Сначала замужество, потом постель

Глава 3

Беркшир

Лето 1806 года

Восемнадцатилетней Шарлотте Пейдж, ехавшей в поместье Керквудов, отчаянно хотелось выкинуть отца из кареты. Какая же несправедливость! Если бы не он, она сидела бы сейчас напротив капитана Джеймса Харриса на карточной вечеринке у полковника Дэлвина на Гросвенор-сквер. Возможно даже, ей удалось бы потанцевать с ним.

Красивый молодой офицер отлично танцевал и был весьма умен. Но более всего Шарлотте нравилось то, что он обращался с ней совсем не как с богатой глупышкой. Милый и внимательный, он был полной противоположностью отцу Шарлотты.

Как бы она хотела сказать то же самое о Дэвиде Мастерсе — отвратительном отпрыске отвратительного друга отца виконта Керквуда.

— Ты ведь будешь вежлива с мистером Мастерсом, не так ли? — умоляюще произнесла мать. Она сидела рядом с Шарлоттой в карете, приобретенной отцом совсем недавно. Убранство кареты было столь шикарно, что Шарлотта боялась опустить руку, дабы не зацепить браслетом за атласную обивку сидений.

— Она будет вести себя прилично, или я за себя не ручаюсь, — прорычал отец.

Мать поморщилась, и Шарлотта едва не прокусила язык насквозь, стараясь промолчать и не ляпнуть того, что навлечет на них обеих неприятности.

— Если мистер Мастерс будет вежлив со мной, отец, то и я отвечу тем же. Хотя я сомневаюсь, что ему есть до меня дело. Да и с какой стати ему беспокоиться, раз вы уже пообещали ему мою руку и приданое.

Губы отца сжались в узкую полоску.

— Вам очень повезло, что он вообще решил рассмотреть вашу кандидатуру, мисс. И приданое тут вовсе ни при чем. Его семья так богата, что наши деньги им не нужны. И вообще не тебе решать, кто получит твое приданое. Это моя забота.

— Только вот с тем, кого выберете вы, отец, придется жить мне. А мужчина, которому интересны лишь мои деньги…

— Такой, как капитан Харрис?

— Что вы хотите сказать? — Шарлотта прикладывала все силы, чтобы скрыть свой интерес к молодому кавалеристу, который, по мнению отца, никак не подходил на роль ее будущего супруга.

— Я не слепой, детка, и заметил, как ты с ним флиртовала и танцевала всякий раз, когда мы оказывались в доме полковника Дэлвина. Вот Харрису-то и нужны твои деньги. Будь уверена, это единственная причина, по которой он увивается вокруг тебя.

Жестокие слова отца болью отозвались в груди Шарлотты.

— Это неправда! — воскликнула она, но потом осеклась, не желая показать отцу, как глубоко он ранил ее чувства. Отец нападал точно акула, едва почуявшая запах крови. Шарлотта сменила тон. — Капитан Харрис — славный человек и честный офицер. Он не станет ухаживать за женщиной лишь ради ее денег. Он пока не слишком богат, но я уверена, что у него еще все впереди.

— А вот этого ты не узнаешь. Я не позволю, чтобы люди смеялись у нас за спиной потому, что ты вышла замуж непонятно за кого. Ты станешь женой Мастерса, и точка.

«Отец не может заставить меня выйти замуж, у него ничего не выйдет», — пыталась успокоить себя Шарлотта.

Теперь ей оставалось только поверить в это.

— Я не видела мистера Мастерса десять лет. Неужели вы думаете, что я выйду замуж за совершенно незнакомого человека?

— Что за чушь ты несешь! Ты знаешь его семью и играла с ним, когда вы были детьми. Этого вполне достаточно.

Да, этого действительно было достаточно для того, чтобы возненавидеть саму мысль о браке с этим человеком. Когда Шарлотте исполнилось восемь лет, они с родителями жили по соседству с поместьем виконта Керквуда близ Ридинга. Она смотрела на Дэвида Мастерса с обожанием и повсюду ходила за ним и его младшим братом Джайлзом. Девчонка-сорванец Шарлотта ни в чем не отставала от этих двоих: она бегала с ними наперегонки, играла в крикет, лазала по изгородям. Она терпела даже причуды Дэвида.

Но однажды он решил исключить Шарлотту из игры только за то, что она носит юбку. Шарлотта не осталась в долгу и во всеуслышание заявила, что заберется на дерево, быстрее Дэвида, даже не снимая передника. Ну разве мог Дэвид отступиться? А уж как он разозлился, когда Шарлотта быстрее его вскарабкалась на самую верхушку их любимого дуба.

Вот тогда-то и начались проблемы. Этот негодяй Дэвид Мастерс заявил, будто Шарлотта выиграла лишь из-за своих длинных, как у обезьяны, рук. Остальные мальчишки принялись со смехом прыгать вокруг девочки, подражая крику обезьян, и Дэвид с удовольствием присоединился к ним. Из-за ее якобы обезьяньих рук и кудрявых волос, заплетенных в косички, напоминающие обезьяньи уши, Шарлотту прозвали с тех пор Мисс Мартышка.

Отвратительное прозвище прочно закрепилось за ней. О нем не забыли даже после отъезда Дэвида Мастерса в школу неделей позже. С прозвищем было покончено, лишь когда отец Шарлотты, делавший политическую карьеру, перевез семью в Лондон.

Лишь одному Господу было ведомо, каким стал теперь изнеженный и заласканный наследник виконта.

— Говорят, мистер Мастерс и его друзья — настоящие дебоширы и развратники. — Такие же, как ее отец. — Неужели вы действительно хотите, чтобы моим мужем стал такой бесстыдник?

Отец вовсе не пытался скрыть своей сущности: появлялся в обществе с любовницами и пьянствовал ночи напролет со своим закадычным другом, министром иностранных дел Чарльзом Фоксом, — но при этом был уверен, что дочь и супруга ничем не выдадут своего недовольства. С каждым годом Шарлотте становилось все сложнее сдерживаться — ведь пьяные выходки отца день ото дня становились все нестерпимее.

— Мастерс не распутник, — недовольно фыркнув, произнес отец. — Как и все молодые щеголи, он любит приударить за красивыми девушками, но не выставляет свои похождения напоказ. Большего и желать нельзя. Я достаточно узнал о нем, и могу сказать, что он старательный студент и весьма уважаемый джентльмен, прекрасно осознающий ответственность, налагаемую на него титулом.

Иными словами, он использовал влияние своего отца, чтобы заручиться поддержкой преподавателей; знал, как показать себя с лучшей стороны, когда того требовали обстоятельства, и прекрасно осознавал, как много может получить с помощью титула.

Шарлотта достаточно вращалась в обществе, чтобы понимать, как толковать привычную ложь о титулованном джентльмене. Отец описывал мужчину, как две капли воды похожего на себя самого. А Шарлотте менее всего хотелось иметь такого мужа.

— Кроме того, — продолжал отец, — среди его друзей — молодой маркиз, брат виконта и наследник герцога. Я бы мог воспользоваться этими связями, и хотя бы ради меня ты будешь улыбаться, вести себя скромно и принимать его ухаживания, как сделала бы на твоем месте любая другая молодая леди. Если бы не я и не мои усилия, не видать бы тебе приданого, способного привлечь внимание подходящего молодого человека.

— Но, папа…

— Король дал мне титул барона не потому, что я владею угольными шахтами, а потому, что я продвигаю интересы его величества в палате общин. Я сделал все от меня зависящее для благополучия нашей семьи. Теперь твоя очередь.

Шарлотта с трудом удержалась, чтобы не усмехнуться. Отец всегда преследовал лишь собственные цели, но спорить с ним бессмысленно. Он все равно начнет все отрицать.

— Но почему именно Дэвид Мастерс? Наверняка вы могли выбрать другого молодого человека, отвечающего вашим требованиям. — Такого, которому была бы нужна она сама. — Если бы вы только подождали до моего дебюта весной…

— Я не собираюсь тратить деньги на твой дебют, когда под руку подвернулся такой завидный жених, как Дэвид Мастерс. Кроме того, его друга Саймона Тремейна, наследника герцога Фоксмура, прочат на место премьер-министра. А я не упущу шанс познакомиться со столь влиятельным человеком.

— Так может, вам стоило сосватать меня ему? — с горечью произнесла Шарлотта. — Это оказалось бы гораздо более выгодной сделкой.

Лицо отца потемнело.

— Прикуси язык, мисс. Я достаточно терпел твою дерзость. Мы еще не миновали Ричмонд, так что вполне можем оставить карету на постоялом дворе и путешествовать дальше вверх по Темзе.

Слова отца прозвучали подобно раскату грома, и вся храбрость Шарлотты мигом улетучилась. Плыть по реке! Неужели он действительно сможет поступить с ней столь жестоко?

Еще как! Шарлотте вдруг стало трудно дышать. Она вновь представила, как бурлит и смыкается над ее головой вода, как темнота окутывает ее со всех сторон. Шарлотта вновь ощутила приступ паники, поняв, что просто задыхается.

— Роланд, — запротестовала мать. — Зачем ты пугаешь девочку? Это огорчает Шарлотту.

— Закрой свой рот, женщина! — рявкнул отец. — Или я сделаю с тобой, сама знаешь что.

Мать побледнела, и Шарлотта схватила ее за руку.

— Оставьте маму в покое! Она тут ни при чем!

— Это ведь она наняла тебе гувернантку. Одному Господу ведомо, какие глупости вбила тебе в голову эта женщина, этот «синий чулок», прежде чем я раскрыл ее сущность и выгнан прочь.

— О каких глупостях вы говорите! — возмутилась Шарлотта. — Она научила меня развивать ум, читать важные и нужные книги, открыла для меня историю, латынь и другие науки…

— Ну и посмотри, что с тобой сталось, — гневно бросил отец. — Ты дерзишь отцу. Нет, я не потерплю подобного бунта, ты слышишь? Пришла пора узнать, кто в нашей семье главный. И это вовсе не ты, мисс.

Шарлотта едва сдержалась, чтобы не сказать в ответ очередную дерзость.

— А теперь выбирай, — произнес отец, — либо ты ведешь себя всю неделю как благопристойная молодая леди, либо мы поплывем дальше по реке, чтобы напомнить тебе о твоих обязанностях.

Каждой клеточкой своего тела Шарлотта желала достойно ответить отцу. Какое удовлетворение испытала бы она, лишив отца его оружия. Она с детства боялась воды. Но отец никогда не бросал слов на ветер, поэтому при одной только мысли о том, что ей придется сидеть скованной ужасом в лодке, у Шарлотты сжималось горло, а сердце начинало отчаянно трепетать в груди.

Должно быть, она чем-то выдала свой страх, потому что глаза отца вспыхнули торжеством.

— Думаю, мы друг друга поняли, не так ли?

Шарлотта оцепенело кивнула. Она поняла отца. Он не успокоится до тех пор, пока она не согласится стать женой Дэвида Мастерса.

Отвернувшись к окну, насупленная Шарлотта смотрела на лес, тянувшийся вдоль дороги. Надо каким-то образом отыскать лазейку в ловушке, подстроенной отцом. Потому что ей совсем не улыбалась перспектива быть до конца дней своих связанной узами брака с более молодой копией своего папаши.

Дэвид побрызгал еще немного виски на сюртук, а потом смочил ладони и похлопал себя по щекам.

— Какого черта ты делаешь? — раздался голос у него за спиной.

Дэвид подскочил от неожиданности, а потом испустил вздох облегчения. Это всего лишь Джайлз.

— Готовлюсь к приезду семейства Пейдж.

На лице младшего брата отразилось замешательство.

— Обливаясь виски?

— Ты ведь наверняка уже догадался, зачем они собрались к нам в гости спустя столько лет? Почему отец пригласил их, несмотря на мамину неприязнь к ним?

— Честно говоря, я об этом не задумывался.

— Потому что не ты отцова надежда и не тебе предстоит жениться на Шарлотте Пейдж.

Джайлз разразился смехом.

— Не смешно, — огрызнулся Дэвид, надевая пропитанный виски сюртук. Запах был столь силен, что можно было закашляться. Возможно, он слегка переборщил.

Что ж, пусть девчонка думает, будто он искупался в бочонке с виски. Только крутые меры могут отвратить от себя надеющуюся на свадьбу дурочку и разрушить планы отца.

— Я помню Шарлотту, — произнес Джайлз. — Она буквально молилась на тебя. До тех пор пока не случилась та история с «обезьяной».

Дэвид недоуменно посмотрел на брата.

— О чем это ты?

— Разве не помнишь? Ну конечно, нет. Ведь вскоре после этого ты уехал в Итон.

— После чего? — Джайлз хохотнул.

— Да ладно, забудь. А почему отец хочет, чтобы ты женился именно на ней?

— Потому что Шарлотта наследница. Зная отца, могу предположить, что он рассчитывает на деньги Пейджа. Тот с готовностью ссудит ему необходимую сумму, если наши семьи породнятся. И, конечно же, именно мне выпало на долю послужить объединяющим звеном. Именно мне придется страдать, став мужем девицы, с которой я едва знаком.

— Коль скоро брак матери с отцом тоже устраивали их родители, они полагают, что иначе и быть не может.

— Только не в случае со мной.

— Но у отца с матерью все получилось. Они неплохо ладят. — Джайлз плюхнулся на кровать Дэвида. — Или ты ждешь настоящей любви? Ты же знаешь, что скажет на это отец: «Любовь — для глупцов и детей, миром же правят деньги».

— Мне все равно, что скажет отец, — проворчал Дэвид. — Как это ужасно — выбирать жену, сообразуясь с ее положением и достатком.

Друг Энтони назвал Дэвида романтиком. Какая глупость! Он просто не хотел, чтобы с ним обращались как с племенным жеребцом на аукционе. Дэвид сам подыщет себе жену, после того как насладится жизнью холостяка. А когда он наконец созреет для семейной жизни, деньги будут играть в его выборе отнюдь не первую скрипку.

Нахмурившись, Дэвид посмотрел на свое отражение в зеркале.

— Мало того, что я вел все дела с управляющим и арендаторами с того самого момента, как вернулся из Кембриджа, потому что отец был слишком занят очередными грандиозными вложениями, так я еще связал себя по рукам и ногам, покрывая его рискованные предприятия.

— А что думает об этом ее семья? Они-то почему так желают этого брака? — Дэвид неодобрительно посмотрел на брата, и тот добавил: — Не говори, я понял. Титул. Впервые не завидую тому, что наследник ты. — Джайлз откинулся на постели. — А у Шарлотты уже был дебют?

— Пока нет. — Дэвид сдвинул галстук набок и взъерошил волосы.

Джайлз снова рассмеялся.

— Может, именно поэтому Пейдж так торопится всучить ее тебе? Должно быть, она превратилась в настоящую уродину, раз он считает, что даже приданое не сможет обеспечить ей достойного мужа.

— Такая мысль приходила мне в голову, — натянуто произнес Дэвид. Он смутно помнил внешность Шарлотты: морковно-рыжие волосы, торчащие в разные стороны, усыпанное веснушками лицо, длинные руки и ноги, позволявшие ей бегать и лазать по деревьям наравне с мальчишками. Теперь она, должно быть, превратилась в неуклюжую долговязую дурнушку, обладающую слабым намеком на грудь и начисто лишенную женственности.

— Надеюсь, ты поможешь мне, Джайлз. Расскажи ей, что я отвратительный тип, проигрывающий деньги за карточным столом…

— У меня ничего не получится, — запротестовал Джайлз. — Ведь в большинстве случаев ты выигрываешь. Да и играешь не так уж часто.

— Прекрасно. Тогда поведай ей о моих беспорядочных связях и разгульном образе жизни.

— Уж не думаешь ли ты, что я стану распространяться об этом перед отцом? — взмолился Джайлз. — Он мне голову за это оторвет. Он и так ужасно злится на тебя и твоих друзей за то, что вы проводите слишком много времени в притонах.

— И не собираюсь останавливаться. Я должен отлично повеселиться, прежде чем угожу в мышеловку, устроенную священником. — Он еще слишком молод, чтобы жениться, черт возьми!

Хотя, если быть до конца честным, бордели уже начали приедаться. Несмотря на то, что Дэвид продолжал развлекаться с официантками и девками из притонов, подобное общество стало казаться ему в последнее время слишком скучным. Кроме искусства обольщения, эти женщины ничего не могли предложить. С ними и поговорить-то было не о чем.

Только Дэвид ни за что не признался бы в этом своим друзьям или младшем брату, уже прослывшему дамским любимчиком. Репутацию надо поддерживать.

Кроме того, образ жизни наследника — пьянство, азартные игры, шлюхи — давно уже застрял у отца костью в горле. Губы Дэвида тронула угрюмая улыбка. Отец ценил осторожность, даже когда тайно рисковал благополучием семьи, осуществляя необдуманные инвестиции. Дэвид считал это сродни азартной игре. Во всяком случае, он никогда не ставил на кон больше, чем мог себе позволить.

— Если ты так боишься отца, — обратился он к Джайлзу, — просто упомяни о моих дурных качествах, когда его не будет рядом.

Тот упрямо вздернул подбородок.

— Я не говорил, что боюсь. Кроме того, ты сам решил проблему, использовав в качестве одеколона виски. Хотя я до сих пор не понимаю, почему ты его не выпил.

— Потому что не хочу, чтобы наши отцы вынудили меня совершить какую-нибудь глупость под действием алкоголя. Например, остаться с Шарлоттой наедине. Тогда ей останется лишь поцеловать меня и ждать, пока нас застукают на месте преступления. А дальше сам знаешь, что произойдет. Я и глазом моргнуть не успею, как окажусь перед алтарем. — Дэвид принялся мять сюртук. — Им не застать меня врасплох, черт возьми.

— Ну сделай хоть глоток, чтобы и изо рта пахло.

— Неплохая идея. — Дэвид поднес бутылку ко рту и отхлебнул изрядную порцию виски.

— Полагаю, тебе все равно, как отреагирует отец на подобную выходку.

— Пусть радуется, что я вообще вышел поприветствовать гостей. Вообще-то сначала я хотел отказаться, но потом решил, что и этот мой шаг отец может обратить в свою пользу. А теперь посмотрим, как ему удастся сгладить ситуацию.

Дэвид еще раз посмотрел на свое отражение в зеркале. Выглядел он совершенно непотребно. Если уж это не отпугнет от него Шарлотту Пейдж, то и ничто не сможет. Дэвид остановил взгляд на Джайлзе, роющемся в его платяном шкафу.

— Что ты делаешь?

— Хотел позаимствовать у тебя халат. Мой поизносился, а у нас ожидаются гости.

Будучи младше Дэвида на целый год, Джайлз почти не отличался от него по телосложению, хотя старший брат и был выше.

— Впрочем, о чем беспокоиться. Какой смысл обращать внимание Шарлотты на себя.

— В любом случае халата моего ты не получишь. Вечно у тебя все рвется.

Джайлз широко улыбнулся.

— А что я могу поделать, если женщинам не терпится увидеть меня без одежды?

Глаза Дэвида округлились помимо его воли. Младший брат определенно становился таким же неуемным повесой, как и его лучший друг Энтони Далтон.

В этот момент до слуха братьев донесся шорох гравия под колесами экипажа.

— Черт, — выругался себе под нос Дэвид. — Это наверняка они.

Молодые люди подбежали к окну как раз вовремя: карета только что остановилась. Только вот начал накрапывать дождь, и лакеи тотчас выбежали из дома с зонтами. Братьям не удалось даже одним глазком взглянуть на Шарлотту. Впрочем, Дэвид и так уже догадывался, как она выглядит.

— Идем. — Дэвид направился к двери. — Наш выход.

Братья спустились по лестнице навстречу раздающимся в холле голосам, однако гости снимали верхнюю одежду и были слишком заняты, чтобы обратить внимание на вновь пришедших.

Бросив хитрый взгляд на брата, Дэвид сделал вид, что споткнулся.

— Добрый день, отец, — произнес он, намеренно растягивая слова.

Виконт обернулся в тот самый момент, когда сын едва не свалился в его объятия.

— Я смотрю, у нас гости, — пробормотал Дэвид. — Чудесно. — Глаза леди Пейдж округлились от негодования, а ее супруг сурово сдвинул брови, в то время как сын хозяина дома смотрел на стоящую к нему спиной девушку.

Навалившись на нее плечом, чтобы она смогла в полной мере ощутить исходящий от него запах спиртного, Дэвид произнес:

— А это, должно быть, мисс Пейдж собственной персоной. Добро пожаловать!

Мать казалась сбитой с толку, отец шокирован, но Дэвиду не было до этого никакого дела. Он не спускал глаз с девушки, развернувшейся, чтобы оттолкнуть его.

И вдруг «пьяная» ухмылка Дэвида померкла.

Голубые глаза, способные затмить своей красотой самые чистые сапфиры, взглянули на него, а пухлые чувственные губы изогнулись в насмешливой улыбке. Морковного цвета волосы, сохранившиеся в его памяти, потемнели и превратились в роскошные, отливающие золотом локоны. Уложенные в замысловатую прическу, они обрамляли безупречное по красоте лицо, выгодно оттеняя кожу цвета слоновой кости.

Святые небеса! За какие-то десять лет Шарлотта Пейдж превратилась в самую красивую девушку по эту сторону Ла-Манша. А он, Дэвид Мастерс, только что выставил себя перед ней полным идиотом.

Почему это так его беспокоило, он не мог сказать. Просто беспокоило, и все.

Когда Дэвид поспешно выпрямился во весь рост, Шарлотта бросила на своего отца торжествующий взгляд.

— Боюсь, мы выбрали не слишком подходящий момент для визита, отец. Кажется, мистер Мастерс не слишком хорошо себя чувствует.

— Дэвид! Ах ты, негодяй! — рявкнул Мастерс-старший. — Что все это значит?

Все слова вдруг вылетели у Дэвида из головы. Он лишь, открыв рот, смотрел на девушку, которая на поверку оказалась совсем не такой, как он себе представлял.

К несчастью, Джайлз не потерял самообладания.

— Вы же знаете Дэвида, отец. — Молодой человек провел пальцем по шее, намекая на пристрастие брата к выпивке. — Он начал развлекаться сегодня раньше обычного.

— Заткнись, — еле слышно процедил Дэвид. Джайлз улыбнулся.

— Ты же велел…

— Забудь все, что я тебе говорил. — Прекрасно осознавая, что Шарлотта наблюдает за произошедшей с ним метаморфозой с нескрываемым любопытством, Дэвид стойко выдержал гневный взгляд отца и выдвинул первое пришедшее на ум объяснение. — Это всего лишь шутка, отец. Мы с Джайлзом нечаянно опрокинули графин с виски в твоем кабинете, и содержимое выплеснулось мне на сюртук. Верно, Джайлз?

— Ну, раз ты так говоришь, — веселясь от души, ответил младший брат.

Дэвид решил, что поколотит негодяя позже, а пока предстояло выпутаться из крайне неприятной ситуации.

— Раз уж мой костюм промок… я… мы подумали, что будет забавно, если…

— Опозорите меня перед гостями? — вне себя от гнева прорычал виконт.

Дэвид поморщился.

— Очевидно, это была не слишком удачная идея, — произнес он, а когда отец бросил на него испепеляющий взгляд, поспешно добавил: — Я мигом переоденусь.

— Судя по вашему дыханию, вам придется еще и рот основательно прополоскать, — любезно заметила Шарлотта. — Очевидно, какая-то часть виски попала и туда.

Дэвид вспыхнул до корней волос. Она насмехалась над ним, черт бы ее побрал. Еще ни одна женщина не позволяла себе подобного. Какая наглость!

— Шарлотта, попридержи язык! — проворчал за спиной девушки лорд Пейдж.

Насмешливые огоньки тотчас же померкли в голубых глазах Шарлотты, и выражение ее лица изменилось.

— Прошу прощения, мистер Мастерс, — обратилась она к Дэвиду, опустив глаза долу. — Иногда я говорю, не подумав хорошенько.

И такое обращение Дэвиду не понравилось.

— А я иногда поступаю необдуманно, — произнес он, стараясь разрядить внезапно возникшее напряжение. — В этом мы с вами схожи.

Шарлотта подняла глаза, и на ее лице отразилось очаровательное замешательство. Но потом она напряглась.

— Не совсем, — тихо, чтобы не услышал отец, пробормотала она. — Потому что поступки, как правило, говорят красноречивее слов.

Критика, прозвучавшая в ее словах, уязвила Дэвида. Да, он вел себя как осел, но почему ей непременно еще раз нужно окунуть его лицом в грязь? И куда, черт возьми, подевалась с благоговением взирающая на него дурнушка, которой он приготовился дать отпор?

Словесную перепалку прервала выступившая вперед хозяйка дома.

— Дэвид, ступай наверх и переоденься. Джайлз, скажи повару, что скоро мы будем готовы к обеду. Леди Пейдж и мисс Пейдж, я покажу вам ваши комнаты, чтобы вы могли освежиться с дороги, пока наши супруги уединятся в кабинете. — Виконтесса вскинула бровь и посмотрела на сына. — Если он только не пропах виски. Тебе не мешало бы проверить это, Дэвид, по дороге в свою комнату.

Мать кивнула в сторону лестницы, и Дэвид побрел прочь, чувствуя на себе взгляд Шарлотты. Пусть увидит, что он вовсе не пьян. Впрочем, Дэвид никак не мог взять в толк, отчего это его вдруг взволновало ее мнение.

Ничего не изменилось. Он не собирался на ней жениться. Ему, черт возьми, еще не исполнилось двадцати лет. И, кроме того, Дэвид вовсе не собирался связывать себя узами брака с девушкой, выбранной для него отцом.

Но тогда почему его так раздражает мысль о том, что Шарлотта считает его либо алкоголиком, либо невоспитанным идиотом, либо и тем и другим вместе? Дэвид мог выбрать девушку сам. Ему необязательно производить впечатление на дочь бесцеремонного нахала, желающего стать своим в высших слоях общества. Пускай их отцы плетут паутину. Дэвид в нее не попадется.

И не важно, что Шарлотта хорошенькая как картинка. Нет, не просто хорошенькая — красавица. И даже более того — она ослепительна.

Дэвид нахмурился. Это не имеет никакого значения. Он не станет жениться на ком ему укажут ради того, чтобы обеспечить отца деньгами для очередного безумного проекта. Не станет, и все тут.