Сплетение теней

Глава пятая

Он хотел остановить мысли. Просто остановить.

Он лежал на диване, что пах давним дымом и старым пивом, смотрел на потолок в пятнах воды. Ветер снаружи свистел в трещинах плохо подходящей двери балкона, трепал плесневелые шторы, которыми он закрыл стекло от света дня. Тихий стук подтверждал, что запах грызунов был недавним. Он не считал себя брезгливым, но от этого места было не по себе.

Движение у потолка. Таракан размером с его ладонь пробежал по стене и пропал за розеткой.

Эта комната была лучшей находкой до рассвета. С деньгами за ожерелье Клио они могли позволить место лучше. Они не смогли найти ничего лучше после того, как ушли от авеню Альтаир.

Тут был диван и двуспальная кровать, разделенные ширмой, и невзрачная кухня, куда он не хотел входить. В шкафчиках было больше тараканов, чем посуды.

На другой стороне ширмы Клио уже спала, что и ему следовало делать. Он устал, наложив на комнату чары защиты и ловушки на здание и коридоры. Он все еще восстанавливал магию.

Все деймоны были с запасом магии в себе, и у них был максимум, которых их тело могло выдержать. Для деймонов, которые не владели большим количеством магии, заряженные камни служили как батарейки, которые они осушали и пополняли силы. Так Лир и его братья могли часами плести магию, не утомляясь.

Клио спасла бриллианты, заряженные магией, но Лир сразу же осушил их. Даже эта сила не перебила эффект чар КЛОК, когда они забрали все его магию одним ударом.

Он подвинулся на диване, пружины впивались в него сквозь жалкую набивку подушек. Он хотел бы уснуть, чтобы не беспокоиться, но уже пролежал тут час. Без удара по голове он вряд ли уснет.

Вместо этого он думал о своей новой «свободе». Хоть он желал ее всю жизнь, он не пытался сбежать, потому что знал, что реальность будет жестокой. Чтобы выжить, он должен бежать, прятаться в темных и грязных местах, как это. Ему придется держаться в стороне, но и как-то поддерживать себя. Продажа чар привлечет слишком много внимания, а других навыков для выгоды у него не было.

Кроме одного. Но он не хотел вести себя как инкубы, согласно стереотипам. Он был бы хорошей проституткой, но все же. Он еще не так отчаялся. Он должен еще дожить до момента, как его деньги кончатся.

Его мысли двигались по кругу, и он сдался. Лир встал с дивана, прошел к ширме и заглянул за край. Тени окутывали кровать. Клио сжалась в комок под одеялами, было видно только ее светлые волосы, спутанные на подушке.

Он долго стоял и молчал, глядя на нее. Думая. Гордость билась со слабостью. Достоинство с отчаянием.

Проклятая гордость.

Он миновал невидимую границу между их частями комнаты. Он замер у края кровати, а потом сдался.

Когда матрас прогнулся под его весом, она пошевелилась. Лир скользнул под одеяла и нашел ее тепло. Он подвинулся к Клио, и она напряглась. Не замечая невысказанный протест, он сжался возле нее, прижался грудью к ее спине.

— Что ты делаешь? — шепотом возмутилась она, словно боялась разбудить спящих соседей. К счастью, подслушать их могли только крысы.

— Я… — он закрыл глаза. — Не могу уснуть.

— И ты разбудил меня?

— А ты спала? — спросил он. Она не звучала сонно.

Миг тишины.

— Нет. И я не могу уснуть. Но это… ты сказал, что кровать моя.

Он тихо выдохнул. Ей не нравилось, что он с ней в кровати. В Консульстве им пришлось делиться, но она строила баррикады из одеял между ними. Он не мог ее винить. Ее опыт с его кастой не был положительным.

— Всего пара минут, — прошептал он. — Мне нужно… всего пара минут.

Одеяла шуршали, она повернула голову. Она молчала, но в этом был ответ. Он ощутил знакомый укол отказа. Женщины отвергали его раньше — редко — но это… ощущалось иначе. Он вздохнул и приподнялся.

Ее ладонь сжала его руку, остановив.

— Можешь остаться, — шепнула Клио. — Если хочешь.

Он чуть не спросил, уверена ли она, но он не хотел, чтобы она передумала. Лир опустился, прижался к ее спине и нежно обвил ее рукой. Она лежала напряженно, но через минуту расслабилась на неровном матрасе.

Закрыв глаза, Лир сосредоточился на запахе ее волос, пытаясь отвлечься от незнакомых запахов комнаты. Напряжение в мышцах медленно ослабевало.

— Ужасное место, — отметила она.

— Ага.

— В ванне гусеница.

— А на стенах тараканы.

Она поежилась, и он тут же притянул ее ближе. Ее пальцы сжали его запястье.

— Это всего на пару дней, — сказала она, приободряя.

Он приоткрыл глаза, но видел лишь ее затылок. Она утешала его в такой момент? Он повернул ладонь и поймал ее запястье, потер большим пальцем нежную внутреннюю сторону.

— Несколько дней, — согласился он. Для нее, по крайней мере.

— Что дальше? Пойдем ночью к ворам-надземникам?

Он замешкался.

— Мы могли бы, но я не знаю, опасно ли это. И если наши преследователи поймают нас, я не смогу биться. Потому я хотел комнату возле Альтаира. Там я мог зарядить свои камни.

— О, — она задумалась на миг. — Эм, как ты мог их зарядить?

Он ухмыльнулся, раз она не видела это. Вопрос был логичным.

Чтобы зарядить камни магией, требовался неожиданный ингредиент: люди без магии. Энергия деймона была привязана к их магии, так что ее нельзя было украсть у другого деймона. Но деймоны могли забирать энергию человека — их ауры, так сказать — в камни, чтобы питать магию.

Но забирать энергию было непросто. Человек должен быть в высоком эмоциональном состоянии, когда их энергия окружала их. У деймонов были свои способы вызвать эмоции, но было легко догадаться, как ее добывал у людей инкуб.

— Я предпочитаю танцевальные клубы, — объяснил он. — Я могу зарядить все камни, просто пройдя пару раз по танцполу.

Это было безумно просто. Добавить к толпе людей выпивку, минимум одежды и громкую музыку — и его ждало облако сексуальной энергии, подходящей для камней. Лиру было даже жаль деймонов, что специализировались на других эмоциях. Деймоны, вызывающие страх, как Эш, не могли просто пройти в паб ужаса и пополнить силы.

Клио заерзала на матрасе, обдумывая это, и ему пришлось отвлечься. Не стоило думать о возбуждении, пока она была прижата к нему.

— Мы не можем вернуться на авеню Альтаир, — сказала она. — Они могут ждать нас.

— Да, кто-то еще следит. Раз они нас уже видели, могли понять, что я хочу зарядить камни.

— Куда тогда идти? В городе не так много клубов.

Он перебирал мысленно варианты. Он уже обдумывал это, но надеялся, что придет к другому выводу.

— Они будут следить за клубами, где я бывал с братьями, — он сжал губы. — Но есть еще один, с репутацией… полного разврата.

— И ты никогда там не был?

— Нет, — он фыркнул. — Это клуб суккуба.

Долгая пауза.

— Ох.

Он знал, что она ждала объяснений, но он не хотел объяснять, как все сложно было в его касте.

Его каста была уникальной в том, что мужчины и женщины в ней были заклятыми врагами. Из-за природы их магии они постоянно сталкивались. У невинного разума и тела был естественный иммунитет, а инкубы, с их похотливыми разумами и повышенной сексуальностью, не могли сопротивляться афродизии в женщинах своей касты, и наоборот.

Так что он, идущий в логово суккуба, был как овца, шагающая в логово волка. Но бродить по Бринфорду почти без магии и с драконианом-убийцей на хвосте было хуже.

— Если суккубы в клубе меня заметят, они нападут, — сказал он. — Но, если мы быстро, то сможем выбраться без проблем. Ты же заметишь суккубов заранее?

Клио кивнула на подушке с комками.

— Сначала пойдем в клуб суккуба, а потом — на рынок воришек?

— Думаю, да.

Она рассмеялась.

— Так это свидание.

— Это может напоминать сарказм, но я обещаю, что свидания со мной будут романтичными.

— О, конечно.

Он фыркнул от ее сухого тона. Они притихли, и Клио зарылась в одеяла. Он гладил большим пальцем ее запястье, слушал, как ее дыхание смягчается, стараясь не обдумывать ее фразу о свидании. Она знала, что у инкубов не было свиданий? Ни один инкуб не был способен на долгую верность. Они не могли даже недолго сохранять верность.

Выдохнув, он закрыл глаза. Всегда одно и то же. Он хотел то, чего не получил, но, получив, терял интерес. Так было у инкубов. Повесы не по выбору, а по природе. Они не могли сопротивляться новому вкусу.

Но сейчас он мог думать только о ней, и он уткнулся лицом в ее волосы. Ее запах, тепло и пальцы, сжимающие его ладонь, помогли ему уснуть.