Смертник из рода Валевских-2

Глава 10

(Кабинет верховного епископа, поздняя ночь)

— Пояснишь своё решение? Вроде я чётко дал понять, что Макс заслуживает награды, — верховный епископ устало подпёр голову рукой. Такую слабость высший иерарх церкви позволял себе всего с несколькими людьми и отец Нор был одним из них.

— Две причины, — сухопарый служитель Света налил себе воды. День выдался крайне непростым. — Первая — мне категорически не нравится внимание, которым окружил Макса ректор. Кималь Саренто затеял свою игру, подключив оружие в лице Тарры Лойд, своей любовницы. Ей ничего не стоит охмурить парня, заставляя его делать всё, что она, а через неё ректор, пожелает. Как ни крути, наш смертник на самом деле ещё безмозглый мальчишка. Пока Макс находился в карцере, Тарра трижды предпринимала попытки к нему пробраться, но каждый раз братьям по Свету удавалось её спровадить. Что это, как не желание заслужить доверие, сделав смертника своей верной собачкой? Я уважаю эту женщину как профессионала высокого уровня, но, когда она влезает на нашу территорию, становлюсь крайне агрессивным. Куда проще сражаться с тёмными тварями, чем противостоять магии чар этой женщины. Полагаю, стоит при случае рассказать Максу о том, что ей на самом деле больше шестидесяти лет и она годится ему даже не в бабки — прабабки. Это должно заставить его думать, а не расплываться каждый раз в довольной улыбке, как только она его касается.

— Полагаешь, ректор хочет получить в лице Макса доверенного человека в Крепости?

— Всё на это указывает. К примеру — подключение магистра Хвана и через него, конечно совершенно случайно, красивой наставницы по владению шпагой. Я много во что могу поверить, отец Ург, но только не в случайности. Бесспорно, Урсула де-Врат является профессионалом с большой буквы, но она прежде всего красивая девушка примерно одного возраста с Максом. Моё мнение таково — наставница должна подогревать интерес восемнадцатилетнего мальчишки к девушкам, а Тарра Лойд, как та единственная, что смотрит на смертника не как на пустое место, будет пожинать плоды совместных трудов. Я уже заявлял — ни танцы, ни шпага Максу не нужны. По-хорошему, его следует запереть в разломе, периодически спуская еду. Три месяца и он сможет спуститься на восьмой-девятый уровень. Это четвёртый-пятый уровень обычного разлома. Однако меня проигнорировали. Кималь Саренто ясно выразился, что подготовка смертника до его попадания в Крепость находится в зоне ответственности академии. Окружив Макса заботой и красивыми женщинами, ректор сделает его зависимым. Зародит чувство привязанности. Долга перед академией. Учитывая перспективу юноши, Кималя Саренто нужно останавливать в самом начале, даже если я ошибаюсь, и ректор действует из чистых побуждений.

— У меня порой складывается ощущение, что ты готов подозревать даже себя, если такая возможность подвернётся, — горько усмехнулся отец Ург. Верховный епископ привык доверять своему другу.

— Я обычный человек, что тоже может ошибаться, — отец Нор потёр глаза. — Инцидент с именем тому подтверждение. На этой неделе всё станет понятно. Если Тарра запрыгнет Максу в постель — парня нужно будет вытаскивать из академии через три месяца. Я думал над тем, чтобы использовать Макса как двойного агента, сливая через него нужную нам информацию ректору, но это всё слишком сложно. Здесь нужен отец Двар с его изворотливым умом, но посвящать его в дела тёмных нельзя. Чревато последствиями. Вторая причина, на самом деле, проста — мне не нравится свобода, которую получил Макс. Он перестал меня опасаться. Вскоре и вовсе начнёт воспринимать как своего наставника или друга. В академии с этим ещё можно мириться, но у парня может сложиться неправильное мнение о своём месте в мире. Нужно держать дистанцию — мне хватает Злого Инженера, чтобы допускать в близкий круг ещё одного тёмного. Полагаю, пришло время выдать Максу доверенного служителя, что заключит с ним долгосрочный союз. В мою сторону даже не смотри — двоих я не вытяну. Возраст уже не тот.

— Где же я тебе найду достойного служителя? — задумался верховный епископ.

— Не просто достойного, а того, кто пройдёт с тёмным весь его путь. Каким бы он ни сложился. Как я со Злым Инженером. Сейчас я дистанцировался от Макса — он должен научиться видеть во мне угрозу, иначе в силу возраста начнёт нарушать правила одни за другими. Как с «Усилителем». Знал же, что он достал камень, но думал, что ума хватит его не светить, а использовать для себя. Так нет — чувство братства взыграло. Теперь в империи на один проклятый артефакт Скрона больше и с этим нужно будет что-то делать. Придётся мне присматривать ещё и за виконтом. Где только время на это всё найти… Вообще я считаю, что великим и великодушным должен быть только один человек — верховный епископ. Остальные должны готовить смертников к их непростой жизни в обществе.

— Хочешь сказать, что мне опять придётся посещать академию? — усмехнулся отец Ург. — Чтобы пожурить чрезмерно ярого фанатика и вернуть Максу часть его привилегий? Да, это сделает меня центром принятия решений в глазах смертника. И, если что-то случится, он пойдёт не к ректору, а будет искать встречу со мной. Хорошо, так и поступим. Составь список, что нужно вернуть и предупреди Кималя, что завтра я навещу академию. Пришло время тёмному получать награды.

(Магическая академия, следующее утро после возвращения из разлома)

Открыв глаза, я смотрел в потолок. Привычка просыпаться в половину шестого утра въелась за прошедшие недели настолько плотно, что сон испарился, а тело требовало действий. Вот только никаких действий на сегодня у меня не было, если не считать трёхчасовой поход на полигон. Отец Нор был последователен в своих решениях, превратив меня в обычного смертника, лишённого всяких привилегий. Соседи по дому бессовестно дрыхли — у них, как и у меня, ближайшая активность намечена только через три часа. Называется «завтрак». Потом четырёхчасовой отдых и новая активность под кодовым названием «обед». Далее три часа на полигоне, наслаждаясь обществом тёмных тварей и ещё одна тренировка в виде ужина. Всё! По сравнению с тем кошмаром, в котором я жил последние недели — сплошное удовольствие и благодать. Если только не думать о том, что через два с половиной месяца меня вышвырнут отсюда как нашкодившего котёнка. А дальше твари разлома, крепкие зубы и вспышка боли, после которой наступит вечная тьма. Как показал пример Злого Инженера, даже самые опытные и сильные гости разлома остаются там прежде всего гостями.

— Чего это ты с утра на месте? — послышался голос толстого соседа. Мы так и не познакомились и, если честно, даже желания не было.

— Проспал, — ответил я, поднимаясь с кровати. Довольно! Нельзя поддаваться лени. Пока у меня есть возможность тренироваться, я должен это делать! Даже сотая часть процента, на которую вырастут мои физические параметры, сделает меня сильнее и, вполне возможно, помогут выжить. У меня есть цель, и никто не сможет встать у меня на пути. Даже обиженный на весь свет отец Нор!

— А это что? — удивился я, кивнув в сторону какого-то мешка, появившегося у дальней стены. Мешок был достаточно объёмным, чтобы его не заметить.

— Еда, — на лице толстого появилась довольная улыбка. — Ты не представляешь, что можно заказать на один золотой! Та баланда, которой кормят в нашей столовой, ни в какое сравнение не идёт с тем, что можно заказать в городских булочных. Будешь плюшку? Не отказывайся, брат смертник! Понимаю, что держишь дистанцию, видать, аристократом в прошлой жизни был, только закончилась она, жизнь прежняя. Мы не навязываемся, коли общаться не хочешь — не надо. Но и от подарка отказываться тоже не дело. Что-то немного не рассчитали мы с заказом. Привезли столько, что нам вдвоём не съесть. Так что — будешь? Булка — одно загляденье. Только вчера вечером привезли, ещё свежая, считай.

— Давай, — сдался я. Слабость к сладостям была у меня ещё с детства. Густав постоянно бурчал, если застукивал меня с булками. Тренировки после этого всегда становились тяжелее.

— Держи! — высокий открыл мешок и, даже не глядя туда, вытащил как фокусник, довольно увесистый батон. Упакованный, спрятанный от воздуха, чтобы не стать чёрствым, мягкий даже на вид. Кидать булку мне не стали — принесли прямо в руки. Благодарно кивнув, я снял плёнку и едва не захлебнулся от обилия слюны во рту — ужина у меня вчера так и не было. Трое суток, по сути, без еды и воды, а тут такая вкуснятина.

— Ну ты и жрать, парень! — завистливо протянул толстый, как только огромный батон испарился в моём рту. Хватило несколько укусов, чтобы запихнуть в себя самую вкуснейшую булку, какую я только пробовал в своей жизни. Соседи не обманули — это действительно было на порядок лучше, чем еда нашей столовой.

— Ещё дать? Да не стесняйся — глянь, сколько у нас ещё такого добра. Да и золотой, как ни крути, был твой. Попробуй другую. Брат, доставай.

Вторая булка исчезла следом за первой, но на этот раз я смог растянуть удовольствие на несколько минут. Закопавшись в рюкзаке, я вытащил кошель с золотом и достал сразу четыре монеты. По две на каждого.

— Мне сейчас их девать некуда, а вам, как вижу, удалось тут всё наладить. Такое должно вознаграждаться. И…

Договорить мне не позволили — в дверь начали тарабанить, угрожая снести её с петель.

— Смертник, подъём! Какого Скрона ты ещё не на тренировке?

— Ты что тут делаешь? — я открыл дверь и уставился на Фарди, что уже была облачена в тренировочный комбинезон.

— Ты в трусах решил заниматься? — язвительно заявила девушка. — Меня сегодня разбудил тёмный и приказал тащить тебя на тренировку. У тебя пять минут.

— Если ты не заметила — у меня появились новые украшения, — я продемонстрировал стальные браслеты. Не заметить их было невозможно. — С такими цацками путь на арену закрыт.

— При чём тут арена? Тёмный ждёт нас на полигоне. Давай быстрее!

— Тёмный? Что за тёмный? — послышался заинтересованный голос толстого соседа. Карина недовольно поморщилась — она со мной едва находит в себе силы разговаривать, а тут ещё один смертник. Из низшего сословия, душегуб. Идеальный кандидат для общения с дочерью герцога.

— Учти, смертник, наставник дал мне чёткие указания — если ты по какой-то причине решишь отказаться, то мне стоит скрутить тебя в бараний рог и тащить на себе. Учитывая твой внешний вид, будет фурор. И я выполню приказ. Получать из-за тебя наказание не собираюсь. У тебя четыре минуты. Потом я вхожу внутрь.

Фарди была настроена решительно, так что мне ничего не оставалось, как подчиниться. Натянув комбинезон, я ещё раз поблагодарил соседей за булки и побежал за девушкой. То, что Злой Инженер уже мог ходить — хорошая новость. То, что он не мог прийти ко мне самостоятельно — плохая. Видимо, приказ отца Нора не имел двойных трактовок.

Наставника я заметил издали — он стоял рядом с полигоном, скрестив руки на груди. Свои руки. Целые и здоровые. И стоял он на двух ногах. Тоже целых — лекарям удалось восстановить утраченную ступню.

— Ты опоздала, — раздражённый тон Злого Инженера радовал своим постоянством. Как бы мир не повернулся, тёмный всё равно будет недоволен. На меня наставник не обращал никакого внимания, словно меня вообще не существовало. — За это будет наказание — разминку проведём не на арене. Для начала десять кругов вокруг полигона. Себя не жалеть, работать на максимум. Если за тобой вдруг какой-нибудь бездарь увяжется, я хочу, чтобы он язык на плечо положил уже после третьего круга. Тебе повторное приглашение нужно, Фарди? Бегом марш!

Мне удалось сдержать улыбку. Неподалёку от Злого Инженера стоял церковник, аккуратно записывая в свой блокнот каждое слово тёмного. Так что формально меня для наставника не существовало. Раз отец Нор приказал, значит нужно подчиниться. Но вот это «какой-нибудь бездарь» не могло значить ничего иного, кроме как «попробуй только отстать от Фарди — живьём сожру». Так что едва Карина рванула с места в карьер, я помчался за ней следом. Спустя столько дней совместных тренировок я точно знал — моя напарница всё же имеет свой предел. Находящийся где-то в районе облаков, но всё же чётко очерченный. К которому можно и нужно стремиться, чтобы в один прекрасный день оставить его позади. Держась позади Карины, круге на шестом я внезапно осознал, что бегу в удобном для себя ритме. Не работаю на пределе, не рву жилы. Осознание этого настолько было откровением, что я едва не запнулся о неудачно подвернувшийся под ноги камень. В отличие от идеальной арены, пространство вокруг полигона оставляло желать лучшего. Сделав ещё один круг, я приблизился к девушке на расстояние вытянутой руки, после чего совершил то, что ещё две недели назад казалось чем-то невозможным.

Я пошёл на обгон!

Фарди не уступала. Заметив, что я собираюсь её обойти, девушка ускорилась и какое-то время мы бежали на равных. Вот теперь приходилось выкладываться на полную — сказывались пройденные восемь кругов и отсутствие нормальной еды. Однако сдаваться я не собирался — меня поглотил азарт победы. Даже если после десятого круга я упаду и больше никогда не встану, сейчас сделаю всё, чтобы не только не отстать от Фарди, но и оставить её позади. Для этого просто нужно чуть быстрее двигать ногами.

Десятый круг я не помню — он превратился для меня в борьбу за глоток воздуха. Лёгкие разрывало на части, ноги предательски наливались тяжестью, в голове стоял гул, кажется, даже кровь пошла из носа, я совершенно не замечал, что творится по бокам, сконцентрировавшись только на одной точке — последнем повороте, за которым будет стоять вечно недовольный наставник. Только это имеет значение, только это сейчас для меня является главной целью. Добежать до тёмного. Дойти. Доползти. Первым.

Земля ушла из-под ног, когда я пересёк финишную черту. Сил на то, чтобы держаться на ногах, уже просто не было. Проехавшись по земле грудью, я остался лежать, судорожно хватая ртом воздух. Когда гул в ушах утих, я стал свидетелем заканчивающегося диалога. Свет великий, всё бы отдал, чтобы услышать его начало!

— …какой-то задохлик! Случайный бездарь, решившись с утра выйти на разминку!

— Наставник, это…, — Карина до сих пор не могла перевести дух.

— Никаких отговорок! Позор, Фарди. Это чистой воды позор! Упор лёжа принять — держим планку на одной руке. Меняем её каждую минуту. И только попробуй ещё раз сдаться! Это будет наша последняя тренировка. Сдохни, но сделай! Выполнять!

Голова ещё слабо соображала, но тело подчинилось, приняв горизонтальное положение. Руки начали дрожать секунд через десять — всё ещё катастрофически не хватало воздуха. Однако отповедь наставника подействовала не только на Карину — я проникся тоже. Сдаваться нельзя, даже если будет плохо.

— Закончили! — приказ Злого Инженера пробился сквозь тьму. Я рухнул на землю, завалившись на бок. Падать прямо не позволяла брезгливость — утренние булки благополучно покинули моё бренное тело, не выдержав нагрузок.

— Следующее упражнение. Шевелись, Фарди! Ты же не хочешь опять стать второй?

Два часа сущего издевательства закончились плачевным финалом — мы с Кариной остались лежать на земле, не в силах подняться. Вырвало не только меня — красавица-отличница тоже запачкала землю. И были там отнюдь не бабочки. Злой Инженер разошёлся не на шутку, увеличив нагрузку в разы. Так плохо мне было только на первой тренировке.

— Понятия не имею, как ты доберёшься до кровати, но эликсир пить только там. Жду тебя после обеда — настало время показать, что такое настоящая тренировка. Сейчас, когда тебя не ограничивают слабые напарники, можно оторваться по полной. Выданные авансы нужно отрабатывать, Фарди. Раз отец Нор считает тебя потенциальным Чистильщиком, значит, ты должна хоть издали соответствовать этому званию.

Развернувшись, наставник отправился в сторону главного корпуса, утратив к нам всякий интерес. Но отдохнуть мне не удалось — внезапно раздался наполненный ненависти голос Фарди:

— Смертник, ты урод! Ненавижу тебя, тварь подзаборную! Всё бы отдала, чтобы вернуться на месяц назад. Я бы упросила отца тебя уничтожить! Раздавить, как таракана! Ненавижу!

— Повторяешься, — я попытался встать, но руки подвели. Они не смогли оторвать меня от земли. Собравшись, я зарычал и рывком перевернулся на спину. Затем вновь на живот. И вновь на спину. Там, где-то сбоку, находится мой рюкзак. В нём лежит спасительный флакон. Мне никто не запрещал пить эликсир восстановления, так что через пару минут силы вернутся, и я смогу встать. Осталось сущая малость — не промазать и докатиться до нужной точки. Потому что второй такой заход повторить мне не удастся.

— Он здесь! — послышался чей-то голос, когда я практически добрался до рюкзака. Оставалось всего два переката, но закончить их сразу у меня не получилось. Потребовался отдых. Ещё раз дёрнувшись, я перекатился на спину и уставился на странную процессию — несколько десятков церковников разной расцветки ряс двигалось к нам из главного корпуса. Внимание сразу привлекла уникальная золотая мантия — такая на всю церковь только одна. Что же забыл в академии верховный епископ? И почему он идёт в мою сторону? Перекат! Мне нужен мой рюкзак!

— Что с ним? — толпа подошла ко мне ровно тогда, когда я подкатился к рюкзаку и даже закинул на него руку. Оставалось дело за малым — каким-то образом достать эликсир, дотащить его до рта, не разлив, и выпить. Сущие мелочи! Часа на два работы, не больше.

— Тренировка, — отчитался курирующий Фарди церковник.

— Тёмный нарушил мой приказ? — голос принадлежал отцу Нору, но выцепить его в толпе со своего ракурса я не мог.

— Тёмный тренировал только Фарди. У нас не было указаний о недопуске других студентов к самостоятельным тренировкам неподалёку от Злого Инженера.

— Теперь есть, — жестко приказал отец Нор. — Смертник по кличке Макс не имеет права заниматься рядом с тёмным наставником!

— Право, отец Нор, зачем так жёстко? — верховный епископ с интересом посмотрел вправо. Видимо, именно там находился сухопарый церковник. — Приведите Макса в чувство. Я так понимаю — у него в рюкзаке эликсир? Помогите ему.

По телу разлилась живительное тепло, возвращая мне контроль. Я поднялся на ноги и поклонился, приветствуя собравшихся. На фоне нейтральных и даже добродушных лиц физиономия отца Нора выделялась особо. Словно второй вечно недовольный Злой Инженер.

— Не стоит ограничивать стремление смертника стать лучше, — закончил свою мысль верховный епископ. — Если Макс уверен, что сможет выдержать программу, подготовленную для нашей юной звёздочки, кто мы такие, чтобы ему мешать? Полагаю, через пару дней он сам поймёт всю тщетность своих потуг и прекратит. Не нужно влиять на ситуацию, которая может разрешиться самостоятельно. Кстати, почему Карина Фарди находится в столь непрезентабельном виде?

— Разминка с максимальной выкладкой, — отчитался всё тот же контролёр. — Согласно распоряжению тёмного, восстановление допустимо только в личной постели. Нам запрещено прикасаться или помогать. Только контролировать.

— Вот как… Узнаю нашего тёмного — работать нужно только на максимум, иначе для чего тогда всё это? Милое дитя, можно попросить тебя о помощи?

Я обернулся и сглотнул. Студенткой, которую подозвал отец Ург, оказалась Миральда Лертан. Принцесса явилась со своей свитой смотреть на то, как страдает Фарди, но попала на глаза верховному епископу.

— Верховный епископ, — принцесса подошла ближе и изобразила красивый реверанс. — Какая помощь вам требуется?

— Ничего такого, что затронет твою честь или будет выше твоих сил. На земле, как ты видишь, лежит сестра Крепости. Карину Фарди нужно доставить в общежитие, положить на кровать и аккуратно, особо подчёркиваю это слово, аккуратно влить ей в рот зелье восстановления. Полагаю, никто в целой академии не справится с этой задачей лучше тебя. Свет тебе в помощь, милое дитя. Да, и ещё… Пользоваться помощью свиты нельзя, каждый шаг будет контролироваться, один косой взгляд в сторону Фарди, одно неосторожное или случайное движение, что причинит ей вред, любое слово, даже сказанное шёпотом, будет учитываться как нападение на церковь. Если вы, милое дитя, решили, что насмешки над дочерью Крепости могут поднять ваш авторитет, то смею развеять ваши иллюзии. Наказание будет строгим и избежать его у вас не получится. Я ясно выразил свою мысль, или принцесса желает возразить?

Я испугался, словно попал под действие тёмного без блокировки — добродушный старик размазал Миральду по земле и прошёлся сверху ботинками. Прилюдная порка гораздо страшнее самого факта порки. Какой удар по репутации! Что самое неприятное для принцессы, она прекрасно понимала, что в просьбе верховного епископа нет ни следа издевательства — только помощь представителю Крепости. Но то, как были обозначены границы этой самой помощи… Это было красиво.

— Я с радостью окажу Крепости посильную помощь, — сквозь зубы произнесла Миральда, после чего подняла Карину на руки, как невесомую куклу и с высоко поднятой головой отправилась в общежитие. Свита ринулась за ней, часть побежала вперёд, расчищать путь, но всё происходящее отца Урга уже не заботило. Внимание верховного епископа вновь вернулось ко мне.

— Значит, определились — смертник Макс имеет право заниматься рядом со Злым Инженером. При этом сам тёмный не имеет права замечать Макса. Отец Нор, разве с такими браслетами можно заниматься на арене академии?

— Нет, они уничтожат своего носителя.

— В таком случае у нас дилемма. С одной стороны мы разрешили Максу тренировки, с другой сами же ограничили его. Предлагаю быть последовательными — до тех пор, пока смертник выдерживает ритм Фарди, его избавят от этих железок. Как только он сдастся — их вернут назад. Полагаю, по этому вопросу у вас не будет возражений, отец Нор?

— Я поговорю со старшим тёмным, чтобы он выдал Фарди в ближайшие два-три дня максимально возможную нагрузку, с которой она может справиться, — сухопарый церковник явно на меня взъелся. Неужели какой-то камень может так на него повлиять?

— Ваша воля. Однако, предлагаю перейти к тому вопросу, ради которого мы сюда, собственно, и явились. Господин ректор, как вовремя вы к нам подошли. Крепость приняла решение наградить одного шустрого смертника. Не каждый день нам притаскивают действующего члена тёмного ковена. Прошу, ознакомьтесь с этим листом. Нам потребуется ваша помощь, Кималь. Настало время интегрировать Максу несколько камней и разобраться, что же творится в академии. Судя по информации из достоверного источника, здесь завёлся прислужник мастера Эльора. Осталось дело за малым — проверить каждого человека академии, чтобы его найти. Каждого. Включая тайных доверенных лиц. Когда мы сможет интегрировать камни?