Спящий город Камбоджи (СИ)

Глава 11

Виктор терпеть не мог чувствовать себя беспомощным, но иначе не получалось. Ситуация давно уже вышла из-под его контроля. Ему все сложнее становилось сосредоточиться на реальности. Мысли постоянно уходили к какому-то другому миру, к человеку, которого он не знал. Были сны, обрывки воспоминаний, но все они оставались отдельными кусочками мозаики, не желавшими складываться в единую картину.

Его просто тянуло к кому-то — сильно, постоянно. Это новое чувство пугало и завораживало его одновременно. Он не хотел никому ничего объяснять, в том числе и Мари. Почему он должен всем подряд тут исповеди устраивать? Конечно, они стали друзьями, но не больше, да он и друзьям не все доверял!

При этом он не терял связь с внешним миром окончательно, и все странности, происходящие с городом, заметил. Виктор не был настолько наивен, чтобы списать все это на воображение Мари. Она права, здесь что-то странное творится.

А теперь исчезла и она сама. Виктор отправился к ней ранним утром, уверенный, что теперь уж точно застанет. Без толку. Ее дверь оказалась заперта, а администраторы только плечами пожимали: они за всеми постояльцами не следят.

Это уже слишком! Они вчера виделись, говорили, а теперь она исчезла. Как это вообще понимать? Он не собирался сдаваться так легко, поэтому отправился искать ее.

Его не покидало чувство, что другие отдыхающие странно на него смотрят. Как будто знают что-то такое, что ему неизвестно! Мамаши отгоняли от него детей, словно он прокаженный какой-то. Мужчины спешили уйти с дороги, по которой он шел. Они что, с ума все посходили?! Виктору даже не хотелось спрашивать их о Мари. Он прекрасно понимал, что они не ответят.

Он почти отчаялся, когда наконец увидел знакомое лицо. Девочка в пышном платье сидела на лавке и смотрела вверх. Впервые ее лицо можно было рассмотреть — и Виктор, вопреки собственным ожиданиям, не увидел в нем ничего страшного: ни шрамов, ни язв, ни уродства. Красивые черты, которые казались ему смутно знакомыми и этим вызывали симпатию. Яркие лучи солнца заставили ее закрыть глаза, наслаждаясь теплом.

Виктор подошел ближе. Девочка никак не отреагировала на него, только сказала:

— Садись, посиди со мной.

— Я ищу Мари…

— А нашел меня. Садись.

Он не собирался оставаться. Он прекрасно помнил, что именного этого ребенка Мари винила во всех здешних бедах. Может, и права была! Поэтому ему следовало уйти и продолжить поиск.

В этот момент девочка открыла глаза. И он понял, что должен остаться.

Глаза были необычного оттенка: льдистого, светло-серого, цвета тонкого льда. Он точно знал, что не встречал людей с такими глазами, но вместе с тем уже видел их где-то. И день, когда он начал видеть эти глаза, стал уводить его от окружающего мира.

— Думаю, сегодня все решится, — сказала она. — Я еще не знаю как. А какой красивый день! Может, если день останется красивым, и умирать будет не жалко…

— Ты умираешь?

— Пока нет. Но могу. Все мы можем. Ты не об этом сейчас думай, а о том, что ищешь.

— Скорее, кого — я ищу Мари.

— Это я уже слышала. Но что ты о ней знаешь?

— А что я такого должен о ней знать, чтобы разыскивать? — нахмурился Виктор. — Она актриса, мы друзья… Она приехала в Камбоджу из Парижа…

— Ты думаешь не о том, — прервала его девочка. — Давай подойдем к этому с другой стороны. Кто ты такой?

Он не мог сказать, насмехается она или нет. Никто бы не стал задавать такие вопросы всерьез! Но она даже не улыбается, ее глаза спокойны и печальны.

— Я Виктор Кроули, я приехал сюда…

— …Из Англии. Это мне ты можешь не говорить. Скажи другое. Как звали твоих родителей? Где ты провел детство? Чем любил заниматься, пока был маленьким? Были у тебя друзья? Кем именно ты работаешь? Какая погода была в тот день, когда ты покидал Англию? Когда ты научился водить машину?

Чем больше она спрашивала, тем четче Виктор понимал, что не знает всего этого. Не то что забыл — он с самого начала ничего не знал. Как будто этих кусков и не было в его памяти, а этого времени — в его жизни. Только так не бывает! У всех есть родители, детство… Он же чувствовал себя так, будто вдруг оказался в Камбодже из пустоты, пришел туда без прошлого и сразу же отправился в Бокор Хилл.

Раньше он этого не замечал. Словно какая-то сила запрещала ему думать об этом, да и поводов не было. Его слишком занимало настоящее, чтобы думать о прошлом. Откуда девочка могла знать это?

— Я не понимаю… — только и сумел произнести он.

— Все просто. Для тебя нарисовали минимальную память. Просто чтобы ты не паниковал, не метался и чувствовал себя полноценным человеком.

— Нарисовали?

— Ну да, — с готовностью подтвердила она. — Тот, кто привел тебя сюда. И в случае с Мари можно наблюдать то же самое. Ее сознание — это бездна знаний, половина из которых скрыта, а половина — придумана. Ее легенда — это актерская карьера, преследования нежеланного поклонника и бегство из Парижа. Если спросить ее, что было раньше, если задать те же вопросы, что я задала тебе, она тоже не сможет ответить.

— Почему?

— Потому что вы не являетесь теми, кем себя считаете. И вы отличаетесь ото всех остальных. Они чувствовали это с самого начала, вы вот заметили теперь.

— Но ты знала! — напомнил он. — Ты предупредила меня!

— А толку? Ты все равно ничего не понял. Поэтому я решила подождать, пока ситуация станет более очевидной. Сегодняшний день — предел. Мари уже поняла, на что способна. Она еще не до конца разобралась, кем является, но разрушение уже началось. Я хочу, чтобы ты остановил ее.

— Мари — и разрушение? — не поверил Виктор. — Этого быть не может! Я допускаю, что она будет защищаться, если на нее нападут. Но никакого разрушения она не несет!

Он вообще слабо представлял Мари, проявляющей силу. Она же как веточка хрупкая: чуть надави — и сломается. Ее саму защищать надо!

Но девочка была непреклонна:

— Ты с ней слишком сблизился. Это хорошо и плохо одновременно. Хорошо — потому что тебя она убивать не станет. Плохо — потому что и не отпустит. Ты ей нравишься, ее к тебе тянет. А это значит, что она захочет оставить тебя, независимо от твоего желания.

— Убивать?… По-моему, мы совсем перестали понимать друг друга! Она и мухи не обидит!

— И почему я никогда не ошибаюсь? — горестно вздохнула она, обращаясь неведомо к кому. — Вот что… вижу, ты уже уперся. Часть тебя знает правду, но пока это небольшая часть. Ты должен убедиться. Так иди и убедись! Твоя Мари уже возле отеля. Я понимаю, что ты считаешь ее другом. Но нужно уметь отказываться от иллюзий вовремя, прежде чем они превратятся в угрозу.

Она снова закрыла глаза, всем своим видом показывая, что разговор их завершен. Виктор не стал настаивать. Он все больше запутывался, ему нужно было понять, где правда, кто здесь друг, а кто — враг.

Поэтому он последовал ее совету и направился к отелю. Уже издалека он понял, что слова девочки не было шуткой: возле «Паласа» творилось что-то странное. Там собирались люди, а аллеи и улицы города опустели. Они ничего не делали, не говорили, просто ждали чего-то.

А потом появилась Мари. Виктор словно впервые увидел ее: тело то же, но душа будто чужая. Она не была напугана, скорее, она злилась. Ее окружало облако странной энергии, на которую реагировал мир: небо темнело, а земля мелко дрожала. Чувствовалось, что этой энергии здесь не место, она разрушительна, а если ее не нейтрализовать, произойдет что-то очень страшное…

Он пока не оправдывал жителей города, потому что так и не разобрался в их мотивах. Но Виктор точно не хотел, чтобы она превращалась в это. Поэтому он попытался заговорить с ней, успокоить, убедить прекратить. Ведь действительно наступало разрушение, о котором его предупреждала девочка!

Но Мари не слышала его. Смотрела на него, слушала — но упрямо отказывалась верить. Он не брался сказать, что там она себе понапридумывала. Главное, что она не собиралась менять свое решение.

И снова вынужденное чувство беспомощности, только теперь более сильное. Это начинает надоедать! Он не знает, кто он, ради чего попал сюда, а теперь еще потерял представление о том, кто друг, а кто — враг…

Мягкое прикосновение привело его в себя. Девочка, появившаяся из толпы, уверенно подошла к нему, взяла за руку. Серые глаза смотрели на него с сочувствием, они ничего не скрывали.

— Ты не бойся, — улыбнулась она. — Все будет хорошо. Может, и не сразу…

— Отойди от нее! — крикнула Мари. — Ты что, не понимаешь?! Она вообще не человек! Это она управляет чудовищем, сожравшим Одри!

Чем больше она злилась, тем сильнее становилось облако энергии вокруг нее. Казалось, еще чуть-чуть — и оно вспыхнет пламенем.

— Им никто не управляет, — спокойно отозвалась девочка. — Он сам приходит, когда он нужен.

— Ложь! Вы заставили Одри это сделать!

— Не было никакой Одри.

— Не надо только снова эту песню начинать! Я знаю, что она была!

— Была сущность, которой ты сама дала имя Одри. Неужели ты не понимаешь? Все, что здесь происходит, ты сделала сама. Чтобы уничтожить меня.

— Хватит! — Мари отчаянно тряхнула головой. — Я не желаю это слушать! Вик, иди сюда!

Это была не просьба. Это был приказ.

— А я не желаю туда идти, — ответил он. — Мари, давай попытаемся понять, что здесь на самом деле происходит, прошу тебя! Силой ты этого не добьешься.

— Не поддавайся им! Тебя обманывают, используют!

— Я ни черта не понимаю, это уж точно. Но вряд ли она меня обманывает. К тебе сейчас страшнее подходить, чем к ней. Ты только посмотри, что происходит! Я не враг тебе, но я не собираюсь потакать всем твоим капризам. Я…

Договорить он не сумел. Резкая вспышка боли заставила пошатнуться. Он и сам не заметил, как упал на колени, и дрожащая земля вдруг стала ближе. Виктор не брался сказать, что именно болит — потому что болело все. Зрение быстро мутнело, он с трудом понимал, где что находится.

А голос Мари звучал уже ровнее:

— Если ты сам не можешь сообразить, что правильно, придется вбить это тебе в голову. Но ей я тебя не оставлю.

Ответить он не смог, тело едва подчинялось ему. Он только видел, как люди, стоявшие перед отелем, начали исчезать. А девочки и вовсе не было рядом, она испарилась одной из первых.

Он остался один.

И что, это и есть то самое послание, ради которого она пришла сюда? Если так, то Насте оно совсем не нравилось. В ее воображении, она становилась героиней дня. Той, кому город доверит свою тайну, той, кто устранит какое-нибудь древнее проклятье. Но не жертвой!

Пока что нет гарантии, что «одной из трех» будет именно она. Однако Настю не радовал ни один из вариантов. Несмотря на все ссоры, она не хотела терять Андрея, да и собственной сестре она смерти не желала.

— Давай ты скажешь, что это все какой-то розыгрыш, а не стене кетчуп, — мрачно предложила Рита.

— Сам бы рад, но тогда это не мой розыгрыш, — отозвался Андрей. — Потому что когда я пришел, оно уже было здесь.

Так странно… Только что они были напуганы не меньше, чем Настя. Но это по отдельности. Оказавшись вместе, они неожиданно вернули себе уверенность, будто прикрывали друг друга от возможной опасности!

Рядом с ними Настя чувствовала себя одинокой. Даже теперь, когда оставаться в одиночестве совсем уж не хотелось.

— Думаю, нужно вернуться в лагерь, — заметила старшая сестра. — Тайны тайнами, а своя шкура мне дороже! Да и дождь собирается.

Небо снаружи действительно потемнело. Так не должно было произойти: Игорь сказал, что дождя точно не будет, теперь уже солнечная погода установится надолго. Но Бокор Хилл, похоже, плевал на его прогноз.

Настя не стала возражать, она направилась к выходу вместе со всеми, хотя знала, что это бесполезно. Надпись на стене — не предупреждение даже, а простое обозначение будущего. Город решил забрать кого-то одного из них, и он это сделает.

Кого — стало понятно очень быстро. Они только дошли до холла, когда Андрей вдруг вскрикнул и упал. Почти сразу он попытался подняться, но получалось плохо: со стороны казалось, что его руки и ноги сводит судорога.

— Да что б вас… — сквозь сжатые зубы прошипел он. — По ходу, это кладбище строительных материалов меня особенно не любит!

— Дай посмотреть! — Рита опустилась рядом с ним на колени.

— Не стоит!

— Я не спрашивала, вообще-то!

— А я все равно отвечу! Я понятия не имею, что происходит, но эта зараза имела в виду меня… Один из троих — это я!

— Помолчи и покажи мне руки!

Поведение сестры просто поражало Настю — и впервые в хорошем смысле. Сама она могла лишь растерянно наблюдать. Ей было очень страшно, желание изображать героиню отпало само собой. Больше всего хотелось последовать совету Андрея и бежать отсюда, чтобы вдруг не занять его место — место жертвы.

Она понимала, что это плохо, так нельзя. Но одно дело — рассуждать о «хорошо и плохо», сидя в теплой уютной комнате, а другое — оказаться во власти чего-то страшного, потустороннего, так разительно отличающегося от описаний на Интернет-форумах!

Недостаточно хотеть быть смелой. Нужно уметь. И Настя вдруг поняла, что ей еще предстоит учиться этому…

А Рита, легкомысленная и поверхностная, уже умела. Чувствовалось, что она тоже напугана, но — за него больше, чем за себя. Она хотела помочь во что бы то ни стало, даже если это означало принять удар, направленный на него, на себя.

Андрей тоже почувствовал это и перестал отнекиваться, он протянул вперед руки. Рита тихо охнула, а Насте захотелось выругаться.

На тыльной стороне его ладоней проступали странные символы — похоже, раны, скрытые под абсолютно целой кожей. И там, внутри них, что-то шевелилось… Настя могла лишь представить, какую боль это должно было причинять. А Андрей даже улыбнуться старался, чтобы успокоить их, хотя результат был не слишком правдоподобен.

— Что это? — испуганно спросила Настя. — Стигматы?

— Не думаю, — Рита каким-то чудом сохраняла все ту же поразительную собранность. — Пока у нас не было никакой связи с христианством, да и стигматы, если верить описаниям, должны быть не здесь. Больше похоже…

Тут она запнулась, явно подбирая слова.

— На что? — поторопил ее Андрей. — Говори уже, хуже не будет!

— Похоже на крепление веревок к марионеткам. На руках и на ногах.

А ведь она права! Звучит как полный бред, но теперь все по-другому! И то странное, тонкое, шевелящееся под кожей Андрея, — не черви, как сперва показалось Насте. Это веревки.

— Замечательно! — болезненно поморщился он. — Из меня хотят проклятого Пиноккио сделать!

— Вставай, нужно вывести тебя отсюда!

— Не трогай!

— Что, так больно? — сочувствующе посмотрела на него Рита.

— Не в этом дело! Не хочу, чтобы эта штука переметнулась на вас… Сказали, что забирают одного, значит, пусть только одного! Идите!

— Нет!

— Идите я сказал! Что если твоя теория по поводу марионетки верна? Что если то, что притаилось здесь, сможет как-то контролировать меня? Рита, я тебя прошу, уходите отсюда! Можете позвать кого-то!

— А я сказала, что никуда не пойду! — Рита решительно взяла его за руку и потянула к себе, заставляя встать. — Либо мы уходим отсюда вместе, либо не уходит никто!

— Какая же ты упрямая ослица!

— Стараюсь!

Впервые в жизни Настя гордилась сестрой. Но сейчас, пожалуй, был не лучший момент, чтобы сказать ей об этом.

Андрей понял, что Рита не шутит. Он с трудом поднялся на ноги, и девушка тут же поднырнула ему под руку, позволяя опереться на себя. Настя сначала хотела помочь, но потом остановилась. Потому что «веревки» все еще шевелились под кожей, и мысль о том, что они могут вырваться оттуда и кинуться на нее, приводила девушку в ужас. Этот страх сейчас был сильнее стыда.

На улице между тем стало совсем темно, но не как ночью. Чувствовалась, что это темнота свинцовых туч, а не звездного неба. И снова выполз туман… На этот раз не приходилось сомневаться, есть там кто-то или нет. Силуэты в молочной белизне просматривались четко.

Это были азиаты. Некоторые — в очень старой, грязной одежде. Некоторые — в военной форме. Изможденные, измученные, со следами крови и грязи на лицах. Они просто стояли и смотрели. Ничего не делали. Даже не дышали.

Впервые Настя видела настоящих призраков — без каких-либо магических ритуалов. И это оказалось не так увлекательно, как она ожидала! Потому что это была смерть, которая не переставала ужасать лишь потому, что у нее не было телесной оболочки.

Призраки не нападали на них, они просто смотрели вперед безжизненными глазами, очень похожими на пустые окна домов, в которых больше никто не живет. Настя спустилась по лестнице и остановилась, не зная, что делать дальше. Призраки преграждали ей путь, и девушка была не уверена, что сможет пройти сквозь них.

— Не похоже, что они хотят с нами расставаться! — сказала она. — Что делать будем? Ребята?…

Ответа не последовало. Из-за ее спины вообще не доносилось ни звука. Чтобы обернуться, Насте потребовалось немало сил: тело немело от страха.

Риты и Андрея у дверей не было. Там, где стояли они, теперь появилась маленькая девочка, которая смотрела на Настю до боли знакомыми серыми глазами:

— Твое участие здесь заканчивается. Ничего не бойся. Это испытание не для тебя.

И она растворилась в тумане, оставив Настю наедине с призраками.

Все произошло настолько быстро, что Рита даже не успела толком разобраться, что случилось. Создавалось впечатление, что земля под ними просто провалилась, и они с Андреем полетели вниз. Но только они — Настя осталась там, в городе. Может, оно и к лучшему…

Вопреки ожиданиям девушки, они оказались не в подземной пещере. Они как будто сверху упали, с неба — хотя это противоречило любой логике! И они все еще были в Бокор Хилле, но уже в другом.

Они оказались на площадке перед отелем. Здание изменилось почти до неузнаваемости, оно выглядело… новым! Хотя это ненадолго. Сейчас отель дрожал, как и земля под ними, штукатурка шла трещинами, обваливались ажурные каменные украшения. Небо было затянуто тучами, но дождь пока не пошел, и гроза не могла стать причиной этого. Откуда-то издалека слышался странный низкий гул…

Рита поднялась, чтобы лучше осмотреться. Андрей, похоже, при падении ударился сильнее и все еще пытался прийти в себя. Ему даже повезло — ему не придется видеть все это…

Сцена была странная, доказывающая, что реальность уже ускользает. На ступенях отеля стояла молодая и очень красивая девушка со светлыми волосами и в длинном старомодном платье. Ее окружало искажающее воздух облако энергии, расползавшейся по всему городу. Теперь понятно, откуда дрожь… Еще здесь были люди, собравшиеся перед зданием, но они таяли на глазах — в буквальном смысле. Просто растворялись в воздухе, не оставляя за собой и следа.

А на земле, неподалеку от светловолосой девушки, замер молодой человек, опутанный теперь тонкими лианами — его скручивали стебли, покрытые шипами, и крупные белые цветы. Они не только оставляли мелкие царапины, но и уходили под кожу — на руках и ногах. Там, где у Андрея появились раны.

Это была на единственная связь. Молодой человек в целом очень напоминал Андрея, разве что был постарше и в странной одежде.

Неожиданно для себя, Рита начала вспоминать. Она видела все это! Может, во сне, может, наяву, но очень давно. Главное, что она была здесь, наблюдала за этими людьми! Светловолосую девушку зовут Мари, молодой человек перед ней — Виктор… Поражало только одно: как она раньше не заметила этого поразительного сходства?

— Ты и не могла заметить, — прозвучало у нее из-за спины. — Ни ты, ни Настя не могли рассмотреть его лица во сне. Ты, в отличие от сестры, даже не запоминала ничего. Так было нужно.

Девушка обернулась на голос и увидела… себя. Не точную копию, а ту себя, какой она была лет пять назад. Волосы еще длинные, каштановые, она их гораздо позже красить начала. Глаза те же, черты те же, даже веснушки эти дурацкие, которые каждое лето россыпью появлялись на носу и щеках и которые она отчаянно пыталась вывести кремами. А еще — одно из платьев, в которые ее любили наряжать в детстве. Как будто кто-то взял ее детскую фотографию и свел оттуда ребенка!

Эта девочка пугала ее больше, чем все остальное. Плевать на землетрясение и нарастающий гул с океана. Что это за мелкий клон?!

— Тебе не стоит меня бояться, — мягко улыбнулась девочка. — Я — это ты…

— Десять раз! Я — это я! Ты не можешь быть настоящей!

— Рита, — Андрею каким-то чудом удалось подняться на ноги. — Тут все ненастоящее. Посмотри!

Он указал на людей, на стоящий на дальней улице автомобиль, на отель, ставший ярким пятном на фоне грозового неба.

— Что — посмотри? Похоже, мы каким-то образом попали в прошлое!

— Это не прошлое, — покачал головой он. — Я тебе говорю, посмотри внимательнее! Когда в Бокор Хилле начались странности, я раздобыл книгу, где была и информация, и фотографии. Это похоже на прошлое города, но это не оно! Большинство нарядов людей не соответствует эпохе. Бокор Хилл был построен в начале двадцатых годов прошлого века. А здесь чуть ли не платья Викторианской эпохи! А тот автомобиль видишь? Он, если не ошибаюсь, из сороковых. В это время город на время покинули из-за войны. Здесь все не настоящее! Я не знаю, что это за дыра, но это не Бокор Хилл…

На этом его речь оборвалась. Растения с белыми цветами сильнее сдавили молодого человека — и Андрей снова оказался на земле. То, что причиняло боль одному, валило с ног и второго.

— Хватит! — Рита обернулась к светловолосой девушке. — Прекрати! Ты же убиваешь его!

Но та не ответила. Она смотрела на Риту с удивлением, и постепенно в ее голубых глазах появлялось понимание.

— Она вспоминает, — прокомментировала девочка. — Вспоминает, кем является на самом деле и кто для нее ты. Имя «Мари Жиро», история актрисы — все это было просто легендой, чтобы она достойно вписалась в этот маскарад. Но сейчас она поймет все. А времени не так много… он уже здесь!

Теперь со стороны обрыва доносился не только вой, но и плеск волн, как будто что-то большое шевелилось у самого берега. Не выдержав, Рита кинулась туда — просто посмотреть вниз со стороны обрыва.

И оно было там. Ничего подобного Рита не видела раньше, да и сомневалась, что в ее мире вообще такое существует.

Оно было огромным. Больше, чем отель. Больше, чем весь город вместе взятый. Пока что из воды появилась только голова и передние лапы, основная часть туши темным пятном скрывалась на глубине. Существо было похоже на черепаху, лишенную панциря: плоское тело, короткие лапы, бугристая темная шкура. А вот голова скорее змеиная — треугольная, с холодными темно-желтыми глазами и впечатляющей пастью. Каждый раз, когда эта пасть открывалась, воздух разрезал вой, и было видно, что там, за клыками, пустота. Не просто недостаток света, а именно пустота, провал в пространстве. Тот, кого заглотит эта зверюга, отправляется не в ее желудок, а в мир, которого нет.

Наблюдать на ней с обрыва было страшно, а существо явно не собиралось останавливаться. Медленно и неотвратимо оно все выше поднималось из воды, и Рита чувствовала: несмотря на всю свою неуклюжесть, оно заберется наверх. Оно не остановится, пока не добьется своей цели. Вот только что ему нужно?

— Ему нужна одна из нас, — девочка определенно читала ее мысли. — Либо я, либо эта вот… Мари. Нельзя, чтобы мы одновременно оставались живыми, это неправильно.

— Так и разбирайтесь сами! Я-то здесь при чем?!

Ввязываться в их противостояние Рите совсем не хотелось. Она прекрасно видела, что окружающий мир подчиняется Мари, да и ребенок этот далеко не беззащитен. Не хватало только вмешиваться в драку двух ведьм! Ни ее, ни Андрея здесь вообще не должно быть!

— Без тебя решение не будет принято.

— Бросьте монетку, значит! Я отказываюсь в этом участвовать!

— Ты уже в этом участвуешь. Потому что сила, которой пользуемся мы обе, я и Мари, твоя. И каждая из нас — это тоже ты.

Рита даже не знала, что сказать на это. Мало того, что ее вырвали из привычной реальности и затащили непонятно куда, так еще и пытаются в бредятине какой-то убедить! От всего происходящего кружилась голова. Хотелось зажмуриться, закрыть уши руками и очутиться в лагере, в фургоне, а еще лучше — у себя дома. Чтобы все это решилось само собой и оказалось просто страшным сном!

Но нельзя. Простого решения ей никто не предлагал. Существо добралось до берега и теперь касалось лапами обрыва. Покрытые шипами стебли все сильнее скручивали Виктора, и на песок сочилась кровь… Андрей внешне оставался невредим, но чувствовал он то же самое.

— Прекрати! — Рита указала на молодого человека. — Ты что, не видишь, что убиваешь его?

— Так надо! — Мари все еще разглядывала ее с недоверием. — Нельзя отпускать его, иначе он переметнется к ней!

— Так пускай лучше переметнется, чем умрет здесь!

— Не лучше!

— Хватит! — Девушка сжала кулаки. — Если это и правда моя сила, то я забираю ее! У вас обеих! Я требую знать, что происходит на самом деле и кто вы такие!

Последнюю фразу она прокричала, чувствуя закипающие на глазах слезы. Рита не была уверена, что это принесет хоть какой-то результат, но ничего другого сделать не могла. И неожиданно, ее приказ сработал.

Мир замер. Остановилось все: люди, существо у подножья холма. Способность двигаться сохранила только она — и девочка с серыми глазами.

— Я ведь тебе говорила, что ты управляешь всем, — заметила она. — А ты не слушала. Ты действительно можешь узнать до того, как сделаешь выбор, но времени у нас осталось немного. Ты можешь задержать Хроноса, но не остановить его.

— Так хоть что-то мне объясни!

— А ты вспомни, что я сказала Андрею…

Рита нахмурилась, она собиралась возразить: как она вообще может знать чужие разговоры. Но память тут же услужливо подкинула нужное воспоминание — город, застеленный туманом, каменный навес, сидящая под ним девочка, Андрей рядом, алые цветы… Они говорят о том, как умирает душа, а на ее месте появляется что-то иное, пытающееся ее заменить…

Девушка не сомневалась, что не слышала этот разговор. Но все равно знала его, как будто была там.

— Значит ты… ты моя?… — изумленно прошептала она.

— Вроде того. Жалко, что времени у нас мало. А то рассказала бы тебе сказку… О том, как однажды жила маленькая девочка, которая очень хотела стать врачом.

— Я? — нахмурилась Рита. — Я хотела?… Да когда это было! В начальной школе еще! Это же несерьезно, просто детские игры!

— Для тебя это не было игрой. Ты и правда хотела, думала об этом — по-настоящему мечтала. А потом что-то случилось… Ты взглянула на жизнь по-другому. Ты перестала мечтать и твердо решила стать совершенством.

Понятно, к чему она клонит. Тот период, когда разваливалась семья, когда она впервые увидела, что недостаточно быть просто «хорошей». Нужно стать яркой, заметной, богатой — такой, которую никто не захочет оставить! Но это не врач, кому нужна такая профессия — детский бред!

— Ты и считала это бредом, — кивнула девочка. — Тогда я и осталась позади. Появилась Мари — воплощение того, кем ты не была, но хотела быть. Посмотри, какой ты придумала ее! Блондинка с голубыми глазами — та, кому ты хотела подражать. Она была успешна, к ней было приковано всеобщее внимание. Вот к чему ты стремилась. Свои прежние мечты ты считала недостаточно высокими, чтобы держаться за них.

— Но ты еще жива…

— Да. Мы не умираем просто так — я, любовь, талант. Какое-то время мы держимся. А чтобы закрепиться в этом мире, мы собираемся в местах с особой энергией. Таких, как Бокор Хилл. Он изначально построен на уникальной земле, а последующие события наполнили его энергией, и не только светлой. Поэтому мы приходим сюда — независимо от того, где мы были потеряны. Это не единственное подобное место, их много на Земле, но я оказалась здесь. Я не надеялась, что мне когда-либо удастся вернуться…

— Ты ведь и не исчезала! — напомнила Рита.

— Верно. Это очень тяжело — исчезнуть. Как умереть, а может, даже хуже. Поэтому мы и держимся… Ждем. Но в определенный момент мы вдруг понимаем, что обратно дороги нет. Нас не то что не зовут — о нас не помнят. Тогда и приходит он, — девочка кивнула в сторону океана. — Хронос. Воплощение времени. Он нас не убивает, он просто… С ним мы прекращаем ждать, когда это становится слишком тяжело.

— Значит, эти девушки… Натали и Одри…

— Решили уйти добровольно, — кивнула она. — Это переломный момент: понимание того, что все завершилось. Ты не думай, что тот, кто отказывается от собственной сущности, остается безнаказанным. Я показывала тебе истории тех, кто сделал это. Помнишь, я рассказывала о паре? Которая провела вместе всю жизнь, обожая друг друга, потому что в прошлом они сумели преодолеть нелепую ошибку? Так вот, ничего они не сумели. Поссорившись, они разбежались навсегда, да так и не нашли друг друга. Их любовь оказалась здесь, а они сами… Женщина не создала семью и жила одними воспоминаниями, каждый день думала о нем. Я показала ее тебе. А мужчина… наспех женился, а забыть ту, первую, важную, не смог. Он умер рано. Она даже не знала. Любовь часто мстит… Ты видела семью, гуляющую по городу с близнецами? В реальности они тоже расстались, а их дети так и не родились. Он запил. Она от него отказалась.

Рита невольно вспомнила сцену из подъезда — и человека, обращающегося в песок. А почему бы ему не превратиться? Ведь ничего не было внутри! Та женщина смотрела ему вслед с легким сочувствием, но не более. Она не хотела его возвращать.

— Одри? — тихо спросила Рита.

— Могла бы стать великой художницей. Но отказалась от этого рано. Ее мать настаивала, чтобы она нашла нормальную работу, а не это «мазюканье красками». Она и нашла, добилась значительных высот в карьере, много зарабатывала. А еще — была несчастна и дважды пыталась убить себя, но ее спасали. В итоге никто не был доволен, даже ее мать, которая сама поставила эту цель. Одри чувствовала это, потому и металась, надеялась что-то изменить. Бесполезно. А когда та женщина поняла, что натворила, и снова попробовала взяться за кисть, было слишком поздно. Одри, воплощение ее таланта, умерла. А без таланта это действительно простая мазня.

Рите не хотелось ей верить. Совсем. Просто взять, посмеяться и найти этому какое-то объяснение, но — не получалось. Потому что она чувствовала, что это правда.

— Натали?

— Имела талант к ювелирному делу. Но когда она вышла замуж, муж запретил ей отвлекаться на такие мелочи. Она стала домохозяйкой, стремление работать гасила в себе. Уже позже, когда дети подросли, она занялась рукоделием, лепила всякую ерунду из глины. Но это было не то, лишь жалкая доля возможностей, которые она упустила. Видишь? Ничего не проходит бесследно. Нельзя просто отказаться от себя и думать, что дальше все будет хорошо. Когда начинаешь играть с судьбой, готовься к тому, что можешь и проиграть!

— Ну а я? Почему все это происходит со мной? С другими же не происходило!

— Я не успею тебе объяснить, — впервые за время разговора девочка казалась испуганной. — Я не могу больше держать его… На этот раз Хронос появился сам, потому что не могут две души существовать одновременно. Он пришел, чтобы забрать одну из нас. Ты должна выбрать, кого!

Движение вернулось в мир. Земля задрожала сильнее, потому что там, со стороны обрыва, на нее навалилось тело огромного чудовища: Хронос начал подниматься.

А Рита могла лишь растерянно переводить взгляд с девочки на Мари. Казалось, что выбор очевиден — но ведь это не так! Потому что прошлое, говорившее с ней, отличалось от того, к чему она стремилась столько лет. Жизнь Мари действительно ярче! Девушка чувствовала, что она, в отличие от тех, кого ей назвали, сможет добиться успеха и здесь. Да, ценой собственных мечтаний. Но такие ли это важные были мечты? Наверно же нет, раз она без труда отказалась от них!

Если она станет такой, как Мари, никто не посмеет ее покинуть. Ею будут гордиться. А девочка эта… она ведь должна была исчезнуть. Она — скучная жизнь, которую никто не заметил бы.

Треугольная голова взметнулась над краем обрыва. Холодные желтые глаза, на удивление умные для гигантской рептилии, смотрели на людей выжидающе. Хронос всем своим видом показывал: он готов подождать, но недолго. Потом он сделает выбор сам.

Мари тоже понимала это. Она обернулась к Рите:

— Чего ты ждешь? Все уже было решено! Она исчезла, я осталась! Она вообще не должна была возвращаться! А если ты сама не в состоянии понять это, то я помогу тебе!

Ближайшее к ней окно с треском разлетелось на несколько крупных осколков, которые не коснулись земли. Вместо этого они устремились к девочке с серыми глазами: Мари надеялась убрать угрозу так и решить этот спор.

Но ребенка они не достигли. Все три куска стекла остались в живом препятствии, оказавшемся у них на пути. Алые капли уже струились по осколкам, образуя на них причудливые узоры…

Рита не знала, что может двигаться так быстро — но в этом мире получилось. Она успела поддержать Андрея до того, как он оказался на земле. Она вообще не понимала, как он сумел подняться… но видно, это было для него важнее собственной боли.

— Не очень уверен, зачем полез, — усмехнулся он. Зубы уже окрасились алым, судя по хриплому дыханию, стекло задело легкие. — Мне, в отличие от тебя, ничего не объясняли… Поэтому я верю своим глазам. Я не знаю, что это за истеричная блондинка. Но она, малявка эта… это ты. А я не хочу, чтобы ты исчезла.

— Андрей…

— Да со мной все будет в порядке, — соврал он. Получалось не очень убедительно. — Не больно даже…

Она чувствовала, как кровь стекает на нее. Горячая такая, густая… живая. Настоящая. Все, что происходит здесь, по-настоящему. Но это не значит, что он должен умереть! Она обязана спасти его…

И не только его. Рита вдруг вспомнила комнату в отеле, полную писем, и поняла, чьи это письма. Поняла то, что девочка не успела сказать ей. В реальности, где она не отказалась от собственной мечты, она не просто стала врачом. Она спасла все эти жизни. Как — она пока не знала. Но если остановиться сейчас, то ничего не будет — ни писем, ни людей.

Она перевела взгляд на Мари, которая и сама не ожидала того, что случилось. Теперь она заворожено смотрела на окровавленные осколки и больше ничего не делала. Пока…

А потом она будет делать. Она действительно может добиться успеха и признания, но только так — жертвуя другими без лишних сомнений. Это красивая жизнь, однако совсем не та, которой она хотела.

Рита наклонилась к Андрею и шепнула ему на ухо:

— Потерпи, все скоро закончится… сейчас. — Она подняла голову и, обращаясь к Мари, четко произнесла. — Тебя. Я отдаю ему тебя. Она останется.

Хронос с торжествующим ревом ринулся вперед, разрушая на своем пути дома. Мари не выглядела напуганной. Она улыбалась.

Темнота поглотила не только ее. Она обволокла весь мир.