Союз одиночек

Глава 7. Тайна Пиковой Дамы

С недавних пор меня стали посещать вещие сны. Я даже стал доверять им, хотя с оглядкой. Тем более, снилось много всякого – поди угадай, что из этого сбудется. Но совпадения, мягко говоря странные, случайностью их не объяснишь. А самые примечательные намеки я записывал сразу после пробуждения, уложив рядом с кроватью листы. Кстати, спал ныне урывками, когда накатывала сонливость и если ничего не мешало.

Однако сегодня я залег в нормальное время, чуть позже полуночи – ну захотелось! А потому уснул крепко, будто погрузился в черную топь.

Наверно, я бы не проснулся, если б не мой Зверь. В отличие от людей, он по ночам бодрствовал, а сородичей чуял за километр. И лишь поэтому успел меня разбудить. Еще не очнувшись толком, я кувыркнулся в сторону и только у стены вскинулся в полный рост. Собственно, это был даже не я – по наитию или спросонок, но разбираться с ситуацией я выпустил своего зверюгу, а сам укрылся за его мохнатой спиной, готовый перехватить управление, если возникнет надобность. И его же глазами, легко проницающими ночную мглу, глядел на проникшего в спальню Хищника.

Тот оказался не слишком велик и вовсе не массивен, а ухватками и обилием острых углов напоминал насекомое – эдакий исполинский богомол, вскинувшийся на задние лапы. Сходство усиливали характерная стойка и узкие клинки, лезвиями вниз зажатые в тощих лапах. И двигался он с проворством чудища: я едва успел убраться с постели, прежде чем ее вспорол один из ножей. Что вряд ли стоило делать, поскольку из рассеченного матраса хлынула вода, ударив убийцу по ногам и на доли секунды задержав следующий бросок.

А я уже выхватил из угла дюралевый дрын, с коим разминался по утрам, и ринулся убийце навстречу, чтобы его напор погасить собственным и не дать себя опрокинуть. Но нужной инерции набрать не успел, хотя выглядел вдвое тяжелей, – лишь и сумел, что сбить в сторону разящую руку. Столкновение швырнуло меня обратно и второй нож едва не взрезал мой живот, скрежанув по подставленному дрыну.

Скользнув вдоль стены, я выиграл простор для маневров и атаковал сам, обрушив на пришельца град ударов, ошеломивших бы любого нормального бойца. Но этот парировал их играючи, явно выгадывая момент, чтобы достать меня одним из своих лезвий. И судя по всему, шансы у него были отличные – не то что у меня. Мой Зверь, прежде наводивший ужас на противников, в подметки не годился новой породе Хищников. Откуда ж они взялись?

Внезапно чужак метнулся вбок, пропуская мимо себя стремительное тело, безмолвно кинувшееся на него со спины. Конечно, это был Хан, привлеченный подозрительным шумом, и на моей памяти он промахнулся впервые. К счастью, пес не угодил под взмах костлявой лапы, хлестнувшей почти вслепую, а я сумел увернуться от его броска, иначе бы услуга моего лохматого друга обернулась бедой. Наверно, подсознательно я ждал его появления, а потому даже не прервал атаки, пытаясь обратить к своей выгоде коротенький сбой, что вызвал у вражины прыжок Хана.

Но тут убийца скакнул еще дальше, вскинув острые плечи, будто его ужалило меж лопаток. Затем рванулся к окну, почти растворясь в сумраке комнаты, и угловатой тенью вылетел прочь, с гулом пронизав оконный проем. Метнувшись следом, я увидел, как серая фигура пикирует к далекой воде и пропадает за крохотным всплеском. А преследовать ее не было ни желания, ни резона.

Распрямившись, я обернулся к двери, где притулилась к косяку девочка-подросток – тоненькая, ладная, еще не успевшая загореть. Чем-то она смахивала на юную принцессу, недавно переболевшую тифом. И к балу ее пока не успели приодеть – то есть совсем голышом.

– Хорошие у тебя ножи на кухне, – сказала девочка тусклым голосом. – Удобные.

Ничего себе детки пошли! То-то мне показалось, что из шеи улетающего пришельца торчит знакомая рукоять. А второй тесак Настя сжимала в левой руке, укрыв за предплечьем.

Ножички и впрямь недурны: из японской нержавейки, длиной в полметра, увесистые. Но теперь их стало на один меньше. Это ж с какой силой надо было метнуть? Вот так приютишь уличного котёнка, а у него обнаруживаются ухватки тигра. Девочка-сюрприз, ну да!.. Вообще я подозревал, что Настя на многое способна, – но такого не ожидал. Хотя появилась она вовремя.

– Это он за мной приходил, – добавила Настя.

– Не выдумывай, – буркнул я, переводя дух. – Что ж он сперва кинулся на меня?

Отставив к подоконнику дрын, со вниманием оглядел себя, страшась обнаружить порезы, не замеченные в пылу схватки, – к счастью, обошлось. Затем так же тщательно осмотрел Хана. Везет дурням: ни единой царапины! Хотя пара-другая синяков на мне еще могла проступить – этот парень будто из железа. Киборг, ага? Пофантазируй, пофантазируй!..

– Просто ты мешал ему, – пояснила девочка.

– Уж это точно.

Иначе с чего бы он сюда сунулся? Вроде не звали.

– А покончив с тобой, взялся бы за меня.

– Или за Инессу, – прибавил я. – Или за Леху. Знаешь, сколько похожих случаев по окрестностям? Слава богу, сумели отмахаться, а то собирали бы потом по частям!..

Как и всегда, я не врал впрямую, но говорил не вполне то, что думал. В случайность этого визита верилось слабо. Иначе придется допустить, будто я притягиваю несчастья.

– Интересно, почему он не стрелял? – спросила Настя, особо не вслушиваясь в мою болтовню. – Ведь так проще.

– А уж мне как интересно! – проворчал я. – Может, он из тех, кто любит осязать клиента.

Мне показалось или девочку вправду трясет? Приблизясь, я глянул на ее ладонь, но и тут все оказалось в порядке. Как видно, обращаться с таким оружием Настя умела.

– Спать-то не хочешь?

Она покачала головой, заворожённо глядя в окно, словно посетившее нас чудище могло вернуться, взметнувшись из волн. Действительно, какой теперь сон? Я и сам на взводе.

– Тогда пошли чаевничать.

Хан, конечно, увязался за нами. На кухне уже хлопотала Инесса, будто не ложилась. До сих пор не могу понять, как она угадывает мои желания, – тоже ведь попахивает мистикой. Хотя со временем привыкаешь ко всему.

Мы расселись за просторным столом, а Хан, улегся под ним мохнатой грудой, в которую так приятно погружать ступни. Когда Инесса расставила чашки, дымящиеся ароматным паром, я кивнул ей на свободное место. Женщина с готовностью примкнула, налив чай и себе. Наверно, мы напоминали семью за ранним завтраком. Хотя тонколицая Настя мало походила на Инессу, скуластую и чуть раскосую, а уж тем более – на меня.

– А с чего ты решила, будто он приходил за тобой? – поинтересовался я.

– После, ладно? – откликнулась девочка. – Мне подумать нужно.

– Ну думай, думай… Занятие невредное.

Почему-то у меня зябло нутро, хотя ночь не была прохладной, и даже порции горячей жидкости, соскальзывающие вниз, не согревали. Коротко взглянув на меня, Инесса дотянулась до шкафчика и выставила на стол бутыль наливки, дополнив парой рюмок. Помедлив, прибавила к ним третью. Это называется: спаивать малолеток. Впрочем, градусов в наливке мало – я и сам не жалую крепкое. А дозы можно выделять сообразно весу и возрасту.

Несмотря на допинг, беседы не получилось – Инесса вообще молчунья редкостная, я тоже не из говорунов. И Настя не была расположена к разговору, зато сладости уплетала охотно, не забывая и о наливке. Наверно, нам просто хотелось побыть вместе – эдакая сплоченность перед лицом опасности.

Затем я отправился в кабинет, чтобы разобраться с событием, едва не ставшим для меня последним. Такой поворот в сюжете мне совсем не нравился. Чего я боялся по-настоящему, это быть застигнутым во сне, беспомощным и уязвимым. И вот едва не состоялось. Как мерзко оказаться в роли жертвы!..

Уже не первую ночь вокруг дома кружили «стрекозы», с высоты обозревая подступы и готовые стрелять в случае надобности. Но этого гостя сторожа проглядели. Каким-то образом он пробрался через все сюрпризы и западни, окружавшие дом, а те даже не пикнули, чтобы предупредить. Хороша крепость, если чужаки заявляются в нее, как к себе домой!

Я потратил час, выясняя, как убийца проник сюда (он словно чуял мои ловушки, а обходя их, вытворял невероятное), и пытаясь заделать брешь. Заодно лучше разглядел его, узнав доспехи, к счастью покрывавшие этого Хищника не целиком. Выходит, оба птенчика из одного гнезда? И оттуда же, скорее всего, прилетала птаха, гвоздившая по «болиду» молниями. Неслабо за меня принялись! Кому-то я мешал – настолько, что за пару дней он предпринял вторую попытку меня убрать. И будет, видимо, пробовать раз за разом, пока не добьется своего. Значит, нужно найти его раньше. Вот этим и займусь в ближайшие дни.

Потом, раз уж все равно перебили сон, я проглядел записи, поставляемые «глазками», разбросанными по окрестному морю. Накопилось немало. Почему-то пришлые твари тщательно стереглись солнца, зато ночами прибрежные воды, а частью и берег, превращались в их охотничьи угодья. И проникало чужого зверья всё больше, едва не каждую ночь возникали новые персонажи. А кое-кто попадался в ловушки, окружавшие мою скалу защитным кольцом, – главным образом, понятно, мелкота. Но и среди той преобладали экземпляры, отлично приспособленные для умерщвления.

И каждую ночь вдоль берега курсировал, точно сбрендивший крейсер, громадный Моби Дик, атакуя суда, еще отваживающиеся на ночные рейды, и метая молнии по целям на суше. А самого Дика не пронять было ничем – даже торпеды его не брали, натыкаясь на невидимое поле. Официально чудище не признавали, а местные mass media молчали о нем, как по сговору. Зато приморская публика, от рыбаков до контрабандистов, уже познакомилась с Диком близко. Кое-кто, из особо отчаянных или безмозглых, даже пытался играть с исполином в догонялки – на легком катерке или оседлав водный мотоцикл. До сих пор, насколько знаю, не выиграл ни один. Вот так и происходит естественный отбор.

Пока утренние лучи не сгубили пленников, я проверил ловушки и опять не разочаровался: с каждой ночью улов делался богаче. Часть нынешней добычи мой «плавунец» уже доставил в подскальный грот, разместив по свободным клеткам. Там собралась впечатляющая коллекция чужеродных уродов, и чтобы любоваться на нее, не обязательно погружаться в воду – и отсюда прекрасно видно, спасибо камере.

Покончив с этим, я спустился в тренаж-зал и слегка «помахал кулаками после драки», сцепившись с виртуал-партнером, которого Дворецкий успел скопировать с ночного гостя. Раз за разом я пытался даже не победить, а хотя бы устоять перед шквалом мгновенных ударов, применяя для защиты то посох, то алебарду, то мечи, – но снова и снова убеждался в своей несостоятельности. Это не моя лига, судари!.. А ведь он, этот виртуал, бил вполсилы.

Но самое поразительное – ухватки Хищника. Их даже боевым стилем нельзя назвать: слишком органичны. Наверняка идут изнутри, от природной его сути. Однако эти рефлексы ковались куда дольше и тщательней, чем у моего Зверя, вдобавок в условиях, намного более жестких.

Отдышавшись и пройдя через душ, я вернулся в спальню, где испорченный матрас уже поменяли на новый, наполненный подогретой водой. И окно тут закрыли наглухо, против чего я сейчас не возражал. Сняв со стены один из мечей, я улегся вместе с ним на постель, продолжая ломать голову над тем, что происходит в здешних краях. Картинка не складывалась. Или, вернее, виделась как сквозь густой туман, едва угадываясь в белесой мгле. Вроде и фрагментов скопилось вдоволь, и ощущаю что-то интуитивно, а целиком охватить не могу. Словно бы поглупел невесть с чего. Или здешняя среда так воздействует?

А может, мой Зверь забрал надо мной слишком большую власть? Уж он никогда не отличался соображением. До сих пор-то мы ладили – я даже считал его укрощенным и спускал с цепи, когда это действительно требовалось. Но теперь его активность возросла в разы, и неизвестно, хватит ли у меня сил обуздать зверюгу, если тот разойдется на полную. И все равно в сравнении с новыми Хищниками он кажется недомерком.

Все же последние события вышибли меня из колеи, если я ощутил стороннее присутствие, лишь когда подо мной заколыхалась постель. Открыв глаза, увидел миниатюрную фигуру, осторожно ворочающуюся у меня в ногах, затем узнал Настю. На секунду показалось, что девочка решила устроиться со мной на ночлег, как это любил вытворять Хан, будучи щенком. Но она уселась на кровати в обычной позе, сложив по-турецки ноги, и уставилась на меня, точно ворожея. Хотя и такое сближение вовсе не входило в мои планы. Она не Инесса, я не Леха – какие могут быть игры?

– Привет, – сказал настороженно. – Тебе чего?

– Поговорить, – ответила она.

Ну вот, решилась наконец!..

– А до утра это не подождет?

– Ведь ты все равно не спишь?

И впрямь, это – довод. Я хмыкнул:

– Бессонница? Стареешь, мать!.. Слушай, ты бы накинула чего.

– Да не холодно! – Она дернула плечом. – Туз ничего про меня не болтал?

– Ничего эдакого.

– Хотя и он мало знает… Я из Питомника.

Я не придумал ничего умнее, как буркнуть:

– Ну?

Опустив голову, будто пытаясь рассмотреть свои белеющие в темноте подошвы, Настя молчала с минуту, затем выдавила:

– Все искала, кому рассказать…

– И нашла? – бросил я небрежно, уже ощутив любопытство.

Вскинув взгляд, она глянула прямо в лицо:

– Ты в Бога-то веришь? В настоящего, для всех людей.

Ну и вопросец! Услышать его сейчас, да еще от такой крохи…

– Как тебе сказать… Допускаю возможность – вряд ли больше. Нас так растили. И уж что выросло…

– А как же другие?

– Сам удивляюсь. Оказывается, вокруг столько верующих!.. Может, мы жили в разных государствах?

– А как с дьяволом? – снова спросила девочка.

– Что?

– В дьявола веришь?

– Тот же расклад. Пока не пощупаю…

– А вот я видела его! – тряхнув разросшимися локонами, заявила она. – Даже трогала. Не веришь?

– Ну вот, опять, – усмехнулся я. – Хорошо уже, что не отрицаю. В жизни случаются чудеса, однако очень редко, иначе б их звали по-другому… Ты рассказывай!

И она, запинаясь, поведала мне такое, что еще пару недель назад я счел бы бредом – при всей своей декларируемой непредвзятости. Вкратце: в нашем городском детдоме – образцовом и показательном, если глядеть со стороны, – взращивали супербойцов. Причем без всяких технических ухищрений, на одном психовоздействии. Якобы это высвобождало в детках небывалую мощь, превращало их в совершенные механизмы, к тому ж отлично настроенные. И заправлял там молодой директор, прославившийся на всю губернию… даже, пожалуй, на страну… какими-то прогрессивными методиками.

Ей-богу, это уже становится нормой. Хотел бы я знать, есть ли среди «заслуженных» детолюбов хоть один со здоровой психикой? Как там, у Стругацких: «Ребёнку не нужен хороший отец. Ему нужен хороший учитель». Истина, казавшаяся непреложной, пока верилось в коммунизм. Но где ж взять столько хороших? Отцов ли, учителей… Даже с матерями проблема – сами ломаные и детей калечат. Зачем тогда заводить? Впрочем, Калида, к примеру, не спрашивал о желании.

И тут в голову пришла мысль, от которой я поморщился. Чего не терплю, это долгоиграющих сериалов, когда из пальца высасываются сюжетные ходы, плохо стыкующиеся с заявленными характерами. Хотя понимаю, что при тамошней тесноте не развернуться, – вот и приходится опутывать персонажи все новыми нитями, образуя немыслимые сплетения. Похоже, в малом городе та же проблема: кого ни выдернешь из толпы, потянется такое корневище!..

– Настена, – спросил, – а ты помнишь свою мать?

Она покачала головой.

– Но кто-то же навещал тебя в Питомнике?

– Да приходила одна тетенька… Давно.

– Молодая, красивая?

– Ну, наверно, – пожала девочка плечами.

Конечно, у нас разные системы отсчета. Она себя-то не знает, куда отнести: к детям ли, ко взрослым, – а я для нее и вовсе посланник «старины глубокой», сродни бессмертному Мак-Лауду.

– Худощавая, бледная? – еще спросил я, хотя проще было показать запись. Но делать этого не хотелось: то ли ее боялся растревожить, то ли себя. К тому ж почти все дочки Калиды похожи друг на друга, а с последнего визита прошел, видимо, не один год – для Насти целая вечность. Может, лучше вообще не соваться? Пусть течет, как течет… лишь бы опять не вмешался Бог.

– Не помню, – каким-то не своим, жалобным голосом ответила Настя. – Высокая, ласковая… Так ведь я сама тогда… под стол пешком.

– Ну, вспомнить не проблема! Сеанс гипноза – и всё на блюдце.

– Да зачем? – прежним тоном сказала она. – Вспоминать еще!.. Даже если мать – так и что? Я взрослая.

Это, конечно, бравада, но сейчас Настю и впрямь больше заботит иное – уж настолько я понимаю женщин и детей.

– Чего ты боишься? – подтолкнул я.

И девочка сразу ответила, даже будто с облегчением:

– Что меня ищут. Ну эти, из Питомника… Из-за меня Колоду могут так тряхнуть, что у ползунов зубы полетят. А то и головы.

– Черт, – пробормотал я, – мало им проблем. – И предложил: – Может, тебя в темницу упрятать, чтоб не мозолила глаза чужакам?

Неуверенно Настена покривила губы, обозначая улыбку.

– Хотя сейчас столько бесхозных детей! Авось не распознают издали.

– Так ты не выгонишь меня?

Куда: на улицу, под землю, обратно в Питомник?

– Я что, похож на мерзавца?

– Н-нет…

Фыркнув, я подтянул ноги и уселся на своем участке постели, соорудив из подушек подобие кресла.

– Может, и похож, – ответил себе. – Может, я хочу ловить бывших твоих хозяев на живца. А заодно вызнать больше о Питомнике. И эксплуатировать детский труд. Устраивает тебя такая сделка?

Опять не разобравшись, что тут всерьез, Настя решила подыграть:

– Взвесить надо.

– Вот-вот, – подхватил я, – взвесь. Заодно с Лехой потолкуй, с Инессой переговори… Одно дело гостевать у чужого дяди, другое – вкалывать на него. Тут без договора не обойтись. Права, обязанности, гарантии. Опять же комнату тебе выдели, учебу организуй, тренировки, прочее…

Постепенно из позы Насти уходило напряжение. Затем и защитный узел перед ее грудью распался, освобожденные руки легли на колени.

– А как же Леха? – спросила она.

Вот, потянулась цепочка!..

– Он тебе вроде родича, так? Можешь привечать в своей комнате, под свою ответственность.

– И на свою пайку, да?

– Ты взрослая, – напомнил. – Вот и прикинь, к чему его приспособить. Иждивенцы мне не нужны – сам лентяй. Это ясно?

Девочка серьезно кивнула.

– И еще, – сказал я. – Слышала про Синюю Бороду? Главные беды случались там, когда совались в запретную дверь. И лучше тебе не заступать на чужую территорию – не то как посыплются скелеты из шкафов!.. А когда затевают возню за спиной, я делаюсь подозрительным и угрюмым.

Если я пытался Настену напугать, вряд ли преуспел, судя по ее безразличному лицу. А уходить девочка не спешила, будто ждала от меня еще чего-то. И чего ж, интересно?

Вскинувшись с постели, я прошел к окну, распахнул его настежь. В спальню волной хлынули прибрежные ароматы, и будто придвинулся прибой, заполнив комнату рокотом. Сев на подоконник, я оглядел море, взбудораженное свежим ветром, и небо, затянутое бурлящей пеленой. Подходящая погодка для диверсий. Вспомнив «демона», показанного Калидой, я поежился. А если еще и в Защите? Пожалуй, такого не собьешь пулеметом – требуется бластер. Новый виток в гонке вооружений.

Настя тоже перебралась в проем, прислонясь спиной к боковине. Без особого интереса поглядела вниз, где, у подножия скалы, плескались волны. Теперь она и вовсе держала себя свободно, словно бы с Лехой. Экая распущенность… как у цветка.

– А моих родичей поможешь сыскать? – спросила тихо. – Ну, если это не очень сложно.

Вот вам – женская непоследовательность!

– Зачем тебе? Хлопот с ними не оберешься, еще и старые долги навесят. Друзья надежней – если повезет на них.

– А если нет?

Вопрос стоящий – я даже оживился.

– А вот тут интересней причины. То ли не встретилось достойных, то ли сам не стоишь преданности. Вообще дружба – большая редкость; поэтому многие тут кормятся иллюзиями. А после удивляются, откуда изжога. И ударяются в иную веру, и снова травятся. Такой характер, значит и судьба такая. Упаси бог от подобной наследственности! По мне, лучше жить одному.

– Но и тебе же нужны близкие?

– Друзья – да. Любимая… Но не суррогат.

– Может, и я на что сгожусь? – спросила девочка.

А теперь я не понял: то ли это шутка, то ли цитата из популярного некогда фильма. Который она вряд ли смотрела – за давностью.

– «Let's come together, – сказал я, засмеявшись. – Right now, in sweet harmony».

На сей раз Настя улыбнулась по-настоящему – дождался наконец. Зубы у нее оказались как на рекламе – верно, и костяк прочный. А сложение, рефлексы я уже оценил: благодатный материал для хорошего тренера.

– Но right now лучше иди спать, – прибавил я. – Леха, поди, с ума сходит.

Настя скользнула мимо меня, по пути неумело ткнувшись сухими губами в щеку, и растворилась в дверном проеме. А я остался восседать на окне, рассеянно озирая окрестности. Это в каком же качестве меня облобызали? Наверно, опять с кем-то спутали. Ладно, ерунда!..

А вот как быть с Настеной? По закону подлости могут подтвердиться худшие подозрения, и тогда всплывет Голова. Ничего себе, подарочек для сироты! Поди докажи ей, что от такого папеньки-деда, усеченного до лучшей своей части, пользы больше… во всяком случае, вреда уж точно меньше. Такое испытание выдержит редкая дружба, а мы ведь и не друзья. Не обернется ли Настя опять тигрёнком?

Со вздохом сожаления я закрыл окно, даже задернул наглухо шторы и вновь развалился на кровати. Вот на виду лучше не маячить – сейчас, когда я в состоянии войны с неведомыми врагами. Бог знает, откуда могут дотянуться до меня – с их-то оснасткой. Неплохо бы заслонить окна голографическими миражами, хотя дорогое это удовольствие.

Кошачьим призраком явился Пират, поглядел на меня с неодобрением. Затем задумчиво воззрился на портьеру. Схлопотав несколько взбучек, котенок больше не пытался карабкаться по мне, путая, верно, с деревом, а вот по шторам взбирался охотно. Правда, потом принимался орать, требуя, чтобы его сняли. Такая, понимаешь, противоречивая натура.

– Изыди, – сказал я. – Мало тебе других жертв?

Пират и ухом не повел, будто обращались не к нему. Позавидуешь такому нахальству. Уже на второй день после заселения он ощущал себя господином, а остальных принимал, видимо, за обслуживающий персонал. Но со мной такие фокусы не проходят.

– Брысь! – велел я, и теперь до него дошло. Впрочем, удалился Пират с достоинством. После Настиных откровений мне совершенно расхотелось спать, хотя ждать новых гостей вряд ли стоило. Похоже, они не балуют хозяев частыми посещениями – то есть не больше визита за ночь. Но обсудить эти дела хотелось, а потому, невзирая на поздний час, я послал вызов одному из своих знакомых. В самом деле, почему другие должны спать, если я бодрствую?

Сперва я увидал на экране громадное ухо, и хриплый со сна голос прошептал в самый микрофон:

– Капитан Нестеров у аппарата.

– «Взгляни ж на меня», капитан! – затребовал я тоже шепотом. – На фига мне твоя раковина?

На том конце линии тихо чертыхнулись, ухо отодвинулось. По дисплею замелькали темные углы и стены, увешанные дребеденью, быстро прошлепали ноги, скрипнула дверь. Затем вспыхнул свет, и я узнал комнату, где меня принимали совсем недавно. Что ж, студентке Гале, новой хозяйке того дома, теперь не страшно в чужом городе. Быстро же они сошлись! Вот в наше время… бывало и быстрей, да. Впрочем, Матвей мог остаться у соседки в ту же ночь.

– А-а, эт-ты, – пробурчал он, разглядев меня. – И сам собирался тебе звонить. Тут, понимаешь, такое деется!..

– Неужто опять чьи-то причиндалы скрутили в бантик?

– Да это-то ладно…

Хмыкнув, я спросил:

– Хочешь совет – для затравки?

– Ну?

– Не спи ночью, тем более с открытыми окнами.

– А че такое?

– Простудишься.

– В такую жару?

– Капитан, ты придуриваешься? Не переусердствуй, а то как войдешь в роль…

Помолчав, Матвей напомнил:

– Так у меня ж псы?

– Ты еще канареек заведи!

– А-а… да.

– Гляжу, место дислокации ты сменил…

С некоторым смущением он обозрел помещение, почесал грудь.

– Что, цыплят любишь?

– В каком смысле?

– Да в том самом.

С минуту подумав, Матвей сообразил.

– Вообще Галя славная, – сказал он. – Бестолковая малость… Так откуда ж в них толк?

– Смотри, не обижай. А то вдруг Мстительница вернется? Посмотрю тогда на твоих псов!

– Других пугай, – обиделся сыскарь. – У нас с Галей всё по-доброму. Глядишь, и ячейку создадим.

– Думаешь, обезопасит? Тут ведь не на штампы глядят, а в корень. Вот его – береги.

– Ладно-ладно, – проворчал он. – За этим и позвонил среди ночи?

– Я-то хоть звоню, а вот ко мне – являются. Плохо бережете, копы, приходится самим отбрыкиваться. Что ж это вы?

– А мы не сторожевики, чтобы беречь, – вот к ним и обращайся. За хорошую мзду они даже бандитов готовы охранять.

– Ага, «сами калечат, сами лечат». Не они ли засылают убийц, чтобы заработать на охране?

– Ну, это ты хватил!

– Голову даешь на отсечение? – спросил я. – Кстати, наблюдал вчера, как одного копа поймали на горячем. Что, и у вас завелась внутренняя полиция?

– Вроде идет перетасовка, – пожал Матвей плечами. – Причем на всех уровнях. Кого понижают, кого вовсе выкидывают. А сверху спускают новых – они и роют землю.

– За сыскарей-то еще не взялись?

– Да наша группа пока держится. Старшой у нас – мужик с понятием, от начальства умеет отбрыкаться. А может, побаиваются его. Вообще майор не любит крика, но под горячую руку ему лучше не попадать.

– Как фамилия?

– Майора? Шилов.

– А сколько в вашем ведомстве отделов?

– Погоди, дай соображу… Одиннадцать, по-моему. Или двенадцать? Да, точно – дюжина!

А в каждом – по дюжине активистов, не считая балласта. Опять та же схема!.. Или это мода?

– Слушай, Мазай…

– Матвей.

– Это все равно. Как у вас дела движутся: впрямь кого-то отлавливаете или видимость создаете?

– Ловим-то будь здоров сколько! Другое дело, что меньше не становится.

– А вы прижигайте обрубки, – посоветовал я.

– Как это?

– Как у Лернейской Гидры. Помнишь сказку про Геракла?

– А-а… Шутить изволишь?

– Не уверен. Что вы делаете с задержанными?

– Как и положено: сдаем.

– Поштучно или на вес? Впрочем, не важно… А дальнейшую судьбу их отслеживаете?

– На фига?

– Если ваш улов вправду неплох, то куда деваются эти уроды? Ни шумных процессов, ни победных реляций, ни освещений в mass media… Вдруг их отпускают обратно? Эдакий кругооборот отморозков в губернии.

– Что ты лепишь? – даже оскорбился Матвей. – Да кому ж надо такое!..

– Вот и я думаю: кому? Или их не выпускают, а…

– Ну, что?

– …скажем, перековывают.

– В тюряге?

– Разве ж она безразмерная? И каторги окрест не видать – если не считать Лагеря. Но там обитают коммунары, божьи люди…

– Слушай, Род, куда ты клонишь – не пойму что-то.

– Сам еще не понял, – признался я. – Ладно, спасибо за сведения – спи дальше. Но лучше отсыпайся после рассвета.

– А работать когда?

– Ночью, капитан, ночью. Бери пример со старших. А не успеваешь высыпаться, переходи на полставки… тем более, толку от вашей суеты – чуть. Привет цыплёнку!

Хотя правильней назвать Галю синичкой, подумал я, уже оборвав связь. Той, что в руке. И Матвей ее заполучил. Может, он и прав.

Наверное, по контрасту вспомнилась Ника из дома на набережной, и я опять подумал: таких людей не бывает. Не девушка – картинка. Ей-богу, как нарисованная – не видел бы сам, не поверил бы. Еще и поет, причем замечательно. А водит как!.. О прочих достоинствах не знаю, но подозреваю, что самым въедливым искателям изъянов тут нечем поживиться. Слишком она хороша – во всем. Не от мира сего, вот именно. А от какого?

Кажется, у меня снова заныло горло. И ступни вдруг стали мерзнуть – это летом!.. Уж не подхватил ли я простуду от Гая?

Ну да, через эфир… Или я попросту слышу его ощущения? Тогда это надолго.

Я усмехнулся: вот и оправдание, чтобы ничего не делать. Пожалуй, опять придется выдавливать из себя дурь в тренаж-зале – проверенное средство, до сих пор меня не подводившее. Но сперва надо найти подход к Компании, чьи посланцы зачастили по мою душу. И самый надежный путь – окружной. А кто теснее завязан на Компанию? Коммунары, да… Значит, нам дорога в Лагерь.

Для начала я забрался в городские архивы, просмотрев планировки районов, которые чинуши удосужились перевести в электронный вид. Затем переключился на спутниковые снимки, куда более свежие.

Как выяснилось, основное строительство велось у торгашей и вокруг Дворца, а вот в Лагере из новых зданий появилось единственное. Зато возвели его в самом центре, на вершине покатого холма, и вид оно имело внушительный. Эдакая стройка десятилетия, поглотившая уйму сил и средств, – при тамошней-то нищете. А окрестили его не по-коммунарски: Храм. Что еще за рассадник поповщины посреди царства воинствующего атеизма? Или это филиал другого Храма, воздвигнутого Клопом для губернских церковников?

Нет, положительно – в Лагерь стоит наведаться. В тихом омуте, как известно… А ведь такое стоялое озеро поискать!

Глава 8. Рекогносцировка

Для сегодняшних дел Геральд решил прибегнуть к маскировке: щегольские рыжие усики, шевелюра огненного отлива поверх обычной стрижки, россыпь бледных веснушек на посветлевших скулах. И темный полосатый костюм в обтяжку, делающий его почти изящным, – в комплекте с вишневыми туфлями, начищенными до блеска, да надвинутой на глаза шляпой-котелком. В довершение образа: танцующая поступь, порывистые жесты, зловещая ухмылка, – этакий чикагский гангстер времен сухого закона. Использовать накладные ногти с «траурной» каймой, вид которых самого приводил в содрогание, Геральд не стал. Вообще роль была с двойным дном: он ведь играл не просто рискового франта из нижних слоев, а скорее барона, надевшего на себя такую маску. То есть пока не приглядишься – франт; а всмотришься – ну, вылитый барон!

Для начала Геральд решил посетить квартиру в старом доме, скучавшем на окраине городского центра, перед тихим каналом, отделявшем территорию, опекаемую Двором, от диких кварталов. Тут в самом деле оказалось покойно, как в прежние годы, и так же прогуливались люди по набережной, дыша водной свежестью. Правда, какой-то идиот, напялив резиновую харю, разъезжал на мопеде, не столько пугая девиц, сколько вызывая восторженные визги. Вот так развлекается нынешний молодняк.

Хорошенько оглядев подступы, Геральд поднялся по обветшалой лестнице, даванул в звонок, вряд ли уступающий ему возрастом.

– Кто там? – спросили из-за двери.

Ухмыльнувшись, Геральд ответил:

– Твоя смерть.

После паузы раздалось, как по заказу:

– Ну и что?

– Ну и все, – отрезал он.

Еще помолчав, голос осведомился:

– Гарри, что ли?

– А вживую не узнаёте?

– Так ведь дверь искажает…

– Ну да, как и старые телефоны. Открывайте, открывайте, – подхлестнул Геральд. – Если б я был они, обошелся бы без звонка.

Наконец дверь приоткрылась, явив физиономию хозяина – кстати сказать, вполне бесцветную. Увидав нынешнее обличье Геральда, он поморгал, затем с укоризной покачал головой: дескать, предупреждать надо. Хотя настоящий облик гостя ему тоже не был знаком.

– Я на минуту, – сказал Геральд. – Пустите?

– Как будто у меня есть выбор!

– Тут вы правы.

Железная створка сдвинулась еще чуть – настолько, чтобы гость смог протиснуться, – и сразу за ним захлопнулась.

– А если в глазок пальнут? – полюбопытствовал Геральд.

– По-вашему, я фильмов не смотрю? – оскорбился хозяин. – Да и стекло бронебойное.

– Ну-ну…

Разговор продолжили в комнате, усевшись за стол друг против друга. До сих пор они встречались только в виртуале. Там этот человек выглядел иначе и откликался на кличку Фант, видимо, полагая его сокращением слова «фантом». До вчерашнего дня именно он был глазами и ушами Геральда в здешнем городе. К ним прилагалось некое количество мозгов – достаточное, чтоб быть отменным спецом в своей сфере и чтобы не попасться за столько времени. Вот ни о чести, ни о совести лучше не вспоминать. То есть сам Фант охотно болтал на такие темы, но представления об этом имел своеобразные.

– Как вы нашли меня? – первым делом спросил он.

– Милашкой, – ухмыльнулся Геральд.

– Я всерьез!..

– Думаете, сейчас можно спрятаться? Уши все равно будут торчать – или какая иная часть.

– Но мы ж не договаривались так.

– Мы и по-другому не договаривались. Да и какая разница? Поверьте, меня пугаться не стоит. А зачем я пришел, вы знаете.

Со вспыхнувшей подозрительностью Фант впился в гостя взглядом, затем медленно втянул голову в плечи, точно напуганная черепаха. Чего он боится, интересно? – подумал Геральд. Что я отберу вещицу даром, а затем не захочу оставлять свидетеля? Вообще-то почти любой профи именно так и поступил бы на моем месте.

– Только не надо резких жестов, – предупредил он. – Меня вам все равно не переиграть, а посему лучше проявите доверие.

Глубоко вздохнув, хозяин расслабился и запустил руку в ящик комода, нащупывая что-то в глубине.

– Вот, – сказал Фант, выкладывая на стол небольшую коробку.

Оказалось, он не стал прятать сокровище далеко; да и вряд ли в этом был смысл. Если бы до него добрались, не помогли бы никакие тайники.

– И вот, – прибавил Геральд, опуская рядом свой пакет, куда более весомый. – Здесь вдвое против оговоренной суммы. Сможете убраться из города сразу – ваши потери я компенсировал. И советую не медлить с отъездом. Ведь бог знает, как повернутся события!

– По-моему, это скорее приказ, чем совет, – заметил Фант, задумчиво глядя на пакет, словно бы решая, сейчас развернуть или дождаться ухода гостя.

– Даю вам срок до утра, – сказал Геральд. – Завтра я займу вашу квартиру – она мне подходит. А вам к этому времени лучше оказаться подальше. Бегите отсюда, Фант, бегите со всех ног – страна большая, не говоря уж о мире. А вашим коллегам на ближайшие дни хватит забот – вот это я гарантирую. Прощайте, Фант. Надеюсь больше вас не увидеть.

Второй визит Геральд нанес неподалеку, даже не став возвращаться к Горбунку, – в малых городах почти всё рядом. И теперь дверь открыл рослый, довольно крепкий мужчина с ликом типичного гебиста – все же служба накладывает отпечаток. Звали его Гувер… точнее, такая у него была фамилия. Хотя и величали беднягу чаще по ней.

– Честь имею, – приветствовал его Геральд, приложившись рукой к шляпе. – Пока еще. А как с этим у вас, полковник?

– Вы с ума сошли, Хованцев! – вполне искренне испугался тот. – Заявиться к нам – вот так!..

– Ну, вы ведь не станете меня арестовывать? К тому ж, я буду возражать.

Гувер бросил взгляд за спину, будто опасался сторонних глаз.

– Не волнуйтесь, – успокоил Геральд. – Я озаботил вашего боровка по меньшей мере на час.

– Каким же это образом?

Барон загадочно ухмыльнулся:

– Следует знать слабые места своих подчиненных.

– Вот со мной у вас не было проблем! – заметил Гувер не без ехидства. – Выпивка да бабы – стандартный набор.

– А еще – азартные игры, – прибавил Геральд со вздохом. – Впрочем, не мое дело.

«Теперь» – следовало бы добавить. Когда-то Гувер, тогда еще капитан, был его помощником – надо признать, довольно толковым. Во всяком случае, сведения добывать он умел. Но в первые ряды не рвался. И вот так – полегоньку, не надрываясь – дослужился до высоких чинов. Хотя непохоже, что это сделало Гувера счастливым.

– Так вы приглашаете, полковник? – осведомился Геральд.

– А, ну да, – спохватился тот, убираясь с пути.

Танцующей поступью барон проследовал в кабинет, с любопытством озираясь. Занятного, впрочем, не увидел и, обогнув массивный стол, расположился спиной к стене – больше по привычке, чем из опаски.

– Похмельный синдром? – усмехнулся он, разглядывая мятую физиономию хозяина. – Увы, с собой ничего. – И подхлестнул: – Ну давайте, Гувер, включайтесь!.. У нас не так много времени.

– Да, – согласился гебист. – Уж это точно. Ладонью он с силой провел по лицу, будто соскребая следы буйной ночи, и уселся напротив Геральда:

– Слушаю вас.

– Речь пойдет о Питомнике, – начал барон.

– Простите, о чем?

– Да полно вам, Андрей Геннадьевич!.. Будто я не знаю, что кроется под вывеской здешнего детдома.

– Откуда же, интересно?

– Во-первых, я предполагал появление чего-то схожего. Во-вторых, Фомичев постарался, чтоб его достижения получили огласку. На свою беду, он сделался слишком популярным, даже обратил на себя внимание Двора.

Гувер проворчал себе под нос забористое ругательство – в том смысле, что этого следовало ждать.

– Наверняка вы курируете Питомник, – прибавил Геральд. – Почему ж до сих пор его не перебазировали в метрополию? Неужто здешние условия настолько критичны? Или причина в том, что тут вотчина Богомола?

Федерал глянул на гостя с испугом.

Улыбнувшись, тот спросил:

– Вас что-то смущает, полковник?

– Ну да – ваши вопросы!.. Зачем вы пришли, Хованцев?

– Так повернулось, что сейчас мы – союзники, – пояснил Геральд. – Или вам не нужны сведения?

– Но вы ж не отдадите их за просто так?

– Как и всегда: честный обмен. Возможно, что и себе в убыток. Но не задаром – тут вы правы.

– Раньше-то вы не заступали на чужую территорию!..

– Может, эта территория и чужая, – сказал барон. – Однако уже не ваша. Собственно, она и была вашей лишь по недоразумению. Уверяю, я осведомлен о Питомнике не хуже вас – скорее лучше. И стоит мне сбросить это в Океан… Где, по-вашему, Богомол станет искать утечку?

Крякнув, Гувер укоризненно покачал головой: дескать, от кого угодно мог ожидать – но от вас, Геральд Васильевич!..

– Мы теряем время, полковник, – напомнил гость. – Вы ж знаете: я своего добьюсь. И дела веду к взаимной выгоде – сие вам тоже ведомо. А мой, с позволения сказать, шантаж базируется вовсе не на данных, кои я получил от вас, – так что и тут за рамки не выхожу. Ну?

– Хорошо, поехали! – решился федерал. – Но предупреждаю: в эти дела я старался не влезать. Так что и спрос с меня невелик.

– Если дойдет до спроса, – хмыкнул Геральд, – то отвечать вы будете не мне. Я не сторож братьям, тем более – не судья. И ваше право на спокойный сон не оспариваю.

– Всё умничаете, майор? – огрызнулся Гувер. – Не надоело?

– Подполковник тогда уж, – поправил гость. – Успел получить, прежде чем сгинул. Хотя все равно ниже, чем у вас, – тут вы правы. Так я слушаю, Андрей Геннадьевич!

Гувер помолчал несколько секунд, собираясь с мыслями, затем деловито и без обиняков выложил, что знал, – скорее всего в полном объеме, будто хотел сбросить с себя эту тяжесть. Не для того ли и пьет он, чтобы заглушить? Раньше все-таки знал меру.

– Фомичев, понятно, псих, – сказал Гувер в заключение. – Зато умеет нравиться – родителям, репортерам, чинушам. Эдакий обаяшка!..

– Это не вполне то, что зовется обаянием, – возразил Геральд. – Скорее магнетизм. А заряжается он от своих деток. Вы хоть представляете, какими способами Фомичев привязал их к себе?

Но в такие детали Гувер старался не вникать, а потому спросил об ином:

– Что вы будете делать с этим: продадите?

По-видимому, решил сразу условиться о доле.

– Мне претит торговать чужими секретами, – сказал Геральд. – Вот если бы добыл это сам… Хотя и тогда – вряд ли. Сказать по правде, мне вовсе не хочется, чтоб на методику наложили лапу другие.

– Тогда я не понимаю, Хованцев: в чем ваш интерес?

– Боже мой, да что тут понимать! – пожал он плечами. – Просто я не желаю, чтоб Алмазин прорвался наверх, – тогда мне сделается душно в этой стране.

– Для этого не обязательно приезжать сюда.

– Интересуетесь, зачем я здесь? – спросил Геральд. – Могу ответить. Во-первых, разобраться с Питомником. Во-вторых, свести счеты – кое с кем. В-третьих, найти… одного человека. Или двух. В-четвертых… Да просто мне любопытно, черт возьми!

– А не боитесь, что я донесу?

Барон пожал плечами:

– Ради бога – будем считать это объявлением войны. К тому ж тут нет секрета для заинтересованных сторон. Что я в городе, им уже ведомо, а чего добиваюсь – сообразить просто… Вы, полковник, лучше бы беспокоились о себе!

– С какой стати?

– Пока что вас избегают трогать, – сказал Геральд. – Но когда в здешних местах закрутится та же карусель, что под Колпаком, – по-вашему, на какой день вас прихлопнут?

Свою шкуру Гувер оберегал как зеницу, и вот этим пронять его легче всего.

– Собственно, вы о чем? – спросил он настороженно. – Что еще за «карусель»?

Барон хохотнул:

– Ну да, конечно! Как всегда, у нас перемудрили с секретностью – даже те, кому положено, мало что знают… Говоря вкратце, там мы поимели вторжение во всей красе: с новым оружием и летающими крепостями.

– Какое вторжение, чье?

– А это уж у кого и на что хватит фантазии, – ответил Геральд. – Вы вольны подозревать западников – у каждого, говорят, свой бзик. Другие поминают инопланетян.

– Бред!.. Вы что, Хованцев, тоже верите в это?

– Помнится, у нас уже пытались «сказку сделать былью», – заметил тот. – Так почему не допустить, что кто-то преуспел в этом больше? Впрочем, как считает наш приятель Кторов, признанный знаток людей и мастер интриги, в сюжетах лучше не расставлять лишних точек – пусть читатель сам додумывает. С другой стороны, когда центр города перестраивают наново, формируя единый ансамбль, а затем сия махина вздымается в воздух, изрыгая по всем направлениям лучи и плазму…

– Да не ведется тут больших строек! – с досадой возразил Гувер. – И не возводилось в последнее время ничего… если не считать Храма.

– Значит, к нему и надо приглядеться внимательней. А заодно к церковникам.

– Как раз там все схвачено.

– Богомолом? Ну да, прозвище обязывает!

С беспокойством полковник взглянул на часы.

– Ухожу, ухожу, – успокоил Геральд. – А что, Ульян последнее время не возникал? Или хотя бы Альбион?

– Меня, во всяком случае, не навещали. Зато ваш любимый Кторов ошивается неподалеку.

– Что, Борислав тут? – обрадовался Геральд. – Вот удача!..

– По-моему, он черпает вдохновение в здешних местах, – съязвил Гувер. – Тут и придумывать не надо – знай пиши с натуры.

– Можете меня с ним состыковать?

– Почему нет?

Достав из кармана старенький телефон, федерал настучал номер, дождался отклика. Не поминая имен, задал обычный по нынешним временам вопрос: «Вы где сейчас?» Выслушав разъяснение, подтвердил: «Понял», – и сообщил Геральду:

– В торговой слободе, возле книжных лавок. Еще какое-то время пробудет.

– Ну вот, – бодро заметил тот, – теперь вы знаете, куда направить убийц.

На это Гувер лишь кисло усмехнулся, оставив без комментариев.

– Удачи, полковник! – прибавил Геральд. – Постараюсь предупредить, когда настанет время рвать когти. Думаю, что живым я для вас полезнее.

К торгашам он докатил за минуты. Вот тут оказалось людно, а все подходы забиты машинами. Воткнув Горбунка в подвернувшуюся щель, Геральд зашагал по уличной стремнине, держась подальше от магазинов, чтоб не угодить в людской водоворот. Парило уже крепко, но он любил жару, вдобавок было с чем сравнивать – все ж не тропики. Да и нательный кондиционер выручал, создавая вокруг прохладную завесу.

У книжных лотков было свободней – пожалуй, продавцы даже превосходили числом покупателей. А потому один из тех, огромный и массивный человечище, сразу бросался в глаза. Задумчиво щурясь, он вертел в пальцах яркую книжицу с прорисованной на обложке жуткой сценой.

– Экое паскудство – верно, толстый? – доверительно зашептал барон, придвинувшись вплотную. – И кому ж может глянуться такое!..

– Здесь есть тонкость, сударь, – сказал гигант, покосившись на него. – Фамилия на обложке совпадает с моей.

– А имя?

– Имя тоже. И вообще, это я.

– То-то я гляжу, обличье знакомое! – обрадовался Геральд. – Ведь это прославленный на всю планету, Великий и Могучий кудесник слова…

– Полегче, Гарри, полегче, – проворчал тот, откладывая книжку. – Не пережимай. Думаешь, не узнал? Да я тебя под любой личиной различу – по твоему непревзойденному нахальству!

– Ну, ты растешь, – засмеялся Геральд, кивая на его живот. – Откуда такие пышности?

– Так ведь из-за машины не вылезаю. Скоро у меня будет зад, как у гамадрила.

– Такая же красная?

– Такая же красивая! – гулко хмыкнул великан. С гривой пепельных волос, отброшенных за спину, и густой порослью по всему лицу он походил на разъевшегося благодушного льва, который уже не усматривает в каждом встречном добычу. Но хищника, даже ушедшего на покой, лучше не задевать.

– Хоть не зря натирал мозоли? – поинтересовался Геральд.

– «Скока я зарезал, скока перерезал, – прогудел Борислав, кровожадно потирая лапищи. – Скока душ я загубил…»

Конечно, он имел в виду очередной из своих ужастиков, кои клепал по штуке в квартал и которые, как ни чудно, пользовались спросом у публики.

– Ладно, где можно поболтать без помех? – спросил Геральд, озираясь.

– Тут поблизости кабачок, – сообщил Борислав. – Вполне уютный.

– Приглашаешь?

– За твой счет, разумеется.

– Ну, веди!

Заведение помещалось в подвале и, действительно, выглядело недурно: сводчатые потолки, стены из бурого кирпича, деревянные кресла с подушками. Как видно, Кторова тут уважали, а потому гостям сразу выделили кабинет. Обслуживала их владелица трактира – веселая справная дамочка, явно благоволившая к обходительному гиганту. Вообще тот не хуже Геральда умел заводить знакомства и устраиваться в жизни – может, со временем и впрямь пустит здесь корни. А что, домик аккуратный, кормежка отменная, хозяюшка душевная, наверно и пылкая. Чем не прибежище для бывшего героя тайных сражений?

– Вот уж кого не ожидал встретить! – сказал Геральд, когда их оставили наедине. – Даже в голову не приходило.

– Напрасно, напрасно, – откликнулся Борислав, с удовольствием озирая закуски, в самом деле выглядящие завлекательно. – Как раз мне тут самое место. А вот тебя с чего занесло в эти края?

Попробовав вина, уже разлитого по бокалам, Геральд одобрительно кивнул и сказал:

– Причин много, но главное… Тянет меня, понимаешь? Будто зовет кто…

– Ага, значит, и у тебя…

– Что?

– Крыша поехала. Не переживай, Гарри, – здесь это норма. А ты и вправду мог слышать Зов.

– Скажи еще Глас Божий! – ухмыльнулся он. – Нет, ко мне-то взывает человек, вдобавок близкий.

– У тебя что, много родичей?

– Скорее мало. Но, может, я знаю не о всех?

– А-а, – протянул Борислав. – Конечно, у каждого свои скелеты…

– И потом, хочу разобраться в здешнем компоте.

– Эка! С налёта, да? Я тут сколь времени ошиваюсь – а много ль уразумел? Впрочем, кое-что…

– Ну?

– У меня ж интуиция, ты знаешь.

Об этом Геральд, действительно, знал.

– Сколько? – спросил он напрямик.

– А это как сам оценишь, – ответил гигант с кокетством таксиста.

– Столько хватит? – осведомился барон, демонстрируя фигу.

Борислав хохотнул, не поверив. Слишком давно они знакомы.

– А что за Храм тут возвели? – спросил Геральд. – Слышал что-нибудь?

– Он и тебе подозрителен?

– Еще бы. Якобы восстановили в точности – но я ж видел фото оригинала!..

– Зато местные святоши вселились туда охотно. И теперь, что ни день, являют публике чудеса.

– Неужто опять иконы прослезились? – возмутился барон. – Да сколько можно, помилуйте!

– А что удивляться? Разве люди не сами наделяют чудотворцев силой? Главное, верить. Сейчас ведь многие ждут пришествия – то ли Христа, то ли инопланетян, то ли первосвященников разных мастей, включая основателей. Может, уже заявился кто-то?

– Это вопрос? Или констатация?

– Да ходят такие слухи. Будто за наши грехи или же муки ниспослали на Землю спасителей. Пророков или мудрецов.

– Сионских? – вставил Геральд. – А без чужого ума – никак?

– А если они прибыли из Шамбалы? – сказал Борислав. – Такой вариант ты исключаешь?

– Нам только Шамбалы не хватает, – хмыкнул Геральд. – А так полный набор, на все вкусы. Кстати, вот это больше всего настораживает.

– Что именно?

– Кто-то умело играет на людских слабостях, причем задействовал всю октаву – от алчности до тщеславия. Уж не следят ли за нами со стороны?

– Имеешь в виду…

– …совсем чужих, – кивнул Геральд. – Из очень дальней стороны – может, с того света.

– Ты что, дорогуша, моих опусов переел?

– Ага, лишь этим и занят – когда не сплю.

– С кем? – сейчас же спросил Борислав. – Опять подцепил какую-нибудь кралю?

– Подцепить можно триппер, – фыркнул барон. – Филолог!

– Иногда лучше уж его. Между прочим, ты сам помянул слабости…

– Ну, договаривай.

– Будь ты у меня в персонажах, уж я бы знал, чем тебя купить.

– Это не слабость, мой друг, – потребность, – возразил Геральд. – Более того, необходимость. Без этого мир тускнеет вдвое. А то и больше.

– Тем дешевле ты купишься, – проворчал гигант. – Сколько тебя знаю, вокруг – мамзельки. Все доказываешь свою неувядающую потенцию?

– Зачем доказывать? Я реализую.

Однако Геральд задумался – действительно, тут могла найтись слабина. А сочинитель тем временем продолжал:

– Вообще, у персонажей должны быть простые мотивы – иначе не увлечь. Публика сопереживает, когда понятно. А высокие помыслы хороши в сказках. По большому счету людишек не волнуют идеи. Зато они стремятся примкнуть к стае, желательно крупной, и занять там место потеплее. Вот ты, барон, не хочешь заделаться герцогом?

– Да на кой? – фыркнул тот. – Проку нынче от герцогства!..

– В народе станут уважать больше.

– Да неинтересны мне те, кто уважает за титул.

– И у самого прибавится уверенности.

– О, уж с этим порядок!..

– Тогда подумай о богатстве – настоящем, неисчерпаемом.

– Что толку в роскоши, когда не станет сил? А копить на старость – это такое занудство!

Гигант благодушно хмыкнул:

– В гонки-то, поди, балуешься еще?

– А куда деваться, если гоняют, – улыбнулся Геральд. – Но вообще хорошие игры люблю по-прежнему. Знаешь, Бур, когда я был вдвое моложе…

– Ну?

– …я желал почти того же и чувствовал себя, как сейчас. С тех пор у меня не изменились ни формы, ни темперамент – разве прибавилось морщин. Я и поныне не уступлю молодым энергией и выносливостью. Но долго ли продержусь на этой полке?

– Второй твой бзик, – отметил Борислав.

– Лучше иметь несколько, – засмеялся Геральд. – Отличное средство против мании!

– А вот я живу в согласии с возрастом. Каждой поре – свои цацки.

– Значит, я из тех, кто не взрослеют.

– Будешь гнаться за поездом, пока не свалишься под колеса? Говорят, Цибульский так погиб.

– Кто?

– Да был такой актер.

– А-а, ну да… Слушай, толстяк, – вдруг повернул Геральд, – а не хочешь поработать со мной в спарке? Как в прежние времена – помнишь?

– А сочинять за меня станет Пушкин, – прибавил Борислав, снисходительно кивая. – Как бы коллега, да?

– Нашел о чем переживать. Здесь и без тебя такого насочиняют!..

– Не-ет, старина, я уж отбегался, отстрелялся. Теперь для меня главная радость: созерцать… Ну, еще осмысливать, понимать, увязывать. А также строить схемы и прогнозы.

– Не рано ли сдался, Бур? У тебя ж сила, как у медведя! И со здоровьем, поди, проблем нет.

– Потому и не хочу подставляться под пули. С возрастом осознаешь, что главное достояние – голова. А мысль, говорят, убивать нельзя, хотя охотников хватает. Вот ежели б мне предложили планировать операции…

– Додумался, молодец! То есть я стану вкалывать за двоих, а ты, белая кость, будешь подбрасывать мне идеи?

Борислав ухмыльнулся:

– Ну, раз тебе хватает своих… А у меня, видишь, главные мысли сейчас о романе. Я не имею в виду этот, – кивнул он на дверь. – Хотя и тут закручивается лихо. Но два романа не потяну – какой-то придется тормознуть. Да ведь и ты не любишь параллелить?

– Неразрешимая проблема, – вздохнул Геральд с сочувствием.

Гигант зычно фыркнул.

– Ты не мешай меня с мягкотелами, – попросил он. – Пока что я вижу цель и стены прошибать способен. Вот только зачем исполнять это лбом?

– А тут не до выбора частей – уж что подвернется!.. Кстати, откуда такой разгул маньячества? В прежние времена эти красавцы были наперечет, а ныне, говорят, бродят стаями.

– Так ведь сами взрастили, – сказал Борислав. – Веками в людях копили муть, а теперь ее всколыхнули извне – вот и выплеснулось.

– Все-таки «извне»? – не пропустил Геральд. – Значит, и ты склоняешься к версии пришельцев. Космических или иных?

– Ну, для инопланетян они знают нас слишком хорошо!

– Может, бывшие люди? То есть почившие, но не вполне.

– Или будущие, – прибавил сочинитель. – Этакая цивилизация могучих детей, разжившаяся опасными игрушками. Между прочим, едва не все наши комплексы – из детства. Оттуда же, видимо, и твоя ненависть к насильникам.

– Людовед! – хмыкнул Геральд. – Хотя больше смахиваешь на людоеда.

Тут как раз принесли горячее, поменяв разоренные тарелки на дымящиеся, исходящие искусительными ароматами. И опять скоренько удалились, чтобы не мешать общению, – дисциплина на уровне.

– Кстати, о детях, – сказал барон, как только закрылась дверь. – А про Питомник ты ничего не слышал?

– Имеешь в виду местный детдом? Как же, как же – мелькало. А какой там импозантный директор – ну право, такая душка!.. Фомичев, кажется?

– По моим сведениям, его пристроил туда Ульян.

– У Богомола на людей особый нюх, – заметил Борислав. – Как у навозной мухи. Дерьма не пропустит.

– А знаешь, сколько Фомичеву лет? Он ведь немногим младше нас с тобой, а выглядит юнцом.

– И в чем причина, по-твоему?

– В тамошних воспитанниках. Они сделались его портретами, как у Грея, и теперь взрослеют быстрей положенного.

– Да, детки-детки, – вздохнул здоровяк. – Как ты знаешь, под здешним городом полно катакомб…

– И что?

– А в последние годы развелось столько беспризорников…

– Ну, дальше!

– Что творится с людьми? – раздумчиво продолжал Борислав. – Уже собственных чад перестают любить!

– У тебя их и вовсе нет.

– Я компенсирую книгами – по известной формуле. Впрочем, дело не во мне.

– Вот именно. Переходи к сути. Как я понял, беспризорники заселили катакомбы?

– Видишь ли, в этих норах за ними трудно угнаться…

– Уж тебе – точно.

– Я и говорю: отличное убежище для мальцов. У них там уже свое общество. И организовано занятно – по карточному принципу.

– То есть?

– Ну, тамошний социум делится на Колоды и Масти – будто на кланы. А в каждой Масти четкое разделение по статусу: от Туза до Шестерки.

– В самом деле, оригинально. И удобно!..

– Но речь о другом: в последние недели кто-то устроил охоту на ползунов. Конечно, на общем фоне это непросто разглядеть…

– А что же власти – совсем устранились?

– А что им до мальцов? Правда, один местный репортер забил тревогу. Но от Двора тотчас поступило разъяснение: ребятки, мол, сами друг друга мордуют – этакие межплеменные войны. Ну, расшалились от избытка энергии, дело-то молодое.

– Меня не удивляет, что это заявил Двор, – сказал Геральд. – Вот что находятся идиоты, которые в такое верят!..

– Так ведь, если хочешь спокойно спать, лучше записать жертвы в виновники. Не то придется вспомнить, что среди тех бедолаг обретается, возможно, кто-то из твоих родичей, коему ты отказал в помощи. А это, знаешь, все-таки дергает.

– Ага, «и с партизанами как-то неловко получилось»!..

– Хотя некоторые из здешних доброхотов поддерживают ползунов. И среди них, к слову сказать, Клер.

– Кто?

– Клер, твоя бывшая пассия, – охотно пояснил Борислав. – Она неплохо поднялась тут – завела собственную фирму, создала недурную команду, обрела влияние. Конечно, не вровень с Семьями, но с ней считаются.

– Вот к Клер я наведаюсь завтра, – сказал Геральд. – Уже и время согласовал. Это ты у меня – внеплановый.

– Скажи еще: внебрачный! – хохотнул гигант.

Дальше разговор переключился на знакомых: с кем что стало, кто куда пробился да чего сподобился, а кто и вовсе помер. Затем подоспел десерт, а еще чуть погодя обед подошел к завершению. И почти сразу друзья расстались, не забыв обменяться координатами.

Покинув гостеприимный подвал, Геральд отправился бродить по городу, некоторые районы одолевая на Горбунке, чтобы не тратить время на дорогу. За прошедшие годы тут многое изменилось. К примеру, обрели нежданное влияние казаки, прежде смахивавшие на опереточные персонажи. Помимо собственной слободы, бравые фуражечники патрулировали центр, подменяя сторожевиков, и уже освоили окрестности порта, встречая странную терпимость со стороны заправляющих там бандитов. И что же их сближает?

Не пропустил Геральд и центральный парк, где по случаю наступившего уик-энда устроили гуляния. Тут и там трудились аттракционы, в большинстве даровые, всюду натыкали киосков. А на главной эстраде, при большом стечении и в агитационных, видимо, целях, распевали жизнерадостные до кретинизма молодцы, поминутно хватая себя за причинные места, будто у них там свербело. Издали они казались такими же щенками, как полтора десятилетия назад, а ближе разглядывать не хотелось.

Толкотня тут творилась несусветная. Надвинув на глаза шляпу, Геральд двинулся через толпу, лавируя меж людьми, а особенных нахалов отшвыривая тычком бедер – старый «бесовский» трюк, применяемый при разгоне сборищ. При этом не забывал сердечно улыбаться, а на возмущенные окрики отвечал простодушным взглядом. От обилия ощущений кружилась голова, и это даже нравилось Геральду – пьянило, как легкое вино.

Выбравшись из толпы, он опустил на глаза очки, вполне похожие на принадлежность видеоплейера, но куда более универсальные, и двинулся вдоль забора по тенистой аллее, после недавнего столпотворения казавшейся безлюдной. Почему-то его влекло в глубину парка, где мало что находилось, кроме административных и хозяйственных зданий.

Кстати, как раз тут, сразу за каменной оградой, начиналась территория порта, принадлежавшая, как уже поминалось, крутарям. И как они смогли урвать столь лакомый кус? Впрочем, тогда в городе еще не обосновался Двор, а здешние муниципалы и себя продали бы с охотой. Ну, и что занятного может обнаружиться по ту сторону забора?

Внезапно в ухе заурчал зуммер, оповещая о вызове. Удивившись, Геральд ответил. Перед глазами, заслоняя деревья, возник светлый лик Энни, красиво обрамленный золотыми локонами. И ниже, сколько хватало экрана, все смотрелось отлично. Как видно, после его ухода женщина так и не удосужилась одеться.

– Патрон, куда вы запропали? – укорила она, надув губки, точно маленькая капризуля. – Уже наскучила, да?

Нечто новое в ее манерах – до сих пор вела себя иначе. Решила сменить образ?

– Я не патрон, я обойма, – сказал Геральд, машинально поправив очки. – И докажу это нынешним вечером. Отсыпайся, набирайся сил… Я скоро буду.

– Жду с нетерпением, – заверила женщина. – Будешь на подходе, сообщи. Приму нужную позу.

– Сладкая, не буди зверя! – засмеялся барон. – Не то придется свернуть программу.

Чмокнув губами едва не в самую камеру, Энни пропала из виду – успев разбудить в Геральде томление. Вот чертовка! – подумал он с одобрением. Умеет дергать мужиков за струны.

Поглядывая по сторонам, Геральд погулял по аллее еще некоторое время, прислушиваясь к себе. Ну что, доверимся инстинкту? С виду цивилизованный человек, а ежели копнуть глубже…

Оглянувшись, он нырнул за кусты, легко вскарабкался по выщербленной стене и слетел с нее уже по другую сторону. Здесь тоже густо росли деревья, утопая стволами в пышных зарослях, – а потому заметить вторжение было сложно. Пригнувшись, барон заскользил вперед, интуитивно выбирая в листве тропку, словно опять очутился в джунглях. Когда требовалось, он умел ступать бесшумно – тем более в таких мокасинах. А из-за крон уже проступала глухая стена, похожая на второй забор. Впрочем, затем над ней проявилась крыша.

Достигнув здания, Геральд остановился, озадаченно озираясь. Он не солгал Бориславу, даже не преувеличил – его действительно влекло, будто пресловутым Зовом. Но сейчас почему-то тянуло под землю. Не рано ли? Хотя нет, горизонтальная составляющая оставалась и указывала внутрь строения. Или по другую его сторону. Но лучше мы двинемся напрямик.

Сместившись к стальной двери, замеченной неподалеку, барон хмыкнул и, за секунды уговорив замок, проник в открывшуюся щель. Вот так да! Домина и снаружи выглядел солидно, а внутри оказался одним громадным залом, подкрепленным массивными колоннами, заставленным бесчисленными ящиками, образующими причудливый лабиринт – с узкими проходами и внезапными тупичками. Освещали его несколько ламп, подвешенных под потолком, а вдоль стен и меж колоннами протянулись железные мостки, куда вели крутые лестницы.

Так это склад, сообразил Геральд, вступая в лабиринт. Ну, могли бы и лучше охранять.

Впрочем, ящики казались увесистыми – так просто не утащишь. А сложенные из них стеночки редко где превышали полтора метра – видно, тут не требовалось экономить площадь.

Геральд добрался до середины зала, когда ощутил тревогу, сразу затормозив. Невдалеке то ли послышался, то ли почудился топоток – пожалуй, слишком частый для человечьего. При том, что до заката было еще неблизко, барону сделалось зябко. Черт знает, может, завелись уже и дневные гости? Ничто ведь не бывает абсолютным.

Искоса озирая зал, Геральд ждал продолжения. Вдруг его будто сдернуло с места, и в тот же миг раздались выстрелы, причем с нескольких точек. В длинном броске нырнув за ящик, барон перекатился на корточки, выхватил из-под одежды пистолеты.

– Э нет, судари мои, – прошептал он, осклабясь. – Не так-то это просто. Сейчас покажу вам кино!..

Какой черт заманил его в этот лабиринт? Правда, и ангел не дремал, вовремя предупредив, – хотя мог бы подсуетиться до обострения ситуации. Наверно, и дальше придется перемещаться кувырками, но Геральда это мало смущало. Такой акробатикой со стрельбой он владел получше иных циркачей и в жертвы записываться не собирался. Кажется, предстоит веселенькая забава.

– Господа! – не поднимаясь с корточек, крикнул он. – Может, разойдемся по-доброму? Ей-богу, вам же дешевле встанет!

Понятно, никто не ответил. Вообще Геральд не помнил случая, чтобы это сработало. Но для очистки совести следовало предложить мировую. Конечно, играть с ними в поддавки барон не собирался. В конце концов, они первые начали – пришел на ум детский довод. Теперь главное: закончить последним.

Для разгона он кувыркнулся через голову и тут же скакнул из-за ящика, нацелив пистолеты вбок. А только взгляду открылась пригнувшаяся фигура, одетая в блеклый камуфляж, как Геральд стал стрелять. И продолжал пальбу из обоих стволов, пока не влетел за следующее укрытие, совершив там новый кульбит. Тотчас в голове будто счетчик включился, фиксируя расход припасов. Нынче у боевиков такая броня, что одним попаданием не обойтись. Впрочем, барон экипирован не хуже. А уж пистолеты у него… Ну и отдача у этих Eagles! – подумал он с уважением. Это ж насколько меня снесло?

Насколько Геральд успел заметить, почти все его пули попали в цель и противнику этого хватило. Но оставались еще двое – по меньшей мере.

На миг он выглянул из-за угла, затем пару секунд осмысливал картинку, прикрыв глаза. Да, похоже, с одним разобрались – как ни печально для проигравшего. «Одиннадцать», – продолжил барон счет с того числа, которое недавно назвал Энни – якобы в шутку. За точность, правда, поручиться трудно, но в погрешность укладывается. И пока ему не до угрызений.

Геральд снова качнулся за угол, но теперь не стал тормозить, а в пять скачков достиг убитого и склонился над ним, посылая компу запрос на опознание. Почти сразу пришел ответ, изумив барона несказанно. Вот от кого не ждал подвоха!.. По крайней мере, не так скоро.

Оказывается, это гильдия карателей, наш боевой авангард в борьбе со всяческой мразью, от прыщавых юнцов-насильников до маньяков-серийщиков. Ах-ах, благородные мстители!.. Уже и за плату убиваете? Или дали себя уговорить, поверив в мои грехи? Конечно, на моей совести много разного, но насилий и садизма в помине нет – за что же на меня наезжать? В любом случае, выбранная стезя привела карателей туда, где палачей не отличить от лиходеев, – а значит, церемониться с ними не стоит. Взбесившихся псов пристреливают, разве нет?

– Делайте ставки, господа, делайте ставки! – прошептал Геральд. – На кону – жизнь.

Некоторое время он играл с противниками то ли в прятки, то ли в догонялки, перебегая из укрытия в укрытие и постреливая в пятнистые фигуры, мелькающие в проходах. Может, и доставал, хотя вряд ли всерьез. Но выпущенные им заряды считали и на той стороне. Потому что, только Геральд привалился к ящикам, готовясь сменить обоймы, как из-за угла выскочил каратель, наставляя ствол. Оскалясь, Геральд вскинул ему навстречу ладонь и чуть-чуть опередил с выстрелом. Тряхнуло так, будто с руки стартовала ракета, – зато и противника бросило назад. Тот все же успел пустить очередь, но с прицела его сбили и почти все пули ушли вбок, брызнув щепками, вырванными из досок.

Конечно, я не Василиса Премудрая, злорадно подумал барон, однако в рукаве кое-что припас: ма-аленькую гранатку. Кушайте, родные!..

Подбирать пулемет подстреленного он не стал – свое оружие привычней. Вогнав в рукояти новые обоймы, возобновил охоту. Врагов теперь стало меньше – сообразно поменялась тактика. Погнавшись за следующим карателем, Геральд уже не так оберегал тылы, сосредоточась на беглеце. Но тот, шельма, оказался ловок и уходил от преследования весьма умело, вдобавок огрызаясь. А проворен был на диво, ни на миг не прекращая двигаться.

– Да что ж ты мечешься так? – пробурчал барон с досадой. И сам усмехнулся: ну да, постой минуту, пока не попаду.

Но как нравились ему такие заварушки! Вот когда начинаешь ценить жизнь, каждый ее миг, отвоеванный у оппонентов. И лучше пусть за нее платят они – раз вступили в этот торг.

И вдруг во всем помещении погас свет.

– Так, – прошептал Геральд, – переходим на следующий уровень.

Коснувшись рукой очков, он включил инфра-зрение и сразу сменил позицию, надеясь, что каратели адаптируются к смене условий не столь быстро: оснастка-то у них послабей. Затем возобновил игру.

Третьего противника барон подловил на галерее, всадив в беднягу несколько пуль и принудив кувыркнуться через перила – скорее всего, уже мертвым. Хотя и этот оказался не последним.

Все же упорные парни – каратели. Даже оставшись один, четвертый не захотел отступать, бог знает на что надеясь. Хотя оказался вовсе не так шустр, как предыдущий, и куда доверчивей остальных. Геральд выманил его, пожертвовав пиджаком, и подранил крепко. Добивать не стал – перевязывать, впрочем, тоже. Кстати, отличная штука: провокация. Если приспособить ее для добрых дел… Ну-ну, «парадоксов друг», не увлекайся.

Вообще, следует уносить отсюда ноги, пока этой пальбой не заинтересовались хозяева. Не хватает лишь разборок с крутарями!.. Ну извините, парни, я тут насорил слегка. Вы уж приберите за мной, ладно?

Глава 9. Ваш выход, незауряды

– Провалиться мне в ад, – пробурчал Стас озадаченно. – Уж это ни в какие ворота.

Развалясь в кресле, он недоверчиво глядел на экран, испещренный цветистыми значками и надписями. Массивный, широкий, с тяжелыми длинными конечностями, Стас совершенно не гармонировал с изощренной техникой, заполнявшей стенд до самого потолка, и с деликатными клавишами, по которым вслепую скакали его пальцы, твердые как дерево. И однако управлялся со всем этим на диво.

– В чем проблема? – поинтересовался Влад, нехотя отрываясь от мыслей. – Снова отклонения?

– И какие!.. Впору свихнуться.

– Может, пора менять модель?

– Щас! – огрызнулся Стас. – До последнего времени к ней претензий не было, верно?

– Ну, если по крупному…

– А нынче сыплются из ведра. – Стас хмыкнул. – «Дождь кошками и собаками»! Не хочу показать себя торопыгой, но, кажись, появился неучтенный фактор.

– Появился или неучтенный? – уточнил Влад.

– Скажем: проявился. Спал себе, спал – и вдруг нате вам, выпал на свет!

– Ты уверен?

Легонько отстранив приятеля от пульта, Влад сам погрузился в исследование многозвенной схемы, листая страницу за страницей.

– Ну? – спросил Стас, с усмешкой наблюдая за ним. – Убедился?

– Н-да… Действительно, кто бы мог подумать? Опять люди ведут себя не как от них ждали. Грядут новые разочарования.

– Что-то неладно со здешним Гнездом, – сказал Стас. – Нет, по первому слою все нормально: пирамидальная структура, стандартное отношение уровней, но… общая ситуация не та. Обычно-то огры вылавливают ведьм, запасаясь творческими ресурсами, а здесь их словно бы выживают, создают вакуум Хаоса. И знаешь: как бы мы не работали на руку неведомым хитрецам!

– То есть ты полагаешь, что тут действуют не огры?

– Или не те огры – другие. Вообще, много ли мы знаем о чужаках? Это все равно что судить о землянах по одной нации, вдобавок экзотической.

– Даже не по нации – племени, – поправил Влад. – А то и роду.

– Позорище, а? Пришлые дикари, которых всего-то с десяток тысяч, реально грозят подмять Землю… а противодействовать им, кроме нас, некому. Более того, среди местных у них куда больше союзников, чем сможем набрать мы. Выходит, численное преимущество на их стороне?

– Может, они дикари, но вовсе не глупцы. К тому ж психологию заурядов понимают отлично. Недооценивать их, как ты знаешь, себе дороже.

– Кстати, а куда Ника подевалась? – вдруг спросил Стас, озираясь, будто она должна была обретаться в пределах видимости. – Опять ищет приключений на свою красивую попку? И ведь найдет!

– Работа такая, – коротко откликнулся Влад. – Что ж поделать?

Он тоже волновался за девушку, но, в отличие от верзилы, смог притерпеться к постоянным ее отлучкам. И конечно, Ника имела на них право. Разумеется, Стас это понимал, да только не умел настолько отстраняться от друзей – еще не умел или вообще. Поэтому и с Переходами у него сложности.

– Ладно, – со вздохом сказал Стас, – что у нас по программе дальше?

Молча Влад ткнул пальцем в пульт, вызывая Рауля. В целях конспирации Окно открывалось прямо на экране, имитируя объемную картинку. И звук был на зависть – если считать это обычной связью. Разница заключалась в том, что они могли, при желании, пожать друг другу руки.

– Какие новости, брат? – спросил Влад, завидев венесуэльца. – Давненько ты не возникал.

– Ждем, – коротко ответил Рауль. – Что-то грядет.

Был он коренаст и смугл, с литыми твердыми мускулами. Волосы прямые, черные, в чертах угадывается примесь индейской крови. Кроме него тамошнюю команду составляли Мария, племянница Рауля, и Хозе, дальний их родич, – развели, понимаешь, семейственность!.. Редко, но случается.

– Помощь не требуется? – предложил Влад. В принципе, если человек смог подняться на такую ступень, избыток самолюбия ему не свойственен, и уж призвать друзей, когда возникнет надобность, он не постесняется. Но разброс тут возможен – лучше застраховаться.

– Если что, заору на весь шарик, – заверил Рауль, слегка осклабясь.

– Договорились.

Только Окно схлопнулось, как ожила внутренняя связь. Повернувшись на сигнал зуммера, Стас нажал клавишу. На втором экране возник лик Стеллы, прекрасный и безмятежный, эффектно обрамленный гривой смоляных волос. Как и всегда, фасад их странной фирмы смотрелся безупречно.

– К вам посетитель, – промурлыкала она, улыбаясь. – Даже двое.

– Кто? – спросил Стас.

– Шилов.

– Со товарищем? Ладно, щас будем.

Погасив экран, он вопросительно глянул на Влада.

– Это серьезно, – сказал тот.

– Конечно, – согласился Стас. – По ерунде майор теребить не станет.

– К тому же в струю.

– Правда? И во что это станет нам?

– Боюсь, недешево.

– Вот смех!.. Хоть бы кто-то пришел с радостью.

Вместе они поднялись и направились к двери. Шилов притулился в гостевом кресле, поджав запыленные ботинки и уложив старенькую шляпу на колени. Это был плотный крепыш, круглолицый, полноватый, с ранними залысинами. Великолепной Стеллы он робел и поглядывал на нее с опасливым восхищением – вполне бескорыстным, ибо был до смешного предан маленькой жене и сыновьям-двойнятам. Вообще Шилов показал себя человеком беззлобным и не завистливым, что по нынешним временам немало. А потому Влад поддерживал в нем Силу – конечно, строго дозированную, поскольку, как и большинство старых служак, майор тяготел к простым решениям и слишком любил порядок.

Вторым посетителем оказался красивый статный парень с застывшими глазами, словно бы обращенными внутрь. В его лице ощущалось то избыточное спокойствие, какое только и удерживает от взрыва. Но взгляд, которым он встретил возникшую парочку, удивлял пытливостью.

– Можете уделить десяток минут? – спросил Шилов, вскакивая и застенчиво протягивая руку для ритуального пожатия.

Как обычно, он начинал с малого, опасаясь спугнуть намеченную жертву, – но зацепившись, редко не достигал желаемого.

Кивком Стас направил его в кабинет. Обойдясь даже без такого приглашения, парень двинулся за майором – видно, сейчас ему было не до формальностей. Поймав взгляд Влада, верзила на секунду опустил веки, подтверждая, что берет инициативу на себя.

– Итак? – спросил он, когда все расселись. По своему обыкновению Стас развалился в кресле, забросив массивную ногу на локотник. Вот чего никогда не позволял себе Влад – по крайней мере в присутствии гостей. Приходится блюсти приличия, если они кому-то важны.

– У Артема пропала подружка, – кивнул Шилов на парня. – Никаких следов, абсолютно. Сами понимаете, в таких делах надо действовать быстро или… спешить будет уже ни к чему. Я опросил криминалов, кого достал, – пусто, да и не их это стиль. Вообще, куда не ткнешься, всплывает какая-то чертовщина.

– Хватаешься за соломинку – да, майор? – поинтересовался Стас.

– А что делать? Уж не знаю, чем вы берете, но результаты налицо, глупо отрицать. И потом… чертовщина – это больше по вашей части.

– И ты, Шилов? – со вздохом произнес здоровяк. – Если такие твердолобые прагматики уже ударились в мистицизм… Ладно, чего от нас ждешь: совета или работы по полной программе?

– Мы ждем от вас Иру, – строго сказал майор. – Живую и по возможности невредимую. Поверьте, эти двое славные ребята, а таких, я знаю, вы коллекционируете. Вот ее фото, – он выложил на стол карточку. – Так что решайте сами.

– «Думайте сами, решайте сами», – пропел Стас. – Ладно, гоните факты!

Чуть заметно вздохнув, Шилов поглядел на юношу. Свою вступительную миссию он исполнил, очередь за основным заказчиком.

– Понимаете, я всегда встречаю Иру после учебы, – волнуясь, заговорил Артем. – И вчера, как обычно, ждал на остановке. Но она не приехала, хотя перед выходом позвонила. То ли ее перехватили возле института, хотя там оживленное место, то ли что-то стряслось в троллейбусе. Правда, и там полно людей.

– А что люди? – заворчал Шилов. – Кому сейчас дело до других? Молодой еще, в людей веришь!

– Тут ты, Романыч, не прав, – возразил Стас. – Зачем обобщать? Люди-то разные – на том стоим. И пока опыта мало, каждый судит по себе.

– Я и говорю: поживет с мое – насмотрится.

Артем молчал, глядя на Стаса с ожиданием. И чего он ждет, интересно? Что кто-то из хозяев возложит на фото длань и загробным басом изречет: «Вижу ее!» А затем выдаст точные координаты. Неплохо бы, а?

Незауряды переглянулись, как и всегда, понимая друг друга без слов.

– Вообще, в конспирации есть смысл, – заметил Влад.

– Не всегда и не со всеми, – сказал Стас. – У бюрократов есть занятная фраза: «под мою ответственность».

– У нас это…

– …не катит, согласен. Так ты разделишь?

– Не отпускать же тебя одного!

– Тогда, судари мои, – зажигаясь, объявил гигант, – представление начинается!.. Но прежде, чем рыть землю на местах, нехудо поднять архивы.

– Ты о чем? – удивился Шилов. – Какие тут могут быть архивы?

– Разные. А начнем с ваших, коповских.

Стас уселся за пульт и стал перебирать пальцами по клавишам с такой скоростью, что картинки на экране едва успевали сменять друг друга.

– К твоему сведению, Пинкертоша, на многих перекрестках и в закоулках города установлены следящие камеры. И если происшествие зафиксировано хотя бы одной из них…

– Выходит, я о них ни фига не знаю, зато ты…

– Тебе не положено знать, – прервал Стас. – Ты – мелкая сошка, к тому ж сыскарь. Ведь в кадр могут угодить Дворовые воротилы!.. А это, прости, не твой уровень.

– Но и не твой, верно?

– Так низко я обычно не гляжу, – согласился Стас. – Может, и зря. Эдак недолго и в дерьмо вляпаться.

Наконец проникнув в хранилище губернских тайн, он задал компу задачу, и дальше тот сам принялся отбирать ситуации, где фигурировала девушка, юная да пригожая, и присутствовало насилие – в самых разных ипостасях, вплоть до словесной агрессии. Таких случаев оказалось множество, но вряд ли большинству из них давали ход.

– Газетчиков, что ли, натравить? – спросил Стас, морщась, как от боли. – Так ведь и они не захотят связываться.

Иллюзионисты!

Больше всего тут удручает собственное бессилие. Ведь все это уже стряслось – часы или дни назад, так что кидаться на выручку поздно. И потом, если взяться за такое, на остальное не останется ни времени, ни сил. Только успевай спасать малышек, влетающих в беду. И это не самое сложное, таких охотников еще можно набрать. Подключиться к камерам напрямую, установить по городу с десяток постов, снабдить скоростными винтокрылами – деньжат наскребем… И перессориться со всеми, включая власти. Ибо на что они нужны, если самодеятельная команда справляется лучше?

– Я мог бы обратиться к начальству, – предложил Шилов без энтузиазма.

– Ага, – фыркнул Стас. – Будто оно не знает!.. Да что ты смыслишь в высокой политике?

Помолчав, добавил:

– А будешь упорствовать, примутся не за них, – он кивнул на экран, – за тебя. И ладно бы сам – подумай о детях. Для этих ухарей хороши все средства.

– Но ведь вы можете найти на них управу?

– На каждого? – спросил Влад. – Пришлось бы поменять здесь всё, включая людей. И как тогда быть с невмешательством?

– Тут нет Иры, – сообщил Артем. – И даже похожих на нее.

– Следующий этап, – объявил Стас. – Спутниковые съемки.

– Наши или штатовские? – уточнил майор.

– Тебе не все равно? Лишь бы прок был.

– Ну, все-таки…

– Шилов, ты только на патриотизм не дави, – сказал Стас. – Вот уж чего в помине нет!.. Я даже не гражданин Земли, если хочешь знать.

– А чего тогда: Галактики?

– Бери шире: Вселенной.

Он послал мысленный вызов, и в следующий миг на экране возник Майкл, как всегда, сосредоточенный (заурядам он показался бы хмурым), хотя на той стороне была глубокая ночь. Не здороваясь, уперся в Стаса взглядом, вполне представляя, зачем в такое время к нему обратились. Тот сразу выдал временной диапазон и примерный район. Через минуту нужные сведения поступили, а Майкл сгинул с экрана, так и не промолвив ни слова.

– Серьезный, – пробормотал Шилов, мешая в интонации осуждение с одобрением и наверняка гадая, из какой державы этот молчун. Видом-то явно не русский.

– Ну-с, уже кое-что, – сказал Стас, пуская новую картинку. – К счастью, в этот момент съемки велись. Конечно, ракурс не лучший.

Теперь они видели город сверху, с высоты сотен километров. Но при желании могли различить каждую щербинку на асфальте, каждую родинку на мелькающих лысинах или открытых плечах. А сейчас в кадре хватало тех и других – конец учебного дня, троллейбусная остановка близ института, заполненная студентами.

– Вот она! – показал Артем на шар пепельных волос, из-за которых едва проступали обнаженные плечи и два острых холмика, оттопыривающих сиреневый ситец. – Ира…

Подъехал троллейбус и будто всосал внутрь себя часть ожидающих.

– Вместе с девочкой вошло девять, – сообщил Стас. – Каждый взят на заметку.

Троллейбус двинулся дальше, и сразу демонстратор ускорил просмотр, соскальзывая в нормальный ритм при остановках. После первых двух в салоне осталось лишь четверо из «меченых» пассажиров, включая Иру. Затем троллейбус снова затормозил, причем не в положенном месте, даже не перед светофором.

– Обратили внимание? – спросил Стас. – Как раз над люком. Вот тут, наверно, и случилось все.

– Но как же… – не удержался Артем. – А пассажиры? Ведь кто-то должен был видеть!

– Я опросил водителей, – вставил Шилов. – Один вспомнил Иру, даже обратил внимание, как садилась. Девушка-то приметная. Но… ничего. Где сошла, как – не заметил. В салоне никаких происшествий. И про внеплановую остановку он ничего не говорил.

– А на это у них есть Власть, – пояснил Стас. – Солнце как раз зашло – самое время появиться чертям.

– Всё шутишь, да?

– Если бы!

Верзила покачал головой, с ненавистью глядя на крышу троллейбуса, скрывшую главные события. Затем сдвинул его на корпус вперед, снова остановил. Помянутый люк надвинулся на зрителей, заполонив пол-экрана, а на второй половине возник такой же, но… чуть-чуть иной.

– Видите? – сказал Стас. – Крышка сдвинулась. Точней, ее сдвинули. Эх, сразу бы ухватить след! А теперь… – Он махнул рукой. – Ладно, отсюда можно выскрести еще кое-что. Кто-то же должен был остановить машину?

Преследуемый небесной камерой, троллейбус сорвался с места и вихрем помчался по улицам, за мгновения проскакивая остановки, выплевывая шустрых человечков, а взамен заглатывая других, пока не успокоился наконец на кольцевой. Потом на экран вернулся начальный кадр, где присутствовала Ира и ее попутчики в последней поездке.

– Этот! – уверенно ткнул Стас в одного из них и расширил его на весь экран. – Он не сошел нигде – просто сгинул, вместе с девочкой.

Если судить сверху, парень был крепкий, довольно плечистый, с короткой стрижкой и квадратной челюстью, торчащей едва не дальше носа, тоже немаленького.

– Это Модем, – выдавил Артем. – Модем Афанасьев, – прибавил он, отвечая на недоуменный взгляд майора. – Ирин сокурсник и порядочный гад.

– Занятное сочетание! – хмыкнул Стас.

– А на Иру он имел виды, – продолжал юноша. – Пришлось даже объясниться с ним – на доступном ему языке. – Мельком он глянул на свой кулак, не слишком крупный, но довольно твердый. – И все равно, по-моему, не понял. Как же, у него такие друзья!..

– И какой дурень его назвал так? – пробормотал Шилов. – С Модестом, что ли, спутали?

– Похоже на вступительную жертву, – сказал Стас, переглянувшись с Владом. – Так вышло, что никого дороже у парня не оказалось. Этой ночью он подарит Иру своему будущему хозяину. А взамен обретет Силу.

– Господи, – изумился майор, – ты про что?

– Неважно, Шилов, – отмахнулся верзила. – Для этого ты еще не созрел… Н-да, времени-то вправду в обрез! Аккурат до полуночи. А лучше бы управиться до захода… Проверить, что ли, трубы?

Он снова поглядел на Влада, будто спрашивая о чем-то. И вдруг сказал:

– Нет, не верю! Нас пускают по ложному следу – эдакая многоходовая комбинация.

– Не слишком ли сложно для огров? – негромко спросил Влад.

– Слишком, – кивнул Стас. – А я о чем говорил? Тут игроки поумелей, не ограм чета. Не запутаться бы в чужаках – развелось, понимаешь!..

Он снова вывел на экран момент внеплановой остановки, поколдовал с изображением, отыскивая частоту, при которой сквозь крышу можно хоть что-то разглядеть. И вскоре троллейбус покрылся пятнами, в которых опытный глаз мог распознать людей. Затем Стас двинул запись вперед, кадр за кадром.

– Вот! – воскликнул он внезапно, и картинка застыла. – Окно – видите? Так я и думал.

– Какое окно? – пробормотал Шилов, вглядываясь. – Где?

– Не троллейбусное, – пояснил Влад. – Пространственный пробой, если по научному. Закоротка. Или вход в Зазеркалье – как хотите.

– К-куда?

– Не напрягайся, майор, – хмыкнул Стас. – Зачем тебе головная боль? Это лишь присказка, а обещанные черти еще появятся, будь уверен. Пока что все поддается рациональному объяснению.

– А после, выходит… – Шилов сглотнул, непроизвольно поежась, насупился пуще. – Ладно, переварю как-нибудь.

– Уверен, что сдюжишь? – спросил Стас. – А твоя коповская душа не взыграет? Мы ведь живем по своим законам.

– Пора приобщаться, – сказал Влад. – Понемногу, понемногу…

Прежде-то Шилов отступал, благоразумно стараясь не влезать в то, чего не понимал и что может вступить в конфликт с его служебными функциями. Но сегодня наконец решился – видно, накопилось. Да и сколько еще можно сторониться ТАКОГО?

– Постойте-ка! – внезапно сказал Стас. – А это что?

Пальцы его замелькали над пультом, добиваясь от картинки предельной четкости, настраивая ее наново, сдвигая в сторону от троллейбуса, растягивая замеченное там смутное пятно на весь экран. И опять регулируя изображение, пока в пятне не стали проступать детали.

– Везет дурням, везет! – приговаривал он. – Ведь и не чаял, случайно наткнулся… А? – спросил Стас, складывая руки не груди. – Как вам такое?

Очертаниями и размером этот предмет походил на стандартное авто. Но сквозь него явственно проступали пешеходы, а значит, зависла машина высоко над тротуаром. Мало того, наверняка никто не видел ее в обычном диапазоне, то есть снаружи она казалась прозрачной.

– Чем дальше, тем веселей, – пробурчал верзила. – Летучего Голландца не угодно?

– Выходит, тут еще и группа прикрытия, – сказал Влад. – Или это наблюдатель?

– Что это значит? – спросил Шилов.

– Это значит, что дело серьезнее, чем казалось на первый взгляд, – ответил Стас. – Почему-то за вашу Иринку принялись, как за принцессу крови. – При последнем слове он поморщился. – Даже нам эта хреновина внове. Хотя объяснить ее можно.

– Антигравитация, да? – кисло сказал майор. – Обычное дело!.. А как насчет невидимости?

– Думаешь, это самое скверное? – Стас усмехнулся. – Смотри!

Он отпустил запись, и картинка ожила, пятна на ней пришли в движение. Спустя пару секунд призрачное авто тоже стронулось и с легкостью пронизало ближнее здание, затем еще несколько. Потом вдруг поблекло и без остатка растворилось в густеющих сумерках, уже не откликаясь ни на какие ухищрения. Ушло в небытие, сгинуло.

– Абсолютная проницаемость, – прокомментировал Стас. – И как будешь ловить таких умельцев – а, сыскарь?

Достав скомканный платок, Шилов принялся вытирать лицо, разом вспотевшее. Сказать ему было нечего. За таким Фантомасом уже не побегаешь – зато он проникнет, куда захочет.

Влад тоже молчал, пристально глядя на Артема.

– Что? – настороженно спросил Стас. – Бог мой, Влад, да ты в нем дырку просверлишь!..

– Кажется, нам повезло, – сказал Влад. – Вглядись.

– Э-э… как?

– Нутром.

С минуту Стас напряженно пялился на Артема, прищуря глаза, затем расплылся в довольной ухмылке.

– Черт возьми, это ж Пара! – объявил он. – Бывают в жизни чудеса.

И снова уткнулся в экран, мурлыча под нос песню, невесть откуда всплывшую: «Мир наш полон радостных чудес…»

– Что значит: пара? – сейчас же спросил майор.

– Не пара, а Пара, – поправил Стас и прибавил, воздев руки: – О-о!

– Ну да, ну да… И все-таки?

– О, это большая редкость! Слыхал про Гермафродита?

– Господи, – ошарашенно сказал Шилов, – он-то при чем?

– При том, что иногда двое как бы сливаются в целое. Конечно, не телами – сознаниями. Меж ними словно нить натянута. И если проследовать по ней к другому концу…

– Но раз нить еще протянута… – кашлянув, заговорил Артем.

– А ты не чувствуешь? Ира жива и, видимо, здорова. О прочем узнаем, когда доберемся до нее.

– Пока жива, – уточнил юноша и попросил: – Поспешим, а?

– Что ж, – удовлетворенно сказал Стас. – Пришла пора действовать.

С внезапной резвостью он вскочил на ноги и устремился к двери, будто уже едва себя сдерживал. Артём молча ринулся следом, а Шилов вопросительно поглядел на Влада, без спешки выбирающегося из кресла.

– Как хочешь, – пожал тот плечами. – Может, и пригодишься им.

– Но не тебе?

– Вряд ли, – подтвердил Влад. – Я буду на подхвате.

Наклонившись к пульту, он переключил экран на коридор, по которому едва не рысью топали двое – один другого ретивей. И кто тут кого заводит, а?

– Про экипировку не забудь, – сказал в микрофон. – Разогнался!

Стас с небрежением хмыкнул, однако спорить не стал, завернул на склад. Он и вправду мог обойтись, но не Артем.

– Ты-то при параде? – спросил Влад у Шилова. – Броня не повредит.

Майор кивнул, стукнул себя по груди.

– Тогда пошли.

Ходким шагом они миновали тот же коридор, по винтовой лесенке взбежали на крышу, где, в уютном ангаре, помещался «шмель», турбореактивный универсал, доставленный недавно и по-настоящему еще не опробованный. Видом он напоминал скоростной автомобиль, облепленный четверкой турбин, а сверху накрытый широким крылом, одновременно служившим и винтом. Смотрелся летун красиво, как и положено удачной конструкции: бока тускло отблескивают, почти сливаясь с тонированными стеклами, турбины смахивают на фантастические пушки, фары сияют.

При виде машины у Шилова округлились глаза, будто его подозрения получили новую пищу.

– Ничего особенного, – возразил Влад. – Сейчас и не такое производят. Надо лишь следить за прогрессом.

– Следить я умею, – проворчал сыскарь. – Заполучить как?

– А друзья на что? – улыбнулся Влад. – Ну, хочешь такую же?

– И к ней такой же дом, да? Да меня в неделю раскулачат!

– Так ты не светись – аккуратно.

– Это с женой-то и детьми? Нет уж, спокойнее оставаться нищим. Таких у нас любят.

– Да уж, страна убогих, – вздохнул Влад.

Распахнув дверцу, он забрался в кабину и пустил мотор.

– А я где размещусь? – спросил Шилов, просунув голову в проем. – На полу?

Повернувшись, Влад отщелкнул от задней стенки сиденье, кивком пригласил устраиваться. Затем выбрался наружу.

От дверей уже спешили Стас с Артемом, упакованные в пластиковые доспехи, как в скафандры. Судя по прищуренным глазам майора, он и это не пропустил. Копятся, копятся улики!.. Но скоро ему станет не до подозрений – просто некогда будет. Дело и впрямь нешуточное.

Картинным жестом Стас извлек из кобуры плазмомет, проверил заряд – больше для демонстрации. Зато Артем скопировал его движения на полном серьезе.

– Ч-черт, – поразился Шилов, – это ж лазеры!

– Бластеры, – поправил Стас. – Дикий ты, майор, фантастики не читаешь.

– Но откуда?

– От дромадера.

– Чего?

– От верблюда, – снисходительно пояснил верзила. – Одногорбого.

– Ведь это оружие, – заметил Шилов. – Кодексом наказуемо.

– Шел бы ты, – со смешком откликнулся Стас. – Блюститель!.. Ну, ты залезаешь?

Вздохнув, майор протиснулся к заднему сиденью. Тотчас Стас уселся за руль, секундой позже рядом с ним поместился Артем, и бронированные дверцы захлопнулись. Но и через панцирь Влад превосходно слышал, что происходит в салоне. А расстояние тут не играло роли, «Шмель» уже выкатывал из ангара. Не дожидаясь, пока машина взлетит, Влад направился в кабинет. Собственно, его задачей было подстраховывать и обеспечивать резерв, а Стас в таких ситуациях обычно справлялся сам.

– Ну, веди, Сусанин, – сказал Стас. – Куда лететь?

– Вы это серьезно?

– Нет, развлекаюсь!.. Закрой глаза, малыш, – прибавил он мягче, – не думай о стороннем. Сосредоточься на Ире, почувствуй ее, потянись к ней… и поймай направление. Ну?

После изрядной паузы, Артем вымолвил:

– Кажется, вон туда.

– Креститься надо, – буркнул Стас, однако развернул летун в указанную сторону. – Ну, кто тут не любит скорость? Салон прошу не марать!

И конечно, сразу дал предельное ускорение, азартно оскалясь, – майор аж закряхтел от натуги, ерзая на сиденье.

– Все-таки вы не люди, – выдавил он. – Это ж черт знает что!

– По-твоему, мы пришельцы? – спросил Стас. – Увы, Шилов, мы – «плоть от плоти».

– А как насчет духа?

– Ты еще душу приплети! – фыркнул здоровяк. Уже на полной скорости «шмель» несся над городом, наверняка привлекая внимание пешеходов – да и копов, скорее всего.

– Не хочешь помахать коллегам? – спросил Стас. – А, майор? «Мне сверху видно всё…»

– Нам бы такие машинки, – вздохнул Шилов.

– Ага, щас!.. Вот у бандюг они скоро будут. А сыскарям-то зачем?

– Туда, – снова показал Артем, корректируя направление.

– Уверен?

– Почти.

– Уже лучше, – одобрил Стас. – А то: «кажется»!.. Через минуту «шмель» подлетел к чудному строению, еще при Советах провозглашенным памятником старины. Видом он смахивал на средневековый замок, хотя был воздвигнут каким-то самодуром меньше двух веков назад. Стилизация получилась недурная: крепостные стены, центральная башня со шпилем, башенки по углам, даже подъемный мост взамен ворот, – конечно, не в натуральную величину. Но помещений тут хватало, а в подвале можно заблудиться – эдакий лабиринт. Кстати, прежде по зданию водили экскурсии, как по музею. А вот кто в нем заправляет теперь?

– Что, Шилов, хотел чертовщины? – спросил Стас. – Сейчас получишь – в лучшем виде!.. И не говори, что не заказывал.

Они зависли вблизи шпиля, прямо напротив оконца, устроенного в его основании. Сдвинув дверцу, Артем подался к проему.

– Прыгай, ну! – распорядился Стас, а про себя спросил: «Влад?»

«Готов», – откликнулся тот.

И тотчас, догоняя Артема, Стас рванулся к выходу, освободив кресло для напарника. Подмена произошла настолько быстро, что летун даже не дрогнул. А бедняга Шилов лишь через минуту сообразил, что вместо одной спины перед ним маячит другая, – когда Влад оглянулся на него и произнес:

– Вот тебе лучше не соваться – вспомни о детях. Собственно, и парень напрасно влез, но разве его удержишь!..

Затем улыбнулся и добавил:

– Не волнуйся, Стас наведет тут порядок. И девочку вытащит, и парню не даст вляпаться. К счастью, до заката еще время есть.