Снежная Академия

Глава 15. …люблю

"С радостью бы ее отчислил.

Но ведь не простит"

Из личных заметок Мороза

Пантину пришлось оставить меня одну. Его вызвал профессор Даронин для согласования темы практической работы.

Чувствовать себя разбитой и подавленной — отвратительно, но ничего не смогла с собой поделать. Завалилась на кровать, зарылась в одеяло и бездумно смотрела в окно. Не поднялась, даже когда открылась и закрылась дверь. Не повернула голову, когда шаги приблизились к спальне.

Пантин бы ввернул какую-нибудь шутку. Что-нибудь вроде "лежачий тюлень в депрессии" или "гусеница в коконе печали". Значит, пришел Мороз, а я не хочу его видеть.

Как бы там ни было, в том, что Лис уехал, есть и его вина.

— Я понимаю твои чувства, — участливо произнес Мороз.

— Сомневаюсь, — проглотила подступивший к горлу ком обиды.

— Ты знаешь, что не права, — мягкий укор поднял волну раздражения.

Да, за свои тысячи лет он наверняка не раз терял дорогих сердцу людей. Видел как они уходили… и умирали. Но какое сейчас это имеет значение?

— Ты его подтолкнул к этому решению. В твоей власти не дать ему перейти к Санте, но ты хотел, чтобы его здесь не было!

— Я не мог ему помешать, — напряженно произнес Мороз.

— Ложь! Ты ректор! Ты мог его оставить!

— Не повышай на меня голос, — еще более напряженно отреагировал он. — Я тебя люблю, но не смей этим пользоваться.

— Ты мо… — осеклась на полуслове. — Что?

Мороз сделал вид, будто ничего экстраординарного не произошло, и продолжил:

— По правилам обмен студентами должен происходить в обе стороны. За мой отказ быть принимающей стороной Клаус может забрать любых студентов, каких посчитает достойными, и помешать ему я не могу. У нас заключен магический контракт. Он, как ты наверняка знаешь, нерушимый.

Контракт… конечно, знаю. Расторгнуть его можно только в случае смерти одной из сторон, а нарушить просто невозможно, но… он ведь понимает, что мое лицо не из-за этого приобрело серый оттенок?

— Ты сказал… ты л… ты же оговорился, да?

Мороз склонился надо мной, упирая руки в колени.

— Повторить? Я сказал: я тебя люблю, но не смей этим пользоваться. Если ты снова не расслышала, я всерьез обеспокоюсь твоим здоровьем.

Растеряно сжала край одеяла, желая оказаться где угодно, только не под проницательным взглядом ярких голубых глаз.

— У меня есть право хранить молчание?

Нежный чувственный поцелуй лишь усугубил паническое состояние.

— Варя, я не собираюсь требовать от тебя ответного признания, — Мороз усмехнулся прямо в губы. — Как и не стану принуждать переехать ко мне, но буду настойчиво убеждать. Я не говорил, что помимо всех титулов и регалий я еще и "Мастер обольщения"? Не говорил? Досадное упущение. Теперь ты знаешь.

Он потянулся к губам, а я резко дернулась назад. Ель-метель! Затылок пронзила тупая боль. Да что ж мне так не везет... проклятый день...

— Варя, — Мороз укоризненно качнул головой, — иди ко мне.

Раскрытые объятия обещали утешение, пока я хныкала, потирая ушибленное место.

Мороз бережно обнял, еще и к себе на колени усадил. Обвила в ответ руками и уткнулась носом в шею.

М-м... обожаю... морозная свежесть и аромат ели...

— К чему эта неудачная попытка побега? — со смешинками в голосе поинтересовался он.

— Я не могу здраво мыслить после твоих поцелуев, — хорошо, что он не видит моего лица.

— Мне уже можно начинать гордиться?

Весело ему... А мне что делать?

Он мне в любви признался! Это не в лес за шишками сходить.

— Помнишь, ты обещал засесть в библиотеке?

Лучший вариант для меня на данный момент — отвлечься и постараться переключиться.

Я хорошо себя знаю, и если продолжу вариться в обуревающих меня ощущениях, я, скорее всего, отчислюсь и уйду жить к медведям.

— Помню, — согласно кивнул Мороз. — Предлагаешь пойти туда прямо сейчас?

Тоже кивнула.

Мне нужно переключить внимание. Срочно.

— Хорошо, пойдем, — Мороз встал… вместе со мной.

— Я сама могу.

Меня нагло проигнорировали.

Мороз шагнул в переход и отпустил уже в библиотеке.

Запах книг висел в воздухе. М-м… обожаю! Вдыхать книжный аромат, слышать шелест страниц, приятный хруст…

Прямоугольная комната с книжными шкафами до потолка безусловно библиотека, только вот…

— Мы ведь не в Академии, да?

Ректор кивнул.

— В моем доме. Поверь, здесь информации обо мне куда больше, — Мороз вел пальцем по корешкам, изредка вытаскивая увесистые тома, пролистывая и возвращая на место.

Что ж… ладно.

Посмотрим, что скрывает в своей библиотеке великий волшебник.

***

Ничего сверхнеобычного найти не удалось. Стандартный набор: история, биографии знаменитых волшебников, научные труды. Все обо всем и не о том, что надо.

Я расположилась на мягком ковре. Обложилась книгами и читала по диагонали.

— Не то, — с досадой отложила очередную книгу. — Ты что-нибудь нашел?

Мороз сидел за столом и медленно перелистывал страницы.

Встала за спиной, заглядывая из-за плеча.

Кажется, написано на латыни…

— Что это? — спросила, задумчиво поглаживая сильные плечи.

— Описание нашей с Клаусом энергии, — Мороз перелистнул страницу, продолжая читать.

Хм… описание энергии… это может быть как-то связано с тем, почему я вижу его свечение?

Руки сами принялись за массаж, а после еще и шею погладили… Запустила пальцы в шелковистые волосы… Неосознанно, просто легче думать, когда руки чем-то заняты.

— Варя, — слегка напряженно позвал Мороз, — прекрати, если не хочешь, чтобы мы отложили книги на "потом".

Зачем откладывать книги?

В общем, пока я размышляла над этим вопросом, руки вновь вернулись к плечам.

Мороз книгу закрыл, убрал в ящик, а я вдруг оказалась на столе.

— Я предупреждал, — выдохнул он и припал к губам.

Так вот что он имел в виду!

Всевышний, почему я не распознаю истинный мотив сказанного?

— Подожди, я не поняла, что ты…

— Поздно, — припечатал ректор, расстегивая камзол.

Закусила губу от досады.

Кажется, зря… Словно нажала на спусковой крючок.

Невозможно сопротивляться, когда в глазах напротив видишь ни с чем несравнимое желание, страсть, смешанную с нежностью и… м-м… любовью? Если ее можно увидеть, то это — она.

***

В себя приходила лежа на Морозе. Ему повезло меньше — он лежал на ковре. Ощущать часто вздымающуюся грудную клетку, слышать тяжелое дыхание, перемешанное с моим и осознавать, что это благодаря мне — оказалось чистым кайфом.

Одеться надо, а пошевелиться не могу. Тело похоже на кисель, сквозь который пропускают импульсы тока.

Прохладные пальцы гладили вдоль позвоночника, совершенно не позволяя собраться с силами и встать.

— Я хочу в душ, одеться и вкусно поесть, — высказала все желания на данный момент. — Можешь взмахнуть волшебной палочкой и исполнить?

Мороз засмеялся.

— Моя волшебная палочка исполняет другие желания.

— Какие? — подняла голову, чтобы посмотреть на своего… хм… да, на своего ректора.

Смешинки в глазах объяснили без слов. И да, я покраснела до кончиков ушей.

— Очаровательно, — выдохнул Мороз со смехом и поцеловал в носик. — Пойдем в душ, мое чудо.

Надо запомнить больше не ходить в душ вместе. Наш поход растянулся еще на час, а я стала на пару пунктов голоднее, поэтому без зазрения совести потребовала накормить меня сытно и вкусно.

Мороз взял ту книгу, которая его заинтересовала, с собой на кухню, и пока я ела, он читал.

— Если так пойдет и дальше, ты разоришься на еде, — погладила сытый живот и отхлебнула чай.

— Пока ты не захотела слона на десерт и носорога на ужин, за мои счета можешь не беспокоиться, — Мороз сделал глоток ароматного кофе, не отрываясь от чтения.

— Я бы не отказалась от клубники.

Встретилась с задумчивым взглядом. После долгих раздумий ректор выдал:

— Нет.

Я не ждала, что на столе сию минуту появится клубника, но категоричное "нет" удивило.

— Почему?

— Потому что тогда мы снова отложим поиск ответов на неопределенный срок.

Чуть было не повторила вопрос: "Почему?". Вовремя сообразила.

Да, лучше поскорее узнать, в чем же кроется суть. Вдруг я вообще потенциально опасна.

Потянулась, прикрывая зевоту ладонью. Ужин здорово разморил. Как говорится, поела — можно и поспать.

Нежная полуулыбка на губах Мороза намекнула, что он за мной наблюдает. И чему умиляться? У меня грация тюленя, я знаю, как выгляжу со стороны.

— Откроешь переход?

Не то усну прямо здесь, а проснусь известно где — под боком Мороза.

За сутки произошло столько всего… Мне просто необходимо переспать с мыслями и эмоциями в одиночестве.

— Я против, но давить не стану, — переход засверкал за его спиной.

Хитро. Чтоб попасть в комнату придется пройти через Мороза, и чутье подсказывает: без поцелуя на ночь меня не отпустят.

Стоило приблизиться на опасное расстояние и я тут же оказалась в объятиях ректора.

Ну, я, в общем-то, не против. Если такова цена возвращения в свою комнату, то она, в сущности, невысока.

— Если утром я обнаружу кого-нибудь на твоей кровати — отчислю, — заверили меня со всей серьезностью.

— Кого?

— Всех. Будет у нас женская Академия.

И непонятно шутит он или...?

— Единственный, кто позволял себе завалиться на мою постель, здесь больше не учится.

— Варя...

— Я пойду, доброй ночи, — последний раз чмокнула в губы и быстренько скрылась в переходе.

Воспоминание о Лисе снова отозвалось тоскливой болью.

Надо как-то пережить эту ночь... Завтра станет легче. Я надеюсь.

Уснуть сразу не получилось.

Смотрела в окно, считала снежинки, потом овец, затем овец со снежинками, пока в спальню не заглянула луна.

В серебристом свете все казалось ненастоящим. Нереальным. Нарисованным или кем-то выдуманным. Стало еще тоскливее.

Мы с Лисом могли веселиться до конца его учебы. Могли столько всего сделать, придумать, воплотить в жизнь.

Столько шуток остались не сказаны, столько розыгрышей и идей навсегда останутся в дальнем темном ящике моей неуемной фантазии.

Я ведь даже не допускала мысль, что Лиса может просто не быть здесь, со мной. Наверное, если бы я об этом задумалась раньше, я бы больше наслаждалась каждым моментом.

Жаль, что мы не смогли попрощаться как следует...

Кажется, только закрыла глаза и уже слышу голос деда Любомира. Что за проклятье...

— Варька, вставай! Вставай, а то Мороз сам тебя разбудит.

Да он и так придет. Не успею в душ сходить, он уже будет тут сидеть.

— Встаю, встаю... — пробормотала в подушку.

— Ну смотри, я пошел. Уснешь — я не виноват. Пирожки на столе.

Покивала, бормоча бесконечное "спасибо".

Вот как Мороз придет, сразу встану. Деваться будет некуда. А пока еще хотя бы пять минуточек…

Стоило закрыть глаза, как щеки коснулись теплые губы. Нос защекотал приятный запах морозной свежести и ели.

— Я знаю, что тебя уже разбудили, — ухо опалило горячее дыхание.

На губах расцвела глупая улыбка. Ради этого стоило поваляться подольше.

Если меня каждый день ждет такое утро… Я даже согласна ходить на завтрак.

— Все-то вы, Мороз Морозович, знаете, — обвила его шею руками.

— И вы, Липова, знаете: к любителям поспать я прихожу лично, — низкий чувственный голос разбудил меня во всех смыслах.

— Я против, чтобы ты вот так будил других, — промурлыкала в приоткрытые губы и оставила на них мимолетный поцелуй.

— Можешь быть спокойна, — прохладный палец очертил скулу. — Только у тебя такая привилегия.

М-м… да. Данный факт все меняет. Но если я начну из-за него опаздывать на занятия…

От мысли отвлекли засветившиеся узоры.

Едва не застонала от визуального экстаза. Невероятная красота… Еще более невероятной ее делает моя способность, о которой я, кстати, ничего не знаю.

— Ты узнал, почему я вижу… тебя настоящего? — завороженно обвела завиток на щеке рядом с губами.

— Ты всегда видишь меня настоящего. Увы, в древних трудах ничего стоящего не нашлось. Опыты над нами не проводили, — он хмыкнул. — Будем изучать самостоятельно. А теперь подъем. Я не стану покрывать твои опоздания.

Я фыркнула.

— Обычно я опаздываю из-за тебя. И вчера тоже.

— Вчера… — протянул Мороз, хищно наблюдая.

Ну, да. Я сплю в одной футболке, а трусишки свои любимые я вчера не нашла. Куда засунула — ума не приложу. Пришлось надеть черное кружевное. На них, собственно, взгляд Мороза и остановился.

— Надо повторить, — хрипло заявил он.

О, Всевышний… перед ним невозможно устоять… но я смогла.

— Нет! — ловко заскочила в гардероб и закрыла двери. — Профессор Коржик с меня скальп снимет, если я опоздаю. На ее пары еще ни разу вовремя не пришла.

Высунула голову наружу, глядя в прищуренные глаза Мороза.

— Не то чтобы я против… Я очень даже не против… — щеки запылали. Когда-нибудь я смогу говорить на столь интимную тему без смущения. — Но нам ведь не хватит… э-э… пяти минут.

— Не хватит, — подтвердил мой ректор. Он, в отличие от меня, вообще ничего не смущался и не стеснялся.

— Вот! — снова захлопнула дверцу. — Я опоздаю.

Но как же хочется задержаться… Ель-метель, просто невероятно!

Выглянула в щелку, не понимая, на что больше надеюсь: чтобы Мороз ушел или чтобы остался?

Он уже стоял у двери и повернулся на звук. Видимо его обуревали те же сомнения, что и меня. А увидев мои метания, передумал уходить и в два широких шага оказался рядом.

Дверца отъехала под давлением его руки.

— Я могу устроить тебе выходной, — пальцы запутались в моих волосах на затылке. — Один.

Не сдержала желания запустить руки под камзол. Мороз вздрогнул, свободной рукой прижал к себе. Его губы в считанных сантиметрах… желанные, как тепло на лютом холоде.

Я не могу пропускать учебу. Даже когда хочется совсем… совсем другого.

— Скажи, что ты загадал моему снеговику?

Мороз замер. Он хотел получить поцелуй, а не вопрос в губы. А руки какие шустрые! Уже поглаживают мое кружевное… соблазнитель. Впрочем и я не лишаю себя удовольствия гладить его торс под камзолом.

— Мое желание уже сбылось, — выдохнул он и подхватил под попу.

Шкаф быстро сменился мягкой кроватью. Ужасная, невыносимая пытка… А стрелки часов неумолимо приближают меня к опозданию.

— Какое? — остановила очередной порыв поцелуя.

— Найти свою любовь, — горячие губы обожгли кожу на шее.

И это "ничего сверхъестественного"? Я думала там "шишка еловая", "новый камзол", а он на чувства замахнулся? Могло ведь не сбыться! И меня бы отчислили.

Проворные пальцы потянули за резинку трусов, а я вот немного обижена. Остановила Мороза легким поцелуем и фразой:

— Я опаздываю.

Он всего на миг растерялся.

— У тебя выходной.

— Нет, — поцеловала еще раз и соскользнула на пол. — Нам придется потерпеть до вечера.

Я снова скрылась в гардеробе, внутренне ликуя своей стойкости.

— Варя, ты садистка.

О, еще и мазохистка. Мне тоже непросто! Но это маленькая месть за желание. Может я вообще стала жертвой своего же творения.

— Это не я, это все снеговик, — заявила, не открывая дверь.

Ректор хмыкнул.

— Ладно. До вечера, мое чудо.

— Увидимся! — крикнула, натягивая блузку.

Нельзя опаздывать. Надо хотя бы раз прийти вовремя.

Зря спешила. Профессор Коржик не то что не оценила моего рвения учиться, она наглым образом позволила себе перейти на личности.

Когда студенты обсуждают сплетни и выставляют меня любовницей и ведьмой — пустяки. До них мне дела нет. Но когда преподаватель заявляет, что я ни больше ни меньше "подстилка ректора"…

И если с любовницей смириться в принципе не сложно, то с "подстилкой" я мириться не намерена.

— Извинитесь, — сложила руки на груди, не желая уступать.

— Что? — задохнулась Коржик от возмущения. — Как ты смеешь мне указывать?!

— Я вправе требовать извинения. Вы оскорбили меня.

Ее рот исказился в кривой усмешке.

— Милочка, правда глаза режет?

Поразительное хамство.

— Знаете, профессор, мне было сложно уважать вас, поэтому я держала нейтралитет. Все-таки вы взрослый человек, преподаватель. Но вы показали, что уважать вас и не за что. Позволяете себе опускаться до уровня хабалки на базаре, унижаете достоинство своих студентов. Либо вы извинитесь передо мной, либо я дословно перескажу ректору ваши слова. Пусть меня здесь не любят, но одного-двух свидетелей я, поверьте, найти смогу.

В гневе лицо профессора превратилось в жуткую маску. Ее словно изнутри раздирали сотни демонов.

Отвратное зрелище.

— Извини, — процедила она, но из-за скрипа зубов разобрать наверняка не удалось.

— Что, простите?

Будь Коржик драконом, из ее ноздрей пошел бы пар.

— Извините, Липова, — выдавила сквозь зубы и резко вскинула руку, указывая на мое место.

Посмотрела на нее с отвращением. Не говоря больше ни слова, села за стол.

Пока Морозу говорить не стану, но если подобное повторится… Придется ему ставить на место своего профессора.

До конца занятия Коржик ни разу не взглянула в мою сторону. Я совершенно не расстроилась. Будь моя воля, я бы вообще на ее пары не ходила или сменила преподавателя. Увы и ах. На каждую дисциплину здесь по одному профессору.

На артефакторике смогла свободно вздохнуть. Профессор Воронцов намного больше мне симпатизирует, нежели Коржик, да и слушать его одно удовольствие.

Занятие пролетело незаметно. На обед летела в приподнятом настроении, пусть и немного подавленная.

Начинать день со скандалов категорически не нравится.

В столовой меня поджидала новая волна разочарования. Стол, за которым мы всегда сидели с Лисом, пустовал. Он бы выслушал мои жалобы на профессора и ввернул бы пару предложений, как ей отомстить. А теперь…

— Унылая Липова, — гаркнул на ухо Пантин. Я аж подскочила на месте.

— Ты дурак! Всевышний, у меня чуть сердце не остановилось… Пантин, твою шишку! Смерти моей хочешь?

Блондинчик самодовольно хохотал.

— Ну вот, узнаю Липову! Какие эмоции, какая экспрессия!

Весело ему, а я могла тут замертво упасть.

Ну, в одном он прав. Действительно всколыхнул меня.

— Больше так не делай, — ткнула пальцем в его грудь.

— Ладно, — быстро согласился он. — Новость хочешь? Хорошую. Свежую. Почти даром отдаю.

Подозрительно веселый и бойкий Пантин интуитивно вызывает страх.

— Какую? — осторожно поинтересовалась, готовясь к самому худшему.

— Ты победила, — шепнул он.

— Трусы с бананами, — скопировала его тон. Видя откровенное замешательство, добавила, — Я знаю, о чем речь, ты — нет. Аналогично с твоей новостью. Можно больше подробностей?

— Трусы с бананами? Покажешь?

Ткнула локтем в бок, не сильно, чисто в воспитательных целях.

— Хорошо, уговорила, показывать не надо. В тотализаторе твоя победа безоговорочна. Пляши от счастья, ты богата.

Смотрела на аристократически бледное лицо, ища признаки сумасшествия или подвоха. Не нашла. Ни того, ни другого.

— Ты серьезно?

Пантин кивнул с довольной улыбкой. Такой довольный, будто не я выиграла, а он.

Запоздало запищала и запрыгала от радости. Студенты наблюдали за мной с явным беспокойством. Боятся, наверно, что разнесу столовую, а свидетелей поубиваю.

Как все-таки удачно вышло. Ректора в себя влюбила, вдобавок обогатилась материально. Только вот…

— Половина выигрыша принадлежит Лису.

Смотрела на Пантина с надеждой. Он понял без лишних слов.

— Он ее получит, — пообещал друг, подмигнул напоследок и ушел.

Что ж, все не так уж плохо.