Срочно требуется лох

Тихий не отводил пистолета и ждал, когда толстяк кинется ему в ноги, станет умолять о пощаде. Валера, может, и кинулся бы, да просто не мог пошевелиться от страха. Страх сковал ноги, и не было сил даже оторвать их от пола. Кто его знает, что на уме у пьяного киллера. Обычно у него слова не расходятся с делом. А дело он делает только одно.

- Он не мог тебе такого приказать, - еле слышно пробормотал Валера, не в силах отвести взгляд от маленького черного отверстия, которое смотрело прямо ему в лоб.

- Он высказал пожелание, - хмыкнул Тихий. - А желание шефа - закон. Так что извини. Если хочешь что сказать напоследок, говори. Мы послушаем.

Валера нервно сглотнул, немного помолчал, обдумывая свое положение, и скривил рот в ухмылке.

- Да ладно тебе, Толян! Дурацкие шутки у тебя!

Тихий перевел взгляд на своего подручного.

- Скажи, Димон, я когда-нибудь шучу?

Парень помотал головой.

- Не замечал.

- А когда я Кирюху причесал, я что, шутил?

- Нет.

- Вот так...

Валера не на шутку испугался. У него задергался глаз, выступили капли пота на лбу, задрожали пальцы, по всему телу пробежала дрожь. Кажется, понял, что его жизнь повисла на волоске.

- Будь ты проклят! - прошептал он. - Сам когда-нибудь подохнешь, как собака!

Киллер еле заметно усмехнулся.

- Ну, это банально. Придумай что-нибудь получше.

- Уже придумал, - вдруг уверенно сказал Валера. На его лице не было ни тени страха. Он уже ничего не боялся. Просто довели его до такой степени, когда уже все равно, что будет дальше. - Я знаю, кто тебя убьет.

Тихий удивленно наморщил лоб. Вот так заявление! Ну что ж, интересно узнать свою судьбу. До того интересно, что даже смешно.

- А ты у нас, оказывается, пророк, - усмехнулся он. - Ну давай, говори.

Валера тяжело сглотнул, прошептал пересохшими губами:

- Тебя этот дед убьет! Он для этого и пришел. Оттуда пришел. От того парня, которого ты убил.

Валера показал пальцем на потолок. Это означало, что, по его мнению, дедуля спустился с небес для наказания убийцы его сына.

Тихий поставил пистолет на предохранитель, медленно убрал его в кобуру, посидел немного в молчании и вдруг громко рассмеялся. Только смех у него вышел какой-то жалкий, натужный, как будто он смеялся через силу. Совсем не хотел смеяться, а нужно было показать, что ему не страшно, а просто смешно.

- Да ты, похоже, совсем двинулся! - сказал он сквозь смех. - У тебя просто крыша поехала. Дедуля с того света явился! Ну, надо же! Допился до чертиков! Скажи лучше, в штаны наложил со страху! А, толстяк, наложил ведь?

Все тоже посмеивались. И Мишаня, якобы поддерживая Толяна, и Димон, которому, в принципе, такие шутки нравились, и Наташка, которая вздохнула с облегчением, поняв, что мокрухи не будет. Не смеялся только Валера.

- Нет, не наложил, - пробормотал он, вылез из-за стола и на ватных ногах пошел к двери. Он, естественно, не мог спокойно перенести такого издевательства, и, смертельно обиженный, ушел в свою комнату.

Наташка осталась с компанией. Толян поначалу целовался с ней, лапал за коленки и лез под юбку. Наташка вяло отбрыкивалась и приставала к Мишане, прося у него защиты. Наконец, Толян грубо оттолкнул её от себя. Она уже была ему неинтересна. Он получил от неё все сполна. Его стала мучить одна проблема - что это за дед и откуда он взялся?

После ухода толстяка мужички ещё немного посоревновались в питие, желая увидеть хоть кого-нибудь из великих, но им это так и не удалось. Выпили все, что можно было выпить, и только часам к двум ночи завалились спать. Конечно, после столь обильных возлияний все спали, как убитые. И даже оставленный на посту охраны Димон отрубился через десять минут, как занял пост.

Они добрались домой только под вечер. Поставили машину во дворе. Илья поднялся в квартиру к одному своему знакомому соседу и упросил его временно освободить гараж. Благо, что гараж находился недалеко, так что "Тойоту" загнали под крышу и под запор. Так надежней. Все-таки не кирпичи в багажнике. Оставлять на ночь во дворе рискованно. Терентич набрал три сумки яблок, и они с Ильей и Серегой притащили их домой. Марина осталась довольна. Сказала, что теперь хватит на всю зиму. Она думала, что они ездили в деревню за яблоками. Святая простота!

- Там в багажнике ещё много осталось, - сказал чистую правду Терентич. - Мы потом перетащим! Когда освободим багажник от железяк.

- От каких железяк? - не поняла Марина. Она, конечно, чувствовала шестым чувством, что здесь что-то не так, неспроста это они поперлись в деревню, не за яблоками. Но доказательств мужниного вранья не было никаких, пришлось принять все за чистую монету.

- Да, Сереге срочно понадобился кое-какой инструмент, - испуганно сказал Илья. - Для творчества. Он тут решил скульптурой заняться.

Марина удивленно посмотрела на художника.

- Да ну!?

Серега смущенно пожал плечами, переглянулся с соратниками, ища у них поддержки, но нашел только хмурые взгляды, которые ждали подтверждения. Вообще-то художник врать не умел, но момент требовал, и тогда он сказал:

- Приятель уступил по случаю кусок мрамора. Теперь придется высекать из него чей-нибудь бюст. Думаю уговорить Терентича.

Он посмотрел на старика. Терентич важно кивнул и гордо выпятил грудь. Мол, если уж с него собрались лепить, то он расстарается и попозирует, сколько надо будет.

- Могу и согласиться. Если надо для дела.

Марина хмыкнула, покрутилась у плиты, накормила мужичков сытным ужином и ушла в комнату смотреть продолжение бразильского сериала, который неизвестно когда кончится, а может, и не кончится никогда.

Терентич прикрыл поплотнее дверь и сказал шепотом:

- Ну, все, женщин из штаба вон! Теперь можно спокойно обсудить план операции. Сначала проработаем в общих чертах, потом поговорим о деталях. Значит, так! Сейчас короткий сон и часам к шести утра мы должны быть на месте.

- Зачем так рано? - поинтересовался художник-скульптор.

- Будем брать их на рассвете! - Терентич поднял в воздух указательный палец, давая понять, что это самое важное во всей операции. - Они ещё спят, что происходит, не понимают, куда бежать, не соображают. Эффект неожиданности! Понял, лапоть?

- А, ну да! - кивнул Серега. Художник начал осознавать, что командовать парадом будет Терентич, и от этого уже никуда не деться. Придется подчиняться и выполнять приказания. Но тогда старый и ответит за провал операции, и с него, Сереги, уже никакого спроса.

- То-то и оно! - строго сказал Терентич. У него разыгралось профессиональное воображение. Глаза загорелись огнем, лицо покрылось красными пятнами, он вскочил и заходил по кухне, размахивая руками. Громко прищелкнул пальцами. - Эх, жаль, бомбы нету! Бомба нужна! Без неё никуда! Где бы бомбу...?

- Для чего? - шепотом уточнил Илья. Похоже, отец решил устроить боевую операцию по последнему слову военной науки. Со взрывами и стрельбой. Ему бы крейсер "Аврору", пожалуй, взял бы штурмом какой-нибудь дворец.

- Я знаю для чего! - Терентич отчаянно махнул рукой. - Без бомбы ничего не получится. Даже и соваться не стоит! В этом деле главное неожиданность. Снесем ворота к чертовой матери и в атаку! Все, враг парализован!

- Втроем, в атаку? - засомневался Илья. Затея отца и его горячность ему не понравились. Как бы не наломал папаня дров в запале. Ну, куда ему в атаку, с его-то больным сердцем и одышкой? - Да нас подстрелят, как ворон. Залечь надо и пулять по движущимся мишеням. Так проще, да и мне спокойней. Вдруг что с тобой...

Отец хмуро посмотрел на него. Это что ещё за салага влезает в обсуждение плана? Уж кто-кто, а он, старший капитан, этих планов насоставлялся за свою жизнь, не счесть! Учебных, правда, но это дела не меняет. Тяжело в учении, легко на работе.

- Залечь-то можно! - отрезал он. - И пулять. Пока патроны не кончатся. Или у них терпение. Потом они пулять начнут. И что, деру давать? Так что без бомбы никуда!

- У нас гранаты есть, - прошептал Серега. - Можно из них сделать. Связать вместе штук пять, электрический детонатор и два проводка к автомобильному аккумулятору. Клеммы набросил - ток пошел. Сдетонировало и ба-бах!

- И ты знаешь, как это сделать? - удивился Илья.

- Ты думаешь, если я пять лет торчал в химическом институте, то я не знаю, как бомбу сделать! Что, я какой-то паршивый детонатор не сварганю? Берешь хорошую релюшку, пузырек с кислотой, даешь ток, боек пробивает пузырек, кислота разъедает тонкую металлическую перегородку, детонатор смешивается с тротилом. Тридцать секунд и все разносит к чертовой матери!

- Ну, давай, нахимичь, - одобрил Терентич. - Ты парень творческий. Только смотри, не переусердствуй. А то сами взлетим на воздух к ядрене фене!

- Не взлетим... - отмахнулся художник. - Я в детстве чего только не вытворял! Такие взрывы устраивал! У школы крышу сносило. Потому и пошел в химический.

- Так, с этим решили! - Терентич продолжал разрабатывать стратегический план боевой операции со всей серьезностью. Похоже, его уже ничто не могло остановить. Военная машина завертелась. Может быть, он стремился к этому всю свою жизнь. Великую Отечественную застал пацаном, а после неё повоевать было негде. Так и не пришлось проявить свои военные способности. Возможно, из таких людей и выходят полководцы. Если есть, где. А если негде, то не выходят. Каждое время рождает своих героев. Если время неподходящее, герои отдыхают.

- Теперь с захватом заложников, - продолжал развивать мысль Терентич. - Надо их со всех четырех сторон обложить. Чтоб ни один не просочился сквозь заграждение.

- Какое заграждение? - уточнил Илья.

- Обычное. Из автоматчиков. Эх, жаль народа маловато! - сокрушался отец. - Еще бы парочку мужичков. Вот тогда они бы никуда не делись.

Все стали напряженно соображать, кого можно привлечь к этому делу. Ясно, что посторонних не позовешь. На наемников просто нет денег. Реальная возможность - попросить друзей. Их немного, но они не откажут. Правда, их можно сосчитать по пальцам одной руки. Таких, которые могут взять в руки оружие ради правого дела, а не ради денег. Сейчас таких уже нет. Или все же есть?

- Попробую Саню из магазина пригласить, - вспомнил Илья. - Он обещал помочь, если что. Боевой парень. В Афгане воевал. После него стал философом. Понял, что от жизни ждать нечего.

- Отлично! - похвалил полководец. - Думаю, что ещё одного мужичка можно привлечь. Знаю я тут одного неслабого пацана. Витек, Ленкин ухажер. Ему в армию скоро, пускай потренируется.

- Да ты что, он не согласится! - засомневался Илья. - Да и молод еще.

- Ничего, у меня пойдет без разговоров! - успокоил его отец. - Иначе Ленку не получит. Посидит за забором с карабином. Пальнет в воздух в случае чего. Если они на него побегут.

На том они и порешили. И разошлись по одному. Для конспирации. Серега отправился к себе домой делать бомбу, Терентич пошел во двор искать Ленку, которая пропала неизвестно куда, а Илья пристал к жене и вызнал у неё Витькин адресок. Она испугалась поначалу, подумала, что они с отцом хотят набить ему морду, но Илья успокоил жену, что всего лишь хочет найти дочь и загнать её домой. Марина согласилась и выдала Витьку с потрохами.

Ленка оказалась у него и очень удивилась, что за ней пришла целая комиссия. Даже хотела их не пускать. Но дед успокоил внучку, что у них к Витьке конфиденциальный разговор. Ленка поняла это по-своему и сказала, что, в принципе, замуж согласна, но с одним условием - жить она будет не дома.

- Дура! - ругнулся Илья. - Пока школу не закончишь, об этом даже не заикайся.

Витек оказался покладистым парнем и практически сразу принял приглашение на "загородный пикничок". Илья пообещал подкинуть ему немного баксов, а Терентич уверил, что ему дадут в руки карабин - пострелять в тире по бутылкам. Ленку погнали домой, а Илья сообщил Витьке, что за ним заедут с раннего утречка, ещё до рассвета. У него на попечении была престарелая бабка, которую совершенно не волновало, где проводит время её внук, лишь бы он изредка приносил домой продукты. Так что проблемы с родителями отпали сами собой.

Потом Илья позвонил Сане, директору магазина и своему компаньону, рассказал ему всю ситуацию и заручился его согласием участвовать в деле. Саня сходу согласился помочь, если будет, из чего стрелять.

- Есть все, что душе угодно, только выбирай, - сказал Илья.

Не откладывая дела в долгий ящик, Серега смотался к знакомому автомеханику, выпросил у него ненужное реле, немного концентрированной серной кислоты, приволок все это к себе домой и принялся мастерить бомбу. Перевязал пять гранат изолентой, изготовил примитивный кислотный детонатор и подсоединил к нему реле, выполняющее роль чеки. Часа два провозился, но зато бомба получилась высший шик.

Илья даже заметил, что такой бомбой можно не только ворота взорвать, но и всю бандитскую халупу вместе с народом. И предложил установить её под крыльцом. Но Терентич строго настрого предупредил, что до мокрухи им опускаться нельзя. Иначе они встанут на одну доску с бандитами, и окончательно потеряют человеческий облик.

- Наша задача - взять их в заложники и потребовать назад деньги, важно заметил он. - Поэтому лучше всего оставить три гранаты про запас. Во время боя, дети мои, эти штуковины всегда надо держать под рукой, потому как в самый ответственный момент могут закончиться патроны. И самое главное вот что! С бандитами нам придется договариваться, показав им свою силу, но... не применяя её.

Часам к пяти утра все собрались во дворе, погрузились в две машины, серегину "тойоту" и санину почти новую "десятку", и поехали на место. Спокойно выехали из города - полусонные гаишники, видно, поленились останавливать их для проверки - и пошли по пустому шоссе на полной скорости.

Пока ехали, Илья, сидевший в машине директора, вкратце рассказал Сане и Витьке, что за люди, к которым они едут в гости. Люди очень коварные, хитрые, добрых слов не понимают, поэтому с ними надо держать ухо востро, и лучше вообще близко не подходить. Эти люди занимаются тем, что кидают честных граждан на крупные суммы и оставляют их буквально на улице. В общем, от таких надо спасать мир, а не только одного Илью. Витька проникся идеей и пообещал, что сделает все возможное, чтобы таких людей стало меньше. Саня и так все знал, и сразу предложил устроить им кровавую баню. Илья был более осторожен в выражениях.

На место приехали ещё затемно. Поселок спал. Особняк, стоящий на отшибе, был погружен в тишину. Похоже, вся шайка-лейка отсыпалась после перетряски, устроенной Терентичем. Правда, прошли целые сутки, и о появлении странного деда могли уже забыть и успокоиться. Вот только дед о них не забыл.

Машины поставили с боковой стороны, в лесочке, примыкающем к участку, чтобы не светиться в обзоре видеокамеры над воротами, да и чтобы случайно не задело взрывом. Этому взрыву Терентич придавал большое стратегическое значение. Как он считал, грохот взрыва должен был оглушить врага, обрушиться на него с ужасающей неотвратимостью и повергнуть в животный страх. Страх, в свою очередь, парализует волю противника, и его можно брать голыми руками. По плану, разработанному старшим капитаном и его помощниками, взрыв должен состояться в определенный момент взятия бастилии - когда станет ясно, что бандюки без боя не сдадутся. Если переговоры ничего не дадут, вот тогда только в ход пойдет тяжелая артиллерия.

Под покровом утренних сумерек подрывник Серега пробрался к воротам, засунул свою бомбу прямо в проем между нижним ригелем ворот и землей, протянул проводки к "тойоте". Затем открыл капот, один проводок закрепил на плюсовой клемме аккумулятора, а второй повесил на ветку. После чего со спокойной душой уселся на свое место и заверил сообщников, что достаточно в нужный момент приложить этот проводок к любой оголенной металлической части автомобиля, как цепь замкнется на "минус" и..!

- Дело сделано, - уверенно сказал он. - Одно неловкое движение, и здесь будет ад!

- Взрываешь только по моей команде, - распорядился Терентич. - Когда я тебе махну рукой!

- Ладно уж, - нехотя согласился Серега. Ему ужасно хотелось вспомнить хулиганское детство и разбудить весь поселок страшным взрывом, от которого повылетали бы стекла в близлежащих домах и снесло бы крышу у бандитского особняка. Но, ничего не поделаешь, в условиях открытых боевых действий нужно подчиняться старшему по званию, даже если он в отставке.

- Ну, что, вооружаемся? - Илья посмотрел на отца. Пожалуй, ещё никогда за всю свою жизнь он так не слушался его, как сейчас. Стоит отцу только кивнуть, и он тут же кинется исполнять приказание. Отец и кивнул.

Илья открыл багажник "тойоты" и начал вываливать на землю яблоки. Саня с Витьком изумленно следили за его действиями, не совсем улавливая суть происходящего. Им пообещали серьезное дело, сказали, что дадут в руки оружие, а дают что? Саня даже оглянулся на свою машину и решил держаться к ней поближе. Если так и дальше пойдет, то он лучше уедет.

- Что, будем их яблоками забрасывать? - на всякий случай поинтересовался он. Подобрал с земли одно яблоко, взвесил на руке, примерился пульнуть его в сторону забора. Понял, что такими снарядами тут не навоюешь. - Слушай, Илья, а посерьезней есть что-нибудь? Или ты думаешь, что я приехал сюда в бирюльки играть? У меня времени в обрез! Пристрелить какого-нибудь гада по быстрому, и в десять я должен быть на работе.

- Сейчас будет тебе посерьезней, - пообещал Терентич, запустил руки в груду оставшихся яблок, вынул со дня багажника завернутый в тряпки продолговатый предмет. Протянул сверток Сане. - Глянь-ка, подойдет?

Саня деловито размотал тряпки, и в руках у него оказался "калаш". Он даже с каким-то радостным блеском в глазах стал вертеть его и разглядывать со всех сторон, выщелкнул рожок, проверил по весу наличие патронов, вставил обратно, передернул затвор, дослал патрон в патронник, поставил на предохранитель. Удовлетворенно хмыкнул:

- Эх, давно я такой штуки не держал в руках! Вот теперь мы с ними поговорим по душам. А то, понимаешь, подсовывают мне оружие пролетариата!

- Так у вас тут совсем серьезный разговор будет, мужики! - изумленно пробормотал Витек. - А говорили, тир!

- Тир, сынок, тир, - удовлетворенно сказал Терентич. - Только мишени живые. Ты, что не доволен? Можешь уехать.

- Да нет, ничего, - пожал плечами Витек. - Можно и по живым! Если это бандюки, о которых вы мне по дороге рассказывали.

- Они самые! - подтвердил старший капитан. Он вынул из багажника карабин, протянул Витьке. - Умеешь обращаться?

- Ничего, сообразим. - Парень почувствовал себя на седьмом небе. Вот такого серьезного оружия он ещё не держал в руках. Ну, пулял несколько раз из мелкашки в каком-то подвале, и все. Он проверил магазин, передернул затвор, прицелился куда-то на верхушку дерева. Где-то там сидела ворона и издавала нечленораздельные звуки. Собрался было потянуть спусковой крючок.

Терентич положил руку на ствол и опустил его вниз.

- Настреляешься еще. - Он всунул Витьке в руку парочку запасных обойм. - А это про запас. Если уж совсем горячая заварушка начнется.

Витек засунул обоймы в карман куртки и, как заправский охотник, повесил карабин на плечо. На его физиономии засияло что-то похожее на счастье.

Илья взял себе второй "карабин" с запасной обоймой, а Терентич удовлетворился командирским "макаровым". "Тетешник" взял себе Серега на случай, если бандюки вдруг ринутся к воротам. Придется их отгонять, чтобы они не взлетели на воздух вместе с железными створками. Все-таки командир отдал приказ - никаких трупов. А приказ есть приказ - надо выполнять.

- Значит так, ребятушки, теперь давайте рассредоточимся! - командовал старший капитан. - Я у ворот веду переговоры, Серега сидит на левом фланге и по моей команде управляет фугасом, Саня с автоматом заходит с правого фланга, Илья и Витька заходят с тыла. После взрыва они со страху как раз назад дернут. Так что лучше, если сзади в засаде будут двое. Оружием не бряцать, но если увидите бегущего к забору человека, стрелять по ногам. Только не в грудь. Нам мокруха не нужна. Наша задача - их напугать. И ещё одно! Из-за забора головы особенно не высовывать. Пальнул и убрался. Так оно безопасней. Все, по местам! Стрелять только по моей команде! Команда выстрел в воздух!

Они окружили особняк, и каждый занял позицию со своей стороны. Илья зашел с тыла, отыскал валявшееся бревнышко от спиленной березы, приставил, взобрался на него и высунул голову из-за забора. Особняк спал. Внутри было тихо, как в морге. На другом конце забора Витька с таким же карабином забрался на дерево, прилепившееся рядом. Теперь они легко просматривали весь участок за домом. Таким образом, позорное отступление противника практически исключалось. На левом фланге засел Серега с "тетешником", на правом - Саня с "калашом". Они тоже каким-то чудом забрались на забор, воспользовавшись близко растущими деревьями. Весь особняк оказался в окружении - мышь не проскочит.

На часах было семь. Стало светать. Терентич подошел к воротам и нажал кнопку переговорника. Конечно, ему никто не ответил. Пришлось довольно долго ждать, пока кто-нибудь проснется. Наконец, он услышал из динамика грубый заспанный голос.

- Эй, дед, чего надо?

Терентич уставился прямо в камеру. Над ней болтался одинокий фонарь, освещая его небритое лицо.

- Поговорить надо! - сказал он. - Есть среди вас кто умный или только одни дураки?

- Сейчас поговоришь, старый! - разозлился голос. - С дыркой в башке. А я на тебя посмотрю, как ты будешь разговаривать в таком виде.

Голос принадлежал киллеру.

Пропищавший ни свет ни заря звонок вызова от ворот так и не смог разбудить Димона, дежурившего у пульта. Первым проснулся Тихий, кемаривший невдалеке от пульта на диване - ему так надоела Наташка, что он спал один. Свалился с мягкого ложа, подскочил к пульту и включил монитор. На экране возникла небритая физиономия деда в кепаре и кургузой кацавейке. Дед показался Тихому знакомым, но с похмелья он ещё не совсем разобрал, кто это. Вот когда дед заговорил о кинутом лохе, тут уж сомнений не осталось это его папаня, тот самый старикан, который крутился рядом с парнем, когда они выслеживали его по городу.

Предположения насчет слежки полностью оправдались. Толстяк привел сюда этого типа, который сидел у него на хвосте. Ну что ж, Валера свою пулю ещё получит, как ему Толян и обещал. Но потом. А с этим дедом придется разбираться уже сейчас.

- У меня деловое предложение, - высказался Терентич. - Слушаешь или как?

- Ага, слушаю! - проворчал Тихий. - Потом стреляю!

Терентич ничуть не испугался угрозы. Другого ответа он и не ожидал. Вернее, ожидал именно это. Но думал, что с ним разговаривает пешка, который тут же доложит хозяину о появлении гостей. Но этот нет, не доложил. Значит, с ним можно вести переговоры. Он будет принимать решение в зависимости от наличия ума.

- Понятно. Ты самый умный, - удовлетворенно сказал старик. - Ну, так вот, слушай сюда! Ежели вы, бандитские морды, через десять минут не вернете всю сумму, наглым образом похищенную у моего сына, мы начинаем полномасштабную антитеррористи-ческую операцию. Ясно!?

Тихий понял, что придется принимать крайние меры. Дед настроен боевито. Скорее всего, он не один, и за его спиной стоят вооруженные люди. Сколько их, пока неизвестно. А сколько бы их не было, он, Тихий, просто так им в руки не дастся. Будет отстреливаться до последнего патрона. Терять все равно нечего. И некого. Эти ублюдки, которые продолжают дрыхнуть, да эта телка, которая годится только на подстилку, не стоят и его мизинца. Ради них он не станет и одну пулю тратить. А вот за свою жизнь и свободу любого зубами разорвет. Ну что там ещё этот дед хочет?

- Это ты, что ли, папаша того придурка, которого мы кинули? То-то я смотрю, рожа знакомая.

- Он самый! - кивнул Терентич. - И мне терять нечего! А вам есть, что.

- Так вот, слушай, старикашка! - радостно рявкнул Тихий. - Мы твоего парня уже причесали. Сейчас и тебя причешем. Ты только погоди маленько. Не уходи далеко. Мы сейчас выйдем. Жди!

- Давай, выходи! - согласился Терентич. - Только учти, ваша халупа окружена со всех сторон войсками спецназа. Если выйдет из дома хоть одно рыло с пушкой, стреляем на поражение. На один выстрел с вашей стороны мы отвечаем шквальным огнем. Так что сопротивление бесполезно. Наш ультиматум такой: ты лично, поскольку ты самый умный, выходишь из дверей с белым флагом и несешь в руке чемодан с деньгами. Открываешь калитку и передаешь его мне. Даю тебе десять минут на то, чтобы собрать чемодан. Время пошло!

- Ага, щас выйду и принесу, чмо! Тока не уходи! - Раздалось последнее ругательство, и связь отключилась.

Терентич остался ждать у ворот - интересно все-таки, какая будет реакция. Вполне возможно, бандюки побоятся выходить из дома и начнут палить из окон. Ничего, пускай палят, только патроны зря потратят. А даже если и выйдут, не велика беда. Его парни смогут их остановить. Пара-тройка выстрелов, и бандюки попрячутся в свою нору. Кому охота подставляться под пули?

Терентич отыскал щель в воротах и всунул в неё ствол своего "макара". Его выстрел первый - это сигнал к открытию огня. Остальные стрелки, уже готовые к бою, замерли в ожидании. Сейчас откроется дверь и...

Глава 13

Тихий не стал долго беседовать с дедом. Все было ясно, как дважды два - нужно убирать его, чтобы он там не говорил про засаду, окружение и антитеррористическую операцию. Такой свидетель не должен был оставаться в живых, и убрать его нужно как можно скорей.

Тихий быстренько разбудил Димона, который продолжал мирно спать на вверенном ему посту, свернувшись калачиком на крохотном диванчике.

- Подъем! Боевая тревога! - гаркнул ему в ухо так, что Димон кубарем слетел с диванчика. Немного очухался, поднялся на ноги и посмотрел на экран. Сходу узнав старика, парень пришел в крайнюю степень удивления и никак не мог понять, откуда тот взялся в этой глуши в нескольких километрах от города. Свалился с неба, что ли?

Пока он поднимался на ноги и приходил в себя, Тихий оделся, вынул из-под подушки свою любимую "беретту", схватил её наизготовку, взлетел на второй этаж и подскочил к окну, которое выходило в сторону ворот.

На улице почти рассвело. Во всяком случае, рассмотреть, что творится на участке, не составляло труда. Но на участке пока ничего не творилось. Участок был пуст от дома до забора, как колхозное поле после сбора урожая. Тихий прошелся внимательным взглядом по верхней части забора - тоже ничего. Он сбежал вниз и наткнулся на своего подручного - тот был готов к бою и тоже держал пушку в руке.

- За мной! - скомандовал киллер и дернулся к входной двери.

Они высыпали на улицу. Тихий остановился на секунду, потянул носом свежий утренний воздух - может, откуда-нибудь понесет запахом потных портянок, перегара или ружейного масла. А чем ещё может нести от роты спецназовцев? Нет, вроде, ничего. Значит, их не так много. Может, вообще десяток. А может, и нет совсем. Тогда пора навалять этому деду по первое число, если он ещё не сбег. Тихий быстро шагнул к воротам.

И тут утреннюю тишину разорвал один выстрел, затем другой, третий. Причем били с разных сторон - спереди, с одного боку, с другого. Не поймешь, и откуда. Рядом с ногами взбило фонтанчики земли. Тихий остановился, пригнул голову, шаря взглядом вдоль забора. Ну, хоть бы одно голова показалось - пальнул бы в нее, не целясь.

Димон удивленно смотрел на свою ногу - из ляжки текла струйка крови. И только через минуту он почувствовал обжигающую боль в ноге. Он прижал ладонь к ране и стал пятиться задом к двери, поводя стволом из стороны в сторону. Испуганно пальнул напоследок, не глядя, куда придется, и скрылся в дверях. Тихий тоже отступал к дому, пятясь задом, пальнул пару раз в никуда и прыгнул за ним следом. Поплотнее закрыл за собой дверь. Димон уже ковылял к диванчику, плюхнулся на него, пытаясь задержать кровь. Тихий перевел дух. Дед-то, оказывается, не шутил, не пугал - предупреждал! Тут и пикнул снова звонок вызова.

На экране снова возникла небритая стариковская рожа.

- Ну что, урки, получили маслину? - добродушно спросил он, словно поинтересовался, готовы ли они к лыжному походу. - Готовьте деньги! Мы ждем!

- Щас, подготовим! - ругнулся в ответ Тихий. - Погоди, дед. Щас, мы тебе столько денег дадим, как раз на похороны хватит. А они не задержатся, будь уверен!

Сверху из своей спальни спустился взволнованный Мишаня. Он был уже одет по полной форме и готов к активным действиям, сжимая в руке свой "макар". Он решил тоже дешево не отдавать свою жизнь и сражаться до последнего патрона. Правда, пока ещё не понимал, с кем. Попытался выяснить обстановку.

- Что тут делается, черт побери!

- Что делается, что делается! - проворчал Тихий. - Опять дед этот, бабки требует.

- Какую ещё бабку? - не сразу врубился Мишаня.

- Совсем допился! - зло рявкнул Тихий. - Деньги, идиот! Которые мы у лоха причесанного взяли. Слышь, палят, кораблю пристать велят. Весь дом обложен ментами.

- Вот черт! - Мишаня почесал затылок. - Как они нас нашли?

- Толстяк привел! Я же тебе говорил. Ну все, он труп! Если не отобьемся, последнюю пулю оставлю ему. Если отобьемся, тоже.

Следом за Мишаней появилась насмерть перепуганная Наташка, разбуженная выстрелами. Она успела только накинуть халат на голое тело, и из выреза то и дело вываливались груди. Но сейчас этого никто не замечал.

- Господи, что тут такое!? - заверещала испуганно.

- Ничего! - заорал Тихий. - Ты хоть не лезь, дура! Лучше помоги перевязать рану!

Наташка увидела кровь, и ей чуть не стало плохо. Но она нашла в себе силы, чтобы заняться раненным. Притащила откуда-то из кухни бинты, свалила на столике. Плотно перевязала Димону ногу. Пуля застряла в мягких тканях ляжки. Димон стонал от боли и крыл матом безвестных налетчиков.

На экране монитора тем временем снова возникла физиономия Терентича.

- Ну что, долго ждать, урки? - уточнил он. - Ваше время истекло. Делаю второе предупреждение! Если через пять минут один из вас не покажется на пороге дома с чемоданом в руке, начинаем массированную атаку.

Тихий подскочил к монитору.

- Давай, начинай! - огрызнулся он. - Получишь то, чего давно ждешь!

Но тут из-за двери гостиной испуганно выглянул Валера. Он полусонным взглядом шарил по сторонам - ему, наверное, казалось, что стрелки уже в доме и палят во всех, кто попадется им на глаза. Он успел все же влезть в штаны и натянуть свитер.

- Кто это тут шмаляет? - серьезно забеспокоился он.

- Вот он, красавец! - злорадно ухмыльнулся Тихий, и подскочив к толстяку, воткнул ему ствол в подбородок. - Твоя работа, гнида! Ты на хвосте ментов привел! Весь дом обложили! Молись, гад, щас точно прибью!

- Я привел?! Да вы чего, мужики! - испуганно забормотал Валера. - Как я мог привести? Они за мной, что, следили? Кто?

- Покойник твой, кто же еще! - зло проворчал Мишаня. - Вместе со своим папашей. Тоже покойным, между прочим...

Глаза у Валеры полезли наверх. Его изумлению не было предела. Неужели и правда, покойнички пожаловали? Нет, этого просто не может быть. Хотя в этом мире всякое бывает. Вот с мертвыми душами ему ещё не приходилось иметь дела. Пожалуй, это будет непросто. Хотя и с живыми тоже нелегко. Каждый раз надо искать особый подход. Коварная лесть, откровенный обман, наговор на компаньонов - все средства хороши, чтобы войти в доверие. И почти все клюют на его приманку. Не сразу, но верят его словам и продают ему душу. Но сейчас, кажется, кто-то пришел за его душонкой! Нет, не верит он в живых покойников!

- Ладно, живи пока! - Тихий убрал пистолет, и Валера тяжело вздохнул. - Сейчас некогда с тобой заниматься. Но потом поговорим по душам! Так, все вооружаемся! - распорядился он. - Каждый берет себе пушку и к окнам! Если увидите чью-нибудь башку - палите в нее, не раздумывая. А я попробую вызвать огонь на себя.

- А я это...стрелять не умею, - испуганно заявил Валера.

- Научишься, придурок! - рявкнул Тихий. - Вот тебе "макар". Иди в свою комнату и попробуй разглядеть кого-нибудь из них за забором. Если увидишь, сразу шмаляй в него. Понял?

Тихий протянул Валере пистолет. Толстяк с отвращением взял его и потопал к себе в комнату. Все мужички тоже пошли наверх, рассредоточились по всему периметру дома, заняли позиции у окон второго этажа - оттуда лучше просматривается прилегающая территория. Но пока на ней не светилось ни одной ментовской или спецназовской рожи. Тихий из-за занавески внимательно осмотрел близлежащий лес. Никого. Видать, грамотный народ осаждает их халупу - под пули не лезет, выжидает момент, когда противник даст слабину. Тогда - приказ атаки, и посыпятся, как горох, со всех сторон, ломая двери, вламываясь в окна, швыряя дымовые шашки, стреляя во все, что движется, уже ничем эту лавину не остановить. А может, их там не так много и они не так опасны? Подождем, увидим...

Тихий приоткрыл створку окна, высунул наружу ствол и бабахнул наугад в темноту леса. И тут же ему ответил чей-то выстрел из темноты. Со всех сторон его поддержали другие стрелки, и пули зажужжали, как назойливые пчелы, выбивая в стенах куски облицовочного кирпича и покрывая стекла окон паутинами трещин. Мужички попадали на пол, боясь поднять голову. Один Тихий не убирал головы, осторожно выглядывая из-за подоконника и высматривая на заборе стрелков. Одного ему удалось заметить, и он послал туда пулю. Но времени на прицел не было - пуля ушла в пустоту. Зато с той стороны посыпался целый град. И одиночные выстрелы, и даже одна автоматная очередь. Стекла разлетались одно за другим. Тихий пригнулся и отполз от окна. Скатился вниз по лестнице, припал к монитору, включил переговорник.

- Эй, дед, ты ещё там? Чемодан готов. Я сейчас выйду. Только прекратите стрельбу!

- Ага, уже жду! - подтвердил дед.

- Ты что, хочешь вернуть ему деньги? - удивился Мишаня.

- Ага, щас! Разбежался! Я сейчас прибью этого старого пенька. Чего бы мне это не стоило!

Тихий рванул в кладовку, сорвал замок, открыл дверцу. Выкидывая ненужные вещи, отыскал там старый дипломат. Открыл крышку, напихал туда под завязку глянцевых журналов с фотографиями голых телок. Упаковал все так, что дипломат стал казаться объемистым и тяжелым.

- Наташка! - рявкнул он. - Дай мне какую-нибудь белую тряпку!

Наташка побежала в ванную, схватила белое махровое полотенце, вернулась в гостиную, сунула ему в руку.

Тихий убрал ствол в наплечную кобуру, в одну руку взял дипломат, в другую - полотенце. И вышел на крыльцо, размахивая белой тряпкой.

Стрельба сразу стихла.

Валера и не собирался отстреливаться. Он даже не подходил к окну, чтобы не попасть в поле зрения снайпера. Он понял, что дом обложен со всех сторон, и нечего тут высовываться - только пулю получишь. Сейчас у него было одно единственное желание - как-нибудь испариться из этого проклятого дома, чтобы не попасть в лапы ментов, спецназовцев или кого там ещё - тех, кто сейчас находится за забором. У него не возникло ни малейшего сомнения, что шайке настал конец. Как пить дать, папаня этого лоха, вредный старикашка, который просто бесил его во время той встречи, вывел на них городскую мусорню. И теперь остались считанные мгновения до конца. Раз уж менты применяют огнестрельное оружие, значит, просто так им отсюда не выйти - их всех перешлепают, как ворон. И возьмут тех, кто останется в живых. А если даже не возьмут, то ему все равно не жить - киллер пообещал ему расплату за его промах. А расплата может быть только одна - смерть.

И у него сразу созрел свой план спасения. Чем отстреливаться от ментов без всякой надежды на благополучный исход, проще откупиться от них. Он был уверен, что с ментами лучше всего разговаривать с помощью баксов. Этот язык понятен всем без исключения, и даже тем, кто по-английски с трудом, не составит труда определить номинал. Менты тоже люди и любят шелест зеленых купюр.

Пока компаньоны приникли к окнам, пытаясь безуспешно отстреливаться, Валера взял судьбу в свои руки. С такими компаньонами ему не по пути. Он от них столько издевательств натерпелся, что сдаст их с превеликим удовольствием. И ограбит тоже с удовольствием. Сейф в кабинете, где хранились общаковые деньги, он открыл без проблем - заранее позаботился о том, чтобы ему стал известен шифр. А там лежало все, что они настригли за полгода. Тысяч триста баксов с небольшим, не считая тех, что хранились на счетах шефа и тех пятидесяти пяти, с последнего дела, которые ещё шли по банковским счетам, отмываясь от грязи и крови. Валера отыскал полиэтиленовый пакет, сложил в него сотню тысяч, а оставшиеся пачки купюр рассовал по карманам, сунул за пазуху и даже в трусы. Ему хватит и двух сотен тысяч на безбедную жизнь за границей, если, конечно, удастся выбраться отсюда. Но это не представлялось для него проблемой - менты за сотню тысяч баксов не только сразу отпустят его, но ещё и довезут до вокзала.

Он выглянул в коридор. Перестрелка ещё продолжалась, и все мужички лежали по комнатам, не поднимая головы. Где-то рядом был слышен вой Наташки - похоже, она выла от страха, а может, оплакивала свою никчемную жизнь. Сейчас об этом думать было некогда. Валера проскочил к лестнице, скатился вниз по ступенькам, пролетел на кухню. Ее окна выходили на задний фасад. Валера схватил какую-то белую салфетку, приоткрыл створку окна и, высунув руку с салфеткой, помахал ею. Стрельба прекратилась. Может быть, она прекратилась по другой причине, но Валере показалось, что только лишь из-за его маневра. Он выглянул наружу. Где-то над забором красовалась чья-то рожа, а рядом с ней торчал длинный ствол карабина. Валера изобразил на лице глупую ухмылку и отчаянно замахал тряпкой. После чего показал пакет с баксами. Рожа на заборе и не думала стрелять. Это вдохновляло на подвиг. Валера задрал ногу на подоконник, перекинул через него живот, и вывалился наружу. С трудом поднялся с земли и затряс изо всех сил пакетом. Рожа на заборе безмолвствовала, наблюдая за его действиями.

Тогда Валера пригнул голову и короткими перебежками рванул к забору, прячась за кустами. Так и бежал, не глядя вверх, пока не уперся животом в забор. Поднял голову и увидел над собой торчащий ствол.

- Эй, мужик! - позвал он. - Слышь, солдатик! Товарищ милиционер!

- Ну, чего тебе? - ответили сверху.

- Есть серьезный разговор.

- Нам с тобой разговаривать не о чем! Сдавайся, гад!

- У меня выгодное предложение, - заблеял Валера. - Очень выгодное. Я тебе - сто тыщ баксов, ты мне - свободу.

- Чего, чего? - Сверху как будто заинтересовались. Во всяком случае, не посылали к черту и не грозились пристрелить.

Валеру это обнадежило.

- Хорошую сделку предлагаю, не пожалеешь. Вот деньги! - Он затряс пакетом, в котором шуршали пачки купюр. - Никто ничего не узнает, твое начальство с другого фасада. А, давай сторгуемся?

- Кидай сюда пакет и лезь, - сказали сверху.

- Не, так не пойдет. - Валера замотал головой. - Сначала перелезу, потом отдам.

- Черт с тобой, лезь!

Валера свернул пакет, расстегнул куртку, засунул его во внутренний карман. Быстро осмотрелся. Рядом под забором валялось старое ведро. Он схватил его, подставил под ноги вверх дном, взгромоздился кое-как на него, стараясь удержаться на хлипкой подставке. Задрал руки вверх и нащупал край забора. Схватился за него обеими руками, попытался подтянуться. Но куда там, такой живот разве вытянешь.

- Эй, солдатик. Так ты помоги!

- Давай! - Сверху спустилась чья-то рука, схватила его за шиворот, потащила наверх. Приклад карабина уперся в колючую проволоку и оттянул её от забора по максимуму, чтобы образовалась достаточная щель.

Валера подтягивал жирное тело, упирался в перекладины забора ногами, скользил по дереву животом. С огромным трудом взобрался наверх, при этом зацепился курткой за колючку и разорвал себе всю спину, но все же перекинул ногу через забор, перевалил живот и громыхнулся вниз, на другую сторону. Шмякнулся на землю, да так неудачно, что отбил себе все внутренности, да ещё подвернул ногу. Зажмурившись, взвыл от боли. Рядом прыгнула сверху чья-то фигура, подхватила выпавший пакет.

- Вот и спасибо, Федя! - вежливо проговорила она.

Валера с трудом, превозмогая боль, поднялся на ноги и увидел того, кого меньше всего ожидал увидеть. Илья собственной персоной, живой и невредимый, стоял в двух шагах от него, вынимал пачки баксов из пакета и внимательно их разглядывал. У Валеры полезли шары на лоб. Хочешь, не хочешь, а поверишь не только в загробную жизнь, но даже и в переселение душ.

- Это ты! Так, ты ведь того... - забормотал он. - Тебя ведь нет. Значит, это ты тогда в тачке..?

- Я, я... - спокойно сказал Илья. - Сколько, ты говоришь, тут баксов?

- Это... ну, сотня кусков точно будет, - промямлил Валера и оглянулся по сторонам. Ментов или спецназовцев вокруг и в помине не было. Он остановил взгляд на карабине, который Илья держал в руке. Ствол был направлен прямо ему в живот. - Ты что, хочешь меня убить?

- Хочу, - кивнул Илья, убрал пакет за пазуху и направил ствол Валере в грудь. - Очень хочу.

Валера сделал шаг назад и с ужасом уставился на Илью, ожидая выстрела. Это, наверное, очень страшно - смотреть в лицо своей смерти. По всем законам логики, его, валериной, логики, Илья должен был сейчас выстрелить. Свои бабки он вернул, даже с лишком вернул, сейчас можно кончить заклятого врага и забрать остальное. Никто их не видит, свидетелей нет. Этот человек вправе забрать себе все, убить его и уйти. Он сейчас так и сделает. Чего он ждет, почему не стреляет? И вдруг Валера услышал спокойный голос.

- Но я не буду пачкать руки мокрухой. Я же не такая падла, как ты. Лезь обратно.

- Чего? - не понял толстяк.

- Туда. - Илья махнул стволом к забору. В этом месте забор подпирало бревно, которое он подставил, чтобы легче взобраться наверх. Не так сложно влезть на него и перелезть через забор. Даже Валере с его комплекцией. Правда, от куртки останутся одни лоскутья, но это мелочи по сравнению с жизнью.

Валера посмотрел на него, потом перевел взгляд на Илью. В его глазах стоял ужас. Он сделал шаг назад.

- Ни за что!

- Тогда я тебя убью, - спокойно сказал Илья, передернул затвор и положил палец на спусковой крючок.

- Не надо, а! - Валера тяжело сглотнул. Да что такое, не проходит и получаса, чтобы не грозились его убить. Просто напасть какая-то! - Лучше ещё денег возьми.

Он расстегнул куртку, вытащил откуда-то из внутренностей пачки купюр, протянул Илье. Илья забрал и их, сложил в пакет. Спросил:

- Все отдал?

- Ага, - кивнул Валера, мысленно прикидывая, сколько же у него осталось.

- Ну, тогда прощай! - Илья поднял карабин, направил ему в лоб.

Валера не увидел на его лице ни тени сомнения. Вот теперь этот человек точно его убьет, подумал он. А так хочется ещё пожить. Даже в тюрьме.

- Ладно, лезу, - пробормотал толстяк, сделал шаг в сторону забора, с трудом взобрался на подставленное бревно. Оглянулся на Илью и увидел направленный на него ствол карабина. И вдруг прыгнул в сторону, затем дернул в кусты и пошел, как заяц петлять между деревьями.

Превозмогая боль в ноге, бежал все быстрей, ожидая, что его догонит пуля. Она и догнала его, просвистев над ухом. Валера пригнул голову и бросился вперед, побежал, не разбирая дороги. Его хлестали по лицу свисающие ветки, он рвал одежду о сучья и спотыкался о торчащие корни, но поднимался и снова бежал. Бежал, пока не оставил далеко позади этот проклятый дом, окруженный спецназом. Или кем там еще. И того, кто должен был его убить. Но почему-то не убил...

Как только Тихий вышел из дома, махая белым полотенцем, стрельба прекратилась. Сразу. А чего, спрашивается, стрелять, когда человек сам идет сдаваться и тащит с собой чемодан денег? Так что киллер без проблем дошел до ворот. Вслед ему не раздалось ни выстрела. Он даже не заметил ни одного торчащего ствола, из которого могли бы выстрелить. Тихий сдвинул щеколду, открыл калитку. За ней никого не было. Он осторожно выглянул наружу, осмотрелся. И увидел слева от себя отверстие ствола, направленное прямо ему в лоб. Сзади за стволом обозначилась небритая стариковская рожа. Тихому даже показалось чудным, как такой дряхлый старикан ещё может держать в руке пистолет.

- Ну что, деньги принес? - спросил Терентич.

- Ага, вот тут, в чемодане. - Тихий махнул дипломатом. - Держи!

- Поставь на землю, закрой калитку и убирайся! - приказал старик.

Тихий поставил дипломат на землю, убрался и прикрыл за собой калитку, оставив небольшую щель.

Терентич бабахнул из "макара" по дипломату, просверлив в нем дыру. Дипломат не взорвался и не загорелся, а, значит, был не заминирован. Старик схватил портфель и стал отступать задом, держа калитку на мушке. Но поторопился, немного не учтя возможности противника. А противник был не настроен отпускать его восвояси. Терентич дошел почти до угла забора, повернулся, чтобы побыстрей убраться с глаз долой. Тут его и догнала пуля. Киллер выскочил наружу, пальнул ему вслед, потом ещё раз. Одна из пуль угодила старику в бедро. Терентич схватился рукой за бок, с трудом доковылял до угла забора, успел завернуть и упал прямо Сереге под ноги.

- Заводи, поехали! - еле слышно прохрипел он и слабо махнул рукой.

Серега понял этот взмах руки, как приказ взрывать ворота, прыгнул к машине и подсоединил лежащий на земле провод к металлическому бамперу.

Совсем рядом, за углом забора, громыхнуло так, что затряслась земля под ногами. Серега пригнул голову и даже не мог услышать ни звука, так заложило уши. Он только видел, как в дыму и пламени взлетели в воздух створки ворот, разлетевшись на части, как тут же загорелся деревянный забор, и как стали падать на землю искореженные кусочки металла. Одна из обгорелых деревяшек упала совсем рядом, чудом не зацепив машину.

Художник подбежал к лежащему на земле старику. Ему показалось, что того контузило взрывом, и он уже не двигается. Но сейчас очухается, встанет, и пойдет дальше, чтобы сесть в машину и уехать. Здесь им делать больше нечего. Он нагнулся и тронул старика за плечо.

- Вставай, Терентич, пора уматывать!

Но старик неподвижно лежал на земле и не собирался вставать. Он даже не приподнял головы, чтобы что-нибудь ответить. И только тут Серега увидел рваную дыру в боку, из которой вытекала густая кровь. Ему даже показалось, что кровь у старика горячая, и от неё идет пар.

- Вот черт, да ты ранен!

Он перевернул Терентича на спину. Подхватил под мышки и потащил к машине. Тот так и не смог выпустить из рук дипломат. Серега с трудом усадил его на заднее сиденье, ругнулся:

- Да брось ты этот портфель!

Терентич приоткрыл глаза и слабо прохрипел:

- Деньги... Деньги здесь.

Серега сел на свое сидение и стал заводить движок, но что-то там не срабатывало, может, подсел аккумулятор, он гонял стартер один раз, другой. Наконец, машина завелась, и художник нажал на сигнал. Отчаянный гудок разнесся над участком и прилегающим леском. Он так и продолжал гудеть, пока не раздался крик. Откуда-то сзади появился Илья и бежал к машине, сжимая в одной руке карабин, а в другой пакет с баксами. Подбежал, открыл переднюю дверцу, бросил пакет на сиденье.

- Что случилось?

- Отец ранен! - быстро сказал Серега.

Илья оглянулся назад. Там сидел бледный Терентич, откинув голову на спинку сиденья. Весь его бок был в крови. Одной рукой он зажимал рану, в другой держал ручку портфеля. Наверное, он не выпустил бы его, даже если бы чувствовал, что отдает Богу душу. А иначе, спрашивается, зачем шел туда, рискуя жизнью?

- Деньги... - прохрипел он, силясь закончить фразу, но, похоже, она ему давалась с трудом.

Илья вырвал у него из рук портфель, бросил под ноги, забрался в машину, на заднее сиденье рядом с отцом. Поддержал со своей стороны, чтобы отец окончательно не потерял сознания.

- Не думай об этом! Что с тобой?

- Кажись, зацепило... - прохрипел старик и закрыл глаза. Кажется, все-таки потерял сознание и провалился в небытие.

Илья скинул куртку, потом стянул свитер, стащил с себя рубашку, стал разрывать её на полосы, начал перевязывать рану, пытаясь задержать текущую кровь. Но полосы не ложились на рану, кровь продолжала вытекать, Илья ругался.

- Серега, поехали! Чего ждешь?

Художник уже врубил первую скорость и надавил на газ. "Тойота" выползла на дорогу, ведущую к шоссе, прыгая на колдобинах, и пошла под сто, уходя подальше от этого проклятого места.

Следом за Ильей прибежали Саня и Витек. Они прыгнули в машину директора, не выпуская из рук оружия. Саня засунул автомат под сиденье, вставил ключ зажигания, с ходу завел движок. Машина сорвалась с места и пошла следом за "тойотой".

Позади ещё клубился над домом дым. Где-то между деревьев мелькали физиономии любопытных жителей поселка, привлеченных стрельбой и взрывом. Они благоразумно держались в тени, стараясь лишний раз не выставляться напоказ. Если и происходит где-то бандитская разборка, только самоубийце придет в голову появиться во время действия "на сцене". А чем ещё могла быть вся эта получасовая перестрелка, как не бандитской заварушкой?

Машины вылетели на шоссе и пошли в сторону города. Утренний туман обволакивал дорогу, видимость была не ахти какая, что за поворотом, неизвестно. Пока надо было вырваться из этого ада, найти укромный уголок и схорониться там. Шпарить до города в таком состоянии - чистое безумие. Две машины с вооруженными людьми мог остановить любой дорожный патруль, которому не спиться в такую рань. Оружие, патроны, куча баксов - ментам есть, чем поживится. Да ещё и раненый на борту - это наводит на серьезные размышления о противоправных действиях.

Илья с трудом перевязал отцу рану кусками разорванной рубахи. Неловко, неправильно, бестолково. Но стараться уже было некогда. Он продолжал разрывать рубашку и пытался плотнее перевязать рану. Кровь продолжала течь, как рану не затыкай. Еще не хватало, чтобы отец скончался от потери крови!

Но старик вроде бы ещё был в сознании и периодически открывал глаза, чтобы обозреть пространство. Сквозь пелену видел печальное лицо сына. Он был бледен, слегка дрожал, но, тем не менее, не терял присутствия духа.

- Ну, как ты, пап? - спрашивал Илья.

- Держусь, - хрипел Терентич, закатывая глаза.

Илья постучал водилу по плечу.

- Его надо срочно в больницу! Слышь, Серега! Где тут больница?

- Откуда я знаю, где! - огрызнулся художник, не отрывая взгляда от дороги. Ему приходилось гнать на всех парах при плохой видимости, а в таких условиях чуть не углядишь, как окажешься в кювете.

- Увидишь поселок и сворачивай! - сказал Илья. - Там должна быть хоть какая-нибудь санчасть.

Он натянул свитер на голое тело, чтобы не замерзнуть, и снова стал придерживать рану рукой.

- Ладно, сверну, - отмахнулся Серега. - Держись, Терентич! Рана-то пустяковая.

- Да я держусь, - слабо прохрипел старик. - Первый раз, что ли... Помню, как однажды...

- Молчи! - крикнул Илья и прижал ткань к самой ране, пытаясь сдержать кровь.

Впереди на шоссе показалась синяя табличка - поселок городского типа. И поворот. Серега, не долго думая, свернул туда. Невдалеке, за перепаханным полем, виднелись кирпичные и деревянные домишки, среди них попадались и пятиэтажки. Хоть какой-нибудь медпункт там должен был быть. Машина тряслась по ухабам разбитой дороги.

Терентич вскрикивал и стонал при каждой встряске, но вдруг напрягся, приподнял голову и попытался выглянуть в окно. Илья с трудом сдержал его порыв, уложив обратно на сиденье.

- Лежи, не дергайся! Тебе нельзя шевелится. И так много крови потерял.

- Остановите возле пруда! - еле слышно прохрипел Терентич.

- Какого ещё пруда? - Илья не сразу сообразил, чего хочет отец. Ему даже показалось, что у него начался бред. Искупаться, что ли решил, напоследок? Но разум у старика был в полном порядке, и рассуждал он вполне здраво.

- Любого пруда! - чуть не крикнул он. - Это приказ!

- Зачем?

- Все оружие в воду! Все в воду! Если не хотите мотать срок.

Илья, наконец, понял, чего добивается отец. Им надо прятать концы в воду. Наверняка, кто-то из местных жителей, услышав перестрелку, уже вызвал ментов. Так что они на подходе. Не здесь, так ближе к городу их может остановить гаишный или ментовский патруль. Нетрудно представить, чем закончится проверка машин - всех участников операции сразу арестуют. Он выглянул в окно.

Невдалеке от дороги красовался небольшой деревенский пруд, поросший осокой и камышом. Прямо посреди него торчал из воды остов телеги с одним колесом, невесть каким образом оказавшейся там. По краям водоема плавали пластиковые бутылки, пустые пивные банки и другой водоплавающий мусор. Похоже, в этот пруд сваливали все, что не нужно, как проезжающие мимо туристы, так и местные жители. Он служил им чем-то вроде помойки, скрытой водой.

- Он прав, - сказал Илья. - Серега, давай туда.

Серега не возражал. Он, вообще, последнее время стал замечать, что старик говорит разумные вещи, и давно для себя решил, что к его мнению надо прислушиваться. Он свернул с дороги, проехал по колдобинам единственной разбитой колеи и затормозил рядом с прудом.

Они с Ильей выскочили из машины, забрав с собой карабин, "макаров" и "тетешник". Не долго думая, отправили все это на дно водоема. Илья открыл багажник и покидал в воду запасные обоймы. Не успели они это проделать, как подъехали Саня с Витьком, выскочили из машины.

- Вы что, с ума сошли! - удивился директор. - Зачем вы это туда бросаете?

- Зачем, зачем? - проворчал Серега. - Ты что, хочешь попасться с этим на глаза ментам? Давай, покажи им, что у тебя есть. И они тебе покажут, что есть у них.

- Да вы что, ребята! Это же настоящий "калаш"! Где я такой потом возьму? - Саня никак не мог расстаться с оружием, даже под угрозой ареста. - С такой штукой я буду чувствовать себя как за каменной стеной. Пускай теперь ко мне подойдет хоть один крышевик с предложением прибавить ему процент! У меня есть, что ему сказать! Вернее, показать! Потому что слова уже будут не нужны!

Илья подошел к директору, остановил его поток восклицаний и, взяв под локоть, серьезно посмотрел в глаза.

- Все оружие в пруд! Это приказ отца! А приказы командира не обсуждаются. Ясно!

Саня стоял, не двигаясь. Ему жутко не хотелось расставаться с "калашом", так что Илье пришлось даже подтолкнуть его.

- Саня, давай, бросай! У нас мало времени. Отца надо везти в больницу.

Бывший афганец нехотя вернулся к машине, вытащил из-под сиденья автомат, побрел к пруду, бросил его недалеко от берега. Туда же отправил запасной рожок, так и не востребованный во время перестрелки.

- Ничего, потом подъеду, выловлю... - пообещал он. - Такое оружие выбрасывать! Варварство!

- Эх, жаль, мало постреляли, - огорченно сказал Витек и бросил в воду свой карабин.

Они расселись по машинам и направились в сторону поселка. Народу по пути попадалось мало - те, кто не работал, ещё спали, те, кто работал, давно уехал в город с первым автобусом.

Серега тормознул рядом с проходившей мимо бабкой. Бабуля куда-то плелась, не смотря на рань - семь часов утра.

- Скажи, бабуль, где тут у вас санчасть?

Бабка нисколько не удивилась вопросу.

- Больница, что ли? А вон тама! - Она показала рукой в конец поселка.

Серега направил машину туда. Там, действительно, оказалась небольшая поселковая больница в три этажа. Илья выскочил из машины и побежал в приемный покой. Отыскал дежурную сестру и потребовал, чтобы срочно приняли больного. Дородная тетка непонятного возраста живо поинтересовалась:

- Что у него?

- Глубокий порез. Дровишки рубил - топором задел, - не моргнув глазом сообщил Илья.

- Давайте его сюда!

Она показала, куда нести больного. Илья выскочил на улицу, побежал к машинам. Мужички притащили на руках Терентича, положили его на кушетку. Сестра бегло осмотрела рану.

- Раздевайте и на операционный стол. А я позвоню Василичу. Это наш акушер. Он же хирург. Зашьет за милую душу.

Илья, Саня и Серега раздели старика, положили на операционный стол. Сестра звякнула кому-то по телефону, что-то быстро проговорила, затем сняла с Терентича повязки и стала промывать рану теплой водой.

Через какие-нибудь десять минут прибежал мужичок в сапогах и телогрее. Если б его не назвали хирургом, они подумали бы, что это местный тракторист. От него несло перегаром, но держался он трезво и все соображал. Это было главное. Он скинул телогрейку и остался в рваном свитере. Быстренько натянул на себя столь же рваный, но зато белый халат. Внимательно осмотрел рану, что-то пощупал пинцетом и подозрительно посмотрел на мужичков.

- Э-э, ребята, тут дело серьезное. Надо поставить в известность милицию. Я с этим связываться не хочу.

Терентич слабо хрипнул. Наверное, ругнулся про себя. Что-то последнее время он возненавидел милицию! Никакой помощи от нее, одни проблемы.

- А за тыщу баксов? - Илья протянул хирургу десять зеленых бумажек. Вы делайте свое дело, а с ментами мы сами разберемся. Это мой отец, понимаете? Сделаете то, что нужно, и получите ещё тысячу. А может и две.

Хирург долго не думал. Он сразу понял, с кем имеет дело. С братками лучше не шутить, даже если они не местные. Хоть эти молодые люди и не очень походили на них, но кто же ещё приезжает в больницу с огнестрельными ранениями?

- Идет! В конце концов, жизнь человеческая дороже каких-то там законов. Не так ли? - Он сунул деньги в карман халата и стал мыть руки. Молодые люди, оставьте операционную. Здесь посторонние не нужны. Когда я закончу, вас позовут.

Илья, Серега и Саня вышли на улицу. Василич призвал на помощь всех сестер, какие были на тот момент в больнице, и быстренько приступил к довольно несложной операции. Всего-то надо удалить пулю, продезинфицировать рану и зашить её под местным наркозом. Что-то вроде удаления аппендикса. Главное, чтобы не были задеты жизненно важные органы.

Мужички вернулись к машинам. Илья вынул из-под сиденья дипломат, раскрыл. На землю выпали прошлогодние журналы с голыми телками. Серега присвистнул.

- И ради этого он рисковал своей жизнью.

Илья серьезно посмотрел на него.

- Он рисковал жизнью ради меня. И только ради меня.

Развернул пакет с деньгами и выдал каждому участнику этой авантюры по пачке, в каждой из которых было тысяч по пять, не меньше. Мужички не стали отказываться от денег. Впрочем, честно заработанных.

- Это премиальные, - сказал Илья. - Остальные поделим потом. Когда доберемся домой.

Затем собрал журналы в кучу, швырнул их под скамейку рядом со входом и аккуратно разложил оставшиеся пачки по дну дипломата, закрыл крышку, сунул портфель под заднее сиденье "тойоты". Сиденье откидывалось, и под ним было пустое пространство. Даже в случае обыска его могут не обнаружить.

- Скажем отцу, что так и было.

- Ага, - согласно кивнул Серега. - Зачем расстраивать старика?

Глава 14

"Рубоповцы" приехали слишком поздно. Пока местные жители проснулись от выстрелов и сообразили, что это отнюдь не салют, устроенный пьяными соседями, пока нашли телефон и позвонили, куда следует, пока дежурные силы собрались да доехали до места, все самое интересное уже закончилось. Устроивших перестрелку "братков" уже и след простыл. На месте недавнего боя осталась лишь воронка в проеме ворот, которую даже не смог переехать микроавтобус с парнями в бронежилетах, и разбросанные по всему участку искореженные железяки

Сам особняк представлял собой печальное зрелище. Словно Мамай прошел. Практически ни одного целого стекла в окне, облупившаяся штукатурка по всему фасаду со множеством пулевых отверстий, изрешеченная мебель в комнатах, поколоченные люстры, да ещё в придачу к этому насмерть перепуганные жильцы. Хотя незваным гостям они показались несколько странными.

Первым попался на глаза раненный в ногу парень, который забился в угол комнаты с пушкой в руке и не подпускал к себе ворвавшихся людей в бронежилетах. Он сдался только тогда, когда его закидали дымовыми шашками. На втором этаже в одной из спален оказался озлобленный тип с горящими глазами, готовый пристрелить любого из своего "макара", которого тоже обезвредили с большим трудом. Он успел послать пару пуль в боевиков, после чего сдался на милость врагу. В другой спальне обнаружилась взбудораженная молодая женщина в халате на голое тело, у которой слегка съехала крыша от переживаний и страха. Она тряслась, словно в лихорадке, и бормотала бессвязные слова, среди которых часто повторялись два: "живой покойник".

Раненного сразу отвезли в больницу изолятора временного содержания, а типа с женщиной оставили для допроса, рассадив по разным комнатам.

Вскорости прибыла из города группа оперативников под руководством Самохина. Узнав о налете, полковник тут же вызвал своих ребят, которые дежурили у особняка банкира. Без Корнюшина и Тарасенко он был как без рук. Эксперты под руководством Коли Балашова быстренько обследовали прилегающую территорию и обнаружили массу стреляных гильз от самого различного оружия вплоть до "калаша". Причем скопление гильз наблюдалось только в четырех точках, равноудаленных друг от друга по всему периметру забора.

- Значит, на заборе сидело всего четыре стрелка, а пятый взрывал ворота, - сделал заключение полковник. - Не густо для вооруженного нападения. Наверное, знали, что здесь не так много народа проживает.

Быстренько нашлись три местных жителя, из-за крайнего любопытства оказавшихся свидетелями. Двое мужчин и женщина, гулявшая с собакой. Они ничего не могли сказать про личности нападавших, только лишь то, что это, скорее всего, были члены какой-нибудь бандитской группировки, коих развелось в последнее время огромное количество. Бандиты сейчас ходят хорошо вооруженные, никого не бояться и чуть что применяют в ход оружие. Кто же ещё это могли быть?

- Такие молодые крепкие ребята понаехали, - сказала женщина. - Я сама видела! Человек десять! Росту под два метра, загривки во! А плечи вообще не обхватишь! Одно слово, бандиты!

- Ясно, что братки, - сказал пожилой мужчина, самый любопытный из всех троих, который ещё во время перестрелки рискнул посмотреть на представление. - Только не десять, а пять всего. И с ними один такой шустрый, командир, все руками махал, давал указания.

- Как он выглядел? - уточнил Самохин.

- Да такой, непрезентабельный. В такой старой куртке, с цигейковым воротником. И, по-моему, возраст у него уже приличный. Лет шестьдесят с гаком.

- Шестьдесят? - искренне удивился Костя.

- А то и все семьдесят. Во всяком случае, постарше меня, - заметил пожилой. - Вот бычара, старый уже, седой, а туда же, лезет бандитами руководить. Сидел бы себе на пенсии, горя не знал!

- А что за машины были, на которых они приехали? - спросил полковник.

- Кажись, один, этот..."мерседес", - сказал пожилой.

- Да какой "мерседес"! - махнул рукой солидный мужчина. - "Опель" это был. Причем не первой свежести.

- А, по-моему, "волга", - уверенно заспорила женщина. Уж она-то разбиралась в машинах лучше всех.

В общем, никто из троих не мог точно назвать марку и сошлись только на том, что вторая машина была вазовской "десяткой" непонятного темного цвета. Вот чего-чего, а госномеров никто не запомнил, потому как никто не подходил к вооруженным бандитам и на пушечный выстрел.

Свидетелей отпустили, записав их координаты. Потом оперативники допросили задержанных жильцов осажденного особняка.

Тип с горящими глазами назвался Михаилом Полтевым и стал клятвенно утверждать, что с ними были ещё двое. Куда они делись, он сказать не мог. С большим трудом он поверил в то, что один из них скрылся в неизвестном направлении, прихватив с собой все деньги из сейфа. И когда ему показали вскрытый сейф в кабинете на втором этаже, он чуть не упал в обморок.

- Этот падла украл самое дорогое, что у нас было - дружбу! - заявил Мишаня. - Никакие деньги теперь не смоют с него позора.

Однако скоро пришло сообщение, что некий гражданин, похожий по описанию, данному Мишаней, задержан гаишниками в пяти километрах от эпицентра событий с большой суммой валюты в карманах и "макаром" на пузе. Он якобы ловил на шоссе тачку, но словил проезжающий мимо дорожный патруль, которому показался очень подозрительным этот побитый, расхристанный и чем-то очень напуганный человек.

- И кто же на вас наехал, граждане? - задал главный вопрос повестки дня Самохин.

Мишане дико захотелось выдать Илью вместе со всей его бандой, но он вовремя остановил себя, решив, что если заложит его, то Илья с таким же успехом заложит их. И тогда им навесят групповое мошенничество, то есть не только это дело, но паровозиком и все остальные, подобные, коих уже наворочено с десяток. И он сказал:

- Это была банда Косого. Они требовали с нас крышевые. Мы им не заплатили в срок. Вот они и устроили мочилово. Совсем отмороженные. Никаких тормозов.

В принципе, это походило на правду. Фирма по каким-то причинам решила уйти из-под "охраны" криминальной группировки. Бандитам это не понравилось, они начали угрожать. Угрозы не возымели действие. И тогда быки наехали на фирмачей уже серьезно.

- Чем же вы занимаетесь, грешные? - усмехнувшись, спросил Самохин. Если не секрет.

Мишаня долго не думал. Ответ на этот вопрос был подготовлен заранее. Занимаются они тем, чем и занимались всегда.

- Торговлей аудио, видео и оргтехникой, - честно сказал он. - Я генеральный директор фирмы "Феникс". У меня есть все документы. Регистрационное удостоверение. Лицензия. Могу показать.

- Спасибо, пока не надо, - сказал Самохин. - Лучше скажите, кем являлся тот, кто благополучно скрылся?

- Это наш главный бухгалтер - Валерий Маврин. - Тут же сдал толстяка Мишаня. Хоть одна радость для него, что Валера задержан ментами. Ну, просто отрада душе! - Какой мерзавец оказался! Вот подонок! Пока мы, значит, оказывали героическое сопротивление бандитам, он хапнул всю годовую выручку и смылся! Ну, ничего, от наших доблестных органов не уйдешь! Задержали-таки подлеца!

- А второй куда делся? - уточнил Корнюшин.

- Второй? - Мишаня на секунду задумался, а потом решил сдавать всех с потрохами. Что он, в конце концов, должен тянуть общую лямку? - Второй наш коммерческий директор Анатолий Тихомиров. Он мой близкий друг. Но, кажется, его больше нет.

- Как это нет? - удивился полковник. Вроде бы всех задержали, а оказывается, кого-то среди них нет. Недоработка!

- Вот так, нет! - Мишаня искренне всхлипнул и вытер слезинку в глазу. Он понес им требуемую сумму в дипломате. Они деньги взяли, а потом разнесли ворота в клочья. Вместе с ним. Вот звери!

Самохин искренне удивился. Вот такого он совсем не предполагал, что тут дело закончилось мокрухой. Правда, о какой мокрухе можно говорить, когда нет главной улики - тела.

- А с чего вы взяли, что его разнесло в клочья?

- Я это сам видел! - Мишаня опять всхлипнул. - Анатолий открыл калитку, отдал портфель и тут как... шандарахнет! А когда дым рассеялся, у ворот уже никого не было. И самих ворот тоже.

- Странно, очень странно, - пробормотал полковник. - Но если бы вашего, как вы говорите, друга разнесло в клочья, то тогда на участке лежали бы эти самые клочья. А там ничего такого похожего нет. Мы весь участок два раза прочесали.

- Как нет? - искренне удивился Мишаня и медленно опустился на стул. А куда же он в таком случае делся?

- Выясним, куда делся, - уверил его Самохин. - Можете не беспокоится. Вы лучше скажите, кем являются остальные двое?

Мишане пришлось вспомнить о существовании ещё двоих задержанных. Он слегка занервничал, ведь Наташка со страху могла все рассказать. Но он решил, что она не настолько глупа, чтобы вываливать операм всю подноготную. Это может стоит ей немалого срока, и у неё все-таки должен хоть немного проявиться инстинкт самосохранения.

- Женщина - это моя подруга Наталья Климова. Она в делах фирмы не участвовала. - Мишаня потупил взор. - Я с ней просто жил. А тот, кого ранили, - Дмитрий Уховертов, мой персональный водитель и по совместительству телохранитель. Кстати, у него есть разрешение на ношение оружия. Так же как и у меня.

- Проверим, - пообещал Самохин. - Скажите, а по поводу чего все собрались в вашем особняке?

Мысли закрутились в голове Мишани с быстротой карусели. Для чего они собрались? Вот черт, сразу и не придумаешь. Если от всех разит перегаром, а внизу стоит батарея бутылок, значит, они что-то отмечали. Но что? День рождения. Сомнительно. У кого из них когда день рождения проверить элементарно. Нет, отмечали сдачу. Но сдачу чего? Нет, лучше окончание чего-нибудь. Проверять долго и сейчас никто этим заниматься не будет.

- Мы отмечали завершение финансового года.

- Завершение года? В ноябре. Не рановато ли.

- Мы только что провернули одну удачную сделку, продали большую партию техники, получили хорошую выручку, и финансовый год был таким образом успешно завершен. А этот подонок всю выручку себе! Вам, случаем, ничего не надо из техники, гражданин начальник?

- Надо, - кивнул полковник, сделав вид, что ему поверил. - Где-то у нас фирма "Феникс" проходила совсем недавно, а, Костя?

- Проходила, - вспомнил Корнюшин. - Один обманутый мошенниками бизнесмен называл эту фирму. Именно эта фирма кинула его на полсотни тысяч баксов. Теперь ясно, что они отмечали.

Мишаня прикусил язык. Самохин приказал отвезти его в управу и поместить в изолятор до выяснения всех подробностей так называемой сделки. Потом допросили Наташку. Она прикинулась полной идиоткой и ничего не могла рассказать по существу дела. Плакала навзрыд и мямлила что-то про убитого любовника. Словом, была в шоке. Самохин понял, что от неё в таком состоянии ничего путного не добьешься, и её оставили в покое.

- Похоже, тут поработали обиженные клиенты этой фирмы, - сказал Самохин. - Которых эти молодчики обули. Наверняка, пришли с пушками и потребовали назад свое. Вот только получили ли?

- Почему вы так решили, Аркадий Михалыч? - поинтересовался Тарасенко. Пока он не находил доказательств для такого заключения. И вообще не торопился делать какие-либо поспешные выводы. Делать выводы - обязанность начальства.

- Потому что братки не полезли бы в дом. Они бы взяли в заложники этого самого генерального директора или главного кидалу, уж не знаю, кем он является на самом деле, и вытрясли бы из него все, что им нужно. Зачем устраивать такую пальбу, когда все можно сделать проще, совершенно не рискуя своими бойцами?

Косте доводы полковника показались не убедительны.

- А если они хотели устроить показательный бой? Мол, если не заплатите, всех вас перекрошим в мясорубке.

- Для этого не нужно устраивать перестрелки, - Самохин покачал головой. - Для этого всего лишь надо наступить директору на яйца. И он отдаст последнее. Нет, всю эту заварушку организовал тот, кого они кинули. Не тот ли парень, что к нам приходил на днях? Мне Олег Панкратов говорил, что вместе с ним был седой старик. По свидетельству очевидцев, тут тоже заправлял седой старик. Что это за дед такой, интересно?

- Мы его тоже видели, - вспомнил Костя. - Они втроем сидели возле банка, когда мы пасли банкира. Точно, у них в машине сидел сзади седой старик в потрепанной куртке. Ему где-то за шестьдесят. Если не сказать под семьдесят.

- И, кажется, это отец потерпевшего, - тоже вспомнил Тарасенко. - Тот парень обращался к нему как к отцу. Ворчливый старикан, я же помню.

- Знаете что, ребятки, - Самохин загорелся идеей, пришедшей ему в голову. - Не тратя времени зря, свяжитесь с этим бизнесменом и узнайте, где он был сегодня утром.

- Как связаться? - уточнил Костя.

- Возьмите у Панкратова его домашний адрес и телефон.

- Есть, - устало выдохнул Корнюшин, который после бессонной ночи хотел только одного - хорошенько выспаться. Того же страшно хотелось и Юре Тарасенко. Но, похоже, начальству до этого не было никакого дела.

Картина боя в общих чертах стала понятна. Парень, которого кинули аферисты, каким-то образом их выследил, раздобыл где-то оружие, собрал дружков и устроил тут кровавую бойню. Возможно, ему даже удалось вернуть свои деньги. Единственным непонятным пока вещественным доказательством явилась куча спелых яблок, сваленных на месте стоянки обеих машин. Для чего понадобились этой новоявленной боевой группе яблоки, так и осталось загадкой.

Операция прошла успешно. Во всяком случае, так сказал хирург Василич. Пулю он извлек, рану обработал, разрыв тканей зашил. Отца положили в палату, в которой находились ещё трое больных с различными травмами, и выдали им версию про неудачную рубку дровишек. Они не поверили, но выяснять истину не стали. Какое кому дело до чужих проблем. Василич получил от благодарного Ильи причитающиеся ему две тысячи и отбыл домой с чувством глубокого удовлетворения.

Илья проследил, чтобы отцу был налажен полный уход, и решил ехать обратно в город. Везти туда старика не имело никакого смысла. Лучше ему отлежаться недельку в больнице этого заброшенного поселка, решил он, чем соваться с таким ранением в городскую клиническую. Там у администрации невольно возникли бы ненужные вопросы, и они непременно передали бы эти вопросы ментам. А менты, возможно, довольно быстро нашли бы ответы.

- Ну все, мы поехали, - сказал отцу Илья. - Нам здесь делать больше нечего. Будем тебя наведывать. Каждый день.

- Езжайте по отдельности, - слабым голосом распорядился старший капитан. - Чтобы не так бросаться в глаза.

- Сообразим, Терентич, - успокоил его Серега. - Ты не волнуйся. Тебе волноваться сейчас нельзя.

Мужички ушли рассаживаться по машинам, а Илья ненадолго задержался, чтобы попрощаться с отцом.

- Ну как, деньги на месте? - шепотом спросил Терентич.

- Все в портфеле, пап, - таким же шепотом ответил Илья. - Так что я тебе по гроб обязан. Без тебя бы мы ничего не вернули.

- Ну, вообще-то, ты мне не только этим обязан, - укоризненно сказал отец. - Я тебя ещё и родил.

- Я помню. - Илья поправил ему одеяло, попрощался и вышел.

Отец чувствовал общую слабость в теле и сразу уснул. Соседи по палате, увидев, сколько мужичков приходило наведать старика после операции, решили не шуметь. Кто его знает, что это за гусь и что это за братки. Лишний раз побеспокоишь, потом получишь по кумполу от каких-нибудь отморозков.

Как и посоветовал отец, они разделились и выехали друг за другом с интервалом в десять минут. Все-таки одна машина вызывает меньше подозрений, чем две, идущие след в след. Пару раз за всю дорогу, особенно на подъезде к городу, обе машины обшмонал патруль, но, естественно, ничего не нашел. То, что они ехали по отдельности, сыграло на руку - две машины, это уже колонна, а колоннами у нас разрешено двигаться только войсковым машинам и демонстрантам на первое мая.

Возле дома Илью уже ждали. Опера сидели в вишневой "девятке" напротив подъезда. После всех передряг Илья просто забыл про всевозможных "наседок" и спокойно прошел в свой подъезд. Они возникли у него за спиной - он даже не успел дойти до двери.

- Здравствуйте!

Илья обернулся и сразу их узнал - именно эти люди погнали их с отцом и Серегой от банка, не позволив проследить за банкиром. А что они сами выследили, интересно? Да ничего. С бандой пришлось разбираться своими силами, не надеясь на помощь органов. Илья уже ни на что и не надеялся.

- Капитан Корнюшин! - представился первый, более напористый и шустрый - Не узнали?

- Узнал, - недовольно проворчал Илья.

- Можно с вами поговорить? - спросил второй.

- Смотря о чем? - Илья был раздражен. Сказывалась бессонная ночь. Отдохнуть бы, выспаться, а не заниматься пустопорожним словоблудием с этими ментами, которые и сами не знают, что хотят.

Но менты тоже не выглядели бодрыми. Их лица были осунувшиеся и бледные, как у покойников. Тоже, видать, провели всю ночь не в постелях.

- Лучше, если вы подъедете с нами в управление, - предложил Костя.

- Зачем?

- Нам нужно задать вам несколько вопросов.

- Интересно, какие?

- Ну хотя бы такой. Где вы сейчас были?

- Ездил к отцу в деревню. Смертельно устал. Хотел бы отдохнуть.

Костя поморщился.

- Странно. Ваша жена сказала нам то же самое. Что вы уехали к отцу в деревню.

- Что в этом странного?

- Что ваши показания совпали, - недовольно сказал Тарасенко. Они, наверное, думали, что легко поймают Илью на вранье. Но поймать они не могли при всем желании. Когда Илья с отцом уезжали среди ночи, он сказал жене, что решил отвезти отца обратно домой. Мол, не может старик жить в городе, и все тут! Видите ли, не спится ему здесь! Шумно. Марина понятия не имела о том, что они затевают. А то бы наверняка не пустила.

- Садитесь! - Корнюшин показал рукой на стоящую напротив подъезда "девятку".

- Это что, задержание? - уточнил Илья.

- Пока приглашение, - сказал Тарасенко.

- А-а, ну, тогда ладно. - Илья повернулся и двинулся к машине оперативников. Молча сел на заднее сиденье. Говорить больше не хотелось.

Ну вот, теперь придется объясняться с оперативниками. Если им что-то надо, просто так они не отстанут. Наверняка, уже побывали на месте перестрелки, и сейчас будут задавать провокационные вопросы. Придется держать язык за зубами. Хорошо, что Марина не подвела. Алиби обеспечено.

Через каких-нибудь полчаса он уже входил в кабинет полковника Самохина.

- Рад познакомиться. - Полковник пожал ему руку и предложил кресло. Так это вас кинули аферисты?

- Да. И что? - Илья был настороже. Он даже внутри себя содрогался. А вдруг эти ушлые менты поняли, что это они устроили побоище. Тогда им всем несдобровать. Незаконное хранение и применение оружие - это не вам не шуточки! Навесят побольше, чем за мошенничество. Потом придется чалиться вместе с аферистами в одной колонии, только аферистов раньше выпустят.

- Расскажите про этих мошенников. Что они собой представляли?

Илья почувствовал раздражение.

- Да я кому только не рассказывал! Тольку ноль!

- Расскажите ещё раз. Пожалуйста.

Илья тяжко вздохнул. Сколько можно воду в ступе толочь.

- Ну, познакомился с директором фирмы "Эффект" Федором Петелиным. Он вывел меня на Романа Колобродова. Его фирма, кажется, называется "Феникс". Он мне предложил крупную партию оргтехники. Чтобы её выкупить, взял кредит под заклад квартиры. Но товар оказался мусором. В общем, ни денег, ни товара, ни квартиры. А-а, все они из одной банды! Они даже хотели меня убить.

- Разве? - удивился полковник. - Когда это?

- Три дня назад. Во дворе дома на Вятской улице. Только убили другого. Какого-то бомжа. Он снял с меня куртку. Они и перепутали.

- Вот оно что! Что же вы сразу нам не рассказали.

Илья возмутился.

- Да я уже столько раз рассказывал, что со мной произошло! Надоело.

- Но об этом эпизоде не рассказывали.

- А зачем? - Илья махнул рукой. - Все равно бестолку.

Самохин огорченно вздохнул. Парень был, к сожалению, прав. Основная масса потерпевших не сообщает правоохранительным органам о своих несчастиях только лишь потому, что уверены - органы им ничем помочь не могут. А то ещё и сами добавят неприятностей. Население откровенно считает ментов бандитами в погонах.

- А скажите, зачем вы следили за банкиром Разумовским?

Илья пожал плечами.

- Я думал, что он связан с бандой и поможет нам как-то выйти на её след.

- И что, помог?

- Нет. Вот эти парни помешали за ним следить.

- У вас своя работа, у нас своя, - проворчал Костя.

- И как же вы нашли их особняк? - спросил Самохин.

Он задал этот вопрос совершенно спокойно, как само собой разумеющееся. Обычный вопрос в ряду других. Мол, если хотели выследить мошенников, то и выследили. И решили действовать силой. В обход закона. А кто у нас законы не обходит? Только ленивый. Поэтому ничего провокационного в этом вопросе нет. И если бы Илья не был готов к нему, он бы рассказал все, как на духу. Но он этот вопрос предвидел и знал, как на него реагировать.

- Какой особняк? - удивленно поинтересовался он.

- В Бисерово.

- А где это?

Илья смотрел на полковника наивным немигающим взглядом. Ну, ей-богу, не знает он ни про какой особняк и даже не догадывается, что поселок с таким красивым названием существует.

- Недалеко от города. В этом особняке и обитали ваши мошенники.

- Значит, вы их нашли? - искренне обрадовался Илья.

- Не мы нашли, так другие. Сегодня утром там была жуткая перестрелка. Понаехали братки из какой-то группировки, устроили мочилово и скрылись. Одного из мошенников упустили, остальные сидят в нашем изоляторе.

- Какой группировки?

- Пока не знаем. Но разберемся. Есть свидетели, которые видели нападающих.

Самохин пристально смотрел на Илью и заметил, как тот невольно вздрогнул. Как-то испуганно вздрогнул. Отвел взгляд, занервничал. Илья был не настолько опытен в допросах, чтобы уметь сдерживать свои эмоции. Полковник понял, что он имеет к нападению какое-то отношение. Возможно, боевики расстреляли особняк по его наводке. А возможно, и сам принимал участие. Только вот где достал оружие? Во всяком случае, благодаря этой бойне оперативники взяли банду мошенников, не гнушающуюся убийствами. Уже за это спасибо! Так стоит ли привлекать парня к ответственности? Нравственный вопрос, который не прописан в законах.

- Вы можете опознать задержанных мошенников?

Илья задумался. Опознать-то их он может, только как бы они не опознали его. Толстяк Федя видел его с карабином в руке. Покажет на него пальцем, и тогда - прощай, свобода! А следом за ним заберут всех остальных. И даже отца.

- Могу, но только с одним условием. Они не должны меня видеть. В целях безопасности.

- Не бойтесь, не увидят, - пообещал Корнюшин.

Илью повели в соседнее здание. Костя распорядился, чтобы им показали задержанных сегодня утром. Дежурный открыл решетку, перекрывающую коридор, в который выходили двери камер. Подвел Илью к тяжелой стальной двери. Илья заглянул в глазок и увидел, что в камере находится человек пять.

В самом углу на нарах сидел Мишаня, опустив голову вниз, и качал её, как заведенный. Видно, тяжело переживал провал. А провал был катастрофический. Все арестованы, общака нет, киллер пропал, и шеф даже не станет вытаскивать его отсюда. Зачем? Чтобы делиться с ним выручкой с последнего дела. Проще и надежней его убрать, как ненужного свидетеля. Мишаня это понимал, и потому был просто смертельно напуган.

- Это он, Роман Колобродов, - сказал Илья Косте. - Директор фирмы "Феникс", сгоревшей так же, как и сама птица.

- Какой Колобродов? - удивился Корнюшин. - Он нам предъявил документы на Михаила Полтева.

Потом Илье показали соседнюю камеру. Илья увидел Валеру и еле сдержал смех. Осунувшийся, потрепанный, чумазый, со всклокоченными волосами, Валера стоял на коленях, а здоровенный сокамерник лупил его картами по носу. Видно, проигрался Валера в пух и прах.

- Это другой. Федор Петелин. Или как его там?

- Валерий Маврин, - сообщил Костя. - Еще есть женщина, но она находится в больничной палате. Приходит в себя после шока. Наталья Климова. И парень, раненый. Он тоже в больнице.

- Как вы сказали, фамилия этой женщины? - переспросил Илья.

- Наталья Климова. Вам она что, знакома?

- К сожалению, - вздохнул Илья. Нелегко осознавать то, что любимая женщина была обычной наводчицей шайки мошенников и довольно ловко завлекла его в свои сети. А может, она была и не любимая. Просто хотелось к кому-нибудь приткнуться и пожаловаться на жизнь. Наташка умела выслушивать и сочувствовать, но, как оказалось, с определенным прицелом. Он ей почти верил. Почти, потому что внутри сидело слепое предчувствие - все зло от нее. Да, таких коварных женщин он ещё никогда не встречал на своем пути!

Они вернулись в кабинет Самохина. У полковника было ещё одно дело, в котором Илья мог помочь.

- Вы должны связаться с банкиром и сообщить ему, что можете вернуть кредит. Деньгами, которые мы изъяли у Валерия Маврина. Можете это сделать?

- Могу, - кивнул Илья. - Почему бы не вернуть? Мне же надо получить назад документы на квартиру. Только я бы этому бандиту деньги не отдавал.

- Ничего, мы потом заберем - уверил его Самохин, подошел к нему вплотную, посмотрел в глаза.

Илья понял, что полковник хочет сказать ему что-то важное, но пока не уверен, надо ли ему это говорить. Проверяет, способен ли он воспринять должным образом важный момент их беседы.

- Но при этом вы должны сказать ему, - Самохин сделал паузу, призывая к вниманию, - что знаете про его связь с мошенниками.

- Значит, он все-таки связан с мошенниками. - Илья даже не удивился. Его подозрения насчет банкира были вполне оправданы.

- Связан, - подтвердил полковник. - У нас есть все основания так думать. И даже есть косвенные доказательства. Скорее всего, он был у них организатором и... непосредственным заказчиком вашего убийства. Ваша задача - спровоцировать его на откровенный разговор. Чтобы он как-то выдал себя. А ваш разговор мы запишем на пленку. Это будет хорошим основанием для его ареста.

Вызвали Гешу Скворцова с его записывающей аппаратурой. Когда он пришел, Илья позвонил банкиру. Разумовский был на рабочем месте. Видно, ещё не знал, что шайке пришел конец, и отправился на работу, как ни в чем не бывало.

- Вениамин Андреевич? - спросил Илья.

- Я слушаю, - ответил банкир.

- Как поживаете?

Небольшая пауза. Банкир собирался с мыслями, пытаясь угадать, кто ему звонит. Не угадал. А может, узнал голос, да не поверил своим ушам.

- Кто это говорит?

- Это говорит человек, которого нет. Ваша банда отправила меня на тот свет, но вот, я вернулся. Теперь все ваши друзья сидят в кутузке.

- Какая банда? Что вам нужно? - Банкир выстрелил вопросы. Его голос заметно задрожал. Он стал нервничать, это было очевидно. Тихий спокойный голос стал резким и грубым.

- Разве вы не помните Илью Горелова, которого убрали по вашему приказу? - спокойно сказал Илья. Он разозлился, как черт, и готов был втоптать банкира в грязь. - Должны помнить. Если заказываешь убийство человека, наверное, потом нелегко его забыть. Или легко?

- Я не понимаю, о чем вы говорите! - истошно выплюнул банкир. Было слышно, что он сорвался на крик. Может, не выдержали нервы, может, просто испугался. - Мне некогда с вами разговаривать, у меня много работы!

- Так я вам и звоню по работе, - хладнокровно сказал Илья. - Я могу вернуть вам кредит в обмен на залоговое обязательство на квартиру. Я вам наличные деньги, вы мне - документы. Разойдемся по-хорошему и все. Никто ничего не узнает.

Чувствовалось, что банкир затрепетал, как фиговый листок, готовый слететь с причинного места. Он попался на крючок, осталось только его подсечь.

- Когда мы можем встретиться? - вдруг спросил он. - Я не могу разговаривать по телефону.

- Да хоть сейчас, - предложил Илья.

- Подъезжайте ко мне в банк через час. Я подготовлю документы.

В трубке раздались гудки отбоя. Илья тоже положил трубку.

- Его ничто не удивило, - сказал Самохин, прослушав запись беседы. Ни то, что его обвинили в организации банды, ни то, что обвинили в заказном убийстве. Он не стал оправдываться и отвечать на клевету. Понял, что человек точно знает о его участии в этом деле.

- Его можно брать, - спокойно высказался Корнюшин.

Часа вполне хватило, чтобы допросить с пристрастием Валерия Маврина. Он не стал особенно запираться и сдал банкира с потрохами. Прекрасно понимал, что из него любыми способами вытрясут все про главного организатора аферы. О том, как могут прессовать в ментуре, сейчас известно даже детям. Михаил Полтев тоже решил, что отвечать за все не должен он один, и рассказал про шефа все. Банкир Разумовский перестал быть загадкой следствия.

Полковник доложил начальству результаты расследования и попросил разрешения на задержание Вениамина Разумовского. Разрешение дали.

К назначенному времени оперативники доставили Илью к "Сигма-банку". Предъявив паспорт охране, Илья прошел в кабинет банкира. Тот был напряжен, но умело скрывал волнение. Напротив, казался радушным, словно ничего не произошло, и всячески показывал, что готов с радостью оказать услугу одному из клиентов банка.

- Не ожидали меня увидеть? - спросил Илья, сел в кресло и вывалил на стол банкира пятьдесят пять тысяч долларов, любезно предоставленные оперативниками. - Да ещё со всей суммой наличными?

Банкир тяжело сглотнул и уставился на деньги.

- Ожидал... - пробормотал он, но по выражению его лица было видно, что не только не ожидал, но и надеялся забыть. Но Илья ему о себе напомнил. Удивляюсь, как быстро вы возвращаете деньги. Что, так и не пригодились?

- Ну почему, пригодились! - усмехнулся Илья. - Я выкупил товар, меня ваша банда ловко кинула, после чего вы распорядились меня убрать. Но не получилось.

Банкир посуровел и бросил мимолетный взгляд на дверь - нет ли за ней ушей.

- Вы говорите какую-то ахинею! - прошипел он. - Забирайте ваши документы и уходите!

Они без лишних разговоров произвели обмен. Илья передал банкиру деньги, взятые у оперативников, а тот вернул ему залоговое обязательство. Илья проверил подлинность документов и вышел из кабинета.

После чего в кабинет банкира спокойно зашли оперативники. Самохин предъявил ему обвинения в убийстве генерального директора фирмы "Кемикс" Бориса Кизлякова и мошеннической деятельности и предложил пройти с ними. Банкир как будто ждал этого момента и попросил разрешения позвонить по телефону. Полковник позволил. Разумовский дозвонился кому-то, сказал два слова и передал трубку Самохину.

- С вами хотят поговорить.

- Кто это ещё там? - недовольно проворчал полковник.

- Управляющий делами мэрии Игнатий Ковалев, - ехидно сказал банкир.

Самохин взял трубку.

- Полковник Самохин слушает! Да! Да! Мы проводим задержание особо опасного преступника. Да, понятно. С разрешения мэра. Хотя и непонятно. Ладно, если вы считаете, что он невиновен, тогда нас надо увольнять!

Он закончил разговор и отдал трубку банкиру. Немного помялся, пытаясь осмыслить то, что ему сказали. Ругнулся про себя, опустился в кресло, став вдруг жалким и каким-то неуверенным в себе. Да, иногда приходится получать такие оплеухи. Ну что ж, там люди большие, им видней!

Костя с удивлением наблюдал за переменой состояния шефа, происходящее на его глазах. Такое он видел крайне редко. Обычно полковник мог держать себя в руках при любых обстоятельствах.

- Что он вам сказал? - ехидно поинтересовался банкир.

Полковник с трудом поднялся с кресла, пошел к двери. На пороге обернулся.

- Согласно личному распоряжению мэра вы свободны, - через силу проговорил он. - Пока свободны.

Резко открыл дверь и вышел из кабинета.

Корнюшин и Тарасенко двинулись следом за ним. Самохин молча шел по коридору банка, не оглядываясь на помощников и не вступая в беседу. Так, не произнеся ни слова, оперативники вышли на улицу. Уже на подходе к машинам, Корнюшин все же решил поинтересоваться.

- Аркадий Михалыч! Что, так его и отпустим?

- Отпустим. - Полковник остановился и внимательно посмотрел на Костю. - Распоряжение сверху. Хотя оно противозаконно. В нашей стране коррупция не умрет никогда. Отдыхайте, ребята!

Он открыл дверцу поджидавшей его персональной "волги", сел в машину, кивнул водителю, и она сразу отъехала.

- Что будем делать? - спросил Юра.

- Что-что! Отдыхать! - Корнюшин уселся за баранку своей верной "девятки", завел движок, бросил: - Поехали в кабак, напьемся!

- Давай! - согласился Тарасенко и сел рядом с ним.

Глава 15

Дома Илья показал Марине возвращенное ему залоговое обязательство на квартиру и сказал, что кредит вернул сполна. Даже без процентов. Помогли, мол, хорошие друзья из ментуры. Марина не поверила своим глазам и поинтересовалась, откуда он взял такие сумасшедшие деньги и хороших друзей из ментуры. Пришлось Илье все ей рассказать. И про антитеррористическую операцию под командованием отца, и про Валеру, отстегнувшего ему крупную сумму из общака, и про ранение отца. В доказательство он выложил на стол портфель с долларами. Их оказалось почти сто пятьдесят тысяч. Марина сначала обрадовалась, а по здравому размышлению предложила сдать все деньги государству, чтобы обезопасить себя от всяких нехороших последствий. Илья предложил ей забыть о государстве, которое не может защитить своих граждан, и подумать, куда можно вложить эту сумму, чтобы развернуть собственный бизнес. На что она заявила:

- Только не говори мне об этом! Я даже слышать ни о каком бизнесе не могу!

Илья понял, что с бизнесом придется немного повременить.

Вечером он позвонил в больницу, чтобы узнать у дежурной, как чувствует себя послеоперационный больной Горелов. Дежурная ответила, что больной якобы бодр и весел, и чуть ли даже не встает. Илья только подивился этому, и со спокойной душой лег спать.

Но наутро его ждал неожиданный сюрприз. Дежурная была совсем другой какая-то крикливая хамоватая тетка. По-видимому, она мало интересовалась судьбой какого-то Горелова, как и всех остальных больных, и долго искала эту фамилию в журнале. Наконец, нашла и совершенно развязным тоном сообщила, что ночью больной Горелов умер.

- Как умер?! - чуть не закричал Илья.

- Обычное дело, - ничуть не расстроившись, сказала тетка. - У нас часто больные умирают. Ни он первый, ни он последний.

Илья отказывался верить своим ушам. Операция прошла успешно, как сказал этот чертов акушер, отец прекрасно себя чувствовал, хотя и был слаб от потери крови. Но мог говорить и даже улыбаться. И вдруг такое!

- Проверьте ещё раз! Этого не может быть!

- Почему не может, - удивилась тетка. - У нас все может быть! Вот тут в журнале четко написано: Горелов - летальный исход.

И она положила трубку. Да, похоже, в этой больнице смерть была обычным делом. В общем, и в любой больнице это отнюдь не чрезвычайное происшествие. А уж в больнице заброшенного поселка, наверное, больные умирали, как мухи, и ни для кого это не было чем-то вопиющим.

Илья повернулся и увидел расширенные глаза жены. В них стоял нескрываемый ужас. Илью даже передернуло.

- Он что, умер? - еле слышно проговорила Марина.

Илья молча кивнул. У него не было слов. Неужели из-за его дурацкой авантюры, закончившейся вроде бы благополучно, погиб отец. Да все деньги, которые он получил, не стоят этой смерти! Он готов был их отдать любому, тому, кто скажет, что отец жив. Нет, не мог он просто так умереть, не мог! Почему же не мог? У старика не такое уж крепкое здоровье, как кажется, он сам жаловался на боли в сердце. Операция прошла успешно, но не выдержало сердце. Потеря крови, нервная перегрузка, сильнейший стресс. Тут даже опытный хирург ничего поделать не может. Годы взяли свое. Илью прошиб холодный пот. Он никогда не простит себе того, что ввязал отца в это дело. Лучше бы он расстался с квартирой и оказался на улице. Или убили бы его самого.

- Я еду в больницу! И все выясню! Это какая-то ошибка! - с трудом проговорил он, только чтобы успокоить Марину.

Илья побежал к Сереге. Тот отсыпался после вчерашних событий и, конечно, был в полном неведении. Он открыл дверь в полусонном состоянии, и Илье даже пришлось слегка ударить его по плечу.

- Он умер! Серега, слышишь!

- Кто умер? - звучно зевнув, пробормотал художник.

- Отец! Мой отец!

Серега сразу проснулся и вытаращил глаза.

- Терентич умер?! Кто тебе такое сказал?

- Дежурная! Я только что звонил в больницу!

Серега не мог произнести ни звука. Настолько ошеломляющим было известие.

Илья толкнул его ещё раз.

- Давай, поехали! Быстро!

Ровно через пять минут Серега вставил ключ в замок зажигания своей "тойоты", завел движок и нажал на газ. Машина резко махнула со стоянки к выезду со двора и вылетела на улицу. Затем выскочила на левую полосу перед носом какого-то засигналившего "жигуленка" и пошла вперед, увеличивая скорость.

В больнице было тихо. Ни дежурной, ни охранника, заходи, кто хочет, иди, куда надо. Илья с Серегой и направились в палату, где должен был находиться отец. Илья прекрасно помнил - палата номер восемь в конце коридора. Но тут откуда ни возьмись возникла дежурная сестра - вылетела прямо на них из комнаты врачей. Она одергивала халат и пыталась застегнуть нижние пуговицы. Что она там делала, неизвестно, но вид у неё был, как у мокрой курицы, которую только что как следует оттоптал петух.

- Вы к кому? Что вам тут надо? Нечего тут ходить! - заверещала она. Похоже, это была та самая истеричная тетка, которая сидела на телефоне. Что у неё было с психикой, непонятно, но нормально разговаривать она явно не умела.

Илья готов был её придушить.

- Горелов, - мрачно глядя на нее, прошипел он. - Николай Терентич. Где он?

- А, это вы звонили? Я же вам сказала, где! В морге! Еще утром его туда отправили!

Илья грубо оттолкнул её и побежал к восьмой палате в конце коридора. Она опять что-то заверещала по поводу того, что больных нельзя беспокоить после завтрака. Мол, нарушается пищеварительный процесс и кровообращение. Не обращая на неё внимания, Илья со всей силы дернул ручку двери на себя.

В палате стояла мертвая тишина. На двух кроватях лежали больные, закрывшись одеялами, читали: один - книгу, другой - газету. Две другие кровати были пусты. На одной из них, у окна, должен был лежать отец. Его кровать была аккуратно застелена, и сразу стало ясно - больного на этой кровати нет. Илья медленно закрыл дверь, повернулся к дежурной.

- Где у вас морг? Черт бы его побрал!

Тетка, кажется, поняла, что этого парня лучше не заводить. А то он за себя может и не ответить. Поэтому сказала уже спокойно, без надрыва:

- Выйдите на улицу, завернете налево и во двор. Увидите одноэтажный домик в углу у забора - это и есть морг.

Илья с Серегой вышли на улицу. Повернули во двор, увидели домик, зашли. Там в предбаннике за маленьким столиком сидел в драном свитере пожилой мужик, пил водку в одиночестве и закусывал солеными огурцами.

- Где тело? - спросил Илья.

Мужик посмотрел на них пьяными глазами. Подтер ладонью нос, дожевал огурец. Небритые щеки втянулись в рот, и он смачно причмокнул.

- Чье?

- Горелова Николая Терентича.

- Не знаю такого. - Мужик помотал давно немытой головой со слипшимися волосами. - Эта хто?

- Его сегодня ночью сюда поместили.

- А-а, было дело, - вспомнил мужик и пьяно мотнул головой. - Идемте покажу.

Он с трудом поднялся из-за стола, опрокинув табуретку, надел рваную телогрейку, валявшуюся в углу, шагнул к тяжелой деревянной двери, отворил. Из мертвецкой пахнуло трупным запахом и жутким холодом. Мужик включил свет.

На деревянных столах лежало два тела, накрытых относительно белыми простынями. Качаясь из стороны в сторону, мужик подвалил к одному из них, отбросил простынь с головы. Голова явно была женская - какая-то старуха преставилась, похоже, уже с неделю назад. Ввалившийся рот и глубокие глазницы делали её похожей на кощея.

- Нет, это не он, - авторитетно заявил мужик, накрыл старуху простыней и, подойдя к другому телу, отбросил с головы простынь.

Этот труп был мужской. Пожилой мужчина с совершенно седой головой, даже можно сказать, старик. Хотя лицо свежее, не такое восковое и застывшее, как у старухи. Похоже, человек только-только умер, и даже тело его не успело остыть. Но то, что это был не его отец, Илья поклялся бы на чем угодно.

- И это не он, - удивленно прошептал он и посмотрел на Серегу.

Художник был того же мнения. У него вообще был глаз наметан, тем более, рисовал портрет и запомнил лицо Терентича в мельчайших деталях.

- Точно, не он, - подтвердил Серега и посмотрел на мужика.

Мужик тупо смотрел на покойника и хлопал пьяными глазами. Скорее всего, они у него смотрели в разные стороны. Так что со зрением у мужика были явные не лады. Пожалуй, он с трудом мог отличить живого человека от покойника, куда там ещё узнавать кого-то в лицо.

- Вот этого утром доставили, - пробурчал он. - Больше никого не было.

Серега схватил его за воротник телогрейки.

- Слышь, мужик, у тебя ещё покойники есть?

- Нет. - Мужик помотал головой. Сколько бы он ни выпил с утра, но то, что покойников было только два, это он точно помнил с тех пор, как был трезвым.

Они вышли на улицу. Похоже, папаня и раненный не успокоился и отмочил напоследок какую-нибудь штуку. Типа того, что собрал вещички и умотал отсюда в город. Но если даже и так, то куда он там мог податься? Со смертельным ранением много не нагуляешь. Не мог же он сбежать мерт... даже язык не поворачивается сказать. Нет, скорее всего, он где-нибудь здесь. Уж не пошел ли он в гости к какой-нибудь местной бабке? Нет, вряд ли, он здесь никого не знает. А что если его забрали менты для опознания свидетелями побоища? Об этом Илья даже не хотел думать. В общем, вариантов исчезновения папани была масса, но ни одного правдоподобного. И похожего на реальность.

Они вернулись в больницу.

- Может, просмотреть все палаты до одной? - предложил Серега. Где-нибудь и отыщется. В живом или... в другом виде.

Опять вылетела откуда-то тетка. Но на сей раз она улепетывала в другую сторону. Илья с Серегой еле её догнали. Серега схватил её за хлястик.

- В морге его нет, - со злостью сказал Илья.

- Как нет? - удивилась тетка, словно это её расстроило до глубины души. - Куда же он делся? Надо спросить у Василича.

Илья схватил её за локоть, сжал до боли. Тетка аж присела. Но Илья так и не выпускал её из своей ладони.

- А он здесь? Этот ваш Василич?

- Ага, - испуганно пробормотала она и подняла палец к потолку. - Там, наверху, в кабинете главврача.

- Так что ж ты сразу... - прошипел Илья и решил про себя, что когда будет покидать больницу вместе с отцом, эту тетку он обязательно напоследок придушит. Чего бы это ему ни стоило.

Они поднялись на второй этаж, отыскали кабинет главврача и нагло, без стука, вломились туда. Василич, действительно, оказался там и вместе с каким-то старичком, похоже, исполняющим тут роль главного врача, пил чай. Он поднялся из-за стола, и на его небритой физиономии заиграла подхалимская улыбка. Но тут же убрал её, увидев, какие мрачные тучи гуляли по лицам вошедших.

- Что с моим отцом? - зло прошипел Илья.

Василич развел руки в стороны.

- Как что? С ним все нормально, отлично все с ним. Он у вас здоров, как, извините, бык. Столько крови потерял, а хоть бы хны!

Илья вытаращил глаза, напугав немного этим хирурга. Тот, наверное, уже решил, что во время его чаепития произошло что-то ужасное, чего он ещё не знает. Может быть, дед уже помер. И теперь, значит, эти братки устроят ему промывание мозгов. А главврач добавит. Но, кажется, все обошлось. Он даже заулыбался, когда Илья произнес медленно и с расстановкой:

- Так... он... жив?

Хирург чуть не полез к нему с объятиями.

- Конечно! Он себя прекрасно чувствует! То и дело порывается встать. Но я запретил ему пока вставать. Мало ли что!

- Может, уже разрешить? - предложил главврач. У него во рту не оказалось ни одного зуба, и поэтому он что-то там себе прошамкал. Но Илья догадался по смыслу.

- А чего, - быстро согласился Василич. - Можно и разрешить. Пускай походит. Быстрей рассосется. Когда двигаешься, шов это... зарастает, как на собаке.

Илья устало вздохнул. Что-то вся эта канитель стала ему надоедать. Серега понял, что его друг в состоянии прострации, и поэтому взял на себя смелость спросить:

- Так где он, черт тебя побери? Скажешь ты или нет!

Василич пожал плечами.

- А вы что, не знаете? Да тут уже вся больница знает. Я перевел его в отдельный бокс.

Илья возмущенно вздохнул. Хотел схватить акушера за грудки и прижать к стенке, но вовремя сдержался. Вовремя вспомнил, что этот человек спас его отца.

- Дурдом! У меня чуть инфаркт... Зачем вы его в бокс?

Хирург скукожил виноватую физиономию.

- Да он, знаете, вечером поругался со своими соседями по палате. Уж чего они там не поделили! А ночью один из них умер. Представляете! Не выдержало сердце. Я уж вашего отца и перевел в бокс от греха подальше. Да и ему спокойней.

- А почему в журнале этом говенном записали, что его отец умер? рявкнул Серега. - Вы что тут, совсем?

Василич пожал плечами.

- А я знаю! Ошиблись, наверное! Никитична записывала, а она плохо видит.

- Что, вот эта сумасшедшая? - Илья ткнул пальцем в пол.

- Она.

- По-моему, она плохо соображает, - проворчал Илья и переспросил ещё раз, боясь, что он все-таки не до конца понял главное: - Так, значит, это другого больного перевели в морг?

- Ага! - радостно кивнул Василич. - Вашего отца - в отдельный бокс, а его соседа - в морг. Вот такие дела! Каждому, знаете, уготовано свое место. В определенное время.

Илья покачал головой, тяжко вздохнул.

- Да, отец не может спокойно жить!

Они с Серегой вслед за Василичем вышли из кабинета. Акушер проводил их по коридору в самый конец, открыл дверь в отдельный бокс. В боксе стояла одинокая кровать, рядом со входом располагался персональный унитаз и душ. Живи, не хочу!

Терентич сидел на кровати, свесив одну ногу на пол, и сам с собой играл в шашки. Видно, он так увлекся, что даже не обратил внимания на вошедших.

- Как ты себя чувствуешь, отец? - спросил Илья, входя.

Терентич повернул голову, посмотрел на сына строгим взглядом.

- Нормалек! - ответил он и съел сам у себя две шашки разом.

На вокзале была суета. Все носились с чемоданами, толкались на перроне, пробиваясь к своим вагонам, шныряли то и дело чьи-то дети, провожающие обнимались с отъезжающими.

Проводить Терентича собрались все, кто мог. Его выписали из больницы два дня назад, он пожил эти дни у Ильи, больше не смог. Не сиделось ему в квартире, хотелось домой в деревню, на воздух, на свой участок. Илья собрался отвезти его, а то мало ли что случится - за отца он не волновался, боялся, что тот влезет в какую-нибудь ссору, которая может плохо кончиться для него. Или для тех, кто с ним свяжется.

Терентич шел бодро вперед, считая вагоны, вся вереница еле поспевала за ним. Наконец остановился у своего вагона. Проводник, жилистый мужичонка средних лет, проверял билеты. Отец уточнил у него номер вагона и сделал замечание, что номер прикрепили неудобно - его, мол, не видно. Проводник вежливо ответил ему, что это не его дело. Он ещё не знал, что старику есть дело до всего.

Терентич пренебрежительно повернулся к нему спиной и оглядел собравшийся народ.

- Ну все, дети мои, не будем попусту лить слезы, пора прощаться!

Все окружили его и замолчали, не зная, что и сказать. Всем почему-то было жаль, что он уезжает. Словно что-то отрывают от сердца. Уже привыкли, что вот живет рядом ворчливый старик и всем дает жару. Казалось, что без него все просто со скуки помрут.

- Приезжайте еще, Николай Терентич, - наконец, сказала Марина. - Мы вам будем рады!

Отец пожал плечами, усмехнулся.

- Сомневаюсь. Да и некогда мне разъезжать. Дел по горло.

- Мы лучше к тебе приедем, дед! - сказала Ленка и поцеловала его в сухую небритую щеку. - Обязательно приедем. Все вместе.

Дед еле заметно улыбнулся. Все-таки приятно такое внимание со стороны молодежи.

- Это пожалуйста! Только с Витькой вон не ссорьтесь!

- Ну что вы, мы теперь с ней не разлей вода, - заметил Витек и обнял Ленку за талию.

- Ну, то-то!

Проводник кашлянул и сказал:

- Прошу зайти в вагон, кто отъезжает. Сейчас поезд тронется.

- Попрошу не командовать, - проворчал Терентич и шагнул в вагон.

Серега задержал его за локоток.

- Слышь, Терентич, я к тебе обязательно приеду. Весной приеду. Портрет твой писать буду. На природе. Да и вообще, хочу пейзажи попробовать. Надоело мертвую натуру.

- Это дело, - одобрил Терентич. - Только не увлекайся особо. На свете есть и другие занятия. Посерьезней. А это так, хобби. Лучше вон, как Илюха, бизнесом займись.

- Нет, - Илья помотал головой. - Теперь все! Отдам Сане свою долю в магазине и займусь наукой. Я узнал, там тоже можно деньги зарабатывать. Благо, первоначальный капитал есть.

Он шагнул в вагон следом за отцом.

И еле успел. Поезд тронулся и стал стремительно удаляться. Всего через пару минут последний вагон растворился вдали.

Доехали, можно сказать, чудесно. Отец полдороги спал, остальные полдороги смотрел в окно. С соседями по купе даже не вступал в разговоры. Только учинил небольшой скандал с проводником, обозвав его жуликом за то, что тот опоздал с чаем. Проводник обиделся и хотел ссадить его с поезда. Илье пришлось улаживать конфликт. Но после всего того, что с ним произошло, он считал такие конфликты чем-то вроде легкой разминки. Поэтому даже не расстроился и не сказал отцу ни слова. Просто сунул проводнику сотню, и тот сразу заткнулся.

С вокзала Илья нанял частника, и они быстренько доехали до Тучково. Илья вместе с отцом поднялся в дом. До обратного поезда времени ещё было полно, и он решил немного передохнуть, чтобы остались силы на обратную дорогу. Отца он доставил в целости и сохранности, дал ему денег на жизнь, и считал свой долг исполненным. Здесь-то ему делать было нечего, а дома ждали великие дела. Отец включил электроплитку, согрел чайник. Илья попил чайку и хотел было уже ехать обратно. Во всяком случае, держался поближе к двери, пока ещё не зная, как ему попрощаться с отцом. Либо как-то намекнуть, что пора ему домой, либо прямо сказать об этом. Вдруг старик обидится и не отпустит. Не хотелось ему обижать отца.

Терентич тем временем занялся печкой, хотел немного протопить дом на ночь. Ноябрь уж на дворе, ночи холодные, да и дни тоже. Зима на носу. Вот он и повынимал полешки из пристенка за печкой, напихал их в горнило, поджег. Печь немного задымила.

- Ну ладно, отец, я поехал, - осмелев, сказал Илья.

Терентич нисколько не обиделся.

- Давай! - одобрил он. Видно, начал привычный ритм жизни, и лишние люди ему были ни к чему.

Илья прошел к порогу, повернулся, чтобы попрощаться.

- Не провожай, сам дойду, - сказал он и открыл дверь на веранду.

За дверью стоял человек. Илья отпрянул от неожиданности, и даже сразу не понял, кто это такой. С веранды бил в глаза свет, и лицо человека было затенено. И только приглядевшись, Илья его узнал. Это мог быть только он, и никто другой.

В вытянутой руке Тихий держал пистолет. С глушителем.

- Ну, вот и приехали! - мрачно сказал он.

Илья отступил назад. Он чувствовал сзади тяжелое дыхание отца, но боялся оглянуться. Просто наобум шагнул в бок, стремясь защитить отца своим телом. Может, тот успеет ускользнуть в спальню и спастись от выстрела. Он даже не подумал о том, что первая пуля достанется ему. Было все равно, он только не хотел, чтобы пуля попала в отца.

Тихий шагнул в комнату, плотно закрыл за собой дверь. Остановился на пороге, оглядел обстановочку и поднял руку с пистолетом на уровень груди. Снова воззрился на Илью. Тот стоял посреди комнаты, открытый со всех сторон. За его спиной у печки находился отец и хмуро смотрел на гостя.

- Да, господа, бедновато живете, - усмехнулся Тихий. - Чё так? Денег не хватает?

- Почему же, хватает, - недовольно буркнул Терентич. Обвинение в бедности его задело. Ходят тут всякие, и ещё какие-то упреки высказывают!

- А я за вами спецом ехал, - разоткровенничался Тихий. - Хотел посмотреть, где вы живете. Где бабки прячете. А у вас тут полная нищета какая-то. Даже не похоже, чтоб вы тут большие бабки держали. Негде тут их спрятать. Ну, так где они, бабки?

Терентич не мог сдержаться, чтобы не съязвить.

- Бабки-то? Кто в огороде копается, кто на печке лежит. Бабкам на пенсии делать нечего.

Тихий осуждающе помотал головой.

- Ох, дед, договоришься ты сейчас! Я тебя про деньги спрашиваю. Про баксы.

- Про какие такие баксы? - Терентич сделал удивленные глаза.

- Про те, что в портфеле были, - хмыкнул Тихий. Решил, видно, поиздеваться над стариком напоследок. - Ты, старый, портфель у меня забрал? Забрал. Перед тем, как ворота взорвать. Думал, и меня разнесет? Хе, не разнесло, как видишь. Я вовремя отскочил. Как услышал, что под воротами что-то зашипело, так и отскочил. Только контузило слегка.