Становление. Пермска волость

Глава 19

Пока шли погрузочно-разгрузочные работы, прошел на торг, где с трудом выбрал из худющих коров, волов и овец, по шесть дойных коров и молодых волов, а также восемнадцать двухлетних овец. За которых заплатил также, как и в прошлом году. За всех коров и волов заплатил по шестьсот килограмм пшеничной и ржаной муки, двадцать четыре бочонка с подсолнечным маслом и сто двадцать килограмм чипсов. За все восемнадцать овец заплатил триста килограмм пшеничной и триста килограмм ржаной муки.

Коров загоняем на мой шлюп, волов на шлюп Михаила и овец на шлюп Семёна. В остатке у меня две тонны сто килограмм пшеничной муки и одна тонна девятьсот килограмм ржаной, на которые прямо со шлюпов покупаю у жителей городища оленью кожу за восемь килограмм муки за шкуру, коровьи, бычьи, воловьи и овчину по пять килограмм муки за штуку, мех зайца за три килограмма, лисы за восемь килограмм, волка за десять килограмм. Мука распродается моментально, а трюмы практически полностью заполняются шкурами.

Дальше дежавю, но не в лице торговцев рабами, а в лице торговцев солью. Впрочем, в городище Ибыр, деньги есть только у них. Торговцы солью построили корчму и также полностью выкупили у меня всё спиртное, чипсы, солнечное масло, кукурузные хлопья и даже двести пятьдесят леденцов в форме петушков, по той же цене, что и торговцы в городище Имень, заказав на следующий год такой же ассортимент.

Называется прорекламировал монеты королевства, вообще ни одной не потратил, еще и получил мешок драхм, а прибыль как минимум триста процентов. Дорогие меха никто за деньги не продает, а только за еду, но требуют слишком много. Понятно, что деньгами сыт не будешь, если еду купить на них проблематично.

К окончанию торгов появляется старый знакомый охотник Чоткар из рода Волка, который принес два мешка шкурок горностая и соболя. Торговались недолго, мех купил за сто золотых королевства Руссов и один пятилитровый бочонок подсолнечного масла из запасов для экипажа.

Программа по торговле в городище Ибыр выполнена полностью. В отсутствии конкурентов, расторговались практически моментально, всего за четыре часа. Сэкономленное время нужно использовать с толком, пора отправляться домой.

Только хотел отдать команду к отходу, как увидел приближающую группу старейшин, за которыми идут девять ребятишек, шесть мальчиков и три девочки, не больше трех, максимум четырех лет отроду. Ожидаю их на верху сходней. Группа останавливается в пяти метрах и старший подходит к сходням. Приветствует меня поклоном головы.

— Я, Тар, глава клана и старейшина городища Ибыр приветствую доблестного Божественного Короля Руссов Владимира I в нашем городище.

— Приветствую тебя достопочтимый старейшина Тар, — также приветствую поклоном головы.

— Я наслышан о твоей доблести и благодарю тебя за привезенное зерно и муку. У этих детей погибли родители, ни одна семья рода не берет их к себе, в городище голод и им не выжить. Прошу возьми их себе.

— Я их возьму, — и протягиваю старейшине девять золотых монет. Но старейшина денег не берет.

— Я их не продаю, а прошу тебя их воспитать и быть им отцом, а в знак признательности возьми от меня в дар три камня, — делает знак рукой.

К нам подходят три старейшины, у каждого в руках по небольшому туеску. Старейшина по очереди берет туесок, открывает крышку и передает мне. А в туесках три огромных необработанных округлых камня размером с мелкое куриное яйцо — два красных рубина и сине-зеленый сапфир. Полученный камни я принимаю с королевским достоинством и передаю, стоящему за моей спиной Гнуру.

— Старейшина Тар, я воспитаю этих детей, как своих, — сопровождая слова поклоном головы.

Тар кланяется мне в ответ, разворачивается, подходит к детям, что-то им говорит и с остальными старейшинами уходит.

После того как дети поднялись на борт, шлюпы отдают швартовы и медленно отходят от причальной стенки городища. На удивление ребятишки чистые, холщовая одежда на них хотя и старенькая, но тоже чистая, на ногах новые лапти. А вот выглядят они плохо, тельца худющие, взгляд глаз потухший, настроение упадочническое. Имен никто своих не знает. Потихоньку начинаем откармливать и поднимать жизненный тонус.

Через пару часов после отхода, погода испортилась, температура с плюс десяти градусов опустилась практически до нуля, пошёл мокрый снег, только одно радовало — сильный северный ветер, который дул три дня, что дало возможность идти курсом бакштаг и поднять спинакер, практически с постоянной скоростью четырнадцать узлов. В результате сэкономили одни сутки. Через три дня ветер поменялся на западный и резко потеплело почти до десяти градусов.

В пути домой продолжаем отрабатывать совместные действия трех шлюпов, синхронность смены галсов, переходы с одного курса на другой, повороты и развороты, движение в кильватерном строю и в ряд.

22 марта к обеду пришли в Кунгур. При подходе отсемафорили, что стоянка будет пять минут, шлюпы заберут оставшихся от предыдущей смены шесть человек и уйдут в Усадьбу, а я останусь.

Быстро приняв на борт шестерых ребят, даю указания Михаилу, Семёну и заменяющему меня Аршаку:

— Приходите в Усадьбу, после разгрузки мой шлюп и шлюп Михаила загружаете товаром для городища Имень и с самого утра идёте в Кунгур. Семён, ты остаешься в Усадьбе. На шлюпе курсируешь между Усадьбой и просекой в Форпост, перевозишь к просеке двенадцать повозок для пушек и всех овец. В Форпосте помогаете Александру, Кириллу, Григорию, Вере, Надежде и Любви обустроить лагерь, в котором они будут жить и следить за отарами овец. Проследи, чтобы ребята взяли с собой собаку. Михаил, в Кунгур также привези одну собаку.

После ухода шлюпов, кратко обрисовываю Борису ситуацию с возможным нападением на нас римских галер.

— Володя, как мы сможем их остановить? — с тревогой в голосе спрашивает Борис.

— Борис, ты вокруг Кунгура практически всё обошёл и облазил, в открытом бою нам римлян не победить, нужно найти место для засады и не дать легионерам высадиться на берег, а уничтожить их на воде.

— Володя, так искать не надо. В четырёхстах метрах от крепости вниз по течению Сылвы по правому берегу имеется небольшая скала метров в десять высотой. Мы вдоль неё мишени ставим и из стреломётов на точность стреляем с западной и северной башен. Наверху скалы ровная площадка, там хоть двадцать стреломётов установить можно.

— Тогда сейчас на долбленки туда подплывем и на месте посмотрим.

Гранитная скала высотой десять метров на половину перекрывает прямое течение Сылвы, в связи с чем река вынуждена её огибать, делая небольшой зигзаг влево, образуя на противоположном левом берегу широкий пляж. У подножья скалы, обращенной к крепости, разбросаны разбитые доски, использованные в качестве мишеней. Наверху скалы широкая скальная площадка, с края которой как на ладони просматривается река и противоположный галечно-песчаный берег. Ширина реки в этом месте метров триста. Идеальное место для засады. Только вопрос, попадут ли в засаду римляне.

Что римляне знают либо не составит им труда узнать о королевстве Руссов? Знают, что есть каменная крепость, как минимум два парусных судна, вооруженных стреломётами, есть взрослый король и пара сотен детей, а также, что мы разгромили семь купеческих судов и убили пятьсот сираков при их нападении на городище Арын. Да, ещё король Руссов является духом огня. Хотя к последнему римляне отнесутся скептически, да и к уничтожению сираков и купеческих судов тоже. В их понимании, дети с одним взрослым на такое не способны, а рассказы лишь сказки аборигенов. Поверят только в крепость, два судна и стреломёты, поскольку это укладывается в их миропонимание.

Что я знаю о римлянах и их боевой тактике? При военных действиях в глубине чужих территорий римляне строят каструм. Но это если боевые действия предстоят на суше. С моря крепости, вначале обстреливают с галер из скорпионов и катапульт зажигательными снарядами и крупными камнями, а потом штурмуют. На небольших галерах катапульты небольшой мощности, так что стены их снарядами не разбить, стреляют зажигательными. Скорпионы и катапульты бьют на триста метров. Но они понимают, что наши стреломёты, находясь на стенах, за счет высоты, стреляют дальше. Значит остановятся в четырёхстах метрах от крепости. В этот момент их и надо уничтожать.

Римляне сюда придут не крепости штурмовать, а за ребенком. То есть в начале будут переговоры и нападения они ожидать не будут. А вот если они высадятся на берег и в серьёз будут готовиться к штурму, строить каструм и большие катапульты, благо леса вокруг полно, нам хана.

— Борис, засаду будем готовить на этой скале. Семён на шлюпе, после завершения перевозок в Усадьбе, будет сюда подвозить необходимое оборудование. А сейчас возвращаемся в крепость.

После ужина Борис показал новые чертежи винтовой трубы для подъёма воды. На этот раз в конструкции предполагалось использование ременного привода от вала, находящемся на земле. А главное, место для вола также было на земле.

— Володя, по расчетам получается, что сможем поднять воду. Угол подъёма трубы сорок пять градусов, длина трубы семьдесят метров, удерживать трубу будут шесть деревянных опор.

— Борис, по чертежам на бумаге ладно выглядит. Вопрос только к материалам. А из чего ты трубы и винт предполагаешь делать?

— Трубы керамические есть, а винт также керамический будет.

— С трубами понятно, а вот как ты семидесятиметровый винт из глины сделаешь, а если сделаешь, не развалится ли он под тяжестью поднимаемой воды.

— Володя, ты как всегда прав, — задумавшись на пару десятков секунд, грустным голосом отвечает Борис. — Мне такой длинны винт из глины не слепить и его не обжечь. Для винта нужен другой материал.

— Борис, оснований расстраиваться нет. Ты и ребята на верном пути. Может винт делать деревянным и составным?

— Володя, мы с ребятами ещё посчитаем, — воодушевляется Борис. — скорее всего с деревянным составным винтом у нас всё получится.

А потом, сделав небольшую паузу, Борис, бросив на меня мимолетный загадочный взгляд, продолжает:

— Володя, пока огранка камней не закончена, так, что и сегодня я тебе камни не покажу.

— Боря, я же тебя не тороплю, твори без спешки.

Общение с Борисом закончили уже в наступившей ночной темноте. Перед сном, поднялся на северную башню донжон и прожекторной связью передал для Николая и Ивана инструкции по подготовке оборудования для обороны Кунгура.

Весь следующий день до прихода двух шлюпов, досконально обследовал площадку на скале, место будущей засады, близлежащую территорию, а также пляж на противоположном берегу Сылвы. Шлюпы подошли к шестнадцати часам. Чтобы понапрасну не тратить и так поджимающее нас время, ночевать в крепости не остались. Быстро выгрузив провизию, корма, боеприпасы, а также оставив Борису собаку, пошли в городище Имень.

До городища Имень дошли без происшествий 2 апреля в районе часа дня. На берегу у причальной стенки нас встречал торговец рабами и совладелец корчмы Гачет. Скорее всего нанял наблюдателя, чтобы первым узнать о нашем прибытии. А вот мытаря не наблюдалось.

— Владимир! Как я рад, что ты приехал на месяц раньше. Весь твой товар распродали ещё два месяца назад. Покупаем всё, что ты привез.

Со стороны городища доносится топот копыт, гиканье возчиков, которые разгоняют запряженных в два десятка телег лошадей, чуть ли не в галоп. На двух телегах, вырвавшихся вперед, в качестве возниц замечаю еще двух совладельцев Гута и Обыру, а на пяти телегах, несущимися последними еще и ребятишек.

«Похоже дела у новоявленных владельцев общепита идут в гору, даже рабов на телегах к покупателю подвозят», — ухмыляюсь про себя, а в слух:

— Гачет, я тоже рад тебя видеть. Привез товар, как мы и договаривались, — в это время подъезжают Гут и Обыра, которые спрыгивают с телег, низко кланяются мне в пояс, и я продолжаю уже для троих: одну тысячу бутылок водки, по триста виски и бурбона, каждая керамическая бутылка по десять серебряных драхм, одна тысяча бутылок солнечного масла по две драхмы, две тысячи упаковок чипсов по две драхмы за упаковку.

Гачет, Гут, Обыра не сговариваясь, кивают головами.

— Да, берем всё, — чуть ли, не переходя на крик, практически хором, восклицают торговцы.

— Владимир, а у тебя на продажу еще что-либо есть? Мы возьмем весь товар, — за всех с горящими от вожделения спрашивает Гачет.

— Есть тысяча бутылок водки, по двести виски и бурбона, пятьсот солнечного масла, пятьсот упаковок чипсов, а также пятьсот упаковок зерновых хлопьев, очень вкусно их есть с молоком, по две драхмы за упаковку и триста сладких леденцов в виде петушков за три драхмы за штуку.

— Мы возьмем всё. У нас тридцать девять детей рабов, которых мы продадим тебе, как и в прошлый раз за пять бутылок водки за раба.

— Надеюсь дети здоровы?

— Здоровы, их только вчера привезли, — отвечает Обыра.

Бьём с торговцами по рукам, закрепляя сделку.

— Товар совершенно свежий, крепкие мужчины и сладкие, еще не тронутые девы, может и их купишь, — с ехидной ухмылкой интересуется Гут.

— Нет.

Дальше началась разгрузка шлюпов и погрузка товара на телеги. Прибывшие с торговцами мужики, выстроившись в цепочку, буквально за полчаса закончили разгрузочно-погрузочные работы. Полностью освободив трюмы от товара, привезенного в Имень. Тепло распрощался с торговцами, которые попросили привезти на следующий год в два раза больше спиртного.

Распределив новых трех-четырех летних подданных королевства Руссов по шлюпам — двадцать одного мальчика на мой шлюп и восемнадцать девочек на шлюп Михаила, погрузив два увесистых мешка с драхмами на свой шлюп, я отправился на торг покупать двух дойных коров по одной на шлюп для откармливания молоком ребятишек.

На торгу продавцов много, а вот покупателей кот наплакал. Как только я появился на торгу, большинство взоров торговцев сразу же были обращены на меня и каждый из них пытался, кто криками, а кто и просто хватая за рукава, завлечь меня к своим товарам. Поняв, что спокойно поторговаться и купить коров, а также шкур и меха у меня не получится, громко объявил, что покупаю двух лучших дойных коров, шкуры крупного рогатого скота, овчину, меха на своем шлюпе и быстро ретировался с торга.

Только вернулся на шлюп, как потянулись с торга торговцы. Выбрав двух дойных коров, заплатил за каждую по два золотых королевства Руссов. Шкуры, овчину и меха покупал за серебряные рубли и копейки, до тех пор пока практически не заполнил трюмы двух шлюпов.

Уже собирался отдать команду на отход, как увидел, расступающихся торговцев, еще остававшихся у причальной стенки с надеждой продать мне свой товар, которые образовали живой проход к моему шлюпу, по которому чинно и с достоинством в окружении десятка воинов проследовали старейшины городища Имень, за которыми, поглядывая на меня со страхом в глазах, приклонив головы шли с десяток следопытов моих бывших рабов.

Старший из старейшин, подойдя к сходням, обратившись ко мне, низко склонил голову:

— Я, Пожум, старейшина городища Имень, приветствую тебя Божественный Король Руссов Владимир I!

— Приветствую тебя достопочтимый старейшина городища Имень Пожум!

— Я, глава рода и все старейшины городища предлагаем тебе дружбу и наше почтение! В знак наших добрых намерений мы освобождаем тебя и твоих людей от оплаты мыта за торговлю в нашем городище, а также возвращаем тебе сто ауреусов, — старейшина делает знак рукой и ко мне подходит один из стоящих за его спиной старейшин и протягивает мне мешочек с золотыми ауреусами, выплаченных мной в прошлом году мытарю.

— Благодарю тебя старейшина Пожум! Я принимаю Вашу дружбу.

— Да будет так, — старейшина бьет посохом о землю, разворачивается и делегация уходит.

Я же командую:

— Отдать швартовы, — шлюпы медленно, а затем набирая скорость отходят от городища Имень. Нужно спешить домой.