Смотри сердцем. Ясновидящая для Генерала

Глава 25

Оса

Спустя полчаса в дверь моей спальни со стороны коридора постучали. Я открыла дверь – за ней стоял невысокий светловолосый мужчина неопределенного возраста. Ему могло быть как двадцать пять, так и сорок. Присмотревшись, я решила, что все же ближе ко второму варианту – было что-то неуловимое, незаметное обычному глазу, но видимое моим внутренним зрением и это что-то указывало на то, что мужчина не так молод, как может показаться.

– Здравствуйте, Осанна! Меня зовут Леонидом Сергеевичем, я секретарь княжича Инвара Всеволодовича. Он узнал об утреннем происшествии с букетом и хотел бы пообщаться с вами. Вы не могли бы проследовать за мной?

“Он уже на ногах?!” – чуть не вскрикнула я от удивления, но вовремя прикусила язык. Не стоит никому говорить о том, что я в курсе по поводу того, что произошло с княжичем ночью.

– Простите, Леонид Сергеевич. но моя хозяйка пока спит и я не могу оставить ее без предупреждения. Давайте, где-нибудь после обеда, когда баронесса отправится на дневную прогулку в сад, я приду к княжичу и мы все обсудим.

– Хорошо, – ответил секретарь, – когда у вас появится возможность, передайте через слугу и, если у Его Сиятельства будет время, он попросит проводить вас к нему. Позвольте пока откланяться!

Я попрощалась с секретарем и в задумчивости присела на кровать. Значит, княжич заинтересовался случаем. Это хорошо, будем надеяться, что он всерьез отнесется к проблеме безопасности своей будущей жены. Почему-то мысль о том, что Инесса – его будущая жена, меня коробила, цепляя душу, как наждачная бумага. Очень неприятно было представлять себе, как Инвар целует баронессу, берет ее за руку. или даже на руки, несет в спальню, укладывает на постель…

Так, стоп! Хватит думать об этом! Это личная жизнь аристократов и она меня не касается. Мое дело – следить за тем, чтобы Инесса была в безопасности. Во всяком случае – до свадьбы.После свадьбы безопасность будущей княгини будет уже задачей ее мужа. Мужа… что ж мне так плохо-то от этой мысли?

Я села на кровать и постаралась войти в транс, выкинув из головы все эти дурацкие размышления.

Инесса проснулась уже ближе к обеду. Поразмышляв немного, я решила не рассказывать ей про злополучный букет, хотя бы для того, чтобы не выслушивать ее истерики. Помочь она все равно ничем не сможет, только задергает всех и издергается сама. Спрашивать ее, что за Л мог прислать ей букет, мне также кажется бесполезным – вряд ли отправитель букета написал от своего имени. Я даже подозреваю, что карточку ту подписывал не он сам, а кто-то по его указанию. Будем надеяться, что Петровский с этим разберется.

Инесса проснулась уже далеко за полдень и сразу начала терроризировать прислугу: кофе недостаточно сладкий, пирожные недостаточно свежие, прическу сделать срочно, а синее платье для прогулок в саду не подходит, слишком скромное. Служанки только и делали, что носились туда-сюда, выполняя ее распоряжения. Я с тоской подумала о том, что если она уже сейчас настолько невыносима, едва почувствовав себя избранной, какой же она будет, когда станет женой княжича. Мысль эта уже привычной болью отозвалась в сердце. Также привычно я пресекла все эти размышления и старательно делала вид, что мне безумно интересно выслушивать рассказ баронессы о вчерашнем приеме.

– Мне жаль, что ты не могла видеть, какое роскошное платье было на мне, Осанна! – восклицала она. – Но чтобы хоть как-то украсить твою несчастную ущербную жизнь, я готова пойти навстречу и все тебе расскажу. Пусть хоть что-то радостное в ней будет! Еще и обет этот твой, уж послушать концерт ты могла бы. Конечно, тебе пришлось бы сидеть в малоприметной нише за занавесками, чтобы не смущать гостей своим видом, но это все равно гораздо лучше, чем сидеть одной в твоей комнате.

Дальше она рассказывала, сколько драгоценных камней было на ее платье, во что была одета княгиня и как княжич целовал ее ручку. Я очень старательно делала вид, что мне безумно интересно, время от времени показательно ахая и охая, и с восхищенным придыханием шептала о том, как же мне жаль, что я не могла все это увидеть своими глазами. При этом приходилось очень контролировать свое лицо, чтобы нечаянно вдруг не зевнуть от скуки.

Баронесса прихорашивалась часа два, показавшихся мне вечностью, и, наконец, выдвинулась на прогулку с придворными дамами, которые по ее словам были в диком восторге от нее и все, как одна, стремились с ней подружиться. Я с облегчением передала эстафету Демьяну и отправила слугу к секретарю княжича, сообщить о том, что я готова встретиться с его господином.

Минут через десять слуга вернулся и передал, что его сиятельство готов со мной встретиться и ему, слуге, велено сопроводить меня до кабинета княжича. Я взяла свою трость, уцепилась за локоть сопровождающего и, осторожно передвигаясь, водя перед собой тростью, отправилась с ним в путешествие по дворцу.

Кабинет Инвара находился в другом крыле дворца, так что петлять по коридорам пришлось довольно долго. Я внимательно изучала дорогу, мысленно соотнося то, что вижу, с планом, зафиксированном в моей голове. Когда мы уже подходили к месту назначения, из дверей кабинета выскочила девица лет семнадцати. Высокая стройная блондинка с пухленькими губками и не менее пухленькими… эээ… содержимым декольте, которое почти ничего не скрывало. Щеки девушки горели и у меня создалось впечатление, что горели они не от стыда или смущения, а от возмущения. На полной скорости девица тараном врезалась в меня плечом и рявкнув что-то возмущенное типа “Смотри, куда прёшь!” умчалась дальше. Я, конечно, могла избежать столкновения, слегка сдвинувшись с траектории полета девушки, слава богу, реакция у меня была хорошая, но это могло разрушить мою легенду. Похоже, хамство в этом дворце – вещь заразная.

– Зарина – фаворитка его светлости Инвара, – негромко сообщил мне слуга, слегка склонившись к моему уху.

Ага, значит, хамство тут передается, похоже, половым путем, а не воздушно-капельным. Уже лучше. Подумала так, а в душе что-то болезненно защемило.

– Она воспитанница княгини, а с тех пор, как его светлость ее приблизили, стала считать себя чуть ли не княгиней и вести себя соответственно, – продолжил этот сплетник.

Видимо, среди слуг во дворце не принято держать язык за зубами и личная жизнь господ является популярной темой для обсуждения, отметила я про себя. Пожалуй, со слугами тут надо быть особенно осторожной. А вот в качестве источников информации их использовать можно будет.

В кабинете княжича было… добротно. Именно так все выглядело. Основательная деревянная мебель. Простые на вид, но удобные кресла для посетителей и явно очень удобное для работы, но не для расслабления рабочее кресло хозяина кабинета. Все здесь было устроено так, чтобы работать было комфортно, а вот расслабляться – не очень.

Впрочем, поскольку тут же, во дворце находятся покои господина Хама, при необходимости отдохнуть и расслабиться не так уж и далеко переместиться, скажем, в спальню. Правда, тогда не совсем понятен визит любовницы, с которой я только что случайно пересеклась. Впрочем, кто знает, какие у них… хм… любовные игры.

На лице Инвара Всеволодовича двигались желваки, что выдавало крайнюю степень раздражения. Прервали свидание? Я не вовремя? Наверное, он лучше держал бы свое лицо невозмутимым, если бы знал, что я вижу. Вот оно, еще одно преимущество того, что все считают меня слепой – перестают притворяться.

– Добрый день! – поздоровалась я.

Княжич указал слуге, чтобы тот усадил меня в кресло и проваливал из кабинета.

– Здравствуйте, Осанна! – таки соизволил проявить вежливость господин Хам.

– Ваш секретарь сообщил, что вы хотите меня видеть.

– Да, и я хотел бы видеть вас еще несколько часов назад.

– Простите, я уже объяснила Леониду Сергеевичу, что вынуждена быть при моей хозяйке, пока я ей нужна. Сейчас она изволила меня отпустить на некоторое время и я могу с вами пообщаться. Чем могу быть вам обязана? – Вежливо, но достаточно жестко спросила я.

Кажется, господину Хаму не очень понравилось то, что я не захотела поддерживать свое реноме кроткой скромницы и не падаю перед ним ниц. Впрочем, он с самого моего прихода был зол и раздражен, так что одним поводом больше, одним меньше – разница небольшая.

– Мне доложили об инциденте в покоях моей невесты. Насколько я понял, вы – основной свидетель происшедшего. Я хотел бы узнать подробности из первых уст.

Я вздохнула и уже в который раз начала излагать историю про букет. Княжич слушал внимательно, не перебивая, лишь иногда задавая уточняющие вопросы.

– Словесный портрет лакея, принесшего букет, я думаю, есть у господина Петровского, – предположила я.

– Да, Евгений Михайлович мне сообщил, что того лакея уже нашли. Но там никаких завязок: букет лакею передал курьер, которого никто толком не запомнил.

– А что по поводу записки?

– Тут тоже пока никаких зацепок. Почерк не совпадает ни с одним почерком из имеющихся в базе данных нашей службы безопасности. Ни отпечатков пальцев, ни каких-то запахов или других зацепок на ней также не осталось. Кто-то явно составлял записку в перчатках.

– И что теперь? Так все и оставите?

– Нет, конечно! Сейчас мои люди разбираются с составом газа, которым накачали цветы и ищут источники, откуда его могли взять.

– Вы сообщите мне о результатах исследования?

– Если это не будет идти вразрез с нашими интересами, – обтекаемо ответил этот… невыносимый тип.

– Я могу идти?

– Нет, еще кое-что. Покажите мне, пожалуйста, ваш артефакт, которым вы определили яд.

Я протянула руку, на среднем пальце которой поблескивало тоненькое колечко. Княжич подошел поближе, присев в соседнее кресло и взял мою руку в свои, провел большим пальцем по кольцу каким-то ласкающим движением и я вдруг почувствовала слабость в ногах от своей внезапной реакции на эти прикосновения. Хорошо. что сидела. Туман в голове совсем отключил мозги и, кроме ощущения этих рук на своей руке, я уже ничего не замечала. Кажется, мои пальцы начали слегка подрагивать.

– Не бойтесь, – по-своему расценил мое состояние княжич, – я не собираюсь забирать у вас ваш артефакт. Просто хотел понять, что он из себя представляет. Откуда он у вас?

– Б-барон Ярославский дал, чтобы проверять еду и питье баронессы, – сообщила я приготовленную заранее легенду.

– Как же вы догадались проверить цветы?

– Не знаю. Наверное, интуиция подсказала.

– Что ж, ваша хорошая интуиция, похоже, на этот раз спасла жизнь вашей госпожи. Вы можете быть свободны.

Я встала из кресла, взяла свою трость и уже собиралась идти, как услышала:

– Я сам провожу вас до покоев баронессы, а то опять где-нибудь заблудитесь.

В его голосе слышалась усмешка и намек на первую нашу встречу в библиотеке. Интересно, он уже понял, что я его узнала и соотнесла с человеком, встреченным мною вчера после обеда? Вдруг подумалось о том, что за вчерашний день мы трижды виделись с ним и дважды – в весьма необычных обстоятельствах.

Инвар взял мою руку, свободную от трости, положил ее на сгиб своего локтя и повел по коридорам дворца. По дороге он продолжал свой допрос, пытаясь завуалировать его под светскую беседу:

– Как так получилось, что именно вы стали компаньонкой баронессы? По какому принципу она выбрала именно вас?

– Она меня не выбирала, этот выбор сделал ее отец. Я думаю, что барон выбрал меня, исходя из моих моральных качеств, а также потому, что я – слепая и вряд ли увижу что-то лишнее, а значит – вряд ли много семейных секретов смогу разболтать.

– Я бы не сказал, что отсутствие зрения сделало вас менее замечательной… вернее, замечающей. История с букетом весьма красноречиво говорит о том, что то, что нужно, вы всегда заметите, хоть и без помощи глаз. Иной зрячий увидит гораздо меньше, чем видите вы.

Вот же черт проницательный! Оська, надо быть с ним осторожней!

– Я думаю, вы переоцениваете мои способности. Это было всего лишь случайностью.

– Да-да, и хорошей интуицией, – сделал вид, что поддержал княжич.