Снежинка для шейха. Украденная дочь

Глава 15

Глава 15

— Как? Кто? — выдаю я вопросы, но Халида только хмурится.

— Я не знаю…

— Карим? — ужасом в голосе спрашиваю я.

— Нет, это точно не он. Карим хотел наследника. Он мечтал о нем! И Катя была ему дорога! — заверяет женщина, а у меня отлегает от сердца.

— Для этого ты здесь? Отомстить?

— Да, но для начала я хочу узнать, кто именно отравил мою девочку! Уверена, это кто-то из гарема. Тот, кто отравил тебя! — шепчет женщина, отводя взгляд.

Я хмурюсь, чувствуя, как больно Халиде. Она так похожа на мою маму…

— Я помогу тебе! — вскидываю взгляд на нее.

— Что? Правда?

— Да! Я попробую узнать все, что смогу! Карим должен что-то знать!

— Ох, Снежана… — выдыхает Халида. — Благодарю… Благодарю тебя! Да храни тебя господь…

— Что? — удивляюсь я. — Вы православная?! Но вы же…

— Да, и моя Катенька тоже была православной. Вот…

Халида достает маленький крестик, который был надежно спрятан на груди под глухим воротом, и я удивляюсь еще больше. Он так похож на мой…

Пальцы тянутся к моему крестику, и, когда я нащупываю его, в памяти всплывает картина: Карим на яхте долго рассматривает мой крестик, думая о чем-то…

Теперь я понимаю, он вспомнил Катю.

— Хорошо, я пойду! Ты еще очень слаба, набирайся сил!

Я киваю, а Халида уходит, оставляя меня со своими мыслями наедине.

Теперь я могу точно сказать: эта женщина здесь не для того, чтобы убить меня, нет. Она хочет узнать тайну смерти своей дочери. Я помогу ей и точно знаю, что она поможет мне сбежать.

Сама не замечаю, как засыпаю. Все же усталость берет свое, а головная боль не прекращается. Наверное, я долго еще буду это терпеть, раз отравление было действительно сильным.

Открыв глаза, я вижу, что за окном почти ночь. Проворочавшись в постели еще полчаса, я понимаю, что уже не засну.

Аккуратно встаю, чувствую небольшое головокружение, и накидываю на себя платье.

Желание увидеть Карима и поговорить с ним становится непреодолимым. Я выглядываю в коридор и, не заметив там никого, тихонько выскальзываю из комнаты.

В темном коридоре немного прохладно, а может, это меня все еще знобит, но мелкая дрожь то и дело сотрясает мое тело.

Направляясь к комнатам Карима, я вдруг ловлю себя на мысли, что мне страшно. Ведь тот, кто хотел меня убить, все еще во дворце, а значит, прямо сейчас может появиться и закончить начатое…

— Снежана! — слышу за спиной женский голос и подскакиваю, резко обернувшись.

— Назифа? Что ты здесь делаешь? — дрожащим голосом спрашиваю я.

— Иду к Кариму, конечно! А вот что ты здесь делаешь – вот это вопрос! — ядовито выплевывает она.

— Я… хотела поговорить с ним!

— Ночью? Разве ты не знаешь, что каждую ночь после того, как ты… занемогла, я проводила в его спальне? — Легкая победная улыбка трогает губы девушки, а я замираю.

Острая боль пронзает сердце. Значит, пока я боролась со смертью, Карим развлекался…

Нет, я знаю, что у него целый гарем не для того, чтобы они ему песни пели. Но почему так больно…

— Нет, не знала… — растерянно тяну я.

— Ну теперь знаешь! — фыркает Назифа, отталкивая меня с дороги. Я отлетаю в сторону, еле устояв на ногах. — Пропусти! И не вздумай соваться к Кариму! Ты — никто!

Девушка задирает подбородок и уходит, а я всхлипываю, смотря ей вслед.

Да, я должна убегать отсюда как можно быстрее. Ведь если меня не убьют, то просто используют и выкинут при первой возможности.

Вернувшись в свою комнату, я плачу долго и надрывно.

Да, я влюбилась. Не хотела, но влюбилась. А Карим – житель своей страны. Здесь это нормально — заводить целые гаремы и менять женщин как перчатки.

Под утро я все же засыпаю, пока меня не будит стук в дверь.

— Снежана? — заходит в комнату Карим.

Я подскакиваю, прикрываясь одеялом, и смотрю на мужчину из-подо лба.

— Здравствуй!

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо спрашивает он, усаживаясь рядом. Карим хочет взять меня за руку, но я прячу ее под одеяло.

— Все хорошо, спасибо!

Он удивленно вскидывает брови, но молчит.

— Зашел сказать, что разобрался с тем, кто хотел тебя отравить!

— Да? — подскакиваю я. — И кто же это был?

Я с интересом смотрю на Карима, даже забыв про обиду.

— Неважно! Ты в безопасности – это главное!

— Ну да… — вздыхаю я.

Так он мне и сказал все, размечталась. Я же для него никто.

— Вижу, тебе действительно намного лучше, — замечает Карим, вставая с кровати. — Тогда жду тебя сегодня у себя. Надо много о чем поговорить…

Я поднимаюсь и не удерживаюсь от вопроса:

— А как же Назифа?

Карим резко оборачивается и прищуривается.

— А при чем тут Назифа?

— Ну, разве не она развлекала тебя, пока я лежала здесь при смерти?!

Карим удивленно смотрит на меня, а потом широко улыбается.

— А ты, оказывается, не ледяная королева, в тебе, Снежана, полно огня! До встречи!

Он уходит, а я задыхаюсь от возмущения.

Надо же, как только увидел, что я на ногах, так сразу в постель зовет.

Да, Карим сказал, что хочет поговорить, но разве это не предлог?

А я не пойду никуда! Вот и все! Пусть продолжает развлекаться с Назифой!

Плюхаюсь обратно на кровать и укрываюсь с головой одеялом, желая спрятаться от всего мира.

Решено! Как только я выясню, что случилось с Катей, сразу же отсюда убегу!

***

Я специально не пошла в купальни, не принимала помощь одалисок в сборах. Сославшись на плохое самочувствие, до вечера я провалялась в кровати.

Пусть Карим не думает, что я буду как собачонка за ним бегать и выполнять его прихоти. Для этого у него есть Назифа.

Когда на дворец опускается ночь, я, замерев, лежу в кровати. На мне только длинная ночная рубашка и носки, заботливо принесенные Халидой. В последнее время я очень мерзну. После того состояния, которое я перенесла, во мне будто замерзает кровь, несмотря на высокую температуру вокруг.

Интересно, что сейчас делает Карим? Как он отреагирует на мое неповиновение? Стерпит и пригласит Назифу или же придёт сюда, чтобы наказать…

Не успеваю я подумать над этим, как слышу громкие шаги в коридоре.

Дверь тут же распахивается, со стуком ударяясь о стену, и на пороге показывается Карим. В свете луны он кажется всадником апокалипсиса, не иначе.

Черные волосы растрёпаны, смуглая грудь вздымается от тяжелого дыхания, а глаза горят зеленым огнем.

Я сжимаюсь в комок, натягивая одеяло повыше.

— Почему ты не пришла, как я велел? — слышу гневное рычание мужчины и еще больше сжимаюсь.

Я и забыла, насколько Карим может быть пугающим. Как тогда, когда я впервые его увидела.

Сердце стучит так, что вот-вот выпрыгнет из груди, но я стараюсь не подать виду.

— Я… неважно себя чувствую! — вру я.

— Да? Еще днем все было замечательно! Так в чем причина?

Карим надвигается на меня, заставляя замирать от страха.

— Это правда!

— Врешь! — снова рычит мужчина.

Он подходит к моей кровати и останавливается в двух шагах.

— Я просил, Снежана, советую мне не врать! Даже несмотря на мое хорошее отношение к тебе, я не позволю неуважительно к себе относиться!

— Ах так? — подскакиваю я. Во мне закипает злость. — Неуважительно?! — выкрикиваю я. — А уважительно развлекаться с другой, пока я валяюсь при смерти?!

Не хотела говорить, не хотела! Но сказанного не воротишь.

Я поднимаю взгляд на Карима и вижу на его лице замешательство.

— Что ты имеешь в виду?

— Не что, а кого! Назифу! Она же скрашивала твои одинокие ночи в мое отсутствие! Так пусть продолжает это делать!

Я глубоко дышу, гневно глядя на мужчину, а тот начинает усмехаться.

— Рада, что тебе весело! — фыркаю я и возвращаюсь в кровать.

Карим не дает мне этого сделать. Он грубо хватает меня за руку и вздергивает вверх, крепко прижимая к себе.

— А я думал, ты холодна как лед, моя снежинка! Но в тебе столько огня, столько ревности…

— Ревности?! — шиплю я, пытаясь оттолкнуть Карима. — Слишком много ты о себе возомнил! Я не ревную!

— Еще как ревнуешь!

Карим набрасывается на меня и глубоко целует. Не спрашивая, он раздвигает мои губы своими и запускает язык так глубоко, что становится трудно дышать.

Я пытаюсь отпихнуть его, но мужчина лишь крепче сжимает меня в своих медвежьих объятиях. Чувствую, как становится тяжело дышать, а голова кружится так, что я вот-вот упаду в обморок.

— Пусти! — пищу я и тут же кусаю Карима за губу.

От неожиданности мужчина выпускает меня из рук, и я, не теряя времени, несусь к двери.

— Ну все, теперь ты точно доигралась…

Карим настигает меня возле выхода, не дав даже шагу ступить в коридор. Он сжимает меня в объятиях и не слишком нежно бросает на кровать.

Его поцелуи такие жаркие и глубокие, что я буквально схожу с ума. Но за каждое прикосновение ругаю себя, как девочку.

Нужно бежать, сейчас же, а я…

— Моя… — шепчет Карим, целуя меня снова и снова.

Я чувствую вкус крови на его губах, понимая, что схожу с ума от желания.

— Пусти! — Пытаюсь собрать остатки сил и отпихнуть мужчину, но второй раз такой фокус не проходит. Одной рукой Карим сгребает мои запястья и фиксирует их над моей головой, а другой — рвет ткань ночной рубашки.

— Нет, дорогая моя, не пущу, пока не сделаю тебя своей. Ты не представляешь, как я долго этого ждал… — шепчет он, прикусывая горошину груди, отчего я выгибаюсь с громким стоном.

— Назифе ты то же самое говоришь?

— Не было никакой Назифы! Каждую ночь я проводил в твоей комнате! Прямо здесь! — рычит он, а я понимаю, что он говорит правду.

Карим сбрасывает разорванную рубашку на пол и наваливается на меня всем телом.

— Но я видела…

— Замолчи! — хрипло выдыхает мужчина и резко входит в меня, заставляя вскрикнуть. — Да-а… Вот так, вот так, моя хорошая! — шепчет он, вбиваясь в меня сильно и грубо.

Я кричу, но вскоре мои крики сменяются стонами. Сама не замечаю, как мои руки оказываются свободными и я с силой цепляюсь ногтями в спину Кариму.

— Моя девочка, только моя! Никуда ты не сбежишь! Не отдам никому, даже самой смерти! — шепчет мужчина и с рыком входит еще глубже, до боли сжав мои бедра.

Чувствую, как пульсирует его плоть во мне, становясь будто еще больше, и, не выдержав сладкой муки, выгибаюсь дугой, ощущая ни с чем не сравнимое удовольствие.

— Кричи для меня! — хрипит он, не переставая двигаться, пока я сжимаю его плоть пульсирующими стеночками.

И я кричу. Громко и хрипло, пока не падаю на кровать, обессиленно закрывая глаза.

Карим накрывает меня одеялом и, поцеловав в щеку, уходит.

Вот и все…

Он взял то, что ему нужно, и ушел, оставив меня одну.