Спирас. Книга 1

Глава 11

02.09.2016 г.

Первый мир

Княжество Цирит

09:25 (Пятница)

Деймос

Люций стремглав вылетел из класса, а Деймос не мог сдержать вздоха. Какой же его брат идиот, порадовал старушку! Преподавательница глянула на класс так гордо, будто только что победила в спортивном соревновании.

— Ну вот и отлично! — процедила она. — Одним невыдержанным и недисциплинированным учеником будет меньше. Я доведу до сведения директора информацию об этом вопиющем факте и он, несомненно, примет меры… вплоть до отчисления, — пояснила она громко и медленно, чтобы до самого тупого и глухого первокурсника дошло.

Деймос не удержался и вздохнул еще раз. Опять работаем по старой схеме. Последние два года были именно такими. Люций косячил, а он потом разгребал последствия. Ничего нового!

Он не спеша поднялся со своего места и начал укладывать в сумку вещи — свои и Люция.

— Интересно, куда это ты собрался? Тоже отчисляться? — холодно поинтересовалась профессор Горгаш.

Деймос надел темные очки и пояснил спокойно.

— Отчисляться мы не планировали, а вот урок покинем… по личным причинам, что разрешено сводом правил Школы, не чаще одного-двух раз за семестр. До свидания, госпожа Горгаш…

Старушка хищно улыбнулась, поэтому Деймос уже в дверях добавил еще кое-что:

— На следующем уроке мы с братом, несомненно, будем готовы ответить вам материал пропущенной лекции.

Вот теперь ее глаза стали просто ледяными, без скрытого ликования, и она взялась замораживать взглядом всех оставшихся учеников. Тут могла крыться проблемка, если бы старушенция запретила делиться материалом, но у них, к счастью, была Алиса. Насколько он понял, эта девчонка своих в беде не бросает и тоже имеет задатки героя-борца с несправедливостью, так что тут Горгошмыга обломается… только бы героиня вслед за ним не вылетела с лекции. Он на всякий случай подмигнул новой подруге, показывая, что все под контролем, и вышел в тихий коридор. На случай, если Алиса тоже не выдержит, оставалась кривляка Верона, но этот вариант был запасным и слабеньким. Там же мозгов, как у кошки. В лекции будет больше сердечек на полях, чем нормально записанных дат.

Чувствуя, что тут все более-менее под контролем, Деймос позволил себе снять маску спокойного раздолбая и огляделся. Куда же придурок надумал отправиться? В таком состоянии Люций может таких дел наворотить…

В школе царила особая активная тишина середины урока. Откуда-то издалека доносились взрывы хохота — веселое занятие или препод не пришел? Кабинет тридцать пять располагался в самом конце длинного сырого коридора, чуть дальше виднелся проход на боковую лестницу. Вполне возможно, что Люций отправился туда — попинать что-нибудь в тишине. Они на верхнем этаже, так что чуть выше есть выход на крышу. В сердцах он мог подняться на крышу, чтобы… чтобы что? Проветриться? Нет, это было не совсем похоже на Люция, но на всякий случай Деймос решил по-быстрому проверить. Если выход наверх закрыт, то все будет ясно.

Однако старый амбарный замок на расхлябанной дверце был сорван. Неужто братик решил обозреть окрестности? Прыгать он вряд ли решится, не на столько тут все плохо, но все-же…

В этой части школы крыша плоская крыша как будто специально строилась для прогулок. Сверху открывался вполне себе неплохой вид на окрестности. Ветер обдувал лицо, солнце обжигало еще не привыкшую к таким ярким лучам кожу, за территорией школы зеленел лес, а вдалеке виднелись очертания города.

Красиво… На краю крыши кто-то сидел. Кто-то, кто открыл дверь, вырвав замок с корнем, но этот кто-то вовсе не был Люцием. Точно не он!

Можно спускаться, но Деймос вдруг придумал глянуть сверху на территорию школы, вдруг дебил на всех порах сейчас несется к воротам, чтобы тупо удрать. Он подошел к краю… пусто, никого нет.

Легкий ветерок принес едкий запах табачного дыма. Некто, открывший дверь, сидел сейчас неподалеку на краю крыши, свесив ноги. Это была девушка… курящая девушка! Деймос не любил такие фокусы. Фу!

Незнакомка повернула к нему голову… и все мысли мигом покинули его голову.

Как-то давно он то ли услышал, то ли встретил в книге выражение: «от ее красоты захватывало дух». Он все никак не мог понять, что это за красота такая, от которой может захватить дух, но вот она — сидела сейчас перед ним, и у него действительно захватывало дух.

Таких голубых глаз, идеальных черт лица и блестящих черных волос он не видел ни разу в жизни. Не существовало настолько прекрасных людей!

— Эй, — окликнула она Деймоса, и он сообразил, что все это время совершенно невежливо пялился на нее. Даже темные очки не могли скрыть такую наглость. Он подошел, даже не заботясь, что идет в опасной близости от края крыши.

— Будешь? — незнакомка протянула ему тлеющую сигарету.

Деймос вновь нацепил маску веселости и покачал головой.

— Нет, большое спасибо, не любитель.

— Почему? — поинтересовалась красавица, делая новую затяжку. — Это так расслабляет.

— Видимо, я недостаточно напрягаюсь, — сумел Деймос сгенерировать приличную шутку. При совершенно отключенном мозге получилось неплохо.

Девушка закрыла глаза и подставила лицо солнцу.

— Ты выглядишь как человек, которому необходимо расслабиться.

Деймос вдруг сбросил наваждение и вспомнил, что торопится.

— Да, просто я кое-кого ищу. Был рад поговорить, прошу меня простить.

— Ну, и как занятие у Горгашмыги?

Он замер.

— А как вы догадались, что я оттуда?

Красавица пожала плечами.

— А откуда еще мог сбежать первокурсник в первый учебный день?

Непотушенная сигарета полетела с крыши.

— Полагаю, в Цирите не знакомы с правилами пожарной безопасности, — пробормотал Деймос, но девушка пропустила замечание мимо ушей и продолжила:

— Лучше не цапайтесь с ней. Тупо учите и все, по-другому никак.

— Спасибо! — усмехнулся Деймос. — В принципе, я пришел точно к такому же выводу. С удовольствием поговорил бы еще о тонкостях местной жизни, но действительно очень спешу.

Деймос ожидал от красавицы прощальных слов, но она как будто прикинула что-то в голове и предложила:

— Давай, я помогу его найти.

Деймоса уже немного отпустило. Неистовое восхищение неземной красотой сменилось простой сосущей тягой, и на уровне эмоций зазвонил негромкий предупреждающий звонок. Что-то неуловимое, на ее счет: «Не верь!»

Было в ее манере поведения, в умении держать себя, что-то притягательное-отталкивающее. Как будто девушка, сидящая перед ним, тоже носила маску.

— А вы знаете способ, как быстро кого-то найти? — поинтересовался Деймос.

Она кивнула.

— В таком случае, если вас не затруднит, я был бы очень рад принять помощь. Кстати, я до сих пор не назвался. Меня зовут Дэни.

— Аврора.

«Аврора… неважно, что ты скрываешь, если сейчас это поможет найти моего братца и уберечь его от глупостей, делай что хочешь!.. Какое красивое имя!»

Она начала вставать. Бездна под ногами ее, кажется, совершенно не смущала, однако Деймос тут же предложил ей руку и смог разглядеть теперь получше… не только лицо.

Аврора коротко его поблагодарила, вытащила из кармана что-то небольшое и бросила на пол крыши. Из-за трубы тут же показались двое детей — работников школы.

— Эй, смотри что я нашла! Ну, посмотри же! — завопила девочка.

— Чего там? — спросил мальчик.

Девочка наклонилась и подняла с пола маленькую яркую штучку.

— Конфетка! — провозгласила она, демонстрируя свою добычу.

— Ух ты, ничего себе!

Они как будто не замечали никого вокруг.

— Но конфетка только одна, как же мы ее разделим? — захныкала девочка.

— Хотите получить еще? — спросила Аврора и вытащила из кармана второе сокровище.

— Тьфу ты, Аврора… — раздосадовалась девочка, как будто действительно заметила их только что.

— Это ты? — спросил мальчик. — Мы хотим конфету, но не от тебя.

Аврора сунула сладость в руку Деймоса.

— Так лучше?

— Конечно, это же другое дело! — похвалил мальчик и, повернувшись к Деймосу, поинтересовался:

— Чего ты хочешь?

Он обалдел на мгновение, но быстро нашелся:

— Вы не знаете, где сейчас мой брат?

Дети с готовностью закивали.

— Конечно знаем!

— Да, да, знаем!

— Дай конфетку, и мы расскажем.

Деймос хотел, было, отдать им сладость, но заметил взгляд Авроры и покачал головой.

— Вначале скажите, где он. А потом я отдам вам конфету.

— Он такой же как Аврора! — захныкала девочка, указывая пальчиком на Деймоса.

— Ладно уж, — обиженно пробубнил мальчик. — Твой брат минут пять назад ходил к дедушке. А потом потопал в вашу спальню. Все, там он сейчас сидит, отдавай конфету!

Значит, он пошел выяснять отношения с господином Рикмором, а после того, как у него не вышло, решил вернуться в их комнату…

— Конечно! Вот, держите. Благодарю за… помощь, — но дети уже побежали к той же трубе, из-за которой они вылезли, и исчезли.

— А кто они такие? — кивнул Деймос.

Несколько секунд Аврора о чем-то размышляла.

— На самом деле, интересный вопрос. Это очень грустная история. Однажды внуки господина Рикмора гостили здесь, в школе. Как-то поутру отправились они на прогулку без сопровождения взрослых, вышли за стены школы и не вернулись. Господин Рикмор искал их несколько часов, и в конце концов нашел бездыханными на дне пропасти. Обезумевший от горя он принес их тела в школу и применил ужасную магию. Дети вернулись к жизни. Сам можешь представить, какой возможен откат. С тех пор господин Рикмор никогда не колдовал и никогда не выходил за территорию школы. В точности, как и его внуки. Теперь они никогда не покинут это место и никогда не вырастут, а ему никогда не обрести покоя.

Аврора драматично закрыла глаза руками. Деймос не мог поверить своим ушам.

— Ужас! Неужели это правда? — спросил он.

— Конечно же нет! — усмехнулась она. — У господина Рикмора и детей-то никогда не было, откуда же взяться внукам. Над загадкой, кто эти дети такие, бьется не одно поколение учеников. Правду так никто и не узнал.

— А обманывать зачем?

Аврора показала в улыбке два ряда абсолютно белоснежных идеальных зубов.

— А это у старшекурсников такая игра: придумай самый невероятный вариант и скорми его годику, это так первокурсников называют. Главное, чтобы годик поверил и совершенно серьезно пересказал историю своим друзьям. Вот ты поверил?

— Да! Несомненно! — усмехнулся Деймос. — Такая трагическая… я купился по полной программе и пойду ее прямо сейчас перескажу еще одному… годику.

Такая добрая и приветливая новая знакомая! И делом помогла, и советом, и предупредила, чтобы на розыгрыши не попадался… Деймос привык, что таким людям от него что-то нужно. И в данном случае это было отлично! Он не против поиграть дальше… Если сейчас просто попрощаться, то следующий шаг будет за ней.

— Мне действительно пора. Аврора, был счастлив знакомству. Надеюсь вскоре встретить вас вновь.

Девушка среагировала быстро:

— Завтра суббота, мы с друзьями будем гулять в городе. Можешь к нам присоединиться. И брата захватывай. Расскажем вам про школу, а вы нам — о княжестве Эмбер.

Деймос просиял.

— Это было бы великолепно. Скажите мне только, где и когда.

— Часов в шесть вечера. В парке, на центральной площади, возле статуи Девы Цвета.

— Мы с братом обязательно придем. До встречи, Аврора!

До комнаты было недалеко: небольшая лестница, коридор, проход и еще один узкий коридор. Всю дорогу Деймос хмурился и ржал про себя одновременно. И зачем ей, интересно, понадобился простой Дени Стивс? Любовь с первого взгляда, покорил ее свой глубинной харизмой, которую не скрыть дешевым маскарадом? — «ДА!» — возопила одна половина его души. — «Ну да, разумеется!» — скептически отозвалась вторая. Что-то с этой красоткой было не так.

Деймос прекрасно понимал, что настолько красивых девушек, наверное, просто не бывает. А вероятность встретить ее в Школе господина Рикмора и вообще стремится к нулю. Что она тут делает? Может, с деньгами в семье проблемы?

По пути мысли успели упорядочиться. Главное сейчас — вернуть Люция хотя бы в то неустойчивое равновесие, в котором он в последние дни находился. Перед комнатой Деймос на секунду помедлил. За дверью сейчас могло поджидать все, что угодно. Сколько он уже насмотрелся!

Он открывает дверь, указанную слугой, и оказывается в дешевом баре. Пьяный Люций спит прямо на столе. Его облепили ярко накрашенные девушки, гремит музыка. Личная охрана Деймоса вытаскивает брата на улицу и быстро прячет в карету, он сам расплачивается с барменом и дает сверху в пять раз больше, за молчание…

Он открыл дверь и вздохнул с облегчением. Люций сидел тут — живой и пока даже трезвый, к счастью. За это время он успел распотрошить свои чемоданы и найти объемную бутылку с янтарной жидкостью. Вот как, запасик, значит, захватил. А потом забыл, куда положил, и потратил время на поиски, нашел только что.

— Люций, прекрати! — Деймосу удалось вырвать из рук брата все еще закупоренную бутылку. — Ты опять? Решил все по новой?

— Да пошел ты!

Люций поднял глаза. В них опять эта пустота.

Деймос смотрит на отца, который только что закончил свою речь. Только что официально подтвердил при всех, что наследником княжества становится младший сын в обход старшего. Причина — семейный дар, который в этом поколении выбрал достойнейшего носителя именно таким образом… Он переводит взгляд на Люция и впервые в жизни видит в глазах брата ненависть. Бывший наследник быстро покидает зал и исчезает из дворца на неделю. Где он был — никто до сих пор не знает…

— О! Братик! Предлагаю выпить вместе! — Люций попытался схватить бутылку, но Деймосу удалось увернуться. Еще драки нам тут не хватает!

— Ненавижу тебя! Ненавижу эту бабку! Ненавижу этого героя великого, который такое допускает у себя под носом! Совсем уже весь ум пропил!

Отлично! Истерика дошла до кульминации.

Обычно у Люция все переживания быстро вылезали наружу. Это было спасением. Он не копил злость в себе, не взращивал ее долго, годами. Но это было и страшно. Каждую новую порцию его боли Деймосу приходилось принимать на себя. И каждый раз мысленно повторять: «Я не виноват!». Возможно, когда-нибудь он все-таки поймет?

— Правда? — пошел он в наступление. — Господин Рикмор весь ум пропил? Так что же ты? Давай, вслед за ним! Будешь лет через пять вот так же сидеть, обложенный бутылками, в каком-нибудь подвале. Вперед! У тебя мозга поменьше будет, пропьешь быстрее!

Он сунул ему бутылку назад.

— Давай, порадуй Горгошмыгу еще больше! Она, поди, каждый семестр учеников по пять-шесть вышибает из этой школы. Будет просто счастлива добавить к своей коллекции настоящего князя.

Деймос сел рядом с братом на грязный пол.

— Отца я тоже ненавижу, — проговорил тот уже спокойно и кинул бутылку в открытый чемодан. — Зачем ты приперся сюда?

— В смысле сюда, в комнату?

— В смысле сюда, в школу.

— Чтобы поиздеваться над тобой и поглумиться. Неужели непонятно?

Люций смотрел на него очень внимательно, пытаясь выстроить теорию. Кажется, нормальных вариантов у него не было. Поэтому он будет выжидать, надеясь, что со временем все разъяснится. Возможно, когда-нибудь он и правда сможет понять…

«Ты мог бы помочь брату прямо сейчас. Быстро и безболезненно. Плата будет невысока!»

А вот и она! Деймос быстро попытался отвлечься.

— О, Люци, я с такой красотой только что познакомился. Искал тебя и случайно нашел…

— Мне плевать.

— Это потому что ты ее не видел. Вот представь себе: яркая брюнетка, небесно-голубые глаза…

Люций вдруг воспрянул и прищурился.

— А еще ноги от ушей?

— Да, и не только ноги, у нее все на высоте!

А братишка заодно оттаял, но почему-то выглядит обеспокоенным.

— Поздравляю, Деймос, кажется ты только что встретился с главной стервой на районе. Помнишь, я вчера рассказывал?

— Та, которая в местной бандитской группировке?

Это, конечно, могло бы объяснить его внутренний тревожный звоночек, но нет, Деймосу показалось, что причина скрыта в чем-то еще… Для Люция он решил поиграть:

— Да нет, быть не может, она показалась такой хорошей. Пригласила нас с тобой завтра погулять, город посмотреть.

Люций окончательно воскрес.

— Как ты сказал, погулять? Я надеюсь, тебе хватило мозгов согласиться.

Глаза Люция опасно загорелись.

— Люци, ты к чему это?

— Как там его… громила Руфус. Когда меня увидел, что-то весь перекосился — типа «Эмбирианец! Тут? Как посмели?». Ты понимаешь, если мы завтра пойдем, то есть надежда начистить ему рожу.

— О, ты про это?

Похоже, гнев Люция нашел для себя новое русло. То, что надо.

— А ты уверен, что мы справимся?

Люций фыркнул. Кто бы сомневался? Его братик, выращенный как наследник, всегда уверен, что его княжеский гений одним своим видом противника сбивает с ног.

— Если ссышь, я пойду один!

— Да нет, брат, пойдем вместе. Завтра на махач, а сегодня на второе занятие. Давай, собирайся.

«… … …»

Деймос почти успел подумать, какой из Авроры отличный получился отвлекающий фактор, но он уже понял, что главная цель такого приема — не вспоминать потом, что был какой-то прием. Поэтому он просто еще раз начал перебирать в уме ее достоинства.

— Слушай, я думаю, что это чернявая… ее Аврора, кстати, зовут, она и твою госпожу Лиз, если что за пояс заткнет.

Люций проглотил наживку охотно.

— Так прямо не скажешь. Вот если бы их поставить рядом и, желательно, в купальниках…

— Ты что, дебил? Обязательно в купальниках!

— Нда, что это я? Конечно. Но тут уж лучше бы…

— Звонок. Пора на вторую пару. Ты свои чемоданы когда-нибудь уберешь?

30.12.1959 год.

Первый мир

Княжество Адамант

11 лет до начала революции

10:45 (среда)

Аластер

Оранжерея в это время года была особенно прекрасна. Именно зимой тут расцветали белые, нежно пахнущие цветы, которые Аластер успел полюбить за эти годы. Накрытый стол поблескивал золотом и сверкал белизной. Аластер научился не бояться его и не ждал смертной казни после каждого пятна на салфетке. Элизавет, как специально, заказала сегодня его любимые блюда. Сама она была восхитительна всегда, вне зависимости от времени года или часа. Она же была Богиней! Однако Аластер никак не мог прийти в себя и порадоваться.

В мыслях он все еще находился у Императора. Все еще демонстрировал свою душу, выворачивал ее напоказ. Вернее, ее насильно выворачивали. А еще он вдруг почувствовал себя куклой, марионеткой. Он видел такие однажды. Мастера дергали их за ниточки, чтобы деревянные человечки выглядели живыми. Почему-то это выглядело забавно.

— Аластер, — спокойно позвала Цесаревна, склонив голову набок. — Теперь, как полноправному жителю Адаманта и моему Другу, тебе будет присвоен очередной ранг, второ-серый. После бала Последнего Захода Солнца ты будешь обязан использовать его.

Она приправила свои слова легкой улыбкой.

Вероятно, она думала, что поднимает Аластеру настроение, обычно у нее это получалось. Ему достаточно было просто увидеть ее улыбку, как сердце пускалось в пляс от радости. Она так редко улыбалась, а он так хотел сделать ее счастливой. Но сегодня сердце осталось на месте.

Аластер хотелось подойти к Цесаревне, взять ее за руку и прошептать: «Мне тошно! Что мне делать?»

Но вместо этого он произнес:

— Знаешь, ты очень похожа на отца.

— Интересно. Чем же?

— Думаю, неосознанно, ты копируешь его манеру поведения, мимику… ты смотришь на мир его глазами… Представляешь, он знает, что мы общаемся с господином Ферроу. И знает давно. Он сказал, что только это и поддерживает опыт. Я поразмыслил над сказанным. Он с самого начала говорил, что присутствие Ферроу здесь — это эксперимент, и мы с тобой каким-то образом стали его главным условием!

Но Аластер не нашел в глазах Элизавет ужаса или даже легкого удивления и понял…

— Ты знала?

— …

— Ты знала о том, что Император в курсе нашего общения с Ферроу… Почему ты мне не сказала?

Элизавет, впервые за годы, что он стоял у нее на должности Друга, не выдержала его взгляда и отвела свой.

— Я не хотела, чтобы ты знал. Это было бы лишнее…

Аластер встал.

— Позволь, я посещу комнаты своей семьи. По возвращении в Адамант я еще не навестил их.

Элизавет коротко кивнула.

Медленно перебирая ногами, Аластер подходил к своему дому. Это были всего лишь комнаты, выделенные Императором его семье, но он всегда называл их Домом, ведь там он вырос.

Он так долго ждал настоящее гражданство, официальную должность, и вот, наконец, дождался. Только он всегда представлял себе, что будет счастлив в этот момент. Он не хотел показываться родителям в таком состоянии. Хорошо, что в это время они оба были на службе, а к вечеру он успеет привести мысли в порядок.

В прихожей его встретил Винсент.

— Молодой господин, с возвращением…

— Да, Винсент, добрый день. Ты не возражаешь, я очень устал, так что…

Аластер открыл дверь гостиной. Родители сидели в креслах перед камином.

… почему они здесь?

Аастер тут же изобразил на лице поддельную наисчастливейшую улыбку.

— С возвращением, сын! — провозгласил отец, поднимаясь со своего места и пожимая протянутую руку.

Матушка тоже улыбнулась и поцеловала сына в щеку.

— Я велю накрыть стол.

Что-то не так, они должны были быть на службе… что-то случилось!

— Аластер, все в порядке? — отец посмотрел на него с беспокойством.

Что это, отец, эмоция? Прекрати, попадешь в немилость…

— Конечно. Все более чем прекрасно, ведь из путешествия я вернулся с радостной вестью.

Отец поверил. Он вернулся в кресло и… улыбнулся матери. Аластер быстро оглядел комнату — ничего ли не изменилось, все ли на своих местах?

На столике перед камином лежал распечатанный конверт. Они получили какую-то весть. Что это за весть, после которой можно не ходить на службу?

Аластер присел на небольшой третье-серый пуф рядом с креслами родителей. Раньше, очень редко, но так случалось, что он заставал родителей вечером в этой комнате, и порой ему удавалось пристроиться рядом. Раза два или три всего, но такие вечера ему казались самыми счастливыми. Когда он вспоминал детство, то на ум приходило почему-то именно это.

— Что же это за новости? — поинтересовалась матушка.

— Отныне вы можете не беспокоиться за мое благосостояние и положение, ведь с сегодняшнего дня я полноправный гражданин Адаманта.

В глазах родителей Аластер уловил и радость, и гордость. И тут произошло такое, чего Аластер еще никогда не видел от своей матери, такой суровой и благовоспитанной. Она склонила голову, даже немного сгорбила плечи и шумно выдохнула:

— Фух!

Аластер, как и отец, были поражены. Матушка поняла, что сделала, и быстро вернула голове и осанке привычное состояние. Повисла неловкая пауза.

— Это действительно прекрасная весть, — улыбнулся отец и вновь пожал Аластеру руку. — Особенно в свете ближайших событий.

— У нас для тебя тоже радостная новость, — сообщила мать.

Ее лицо приняло былое невозмутимое выражение, но Аластер уже никогда не забудет этого «Фух!». Холодными зимними ночами оно будет греть ему душу и сердце.

— В этом году нам выпала великая честь.

У Аластера похолодело в груди.

— Пожалуй, чем рассказывать, я зачитаю письмо, оно пришло сегодня утром. — Отец вынул из заранее подготовленного конверта лист белоснежной бумаги и начал читать:

«Уважаемые господин и госпожа Рикмор, смеем уведомить, что приказом № 933 от 30.12.1959 года, ваше гражданство княжества Адамант изменено на почетное звание: «граждане княжества Эмбер». За сим прикладываем приглашения на бал в честь Последнего Захода Солнца, где Его Божественное Величество Император Кирас Кардер лично объявит вам свою волю. Искренне поздравляем и желаем всего наилучшего».

Отец закончил читать, в комнате повисла оглушительная тишина.

Первая реакция Аластера была, конечно, официальной. Возможно, что именно она и была правильной. Он произнес, склонив голову ровно настолько, насколько требовала данная ситуация и позволяла неформальная обстановка:

— Я так счастлив. Я по-настоящему вами горжусь. Это то, к чему я буду стремиться всю жизнь и когда-нибудь достигну.

Он еще не до конца позволил себе осознать происходящее и поэтому держался.

— Настоящее счастье — это то, что мы оставляем тебя полноправным, полноценным гражданином Адаманта. Никто и никогда не сможет тебя ни в чем упрекнуть, — заметила мать.

— Мы так гордимся тобой, сын. Нет чувства приятнее, чем хорошо выполненная работа и гордость за своего ребенка. Думаю, завтра у нас не будет возможности побеседовать. Подготовка к балу, ты будешь занят поручениями Цесаревны, затем наше отправление… наиболее оптимальный вариант — это проститься сегодня. Мы можем сейчас сказать друг другу слова прощания.

Вот тут он и не выдержал. Поднялся и с улыбкой произнес:

— Прощальные слова… Я не силен в этом. Хочу сказать только одно. Спасибо, что подарили мне жизнь, полную невыносимых тягостей, а теперь бросаете.

Аластер сглотнул… Неужели, он действительно такое сказал?

Но родители не выглядели удивленными.

— Аластер, в нашем мире все очень непросто. Но кое-что мы хотим тебе оставить…

Матушка замолчала, подбирая слова, и фразу подхватил отец:

— Сын, мы семья. В Адаманте, ты знаешь, много семей. Мужчины и женщины вступают в брак, если хотят, а если не хотят, то живут всю жизнь одни. Мы сотню лет прожили с твоей матерью, не узаконивая отношения, и еще сотню лет как муж с женой, но этого нам было мало, почему-то нам этого не хватало… За тебя мы боролись. За право на тебя мы отдали очень много.

— Будь добр, никогда не забывай об этом. Когда-то я уже сказала…

— Заботиться о ком-то без видимой на то причины, без выгоды для себя, настолько же бессмысленно, насколько прекрасно, — повторил Аластер фразу, когда-то сказанную матерью. — Я не понял этого тогда, не понимаю и сейчас.

Он вспомнил суровые уроки отца, вспомнил вечно недовольное лицо матери. Все детство ему казалось, что он в тягость своим родителям. И зачем, зачем же нужно было его рожать в мире, где слово «семья» уже ничего не значит? Зачем пытаться играть в старые, давно мертвые игры?

— Мы не просим пока понять, — прошептала мать. — Просто помни о нас. Возможно, когда-нибудь потом, ты поймешь.

Аластер поклонился.

— Покоя на златоносных берегах. Счастья и грядущей встречи, — проговорил он.

Родители встали и поклонились в ответ. Это было традиционное прощание с теми счастливчиками, что удостаивались покоя на Эмбере.

Ничего более не сказав, Аластер ушел в свои покои.

В нем бушевала абсолютно новая для него эмоция — бешенство. Однако в ту секунду он сам не мог бы объяснить, что именно его настолько сильно рассердило.

Возможно — то, что он не понимал странной философии родителей и считал, что они сами ее не понимают. Или то, что он не успел им что-то доказать? Или то, что они смеют его бросать? Что он останется один? Что больше никогда их не увидит? Что, несмотря ни на что, он любит их, а они его бросают?

Аластер со всей силы ударил кулаком по стене, закрыл глаза, и перед ними тут же раскрылись объятия бабушки… человек, лишенный потенциальных лет жизни, как сломанная кукла упал у ног Императора… а живая картина господина Ферроу показывала белоснежный Храм — прекрасный снаружи и гнилой внутри.