Справедливое судебное разбирательство в международном праве: юридический сборник

Суды призваны принимать меры по обеспечению защиты обвиняемых, потерпевших, свидетелей и иных участников, которые могут подвергаться риску или опасности в связи с участием в судебном процессе[735]. Защита лиц, участвующих в процессе, в том числе свидетелей — одно из обязательных условий отправления правосудия.

Свидетели играют очень важную роль в обеспечении эффективного расследования в уголовном процессе; иногда они могут быть единственным источником доказательств. Однако в ситуации, когда свидетели опасаются мести, угроз или запугивания, существует риск, что они откажутся сотрудничать в процессе. Свидетелям необходимо оказывать поддержку не только в ходе слушаний, но также до начала суда и после его завершения[736]. В случаях, когда свидетель является также и потерпевшим от преступления, он может не иметь желания свидетельствовать в суде, чтобы избежать повторной психологической травмы в ходе дачи показаний. В итоге отсутствие надлежащей защиты свидетелей или потерпевших может привести к отказу в правосудии, поскольку суду не останется ничего другого, как прекратить дело или оправдать обвиняемого в виду отсутствия другого способа собрать необходимую информацию.

Защита свидетелей — не только существенный фактор эффективности уголовного расследования; она необходима и для надлежащей защиты личной и семейной жизни свидетеля, его свободы и безопасности[737]. Совет Европы издал ряд рекомендаций по механизмам защиты и поддержки свидетелей, таких как использование псевдонимов и учреждение программ защиты свидетелей, цель которых — гарантировать соблюдение основных прав потерпевших и свидетелей, участвующих в уголовном процессе[738].

Рекомендации Совета Европы настоятельно рекомендуют государствам-участникам уделять серьезное внимание защите прав и интересов свидетелей в уголовном процессе. В частности, Совет Европы выдвинул следующие два принципа: во-первых, допрос свидетелей следует вести с надлежащим учетом их личной ситуации, прав и достоинства[739]; во-вторых, государствам следует принять соответствующие законодательные и практические меры для обеспечения того, чтобы свидетели и лица, сотрудничающие с правосудием, могли свободно давать свидетельские показания, не подвергаясь запугиванию[740]. В результате в ряде стран были приняты программы защиты потерпевших и свидетелей, хотя для их реализации еще требуются значительные усилия[741].

В общем смысле, право потерпевших и свидетелей на защиту от запугивания выражено также в статье 34 Протокола № 11 о процедуре подачи жалоб в рамках ЕКПЧ. Государства-участники ЕКПЧ обязуются не препятствовать осуществлению права на подачу жалоб любого лица, неправительственной организации или любой группы частных лиц, которые утверждают, что явились жертвами нарушения прав, признанных в ЕКПЧ и в протоколах к ней[742]. В деле «Аксой против Турции» [Aksoy v Turkey] Европейский суд по правам человека еще раз подчеркнул, что для эффективности механизма подачи индивидуальных жалоб чрезвычайно важно, чтобы заявители или потенциальные заявители могли бы свободно общаться с Комиссией без какого-либо давления со стороны государственных властей с целью заставить их отозвать или изменить свои жалобы[743]. В деле «Курт против Турции» [Kurt v Turkey] Европейский суд разъяснил, что понятие «любая форма давления» включает в себя не только прямое принуждение и вопиющие случаи запугивания заявителей, возможных заявителей, а также членов их семей или юридических представителей, но и недопустимые косвенные действия или контакты, призванные разубедить заявителей или воспрепятствовать осуществлению их права на защиту в соответствии с Конвенцией[744].

На международном уровне отмечается растущая тенденция к участию потерпевших в судебном разбирательстве (см. также 7.2) и к обеспечению защиты свидетелей и потерпевших, участвующих в уголовном процессе. Статья 13 Конвенции ООН против пыток накладывает на государств-участников правовые обязательства принимать необходимые меры, «для обеспечения…защиты свидетелей от любых форм жестокого обращения или запугивания в связи со… свидетельскими показаниями»[745]. Такие же обязательства предусматривает и пункт 1 статьи 12 Международной конвенции о защите всех лиц от насильственных исчезновений[746].

В интерпретации Комитета по правам человека пункт 1 статьи 9 МПГПП включает право свидетелей на защиту. В деле «Раджапаксе против Шри-Ланки» [Rajapakse v Sri Lanka,] Комитет по правам человека заключил, что в связи с тем, что государство не смогло обеспечить заявителю защиту как свидетелю, ему пришлось скрываться, опасаясь мести[747]. Комитет по правам человека признал, что отказ в предоставлении защиты лицу, не взятому под стражу и подпадающему под юрисдикцию государства, составляет нарушение пункта 1 статьи 9 МПГПП, в связи с чем Шри-Ланка «была обязана принять эффективные меры для обеспечения… защиты заявителя от угроз или запугивания в связи с судебным разбирательством»[748].

Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности требует от государств-членов принятия «надлежащих мер» для защиты свидетелей[749]. Эта проблема касается и уязвимых свидетелей, особенно свидетелей-детей или потерпевших, которым следует обеспечить защиту их лучших интересов, включая право на неприкосновенность личной жизни[750]; а также случаи совершения преступлений в семье[751]. В отношении потерпевших от сексуального насилия и свидетелей таких преступлений, Европейский суд по правам человека обращает внимание на особенности уголовного процесса по делам о преступлениях на сексуальной почве, которые нередко сами по себе воспринимаются потерпевшими как пытка, особенно когда последних помимо их воли принуждают к очной ставке с обвиняемым, тем более, если речь идет о несовершеннолетних потерпевших. В этом контексте Европейский суд признает, что может быть необходимым принятие определенных мер защиты потерпевших, при условии, что такие меры учитывают необходимость адекватного и эффективного осуществления прав защиты[752]. Обычно, однако, такие меры не оправдывают использование анонимных свидетелей в суде.

7.1.1 Анонимные свидетели

В ограниченных ситуациях интересы свидетеля, в том числе потерпевшего, который сообщает информацию полиции или дает показания в суде, могут требовать сохранения личности свидетеля в тайне. Чаще всего это имеет место, когда существуют опасения относительно возможного запугивания свидетеля или мести свидетелю, если тот даст показания против обвиняемого. В деле «Доорсон против Нидерландов» [Doorson v the Netherlands] Европейский суд по правам человека разъяснил:

«Верно, что статья 6 [справедливое судебное разбирательство] не содержит прямого требования о необходимости принимать во внимание интересы свидетелей вообще и вызванных для дачи показаний потерпевших, в частности. Однако речь может идти об их жизни, свободе или личной безопасности, также как и об интересах, обычно относящихся к сфере действия статьи 8 [уважение частной жизни] Конвенции. В принципе, такие интересы свидетелей и потерпевших защищены другими материальными положениями Конвенции, которые подразумевают, что государствам-участникам следует организовать свой уголовный процесс таким образом, чтобы не подвергать такие интересы неоправданному риску»[753].

При обеспечении сторонам адекватных возможностей оспаривать показания, данные свидетелем/лицом, сотрудничающим с правосудием, может быть принят ряд мер, направленных на сокрытие личности свидетеля, в числе которых[754]:

• аудиовизуальная запись показаний, данных свидетелями/лицами, сотрудничающими с правосудием, во время предварительных стадий процесса;

• использование показаний, данных во время предварительных стадий процесса, в качестве доказательств в суде, если свидетели не имеют возможности предстать перед судом или если их появление в зале суда может стать причиной серьезной и реальной опасности для свидетелей/лиц, сотрудничающих с правосудием, или их близких; заявления, сделанные на предварительных стадиях, должны рассматриваться в качестве действительных доказательств, если стороны имеют или имели возможность участвовать в допросе или перекрестном допросе свидетеля и обсуждать содержание его заявления в ходе процесса;

• раскрытие информации, которая позволяет свидетелю раскрыть его личность на заключительном этапе слушаний и/или разглашение только отдельных деталей;

• недопущение или ограничение присутствия представителей средств массовой информации и/или общественности в течение всего судебного процесса или его части;

• использование средств, предотвращающих физическую идентификацию свидетелей и лиц, сотрудничающих с правосудием — в частности, экранов, ширм или занавесов, скрывающих лицо свидетеля или искажающих его/ее голос;

• использование видеоконференций.

Европейский суд осторожно подходит к вопросу об использовании анонимных свидетелей, так как предъявление их заявлений в суде обычно затрудняет действия защиты и нарушает равноправие сторон. В связи с использованием анонимных свидетелей возникает три принципиальных вопроса.

Первый состоит в том, что обвиняемый должен иметь право на достаточные и надлежащие возможности оспаривать и допрашивать свидетеля либо в момент, когда свидетель делает заявление следствию, либо на более поздней стадии производства — например, в ходе судебного слушания (см. также 6.7.3)[755].

Второй вопрос, связанный с использованием анонимных свидетелей, заключается в том, что если защите не известна личность допрашиваемого человека, она может быть лишена возможности показать, что свидетель руководствуется предубеждением, чувством вражды, или не заслуживает доверия[756]. Эта проблема возникает практически всякий раз, когда в суде выступают анонимные свидетели.

Третий вопрос возникает в случае, если анонимный свидетель дает показания не лично, и суд не имеет возможности наблюдать за его поведением[757]. Это не дает возможности судье факта сформировать собственное впечатление относительно надежности свидетеля[758]. Эту проблему можно решить, скрывая свидетеля ширмой таким образом, чтобы его мог видеть лишь судья и, если они участвуют в процессе, присяжные.

В этих обстоятельствах, хотя, в принципе, защита свидетелей может быть необходимой в целях предотвращения их запугивания или защиты их жизни или тайны частной жизни, любые неблагоприятные последствия этого для защиты должны быть в достаточной степени уравновешены процедурами, применяемыми судебными органами[759]. Это означает, что судебные органы должны принимать такие меры и процедуры, которые бы в достаточной степени компенсировали ограничения, с которыми столкнулась защита[760].

Оценивая оправданность мер охраны свидетелей в виду такого ущемления прав защиты, Европейский суд всегда проверяет, принимались ли национальным судом четыре важные меры по уравновешиванию ситуации.

Во-первых, Европейский суд проверяет, изучал ли национальный суд вопрос о действительном существовании явной и серьезной угрозы, которая может оправдать применение мер охраны свидетелей лишь в ситуации, когда они «строго необходимы» для осуществления законных мер защиты[761]. Простой ссылки на тяжесть преступления при этом будет недостаточно: должен быть проведен конкретный анализ на предмет возможности актов мести[762].

Вторая мера, направленная на уравновешивание положения сторон, на которую обращает внимание Европейский суд, заключается в следующем: учитывал ли национальный суд при выборе вида и степени мер по защите свидетелей, необходимость обеспечить минимальный уровень ограничений прав стороны защиты. В ситуациях, когда национальные суды сталкиваются с проблемой отсутствующих или анонимных свидетелей, им следует исследовать возможность применения альтернативных мер, которые ограничивали бы права защиты в меньшей степени, чем принятие заявлений свидетелей в качестве доказательств[763].

В третьих, Европейский суд оценивает, была ли защита достаточным образом компенсирована за ограничение своих прав, т. е., обеспечил ли национальный суд защите возможность оспаривать достоверность показаний свидетелей[764] и (или) имел ли судья факта возможность сделать собственные выводы о достоверности свидетельских показаний[765]. В деле «Костовский против Нидерландов» [Kostovski v the Netherlands] заявления и последующие показания анонимных свидетелей давались в отсутствие обвиняемого и его адвоката. В порядке уравновешивания возможностей, защита могла задать письменные вопросы одному из свидетелей через ведущего допрос судью. Однако, в связи с тем, что характер и сфера вопросов были в значительной степени ограничены решением об анонимизации заявлений свидетелей, Европейский суд признал эти меры по уравновешению возможностей недостаточными по сравнению с отсутствием права на перекрестный допрос свидетелей[766].

Последний и самый важный момент, на который обращает внимание Европейский суд — это выносился ли обвинительный приговор исключительно или в решающей степени на основании анонимных заявлений[767]. Несмотря на то, что ЕКПЧ не исключает возможности использования анонимных осведомителей на стадии расследования[768], как было разъяснено в деле «Костовский против Нидерландов» [Kostovski v the Netherlands], последующее использование анонимных заявлений в качестве доказательств, на которых строится обвинительный приговор, это совсем иное дело[769]. В деле «Ковач против Хорватии» [Kovac v Croatia], в котором речь шла о непристойных действиях в отношении несовершеннолетнего, Европейский суд нашел, что заявителю не была предоставлена надлежащая и достаточная возможность оспаривать заявление свидетеля, которое имело решающее значение для вынесения обвинительного приговора, и признал нарушение права на справедливое судебное разбирательство[770].

Следует также отметить, что если в качестве свидетелей выступают сотрудники полиции, то оправдать анонимность показаний становится еще затруднительнее. В деле «Ван Мехелен и другие против Нидерландов» [Van Mechelen and Others v the Netherlands] Европейский суд подтвердил, что статус сотрудника полиции в некоторой степени отличается от статуса незаинтересованного свидетеля или потерпевшего, поскольку на нем лежит общая обязанность повиновения исполнительной власти и он обычно связан с обвинением[771]. Несмотря на то, что интересы сотрудников полиции и их семей заслуживают защиты, а их анонимность может сохранить возможность их использования в будущих операциях, Европейский суд по правам человека указал, что использование сотрудников полиции в качестве анонимных свидетелей может быть законным лишь в исключительных случаях[772].

7.1.2. Другие формы защиты свидетелей от запугивания

Защиту свидетелей от запугивания можно в достаточной мере обеспечить, не прибегая к полной анонимности. Для этого могут применяться следующие меры: скрытие свидетеля ширмой или использование видеосвязи, когда свидетелю не обязательно встречаться с обвиняемым лицом к лицу[773]; ограничение доступа в зал суда публике и (или) СМИ; оглашение заявления свидетеля вслух при отсутствии свидетеля в зале; применение средств искажения голоса свидетеля, или раскрытие личности свидетеля лишь на самой последней, по возможности, стадии разбирательства, и (или) раскрытие лишь отдельных подробностей о личности свидетеля. Например, такие меры могут быть оправданными в отношении свидетелей-детей в делах о сексуальном насилии над детьми или применительно к потерпевшим от сексуального насилия[774]. Экономический и социальный совет ООН также признал, что в ситуациях, когда вопрос стоит о возможной угрозе безопасности ребенка-потерпевшего или ребенка-свидетеля, должны быть приняты надлежащие меры для обеспечения обязательной передачи информации о такой угрозе соответствующим органам власти, а также обеспечения защиты ребенка от таких рисков до начала судебного процесса, во время самого процесса и после его завершения[775].

Европейский суд по правам человека признает права потерпевших участвовать в процессе. В частности, потерпевшие имеют право участвовать в расследовании[776], быть информированными о решении об уголовном преследовании[777], о решении подавать или не подавать апелляцию[778], а также право на доступ к документам суда[779]. Европейский суд признает, что для того, чтобы обеспечить подотчетность в теории и на практике, необходимо обеспечить достаточную степень общественного контроля над расследованием и над его результатами[780]. Вместе с тем, Европейский суд счел, что статья 6 ЕКПЧ не признает права потерпевшего на уголовное преследование кого-либо[781], или на присоединение к уголовному преследованию в качестве частной стороны[782], или права на апелляцию[783].

В деле «Л. Н. П. против Аргентины» [L.N.P. v Argentina], где речь шла об изнасиловании 15-летней девочки из одного из этнических меньшинств, Комитет по правам человека нашел нарушение права потерпевшей быть информированной о ее праве выступать в качестве истца по данному делу, принимать участие в суде в качестве участника процесса, а также получить уведомление об оправдательном приговоре суда[784]. Государствам-участникам ОБСЕ рекомендуется обеспечить удовлетворение особых потребностей женщин и девушек в защите и поддержке, а также обеспечить им полный, равный и своевременный доступ к правосудию и эффективным средствам правовой защиты[785].

В 1985 году Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций приняла Декларацию основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотреблений властью (Декларация о жертвах преступлений)[786]. В связи с тем, что эта декларация была принята резолюцией Генеральной Ассамблеи, ее содержание носит не обязательный, а рекомендательный характер[787]. Декларация устанавливает ряд стандартов, касающихся обращения с жертвами и их доступа к правосудию, причем сами жертвы определяются как:

«… лица, которым индивидуально или коллективно был причинен вред, включая телесные повреждения или моральный ущерб, эмоциональные страдания, материальный ущерб или существенное ущемление их основных прав в результате действия или бездействия, нарушающего действующие национальные уголовные законы…»

В качестве всеобъемлющих принципов Декларация о жертвах преступлений призывает[788]:

• Относиться к жертвам с состраданием и уважать их достоинство (статья 4). Это особенно важно, когда речь идет о детях-жертвах и свидетелях преступлений[789].

• Обеспечить жертвам доступ к механизмам правосудия, которые являются своевременными, справедливыми, недорогостоящими и доступными (статьи 4 и 5).

• Обеспечить скорейшую компенсацию за нанесенный им ущерб (статья 4), как в плане реституции (см. также 7.2.2), так и в плане компенсации (см. также 7.2.3).

• Информировать жертв об их правах, а также об объеме, сроках и ходе уголовного дела, особенно в случаях тяжких преступлений, а также когда ими запрошена такая информация (статья 5 и пункт (а) статьи 6). Это, опять же, особенно важно, когда речь идет о детях-жертвах и свидетелях преступлений[790].

• Обеспечить возможность представления и рассмотрения мнений и пожеланий жертв на соответствующих этапах судебного разбирательства в тех случаях, когда затрагиваются их личные интересы, без ущерба для обвиняемых и согласно соответствующей национальной системе уголовного правосудия (пункт (b) статьи 6). Сюда может также относиться подготовка и представление документов, таких как оценка последствий данного преступления для жертвы на стадии определения меры наказания, и (или) учет мнения и позиции жертвы в ходе переговоров о заключении сделки о признании вины (см. также 8.2). Это также особенно важно, когда речь идет о детях-жертвах и свидетелях преступлений[791].

• Предоставлять надлежащую помощь (см. также 7.2.1) жертвам на протяжении всего процесса (пункт (c) статьи 6).

• Принимать меры для сведения к минимуму неудобств для жертв, охраны тайны их личной жизни, когда это необходимо, и обеспечения их безопасности, а также безопасности их семей и свидетелей с их стороны и их защиты от запугивания и мести (пункт (d) статьи 6) (см. также 7.1).

• Предотвращать неоправданные задержки при рассмотрении дел и исполнении постановлений или приказов о предоставлении компенсации жертвам (пункт (е) статьи 6).

Государства-участники ОБСЕ обязались обеспечивать, чтобы каждый человек обладал эффективными средствами правовой защиты, на национальном или международном уровне, от любого нарушения его прав. В целях обеспечения уважения к основным правам и обеспечения юридической целостности, государства-участники также специально договорились, права на эффективные средства правовой защиты распространяются на лиц, понесших ущерб в результате действия административных решений и положений, и что все государства-участники будут стремиться обеспечить судебный контроль за такими положениями и решениями[792].

7.2.1 Оказание помощи потерпевшим

Декларация о жертвах преступлений призывает обеспечивать надлежащую помощь жертвам на протяжении всего судебного процесса (пункт (c) статьи 6)[793]. Конкретизируя это положение, декларация рекомендует, чтобы:

• Жертвы получали необходимую материальную, медицинскую, психологическую и социальную помощь (статья 14);

• Жертвы получали информацию о наличии медицинских и социальных услуг и другой соответствующей помощи, а также имели полную возможность пользоваться такими услугами и помощью (статья 15);

• Уделялось внимание предоставлению услуг и помощи жертвам, которые испытывают особые потребности, обусловленные характером причиненного ущерба или такими факторами, как расовая принадлежность, цвет кожи, пол, возраст, язык, религия, национальность, политические или иные взгляды, культурные убеждения или практики, имущественное, сословное или семейное положение, этническое или социальное происхождение и нетрудоспособность (статьи 3 и 17);

• Сотрудники полиции, системы правосудия, здравоохранения, социальных служб и другой соответствующий персонал проходили подготовку, позволяющую обеспечить понимание ими потребности жертв и руководящих принципов оказания надлежащей и оперативной помощи (статья 16).

7.2.2. Иски потерпевших о реституции

Декларация о жертвах преступлений призывает предоставлять жертвам преступлений скорейшее возмещение нанесенного им ущерба (статья 4)[794]. Конкретизируя вопрос о реституции, Декларация рекомендует, чтобы:

• Правонарушители или третьи стороны, несущие ответственность за их поведение, предоставляли в необходимых случаях справедливую реституцию жертвам, их семьям или иждивенцам (статья 8). Согласно Декларации, «такая реституция должна включать возврат собственности или выплату за причиненный вред или ущерб, возмещение расходов, понесенных в результате виктимизации, предоставление услуг и восстановление в правах»;

• Правительства пересмотрели практику, положения и законы на предмет включения реституции в качестве одной из мер наказания по уголовным делам (см. также 8.3.3) в дополнение к другим уголовным санкциям (статья 9).

7.2.3 Иски потерпевших о компенсации

Декларация о жертвах преступлений призывает предоставлять жертвам преступлений скорейшее возмещение нанесенного им ущерба (статья 4)[795]. Конкретизируя вопрос о компенсации, Декларация рекомендует, чтобы в случае невозможности в полной мере выплатить компенсацию из средств правонарушителя или иных источников, государствам следует приложить усилия для обеспечения финансовой компенсации следующим лицам:

• Жертвам, которыми в результате тяжких преступлений были получены значительные телесные повреждения или существенно подорваны физическое или психическое здоровье (пункт (a) статьи 12);

• Семьям, в частности иждивенцам лиц, которые умерли или стали физически или психически неполноценными в результате такой виктимизации (пункт (b) статьи 12).

Европейский суд по правам человека признал нарушение статей 2 и 3 ЕКПЧ, а также право на получение компенсации родственниками жертв насильственных исчезновений или убийств в случаях, когда государственные органы не сумели расследовать дело надлежащим образом[796]. В деле «Варнава и другие против Турции» [Varnava and Others v Turkey] Европейский суд указал, что «такое явление, как исчезновения, ложится особым бременем на родственников пропавших лиц, которые пребывают в неведении о судьбе своих близких и страдают от мук неопределенности. В этой связи, в решениях Суда с самого начала признается, что положение данных родственников может рассматриваться как бесчеловечное и унижающее достоинство обращение в нарушение статьи 3»[797].

В деле «Джинз против Хорватии» [Jeans v Croatia] Европейский суд признал нарушение статьи 13 ЕКПЧ, т. е. права отца жертвы преступления на эффективные средства правовой защиты. Европейский суд нашел, что отклонение жалобы заявителя на затянутость уголовного процесса лишило его эффективных средств правовой защиты, поскольку длительность уголовного процесса затянула принятие решения по его гражданским искам о возмещении ущерба[798].