алфавита. Джошуа озадачила не только подпись, но и само содержание письма. То, что по праву принадлежит мне, — это что — ожерелье или какое-то другое спорное имущество, о котором он и понятия не имеет? Кто писал письмо — Кобб? Маловероятно. Почерк больше похож на женский. Джошуа заложил письмо между страницами своей записной книжки и спрятал ее в карман. Он уже хотел заняться следующей ячейкой, как вдруг его взгляд упал на тонкую папку, лежащую в большом отделении под стопкой чистой писчей бумаги. На обложку был наклеен ярлык со словами «журнал учета». Джошуа развязал папку. В ней хранились самая последняя корреспонденция и копии отправленных писем. На самом верху лежало сложенное письмо. Бумага была чем-то замарана, но Джошуа сумел разобрать адрес, написанный густыми черными чернилами: Ричмонд. Гостиница «Звезда и подвязка». Мистеру Джону Коббу.

У Джошуа бешено заколотилось сердце. Он пробыл в гостиной дольше, чем намеревался. Но в конце концов каким-то чудом ему удалось найти то, за чем он сюда пришел. Пятна грязи наверняка можно расценивать как доказательство того, что это одно из тех писем, которые Гранджер достал из кармана куртки умершего. Не разворачивая письма, Джошуа поместил его, как и предыдущее, в свою записную книжку. Вдруг ему показалось, что где-то неподалеку раздался тихий шорох. Должно быть, домочадцы спускаются к завтраку, предположил он. Надо уходить.

Он быстро завязал папку, положил ее на место и опустил крышку стола. Запирая стол, Джошуа опять услышал шорох. Он резко обернулся. Лиззи Маннинг стояла в дверях гостиной и смотрела на него с нескрываемым осуждением.