Глава 42

Взрыв в подвальном помещении заставил замолчать удивленную и требующую объяснений толпу, которую вынудили покинуть палату лордов. Кири с замиранием сердца ждала, что с минуты на минуту вся палата за их спинами взлетит на воздух, но ничего не произошло.

— Должно быть, нам удалось предотвратить основной взрыв, — сказал Керкленд.

Он приехал на открытие, хотя еще не вполне оправился после приступа лихорадки. На фоне ярко-красной мантии его кожа казалась белой как мел.

— Эштон, как ты думаешь, где может быть лорд Фендалл?

Эштон, прищурив глаза, окинул взглядом возбужденных аристократов и сказал:

— Вон он! Возле двери.

Фендалла отделяли от них несколько ярдов. Он яростно пытался пробиться сквозь толпу.

— Нельзя дать ему уйти! — прошептала Кири, вдохновленная возможностью поймать человека, эгоистичные амбиции которого чуть не привели к страшной катастрофе.

Она и ее брат, пробравшись сквозь толпу, нагнали его уже возле выхода из здания.

— Прошу прощения, лорд Фендалл, но вы должны дать свидетельские показания по этому делу, — сказал Адам вкрадчивым тоном. — Взрывать палату лордов просто неприлично.

Фендалл круто повернулся. Хищное выражение его лица очень напоминало физиономию Суиннертона. Увидев, что к нему приближаются Адам и Кири, он сделал шаг вперед, схватил ее и отступил.

— Вам меня не остановить!

Это была его ошибка. Последняя. Сделав какое-то движение ногой и заломив его руку, Кири отправила Фендалла прямо к своему брату.

Адам сделал какое-то очень быстрое движение — Кири даже не заметила, что произошло, — и барон оказался лежащим на полу, а шея его была повернута под таким углом, под каким живому человеку повернуть ее невозможно. Его алая бархатная мантия раскинулась вокруг него, словно пролитая кровь.

— Тебе не следовало нападать на мою сестру, Фендалл, — тихо сказал Адам.

Кири вспомнилось, как Маккензи называл ее брата одним из самых опасных людей в Англии. Тогда она этому не поверила, зато поверила сейчас. Возможно, смерть Фендалла была несчастным случаем, но она не стала бы клясться, что это именно так.

К ним торопливо подошел герольдмейстер Черного жезла[3].

Глаза у него были несколько ошалевшие: впервые на его памяти было нарушено то, чему следовало быть торжественной церемонией.

— Принц-регент желает поговорить с вами обоими. Следуйте за мной, — сказал он.

Моля Бога, чтобы Маккензи и Уилл остались целыми и невредимыми после взрыва в подвале, Кири последовала за Черным жезлом сквозь толпу. Адам шел за ней следом. Их привели в ближайшую палату для аудиенций.

Принц-регент, все еще облаченный в свое великолепное официальное одеяние, сидел на резном стуле с высокой спинкой, напоминавшем трон. Принцесса Шарлотта сидела рядом с ним. Увидев Кири, она радостно улыбнулась.

Был здесь и Керкленд. По-видимому, для того, чтобы объяснить, что, черт возьми, происходит. Кири и Адам вошли в дверь, а из противоположной двери появились Маккензи и Уилл в сопровождении другого должностного лица.

Кири улыбнулась при виде братьев, ее глаза отразили все то облегчение, которое она испытала, увидев, что они живы, но не сказала ни слова, поскольку была уверена, что не должна говорить, пока к ней не обратятся. Маккензи выглядел еще более помятым и нереспектабельным, чем прежде. Но его ответная усталая улыбка заставила затрепетать все ее тело.

Принц-регент выпроводил второе должностное лицо, но оставил Черного жезла. Адам тихо объяснил Кири, что Черный жезл отвечает за безопасность палаты лордов, а также за проведение церемоний.

Но на этот раз он не выполнил своей обязанности. И, судя по грозному выражению лица принца-регента, ему грозили серьезные неприятности.

Мак настороженно наблюдал за принцем-регентом. Этот человек несколько раз бывал в «Деймиене», и у Мака сложилось о нем вполне определенное впечатление. Он мог быть непостоянным, любезным, мелодраматичным, очаровательным, своенравным, словно избалованный ребенок, а временами даже добрым. Оставалось надеяться, что сегодня проявятся его лучшие качества.

Принц отметил непрезентабельный внешний вид Мака, Уилла и Кири, болезненный вид Керкленда, который, измученный болезнью и переживаниями, едва держался на ногах.

Переводя взгляд с одного на другого принц проговорил:

— Маккензи, вы кажетесь поразительно активным для мертвеца. Керкленд, вы и ваши люди заслуживаете похвалы за то, что остановили заговорщиков, не допустили катастрофы, хотя могли бы сделать это и пораньше, не в последний момент.

— Работа разведчика во многом зависит от везения, сэр, — ответил Керкленд.

Принц нахмурился:

— Вам удалось отрубить змее голову? Я сыт по горло этими покушениями на убийство со стороны французов.

— Все произошло так быстро, Что я и сам не знаю всех деталей, — ответил Керкленд. — Мистер Маккензи, леди Кири Лоуфорд и лорд Мастерсон могут рассказать об этом подробнее. — Он взглянул на Мака и Уилла, привлекая их к участию в разговоре.

— Лучше всех эту историю знают мой брат и леди Кири, — сказал Уилл (он едва держался на ногах, потому что боль в сломанной руке все усиливалась, но ведь нельзя же сесть в присутствии принца, если тебе этого не предлагают). — Они в течение нескольких недель разыскивали главаря заговорщиков, а я вернулся с Пиренейского полуострова всего два дня назад.

Мак сделал глубокий вдох, пытаясь сообразить, как объяснить все коротко и ясно. Принц был печально известен тем, что не любил надолго сосредоточивать свое внимание на одном, предмете, тем более что основные подробности заговора были уже ему известны.

— Леди Кири и я начали расследование: после попытки похищения принцессы Шарлотты, — сказал он. — Мы только что вернулись из Кента, где узнали, что похитителей возглавляли лорд Фендалл и его единокровный брат Руперт Суиннертон, а они являются двоюродными братьями Жозефа Фуше по материнской линии. Очевидно, целью заговора было восстановление Фуше у власти, а для того, они считали, необходимо ослабить Британию, чтобы она пожелала заключить мирный договор.

Принц удивленно поднял брови.

— Болваны! Так это была затея Фендалла?

— Да. А Суиннертон должен был организовать взрыв. Очевидно, Фуше пообещал своим кузенам огромное богатство и власть в случае удачи заговора.

— Суиннертона схватили?

— Я застал его, когда он пытался взорвать бомбу, спрятанную под мешком с шерстью, — ответил Мак. — Я удалил огнепроводный шнур. Возникла борьба, и он погиб от взрыва небольшой гранаты.

— Это был тот взрыв в подвале, который мы слышали? — спросил Керкленд.

Мак кивнул.

— Он хотел, чтобы от взрыва погибли мы оба, но ему удалось убить только себя, — сказал Мак.

Кири и Керкленд поморщились, услышав его слова.

— Жаль, — холодно заметил принц. — Я хотел бы, чтобы этого человека четвертовали за государственную измену. А что с лордом Фендаллом?

— Я не знаю, где он сейчас находится, — ответил Мак. — Думаю, осознав, что заговор провалился, он сбежал так что, если немедленно организовать поиск, его можно будет поймать.

Правда, доказать вину Фендалла будет нелегко. Единственным доказательством его вины были показания с чужих слов. Если он не дурак и сумеет сохранить самообладание, Фендалл мог и не покидать Вестминстерский дворец. Вероятно, он станет отрицать, что ему что-либо известно о заговоре, или переложит всю вину на брата, которого уже не допросишь.

Эштон тихонько откашлялся. Он и его сестра стояли бок о бок и были удивительно похожи друг на друга — потрясающе привлекательные, темноволосые, зеленоглазые. Сдержанные. Опасные.

— Если вы позволите мне вмешаться в разговор, ваше величество, я хотел бы сказать, что лорд Фендалл не сбежал, — проговорил герцог. — Когда леди Кири сказала мне, что он возглавлял заговор, мы бросились за ним, чтобы не позволить ему убежать из дворца. К сожалению, он упал и умер от полученных повреждений.

— Как это произошло? — спросил Уилл с понимающим видом.

— Это моя вина, — сказал Эштон с притворным сожалением. — Фендалл набросился на мою сестру. Я попытался оттащить его от нее, а он упал и сломал себе шею.

Принц-регент строго взглянул на Эштона, но развивать эту тему не стал.

— Ну что ж, это избавит нас от скандала. Широкой публике незачем знать, насколько близки были французы к тому, чтобы уничтожить всю королевскую семью.

— Внизу под палатой имеется топка, — вставил свое слово Черный жезл. — Можно объявить, что она сломалась и людей удалили из палаты из предосторожности. На случай пожара. А взрыв произошел, когда пытались загасить пламя в топке.

— Этого вполне достаточно. Чем меньше сказано, тем лучше. Но прежде чем я возобновлю церемонию, — сказал принц, одарив Мака язвительным взглядом, — я хотел бы заметить, что мистер Маккензи серьезно скомпрометировал леди Кири. Что вы сами на это скажете?

Взгляды всех присутствующих, включая взгляд огромных зеленых глаз Кири, сомкнулись на нем. У него перехватило горло. Боже милосердный, да и как он мог говорить о чем-то таком жизненно важном и таком интимном?

С трудом проглотив комок, образовавшийся в горле, он произнес:

— Ваше величество, за время этого расследования я проникся величайшим уважением к леди Кири, ее уму, лояльности и отважному служению Короне. — Он бросил встревоженный взгляд на Кири, но не смог ничего прочесть по выражению ее лица. — Я бы женился на ней, если бы она захотела взять меня, но я сознаю, что разница в нашем положении может заставить мое предложение показаться оскорбительным. А я меньше всего желал бы нанести оскорбление самой храброй, самой замечательной женщине из всех, которых я когда-либо встречал.

В комнате наступила такая тишина, что было бы слышно, если бы на пол упала булавка.

— Едва ли то, что какой-то незаконнорожденный, игрок и владелец клуба женится на одной из молодых леди самого знатного происхождения, может способствовать поддержанию должного порядка в обществе, — согласился принц-регент. — Ситуация просто неприличная.

— Вы абсолютно правы, ваше величество, — сказал Уилл, улыбнувшись Кири, — но как глава семьи мистера Маккензи я благословил бы такой союз от всего сердца.

Мак с трудом проглотил образовавшийся в горле ком и произнес:

— Лорд Мастерсон всегда был самым лучшим братом, готовым помочь в любую минуту, и у меня нет слов, чтобы выразить свою глубокую благодарность за одобрение того, что является моим величайшим желанием. — Он вновь перевел взгляд на Кири. — Но я боюсь, что ее семья этого не одобрит, поскольку она могла бы получить мужа самого высокого происхождения. А я… я не хотел бы стать причиной ее отчуждения от своей семьи.

А ее семья была представлена здесь Эштоном, сдержанным, загадочным герцогом, он только что сломал шею человеку, который был так глуп, что набросился на его сестру. Хотя Маку всегда нравился Эштон, он призвал на помощь всю свою храбрость, чтобы выслушать его вердикт.

— Моя сестра очень дорога мне, и я хочу, чтобы она была так же счастлива в браке, как я счастлив в своем, — медленно произнес герцог, не сводя взгляда с Мака. — Если она желает выйти замуж за мистера Маккензи, я не стану возражать. Уверен, что ее мать и отчим тоже положительно отнесутся к ее браку, учитывая примерную службу Короне мистера Маккензи. Но выбор, естественно, остается за леди Кири.

Мак, утратив дар речи, уставился на Эштона. Принц, однако, отнюдь не испытав никакого потрясения, брюзгливо промолвил:

— И все же это неправильно. Так не делается, черт побери!

— Папа! — впервые заговорила принцесса Шарлотта. В полном восторге от происходящего, она переводила завороженный взгляд с Кири на Мака и обратно. — Мне кажется, я знаю способ несколько уменьшить разницу в их социальном положении. — Она наклонилась к стулу отца и что-то прошептала ему на ухо.

Принц, кажется, сначала был удивлен, потом, как видно, это его позабавило.

— Отличная мысль, Шарлотта! — сказал он и, встав, покопался в многослойной своей одежде. — Где же он, черт возьми, этот церемониальный меч? А…а, вот он. — Довольно неуклюже он извлек длинный, вычурно-изукрашенный меч из ножен на левом бедре. — Мистер Маккензи, опуститесь на колено перед вашим сувереном.

Мак с напряжением опустился на колено перед принцем-регентом. Каждый мускул его тела ныл и протестовал против насилия, которое учиняли над ним в течение последних нескольких дней.

Принц резко ударил Мака по правому плечу плоской стороной меча.

— Деймиен Маккензи, в признание твоего честного служения твоей стране и твоему суверену я возвожу тебя в рыцарское звание. — Последовал еще один резкий удар, на сей раз по его левому плечу. — Поднимитесь, сэр Деймиен Маккензи.

Потрясенный Мак заставил свои больные мышцы поднять его на ноги. Он стал сэром Деймиеном? Рыцарем?

— Я… я благодарю вас, ваше высочество. Вы оказали мне честь, которой я не заслужил. Любой лояльный британец сделал бы на моем месте то же самое.

— Но они не сделали бы этого так хорошо, как вы, — сказал принц, возвращая меч в ножны. — Это сужает пропасть между вами и леди Кири. Итак, когда же состоится свадьба, которая должна вписать в рамки приличия ваше поведение?

Кири не проронила ни слова с тех пор, как вошла в комнату.

— Я не знаю, ваше величество. Мистер Маккензи не просил меня выйти за него замуж, — сказала она, прищурив глаза. — Этот вопрос еще нужно будет обсудить.

— Ну что ж, раз нужно, значит, обсуждайте, — нетерпеливо проговорил принц. — Шарлотта, Черный жезл, идемте. Церемонию следует возобновить безотлагательно. — И они вышли из комнаты. Шарлотта оглянулась через плечо, блеснув глазами.

Когда члены королевской семьи удалились, Уилл произнес с некоторой иронией:

— Мы, трое пэров, тоже должны присутствовать во время тронной речи, но я не одет соответствующим образом, а поэтому намерен пойти в дом Мака и поспать там пару деньков.

— Отличная мысль, — одобрил Мак. — Керкленд, как насчет того, чтобы и тебе отправиться домой, пока ты не свалился с ног?

— Может, это и здравая мысль, но когда я проявлял здравомыслие? — заявил Керкленд. — Я продержусь на протяжении церемонии. А уж потом поеду домой и посплю денек-другой.

— Ну а мы давайте уедем. Позволим Кири и Маккензи поговорить о своих делах, — сказал Эштон и положил руку на плечо сестры. — Кири, моя карета отвезет тебя после церемонии домой, в Эштон-Хаус. Если ты не вполне уверена в себе, тебя никто не заставляет принимать решение немедленно.

Трое лордов ушли, оставив Мака с зеленоглазой королевой-воительницей.

Загрузка...