Социология утопии

Глава 3

Ладно, это всѐ — лирика, а вот что там с социологией-то? И вот тут с удивлением осознаѐшь, что при огромном, казалось бы, объеме сведений о Мире Полудня, в этом аспекте мы узнали о нем на удивление мало. Ну, если сравнивать с другими достаточно проработанными научно-фантастическими мирами — с тем же, к примеру, буджолдовским миром Майлза Форкосигана.

То есть манифестировано всѐ это как настоящий, кондовый, коммунизм, будто прямиком из «Третьей программы Партии» от 1961-го года. Товарно-денежных отношений там нет, а стоимость изделий измеряют в «человеко-часах квалифицированного труда» — попросту говоря, в колхозных трудоднях. Кстати, никаких даже приусадебных участков в том колхозе не предусмотрено, а единственный работодатель там — государство. Да-да, мы в курсе, что при коммунизме государство намеревалось отмереть, но как-то вот, похоже, раздумало: на Союз Свободных Самоуправляемых Общин, милый сердцу анархо коммунистов, это всѐ не похоже ни капельки. Да и вообще никакого самоуправления, ни на каких уровнях, там совершенно не просматривается.

Управляет же всем этим некий «Мировой Совет». А что есть Совет, товарищи бойцы? — правильно: это есть «Орган прямого народовластия», безо всяких этих буржуазных штучек-дрючек с разделением властей. Да и откуда бы тому Разделению взяться, если, к примеру, никаких следов Судебной власти, как и вообще судов (с присущей оным жадной сворой законников-крючкотворов), там опять же не просматривается. Равно как и полиции, с прочими правоохранительно-правоприменительными органами (расследовать серию убийств на курортном острове Матуку начинают почему-то не копы, чьей это должно быть прямой работой, а сразу Люди в черном).

Позвольте, так выходит и преступности у них там тоже нет, вот прям совсем, ни на каких краях гауссианы?.. Ах, ну да: «Высокая теория воспитания» — это, конечно, всѐ объясняет, ей даже гауссиана нипочем… Кстати: полиции-то нет, а вот спецслужбы имеются — в полный рост, да еще и не в единственном числе; нет, ну это-то, последнее, как раз очень разумно — а иначе «Кто будет сторожить сторожей?» То есть в этой, отдельно взятой, области какая-никакая система сдержек и противовесов всѐ же сформировалась…

А как работает этот самый Мировой совет? Оставим пока в стороне способы его формирования: нам сейчас довольно того, что это несомненная меритократия, безо всяких там глупостей типа бесцензового «один человек — один голос» (неизбежно порождающих интриганство-политиканство, популистскую демагогию и прочие гримасы буржуазной демократии). В общем, реализовали они там у себя вековечную мечту человечества, начиная с античных философов: «власть достойнейших»; как — не спрашивайте меня (и авторов тоже…), но как-то вот — сумели. По крайней мере, социальные лифты у них там работают исправно — а это важный симптом.

Члены тамошнего меритократического общества жестко ранжированы по так называемому «индексу социальной значимости» (он же — «уровень социальной ответственности»). Разницу между ответственным работником Корнеем и инопланетным баламутом Гагом растолковывает последнему робот Драмба:

«— Корней старше, господин. Индекс социальной значимости у него гораздо выше.

— Что еще за индекс?

— На нем больше ответственности перед обществом.

— А ты откуда знаешь?

— Уровень информированности у него значительно выше.

— Ну и что же?

— Чем выше уровень информированности, тем больше ответственности.»

«Не придерешься», — соглашается про себя Гаг. Придраться, конечно, можно (ранг в иерархии зависит от степени информированности, а информированность, в свой черед, от ранга — циркулярная аргументация, circulus in probando), но нам сейчас важнее другое. Членам Мирового Совета несомненно присвоен наивысший Индекс из возможных, и они, по идее, должны быть самыми информированными людьми на Земле… Но так ли это в тамошней реальности?

Вот чекист Каммерер, выполняя устное личное распоряжение (никак не оформленное и, как выяснится в итоге, ни с кем не согласованное) Комиссара госбезопасности 2-го ранга Сикорски-Экселенца, проводит оперативно-разыскные мероприятия по поискам беглого сотрудника соседней Конторы Абалкина. По ходу дела он запрашивает, официальным порядком, некую информацию и, получив отказ, привычным движением предъявляет корочки — после чего убеждается, в превеликом изумлении, что на том уровне Допуска, куда его занесло, корочки те — не козыряют…

Дальше там вообще отверзаются бездны — походя поминается, например, некая операция «Зеркало»: «Так были названы глобальные строго засекреченные маневры по отражению возможной агрессии извне (предположительно — вторжения Странников), проведенные четыре десятка лет назад. Об этой операции знали буквально единицы, и миллионы людей, принимавших в ней участие, даже не подозревали об этом. Несмотря на все меры предосторожности, как это почти всегда бывает в делах глобального масштаба, несколько человек погибли. Одним из руководителей операции и ответственным за сохранение секретности был Экселенц». Позвольте! — то есть члены Мирового Совета, со всеми своими заоблачными Индексами, были тогда не то что задним числом поставлены перед фактом, а вообще оставлены в неведении?..

Ладно, оставим в стороне и «Зеркало», и трагическую историю Льва Абалкина: «Не надо, знаете ли, обобщать!..» — кейсы те и вправду уникальные-нештатные. Собственно, «Жук в муравейнике» как раз об этом: да, и ныне, и присно, и во веки веков будут возникать ситуации жесткого личного выбора, когда, как сказали бы математики, «задача в общем виде нерешаема». Куда назидательнее в этом плане вся история с планетой Саракш, куда случайно угодил не служивший еще в ту пору в Органах и свято верящий во всѐ хорошее комсомолец-осоавиахимовец Максим Каммерер (настоящая фамилия — Ростиславский).