Соперницы

Глава 1

1954

Танцующее пламя розово-золотого китайского фонарика озаряло полумрак необычной спальни. Джульет Бриттани сконцентрировалась на ярком язычке света, стараясь не обращать внимания на яростные удары в дверь. Держа светильник перед собой, она сделала шаг к занавешенному окну и споткнулась.

Маленькая девочка не должна играть с огнем.

Так всегда говорил папа. Джульет захотелось, чтобы он в этот момент был рядом с ней.

- Открой эту проклятую дверь! - кричал Фил.

Джульет не знала его фамилии. Даже если Фил и назвал ее, она пропустила это мимо ушей, поскольку была сражена наповал его красным «эльдорадо» с откидным верхом. Ее рука задрожала, и светильник стал гаснуть.

Она поставила фонарик на ночной столик рядом с розово-золотой пепельницей и вдруг с удивлением заметила, что светильник и пепельница такого же цвета, как покрывало на кровати, которое, в свою очередь, сочеталось с занавесками на окне. Джульет никак не ожидала, что мужчина, ездивший на новеньком автомобиле, может жить в такой розово-золотой спальне. «Может, комнату обставляла его мать?» - подумала она.

Фил продолжал колотить в дверь кулаками.

- В Лос-Анджелесе никто не остается девственницей до двадцати двух лет!

Возможно, он был прав. Только ей нет двадцати двух лет, и она послала Фила к его «эльдорадо». Ей всего пятнадцать, и она еще ходит в школу. Джульет хотела сказать ему об этом, но потом подумала: а вдруг Фил посчитает, что оставаться девственницей в пятнадцать лет также нелепо?

Иногда Джульет и сама так думала.

Она была высокая, около пяти футов десяти дюймов, с ярко-голубыми глазами и светлой, почти прозрачной кожей. Свитер из ангоры плотно облегал полноватую для ее телосложения грудь. В тот вечер длинные пепельные волосы Джульет свободно спадали на плечи, но в школе она обычно носила хвостик и надевала три нижние юбки и ремень, чтобы подчеркнуть талию. Когда она проходила по коридору, даже директор оборачивался, чтобы посмотреть на нее.

Ей это нравилось, хотя она не знала почему.

Другие девочки считали Джульет воображалой, однако она не обращала на них внимания. С двенадцати лет, когда у нее начала формироваться фигура, ее окружало столько мальчиков, что времени для подруг уже не оставалось. Его и сейчас не было.

В выпускном классе Джульет перестала встречаться с мальчиками из школы и начала назначать свидания мужчинам лет двадцати - тридцати, которые вместо джинсов носили костюмы и галстуки. Они водили ее в хорошие рестораны, а не в кафе, кино или на дискотеки. Всем Джульет говорила, что ей двадцать два года и она студентка Калифорнийского университета.

Новые знакомые не тискали Джульет, а домогались ее любви, и она с восторгом относилась к таким свиданиям, каждый раз получая от них все больше удовольствия. Это было просто игрой, но так не могло продолжаться вечно.

Как бы ее ни умоляли, как бы ни сердились, она не уступит. От рокового шага ее удерживал один человек: отец. Всю свою жизнь Джульет была для него центром вселенной, любимицей, он оберегал ее как зеницу ока. Отец решил, что она должна стать актрисой. Для этого у нее подходящая внешность: все так говорили. Отец же считал, что у его дочери еще и талант. Она брала уроки актерского мастерства, пения, танцев, и он видел ее успехи. Сначала она посещала занятия только для того, чтобы доставить ему удовольствие, но потом сама начала мечтать о театре. Джульет представляла афиши со своим именем. Другие девочки мечтали выйти замуж, а Джульет исписывала тетради нескончаемыми каракулями: «Джульет Бриттани в роли Сабрины, фильм «Высота и могущество». Или в любой другой картине, которая шла в тот момент на экранах. Если она забеременеет, все будет погублено. Ведь каждая девчонка знала, что после занятий сексом всегда наступает беременность. Взять хотя бы маму.

- Динамистка! - кричал Фил.

Джульет вздрогнула. Ее не в первый раз называли так, но никто еще не выкрикивал это с такой яростью.

Она огляделась. Кроме двери, за которой стоял Фил, оставался лишь один выход - окно. Джульет, отдернув занавески, попыталась его открыть. Ничего не вышло. Она поняла, что створки склеились от краски.

Не стоило позволять Филу заходить так далеко. Тогда она не оказалась бы в столь неприятном положении.

Когда он предложил зайти к нему по пути в ресторан, у нее не было причин отказываться. Фил сотворял с ее телом такие восхитительные вещи, шептал такие нежные слова, что она забыла про осторожность, погрузившись в свои маленький мир наслаждении, который сразу исчез, когда Шил вдруг встал, расстегнул молнию и спустил брюки.

Джульет не оставалось ничего другого, как взбежать по лестнице и запереться в спальне. Через запертую дверь она, конечно, не могла образумить его.

А может, она и сумела бы сделать это, если б не совершила досадную ошибку. Она вдруг вспомнила, как Фил бежал за ней по лестнице в спущенных брюках, с торчащим из трусов членом, и не смогла удержаться от смеха.

Фил отреагировал на это как взбесившийся бык, еще сильнее заколотив в дверь.

- Ах ты, маленькая дрянь!

Теперь Джульет испугалась по-настоящему и снова попыталась открыть окно. Но оно не поддавалось. Сквозь стекло она увидела у дома напротив какую-то тень.

- Помогите! - закричала она. - Помогите!

Человек внизу не обернулся.

Дверь спальни затрещала.

Тогда Джульет схватила стул и швырнула его в окно. От удара ножки у стула отлетели, а в комнату посыпались осколки стекла. Розово-золотое сиденье упало на лужайку.

Шум привлек внимание стоявшего внизу человека. Пожилой мужчина в махровом халате и тапочках уставился на разбитое окно, а затем, обойдя лужайку, направился к дому Фила.

- Что ты там делаешь? - кричал несостоявшийся любовник, силясь выбить дверь.

Джульет выпустила из рук обломки стула и высунулась в окно.

- Помогите!

Пожилой мужчина пристально посмотрел на нее. Его взгляд пробежался от ее губ, распухших от поцелуев, к полной груди, вырисовывавшейся под свитером.

- Помогите! - умоляла Джульет.

Мужчина покачал головой и повернулся, собравшись уходить. «Я не хочу вмешиваться», - говорил весь его вид.

- Дом горит! - вдруг пронзительно закричала она. - Вызывайте пожарных. Скорее! Я не хочу застрять здесь!

- Не волнуйтесь, мисс, я сейчас достану лестницу и вернусь.

- Пожалуйста, поторопитесь! Скорее!

В этот момент дверь спальни не выдержала, и Фил по инерции пролетел до середины комнаты. Теперь их разделяла только кровать.

«Как же мне могло прийти в голову, что Фил симпатичный? - спрашивала себя Джульет. - Должно быть, меня ослепила его сверкающая машина».

- Не подходи, - сказала она. - Сейчас тут появится твой сосед.

- Ты… ты, сучка! - Он трясся от ярости, но не приблизился к ней ни на шаг.

Инстинкт подсказывал Джульет, что опасность миновала. Теперь это снова была игра. Она победила, а он проиграл.

Фил посмотрел на нее и, опустившись на кровать, закрыл лицо руками.

На ночном столике лежала пачка сигарет, и Джульет, прикурив от розово-золотой зажигалки, сделала затяжку, а затем сексуально выпустила дым. Не один час ушел у нее на отработку этого приема перед зеркалом.

Вдалеке послышалась сирена.

Фил резко поднял голову, и они посмотрели друг на друга.

- Мисс! С вами все в порядке? Я достал лестницу. Пожарные уже выехали, - послышался с улицы голос соседа.

Джульет еще раз затянулась и небрежно бросила сигарету в чистую пепельницу.

- Держи. - Она швырнула зажигалку Филу, и тот, вздрогнув, поймал ее.

Звуки сирены все приближались.

Джульет подняла сломанный стул, выбила им остатки стекла, затем схватила подушку с кровати и положила ее на подоконник.

Фил встал, беспомощно глядя на сломанный стул, разбитое окно и дверь спальни, висевшую на одной петле.

- Что мне делать?

Джульет села на подоконник.

- На твоем месте я спустилась бы вниз и подожгла что-нибудь, пока сюда не приехали пожарные. - Увидев выражение его лица, она не удержалась от смеха.

- Ты, должно быть, сумасшедшая, - произнес Фил.

В его глазах снова вспыхнула злоба, и она заметила, что он измеряет расстояние между ними.

- И не пытайся, - предупредила Джульет. - Мой папа заставит тебя пожалеть об этом.

Фил уставился на нее, как будто впервые видел.

- Сколько тебе лет? - вдруг хрипло спросил он.

В этот момент лучшей защитой для нее была правда.

- Пятнадцать.

- О Боже! - Он побледнел и снова опустился на кровать.

- До свидания, Фил. - Джульет шагнула через подоконник на лестницу, ожидавшую ее.

Пока сосед помогал ей спуститься, она думала, не рассказать ли папе о том, как ее назвал Фил.

Но она не осмелится. Папа может сделать с ним что-нибудь ужасное. Слава Богу, он не знал о свидании и думал, что дочь ушла к подруге. Когда Джульет перестала встречаться с неопытными мальчиками из своей школы, отец очень обрадовался. Он и понятия не имел, что Джульет теперь назначала свидания чаще, чем когда бы то ни было. Если б отец узнал правду, то запер бы ее дома.

Наверное, мать догадывалась о происходящем и могла бы даже помочь ей обманывать отца. Но если бы мать так поступила, то не ради дочери, а лишь для того, чтобы поссорить Джульет с отцом.

«Папа любит меня больше всех, - подумала Джульет, довольно улыбнувшись. - Может, даже больше, чем маму».

- Моя жена, миссис Симпсон, - сказал сосед Фила, войдя в дом, - а это девушка, которая была у Харрисонов, когда начался пожар, дорогая.

Тучная женщина оглядела Джульет.

- Кто вы, милая?

- Джульет Бриттани, подружка Фила.

Симпсоны обменялись взглядами. Мистер Симпсон покраснел.

- Можно мне чего-нибудь выпить? - спросила Джульет и, вспомнив о хороших манерах, добавила: - Пожалуйста.

- Налей себе в кухне стакан воды, - распорядилась миссис Симпсон. - По коридору последняя дверь.

- Я принесу, - предложил мистер Симпсон.

- Она сама может это сделать, а я хочу поговорить с тобой, Нед.

Джульет посмотрела в окно и увидела, что из задней двери дома Фила валит дым. В кухне занимались своим делом пожарные, и толстый шланг, тянущийся от угла дома, разрушил целую клумбу герани. Мать Фила не обрадуется.

- Идем.

Джульет вздрогнула. Она совсем забыла о миссис Симпсон.

- Я еще не…

- Пошли.

Женщина вывела Джульет в сад. За ними шел мистер Симпсон.

- Кто здесь главный? - спросила миссис Симпсон одного из пожарных.

Тот посмотрел на Джульет.

- Он сейчас занят. Могу я вам чем-нибудь помочь?

- Эта девочка была у Харрисонов, когда начался пожар.

- Да, мэм?

Миссис Симпсон повернулась и направилась домой, не сказав больше ни слова, муж молча следовал за ней. Когда он, оглянувшись, посмотрел на Джульет, жена схватила его за рукав халата, втолкнула в дом и захлопнула дверь.

- Итак, что мне с вами делать? - спросил пожарный.

- Не знаю.

- Вы родственница Харрисонов?

Джульет покачала головой.

- Пришли в гости?

Она кивнула.

- Вы знаете, как начался пожар в кухне мистера Харрисона?

- Понятия не имею.

Пожарный улыбнулся.

- Жена мистера Харрисона тоже не знает.

- Жена ?

Джульет никогда не встречалась с женатыми мужчинами. Она не такая. «А я чуть не начала жалеть его», - подумала она.

Улыбка пожарного стала еще шире.

- Меня зовут Майк.

- Джульет.

- Хотите позвонить кому-нибудь, чтобы вас отвезли домой?

Она посмотрела на дом Симпсонов. В окне кухни виднелся силуэт миссис Симпсон.

- Нет, - ответила она.

Двое пожарных, сворачивающих шланг, остановились и с восхищением смотрели на нее.

- Я спасу вас от этой женщины-дракона, - пообещал Майк.

- Почему бы вам не отвезти меня домой? - улыбнулась Джульет.

- Да, Майк, - поддержал ее пожарный, державший в руках шланг, - почему бы нам не отвезти ее домой?

- Убирайся, Клайн.

Предложение Клайна понравилось его товарищам.

- Почему бы нам самим не отвезти ее домой?

Майк покраснел.

- Капитан не стал бы этого делать.

- А я уверен в обратном. - Клайн подмигнул Джульет. - Давайте спросим его. Эй, капитан! Хотите подвезти домой милую девушку?

Конечно, тот хотел.

Капитан с кудрявыми седыми волосами и такими же седыми свисающими усами напоминал Джульет моржа. Он велел Майку свернуть до конца шланг, а сам укутал девушку в свое пальто. Он помог ей завязать волосы на макушке и надел на нее свою каску.

- Никто не должен знать, что в машине посторонние, - объяснил он.

Майк бросал на них свирепые взгляды, Клайн довольно улыбался, а капитан показывал Джульет, за что надо держаться, чтобы не упасть с машины. Наконец он велел всем занять свои места.

Не успела пожарная машина завернуть за угол в конце квартала, как труды капитана пошли прахом. Волосы Джульет снова распустились и вылезли из-под каски. Она весело засмеялась.

- Держись! - крикнул Майк.

Но Джульет при всем желании не смогла бы упасть, ведь ее поддерживало столько дружеских рук.

- Ты ходила в трущобы к Харрисонам с благотворительной целью? - спросил Майк, когда машина свернула на улицу, где жила Джульет.

Они с грохотом проезжали мимо великолепных домов в стиле Тюдоров, величественных колониальных зданий и длинного ряда средиземноморских вилл. Каждый дом был по-своему прекрасен.

- Чем занимается твой отец?

Джульет убрала волосы с лица. Впереди она заметила мигающие огни и ломала голову над тем, что там происходит.

- Он банкир.

- Она не твоего поля ягода, - пробормотал один из пожарных.

Майк рявкнул что-то в ответ, но Джульет уже не обращала на них внимания. Ее дом, восьмиугольная башня, напоминал ей романтический французский замок, и она всегда любовалась им. Но сейчас Джульет видела только машину «скорой помощи», притаившуюся как зверь, преследующий свою жертву. Мигающие огни отражались в многочисленных окнах, и казалось, будто весь дом озарен каким-то неземным красным светом.

Когда пожарная машина притормозила, «скорая помощь» уже отъехала, прорезав тишину ночи ревом сирен.

- Папа? Папа?

Джульет спрыгнула на землю и упала, ободрав об асфальт колени и ладони, но даже не почувствовала боли.

- Папа!

Она побежала к открытой входной двери.

В гостиной Джульет увидела сестру и двух младших братьев. На их лицах опять было завистливо-презрительное выражение, как и всегда, когда они смотрели в ее сторону. На этот раз Джульет не обратила на них внимания.

- Что с папой? - выкрикнула она.

Все безучастно посмотрели на нее.

- Скажите мне! - Джульет схватила сестру за плечи и начала трясти. - Скажи мне, что с папой!

Марси было тринадцать. По сравнению с Джульет она казалась совсем ребенком, однако у нее было такое же насмешливое выражение лица, как и у матери, когда Джульет пыталась говорить с ней.

Джульет взорвалась и дала сестре пощечину; братья схватили Джульет за руки и оттащили в сторону. Если не считать покрасневшей щеки, лицо Марси оставалось смертельно бледным, но она по-прежнему смотрела маминым насмешливым взглядом.

Джульет упала на пол и заплакала.

- Папа, папа!

- С папой все в порядке, - сказала наконец Марси. - Это мама.

- Если ты заставишь нас ждать, я убью тебя! - крикнула Марси за дверью ванной. - Поторопись, Джульет.

Отец схватил дочь за руку и оттащил от двери.

- Иди в свою комнату и жди. Твоей сестре нужно время.

Марси бросилась в свою комнату и захлопнула за собой дверь. Пусть теперь папа покричит и из-за этого. Марси уже проплакала всю ночь и сейчас, упав на кровать, снова разрыдалась. Она думала, что Джульет ненавидит маму, ей всегда так казалось. Несправедливо, если из-за Джульет они опоздают на мамины похороны.

Конечно, папа на ее стороне. Он постоянно ведет себя так, будто Джульет какая-то особенная, какая-то принцесса, непохожая на Марси и братьев. Для папы они вообще не существовали. Для Джульет тоже.

Только мама любила их, но теперь она умерла, а Джульет все еще жива.

- Надеюсь, Бог накажет тебя, стерва, - шептала Марси сквозь слезы. - Хоть бы ты тоже упала с лестницы и сломала себе шею. Только ты отправишься прямо в ад.

Дверь открылась, и в комнату проскользнул девятилетний Тодд, а за ним шестилетний Тони. Мальчики сели на край кровати, Марси положила им руки на плечи, они обняли друг друга и заплакали по маме, ожидая, пока принцесса закончит макияж.

Джульет поднесла к губам помаду.

Слишком ярко . Это был голос мамы. Слишком толстый слой. Смой эту вязкую жидкость. Ты хочешь выглядеть, как проститутка?

Джульет посмотрела на себя в зеркало.

- Я скучаю по тебе, мама, - прошептала она.

Губная помада выскользнула у нее из рук и упала на крышку унитаза. Джульет присела на край ванны, стараясь сдержать слезы.

Она не могла поверить, что мамы больше нет. Нечто важное как воздух, нечто само собой разумеющееся вдруг исчезло.

Всегда рядом был папа. Он вертелся вокруг нее, задавал вопросы, просил станцевать или показать обновку. Думая о матери, Джульет вспоминала вечную хмурость, неодобрительное покачивание головой и вспышки гнева. Рут Бриттани все в дочери не нравилось: ее макияж, одежда, прическа, привычки. Миссия Рут Бриттани в этой жизни состояла, казалось, в том, чтобы потушить единственный яркий огонек в ее в общем-то ординарной семье.

Лишь отец поощрял Джульет.

- Это ниспослано ей свыше, - кричал папа, когда они с матерью ссорились.

Если бы неделю назад кто-нибудь спросил Джульет, будет ли она скучать по матери, она, солгав, ответила бы «да», хотя в душе знала, что скучала бы лишь по отцу.

Почему же теперь она чувствовала себя такой несчастной?

Потому что упала одна из подпорок, о существовании которой Джульет не подозревала, пока та не исчезла? Может, замечания мамы означали, что она любила свою дочь? Первый раз в жизни Джульет вдруг поняла, как любила мать.

Она вздрогнула от тихого стука в дверь.

- Джульет, с тобой все в порядке? - Голос отца был мягким и заботливым.

Нет, с ней не все в порядке. Все стало другим, а она не хотела, чтобы все менялось. Она хотела, чтобы мама вернулась.

Стук раздался снова.

- Со мной все в порядке, папа, - безучастно ответила Джульет. - Я буду готова через минуту.

Губная помада при падении оставила темно-красный след на фарфоровом бачке унитаза. Подняв ее, она накрасила губы.

Тетя Барб приехала на похороны прямо из аэропорта и ждала семейство Бриттани на ступеньках церкви.

- Я уже начала спрашивать себя, придете ли вы вообще, Оливер, - сказала она вместо приветствия.

Отец проворчал что-то в ответ свояченице, подталкивая детей внутрь. За исключением двух скамей в первом ряду, отведенных для их семьи, все места были заняты. Церковь заполнили деловые партнеры отца и банковские служащие.

Джульет почувствовала, как кровь приливает к ее похолодевшим щекам, когда они сели на первую скамью, а вторая осталась свободной. Несправедливо, что там, где должны быть мамины родственники, осталось столько свободных мест.

Тетя Барб, младшая сестра мамы, - вот и все, что осталось от маминой семьи. Она жила в Орегоне, и Джульет видела ее всего два раза: когда умерла бабушка и когда Барбара выходила замуж за моряка. Когда муж Барбары умер, на его похороны пришла только мама.

Тони и Тодд вели себя так, будто совсем не знакомы с тетей.

- Джульет виновата в том, что мы опоздали, - прошептала тетке Марси, стараясь, чтобы ее услышала только соседка, но не отец. - Она занималась макияжем.

Тетя Барб критически посмотрела на Джульет, но ничего не сказала, хотя ее взгляд дал понять: «Подожди, мисс Джульет, пока закончатся похороны!»

Тетя Барб была ростом с маму, с такими же мышино-коричневыми волосами. В черном платье и практичных туфлях она так походила на свою сестру, что Джульет не могла смотреть на нее. Марси и мальчики, сидевшие рядом с тетей на массивной скамье, тоже были копией матери.

Джульет унаследовала от отца высокий рост, голубые глаза, хотя его глаза казались холоднее, и светлые волосы.

Джульет посмотрела на тетку, сестру и братьев. Их руки лежали на коленях, а глаза устремились к алтарю. Они выглядели одной семьей.

Они с отцом казались чужими среди сидевших на первой скамье, случайно зашедшими в церковь.

Когда началась служба, Джульет попыталась представить себе, как мама смотрит на нее с неба, но ощущала лишь одиночество. Вместо того чтобы смотреть на открытый гроб, она все внимание сосредоточила на отце, таком элегантном в своем темно-синем костюме. Надо же ей как-то прогнать одиночество и потерянность, иначе она тоже умрет.

«У меня еще есть папа, - сказала она себе. - Вот что важно».

- Я не возражаю забрать детей, - говорила тетя Барб по дороге. Она шла с папой с кладбища. - Но сначала они должны закончить учебный год. В противном случае им будет слишком тяжело: они потеряют одновременно и мать, и своих друзей.

Джульет словно ударили кулаком в живот. Зачем папе отсылать их?

- У меня нет времени заботиться о них, - не соглашался Оливер Бриттани, - а у тебя есть. Они могут сегодня собрать вещи и уехать завтра с тобой.

- А как Джульет? Ей ведь уже почти шестнадцать. Она могла бы позаботиться о младших братьях и сестре, пока не закончится учебный год.

- Нет, - возразил Оливер. - Ей надо думать о своей карьере. Джульет останется со мной, а дети завтра же уедут с тобой.

Сердце Джульет подпрыгнуло от радости, и она сразу почувствовала себя виноватой, глядя на братьев и сестру.

Лицо Марси, смотревшей прямо на нее, было каменным. Тони, спотыкаясь, шел за сестрой, держа ее за руку. Тодд, предоставленный самому себе, начал всхлипывать.

- О какой карьере? - спросила тетя Барб, так выговаривая слова, что они прозвучали угрожающе. - Рут писала мне, что ты тратишь большие деньги на Джульет и пренебрежительно относишься к остальным детям.

Тодд всхлипнул еще громче, и тетя Барб посмотрела на своего деверя.

- Мы обсудим это позже.

Она посадила мальчиков в лимузин, Марси последовала за ними.

Джульет замедлила шаг. У нее вдруг возникло такое чувство, словно она не имеет никакого отношения ни к тете Барбаре из Орегона, ни даже к отцу. Может, она сама по себе?

Тетя Барб бросила у ног Джульет два тяжелых чемодана.

- По крайней мере ты могла бы помочь нести багаж. Это ведь не слишком отвлечет тебя от твоей «карьеры»?

- Нет, тетя Барбара, - спокойно ответила Джульет, не поднимая глаз.

Прошлая ночь оказалась самой тяжелой в ее жизни, даже тяжелее той, когда умерла мама. Тетя Барб и папа спорили допоздна. Наконец он закричал, что, если она завтра же не заберет с собой это отродье, он поместит их в приют для сирот, он не позволит мешать карьере дочери.

Комната Джульет находилась дальше всех, и она понимала: раз ей хорошо слышны голоса споривших, то их могли слышать и остальные дети. Поэтому Джульет все утро провела в своей комнате и не спускалась к завтраку. Ей не хотелось видеть упрек в глазах детей.

- Ох, Джульет! - вздохнула тетя Барбара. - Не понимаю, почему ты не хочешь позаботиться о братьях. Разве ты никогда не ухаживала за ними? Неужели тебя это не беспокоит?

Она отвернулась, прежде чем Джульет успела ответить, что это отец желает видеть ее актрисой, а она сама никогда не думала об этом. Тетя Барб человек посторонний, откуда ей знать, какая Джульет на самом деле. Даже Марси ничего не знала о сестре, хотя видела ее каждый день.

«Чужие, - думала Джульет. - Я отличаюсь от них. Они похожи на маму, а я - на отца».

Когда Джульет пыталась поставить в машину чемодан, вышел папа.

- Ты не должна это делать, - сказал он и положил чемодан в открытый багажник.

Тетя Барб вспыхнула от гнева.

- До свидания, Барбара. Я буду посылать тебе чек каждый месяц.

- Запомни этот день, Оливер, и то, что ты сделал. Джульет, попрощайся с братьями и сестрой.

Джульет почувствовала себя неловко. Она уже собралась обнять мальчиков, но тетя Барб сказала это таким тоном, словно Джульет требовались ее напоминания.

Тодд и Тони позволили обнять себя, но оставались напряженными и неподатливыми. Марси смотрела прямо в глаза сестре.

- Я буду ненавидеть тебя всю жизнь, стерва, - прошептала она.

Джульет была так ошеломлена, что не смогла вымолвить ни слова. Марси быстро обняла сестру, так что ни отец, ни тетя Барб ничего не поняли, и уселась рядом с теткой. Машина рванула с места, будто отъезжающие ни на минуту больше не хотели оставаться с Джульет и Оливером.

Отец пошел в дом, а Джульет, сдерживая рыдания, глядела им вслед, пока машина не исчезла из виду.

Дом вдруг стал непривычно пустым, и она не знала, куда деться. Она бродила по комнатам, поднимая разбросанные книги и игрушки. Барбара забрала с собой несколько любимых вещей мамы, а Марси и мальчиков увезли так быстро, что они не успели собрать свои сокровища.

Джульет отнесла их вещи к себе в комнату, подумав, что, наверное, следовало бы собрать любимые игрушки братьев и сестры и переправить в Орегон, но потом вспомнила, что не имеет ни малейшего представления о том, какие игрушки больше всего нравились детям. Сев на постель Тони, она хотела заплакать, но слез уже не осталось.

Из кухни доносились звуки радио, отец весело напевал какую-то мелодию. Джульет зашла в ванную, умылась, затем спустилась вниз.

- Время показывать модели, - сказал Оливер, наполняя свой стакан.

Послеполуденное солнце освещало комнаты сквозь высокие французские двери. Стены дома перекрасили в восхитительный зеленый цвет, повторявший цвет сада.

Джульет упала на низкую банкетку напротив камина. Утро, проведенное за покупками у Буллока, и обед в Чайной комнате отняли много сил, но, услышав слова отца, она сразу вскочила.

- Что бы ты хотел увидеть в первую очередь?

- Как насчет этой вещички синего цвета?

- О, папа! Это платье для принцессы. - Джульет начала рыться в коробках. - Вот. - Она вытащила шелестящую тафту.

- Можешь переодеваться здесь, - предложил Оливер, увидев, что Джульет собралась уходить, - я не стану подглядывать.

- Платье не будет смотреться без туфель, которые мы купили вчера.

«Тяжело вспоминать о том, как все было до маминой смерти», - думала Джульет, поднимаясь по лестнице. Пока мама была жива, отец проводил дома очень мало времени, занимаясь делами банка. Теперь он больше внимания уделял Джульет. Оливер Бриттани сам водил дочь на танцы, на занятия манекенщиц, в рестораны, на концерты. Почти каждый день они делали покупки в лучших магазинах Лос-Анджелеса, а вечером Джульет демонстрировала одежду отцу. Он называл это «частным показом моделей».

Первые недели после похорон Джульет, вспоминая о сестре и братьях, чувствовала себя виноватой. Она даже написала им несколько раз, но не получила ответа, если не считать письмо от тети Барбары, в котором та просила прислать денег. Постепенно Джульет перестала о них думать.

Труднее было забыть маму. Джульет всегда чувствовала себя одинокой, когда вспоминала о ней. Однако через какое-то время и память о матери стала стираться. Джульет по-прежнему была любимицей отца, смыслом его жизни. Она готовилась стать актрисой, и раз отец восхищался дочерью, ей не нужен был никто другой.

В своей комнате Джульет надела платье принцессы, нашла среди двенадцати пар купленные вчера туфли и, пройдясь щеткой по волосам и освежив губы помадой, собралась спуститься вниз.

- Почему шоу задерживается? - послышался голос отца.

- Иду.

Увидев восхищенный взгляд отца, она почувствовала себя так, будто уже стала кинозвездой.

Жизнь не могла быть более прекрасной.

- Джульет, сжалься надо мной, я не в силах тебя забыть, - услышала она в трубке голос пожарного Майка, которого встретила в тот день, когда мать увезли в больницу.

Неужели прошло уже шесть месяцев? За это время у Джульет не было никаких свиданий. Теперь она спрашивала себя почему.

Конечно, из-за папы. Он так добр, так внимателен, что у нее нет времени думать о других.

- Как насчет обеда? - спросил Майк.

И Джульет задрожала от нетерпения. Она уже забыла, как выглядел Майк, но его голос звучал очень сексуально.

- Не знаю, - уклончиво ответила она.

- Только не говори, что у тебя уроки. Такие очаровательные девушки не должны делать уроки.

- Школа уже позади, дурачок.

Говорила ли она Майку, что собирается в Калифорнийский университет, Джульет не помнила, поэтому решила умолчать о том, что вылетела из школы в апреле, когда ей исполнилось шестнадцать. В любом случае она вряд ли сдала бы экзамены. Папа так много разъезжал с ней, что у нее совсем не оставалось времени на учебу. Но отец уверял ее, что это не имеет значения, что в жизни есть гораздо более важные вещи. Джульет собиралась стать кинозвездой, а кинозвездам не нужен диплом.

- Пойдем, - умолял Майк. - Я знаю отличное местечко, где можно поесть гамбургеров.

Гамбургер! Она, должно быть, все еще назначала свидания мальчишкам из школы! Но Джульет не смогла отказать сексуальному баритону.

- О'кей.

Теперь оставалось самое трудное: рассказать об этом папе.

- Я категорически против, - сказал Оливер Бриттани. - Он, наверное, один из тех хулиганов с хвостами и в кожаных кутках.

- Нет, папа, он не такой. Он очень милый.

Тот ничего не ответил, а просто налил себе еще стакан.

Джульет нахмурилась, глядя ему в спину. В последнее время он очень много пил. «Может, он скучает по маме?» Она чувствовала себя виноватой, что оставляет его одного, хотя со дня маминой смерти впервые уходила из дома.

- Я быстро вернусь, - пообещала она. - Ты даже не успеешь заметить, что меня нет.

- Тихо, - прошептала Джульет и захихикала.

- Ты сама шумишь, - возразил Майк, идя за ней по темному коридору.

- Тогда успокой меня. - Ее слова отразились от стен высокого холла.

Майк застонал.

- Ты, наверное, пьяна, дорогуша. Почему ты не сказала раньше, что тебя так развозит от ликера?

- Я не знала, - ответила она. И это было правдой. - Поцелуй меня еще раз, Майк.

- Я сделаю больше, если ты не…

Вдруг зажегся свет.

- Убери руки от моей дочери. - На верхней площадке лестницы стоял Оливер Бриттани. Он произвел бы гораздо более сильное впечатление, если бы у него из брюк не высовывался край рубашки.

Джульет заметила в его руке стакан.

- Ты пьян, папа, - упрекнула она его и засмеялась.

- Сэр, извините. Я понятия не имел…

- Ей только шестнадцать, ублюдок. - Он, пошатываясь, стал спускаться вниз, хватаясь за лепную балюстраду, чтобы не упасть. Джульет снова засмеялась. - Представьте, сколько проблем вы…

- Пожалуйста, сэр, я не знал, что она несовершеннолетняя, но мы не…

- Убирайся!

- Я понимаю, о чем вы подумали, и мне очень жаль, но я хочу встречаться с Джульет. Если вы позволите мне объяснить…

- Я сказал, убирайся!

- Папа просто сошел с ума. - Джульет попыталась нахмуриться, но опять засмеялась, и серьезное выражение исчезло с ее лица. - Тебе лучше уйти, Майк.

Он нехотя ушел.

- Папа, как ты мог!

- Иди спать, Джульет. - Он устало вздохнул, а она поспешила в свою комнату.

Она уже почти спала, когда дверь спальни открылась.

- Джульет?

- Да, папа?

Она не видела его в темноте, но слышала его дыхание.

- Я не хочу, чтобы ты встречалась с тем молодым человеком. Он тебе не подходит. Тебе надо думать о карьере.

Джульет уютно завернулась в простыни.

- Карьера еще не все, папа. Иногда девушке хочется чего-то другого.

Она вдруг почувствовала, как прогнулся матрас, когда отец сел на край кровати. Он приходил поговорить с ней, еще когда была жива мама. Джульет никогда не получала удовольствия от таких разговоров, потому что знала, вот-вот войдет мама и зашикает на них: «Ей пора спать, Оливер, и тебе тоже». Теперь мама умерла, и Джульет позволила себе расслабиться.

Через минуту он нащупал и сжал ее руку.

- Скажи мне, Джульет, чего еще хочется девушке?

Она покраснела и была рада, что вокруг темно. Но от пива, которым угощал ее Майк, она осмелела.

- Ну… поцелуев. Я могу целоваться вечно, - сболтнула она не подумав. - Только…

- Только мальчикам нужно другое? - хрипло спросил отец.

В комнате было так тихо, что она слышала его дыхание и стук сердца.

- Но я не буду, папа. Я знаю, что ты этого не хочешь, и не буду.

Он наклонился и крепко обнял ее.

- Поцелуи нравятся всем, детка. В этом нет ничего плохого. Даже отцы-старики любят поцелуи.

- Ты не старый, папа!

- Ты заставляешь меня чувствовать себя старым, детка. Ты такая свежая, юная и красивая!

Он прижался к ней лицом, и Джульет поцеловала мокрую от слез щеку.

- О, детка!

Он притянул к себе ее голову и поцеловал в губы.

- Такие поцелуи тебе нравятся, да? - спросил он. - Видишь, я все знаю о своей Джульет.

Когда он снова потянулся к ней, она раскрыла губы. Все нормально. Это папа.

Даже вспыхнувший у нее внутри огонь не обеспокоил ее. О чем волноваться? Поцелуй мог длиться сколько угодно. Она не боялась.

Джульет позволила себе расслабиться и насладиться восхитительными ощущениями. Когда он поднял ее ночную рубашку и коснулся губами упругой груди, она почти закричала от восторга, но по-прежнему не испытала беспокойства.

Это папа, она в безопасности. Даже когда он исчез в темноте, а потом вернулся, завернутый в простыню, и она ощутила прохладу его обнаженного тела, она не волновалась. Все было в порядке, даже когда она почувствовала толчки твердого стержня.

Это напомнило ей о Филе, бежавшем по лестнице в спущенных брюках. Ее распирал смех.

А потом он раздвинул ей ноги, больно надавив коленом на нежную кожу. Она не надевала трусы под ночную рубашку, и его рука без труда нащупала треугольник редких волос.

Джульет попыталась вырваться, но он не убрал руку, а сунул пальцы внутрь.

Она старалась сжать ноги, оттолкнуть его, но ничего не получалось.

- Папа! Пожалуйста, папа! - всхлипывала она. - Пожалуйста, нет!

Его пальцы двигались внутри в поисках преграды. Найдя ее, он удовлетворенно хрюкнул.

Джульет все еще не понимала, что происходит.

- Видишь, папа! Я девственница! Я говорила тебе!

Он поднялся, и Джульет облегченно вздохнула.

Затем он резким движением ввел в нее свой член и надавил на барьер, разрывая плоть.

Джульет пронзительно закричала, но в огромном пустом доме ее никто не мог услышать.

Теперь она поняла, почему к ней заходила мама, всегда становившаяся между дочерью и мужем, ни на минуту не оставляя их одних.

Но было уже слишком поздно.

Джульет проснулась. Засохшая кровь говорила, что это был не сон. Пошевелившись, она почувствовала боль между ногами. Его колено оставило огромный синяк на ее правой ноге.

Джульет поднялась, сдернула с кровати простыню и, закутавшись в нее, спустилась вниз.

Комната отца была пуста, постель не разобрана.

Она нашла его внизу, на софе, громко храпевшего. Рядом с ним на полу стояла бутылка виски.

- Оливер!

Он медленно открыл глаза.

- Рут?

- Мама мертва, Оливер.

- Джульет?

- Я переезжаю, Оливер. Собираюсь снять квартиру.

Он протер глаза.

- Квартиру? А как ты собираешься платить за нее?

- Я? Никак. Заплатишь ты.

Он не смог выдержать ее твердого взгляда, медленно поднялся, как поднимается старый, разбитый человек, и, пошатываясь, пошел за чековой книжкой.

Глава 2

1955

Фредерик Эйтс шел по переполненному залу ресторана, принадлежавшего студии. Когда он проходил мимо, разговор сразу прекращался, и наступала тишина. Небольшого роста, темноволосый, бледный, в безупречном костюме от лондонского портного, Фредерик по-королевски кивал всем, за исключением нерадивых компаньонов, на которых бросал свирепые взгляды.

Рядом с миниатюрным Фредди шестифутовый Николас Пикар казался еще выше. С выгоревшими светлыми волосами и загаром бездельника, проводящего все дни на пляже, Николас выглядел крепким и здоровым, чего нельзя было сказать о хмуром Фредди. Еще большее изумление у рядовых сотрудников студии вызывали футболка и джинсы Ника, в которых он походил на старшеклассника после урока физкультуры. И все, конечно, знали, что Фредди никогда бы не унизился до того, чтобы обедать за чужой счет.

Одним движением брови Фредерик отпугнул группу газетчиков, собиравшихся сесть за свободный столик.

- Как чувствует себя особо важная персона, обедая с бездельником, а, Фредди? - усмехнулся Ник, когда они вдвоем заняли только что освободившийся столик.

Фредерик Эйтс бросил на него убийственный взгляд.

- Унизительно, - пожаловался он. - Чем скорее мы закончим, тем лучше. - Он повернулся к сидевшим за соседним столиком. - Не возражаете? - спросил он, взяв меню.

Возражений не последовало.

- Если б ты даже попросил их снять штаны, ответ был бы тем же, - заметил Ник, разглядывая меню, которое сунул ему Фредди.

- Не груби, Николас. - Эйтс постучал пальцем по столу, нетерпеливо оглядывая зал. - Почему в этом чертовом месте никогда нет официанток?

Углубившись в меню, Ник не обратил внимания на его раздраженный тон. Последние две недели он ел только бутерброды с ореховым маслом на завтрак, обед и ужин. Сегодня платил Фредди, поэтому Ник намеревался заказать что-нибудь, как можно меньше напоминающее ореховое масло.

К их столику спешила хрупкая брюнетка.

- Разве Бетти еще не приняла ваш заказ, мистер Эйтс?

- Кажется, она занята чем-то другим. Может, вы обслужите нас?

- Конечно, мистер Эйтс. - Она замерла в ожидании, вертя в пальцах карандаш.

- Николас, ты, конечно, уже выбрал?

Тот решил, что главное - это количество.

- Бифштекс с двойным гарниром. Две порции.

Официантка посмотрела на Николаса огромными зелеными глазами.

- Две?

- Вы правы, - ответил он. - Лучше три.

Ее губы дрогнули, но голос оставался серьезным.

- А вы, мистер Эйтс?

- Салат из тунца. Принесите все поскорее. Через полчаса у меня встреча.

- Конечно, мистер Эйтс.

Ник улыбнулся ей.

- Кажется, мой брат тут важная особа.

Официантка перевела удивленный взгляд с тощей фигуры Фредди на Ника, и тот заметил, каких усилий ей стоило сдерживать смех.

Заметил это и Фредди. Его хмурый взгляд заставил девушку чуть ли не бегом броситься выполнять заказ. Затем его гнев перекинулся на Ника.

- Никогда больше не говори так, Николас! Ты мне не брат!

- Почти брат, - возразил Ник.

Он был прав. Фредерик действительно являлся ему братом, по крайней мере по голливудским меркам. Эйтс был приемным сыном Моргана Гейнора. А тот - приемным отцом Ника. «Бывшим приемным отцом», - напомнил себе Ник. Хотя прошло пять лет со дня развода матери, Морган Гейнор по-прежнему нравился Николасу больше других ее мужчин. Ник любил Моргана, и любовь эта была взаимной.

Именно это и мучило Фредди.

- Ты не можешь не очаровывать девушек, - скривился Эйтс. - Не знаю, зачем я трачу время, заказывая обед. Чтобы посмотреть, как ты прибавишь к своей коллекции еще один скальп?

Это тоже не давало покоя Фредди.

- Просто я приятен людям. Тебе тоже следовало бы попробовать.

Фредди фыркнул. Это было утонченное фырканье человека, принадлежащего к высшему английскому обществу. Бедный Фредди, страдающий от того, что его отец был низкорослым и не слишком образованным. Когда его глуповатая, но красивая мать вышла замуж за Гейнора, Фредди перенял выговор и манеры приемного отца.

Ник вдруг увидел Моргана, пробиравшегося сквозь толпу. Да, Фредди никогда не добиться элегантности высокого, стройного, хотя и немного сутулого отчима. Если бы тот сейчас посмотрел в их сторону, то предложил бы своим приемным сыновьям составить ему компанию. Такой уж он был человек.

Хотя у Ника имелись основания избегать подобных встреч, он все-таки огорчился, когда бывший отчим исчез за дверью отдельного кабинета.

Ник излил свое разочарование на звезд, занявших все столы вокруг.

- Какая другая студия заключает столько контрактов, как эта? Кто-то должен сказать этим клоунам, что звезд уже нет, подобная система мертва. Разве они не понимают, что ведут себя как динозавры?

- Потише.

- О чем ты беспокоишься, Фредди? Ведь ты теперь большая шишка, значит, семейные связи еще чего-то стоят.

Их бывший приемный отец был главой этой студии.

- Перестань называть меня Фредди! - Эйтс покраснел.

- Ты хочешь, чтобы я называл тебя Фредериком? И это после того, как мы половину жизни делили одну ванну?

Это не совсем соответствовало действительности, поскольку Фредди был на пять лет старше Ника, но зачем путать факты с чувствами.

- Ни в коем случае, старина. Я и правда люблю тебя как брата.

Это тоже было не совсем так, но Нику нравилось видеть смущение Фредди, когда тот оглядывался по сторонам, дабы убедиться, что никто не услышал последнюю фразу.

- Я хочу, чтобы ты называл меня мистером Эйтсом. Или, еще лучше, совсем никак не называл. - Фредди говорил быстро, словно ему с трудом удавалось сохранить британский вариант произношения. - Я бы с радостью остался для тебя незнакомцем. - Увидев официантку с подносом, он замолчал. - А теперь принесите счет. - Фредди восстановил произношение.

- Итак, мы обсуждали динозавров, - вернулся к прерванной теме Ник, поглощая еду. - Мир меняется, Фредди. Хотя ты этого, может, и не замечаешь. А мир кино меняется особенно быстро. Лучшим фильмом последних месяцев я считаю «Врата ада». Мы присудили ему «Оскара». Но ни одного документа не было на японском языке. Знаешь почему? Потому что японцы считают этот фильм ординарным. Ординарным! Мы выступаем именно против таких стандартов. - Ник энергично тряхнул головой. - Разве фильм не был самой великолепной цветной лентой, которую ты когда-либо видел?

Фредди пожал плечами:

- Я его не видел. Почему я должен его видеть?

Ник чуть не подавился.

- Почему ты должен? А как насчет такой маленькой детали, что любителей кино становится все меньше?

- Телевидение. - Фредди вытащил из своего салата стручки красного перца. - Когда-нибудь им надоест смотреть в фанерный ящик.

- А кинотеатров?

- А что с ними?

- Ты когда-нибудь был хотя бы в одном из них?

- Меня утомляют субтитры.

- Тебе не приходило в голову, что существуют сотни кинотеатров? - Ник вспомнил, где смотрел «Врата ада»: небольшой интимный зальчик с роскошными местами, заполненными людьми. - Может, твои зрители не сидят дома у телевизора. Может, им хочется увидеть другое кино?

- Аудитория хочет чудес из Голливуда. Проверенных и испытанных. Вот почему студия не ищет оригинальных сценариев, нам требуются адаптированные вещи. - Он выстроил в ряд стручки, вынутые из салата.

- Глупости, Фредди! Твои зрители придерживаются другого мнения. И студии видят это, обрати внимание на «Марит» или «На водной границе»!

- Киношные методы, - усмехнулся Эйтс.

- Тебе и это не нравится? А кто-то считает иначе. Посмотри на количество полученных ими «Оскаров».

- Они сентиментальны и очень снисходительны к себе.

- И тебе разрешили выйти из сумасшедшего дома без санитара? Если Морган думает так же, вы развалите студию.

- Я передам ему твои слова, старина. Мы с ним встречаемся после ленча.

- Скажи, скажи ему, - засмеялся Ник. - Я и сам повторю ему все при первой же встрече.

- Ха!

Они вдруг стали походить на двух мальчиков, ссорящихся в песочнице.

- Давай прекратим заниматься чепухой, Фредди. Я предлагаю тебе сценарий, который выведет студию из каменного века.

- Нет.

- Я пытаюсь сделать тебе одолжение.

- Да уж, одолжение. Ты испортишь мне репутацию своим дилетантским сценарием.

- Ты хочешь задеть меня, Фредди, но я не стану обращать на тебя внимания. Я случайно узнал, что ты не посмотрел даже первую страницу этого монументального произведения, которое войдет в историю кино.

- Монументального дерьма! - Проходящая мимо рыжеволосая девушка хихикнула, и Фредди густо покраснел. - Я не занимаюсь сценариями и уже объяснил это тебе по телефону.

- С таким сценарием ты сделаешь карьеру.

- Моя карьера отлично продвигается и без твоей помощи.

«Но не без помощи Моргана Гейнора», - подумал про себя Ник. Говорить об этом вслух не было необходимости.

Официантка принесла чек и, взглянув на лицо Фредди, молча удалилась.

Тот подписал чек, оставил его на столе и поднялся.

- Почему бы тебе не вернуться в школу? - Ник бросил колледж в прошлом году, когда ему исполнилось двадцать. Решение бывшего пасынка так же огорчило Моргана, как и мать Ника. - Или устройся на работу. Найди себе место, где будут хорошо платить, и тебе не придется обедать за чужой счет. Может, тебе уехать в другой город?

- Чтобы не смущать тебя? Извини, дорогой брат, но очень забавно смотреть, как ты краснеешь.

- Я не краснею. - Но именно в этот момент Фредди начал заливаться краской, и это окончательно вывело его из себя. - Почему ты не попросишь мать, чтобы она заставила одного из своих дружков прочитать этот чертов сценарий? У нее больше связей, чем у меня. Ведь она переспала с кем-нибудь на каждой киностудии в городе.

Ник перестал смеяться.

- Я не хочу ее помощи, и тебе это известно.

- Не понимаю тебя, Николас. Ты не хочешь, чтобы тебе помогла мать, не принимаешь помощь от Моргана, чем же я заслужил такую честь?

- Потому что, дорогой Фредди, если я получу какую-нибудь поддержку от тебя, то буду считать это причитающимся мне.

Фредди встал и пошел в сторону. Неожиданно он остановился, развернулся и направился обратно.

- Дай мне телефон дыры, где ты сейчас живешь.

- Зачем?

- Зачем? Будем считать, что я заинтересовался твоим сценарием и позвоню тебе.

Ник покачал головой:

- Я сам позвоню.

Ему совсем не хотелось, чтобы его номер узнал Морган или, еще хуже, мать. Он не дал им свой телефон, когда ушел из колледжа, и теперь не собирался создавать себе новую проблему.

- Николас! То ты хочешь, чтобы я помог тебе, то нет. Так чего же ты все-таки хочешь?

- Стоять на своих ногах.

- То есть не так, как я?

Ник пожал плечами и увидел Моргана, выходящего из отдельного кабинета.

- Тебе лучше поспешить на свою встречу, - сказал он Фредди. - Нужно много трудиться, чтобы держать студию в каменном веке.

Что бы ни хотел сказать в ответ Фредди, но он сдержался и пошел к выходу. Единственное, что могло причинить Нику боль, было напоминание о матери, но Фредди никогда не пользовался этим за исключением крайних случаев.

- Дерьмо, - пробормотал Ник, глядя ему вслед. Он и в самом деле любил этого сильно возомнившего о себе осла, любил как брата, хотя на деле его любовь выглядела более чем странно.

Брюнетка пришла за чеком и подождала, пока Ник покончит с последним бифштексом.

- Вы просто вывели мистера Эйтса из себя. Он действительно ваш брат? Вы не похожи.

- У нас разные матери и отцы, - улыбнулся Ник.

- Понятно. Значит, вы не родственники? Вот почему он так взбесился.

- Просто мы хотели иметь одного отца, но никто из нас так и не получил его.

Она нахмурилась, услышав последнюю фразу, потом снова улыбнулась.

- Раз чек подписан, я могу принести вам еще что-нибудь.

- Спасибо, у меня уже больше нет сил.

- Тогда, - она посмотрела на него своими большими зелеными глазами, - я могу занести вам все после работы.

Действительно, зачем пропадать чеку Фредди.

- Захвати четыре самых дорогих блюда, которые есть в меню.

- Четыре?

- Одно для вас. - Ник написал на бумажке свой адрес и телефон.

Фредерик перехватил официантку на кухне.

- Дайте мне его адрес. - Он знал, что Николас не устоит перед девчонкой. Когда этот сукин сын отказывался от чего бы то ни было?

- Конечно, мистер Эйтс.

Переписав адрес и номер телефона, Фредерик вернул ей бумажку.

- Это будет нашим маленьким секретом. Продолжайте работу, а потом идите к нему. Только ничего не говорите.

- Но…

- Как ваше имя?

- Нэнси. Нэнси Старк.

Фредди записал и это.

- Хорошая девушка. На следующей неделе вы получите премию.

- Да, сэр… мистер Эйтс. - И Нэнси поспешила прочь, покачивая бедрами.

Он посмотрел на нее с отвращением. Конечно, ему нравились женщины, и даже очень, но женщины его класса. Николас же стремился трахнуть все, что двигалось.

- Фредди! - буркнул он, выходя из ресторана. Сидевшие за столиками актеры обернулись и уставились на него. - Я покажу тебе «Фредди», жалкий идиот. Мне известно, чего ты боишься.

Но сначала он выждет с неделю. Пусть Николас забудет об этой встрече, а потом он отомстит ему.

Почувствовав прохладную руку на своей груди, Николас проснулся.

- Ник, я стучала в твою дверь минут пять.

Застонав, он открыл глаза. Она выглядела слишком свежей и веселой по сравнению с ним.

- Имей совесть, Синди! Я работал до трех часов ночи.

- Работал? Ха! Ты писал сценарий. - Она скользнула под простыни и прижалась к нему.

Ей было тридцать пять, но ее тело оставалось упругим, как у подростка, и Ник сразу отреагировал на него.

- Если бы ты действительно работал, то мог бы позволить себе собственный телефон.

- Мне звонили?

Рука Синди скользнула от его груди до впалого живота.

- Сказать ей, что у тебя есть дела поважнее?

Ник вылез из постели и натянул джинсы. Синди внимательно наблюдала за ним.

- Ты никогда не думал снять порнографический фильм? Ты бы надел маску, а твою подругу сыграла бы какая-нибудь звезда. Можно было бы немного подзаработать. Хочешь, я познакомлю тебя с кем-нибудь?

Ник ухмыльнулся.

- Испытаешь меня завтра.

Синди выглядела обиженной. Уже первое октября, а Ник не заплатил еще за последние три месяца.

- Я могу подождать, ты же знаешь, но меня торопит Джордж.

Дом принадлежал Джорджу и Синди, когда у него было время для нее. Ник наклонился и дружески похлопал Синди по заду.

- Не волнуйся, детка, - сказал он, выходя из комнаты. - Я найду способ свести концы с концами.

- Я подожду здесь.

Он прошел внутренним двориком к квартире Синди. Джордж считал, что нет смысла тратить деньги на садовника. Политые, но неподрезанные растения бурно разрастались, борясь друг с другом за место под солнцем. Заросший дворик напоминал Нику Голливуд. Кто-то сказал, что Голливуд - это состояние ума, а не географическое понятие. Ну и хорошо, думал Ник, потому что место, где раскинулась империя грез, действовало угрожающе. Море жилых зданий, маленьких отелей, бунгало и крошечных хижин для околокиношной братии. Квартиры, которыми владел Джордж, сдавались художникам, столярам, статистам, машинисткам и таким, как Ник, полным идей, но безработным. Элита давно сбежала в Беверли-Хиллз, Брентвуд, Бел-Эйр, на ранчо в Сан-Доминго. Когда-нибудь Ник тоже присоединится к ним.

Он вошел в квартиру Синди и взял телефонную трубку. Но звонивший дожидаться его не стал.

Ник повесил трубку и направился в кухню, чтобы пошарить в холодильнике. Едва он нашел фунт бекона, как телефон зазвонил снова. К счастью, аппарат был и на кухне.

- Николас, - послышался голос матери, - почему ты так долго не подходил к телефону?

«Фредди! Сукин сын! Где ты достал номер моего телефона?»

- Что тебе надо, мама? - Ник прижал трубку плечом, поскольку одной рукой держал сковородку, а другой накладывал на нее бекон.

- Представляешь, сколько времени мне потребовалось, чтобы найти тебя? Мог бы вести себя более прилично!

Бекон зашипел, и Ник начал разбивать яйца.

- Я хочу увидеть тебя, Ник. Сегодня после обеда.

Часы на кухне показывали почти полдень.

- Зачем?

- Мы не виделись полгода. Может, я просто хочу поздравить своего единственного ребенка с днем рождения.

Недавно Нику исполнился двадцать один год.

- Почему сегодня?

- Потому что я хочу видеть тебя, Николас.

- Как раз сейчас я очень занят и вряд ли смогу…

- Приходи в два, - велела мать и повесила трубку.

Ник доел бекон, потом принялся за яичницу. В комнату вошла Синди, выдвинула стул и села, положив загорелые ноги на стол.

- Привилегии на телефон. Привилегии на кухне. Что еще?

- Как насчет привилегий в постели?

Ник проглотил последний кусок. Он голодал весь вчерашний день.

- Я уж думала, ты никогда не вспомнишь об этом, - сказала Синди, начиная раздеваться.

Занятия любовью с Синди походили на атлетическое состязание. Все шло строго по правилам: никаких ограничений, иначе она засчитала бы это как нарушение. И каждый заканчивал борьбу победителем.

Позже Ник поджарил себе здоровенный кусок мяса, который Синди берегла для Джорджа. Нахмурившись, она наблюдала, как вслед за бифштексом Джорджа исчезла половина салата и помидоров.

- Надеюсь, ты сможешь заплатить за квартиру, не так ли? Ты ведь знаешь Джорджа.

- Нет проблем, - соврал Ник.

Может, он выбьет деньги из Фредди. Маленький идиот кое-что задолжал ему. Разболтать все матери! Какое ребячество!

Ник вернулся к себе, принял душ и переоделся, пожертвовав ради маминого каприза последней чистой рубашкой. Выходя, он задумался о предстоящем разговоре и столкнулся с Синди.

- Чудесно выглядишь. - Она притянула его за галстук и поцеловала в щеку. - Тебя кто-нибудь подвезет? Я не вижу твоей машины.

- Она в мастерской.

- Когда заберешь ее, можешь пригласить меня пообедать, вместо того чтобы лазить в мой холодильник.

Выйдя на улицу, Ник остановился. Везде бегали и играли дети, а пожилые просто прогуливались, греясь на солнышке. Не то что в Голливуде. В домах, где Ник снимал квартиру, было мало пожилых людей и еще меньше детей, только постоянно меняющееся население империи кино.

Сунув руки в карманы, Ник не спеша спускался к концу квартала, обсаженного рядами пальм. Дойдя до угла, он остановился, чтобы зажечь сигарету, и оглянулся.

Довольный тем, что за ним никто не наблюдает, он вприпрыжку перебежал улицу, пронесся два квартала и наконец оказался у гаража, где был спрятан его «корвет». Может, ему только показалось, но, выезжая из гаража, он вроде бы заметил человека из банка, садившегося на другой стороне улицы в «десото». Пустующий гараж Ник обнаружил недавно, когда красил маленькое бунгало по соседству. Хотя прошлой ночью, поставив на место свой «корвет» и возвращаясь домой пешком, подозрительного «десото» он уже не обнаружил, Ник тем не менее понимал, что рано или поздно этот человек до него доберется и потребует наличные. То, что банк найдет Ника, было только вопросом времени.

Но, во всяком случае, это произойдет не сегодня. Открыв дверь гаража, Ник с облегчением увидел, что его белый автомобиль на месте.

- Давай, детка, - сказал он, включая зажигание. - Ты - все, что у меня осталось в этом мире.

- Мисс Чендлер в своей комнате, - сообщила горничная, взяв у Ника газету, которую тот нашел по пути в гараж.

- Спасибо, - сказал он и замолчал.

Он чувствовал себя неловко. Эту ли девушку он видел в последний раз, когда навещал мать? Ник не помнил. Элен Чендлер меняла горничных, как платья. Он принимал это за своеобразный способ защиты - она не хотела, чтобы кто-либо слишком много узнал о ее личной жизни.

- Я сам представлюсь, - добавил он.

- Конечно, сэр, - согласилась горничная.

Дойдя до середины лестницы, Ник вдруг понял, что девушка не знает, кем он приходится Элен Чендлер. Он не мог решить, смеяться ему или броситься вниз, чтобы исправить ошибку горничной. Вот бы Фредди обрадовался, узнав, что возлюбленные Элен все молодеют?!

Эта мысль заставила Ника постучать в дверь сильнее, чем было необходимо.

- Ради Бога, Николас! - крикнула мать. - Ты можешь войти и не выламывая дверь.

Плотно задернутые тяжелые шторы не пропускали в комнату ни луча теплого октябрьского солнца.

- Сначала я думала, что ты сам зайдешь ко мне, Николас, - донесся из полутьмы низкий голос, когда Ник закрыл за собой дверь. - Потом я уже собралась нанять частного детектива. Неужели у сына нет возможности поддерживать связь с матерью? Ты же знаешь, как я волнуюсь.

- Теперь я здесь, - мрачно ответил он.

Ник знал, что мать просто играет, но ее игра производила на него не меньшее впечатление, чем на зрителей. Элен Чендлер и сама все прекрасно понимала, поэтому засмеялась:

- Не будь ребенком, Николас.

Боже, как он ненавидел эти слова! Она всегда так говорила, когда ему хотелось, чтобы мать осталась с ним дома. «Не будь ребенком, Николас», - смеялась она, целуя его в щеку, и уезжала с каким-нибудь мужчиной в Палм-Бич, Нью-Йорк, Париж, Лондон или Рим.

Когда она вышла замуж за Моргана Гейнора, Ник уже не просил ее остаться дома. Это уже не имело значения. Морган всегда был рядом с Ником и Фредди. Нику до сих пор стыдно, что мать изменила такому достойному человеку. Но его волновал и другой вопрос: почему Гейнор допустил это?

Со временем, когда Ник подрос, они с Морганом обсуждали все возможные проблемы, однако никогда не касались этой темы.

Элен поднялась, и кровать скрипнула.

- Фредерик сказал, что ты на грани нищеты.

- У него слишком длинный язык.

- В глубине души он волнуется за тебя, и я тоже. - Она прошла через серебряный лучик, которому удалось все-таки пробиться в комнату. Она была по-прежнему стройная, как девушка.

- Ты теряешь лучшие годы жизни. Для тебя есть отличная работа на студии, я уже обо всем договорилась. Ты будешь работать вместе с Винсентом Тенди. Разве тебе это не нравится?

Не нравится? Работать с одним из лучших директоров Голливуда! Трудно устоять перед таким искушением.

- Я не хочу иметь работу, которую в знак благодарности дает мне любовник моей матери.

- Почему нет? Тебе надо побыстрее принять решение, потому что Винсент уже не молод, и сердце у него уже не такое, как было раньше.

- Полагаю, остальные органы у него в рабочем состоянии?

- С этим все в порядке, дорогой.

Ник прямо крякнул от отвращения.

- Какого черта тебе от меня надо, мама?

- Я хочу, чтобы ты принял работу, которую предлагает тебе Винсент. Он мне кое-чем обязан, и сейчас как раз представился случай вернуть долг. Тебе эта сделка тоже полезна. Я знаю тебя, Николас, лучше, чем ты сам, и понимаю, что тебе нужно.

Этому обольстительному голосу из полутьмы трудно было отказать. Ник подошел к окну и сквозь щелку между шторами увидел сад.

- Сделай это для меня, Николас.

Если бы у меня была возлюбленная с таким голосом, я бы встал перед ней на колени, умоляя дать мне возможность выполнить любое ее желание.

Ник распахнул шторы, и в комнату ворвался солнечный свет.

- Господи! - воскликнула мать, вздрогнув от неожиданности. - Зачем ты это сделал?

- Чтобы ты не сбила меня с толку, - обернулся к ней Ник.

Мать по- прежнему была красива, но кожа вокруг глаз выдавала ее возраст.

Она снова сделала перестановку, хотя характер интерьера совершенно не изменился и спальня осталась все такой же типично женской. Толстый мех, покрывавший огромную кровать с балдахином, сдвинулся, когда Элен встала, и из-под него высунулись бледно-зеленые простыни. Французский диван и стулья, стоявшие у окон, были заново обиты парчой, в которой преобладали зеленые тона, гармонирующие с обоями в цветочек. Неизменным остался только старинный ковер.

- Забавно, как этот старый ковер ухитрился задержаться здесь, - заметил Ник.

- Ну, право же, Николас, ты ведешь себя как ребенок.

«Это, - подумал он, - пожалуй, верно».

- Мам, мне надо идти.

- Подожди. - Она грациозно встала и направилась к высокой карлтоновской конторке.

- Зачем?

- За этим. - Она открыла верхний ящик и достала чек.

Ник посмотрел на сумму. Ее как раз хватало на то, чтобы заплатить за квартиру и машину.

- Как ты узнала?

- Фредерик провел для меня небольшое расследование.

«Маленькая вошь! Наверное, испугался, что я попрошу деньги у него».

- Можешь передать от меня Фредди…

- Да?

- Вот это.

Ник разорвал чек и бросил обрывки на ковер.

Горничная встретила Ника на лестнице и, провожая до дверей, вытерла глаза носовым платком. Он остановился и повернул ее к себе.

- Что случилось?

Девушка заплакала, и Ник не заметил, как обнял ее.

- Ну, ну, не все так плохо. Расскажи мне, что произошло.

- Джеймс Дин. Он умер, - выдавила она, захлебываясь слезами. - Об этом было… в газете.

- Что?

- Вчера он погиб в автомобильной катастрофе.

И зарыдала еще сильнее.

- Николас, - раздался сверху голос матери. - Что ты делаешь с моей горничной?

Девушка отпрянула от него и через секунду исчезла в другом конце дома.

- Ничего, мама. Я ухожу.

Сев в «корвет», он не стал сразу включать мотор. Джеймс Дин был новым идолом, подражателем Брандо. Через три недели на экраны должен выйти его второй фильм. Может, он и представлял собой что-то, а может, и нет. Никто уже никогда не узнает, а через год о нем забудут.

«Это еще раз доказывает, - думал Ник, включая зажигание, - что нельзя ничего откладывать на потом. Другого шанса может и не быть».

Покинув дом матери и оставив позади лесистые холмы Бел-Эйра, Ник вдруг почувствовал странное облегчение. Он повернул на Сансет и потянулся было к радиоприемнику, но опустил руку. Он не хотел слышать о смерти Дина, который умер таким молодым. Сколько ему? Двадцать три? Двадцать четыре? Ник видел его раза два, когда тот проезжал по голливудскому бульвару на своем серебряном «порше».

Он никуда не торопился. Как я.

Ник сбавил скорость и двинулся к океану, остановившись лишь у бензоколонки в самом конце бульвара Сансет, где до краев наполнил бензобак. Затем он направился на север и, опустив у машины верх, наслаждался легким ветерком, трепавшим его волосы.

Когда Ник повернул к берегу, солнце уже село. В полной темноте он вылетел на прибрежное шоссе и прибавил скорость, чтобы сократить расстояние между своим «корветом» и «крайслером». Что-то белое, трепещущее, словно крылья журавля, вдруг возникло рядом с идущей впереди машиной.

Ник даже не успел испугаться. Он нажал на тормоз, пытаясь предотвратить столкновение, колеса взвизгнули, и на ветровое стекло что-то упало, накрыв ему голову.

Сдирая одной рукой какую-то ткань с лица, другой он пытался справиться с машиной. Казалось, прошла целая вечность, пока ему удалось остановить «корвет» посреди шоссе. Справа слышался плеск волн. Задние фары «крайслера» мигнули далеко впереди.

Ник поднял белый предмет, упавший на стекло, и увидел, что это была женская блузка.

- Идиоты!

Известно ли им, насколько близко они были к тому, чтобы убить его? Задумались ли они хоть на мгновение о машине, которая шла за ними? Наверное, нет. Он бросил блузку на дорогу, с яростью включил зажигание, огласив тишину ночи ревом мотора.

Вскоре Ник заметил фары «крайслера», стоявшего у обочины, сбросил скорость, с радостью предвкушая возможность пустить в ход кулаки.

Вдруг из темноты на освещенный фарами участок дороги вышла обнаженная женщина.

Ник резко нажал на тормоза и, не выключая мотор, пораженно уставился на нее.

Из «крайслера» тут же вылез мужчина средних лет и начал кричать на обнаженную женщину, размахивая кулаками. Она что-то ответила ему, но ее слов Ник не расслышал.

Он не верил своим глазам. Его изумила не столько нагота, сколько красота девушки - высокой, с пышной грудью и такой тонкой талией, что Ник, наверное, мог бы обхватить ее пальцами. Таких девушек просто не существует.

Но она существовала.

Все еще не веря в происходящее, Ник увидел, как она повернулась спиной к мужчине и направилась к «корвету». Когда она подошла ближе, Ник понял, что это еще совсем девчонка. Натуральная блондинка.

Наконец он вздохнул, вышел из машины и захлопнул дверцу.

Девушка остановилась и прикрыла рукой глаза, пытаясь рассмотреть его.

- Вернись в машину, Джульет! - закричал мужчина.

- Джульет, - повторил Ник, наслаждаясь звуком имени. - Если ты Джульет, то я хотел бы быть Ромео.

Она отвернулась и засмеялась. Ник подошел к ней и протянул руку.

- Джульет! - взревел мужчина, бросаясь к ним.

На дороге показался «бьюик», осветил Джульет фарами, и бедный водитель, потеряв управление, врезался в «крайслер».

Мужчина подскочил к «бьюику», выволок из него ошеломленного водителя и принялся бить его о покореженный капот.

Девушка смотрела на Ника.

- Джульет, я восхищен тобой, - произнес он таким тоном, словно в жизни никем не восхищался. - Ты поедешь со мной?

- Мне нечего надеть, - возразила она.

Первый раз женщина, утверждавшая, что ей нечего надеть, была абсолютно права. Ник достал из машины куртку и набросил ей на плечи.

- Завтра я достану тебе все, что ты пожелаешь, а сейчас едем ко мне домой. - Он снова протянул ей руку, помог устроиться на сиденье и сел за руль.

Взвизгнув шинами, «корвет» сорвался с места.

- Джульет, вернись! - в полном отчаянии кричал им вслед ее спутник.

Когда ветер, растрепав ей волосы, сорвал и куртку, она снова рассмеялась.

- У вас было свидание? - спросил Ник.

Джульет презрительно посмотрела на него.

- Ты думаешь, я назначаю свидания старикам?

Он переключил внимание на дорогу, решив больше ни о чем не спрашивать. Ему в руки, словно из ниоткуда, попала восхитительная обнаженная девушка, и он был бы последним дураком, если бы стал задавать вопросы благосклонной фортуне.

Девушка по-кошачьи вытянулась на сиденье.

«Самый счастливый момент в моей жизни», - думал Ник.

Он не мог поверить, что всем этим обязан Фредди.

- Ты здесь живешь? - спросила Джульет.

- Да.

Ник надеялся, что Синди уже спит. Если он приведет к себе совершенно голую девушку, то Синди расценит ее появление как нарушение правил.

В темноте заросший дворик напоминал джунгли.

- Садовник на некоторое время отлучается, - пояснил Ник, когда они проходили мимо самой запущенной части.

Он включил свет, и Джульет внимательно осмотрелась, потом перевела взгляд на Ника. Таких ярких голубых глаз он еще никогда не видел.

- Как тебя зовут?

- Ник. Николас. Николас Пикар. - Он вытер потные ладони о брюки.

- Николас. Это мне нравится. - Она выключила свет.

Ник услышал, как она расстегнула молнию на куртке, потом шагнула к нему.

- Поцелуй меня, Николас Пикар, - прошептала она в темноте. - Я люблю, когда меня целуют.

Проснувшись утром, Ник не мог поверить в случившееся, даже глядя на лежавшую рядом с ним обнаженную Джульет. Ночью он был способен только погружаться в нее снова и снова. И сейчас опять почувствовал желание. Повернувшись к ней, он нежно поцеловал ее.

Ее глаза открылись. Ник уже забыл про их удивительную голубизну.

- Ты делаешь такие приятные вещи, Николас.

- Давай сделаем их еще раз, - пробормотал он, целуя ее в шею, и она сразу потянулась к нему.

В дверь постучали.

- Черт! - выругался Ник.

Джульет засмеялась.

- Ник, ты здесь? - послышался голос Синди.

- Подожди минуту. Оставайся здесь, - сказал он Джульет. - Я сейчас вернусь.

- Ник!

- Иду! - Он попытался натянуть джинсы на восставший член, Джульет засмеялась еще громче.

Когда он наконец оделся и осторожно закрыл за собой дверь, Синди уже ждала его в гостиной.

- Ты не один, Ник?

- Что случилось?

Она подняла брови.

- Ну, давай, Синди. Что тебе надо?

- Мне надо передать тебе кое-что от Джорджа. Ты должен заплатить все до пенни, наличными, к пяти часам, иначе Джордж и несколько его девиц выселят тебя.

Ник посмотрел на дверь спальни.

- Неужели ты не можешь заставить их подождать?

- Я дала тебе столько времени, сколько ты заслужил, крысеныш, плюс привилегии по холодильнику и другие.

- Синди, пожалуйста.

Она немного смягчилась.

- Я действительно ничего не могу сделать, Ник. Я бы придумала что-нибудь, если б могла. Но ты знаешь, каким становится Джордж, когда примет решение.

Ник пожал плечами:

- Благодарю хотя бы за попытку.

- Ты хороший парень, Ник, и мне тяжело с тобой расставаться. - Синди остановилась у двери. - Кажется, ты говорил, что твоя машина в мастерской?

- Что?

- Мне непонятно, почему ремонтники…

- Черт побери!

Он отстранил ее от двери и понесся во двор. Машина, тащившая на буксире его «корвет», уже заворачивала за угол, и Ник успел увидеть мужчину из банка, сидящего рядом с водителем. Заметив незадачливого владельца, тот сделал ему ручкой.

Еле волоча ноги, Ник вернулся домой. Синди стояла у двери и смотрела на него.

- Итак?

- Итак, я достану деньги. До пяти часов.

- Наличными, - напомнила она.

Из спальни в одной футболке Ника вышла Джульет и улыбнулась ему.

- Я сказала наличными, Ник.

- Да, да, наличными.

Синди, проследив за его взглядом, обернулась.

- Ах, извини, - произнесла она с сарказмом. - Я не знала, что помешала вам. - С этими словами она покинула квартиру Ника.

Он не заметил, что Синди ушла, пока не хлопнула дверь. Тогда он подошел к Джульет и, взяв ее за руки, притянул к себе.

- Ты подождешь меня здесь?

- В таком виде?

- Именно в таком.

- А как насчет одежды?

- Я достану тебе одежду. Я достану все, что тебе нужно. Только дождись меня.

- Я подожду, - улыбнулась девушка.

- Я скоро вернусь.

Синди приоткрыла дверь и, увидев Ника, тут же захлопнула ее.

- Мне нужна твоя машина, Синди… чтобы достать деньги.

- Об этом не может быть и речи. Джордж убьет меня, если ты улизнешь в моей машине, не заплатив по счету.

- Я не собираюсь удирать. Я хочу достать деньги.

- Где?

- У матери.

- Если б у твоей матери были деньги, ты бы не жил в этой дыре.

Ник поколебался, потом все-таки сказал:

- Моя мать - Элен Чендлер.

У Синди сразу изменилось настроение. Впрочем, так происходило всегда, когда люди слышали имя матери. И Ник этого терпеть не мог.

- Правда, Ник? Твоя мать - Элен Чендлер? О Боже! В детстве я так любила картины с ее участием. Она великолепна. Тебе повезло… Подожди, - сказала она с подозрением, - это не треп? Почему я должна верить, что она твоя мать?

Ник достал бумажник и показал ей фотографию, спрятанную за водительскими правами, на которой неуклюжий подросток стоял рядом с очаровательной Элен Чендлер. Сходство между ними было очевидным.

- Почему, черт побери, ты раньше не попросил у нее денег? - Синди недоуменно смотрела на него.

Ник чувствовал, как у него сводит лицо.

- Так можно мне взять твою машину или нет?

- Конечно. Бери. - И Синди вложила ему в руку ключи.

Опухшая от слез маленькая горничная провела Ника в сад, где завтракала Элен Чендлер.

- Скажи Винсенту Тенди, что я принимаю его предложение, - без предисловий выпалил Ник.

- Почему ты думаешь, что я все еще хочу помочь тебе?

Ник улыбнулся.

- Как ты можешь мне отказать, когда я приполз к тебе на коленях просить о помощи?

Она внимательно посмотрела на него.

- Почему именно сейчас, Ник?

- Утром у меня отобрали машину, а завтра вышвырнут из квартиры, если до пяти часов я не принесу деньги. Разве этих причин недостаточно?

- Вчера этого было недостаточно.

- Просто подпиши чек.

Она так и сделала, но ее лоб прорезала морщинка, портившая совершенное лицо.

- В пятницу приведи девушку ко мне на обед.

Ник не мог скрыть удивления.

- Как ты узнала?

- А разве у тебя когда-нибудь были другие причины?

Ник посмотрел на чек и вернул матери.

- Этого не хватит.

Элен Чендлер засмеялась. Она продолжала смеяться, разрывая чек и выписывая новый, и ее смех провожал Ника, пока он спускался по лестнице.

Он захлопнул за собой дверь, но смех матери остался с ним.

Глава 3

1956

Элен Чендлер весело подняла бокал за свою невестку.

- Николас говорил вам о своем отце? - спросила она Джульет.

- Мама… - начал Ник.

Но Элен не обратила на него внимания. В огромной столовой могли свободно разместиться сорок человек, однако сегодня гостей было только двое, и они чувствовали себя неловко. Элен раздраженно откинулась на спинку кресла в стиле королевы Анны. Если б не ее настойчивость, Николас и Джульет не стали бы приходить к ней на обед один-два раза в месяц.

- Считай это процентами за тот заем, что я тебе предоставила, - объяснила ему Элен после свадьбы. - Это все, о чем я прошу.

И Николас, разумеется, согласился. Новая возлюбленная обходилась дорого, заработка на студии не хватало, поэтому он не мог вернуть матери долг. Это, конечно, не означает, что он станет с ней особенно любезным.

Увидев свое отражение в стекле, она подняла голову, чтобы скрыть намечающийся второй подбородок. Ее бы очень удивило, если б невестка поняла, что английские вещи XVIII века, находящиеся в доме, стоят целое состояние. Коснись разговор этой темы, Николас наверняка бы страшно разозлился. Элен про себя улыбнулась. Возможно, ей удастся использовать девушку для влияния на сына.

Николас все еще смотрит на Джульет глазами теленка. Прошел месяц после свадьбы, а он, кажется, по-прежнему опьянен ею. Элен постукивала ухоженными ногтями по бокалу, слушая мелодичный звон. Пожалуй, только взрыв бомбы может отвлечь внимание Николаса от его возлюбленной.

- Отец Николаса был самым красивым мужчиной, - произнесла наконец Элен. - Я знала, что мне нужно родить от него ребенка.

- Ну мама, - возмутился Николас, - что за ерунду ты болтаешь?

- И, как видишь, я была права, - продолжала Элен, обращаясь к Джульет. - Этьен Пикар и я, мы сделали очень красивого ребенка.

Джульет повернулась и посмотрела на Николаса, словно хотела проверить мнение Элен.

Чем- то девушка была похожа на Элен, ту, какой она была много лет назад. Ярко выраженная сексуальность Джульет, поначалу бросавшаяся в глаза, теперь несколько смягчилась, сделав девушку еще более очаровательной, -если такое возможно.

- Расскажите об отце Ника, - попросила Джульет. - Каким он был?

- Только не сегодня, - взмолился Ник, поднимаясь. - После обеда мы сразу уедем. У меня утром встреча.

Элен тоже встала.

- Мы как-нибудь пообедаем с вами вдвоем, - сказала она Джульет. - Я покажу вам детские фотографии Ника, уверена, вам захочется взглянуть на них. - Она улыбнулась, увидев, что Ник побледнел: наверное, представил, как жена и мать будут рассматривать его фотографии.

Элен подошла к окну и посмотрела на новый «крайслер» Николаса, выезжающий на дорогу. После свадьбы она настояла, чтобы он избавился от старой машины, и в конце концов ей удалось убедить его, что крошечный «корвет» не подходит женатому мужчине. Она сама предложила Нику деньги на «крайслер».

Элен усмехнулась. Она не один год искала способ поладить с сыном и никогда не думала, что таким способом окажется его невеста.

Машина уже скрылась из виду, а она все еще стояла у окна, занятая мыслями о Джульет Бриттани. Элен не предполагала, что Николас женится на этой девушке. Ну что ж, в противном случае она придумала бы что-нибудь еще. Но раз он все-таки женился, Элен использовала это обстоятельство и заставила Николаса принять предложение Винсента.

А это было ее ошибкой.

Такой же, какую она совершила по отношению к отцу Николаса. У Этьена Пикара было не только красивое мускулистое тело, но и хорошие мозги. Ее короткая связь была своего рода шантажом: пусть на студии думают, что их звезда может уехать во Францию или погибнуть вместе с отважным молодым летчиком. Но в ее планы не входило влюбляться в него.

Боже, как Элен любила полеты с Этьеном! Ничто ни до, ни после не доставляло ей таких острых ощущений. «Может, потому, - думала она, - что она никогда не была так близка к смерти». Жизнь без риска не имела для Этьена смысла.

Теперь никто бы не поверил, что он был ее первым мужчиной. Когда любовь довела их наконец до кучи грязных одеял в ангаре, где стоял самолет, Этьен с удивлением обнаружил, что в свои двадцать три года Элен еще девственница. Но окончательно сразил его темперамент неопытной девушки.

Элен была так же околдована Этьеном, как ее сын Джульет. Она не переставая думала о нем, ей хотелось постоянно прикасаться к нему, обнимать его.

Она удивилась, почувствовав, что плачет. Ей казалось, что все слезы выплаканы много лет назад.

Элен отошла от окна, налила себе еще немного бренди и, не зажигая света, устроилась на кушетке в темной гостиной.

Только благодаря случайности Элен не погибла вместе с Этьеном. В тот день она тоже собиралась лететь, но ей пришлось выдержать сцену в студии. Она объявила, что они с Этьеном собираются пожениться, и встретила полное неодобрение. Пикар был для них никем, ничем, просто иностранцем. Ее агент сказал, что не позволит ей погубить карьеру.

Тогда Элен разыграла козырную карту: беременность. Они схватились за голову, уговаривали ее сделать аборт, уверяли, что ребенок будет ей в данный момент только помехой. Но Элен с радостью пожертвовала бы карьерой ради ребенка Этьена.

Когда она наконец, радостная, приехала в аэропорт, то увидела лишь тонкую струйку дыма, поднимавшегося в небо, и ничего не поняла. Однако, увидев пустой ангар, забеспокоилась, а уже в офисе ей рассказали, что произошло.

Даже после гибели Этьена на студии продолжали уговаривать ее не заводить ребенка, но Элен была непоколебима. Ведь теперь у нее остался только ребенок.

Задним числом подготовили документы о браке Элен и Этьена в Мексике, а через несколько недель в газетах стали появляться ее фотографии на фоне могилы мужа. В новостях сообщали, что она носит его ребенка. Трагедия сделала Элен еще более популярной.

Целиком погрузившись в работу, она забывала о своей потере, и только ребенок напоминал ей об этом. С каждым днем малыш все больше походил на отца.

Но прошли годы, прежде чем, глядя на сына, Элен перестала видеть перед собой лицо Этьена. Это были долгие годы одиночества, во время которого она металась из одной части света в другую, снималась в нелепых кассовых фильмах. В тот день, когда, посмотрев в глаза Ника, она увидела наконец перед собой сына, она попыталась сблизиться с ним, однако было слишком поздно.

Николас ненавидел мать за то, что почти все детство провел без нее, не понимая ни ее боли, которую она испытывала, глядя на его серьезное маленькое личико, ни ее страданий от их отчужденности.

Элен допила бренди, но продолжала сидеть в темной комнате наедине со своими мыслями.

- Если ты не хочешь, чтобы я разговаривала с твоей матерью, зачем тогда мы продолжаем с ней обедать? - спросила Джульет.

Николас пожал плечами. Он ехал слишком быстро, но это, казалось, так же не волновало Джульет, как и тот факт, что его матерью была Элен Чендлер. Сначала Ник воспринял это с восторгом, но сейчас жена только раздражала его. В последнее время его раздражало множество вещей, в том числе и новая машина.

Ник не заметил, когда жизнь успела так усложниться. Ему нравилось быть абсолютным бездельником, поэтому он никогда не готовил себя к роли женатого мужчины, взвалившего ответственность на свои двадцатидвухлетние плечи. Но именно это и произошло.

Ник бросил взгляд на жену, такую же очаровательную, как и в тот вечер, когда он увидел ее в свете фар. Она показалась ему слишком красивой и загадочной, он испугался, что она исчезнет, поэтому не стал ждать и сделал предложение.

Возможно, сложности начались сразу после свадьбы. Ник почему-то не задумывался, что у Джульет может быть семья. Конечно же, у нее была семья: отец, тетка, пухленькая сестра и два молчаливых брата. Ник спрашивал себя, зачем Джульет пригласила их на свадьбу? Вряд ли она с кем-нибудь из них ладила.

А отец… В середине церемонии Ник вдруг понял, почему лицо Оливера Бриттани показалось ему знакомым. Он был тем самым мужчиной, с которым обнаженная Джульет оказалась на ночном шоссе.

У Ника не хватало смелости спросить жену о происшедшем той ночью. Он боялся, что тогда исчезнет покров таинственности.

Наверное, именно это и волновало его сейчас. Во всяком случае, он не хотел, чтобы в их взаимоотношения с Джульет вошла проза будней - вроде обедов, когда мать и жена обсуждали его детские фотографии.

Да еще эта студия. Нелепо обвинять Джульет в том, что он принял предложение. Он сам принял решение, даже не сказав ей ни о чем, не объяснив свой поступок. Это была жертва, которую Ник принес Джульет, чтобы сохранить ее. Но теперь он почему-то обвинял ее.

Совместная работа с Винсентом Тенди длилась всего три недели, а потом у знаменитого режиссера случился сердечный приступ.

Когда Фредди предложил Нику занять место Тенди, тот почувствовал, что ему придется согласиться. Он с горечью вспоминал те короткие недели, что провел, наблюдая за работой одного из лучших режиссеров страны, творящего историю кинематографа, поскольку теперь Нику целыми днями приходилось возиться с финансами и контрактами. И всегда за его спиной стоял самодовольно улыбающийся Фредди.

Жизнь была тяжела и без этих чертовых обедов с матерью. Его только удивило, что мать упомянула об отце. Насколько он помнил, имя Этьена Пикара никогда не произносилось в его присутствии.

«Я даже в худшем положении, чем Фредди, - думал Ник, - тот сознательно вычеркнул из памяти имя своего старика, а у меня нет и такой возможности. Мать, должно быть, в самом деле ненавидела незаконнорожденного сына, потому и не позволяла поминать Этьена Пикара в своем присутствии». Прекрасному образу отца не было места в жизни Ника, рос он под мужским влиянием Моргана Гейнора.

К тому же пример Моргана всегда смущал Ника: почему он столько лет терпел неверность жены?

Он до сих пор не забыл разочарования приемного отца, когда тот читал телеграмму, в которой Элен сообщала, что намерена задержаться в Риме еще на месяц.

То же разочарование он увидел на лице Моргана, когда тот узнал о его решении работать на студии после смерти Тенди.

«Тупая работа не для тебя, Николас», - сказал он. Но Ник отказался от предложения бывшего отчима стать ассистентом режиссера. Даже имея жену, о которой надо было заботиться, Ник не хотел следовать примеру Фредди, державшегося за подол Моргана. Он сам будет директором или вообще никем не будет.

Джульет прижалась к нему. Еще недавно ее ласка возбудила бы его, но сейчас он был так подавлен, что почти не обратил на нее внимания.

Когда они вернулись домой, Ник прошел прямо в спальню, даже не спросив жену, собирается ли она ложиться спать.

Джульет упала на софу, оглядела гостиную, вздохнула. Она так старалась, готовя еду, убирая, скобля и натирая все в квартире, чтобы Нику было здесь удобно. Но Джульет всегда чувствовала разочарование, когда они возвращались домой после обеда у Элен. При одном воспоминании об особняке матери Ника у нее портилось настроение.

Но, с другой стороны, если б не Элен, они с Ником до сих пор жили бы в той крысиной дыре в Голливуде. Свекровь изо всех сил старалась помочь молодоженам найти другую квартиру и обосноваться в ней.

Однако муж вовсе не собирался благодарить мать за помощь. Наоборот, во время обедов он выглядел таким угрюмым, что Джульет чувствовала себя канатоходцем. Один неверный шаг, и все будет кончено.

Она снова вздохнула. Что-то произошло между ней и Ником, хотя она никак не могла понять, что именно. Вначале он был очаровательным, ни на минуту не мог оставить ее одну, а теперь почти не замечал ее. Она не могла объяснить, почему он изменился.

Джульет подумала об отце и вся закипела от гнева.

Она встала и пошла на кухню. На столиках уже не осталось ни пятнышка, но, надев передник поверх платья, в котором ходила на обед к свекрови, она снова принялась наводить порядок. Ей не хотелось думать об отце, однако эти мысли не шли из головы. На глаза набегали слезы, когда она вспоминала, как он смотрел на нее, словно на чудо. Тогда она чувствовала себя необыкновенной.

Смешно!

После случившегося Джульет сразу ушла из дома. Отец дал ей чек на большую сумму, но деньги почему-то быстро кончились. Джульет купила себе одежду, обставила квартиру. «Это не моя вина», - успокаивала она себя, еще раз вымыв посуду и снова принявшись тереть кухонный стол. Никто никогда не учил ее обращаться с деньгами. Поэтому она тратила их, покупая все что хочется, и пыталась найти работу в кино.

Это оказалось труднее, чем она думала.

Надо было иметь собственного агента, а на занятиях, за которые платил ее отец, никто даже не упомянул об агенте.

Джульет к тому же сомневалась, хочется ли ей стать актрисой. Иногда она думала, что единственное, чего ей действительно хочется, - это снова чувствовать себя необыкновенной. Но она все же не оставляла попытки стать актрисой, как того желал Оливер Бриттани, потому что своей мечты у Джульет не было.

Джульет продолжала ходить на занятия. Должно быть, платил за них отец, поскольку никто из преподавателей не напоминал ей о деньгах. С платой за квартиру дело обстояло иначе. Она держалась два месяца, пока не поняла, что ей придется просить деньги у отца. Хозяин наотрез отказался звонить ему.

Оливер тут же забрал ее из квартиры. Садясь в машину, Джульет глазам своим не поверила, настолько он изменился. Даже в дорогом, хорошо сшитом костюме он теперь выглядел потрепанным бродягой. Красивое лицо осунулось, глаза жадно смотрели на нее.

Он заказал столик в маленьком ресторане на побережье. Всякий раз, поднимая голову, она встречала все тот же холодный взгляд. К своему удивлению, Джульет обнаружила, что совсем не боится его, даже когда они вернулись в машину и он наклонился к ней.

- Не вздумай делать это снова, Оливер, или пожалеешь, - сказала она, оттолкнув его.

Он выпрямился и стал смотреть через ветровое стекло на огни ресторана. Потом включил мотор.

Долгое время они ехали молча.

- Почему ты позвонила мне, Джульет? - наконец хрипло спросил он.

- Я уже объяснила тебе. Мне нужны деньги, чтобы заплатить за квартиру. Вот и все, что мне от тебя нужно.

- Но это совсем не то, что нужно мне. - Он долго смотрел на Джульет, и машина начала вилять.

- Папа!

- Ты и я… мы принадлежим друг другу, Джульет. Я дам деньги на квартиру, но тебе придется… кое-что сделать для меня, - тихо говорил он, как тогда, когда рассказывал ей сказки на ночь.

Джульет отвернулась к окну. А он продолжал живописать отвратительные вещи, которые они будут делать вдвоем.

Наконец Джульет потеряла терпение. Она начала расстегивать блузку и, покончив с ней, открыла окно.

Ворвавшийся ветер привлек внимание Оливера, и он начал кричать на Джульет.

Не обращая на него внимания, она высунула руку с блузкой в окно и разжала пальцы.

Трепещущая материя улетела в ночь, а Джульет принялась за лифчик.

- Что ты делаешь? - вопил Оливер.

Лифчик последовал за блузкой.

Бриттани нажал на тормоза.

- Ты с ума сошла? Что с тобой?

Джульет расстегнула молнию на юбке, юбка тоже отправилась за окно.

Он схватил ее за руки, но она вырвалась, открыла дверцу машины и, выйдя на дорогу, сказала:

- Я лучше пойду по шоссе совершенно голая, чем позволю тебе еще раз прикоснуться ко мне. - Она быстро стянула с себя оставшуюся одежду и бросила на дорогу.

- Джульет!

Она вздрогнула. Николас звал ее из спальни. Как он поразился, когда она появилась из темноты! Но он никогда ни о чем ее не спрашивал. Хотя ей было интересно, о чем подумал тогда Ник, она радовалась, что он не задавал никаких вопросов. Она даже себе самой не могла бы объяснить шквал чувств, охвативших ее в ту ночь.

Равно как и этот порыв, который заставил ее пригласить на свадьбу свою семью. Возможно, она не ожидала, что они приедут. Когда они все-таки появились, Джульет до смерти испугалась, что по их поведению Николас обо всем догадается.

Джульет вымыла руки, погасила свет и пошла в спальню. Оказалось, Ник звал ее во сне. Она посмотрела на его красивое мальчишеское лицо и вспомнила рассказ Элен Чендлер о том, как она ждала ребенка. Джульет внимательно рассматривала лицо мужа и впервые всерьез подумала о собственном ребенке. Ведь теперь она осталась одна на свете. Мать умерла, а отец… На свадьбе она поняла, что у нее больше нет семьи. Есть только Ник.

А теперь она чувствовала, что теряет и его. Если бы ее спросили, почему она вышла замуж за Николаса Пикара, она ответила бы, что все дело в том, как Ник смотрел на нее той ночью.

Будет ли ее ребенок так смотреть на свою жену?

Элен Чендлер удивил и звонок Джульет, и ее вопрос, когда можно прийти на ленч. Хотя Элен сама пригласила ее, она была уверена, что невестка не примет приглашение. Подумав, она поняла причину.

Ник говорил, что Джульет собиралась стать актрисой. Несомненно, она вышла за него замуж в надежде, что он поможет ей сделать карьеру в кино. Теперь она, должно быть, осознала, чья помощь ей нужна на самом деле.

Элен тщательно готовилась к встрече. Красотой она все еще могла заткнуть за пояс любую девчонку, а сейчас ей хотелось выглядеть особенно привлекательной, поскольку она собиралась разочаровать невестку.

Однако за обедом Джульет ни словом не обмолвилась об актерской карьере. Казалось, ее интересовали только детские фотографии Ника. Она спрашивала Элен о беременности, о том, как та справлялась с Ником в первые месяцы после его рождения.

Когда Джульет ушла, Элен поняла, что невестка и не думала говорить с ней о карьере, она приходила узнать, стоит ли ей завести ребенка. Ребенка Ника.

Элен нахмурилась.

Догадайся она об этом раньше, она бы расписала Джульет свои роды в совершенно иных красках. Элен не нравилась перспектива стать бабушкой и увидеть еще одну копию Этьена.

Вскоре после ухода Ника на студию Джульет услышала стук и, открыв дверь, с удивлением увидела шофера Элен Чендлер.

- Вам посылка, миссис Пикар.

Сверток, упакованный в дорогую бумагу, оказался довольно тяжелым. Нетерпеливо сорвав обертку, Джульет обнаружила толстую книгу «Беременность и роды», написанную доктором с каким-то непроизносимым именем, и подняла с пола выпавшую записку. «Хочу, чтобы ты пополнила свои знания, дорогая. Если пожелаешь, с радостью познакомлю тебя со своим личным доктором. Элен».

Продолжая по-детски сгорать от нетерпения, Джульет села на софу и открыла книгу.

Первая же фотография заставила ее глубоко вздохнуть, от второй у нее внутри все перевернулось.

Джульет захлопнула книгу и пошла на кухню сварить себе кофе. Взяв с собой чашку, она вернулась в гостиную и снова открыла книгу.

Ей понадобилось четыре дня, чтобы прочитать подарок Элен от корки до корки. На ночь она прятала книгу от Ника, а утром, как только он уходил, вновь набрасывалась на чтение. Когда была прочитана последняя страница, Джульет знала обо всех смертельных и мучительных осложнениях беременности, а снимки чудовищных результатов подобных осложнений навсегда отпечатались у нее в памяти.

- Ты ведешь себя удивительно тихо, - сказал Ник, поднимаясь из-за стола. - Чем ты занималась всю неделю?

- Читала, - ответила Джульет, опуская в раковину последнюю тарелку. - Не выбросишь мусор?

Он поднял ведро и удивленно посмотрел внутрь.

- Что это? Весит целую тонну.

- Отходы!

- С тобой все в порядке? - Ник внимательно, чего уже давно не делал, посмотрел на жену. - Ты выглядишь немного… бледной. Ты не… - он почувствовал в животе холодок, - ты ведь не… беременна?

- Не говори глупостей, - сказала Джульет, включая воду.

Ник снова поднял ведро, мгновенная паника уже прошла. Может, ребенок - это именно то, ради чего вступают в брак, но сейчас ему меньше всего нужна новая ответственность. Фредди давно начал сходить с ума, Ник справляется и без него.

- Я собираюсь спать, - сказала Джульет.

- Хорошо, - пробормотал он, все еще думая о Фредди. - Я, наверное, вернусь в студию. Мне надо кое-что докончить…

В мойке разбилась тарелка.

- Ты порезалась?

- Нет! - Джульет захлопнула за собой дверь спальни.

Ник с трудом поборол желание отшвырнуть мусорное ведро. Женитьба! Совсем не то, чего он ожидал.

Вздохнув, он стал вынимать из раковины осколки и открыл ведро. На дне он увидел большую голубую книгу.

Ник с любопытством вытащил ее из ведра, вывалив на пол яичную скорлупу с кофейной гущей, испачкав и книгу, и руки.

- Теперь она действительно превратилась в мусор, - проворчал он.

Он вымыл руки и, вынося ведро, прихватил с собой пальто. Работа всегда мешает супружескому счастью.

Элен с улыбкой смотрела вслед Николасу и Джульет. Послав книгу, она опасалась, что это уже слишком поздно. Но сегодня за обедом она убедилась в обратном. Джульет не беременна.

И теперь не забеременеет. Элен тщательно подбирала нужную книгу.

Вот и все, Этьен. Ты больше не будешь мучить меня.

Глава 4

1957

Ник зачарованно смотрел на экран. Когда Джульет в темноте дотронулась до него, он на секунду взял ее руку, но почти сразу отпустил, весь отдавшись происходящему на экране.

Джульет сердито откинулась на спинку кресла. Ник затаскивал ее уже на пятый зарубежный фильм. Он так много работал на студии, что они никуда не выходили, а когда у них все-таки появлялось время, Ник вел ее в кино. Она уже была сыта по горло субтитрами, без которых могли бы и обойтись. Лучше б ей остаться дома и вместо них дочитать «Местечко Пейтон», роман, уже не первую неделю входивший в список бестселлеров. По крайней мере чтение помогало ей на какое-то время забыть, что Ник опять работает на студии до поздней ночи. Теперь они бывали вместе только на обедах у его матери или на этих глупых зарубежных фильмах.

Единственное, что она посмотрела бы еще раз, - это «Анастасия», но лучше не говорить о своем желании Нику. Она уже видела картину три раза. Все было так замечательно, особенно когда Ингрид Бергман получила награду академии за роль пропавшей дочери царя. За неделю до этого газеты снова принялись за Бергман: писали о том, как она из-за Роберто Росселлини покинула Голливуд, как она, не будучи замужем, зачала ребенка от этого итальянского режиссера. Никому и не снилось, что Бергман с триумфом вернется в американский кинематограф.

Никто, конечно, не радовался ее победе, в том числе и Ник. Сначала он даже отказался прийти на церемонию вручения наград академии, поскольку в списке была Ингрид Бергман, а ни «Марти», ни «На водном фронте» в номинации лучших фильмов не значились. Но в ту ночь Ник занимался дома своим сценарием, поэтому не мог не посмотреть церемонию по телевизору. Когда Роберт Рич был назван победителем в категории игрового кино, Ник закричал от восторга.

- Кое-кому придется покраснеть, - объяснил он Джульет. - Роберт Рич - псевдоним Дальтона Трумбо.

- И что?

- Он входил в голливудскую десятку, один из самых левых авторов, посаженных в тюрьму в 1950 году.

- За что?

- За неуважение к конгрессу. Ты знаешь, коммунисты в Голливуде и все такое… - Ник снова уставился в телеэкран. - Никто не ожидал, что Трумбо получит награду. Может, лучшей актрисой будет Кэррол Бейкер.

Джульет бросила взгляд на мужа. Нелепо сравнивать Кэррол Бейкер, сосущую палец в фильме «Куколка», и Ингрид Бергман в роли княгини Анастасии. Джульет в волнении грызла ногти, пока победительницей не объявили Ингрид Бергман.

- Сентиментализм, - с негодованием заявил Ник.

А теперь Джульет ерзала в кресле, потеряв всякую надежду, что этот ужасный фильм когда-нибудь кончится.

В зале наконец зажегся свет. Ник потянулся и весело повернулся к ней.

- Великолепно!

- Не понимаю, чем вызван твой восторг. Фильм темный, угнетающий, он вызывает у меня клаустрофобию, так же как и этот кинотеатр.

- Ты не права, - говорил Ник, когда они шли к выходу. - Европейцы знают, как делать настоящие фильмы. Такие хотел бы делать и я. Только здесь это никогда не получится.

Его слова заинтересовали Джульет. Ник всегда так воодушевлялся, когда говорил о своем желании сделать фильм, что загоралась и Джульет.

- Почему здесь ничего не выйдет? Просто не направляй столько света на декорации.

Он улыбнулся.

- Дело не в декорациях, а в актрисах. Американским женщинам не хватает смелости признать собственную сексуальность.

Джульет застыла на месте, и мужчина, шедший за ними, врезался в Ника.

- Что это значит? - спросила она.

- Пошли, - ответил Ник, беря ее за руку. - Здесь недалеко есть один бар. Мне надо выпить.

Выйдя на улицу, он отпустил ее руку и, ссутулившись, быстро пошел вперед. Джульет приходилось почти бежать, чтобы не отстать от него. Это отнюдь не улучшило ее настроения. Замечание Ника задело ее. С чего он взял, что актрисы в зарубежных фильмах сексуальнее американских? По ее мнению, их главное отличие состояло в том, что они выглядят так, будто никогда не мыли голову. Но попробуй скажи об этом Нику.

В баре было полно народу, в основном мужчины. Джульет заметила, что на нее смотрят, пока Ник протискивался сквозь толпу в поисках свободного столика. «Замужняя женщина никому не интересна, - с горечью подумала Джульет. - Даже своему мужу».

Ник с нетерпением ждал официантку, барабаня пальцами по столу.

- Пойду принесу чего-нибудь из бара, - сказал он наконец, но Джульет почти не расслышала его из-за гремевшего музыкального автомата.

Замечание Ника не выходило у нее из головы. Она могла признать свою сексуальность, так же как и любая иностранная стерва! На другом конце зала Ник облокотился о стойку бара, и по мечтательному выражению его лица Джульет поняла, что он все еще думал о героине фильма. На нее он больше так не смотрел.

Что- то ударилось о стол. На мокром пятне, оставленном тряпкой бармена, лежало ее обручальное кольцо. Оказывается, она сняла его с пальца.

Заметив подходившего к столику Ника, Джульет зажала кольцо в руке, а потом незаметно опустила в свою сумочку.

- Мне нужно выйти, - сказала она вставая.

Ник безразлично кивнул.

Джульет закрыла дверь туалета, стянула через голову свитер и посмотрела на себя в маленькое треснутое зеркало, висевшее над унитазом. Плотный лифчик с ватной прокладкой превращал грудь в два острых конуса.

«Это определенно не по-европейски», - пробормотала она, бросая его в мусорное ведро. Когда она снова надела свитер, ее грудь стала полной и чувственной. Привстав на цыпочки, Джульет повернулась из стороны в сторону, любуясь достигнутым эффектом.

Потом она сняла узенький пояс и тоже бросила его в ведро. После недолгого колебания сняла и трусы. Кто-то попытался открыть дверь.

- Одну минутку! - крикнула она.

Опустив крышку унитаза, она встала на нее, чтобы получше рассмотреть себя в зеркале. Чопорная прямая юбка теперь плотно прилегала к телу, обрисовывая все его изгибы.

Довольная собой, она слезла и принялась рыться в сумочке, ища губную помаду. Подкрасила губы, и они стали казаться более пухлыми.

«Слишком ярко, - услышала она строгий мамин голос. - Слишком жирно. Ты хочешь выглядеть, как проститутка?»

Джульет сердито посмотрела на свое отражение.

«Я хочу выглядеть так, как нравится Нику».

Она распустила волосы и, наклонившись, тряхнула головой. Когда Джульет выпрямилась, они густой массой легли ей на плечи.

Кто- то снова попытался открыть дверь.

- Сейчас! - Джульет бросила последний взгляд в зеркало и вышла из туалета.

Ник сидел, угрюмо уставившись в кружку с пивом. Два года назад он обвинял Фредди в том, что тот ведет себя как динозавр. И вот теперь он сам работает на кладбище. Сегодня Фредди сказал, что Ника продвинут по службе. Послать бы это продвижение куда подальше и вернуться к сценариям.

Но уйти со студии нельзя. У Ника теперь жена, о которой надо заботиться. Правда, еще нет детей. И слава Богу. Но, с другой стороны, стать отцом, возможно, не так уж и плохо. Ник был влюблен без памяти, когда женился на Джульет, а теперь вспоминал о ней, только когда чувствовал себя несвободным.

Он допил пиво и раздраженно уставился на часы. Почему, черт побери, она так задерживается? Пока она вернется и, как всегда, станет возиться со своим пивом, будет почти одиннадцать.

А он надеялся еще зайти в студию.

Он потянулся к пиву Джульет, но вдруг застыл. Мужчины в другом конце зала были явно чем-то взбудоражены. Ник не видел, чем именно, но когда они расступились, он сразу все понял.

К музыкальному автомату шла, чувственно покачивая бедрами, такая красавица блондинка, что в ее реальность невозможно было поверить. Юбка, словно надетая на голое тело, подчеркивала соблазнительную фигуру. «Не раскатывай губы», - приказал себе Ник и виновато посмотрел в сторону дамской комнаты. Джульет еще не появилась, поэтому он позволил себе нарушить правила и уставился на блондинку, которая, облокотившись на музыкальный автомат, изучала список пластинок.

Около бара возникла суматоха: двое пьяных пустили в ход кулаки, добиваясь права пригласить ее на танец. Не дожидаясь конца драки, к блондинке направился галантный мужчина среднего роста. Вот он подошел к ней и тоже облокотился на автомат. Его таз приклеился к ее восхитительному заду, пока он шептал ей что-то на ухо.

Ник передвинулся на стуле, чтобы уменьшить болезненное ощущение в джинсах. Он знал, что у всех посетителей мужского пола возникла та же проблема. Черт с ней, с Джульет. Он не сдвинется с места, не дождавшись конца маленькой драмы.

Музыка стихла, и наступила такая тишина, словно весь бар затаил дыхание. «Само совершенство», - подумал Ник, глядя на блондинку. Когда зазвучала новая мелодия, незнакомка выпрямилась и повернулась к мужчине, стоявшему за ней.

В состоянии, близком к шоку, Ник увидел, как Джульет движением головы отбросила назад волосы, и ее грудь под свитером колыхнулась. Засмеявшись, она взяла мужчину за руки, и они начали танцевать, прижавшись друг к другу.

Не соображая, что делает, Ник ринулся в толпу на площадке. Он хватал людей за руки, отбрасывая их в сторону, не обращая внимания на ругательства, летевшие ему вслед. Добравшись до жены, он в слепой ярости оттащил ее от партнера и повернул лицом к себе.

- Чем это вы занимаетесь?

Джульет безучастно смотрела на него.

- Ты знаешь этого парня? - спросил ее мужчина.

Она покачала головой.

- Это моя жена.

Глаза Джульет расширились от изумления.

- Правда? - спросил партнер.

- Разве я выгляжу как замужняя женщина? - Она снова прижалась к нему.

Тот обнял ее и стал поглаживать по заду, глядя на Ника.

- Катись отсюда, - посоветовал он.

Ник оттащил парня от жены, и вдруг до него дошло, что тот тяжелее его фунтов на двадцать. Однако сжигающая ярость не позволяла ему останавливаться, и он с такой силой врезал противнику по носу, что разбил себе суставы.

Парень упал на пол, закрывая руками окровавленное лицо.

Джульет смотрела на мужа округлившимися глазами, как будто впервые видела его.

- Иди сюда! - закричал он, но она сделала шаг назад.

Кто- то схватил Ника за руку, он увернулся, ударил нападавшего в солнечное сплетение, однако удар стулом по плечу поверг его на пол.

Свернувшись, чтобы защититься от пинка, нацеленного ему в живот, он увидел между движущимися ногами педикюр Джульет и сразу вскочил.

Драка продолжалась. Хозяин бара исчез, вероятно, пошел за полицейскими, а Джульет вернулась к музыкальному автомату. Ник с трудом пробрался к ней и схватил за руку. На этот раз она безропотно подчинилась, он вывел ее через заднюю дверь на узкую улицу. Когда они остановились, Джульет прижалась к мужу, глядя на него смеющимися глазами.

- Это для тебя достаточно сексуально?

Он прижал ее к себе, поцеловал, его рука скользнула под свитер и коснулась груди.

Вдалеке послышался вой сирены.

- Пойдем, - сказала Джульет, освобождаясь от его объятий, и они побежали по улице.

Не успев сесть в машину, Ник расстегнул молнию на брюках, и Джульет, последовавшая за ним, села на него верхом. Впервые за все время он оценил комфортабельность своего «крайслера». Не в силах больше сдерживаться, Ник овладел ею. Джульет стонала, жадно целуя его, ее волосы падали ему на лицо. Нику понадобилось всего с десяток сильных толчков, чтобы достичь оргазма, и он тут же услышал крик Джульет, вторивший его страсти.

Прижавшись к жене, он медленно приходил в себя. На темной автостоянке никого не было. Ник почувствовал, что его член не только не уменьшился, а, казалось, стал еще больше, словно отвечая на нежность Джульет.

Их тела так плотно прижались друг к другу, что Ник не мог вздохнуть. Юбка Джульет поднялась до талии, и лунный свет подчеркивал белизну ее тела. Он поднял свитер, освобождая ее грудь. Джульет сняла его через голову и бросила назад. Он возобновил движение в ее влажной теплоте. Когда Ник обхватил губами тугой бутон ее соска, Джульет закричала от удовольствия.

Теперь он уже не торопился, умело лаская ее грудь и клитор. Она кричала и содрогалась в пароксизме страсти, пока он тоже не довел себя до наивысшей точки.

Только тогда Ник услышал голоса людей, идущих к стоянке после окончания сеанса в кинотеатре.

Выбравшись из-под смеющейся Джульет, он вышел из машины, застегнул брюки и сел за руль.

Джульет наклонилась к нему и поцеловала.

- Разве у нас получилось не лучше, чем в кино? - прошептала она, обжигая его шею дыханием и прижимаясь голой грудью к его руке.

- Подожди, пока мы доберемся до дома, - пообещал Ник.

Когда Джульет проснулась, его уже не было. Она неторопливо приняла душ, поворачиваясь то одним, то другим боком, чтобы рассмотреть следы страсти, оставленные на ее теле. Никогда еще она не проводила столь бурную ночь и не могла дождаться, когда муж вернется домой.

Но ее опять ждало разочарование.

- Тяжелый день, - сказал Ник, проглатывая приготовленную ею запеканку. - Вечером мне придется снова ехать в студию.

- О Ник!

- Извини, детка!

И он ушел.

Джульет села напротив мужа.

- Ник, ты не собираешься поесть?

Тот продолжал смотреть прямо перед собой невидящим взглядом, и Джульет поняла, что он даже не имеет представления, где находится. Если ночь у бара была кульминацией их брака, то сегодняшний день можно считать низшей точкой. На нее нахлынуло отчаяние, она вскочила и пошла к мойке, пытаясь сдержать слезы. Она не могла больше выносить их образ жизни.

Ника всегда нет дома, целыми днями он работает на студии, ненадолго забегая, чтобы поесть, а затем снова исчезнуть. Когда Джульет жаловалась, он заявлял, что у него полно работы, домой возвращался не раньше полуночи и такой измученный, что сразу ложился спать. Но, даже оставаясь дома, он все время был погружен в свои мысли, совершенно не замечая жену. Его поведение не менялось и в постели.

Не зная, чем занять себя, Джульет вычистила дом до больничной стерильности. Когда ей это надоело, она решила найти работу. Но что она умела? Ее мечты о карьере актрисы остались в прошлом, ведь замужние женщины такими вещами не занимаются. У замужних женщин есть дети. Каждый раз, думая о ребенке, Джульет сразу вспоминала ужасные, вызывающие тошноту фотографии и тут же отказывалась от своего решения.

Она снова стала думать об отце. Если бы он не поступил с ней так ужасно, они могли бы жить по-прежнему, и иногда ей казалось, что даже это было бы лучше, чем та жизнь, которую она вела сейчас.

Повернувшись к мужу, она увидела нетронутый обед.

- Ник, мне это надоело.

- Что надоело? - спросил он с отсутствующим видом.

- Ты невыносим!

Она убежала в спальню и закрыла за собой дверь. Упав на кровать, Джульет ждала, когда Ник постучит в дверь и спросит, все ли в порядке. И напрасно.

Вероятно, ему нет дела до того, что она рассердилась, скорее он вообще не заметил ее отсутствия. Холодная ярость привела ее в чувство. В этот момент Джульет поняла, что происходит… уже произошло.

Она подошла к окну спальни, открыла его и взобралась на подоконник. На секунду заколебалась. Окно гостиной выходило на ту же сторону, и если Ник уже поужинал и заметит…

Кого она обманывала? Он ничего не заметил. В том-то и заключалась проблема. Джульет спрыгнула с подоконника и упала на клумбу. Потом она пошла к хозяину дома и уговорила его одолжить машину. Когда Ник вышел из дома, она поехала за ним.

Муж действительно вернулся на студию, и она с удивлением посмотрела ему вслед. Ее предположения не подтвердились.

Конечно, у Ника есть любовница. Это было единственным подходящим объяснением: он встречается с ней после работы. Теперь Джульет изменила свое мнение. Его любовница - актриса или еще кто-то со студии, и, должно быть, в их распоряжении кабинет Ника.

Сначала Джульет хотела уговорить охранника пустить ее на студию. Она чувствовала, как растет ее ярость при мысли о том, что застанет мужа в самый пикантный момент.

Она заглянет в окно (там, конечно, есть окно), увидит Ника с какой-то женщиной, а потом…

Что?

Устроит пожар! Чтобы он и его подружка выбежали из комнаты голые, и вокруг них будут плясать языки пламени.

Джульет почувствовала, как заныли пальцы, вцепившиеся в руль. Она глубоко вздохнула и откинулась на спинку сиденья. Через несколько минут она пришла в себя, поехала домой и вернула машину хозяину.

Когда поздно ночью Ник вошел в спальню, она притворилась спящей. Вскоре она и в самом деле заснула.

После этого случая Джульет больше не повторяла своих попыток. Иногда она целыми днями ходила в ночной рубашке. Поскольку она вставала поздно, Нику приходилось самому готовить завтрак. Потом она, непричесанная, бродила по дому, слушала радио и смотрела телевизор, который подарила им на свадьбу мать Ника.

Ужин она готовила в той же рубашке, а когда Ник вечером снова уезжал на студию, возвращалась к телевизору.

Если звонил телефон, Джульет не брала трубку. В последнее время ей стало лень подниматься с кушетки.

Но на этот раз телефон не умолкал, и ей пришлось подойти.

- Джульет, сегодня ничего не готовь, мы идем в ресторан.

- Ник, это ты?

- Кто же еще? Увидимся позже.

- Ник, подожди!

Но он уже положил трубку.

Джульет отошла от телефона. Что произошло? Его голос звучал так радостно. Значило ли это, что его любовная связь продолжается? Он ведь не собирался просить у нее развод? Из женских журналов Джульет знала, что именно так все обычно и происходит: муж приглашает вас на обед в ресторан, чтобы вы не начали кричать и не нападали на него.

Она мрачно улыбнулась. Если именно это у Ника на уме, то он будет удивлен.

Потом Джульет задумалась о более серьезной проблеме: что надеть, что делать с волосами? Она так давно нигде не бывала, что уже забыла, как делается макияж. Джульет подошла к телефону и набрала номер салона красоты.

Пока они с Ником ждали, когда освободится столик, Джульет нервно теребила прядь волос. Она попросила сделать ей высокую прическу, чтобы выглядеть более искушенной, и теперь беспокоилась, что прическа не продержится до конца обеда. Она выбрала облегающее черное платье, которое, она надеялась, подчеркивает ее талию, но забыла о низком вырезе, и сейчас при каждом вздохе открывалась ее полная грудь. Когда они вошли в ресторан, многие повернулись в ее сторону.

Если голос мужа взволновал Джульет, то его вид вызвал у нее испуг. Да, он смотрел на нее, но в этом критическом взгляде не было восхищения ее красотой. Ник словно был ею недоволен, теребя замок принесенного с собой кейса. Может, там лежали документы о разводе?

Ник заказал бутылку шампанского. К тому времени, когда подали бифштекс, Джульет уже опьянела и была близка к истерике, ожидая ужасных событий.

Официант убрал со стола, наполнил их бокалы и удалился. Ник наконец открыл кейс. Руки Джульет так задрожали, что она разлила шампанское, но даже не заметила этого, поскольку видела лишь папку, которую достал Ник.

- Вот, - он взмахнул папкой, - могу поклясться, ты все время ломала голову над тем, что я задумал.

- Я… мне действительно было любопытно.

- Так вот, теперь ты знаешь, - усмехнулся он.

- Теперь я знаю, - согласилась она. - Что я знаю, Ник?

Он протянул ей папку.

- Теперь ты знаешь, что замужем за лучшим, черт побери, сценаристом Голливуда. Открывай!

Джульет глубоко вздохнула и послушно выполнила приказание. На первом листе не оказалось почти ничего.

- «Джульет, - прочитала она вслух. - Сценарий Николаса Пикара».

Ник радостно улыбался.

- Это мое имя. - Она чувствовала себя немного глупой, словно не поняла какую-то шутку.

- Правильно, это твое имя. Потому что сценарий о тебе.

В затуманенной алкоголем голове Джульет боролись противоречивые мысли.

- Ты не можешь написать сценарий о своей жене, разве не так?

- Уже написал.

Дома Ник приготовил кофе. Что Джульет пьяна, он понял только тогда, когда они собрались уходить из ресторана. Теперь она протрезвела и сгорала от нетерпения прочесть сценарий.

Ник налил себе кофе и сел напротив нее, наблюдая, как жена читает. Каждый раз, когда она хмурилась, улыбалась, вздыхала или начинала смеяться, ему хотелось броситься к ней и посмотреть, какое место в сценарии вызвало ее реакцию. Наконец, чтобы снять напряжение, Ник наполнил ванну и, погрузившись в горячую воду, стал ждать, пока она кончит читать.

Идея пришла к нему после драки в баре, именно это происшествие подтолкнуло его к созданию сценария, о котором он раньше мог только мечтать. Америке давно пора стать сексуальной. Путь проложили европейцы, но здесь никто не принял эстафету.

Кроме него.

Героиня - похожая на Джульет насмешливая нимфа с надутыми губами, еще не женщина, но уже и не девочка, уверенная в своей сексуальности и власти над мужчинами, но не подозревающая о том, что при желании может стать причиной катастрофы.

Ник невесело улыбнулся. Потребовалась не одна неделя, чтобы зажили поврежденные суставы.

Джульет в сценарии была импульсивной девушкой, не умеющей контролировать свои чувства. Свободой, легкомыслием и соблазнительностью она сначала очаровывает женатого любовника, но в конце концов он решает вернуться к жене, и Джульет пытается кончить жизнь самоубийством. Узнав об этом, любовник снова перебегает к ней, дожидается, когда она поправится, разводится с женой и оставляет дела. Но когда Джульет окончательно выздоравливает, выясняется, что он ее больше не интересует. Легкомысленная бабочка уходит к другому, а бывший любовник остается ни с чем.

Лежа в ванне, Ник пробегал в уме написанные сцены, и еще раз убедился, что победа за ним.

Вода уже остыла, когда наконец вошла Джульет.

- Ну? - нетерпеливо спросил он.

Джульет молча разделась и залезла в ванну.

- Великолепно, - прошептала она ему на ухо. - Мне понравилось.

- Еще бы. - Ник перевернулся и овладел ею, расплескивая воду. - Ты станешь звездой.

- Я почти не вижу вас, - пожаловалась Элен Чендлер каким-то странным, надтреснутым голосом, который появился у нее после удара, случившегося два месяца назад.

- Мы были заняты, мама. - Ник сжал под столом руку Джульет.

- Пытаешься сделать звезду из своей жены?

Презрение в голосе Элен не беспокоило невестку. Она была слишком счастлива, она получила от брака все, о чем только могла мечтать. Ник проводил с ней каждую свободную минуту, они репетировали ее роль, и Джульет опять стала смыслом его жизни.

- Мы пытаемся добиться успеха со сценарием Ника, - спокойно сказала Джульет. - Уверена, вы тоже этого хотите.

Элен не ответила. Поднявшись со стула, она потянулась к своей трости, но палка выскользнула из ее рук и упала на пол.

Не успел Ник встать, как Джульет уже подбежала к свекрови, подняла трость и подала ей. Та холодно посмотрела на невестку, и Джульет показалось, что она вот-вот ринется на нее с палкой.

Потом Элен перевела взгляд на сына.

- Конечно, я хочу, чтобы у Ника все было хорошо.

Опершись на Джульет, она встала, и ее пальцы вонзились в нежную кожу невестки. Но Джульет не вырвалась, несмотря на боль. Она в какой-то степени понимала состояние Элен. Преждевременный удар превратил половину лица в застывшую маску-гримасу и сделал трость из черного дерева предметом первой необходимости. Женщине, красота которой уже вошла в легенду, нелегко смотреть на себя в зеркало и видеть там старуху с искаженным лицом.

- Давайте пить кофе на веранде, - предложила Элен, медленно направляясь к французским дверям.

Когда горничная принесла кофе, Элен продолжила как ни в чем не бывало:

- Скажи, Ник, как ты собираешься осуществить свои планы? Репетиции с Джульет могут быть полезными, но ты ведь не собираешься снимать фильм?

Ник раздраженно вздохнул.

- Иначе зачем бы я стал создавать себе столько трудностей?

Джульет позволила себе лукаво улыбнуться.

- Репетировать так забавно, Элен! Ник - прекрасный писатель.

- И в сценарии, разумеется, преимущественно любовные сцены. - Элен со звоном поставила на стол свою чашечку. - Сразу видно, что ты развлекаешься, Ник, но я спрашиваю тебя еще раз: ты намерен снимать фильм, или это просто предлог, чтобы заниматься любовью с женой?

Ник взял Джульет за руку.

- Мне не нужен предлог, чтобы заниматься любовью с женой.

- Ты говорил о своем проекте с Морганом и Фредериком?

- Нет, я буду работать самостоятельно.

- Так я и знала, - фыркнула Элен.

- Думаю, мама, ты совсем не следишь за тем, что происходит в кинобизнесе. В мае количество зрителей в кинотеатрах упало до тридцати миллионов в неделю. Они не перестали смотреть телевизор и не пришли к нам после летних отпусков. Все крупнейшие киностудии в панике. Все.

Элен надменно подняла подбородок.

- Морган ничего не говорил об этой, как ее…

- Моргану все известно так же хорошо, как и мне. Никто из крупнейших компаний не может позволить себе увеличить стоимость продукции. «Юнайтед артистс» прекращает свою деятельность, «Республика» вкладывает средства в телевидение, «Уорнер бразерз» истратила пятнадцать миллионов на телефильм. Студийная система ломается. И Моргану это известно.

- Фредерик говорил, что у тебя появились какие-то странные идеи, и я вижу, он был прав.

- Фредди считает себя преемником Моргана, но не видит, что, когда займет его место, ничего уже не останется.

- Неделю назад я говорила с Морганом. Он сказал, что в конце года переедет в Нью-Йорк и Фредерик станет исполнительным вице-президентом, отвечающим за мировую продукцию.

- О, великолепно! Этот маленький ублюдок будет просто невыносим.

- Ник, следи за своим языком!

- Ты знаешь, что это правда, мама.

- Ты тоже можешь войти в состав директоров, если интересы студии будут для тебя выше личных интересов.

- Ты хочешь, чтобы я поставил интересы Фредди выше своих? Никогда. Я собираюсь организовать свою собственную независимую кинокомпанию.

- И где ты возьмешь деньги? Во всяком случае, не у меня.

- Я достану деньги, не беспокойся.

Но хмурое выражение лица противоречило его словам.

Заволновалась и Джульет. Последние недели у них с Ником все было так великолепно. Она бы не вынесла теперь той позорной семейной жизни, какую они вели до начала работы над сценарием.

- У тебя сохранилось мое оборудование для съемок? - резко спросил Ник.

- Думаю, да. Оно, наверное, в той комнате. - Элен с любопытством посмотрела на сына. - А что?

- Я решил, что несколько фотографий моей звезды не повредят проекту.

- Я не знала, что ты разбираешься в фотографии, - сказала Джульет, когда они возвращались домой.

- Разбираюсь? Да я просто гений. Не забывай об этом.

Он был не только гением, но и очень надоедливым человеком. Он повсюду ходил за Джульет со своим чертовым фотоаппаратом и все время снимал ее.

- Повернись, Джульет. Направо, наклонись, пусть твои волосы упадут. Встань, посмотри на меня. Не смотри на меня.

И так продолжалось, пока Джульет не выходила из себя.

Когда Ник привез первую пачку снимков и разложил их на кофейном столе, Джульет пришлось признать, что они впечатляют, особенно те, на которых она была обнаженной. Джульет знала, что эти фотографии только для Ника, поэтому выкладывалась до конца. Но когда она увидела результаты своих трудов, у нее засосало под ложечкой.

- Это так и есть?

Ник кивнул.

- Если на то пошло, на снимках ты выглядишь лучше, чем в жизни.

Джульет нахмурилась, сомневаясь, что это комплимент.

Ник, поглощенный изучением фотографий, не обратил на нее внимания.

- Очень хочется увидеть, как ты смотришься на экране, - пробормотал он скорее самому себе, чем Джульет. - Сейчас нам нужна только финансовая поддержка. Мы уже на пути к успеху. - Ник сложил фотографии. - Но самое сложное - это собрать деньги.

- Почему ты не поговоришь с Морганом Гейнором, как предлагала твоя мать?

- Ты совсем как Фредди. Мне не нужна ничья помощь, ни Моргана, ни мамы.

- Понимаю, - промолвила Джульет.

На самом деле она ничего не понимала.

Их жизнь снова изменилась. Вместо того чтобы репетировать с Джульет роль, Ник совсем перестал бывать дома, занимаясь поисками финансовой поддержки.

Джульет пришла в отчаяние и позвонила Элен.

- Он ведь ясно дал понять, что не хочет моего вмешательства.

- Если вы не вмешаетесь, проект Ника прогорит! - возразила Джульет.

- И тогда ты не станешь звездой, не так ли, дорогая? - сказала Элен Чендлер своим надтреснутым голосом. - Какая жалость!

Придя с работы, Ник быстро проглотил ужин.

- Я должен вернуться на студию, - произнес он, вставая. - Приду поздно, не жди меня.

- А как же наши репетиции?

Он вздрогнул.

- Забудь, детка. Никто не хочет вкладывать деньги в этот проект, а без денег мы ничего не сможем сделать.

- Но мы можем репетировать просто для себя. Мне это нравится, Ник. Мне нравится заниматься любовью, как написано в сценарии.

- Пойми, с этим покончено, - грубо ответил Ник.

Когда он ушел, Джульет плакала до тех пор, пока у нее совсем не осталось слез. «Все дело в деньгах, - думала она, всхлипывая. - Только в деньгах». Если б не деньги, они могли бы жить, как в последние недели, Ник снова принадлежал бы только ей.

Если бы у них были деньги.

- Папа?

Оливер Бриттани чуть не уронил телефон.

- Джульет? Это ты, Джульет?

- Да, папа. - Она всхлипнула.

- Джульет, что-нибудь случилось?

- Ты мне нужен, папа. Мне нужна твоя помощь.

Оливер Бриттани потерял дар речи.

- Минутку, Джульет, - сказал он наконец, закрывая дверь кабинета. - Теперь расскажи папе, что случилось.

Он снова откинулся на спинку кресла, держа в одной руке трубку, а другой мастурбируя, пока Джульет рассказывала ему о сценарии Ника.

- Ты всегда хотел, чтобы я стала актрисой, папа. Это мой шанс, разве ты не понимаешь? Ты будешь мною гордиться. Но мне нужны деньги. Разве твой банк не может позаботиться об этом?

- Конечно, может, Джульет, - ответил он, не прекращая своего занятия.

- О, папа, спасибо, большое спасибо.

- Но тебе придется заплатить, Джульет.

На другом конце провода наступило молчание.

Бриттани почувствовал приближение оргазма.

- Джульет, ты слышишь меня?

- Да, папа.

- Ты знаешь, какой будет плата, не так ли?

- Пожалуйста, папа, не заставляй меня…

- Обещаю, что этот фильм будет снят, Джульет. Но ты должна заплатить за это.

- Это нехорошо, папа, - прошептала она. - Ты же знаешь.

- Тебе придется заплатить.

- Ты меня убиваешь, папа!

Он заколебался. Она ведь не совершит самоубийство? Нет, только не Джульет.

- Ты получишь все что захочешь.

Ответ прозвучал так тихо, что Бриттани еле расслышал его.

- Хорошо, папа.

- Когда? - безжалостно спросил он, опасаясь, что она может передумать.

- Завтра утром. Ник будет на работе.

Оливер Бриттани припарковался за квартал от дома дочери. Он слишком поторопился, его зять никогда не уезжал на студию раньше половины девятого.

Николас Пикар пришел бы в изумление, узнай он, насколько Бриттани осведомлен о его привычках, тем более что они не встречались и не разговаривали со дня свадьбы, то есть уже год.

Оливер думал об огромной радости, которую дают деньги. На них можно купить все: название лосьона после бритья, каким пользовался Ник, марку нижнего белья Джульет, условия завещания матери Ника.

Он пока не купил имена женщин, с которыми спал Ник. Наконец он понял, что у его зятя нет других женщин. И это странно, если учесть, сколько их у него было до встречи с Джульет.

Но это можно понять. Никто не сравнится с Джульет. При мысли о ней Бриттани почувствовал возбуждение. Он взял с сиденья газету и раскрыл ее так, чтобы и дом видеть, и прикрыть лицо, если зять обернется в его сторону. Ему не следовало приезжать так рано, но он был не в состоянии ждать, все еще не веря, что Джульет наконец позвала его.

В восемь тридцать из дома вышел Ник и сел в «крайслер», купленный Элен Чендлер, - у Бриттани имелась копия квитанции о покупке. В восемь сорок Ник был уже далеко, так и не посмотрев в его сторону.

Оливер Бриттани вылез из машины, прикрывая газетой оттопыренные брюки, и пошел по тротуару. Впереди садовник пропалывал цветущую клумбу, у соседнего дома сплетничали женщины. Никто не обратил на него внимания. Едва он постучал, дверь сразу же открылась.

Он ожидал, что она побледнеет, будет нервничать, станет сопротивляться. Но Джульет улыбалась, и в ее голубых глазах было столько теплоты, что Бриттани опешил.

- Папа, заходи.

При виде дочери он задрожал от нетерпения, а она, заперев дверь, провела его в гостиную. Он мог поклясться, что лифчика на ней не было.

- Садись, папа. - Джульет показала на софу.

Он продолжал стоять.

- Думаю, в спальне удобнее, ты не согласна?

- Подожди, папа. Мне хочется, чтобы ты сначала досмотрел маленькое представление, которое я для тебя приготовила. Ты знаешь, что мы с Ником репетировали все сцены?

Бриттани нахмурился.

- Вряд ли это входит в наше соглашение. Я полагаю, нам не следует…

- Просто посмотри, папа, и ты увидишь, что я стала настоящей актрисой. - Джульет улыбнулась, и он сел. - Так-то лучше.

Джульет пошла к обеденному столу, а он не сводил глаз с ее бедер.

- Смотри внимательно, папа!

- Смотрю, Джульет, - произнес он, вдруг вспомнив, что все еще держит перед собой газету. Он опустил на нее руку и стал поглаживать свой член.

- Хорошо, - удовлетворенно сказала Джульет.

Внезапно она подняла стул и бросила его в окно.

- Джульет! Что ты делаешь?

Он вскочил на ноги, газета выпала у него из рук, и листы рассыпались по полу.

Она снова взялась за стул и швырнула его с такой силой, что он, перелетев через подоконник, упал на тропинку.

- Ты с ума сошла?

Джульет обернулась и посмотрела ему в лицо.

- Сошла с ума?

Она шагнула к нему, ухватила обеими руками за рубашку и дернула. Пуговицы разлетелись в разные стороны.

- Сошла с ума? - спокойно повторила Джульет. - Ты думаешь, я сошла с ума? - Она разорвала на себе блузку, обнажив грудь. Потом на ковер упала расстегнутая юбка.

Оливер Бриттани тряхнул головой. Он не понимал, что происходит.

И тут Джульет пронзительно закричала.

- Джульет, ради Бога, не делай этого!

Но она не слышала. Он и сам себя не слышал из-за ее визга.

Кто- то постучал в дверь.

Джульет закричала еще громче.

Снаружи слышались голоса. Через минуту кто-то попытался выбить дверь плечом.

Джульет не замолкала.

Бриттани заткнул уши в тот момент, когда дверь, не выдержав натиска, распахнулась. Мужчина по инерции пролетел до середины комнаты, за ним вошли еще двое. Первый остановился, стараясь схватить визжащую, бьющуюся в истерике женщину, а потом повернулся к Оливеру.

- Пожалуйста, - бормотал тот, все еще закрывая руками уши.

Первый ударил его в живот, а когда Бриттани согнулся от боли, двое других повалили его на пол и начали бить.

Джульет продолжала визжать.

Кто- то прокричал, что полиция уже выехала.

Единственным реальным ощущением у Оливера, кроме боли, была надежда на то, что полиция приедет раньше мужа Джульет.

За полквартала от своего дома Ник заметил мигалку патрульной машины. Пронзительно выла сирена. Он пробрался сквозь толпу, заполнившую тротуар, и сразу увидел стул из своей гостиной, теперь валявшийся на траве. Окно было выбито. Ник стиснул зубы. Если с Джульет что-нибудь случилось…

У входа стоял полицейский. Ник показал ему документы, прислушиваясь к истерическому плачу женщины.

Джульет. Внутри у него все оборвалось.

- Это муж, - сказал полицейский, обращаясь к кому-то в доме.

Ник протиснулся в гостиную.

Джульет в накинутой мужской куртке безудержно рыдала. Полицейский, пытавшийся ее успокоить, увидев Ника, сразу убрал руки.

Ник бережно усадил жену на софу, и она прижалась к нему мокрой щекой, бессвязно что-то бормоча.

- В чем дело? - Ник посмотрел на полицейских.

- Мы не знаем, сэр. - Ваша жена до сих пор не может ничего рассказать. Соседи говорят, что слышали грохот. - Полицейский показал на разбитое окно. - Должно быть, они имели в виду вот это. Дверь была заперта изнутри. Они сломали ее и обнаружили вашу жену. И его. Они хорошенько над ним поработали.

Ник повернулся.

У стены, схваченный с обеих сторон здоровенными полицейскими, стоял Оливер Бриттани.

Тот, видя, как изменилось лицо зятя, поблагодарил Бога, что его держат блюстители порядка, иначе он был бы уже мертв.

- Знаете его? - спросил полицейский.

- Это отец моей жены, - словно ругательство выплюнул Ник.

- Николас, - выговорил Бриттани, должно быть, шагнув вперед, потому что полицейские еще сильнее ухватили его за руки, - все не так, как ты…

- Заткнись, ублюдок! - рявкнул Ник. Он повернулся к жене, рыдания ее постепенно утихали. - Все, - нежно сказал он. - Все, моя девочка. А теперь расскажи нам, что случилось.

- О, Ник. - Она уткнулась лицом ему в шею. - Это было так ужасно.

Все в комнате повернулись в сторону Бриттани. Самый тяжелый и холодный взгляд принадлежал его зятю.

- Давай, детка, - настаивал Ник. - Расскажи нам.

- Он… он сказал, что если я не сделаю, как он хочет… - Джульет снова разрыдалась.

Лицо Оливера побелело. Он чувствовал, что вот-вот упадет в обморок.

- Это было ужасно! - вздохнула наконец Джульет. - Он пытался изнасиловать меня. Если… если бы папа не пришел, не знаю, что бы случилось.

Оливер затаил дыхание.

- Что ты сказала? - спросил удивленный Ник.

- Он сорвал с меня одежду, - с трудом выговорила сквозь слезы Джульет, - но папа остановил его. Папа оттащил его и ударил. Он… он выскочил в окно.

Оливер сумел выдержать взгляд зятя. Тот холодно посмотрел на него, а потом снова повернулся к жене.

- Джульет, ты уверена, что все было именно так? Ты можешь сказать нам правду, не бойся. Теперь тебя никто не тронет. - Он бросил уничтожающий взгляд на Бриттани.

- Если бы не папа…

- Как он здесь оказался, Джульет? Кажется, у вас не слишком хорошие отношения.

Джульет снова заплакала.

- О, Ник! Я хотела сделать тебе сюрприз, о котором собиралась рассказать сегодня вечером.

- Что ты собиралась мне рассказать? - Голос Ника стал мягче.

- Что мы все-таки снимем фильм. Папа собирался взять на себя финансирование. Все улажено. - Джульет в первый раз посмотрела на отца. - Правда, папа?

Тот видел, как ходят под рубашкой мускулы Ника, и почти почувствовал, как тяжелые кулаки наносят ему удар за ударом. Он слегка кивнул и заставил себя улыбнуться.

- Все улажено.

А что ему оставалось делать?

Ник смотрел сверху на автостоянку, единственное, что можно было увидеть через крошечное окно. Его маленькая спальня на студии никогда еще так не походила на тюрьму. Фредди теперь стал просто невыносим.

К стоянке подъехала машина Слоуна Уитни. Ник поборол желание открыть окно и накричать на адвоката. «Я могу подождать, пока он поднимется, - успокаивал он себя. - Ни к чему, чтобы студия знала о происходящем. Особенно если новости плохие».

Слоун Уитни был юристом киностудии и стал легендой благодаря своей фотографической памяти. Они познакомились, когда работали с контрактами, и стали друзьями. Именно поддержка Уитни привела Ника к мысли самому снять фильм по собственному сценарию. Внешне Уит походил на ученого, но за стеклами очков блестели живые, острые глаза. Ник знал, что его друг совершенно не нуждается в очках и носит их исключительно для солидности. Кроме того, поскольку они с Уитом были одного возраста, адвокат использовал специальные средства, приводящие к преждевременному выпадению волос, чтобы выглядеть лет на пять старше. Это помогло Уиту быстро продвинуться по службе, в то время как мальчишеский вид Ника заставлял работников студии относиться к нему скептически. Так же к нему относились и все состоятельные люди, к которым он обращался за финансовой помощью.

- Это офис знаменитого независимого продюсера Николаса Пикара?

Ник обернулся. В дверях стоял улыбающийся Уит.

- У тебя получилось? - Ник резко сел, боясь поверить в свое счастье.

- Убери отсюда этот мусор, - небрежно сказал адвокат, ставя портфель на стол.

Ник отодвинул в сторону кучу контрактов, Уит щелкнул замком кейса и застыл.

- Кажется, я слышал в твоем голосе сомнение? Тебе известен хотя бы один случай, когда б великолепному Уиту не повезло?

- Давай, Уит, - просил Ник, - покажи.

Тот вынул из портфеля контракт и открыл его на последней странице.

- Скоро наступят большие перемены, и мы уже на пути к этому.

Ник склонился над бумагами, подписанными Оливером Бриттани.

- Что он придумал?

Уит улыбнулся еще шире.

- Ничего.

- Совсем ничего?

- Ничего. - Уит постучал ногтем по подписи. - Ты что-то скрываешь от меня, Ник? Я мог бы даже принести тебе его яйца, завернутые в подарочную бумагу.

Ник, подняв голову, посмотрел на друга.

- Я понятия не имею, что заставило его пойти на это.

Улыбка с лица Уита исчезла.

- Плохо, - сказал он, садясь напротив Ника. - Если бы ты знал, почему он предложил тебе свою помощь, ты бы смог выжать из него побольше.

- Ради Бога, - взорвался Ник. - Неужели этого недостаточно?

- Достаточно? Отнюдь. Но это ничего, раз уже известно, что тебя финансирует Бриттани, мы сможем найти и остальное. Морган тоже выделит нам жирный кусок.

- Мне не нужна помощь Моргана, - угрюмо заметил Ник.

- Но чтобы он стал твоим врагом, тебе тоже не нужно. А именно это и произойдет, если ты откажешься от его содействия.

Ник покачал головой, но спорить не стал. Уит не понимал всей сложности их взаимоотношений. Как, впрочем, и сам Ник. Уит прав в одном: он должен дать шанс бывшему отчиму.

- Ты уверен, что Оливер не найдет способ уклониться от договора?

Слоун усмехнулся.

- Ты видишь перед собой гения права. Старый осел никуда не денется. - Уит оглядел крошечную комнату. - Пора, мой друг, подыскивать место для офиса. Мы уже в пути.

- Мы?

- Когда через несколько лет ты схватишь этот город за яйца, не забывай, что старина Уит был твоим первым и лучшим другом.

- Каков твой гонорар, Уит?

- Сегодня вечером ты устроишь за свой счет самую большую пьянку в истории города.

- Брось, Уит. Назови цену.

Тот по- совиному посмотрел на него.

- Это лишь первый взнос. Остальное - наш совместный бизнес.

- Договорились. Но какая тебе от этого польза?

- Друг мой, я с первого взгляда вижу восходящую звезду. - Уит снял очки и положил их в карман. - А теперь идем праздновать.

Ник надел пальто. Да, Уит прав, они на пути к успеху. «Если бы только под соглашением не стояла подпись Оливера Бриттани», - думал он. Кто угодно, только не он. Но это, казалось, совсем не беспокоило Джульет.

- Эй! Не будь таким мрачным, - сказал Уит. - Не забывай, мы получили то, что хотели!

- Да, мы получили именно то, что хотели. - И Ник смахнул контракты в ящик стола. - Пойдем напьемся.

Глава 5

1958

«Домашние репетиции с мужем намного восхитительнее работы с голливудской съемочной группой», - думала Джульет.

Сегодняшняя съемка проходила не в павильоне, а на террасе у ресторана. Сцену должны были уже закончить, но набежавшие тучи закрыли солнце. Ник использовал паузу для очередной репетиции со своими звездами.

Звездами!

Джульет надула губы. Хорошо, она звезда, в подтверждение чего на спинке стула выбито ее имя. Раньше ей казалось, что фильмы делаются по-другому, теперь же она столкнулась с бесконечным ожиданием то репетиций, то начала съемок. Она должна была неподвижно сидеть, пока ее гримировали и делали прическу, или бесконечно повторять одно и то же, чуть ли не крича от скуки. Джульет не могла поверить, что отец решил уготовить ей такую жизнь.

Если бы не муж, она бы давно покончила со всем этим, но съемки под руководством Ника она воспринимала как забавный эротический опыт, наивно полагая, что они будут похожи на их репетиции дома. Все оказалось совершенно не так. Съемка любовных сцен на глазах у посторонних людей создавала у нее ощущение, будто она занимается любовью на площади. Эмоциональность каждого жеста, каждого слова, произнесенного шепотом, любая реакция настолько усиливалась в присутствии зрителей, что Джульет почти доходила до оргазма.

Интересно, чувствовал ли то же самое Ник?

К сожалению, подобных эпизодов было мало, и снимались они с большими промежутками. В остальное время Джульет просто сидела и ждала, пока ее позовут. Так случилось и на этот раз.

Джульет лениво просматривала сценарий. Ник говорил, что написал его для нее. И действительно, она замечала кое-какие свои черты, вернее, видела себя такой, какой могла бы стать, если б имела более необузданный темперамент. Еще когда она впервые прочитала сценарий и увидела себя в героине, созданной Ником, то подумала, что и ее жизнь должна быть похожа на жизнь той девушки. Только она никак не могла понять, чего же хочет от этой жизни ее кинодвойник.

Сама Джульет хотела лишь одного: быть любимой Ником.

Она шевельнулась, и стул под ней скрипнул. Юпитеры грели сильнее солнца. Она никогда не помышляла о занятиях любовью с другим мужчиной. Пока не прочитала сценарий мужа.

Идею трюка с отцом ей тоже подсказал сценарий. Возможно, в то утро она была сама не своя. Джульет невольно улыбнулась, вспомнив выражение лица Оливера Бриттани, когда она разбила окно и начала рвать на себе одежду. Вот это сцена для фильма! Конечно, она никогда не осмелилась бы сказать правду, поэтому ее очень волновало, поверил ли Ник в человека, пытавшегося изнасиловать ее.

После отъезда полиции Бриттани задержался, чтобы подтвердить заявление Джульет о своей готовности предоставить Нику финансовую помощь. Когда он ушел, Ник отыскал халат Джульет, потом налил ей бренди и уложил спать.

Вскоре Джульет подкралась к окну и стала наблюдать за тем, как Ник изучает усыпанную стеклом землю: он искал на мягкой клумбе несуществующие следы нападавшего. Джульет лихорадочно пыталась придумать объяснение, но охваченный паникой ум не находил ответа.

Услышав, что муж вернулся, она бросилась обратно в постель, и, дрожа от испуга, натянула на себя одеяло.

Однако Ник не сказал ни слова, сел за обеденный стол и принялся писать столбики цифр.

Со странной болью в груди Джульет вдруг поняла, что он и не собирался требовать от нее объяснений, он вообще не намерен ни о чем спрашивать. Зачем задавать вопросы? Он получил то что хотел: деньги для своего фильма.

Джульет почувствовала на своем бедре чью-то руку и лениво подняла голову.

- Здравствуй, Льюис.

Льюис Фарли улыбнулся партнерше, но руку не убрал. Он был вдвое старше Джульет, и студия пока не возобновила с ним контракт, поэтому Ник считал, что его можно нанять за мизерную плату. Так и случилось. Но Джульет это совершенно не волновало, ведь отец покроет все расходы.

У него нет другого выхода. В противном случае она пригрозит ему, что расскажет Нику правду.

На секунду Джульет представила, во что бы превратилась ее жизнь, если бы муж действительно обо всем узнал.

- Не смотри на меня так неодобрительно, - послышался голос Льюиса.

- Неодобрительно? Я просто повторяю свою роль.

- А я представляю себе сцены, которые выходят за рамки роли, - прошептал он.

У Джульет перехватило дыхание. Она знала, о каких сценах идет речь: о тех репетициях с Ником, которые доставляли ей столько удовольствия. Несколько человек из съемочной группы повернулись в их сторону.

- Я… я тоже с нетерпением жду их, - тихо ответила Джульет.

«Да, не скажешь, что этот ублюдок Льюис недостаточно работает, чтобы войти в роль, - думал Ник, наблюдая за своими звездами с другого конца зала. - Смотри, как он положил руку ей на бедро».

Ник глубоко вздохнул. Совсем недавно он, увидев такое, мигом задал бы Льюису трепку, а сейчас… В данный момент он думал только о том, будет ли видна страсть Льюиса на экране.

Он посмотрел на небо. Когда наконец выглянет это проклятое солнце!

Льюис еще ближе придвинулся к Джульет.

«Тем лучше», - думал Ник. Он сознательно задерживался на сексуальных сценах, поскольку хорошо знал характер Льюиса. Он обязательно воспылает страстью к своей партнерше, его не остановит даже то, что она - жена режиссера.

Нет, он позволит им лишь держаться за руки до тех пор, пока они оба не будут сгорать от желания. И тогда все это отразится на экране.

Солнце на секунду озарило съемочную площадку и тут же исчезло. Ник наблюдал за тем, как его жена улыбается другому мужчине, и удивлялся своему поведению.

Он любил Джульет, даже когда их супружеская жизнь стала тускнеть. Он ни разу не усомнился в своих чувствах, но теперь, глядя на нее, видел двух женщин: настоящую Джульет и ту, какой она могла бы быть.

Если ей помочь, проявить настойчивость, она станет именно той героиней, которую Ник создал в своем сценарии: женщиной-вамп, представляющей опасность для самцов.

Как муж Ник, пожалуй, не хотел такой перемены. Но как режиссер он замечал, что Джульет начала понимать сущность своей героини. Читая его сценарий, видя себя на страницах ежедневных газет, Джульет, вне всяких сомнений, познавала и себя. Ник же делал все возможное, чтобы ускорить этот процесс.

«Какая самоотверженность, - издевался он над собой. - Благородный муж, думающий только о душевном состоянии жены».

Ник стиснул зубы, увидев, как Льюис берет руку Джульет, а та бросает на него взгляд из-под полуопущенных ресниц, рассчитанный на то, чтобы возбудить партнера. Ник честно признавался себе, что все открытия в самопознании, которые он помогал ей делать, усилят и эффект от его фильма.

Значит, он еще больше изменил себе, чем Фредди? Добровольно пошел на это ради конечного результата? Если с его помощью Джульет откроет в себе женщину, которую Ник увидел в ней, к чему это приведет в их супружеских взаимоотношениях? Ник наблюдал за тем, как Льюис заигрывает со своей партнершей. Или уже привело?

Ник собирался подойти к ним, но тут неожиданно появилось солнце.

Сразу забыв обо всем, он закричал:

- За работу, ребята!

С каждым днем Джульет становилась все более уверенной в себе. Все были чрезвычайно озабочены ее внешним видом: гример, костюмер, оператор, Льюис, Ник. Они наблюдали за каждым ее движением.

Самым важным для нее были взгляды Ника и Льюиса.

Ей страстно хотелось быть для Ника смыслом жизни. Раньше она представления не имела, каким чудесным приключением могут стать съемки. Она думала лишь о том, чтобы находиться в центре его внимания, как тогда, когда они еще только репетировали. Теперь Джульет знала, как все выглядит на практике, и на съемочной площадке у нее было такое ощущение, будто они с Ником занимаются любовью с камерой в руках.

Ночью в постели он обсуждал с ней дневные съемки. Когда они гасили свет, Джульет в темноте представляла себя с Льюисом, их сплетенные тела перед камерой.

Ник продолжал интересоваться ее мнением: поступила бы Джульет в подобной ситуации так же, как ее героиня. И если нет, то как бы она себя повела.

Вопросы Ника заставляли ее анализировать свои поступки, их мотивы. Она поняла, что Льюис действительно очарован ею. Он не только играл свою роль, но так же сильно увлекся ею, как герой фильма своей Джульет.

И ей это нравилось! От одного лишь пламенного взгляда Льюиса она чувствовала разливающееся по телу тепло. Она находила различные поводы, чтобы очутиться рядом с ним, зная, что при каждом движении ее тела Льюис сходит с ума от желания.

Теперь она действительно поняла свою героиню, которая стремилась властвовать над мужчинами с помощью секса. А хочется ли этого ей, спрашивала она себя.

Ник наблюдал за вечерней суетой с растущим волнением, напоминавшим сексуальное возбуждение. Господи, он все-таки стал режиссером! И игра этих двух актеров, приковавших взгляды зрителей к экрану, снималась под его руководством. Ник понял, что даже не обращает внимания на Льюиса, взявшего руку Джульет. Ведь он сам этого хотел. Хотел, чтобы его звезды безумно влюбились друг в друга.

Хотя одной из звезд была его жена.

На следующий день на съемочной площадке появился невысокий мужчина с тростью, похожий на англичанина. Увидев его, Ник даже застонал.

- Пятиминутный перерыв, - объявил он. - Что случилось, Фредди?

Фредерик Эйтс нахмурился.

- Морган просил меня посмотреть, как у тебя идут дела.

- Дела у меня идут прекрасно. Ты разочарован?

- Ник, перестань вести себя как желторотый юнец. Морган искренне заинтересован. Да и я тоже.

- Так заинтересован, что пытаешься расстроить мое соглашение с Морганом. Я могу обойтись и без твоего участия, Фредди.

- Брось, старина. Ты сам должен понять, что дружба - одно дело, а бизнес - совершенно другое. - Фредди оглядел съемочную площадку. - Ты так стеснен в средствах, что не можешь предложить кофе посетителям?

- Салли! - крикнул Ник своей ассистентке. - Принеси этому нахлебнику кофе. - Затем снова повернулся к Фредди. - Итак, чем мы заслужили такую честь?

- Я слышал кое-что интересное о твоем фильме и решил сам проверить эти слухи, прежде чем рассказывать Моргану.

- Хочешь предварительно проверить сплетни? А ты изменился, Фредди.

Салли принесла кофе и, уходя, подмигнула Нику.

- Золотое сердце и совершенное тело, - сообщил Ник. - Хочешь, я вас познакомлю?

- Не в моем вкусе, старина. Я предпочитаю подружек, стоящих на более высокой ступеньке социальной лестницы. - Фредди элегантно потягивал кофе, потом вдруг сморщился. - А ты не думаешь, Николас, что окажешься за бортом из-за своих сексуальных сцен?

- Что ты хочешь этим сказать?

- Она - твоя жена, старина.

- А при чем здесь она? - Ник проследил за взглядом Фредди.

На другом конце съемочной площадки Джульет и Льюис читали вместе сценарий. Он обнимал ее за плечи, она с улыбкой смотрела на него.

- Неужели муж всегда узнает обо всем последним? - спросил Фредди. - Или тебя больше интересует фильм, чем брак? Слышал бы ты, что о тебе говорят, приятель.

- А тебе известно, что говорят о тебе, Фредди? Что пасынок тоже пошел в гору.

Фредди заморгал, но справился с собой.

- Все лучше, чем то, что говорят про тебя, Николас. Завтра я улетаю в Нью-Йорк. Передам Моргану привет от тебя.

- Передавай.

Отойдя на несколько шагов, Фредди вернулся и протянул Нику пустую чашку.

- Вот. С твоими средствами ты не можешь купить себе другую.

- Обед, - напомнила Салли.

- Отлично, - ответил ей Ник. - Я все равно не в состоянии работать после визита этого ублюдка.

Есть он тоже не мог, поэтому провел обеденный перерыв, наблюдая за Джульет и Льюисом.

Даже при работе над следующей сценой Нику не удавалось выбросить из головы слова Фредди. «Вся работа пошла насмарку», - думал он. Хотя он находился на съемочной площадке, мысли его были далеко.

К концу дня Ник убедился, что Фредди почти прав. Джульет и Льюис пока не любовники, но уже близки к этому.

А чему здесь удивляться? Ник сам толкнул их друг к другу, разве что не вручил им ключ от комнаты. Теперь поздновато разыгрывать разъяренного супруга.

Поэтому вопрос заключался не в том, что он собирается делать, а собирается ли он вообще что-либо предпринимать.

В конце дня, просматривая отснятые эпизоды, Ник понял, что сцена, показавшаяся ему ужасной, на самом деле была очень милой. Более того, совершенно естественной.

Но раз это произошло помимо его, режиссера, воли, значит, Джульет и Льюиса тянуло друг к другу. И если он попытается убить страсть, которой сам позволил разгореться, что станет с фильмом?

По пути домой Джульет спросила:

- Визит Фредерика, кажется, огорчил тебя? Чего он хотел?

Секунду Ник колебался. Скажи он хоть слово, и все откроется. Так или иначе, но им придется решить эту проблему.

- Ничего особенного, - буркнул он в ответ.

Ник не мог заснуть. Может, его тревожило любовное приключение жены? Или то, что она становилась той Джульет, которую придумал он сам? Возможно, что-то происходило именно с ним.

Ему очень хотелось снять фильм, и он сознательно закрыл глаза на то, что, по всей вероятности, произошло между Джульет и ее отцом. Не поплатится ли он теперь за это своим душевным спокойствием?

Ник стукнул кулаком в подушку, отгоняя мысли о Моргане Гейноре и матери. Все эти годы он спрашивал себя, почему приемный отец терпел неверность Элен Чендлер. Нашел ли он объяснение?

Льюис проводил все время с Джульет. «Чтобы войти в образ», - говорил он Нику. Хотя, как заметила Джульет, тот ни о чем не спрашивал. Она уже не была уверена в чувствах Ника. Последние дни он давал ей понять, что героиня фильма для него важнее реальной жены и Джульет на экране для него интереснее, чем в жизни.

И чем больше она походила на женщину, которую играла на съемочной площадке и вне ее, тем больше это нравилось Нику. Но нравилось ли это ей самой?

Однако вряд ли у нее есть выбор. Ник столько энергии потратил на то, чтобы сделать ее похожей на героиню фильма, что Джульет казалось, будто какой-то стремительный поток вот-вот отнесет ее совсем в другую жизнь. И ей оставалось только отдаться воле течения.

Льюис поймал ее у гримерной, прижал к себе и поцеловал.

- О… Боже мой, - почти простонал он. - Неужели ты не понимаешь, что сводишь меня с ума?

Джульет бессознательно ответила на его поцелуи, но тут же оттолкнула его.

- Кто-то идет.

Понимающий взгляд Салли ясно говорил о том, что ей все известно. Съемочная группа давно ждала, чем завершится их любовная связь. Даже Ник.

С каждым днем Льюис становился все смелее, и трудно было не заметить, что герои фильма уже близки к тому, чтобы лечь в постель.

После визита Фредерика Эйтса муж, как показалось Джульет, намеренно сводит актеров не только на съемках, но и в жизни. Он хотел, чтобы Джульет стала той женщиной из фильма, принуждал ее к этому, не замечая Джульет, когда она становилась сама собой.

Льюис снова поцеловал ее.

Джульет, не сопротивляясь, упала в его объятия.

Весь вечер они занимались любовью. Сначала это произошло на ковре у камина в гостиной Льюиса, потом - в голубой воде бассейна, теперь они лежали в спальне с панорамными окнами, за которыми открывался вид на бухту Лос-Анджелеса.

- Если ты останешься до утра, то увидишь остров Каталины, - прошептал Льюис. Это были первые связные слова, которые он произнес за последние шесть часов. - Что ты сказала Нику?

Ей не хотелось говорить о Нике, ей хотелось полностью отдаться наслаждению, которое доставлял ей Льюис.

Он остановился.

- Джульет?

Она посмотрела в бледное лицо любовника, чувствуя, как затухает его желание.

- Я ничего ему не сказала, - нетерпеливо ответила она. - Но он будет дураком, если не догадается.

- А если он…

- Думай обо мне, Льюис, а не о нем. - Она опустила руку и принялась поглаживать его мошонку, пока член снова не стал твердым.

Джульет думала о власти над мужчинами. Как и героиня из фильма, она могла заставить их забыть обо всем, кроме нее. Осознание своей власти наполняло ее восторгом, смешанным с грустью.

«Странно», - думала она, чувствуя приближение оргазма, которого уже достиг ее партнер. Ей всегда хотелось только любви Ника. Интересно, достаточно ли ей этого теперь?

1959

- Мисс Бриттани! Сюда, пожалуйста!

Ник, стоявший рядом, наблюдал за тем, как репортеры толпятся вокруг Джульет, не обращая внимания на человека, фильм которого пользуется таким огромным успехом.

В кармане лежала телеграмма Моргана Гейнора. Ник знал, что это означает финансирование его следующего фильма, ведь первую свою картину он снял без помощи студии.

«Ну, может, не совсем без помощи», - поправился Ник, глядя, как жена отвечает на вопросы репортеров. Хорошо, что Джульет не думает об авторских правах, иначе она стала бы жаловаться, как жена Скотта Фицджеральда, что муж без ее согласия сделал ее прототипом героини своего фильма. Ник на мог отрицать, что именно так он и поступил.

Он собирался дать «американский ответ европейской богине секса». Америка была готова к появлению Джульет, поэтому Нику оставалось только познакомить их. Он просто дал Джульет возможность перенести свою личность на экран и под его руководством продемонстрировать свой талант.

Помогли этому и фотографии Джульет в «Плейбое», хотя потребовалось много времени и сил, чтобы убедить ее. Ника это удивило, поскольку ему казалось, Джульет не упустит шанс похвастаться своим восхитительным телом.

Правда, сама идея принадлежала одному репортеру, который оказался на съемках в тот момент, когда Ник просматривал фотографии, отбирая снимок для афиши.

- Представьте, как смотрелись бы эти фотографии в «Плейбое»! - воскликнул репортер, причмокнув от восторга. - Ник, а что ты об этом думаешь?

На вопрос ответил Уит.

- Ни в коем случае, парень. Она - его жена.

- Но это же бизнес, - усмехнулся газетчик. - Правда, Ник?

Ник встретился взглядом с Уитом и тут же отвернулся.

- Да, бизнес, - согласился он.

Адвокат снял очки и задумчиво протер их.

- Сначала получи от нее расписку, чтобы все было честно.

Старина Уит был великим мастером по части того, чтобы все было честно. Недавно перед своей свадьбой с Тиной он заключил с ней брачный контракт.

- Нет проблем, - ответил Ник, хотя на деле все оказалось не так просто.

Уит никогда больше не упоминал о снимках. За него это сделал Фредди. Недавно этот ублюдок спросил, нравится ли Нику, что все мужское население Америки будет заниматься мастурбацией, глядя на снимки его жены.

Однако, несмотря на свое отвращение, Фредди быстро примкнул к победившей стороне. Ведь Ник теперь может сделать любой фильм, какой пожелает, если в нем будет играть его жена.

Джульет помахала Нику из толпы репортеров, тот махнул ей в ответ. У него уже почти готов новый сценарий, но он пока не показал ей ни одной страницы. Хотя героиню звали Сюзан, это снова была Джульет. Правда, Ник довольно смело обошелся с личностью героини и сомневался, что Джульет одобрит роль девочки, у которой когда-то была любовная связь с отцом. Ник и сам не знал, откуда возникла такая идея, но она очень подходила к сюжету фильма.

Джульет все равно будет вынуждена согласиться, в конце концов это его фильм, а не ее.

В июле начались съемки «Крушения».

«Как все изменилось», - думала Джульет, направляясь к съемочной площадке. Во время работы над первым фильмом Ник поднимал крик из-за каждого потраченного гроша, а теперь он ни на что не жалел Денег - ни на туалеты, ни даже на шампанское для актрисы, исполняющей главную роль.

У Джульет тоже появились деньги. Они с Ником купили дом у каньона Малибу. Едва фильм «Джульет» начал приносить деньги, Ник продал «крайслер», заменив его новейшим «корветом» с откидным верхом. Поначалу он безо всякого энтузиазма отнесся к желанию жены иметь собственный «кадиллак», но потом уступил. Сев за руль своей машины, Джульет наконец почувствовала себя настоящей голливудской звездой.

И она опять почувствовала себя женой Ника.

После окончания съемок Льюис Фарли попытался сохранить их отношения, но увлечение Джульет уже прошло, и его притязания только раздражали ее. Она знала, что по-настоящему любит только мужа.

Ник тоже любил ее.

Никогда еще они не были так близки, как во время работы над новым сценарием, и она сожалела лишь о его отказе от их прежних репетиций. Но теперь она поняла, что это делало съемки более возбуждающими.

Джульет вздохнула: если бы она могла забыть, как муж подталкивал ее к связи с Льюисом.

И фотографии.

Обеды у Элен прекратились, когда вышло последнее издание «Плейбоя». Свекровь не говорила о причине разрыва, но Джульет знала, что виной тому были снимки. Ей не следовало соглашаться на их публикацию.

- Почему ты покраснела? - спросил ее новый партнер, Ролло Торрансу. Ему было двадцать четыре года, и «Крушение» стало вторым фильмом, где он получил главную роль. Свободное время он проводил, расчесывая свою густую шевелюру и разглядывая себя в любой гладкой поверхности. - Думаешь о сценарии?

- О муже, - серьезно ответила она, зная, что Торранс давно мечтает лечь с ней в постель.

«Мечтай, мечтай, Ролло, - усмехнулась про себя Джульет. - Ник - единственный мужчина, который мне нужен».

Ролло придвинулся к Джульет.

- Я люблю тебя, - прошептал он, - и хочу все знать о тебе.

- Зачем?

- Потому что я люблю тебя.

- И что ты хочешь знать?

- Кто был твоим первым мужчиной?

- Отец, - уверенно произнесла Джульет слова из своей роли.

Они смотрели друг на друга. Камера работала.

- Ник, ну что? - спросил кто-то.

- Снято, - ответил тот. - Отлично.

Вокруг снова закипела жизнь, съемочная группа забегала по площадке, но Ник остался на месте, чувствуя тошноту, как после удара в живот. Он вставил эти слова в сценарий только потому, что они подходили к характеру героини. Однако, услышав их из уст Джульет, Ник понял, что они соответствуют действительности. Вот и ответ на его вопрос о непонятных отношениях Джульет с Оливером Бриттани.

Джульет смотрела на мужа со съемочной площадки, и сердце у нее остановилось. Он знает! Это видно по его лицу.

Она ведь спорила, доказывала Нику, что это противоречит характеру героини, ей будет неловко произносить такие слова.

Ник отверг все возражения: выдуманная им жизнь героини фильма не имеет никакого отношения к Джульет.

Теперь он узнал правду и уже никогда не будет относиться к ней по-прежнему.

- Бог мой, Джульет, вы были великолепны, - сказал Ролло. - Я прямо готов проглотить вас.

Он не знает, только папа и Ник.

Джульет схватилась за руку Торранса словно за спасительную соломинку. Он раскрыл глаза от удивления.

- Одни обещания, - мягко сказала она, обращаясь только к нему.

Джульет не любила его. И никогда не полюбит. Но в глазах Ролло она хотя бы не увидит того, что заметила во взгляде Ника.

Ник сидел с ассистенткой в просмотровом зале, глядя, как на экране его жена занимается любовью с другим мужчиной.

Будь он хотя бы наполовину мужчиной, то стащил бы жену с места и двинул Ролло кулаком по носу. Но что ему тогда делать с покалеченным героем-любовником?

Ник снова уставился на экран. Никто не мог усомниться в искренности игры актеров. Может, именно мысль о том, что он делает еще один взрывной фильм, и удерживала Ника на месте.

Или, может, все дело в том, что ему приходится скрывать от себя правду о взаимоотношениях Джульет с отцом? Он до сих пор не мог забыть полураздетую кричащую жену и взгляд Оливера Бриттани. Взгляд человека, приговоренного к смертной казни.

Ника тошнило от этих мыслей. Почему он поступил тогда как дурак? Почему так легко проглотил предложенную историю, хотя она и казалась ему слишком неправдоподобной?

Ответ прост. Он хотел сделать фильм. И это желание было сильнее желания защитить жену.

По крайней мере Оливер Бриттани не участвовал в финансировании последнего фильма.

Ник заерзал на стуле. Он просто не хотел знать правду. Иначе никогда бы не включил такие слова в свой сценарий.

- Заканчиваем? - спросила Салли.

- Через несколько минут, - ответил Ник. - У тебя дома есть какая-нибудь еда?

В слабом свете от экрана он увидел, что Салли улыбается.

- Твое любимое блюдо, - прошептала она.

«Есть и другая причина не возвращаться домой», - подумал Ник. Салли не нравилось, что он никогда не остается на ночь.

Теперь они с Джульет спали раздельно. Вероятно, она надеялась, что так мужу будет труднее определить, как часто она встречается с любовником. Но она ошибалась.

Каждую ночь Ник лежал в кровати, уставившись в потолок и дожидаясь, когда у дома остановится Джульет. Он не знал, как поступит, если однажды она вообще не вернется домой.

«Этого не случится», - говорил себе Ник. Она нужна ему так же, как и он ей. Когда фильм выйдет на экраны, все мужчины Америки будут завидовать ему, мужчине, который спал с Джульет Бриттани. Жаль, что это было не так.

В зале зажегся свет.

- Ты готов, любимый? - мягко произнесла Салли.

Глава 6

1960

Не смущаясь своей наготы, Ксавье Энтон сел за роскошный концертный рояль в гостиной своего дома, расположенного на высоте шесть тысяч футов в горах Сан-Хасинто. Когда они с Джульет впервые приехали в эту дикую идиллию, Энтон сказал:

- Твой муж тратит на свои скучные фильмы столько же денег, сколько я потратил на то, чтобы доставить сюда рояль. Конечно, перевозка моего рояля была более полезным делом.

Джульет, тоже обнаженная, лежала на кушетке, мечтательно глядя сквозь прозрачную стену на сосны и ели с большими шишками. Тем временем Ксавье коснулся пальцами клавиш.

- Теперь, - обернулся он, когда замер последний аккорд, - скажи мне, что это, дорогая?

- Бетховен. «Император», - лукаво улыбнулась Джульет.

- Нет! нет! Нет! - Ксавье вскочил. Он был так худ, что она могла пересчитать его ребра. - Ну сколько раз я должен повторять? «Император» - это неуместное, вводящее в заблуждение название Пятого концерта ми-бемоль мажор, опус семьдесят три.

- Я никогда не запомню номер, - благодушно ответила Джульет. - К тому же мне больше нравится, когда ты играешь его с оркестром.

- Ты должна услышать, как я буду играть этот концерт летом с Лос-Анджелесским филармоническим оркестром, моя юная Филистина.

- Перестань называть меня Филистиной. Я ведь избавилась от своего «кадиллака», не так ли?

- Слава Богу, - с содроганием воскликнул Ксавье.

Он приходил в ужас при виде любимой машины Джульет. Теперь, по его настоянию, она ездила на черном «ягуаре». Джульет доросла до того, что оценила консервативный британский стиль автомобиля. Научилась ценить и другие вещи, с которыми за последние полгода познакомил ее Энтон.

А Ник никогда не спрашивал, почему она меняет машины.

- Ник уже почти закончил новый сценарий, - сказала вдруг Джульет. - Он собирается назвать его «Женщины», хотя в действительности речь идет об одной женщине, о том, какой разной она бывает с разными мужчинами. - Джульет знала об этом из подслушанного разговора Ника со Слоуном Уитни.

Ксавье встал и опустил крышку рояля.

- Ты с ним уже говорила?

- Еще нет.

Он пересек комнату и остановился у стеклянной стены.

Джульет подошла к нему и бросила взгляд на верхушки сосен.

- Он поймет, вот увидишь.

- Он не поймет, - спокойно возразил Ксавье, словно обращаясь к ребенку. - С такой звездой, как ты, у него есть шанс достать деньги на новый фильм. А без тебя его карьере придет конец.

- Ник желает мне только добра, - упрямо твердила Джульет.

- Ты себя обманываешь. Знаешь, что сказал мне твой друг Ролло?

- Бедный Ролло! - засмеялась Джульет.

Это он познакомил ее с Энтоном на концерте в Голливуде. После концерта Ксавье пригласил ее к себе. Слава Богу, съемки «Крушения» уже кончились, да и в сценарии не было ревнивого любовника, каким оказался Торранс.

- Ролло говорит, все думают, что тебя создал Ник, и никто не верит в твой талант актрисы. Он, разумеется, не создавал тебя, - с озорной улыбкой продолжал Ксавье, - и мне это известно лучше, чем кому-либо. Ник просто использует тебя для достижения своих целей, скрывая от публики настоящее положение дел. Фактически, утверждает Ролло, он поощряет всеобщее заблуждение.

- Я тебе не верю.

- Тогда скажи Нику, что хочешь поменять свой имидж, и посмотри на его реакцию. Если бы он действительно любил тебя, Джульет, он позволил бы тебе расти, развиваться. - Лицо Ксавье стало грустным. - Как сделаю со временем я.

- Он даст мне расти, - настаивала Джульет.

- Тогда скорее поговори с ним.

- Почему?

- Потому что скоро в Штаты приезжает мой хороший друг, Адриано Лука. Ты знаешь, кто он?

- Итальянский режиссер?

- Великий итальянский режиссер. Гений. - Энтон прошелся по комнате. - На том столе стоит его фотография в рамке из слоновой кости.

Джульет внимательно посмотрела на снимок. У Луки был гордый римский нос и одухотворенный взгляд поэта.

Подошедший Энтон обнял ее.

- Я представлю тебя ему, моя маленькая Филистина. Этот режиссер может сделать из тебя серьезную актрису, - он заколебался, - если пожелает.

- Ты сошла с ума! Я не собираюсь обсуждать это.

- Я просто забочусь о своей собственной карьере, - спокойно сказала Джульет, хотя все это уже начинало раздражать ее.

Ксавье был прав.

Она договорилась о встрече через секретаршу. Они до сих пор жили в одном доме, но стали почти чужими. Джульет было легче разговаривать с мужем о делах в нейтральной обстановке офиса.

- Я - твой режиссер, я показал тебе, чем ты можешь быть на экране. Это ничего не значит?

- Разве ты мне не доверяешь, Ник? - мягко спросила Джульет.

- Ты хорошая актриса, - согласился он. - Но почему ты думаешь, что останешься звездой такой же величины, если я перестану направлять тебя?

- О да, ты направлял меня. - Неожиданно ее охватила ярость. - Ты направил меня к двум любовным интригам. Ты думал, что это поможет твоим фильмам, Ник?

- А разве не помогло?

- И ты этим гордишься?

- Я горжусь фильмами, которые мы сделали вместе.

- Очень рада. Потому что больше их не будет.

- Джульет, нам надо успокоиться. Подумай хорошенько, а пока прошу тебя только об одном - не делай публичных заявлений. Договорились?

- Я не передумаю, Ник. Я собираюсь стать серьезной актрисой. Ксавье говорит…

- Так это он! Мне следовало бы понять. Разве ты еще не остыла к маэстро?

- Да, он! Ты не хочешь, чтобы я с ним спала, потому что это не принесет никакой пользы твоим фильмам. Зато принесет мне!

Ник подавил кипевшую в нем ярость.

- Ты сейчас сердишься. Дай мне немного времени. Мой новый сценарий великолепно тебе подходит, с финансами все улажено. Тебя ждет самый большой успех.

- Я подумаю.

Когда Ник уходил из дома, Джульет еще не встала. По утрам они обычно не виделись. С тех пор как стали спать раздельно. Идея принадлежала Джульет, а Ник не возражал. За последний год он смирился с такими вещами, которые раньше показались бы ему совершенно неприемлемыми. «О Боже, - думал Ник, - лучше бы я не вставлял в сценарий те слова».

Ник сел в машину, недовольный тем, что не поговорил с женой. Ее почти всю ночь не было дома, а он хотел еще раз попытаться убедить ее в своей правоте. Джульет Бриттани - серьезная актриса? Смешно.

Он решил позвонить ей позже и пригласить вместе пообедать. Он сможет уговорить ее, нужно только время.

Но оказалось, что времени нет.

У двери кабинета Ника встретила секретарша, которая держала в руке выпуск «Голливудского репортера».

- Что случилось, Пегги?

- Сядь и прочти.

На первой странице было имя его жены. Накануне она устроила пресс-конференцию и публично заявила об отказе от сексуальных ролей.

- Ты знал об этом? - спросила Пегги.

- У нас был разговор о перемене имиджа, мне казалось, я переубедил ее. - Ник бросил взгляд на статью. - Но она, должно быть, передумала, как только вышла из моего кабинета.

- Это еще не все. - Пегги протянула ему записку. Джульет просила его прислать поверенного для встречи с ее адвокатом.

Пегги похлопала Ника по плечу.

- Выпьешь?

- В девять утра? - спросил он, уставившись на записку. - Хотя давай. И позвони Уиту.

- Он уже едет.

- Спасибо, Пег. Речь идет о финансировании фильма?

Она кивнула.

- Я оставила эту новость на потом, когда ты выпьешь. Поэтому налила тебе двойную порцию.

- Твое здоровье. - Ник залпом проглотил виски.

Черт его дернул написать те слова!

В середине очень напряженного дня Фредерику Эйтсу позвонили с телевидения и сообщили, что его ждут в офисе Дугласа Ларкина. Сначала Фредерик был против телевидения, но теперь, когда они выпустили уже четыре фильма, им пообещали еще три в следующем сезоне, и, разумеется, все его возражения остались в прошлом. У всех желавших остаться на студии хватало ума, чтобы не напоминать ему об этом.

- Проблемы? - спросил он Дугласа Ларкина с порога.

Незрелый, по стандартам Фредерика, продюсер обладал к тому же вульгарным чувством юмора и еще более вульгарными привычками, что делало его самым подходящим для телевидения человеком. Незрелость и вульгарность очень нравятся массам. Еженедельные шоу Ларкина имели высокий рейтинг, поэтому Фредерик прилагал все усилия, чтобы относиться к нему соответствующим образом.

- Сейчас я тебе кое-что покажу, - сказал Ларкин, - и ты просто не поверишь своим глазам.

Фредерик взглянул на часы, стараясь не выдать своего раздражения. Из-за проклятого Ларкина ему придется перенести обед на более позднее время, а это вредно для желудка. Но ему нужно ублажить продюсера.

- У меня вообще-то нет на это времени, Дуглас, - спокойно произнес Эйтс, когда они направились к выходу.

- Она похожа на Джульет Бриттани, - выпалил Ларкин.

- Ну пойдем, только ненадолго.

- Я знал, что ты не сможешь устоять. На такую фигуру стоит посмотреть.

Фредерика привлекала не фигура, просто ему необходимы все сведения, касающиеся Ника, а значит, и его жены, которая вот-вот станет бывшей.

Едва они вошли в просмотровый зал, Ларкин тут же дал знак оператору.

- Я мог бы продавать билеты на эту пробу, - сказал продюсер, - ничего худшего я в жизни не видел.

Фредерика сразу поразило сходство девушки с Джульет Бриттани, хотя оно было лишь поверхностным. Черты лица похожи, фигура - тоже, но лишний вес, да и пропорции оставляли желать лучшего. Грубо говоря, девушка была простушкой, беспомощным, серым ничтожеством, на которую второй раз никто бы и не взглянул, если бы не отдаленное, весьма отдаленное сходство с женой Николаса Пикара.

«Предположим, лицо можно исправить», - думал Фредерик. - Макияж способен совершить чудо и подчеркнет ее сходство с Джульет Бриттани. Диета и гимнастика сгонят жир. Но что делать с самым большим ее недостатком, для актрисы просто губительным? Она совершенно не умела вести себя перед камерой.

Фредерик постукивал пальцами по ручке кресла. Зачем, черт побери, Ларкин пригласил его смотреть на этот кошмар? Даже если макияж скорректирует ее уродство, ничто не сделает ее более обаятельной. «Я принцесса из стекла», - говорило каждое движение девушки, когда она декламировала свой текст перед камерой.

«Хуже и быть не может», - думал Фредерик. Но он ошибся.

Руки девушки задрожали.

- Этим все сказано, - усмехнулся Дуглас Ларкин. - Не могу поверить, что моя секретарша уговорила меня дать шанс этой чушке.

Девушка на экране запнулась, начала заикаться, замолчала, уставилась в камеру и… разрыдалась. Сходство с Джульет Бриттани моментально исчезло.

Деликатное всхлипывание актрисы иногда трогает, иногда это делает ее еще красивее. Но лицо девушки исказила такая гримаса, что Фредерика передернуло.

- Полный провал! - с восторгом воскликнул Ларкин. - Ты надолго запомнишь этот просмотр.

Фредерик встал.

- У меня еще миллион дел, старина, - сдержанно сказал он. - Я должен извиниться.

Ларкин откинулся на спинку кресла, глядя на последний кадр с искаженным лицом девушки.

- Прогоните еще раз, - крикнул он оператору и повернулся к Фредерику: - Останься.

- Нет, спасибо.

«У этого человека нет вкуса, - думал он, идя к выходу, - неудивительно, что его телевизионные программы пользуются таким успехом. Пошлая продукция для пошлой аудитории».

У выхода он обернулся, взглянул на повтор и обнаружил, что колеблется.

- Начинается, - закричал Ларкин.

Фредерик захлопнул за собой дверь до того, как девушка снова залилась слезами.

Фредерик невольно поправил галстук, стряхнул воображаемую пылинку со своего безупречного костюма и нагнулся, чтобы поглядеть на ботинки.

- Ради Бога, Фредди! - начал Морган Гей-нор. - Ты же не школьник в кабинете директора.

Рафинированный английский выговор отчима смягчил слова, но не подействовал на нервозного пасынка. В Нью-Йорке он всегда чувствовал себя именно школьником, к каждой встрече готовился, как к экзамену, и мог ответить на любой вопрос, касающийся деловых статей в газетах.

Маленький рост и тонкие черты лица Фредерик унаследовал от матери. Он даже был благодарен ей за это, иначе мог походить на отца, который всплескивал руками от отвращения, что произвел на свет такого хлипкого сына. Он погиб на съемках вестерна, когда Фредерику было два года.

- Так вот, - продолжал Гейнор, складывая бумаги, которые привез Фредерик, - ты отлично работаешь, но я знаю, что иначе и быть не могло.

Фредерик собрался с духом, готовясь к предстоящему экзамену, однако, услышав первый вопрос Моргана, растерялся.

- Как дела у Николаса?

- У Николаса? Думаю, хорошо. - Фредерик ощутил растущее раздражение. - Я давно с ним не разговаривал.

- А надо бы, мой мальчик. Ему сейчас нелегко.

- А чего он ожидал, женившись на женщине, похожей на его мать? - не сдержавшись, выпалил Фредерик.

Морган так посмотрел на своего бывшего пасынка, что тот похолодел.

- Что ты хотел этим сказать?

Теперь Фредди и в самом деле почувствовал себя школьником, который боится получить нагоняй.

- До вас, конечно, дошли слухи о Джульет Бриттани. Я удивлен, что ее имя исчезло с первых страниц.

Морган снял очки и, обойдя стол, остановился напротив приемного сына. Фредерик хотел подняться, но отчим положил руку ему на плечо.

- Что ты хотел сказать об Элен?

- Мы с Николасом уже выросли, Морган, и мы оба знаем, что Элен Чендлер - проститутка, которая переспала с половиной Голливуда.

Морган с такой силой ударил Фредерика по щеке, что у того дернулась голова.

- Не произноси своим грязным, лживым языком имени Элен.

- Морган…

- Ты не джентльмен.

- А Николас - джентльмен? - фыркнул Фредди, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать как ребенок.

Морган отвернулся и сел на край стола.

- Послушай меня, Фредерик. Элен и Николас - гении, творцы, они живут по другим законам. А мы с тобой трутни, бизнесмены. Помни об этом и оставь свою нелепую зависть.

- Я не завидую Нику, - буркнул Фредерик, понимая, что это не так.

- Загляни к нему, предложи свою поддержку, свою дружбу. Это очень важно для меня, Фредерик.

Тот сдержал слезы.

- Конечно, сэр.

- Ты - мой друг, Фредди?

Эйтс покраснел, но сумел сохранить хладнокровие.

- Зови меня Фредериком.

- Конечно, Фредди. - Николас сделал знак официантке. - Тебе тоже заказать?

- Пока нет. - Фредерик пил свой джин с тоником, глядя на только что вошедшую в зал Джульет Бриттани, которую сопровождал высокий смуглолицый мужчина. - Кто это?

- Адриано Лука.

- Имя мне ни о чем не говорит.

- Итальянский режиссер, в прошлом году получил три награды. Ну, ты даешь, Фредди, совсем не следишь за тем, что происходит.

- Мне совершенно не обязательно знать имя каждого приезжающего к нам иностранца. И перестань называть меня Фредди! - На секунду он подумал, что, возможно, зашел слишком далеко, но Ник не обратил на него внимания. Он жадно смотрел на Джульет Бриттани, наклонившуюся к итальянцу. Половина присутствующих тоже не сводила глаз с этой пары, в том числе и две официантки.

Одну из них Фредерик заметил, еще когда они с Ником вошли в зал, и если бы не он, они сели бы за ее столик, что совершенно не входило в его планы.

Фредерик подумал об этой девушке в самолете, когда возвращался из Нью-Йорка, у него из головы не шла та ужасная проба, которую ему показал Дуглас Ларкин. Тогда же, в самолете, он принял решение.

Николас поставил стакан на стол.

- Ты ведь знаешь, что собирается делать Лука? Он скажет ей, что снимает фильм большого социального значения, а потом станет отчитывать за каждую сцену.

- У тебя же получилось, - сухо произнес Фредерик.

- Я сделал из нее звезду, а Лука хочет сделать из нее актрису. Пока.

- Похоже, ему это удалось, старина. Думаю, тебе придется искать кого-нибудь другого.

- О чем ты? - сердито спросил Николас.

- У тебя сейчас есть сценарий, но нет звезды, а значит, нет и денег. Я прав?

- Джульет - это то, что сделал из нее я. - Николас наклонился к нему. - Нам обоим это известно.

- Простая случайность, Николас. Такое бывает раз в жизни.

- Два фильма - не простая случайность. - Николас дал знак, чтобы ему принесли новую порцию.

- Если бы я верил тебе, то заключил бы пари. На очень большую сумму.

Фредерик вдруг испугался, что упустил время и опьяневший Николас уже не клюнет на приманку, висевшую у него прямо перед носом.

- Какое пари? - наконец спросил он.

- Что ты из любой девушки сможешь сделать звезду такой же величины, как Джульет.

- Конечно, смогу, - пробормотал Ник, медленно потягивая принесенную выпивку.

- Делаю тебе выгодное предложение, Николас. Ты станешь самым выдающимся режиссером Голливуда, - затуманенный взгляд Ника по-прежнему был устремлен к Джульет, - а не превратишься в бывшего.

Фредерик с удовольствием заметил, что привлек к себе внимание Ника.

- Что значит «бывшего»? Слава Богу, мне только двадцать шесть.

- Но без Джульет Бриттани ты - ничто. Тебе снова придется доставать деньги, как начинающему. Кто знает, - добавил Фредерик, - может, тебе придется снова работать со мной.

- Господи! - Николас осушил стакан. - Что ты мне предлагаешь?

- Ты находишь неизвестную девушку, делаешь из нее звезду уровня Джульет Бриттани, а я даю тебе ключи от студии.

- Какую неизвестную девушку?

Фредерик указал на официантку.

- Ее, например. Она даже немного похожа на Джульет, ты не находишь?

Николас повертел в руках пустой стакан.

- Ты знаешь, что я могу сделать из нее звезду.

- Тогда докажи это, - подзадоривал Фредди. - Докажи это мне и всем в городе. Всем, кто смеется над тобой.

Николас протянул руку, и Фредерик пригнулся, думая, что Николас хочет его ударить.

- Договорились.

И Фредерик понял, что выиграл.