Становление Себастьяна

17 глава

Первая комната, которую сдавали, была такой дырой, что я бы не позволила спать в ней даже Дэвиду. Ну, вероятно, нет.

Мало того, что хозяин открыл мне дверь в майке, которая выглядела так, будто на ней были пятна от завтрака с прошлого месяца, так он говорил с моим декольте, а не с моим лицом, и комната, казалось, пахла капустой и кошачьей мочой, а ковер под моими ногами был липким. Я даже не хотела думать о разводах и пятнах на голом матрасе, который был объявлен мне как постель, а на самом деле, больше был похож на место сброса отходов.

Вторая комната в модной части города была идеальной ― маленькая, но чистая, квартиру делили две взрослые студентки-юристки, Фил и Бет. Я оставила залог шестьдесят долларов, пообещав, что вернусь завтра, и обе стороны были довольны.

Они не особо расспрашивали, почему я искала комнату, но они были умными женщинами, и я уверена, что сложили два плюс два в ходе нашего короткого разговора.

Когда я вернулась домой (в ближайшем будущем я уже не буду использовать это слово), я была удивлена, увидев, что Дэвид вернулся, ― доказательством была грязная посуда в раковине и полная корзина грязной одежды рядом со стиральной машиной. Он, очевидно, ждал, когда я уйду, чтобы вернуться втихушку. В этом были мы. Два труса, запертые в браке без любви.

Но это ненадолго.

Я проигнорировала уборку, немного позабавившись, что он должен научиться стирать свою гребаную одежду, или переехать жить в какой-нибудь отель, что я полагала, он и сделает.

Я заполнила чемодан всей одеждой, какую только могла вместить и засунула все остальное в черные мешки для мусора. Когда я убрала свои вещи из дома, почти ничего не изменилось, только если Дэвид заглянет в мой шкаф и заметит отсутствие одежды. То, что одиннадцать лет, проведенные с Дэвидом, оставили такой маленький отпечаток, было отрезвляющей мыслью. Я не была плохой женой, но я также не была компаньоном для него. Хотя кажется сомнительным, что он вообще хотел компаньона. Тем не менее, мы оба жили как одиночки.

В шесть часов вечера еще не было никаких признаков Дэвида. Я не была точно уверена, как собиралась сказать ему, что ухожу от него, когда его не было рядом: оставить записку, отправить смс, позвонить ему на работу или даже... взглянуть ему в лицо? Ничего из этого не казалось особенно приятным. Когда я представляла, как говорю ему, я всегда думала, это будет в нашей гостиной.

После десяти вечера я получила сообщение от Себастьяна.

* Как дела? Ты нашла комнату?

Этот засранец дома? *

Я знала, что если скажу Себастьяну, что Дэвида нет, он захочет прийти. Но, не зная, где был Дэвид, или его намерения, это было рискованно. Самым логичным было подождать двадцать четыре часа. Но быть логичной и быть влюбленной, ну... это были несравнимые вещи.

* Я одна. Чес подбросит тебя до центра? *

Нужно выбираться отсюда.

Он ответил немедленно, как я и думала.

* Через тридцать минут, площадь, где играли джаз. Ты в порядке? *

Я не знала, как ответить, поэтому просто отправила сообщение, согласившись встретиться с ним там, где группа играла джаз.

Город ночью ощущался по-другому. Как только солнце скрывалось, аура умиротворения окрашивалась дрожью предвкушения и волнения и наполняла воздух неосязаемыми возможностями. Я была так близка к свободе, так близка к новому началу своей жизни ― это было опьяняющее чувство. Я чувствовала головокружение от непривычной легкомысленности, и я собиралась увидеть Себастьяна.

У нас осталось чуть больше трех месяцев, прежде чем мы сбежим в Нью-Йорк, ― это будет суровым временем, нам нужно быть осторожными, не то чтобы меня заботило это, но я думаю, мы заслужили одну ночь, чтобы по-настоящему отпраздновать. Поэтому, когда я обнаружила, что стою снаружи отеля с низкими и средними ценами, я приняла решение раньше, чем мое сердце сделало удар, и забронировала номер, оплатила наличным и положила ключ в свою сумку.

Из-за своего импульсивного решения я немного опоздала на площадь. Мой телефон начал звонить, когда я заметила, как он осматривает толпу и проводит рукой по волосам.

Я наблюдала за ним на расстоянии, наслаждаясь этим моментом ― увидеть его перед прикосновением. Он был одет в поношенные джинсы и простую черную футболку, что подчеркивала его сильное, худощавое телосложение, но, тем не менее, он был точкой света, окруженный кружащейся толпой.

― Привет! ― сказала я в трубку.

― Где ты? ― сказал он обеспокоенно.

― На пути к тебе, ― сказала я тихо, когда подобралась к нему сзади и провела рукой по его упругой заднице.

Он подпрыгнул и повернулся с нахмуренным лицом, которое озарилось улыбкой, когда он увидел меня.

― Я должен идти, ― выдохнул он в трубку, ― красивая женщина лапает меня.

― Вот так, да?

Спрятавшись в толпе, я провела рукой вверх и вниз по его джинсам.

― Да, ― сказал он в трубку. ― Я не знаю, чего она хочет.

― Она даже не дала тебе подсказку? ― спросила я, снова потерев его рукой, и почувствовала, как его тело ответило.

― Думаю, что я должен перезвонить, ― сказал он и закрыл свой телефон.

Мы уставились друг на друга, когда я медленно опустила свой телефон.

Он сделал шаг вперед и наши тела почти соприкоснулись, когда он слегка провел руками по моим и прижал свой рот к моему. Я почувствовала, что его теплое дыхание касается моего лица, и его губы приоткрылись.

Было трудно вспомнить, что мы находились в общественном месте, когда он углубил свой поцелуй, и его язык проник в мой рот. Пробовать его, касаться его, терять себя в нем ― мир отошел на второй план. В конечном итоге я отстранилась, зная, что для этого нужно время и место, и сегодня у нас было и то, и другое.

― Боже, Каро! ― прошептал он и закрыл глаза, просто прижав меня к своей груди.

― Пойдем, ― сказала я, ― давай прогуляемся.

Он нахмурился, выглядя озадаченным.

― Ты в порядке?

― Конечно, почему ты спрашиваешь?

Он пожал плечами.

― Я не ожидал увидеть тебя сегодня. Я имею в виду, я рад, что ты здесь, но...

― Ну, я все упаковала, и это лежит в моей машине. Мне... мне просто нужно сказать Дэвиду. Я собиралась сделать это утром, но он не пришел домой. И я захотела увидеть тебя.

― Хорошо, ― сказал он счастливо.

Я улыбнулась ему.

― Ты голоден или это глупый вопрос?

Он рассмеялся.

― Да, я бы определенно съел что-нибудь.

― Давай направимся в Маленькую Италию.

― Да! Мы можем притвориться, что мы на мотоцикле и совершаем свое дорожное путешествие.

Нам не пришлось идти далеко, прежде чем мы нашли маленькое сицилийское кафе, где подавали «кус-кус аль песче» ― одно из моих любимых блюд, и я поняла, что мне тяжело пройти мимо.

― Я не знаю, Каро, ― сказал Себастьян, осматривая меню, которое висело снаружи. ― Здесь не так уж дешево.

― Я знаю, но сегодня меня это не заботит, ― сегодня я начинаю новую жизнь. Благодаря тебе.

Он улыбнулся, смотря на меня, и его глаза заискрились любовью.

― Правда?

― Правда. Мы празднуем... и у меня есть еще один сюрприз. Но о нем позже.

Я пыталась подтолкнуть его к кафе, но он сопротивлялся.

― Скажи мне! ― его голос внезапно стал хриплым.

Я покачала головой и улыбнулась.

― Нет, если я расскажу, это уже не будет сюрпризом.

― Каро, ты сводишь меня с ума! Пожалуйста!

― Ну, ладно, я не хочу быть причиной того, что ты сойдешь с ума... я забронировала для нас номер в отеле.

Его дыхание застряло в горле, а глаза расширились.

― Номер?

Я кивнула и сглотнула, когда увидела, что выражение на его лице сменилось с любви на похоть.

― Пойдем сейчас, ― сказал он, потянув меня за руку.

― Нет, я хочу есть, и ты сам сказал, что голоден.

― Мы возьмем еду на вынос! ― зарычал он, потянув меня по улице.

Я встала на месте и потянула его назад.

― Себастьян, нет!

Он остановился, расстроенно уставившись на меня.

― Почему нет?

Я ничего не могла поделать и улыбнулась, увидев его выражение лица, но мой голос был серьезным. Я провела некоторое время, раздумывая.

― Потому что после сегодняшнего вечера, мы не сможем позволить себе делать это какое-то время, и, по крайней мере, сегодня, я не хочу прятаться.

Он ухмыльнулся.

― Свидание? Да, мне нравится это. С сексом после?

Я рассмеялась.

― О, да. После будет много секса.

Мы сели за столик у окна, и пожилой официант зажег свечу и засунул ее в старую винную бутылку, покрытую воском.

Я вежливо поговорила с ним на итальянском, и он широко улыбнулся.

Его акцент был сильным, и он объяснил, что он из Трапани, на носу Сицилии. Я видела, что Себастьяну было тяжело понимать разговор, поэтому перешла на английский.

― Мы надеемся в скором времени посетить Сицилию, ― сказала я, бросив кроткий взгляд на Себастьяна, который улыбнулся в ответ.

― Ах, тогда вы должны посетить мой родной город и пожелать ему всего хорошего от меня, ― сказал пожилой мужчина, ― и вы будете плакать перед красотой Мадонна ди Трапани (прим. пер. мраморная статуя Мадонны с младенцем).

Он отошел, счастливо болтая сам с собой, когда вспомнил свой родной город. Я улыбнулась Себастьяну, когда он держал мою руку через стол, но затем его глаза расширились в удивлении.

― Ты сняла свое кольцо, ― прошептал он.

Я молча кивнула.

Это было правдой: пока я наматывала круги по дому, я случайно посмотрела на свою руку и увидела кольцо — и я имею в виду, по-настоящему его увидела, и все, что оно означало. Я сняла свое помолвочное кольцо, то самое с тремя мелкими бриллиантами и затем сняла золотое обручальное кольцо. Я держала их в своей руке, задаваясь вопросом, что делать с ними. Я раздумывала оставить их на кухонном столе или на тумбочке рядом с половиной кровати Дэвида, но в конечном итоге бросила их в кошелек.

Моя рука ощущалась настолько легкой без обручального кольца, будто она плыла. Себастьян прижал мою руку к своей щеке и закрыл глаза. Когда он снова открыл их, его глаза заблестели от непролитых слез.

― Ты, и правда, уходишь от него, ― сказал он, и я не была уверена, вопрос это или утверждение.

― Да, ты думал, я этого не сделаю?

Он выглядел изумленным.

― И да, и нет. Я продолжал надеяться... я знаю, что ты многим жертвуешь. И... я знаю, что не могу предложить тебе ничего...

Я подняла руки, чтобы остановить его.

― Это не так Себастьян. Ты уже дал мне так много ― ты просто не понимаешь это.

Он нетерпеливо покачал головой.

― Не утруждайся подбадривать меня потому, что...

Я снова перебила его.

― Я этого не делаю! Ты вернул мне мою самооценку и дал надежду на будущее. Ты подарил мне любовь. Ты подарил мне себя. Больше мне ничего не нужно.

Он потянулся через стол и прижал руку к моему лицу. Я наклонилась к нему и закрыла глаза.

― Я люблю тебя, ― сказал он.

Официант прервал нас вежливым покашливанием, улыбкой и подмигнул Себастьяну, который ухмыльнулся в ответ.

Себастьян наотрез отказался заказывать закуски, и я не могла сказать, было ли это, потому что его беспокоила их стоимость или он как можно быстрее хотел отправиться в отель. В любом случае я не могла убедить его изменить свое мнение, поэтому отказалась от своих мыслей о капонато и заказала кус-кус вторым блюдом с половиной графина красного вина.

Я не возражала, он был не единственный, кто мечтал об огромной кровати в отеле с чистым бельем и двухместным душем. Хм, мне не нужно будет стирать простыни ― как прекрасно. Хм, намыленный влажный Себастьян в двухместном душе. Подождите! Там была большая ванна или я просто нафантазировала это? Черт! Я не помнила. Эта идея захватила мой разум.

― Что такое? Ты выглядишь своего рода разозленной, ― сказал он осторожно. ― Я не возражаю, если ты все выскажешь.

Я подняла взгляд в замешательстве, затем улыбнулась ему.

― Нет, все в порядке, я просто пытаюсь вспомнить, есть ли ванна в номере.

― Ты об этом думаешь?

На секунду он выглядел слегка шокированным, затем шаловливая улыбка озарила его лицо.

― Круто!

Я отвлеклась на мгновение, когда заметила, что кто-то отворачивается от окна, и затем увидела проблеск длинных светлых волос...

― Что ты думаешь делать, если там есть ванная?

Я подняла бровь.

― Ну, я думаю, что стану очень грязной. И затем очень чистой.

Он сглотнул и моргнул несколько раз.

― Насколько грязной?

Сейчас он застал меня врасплох, потому что я не знала. Дэвид предпочитал все обыденное. Только в последние несколько недель с Себастьяном я начала постигать возможные грани удовольствия.

Я уставилась прямо на него.

― Давай узнаем вместе.

Его ответная улыбка была великолепной.

Официант прибыл с нашими блюдами и наполнил для нас бокалы. Я увидела, что Себастьян опешил, а затем вспомнила про его возраст. Как забавно, что я могла забыть об этом, учитывая необычные обстоятельства наших взаимоотношений. Очевидно, официант был готов поверить, что Себастьяну уже исполнился двадцать один год ― он даже не проверил. От этого я испытала некую надежду.

Себастьян поднял свой бокал с вином и провел пальцем по ободку. На секунду я представила его в черном смокинге и белой рубашке, в частной зоне в Ла Скала. Я подняла свой бокал и наклонила к его.

― За нас!

Он улыбнулся и чокнулся своим бокалом с моим.

― За нас.

Самый лучший тост.

Я наклонилась через стол к нему и прошептала заговорщически:

― Конечно, ты слишком молод, чтобы пить легально.

Он улыбнулся и сделал большой глоток.

― Я слишком молод, чтобы делать многие вещи, ― сказал он, опустил свой палец в вино и протянул его мне.

Я взяла его палец в рот и слегка прикусила, когда всосала его.

Он выдохнул через стиснутые зубы и закрыл глаза. Когда он снова открыл их, темная поволока желания затянула его радужки цвета морской волны.

Я задрожала, освобождая его палец.

Он улыбнулся ― медленной, сексуальной, соблазнительной улыбкой. Я хотела провести языком по этим губам, почувствовать их мягкость, их полноту, их влажность, когда он приоткроет их. Я воображала, как попробую языком каждый сантиметр его твердого, подтянутого тела, впитаю его запахи, попробую соль на его коже.

Он не сводил своих глаз с моих, и я уверена, что мои глаза показывали каждую мысль. Он облизнул губы и сглотнул.

Официант разрушил чары, незаметно располагая посуду перед нами и игнорируя наши пылкие взгляды. Возможно, он постоянно видел такое, хотя, если так и было, я не могла представить, почему ресторан еще не сгорел в пламени.

Себастьян откинулся на своем кресле и сделал глубокий вдох.

― Это всегда так? ― внезапно выглядя потерянным и уязвленным.

Я знала, о чем он спрашивал, и у меня не было ответа. Я покачала головой.

― Не для меня... до этого момента, до тебя.

Что я знала о любви, которая заставляла задыхаться, когда твое тело изнывало каждый день и ночь от связи с другим, физически, ментально и духовно? Это было полностью новым и пугающим, волнующим, великолепным. Я была ослеплена светом, что исходил от него, проникая в тень моего предыдущего существования. Он затмил все, стер все, что было прежде. Я переродилась ― не только с ним, но и сама по себе. И я была готова к приключению.

Я сделала глубокий вдох и указала подбородком на еду.

― Ешь, тебе нужна энергия.

Не разрывая зрительного контакта, он поднял свою вилку, с накрученной на ней пастой и протянул меня.

― Хочешь попробовать?

Я взяла вилку в рот и почувствовала, как сливочный соус стекает на мой подбородок. Себастьян ухмыльнулся и очистил все своим пальцем, а затем облизал его.

Остальная часть еды была поглощена тем же способом, пробуя еду друг у друга, заводя друг друга, разжигая пламя с каждым новым чувствительным ощущением. Я хотела проползти по белой скатерти, содрать его рубашку и взять его там, где он сидел. Я представила себе, как провожу руками по его волосам, засунув свой язык в его рот, прижимаясь к его телу, когда он находится внутри меня. Я облизнула губы.

Внезапно он отбросил вилку и потер свое лицо руками.

― Я не могу сконцентрироваться на еде, когда ты так смотришь на меня! ― пожаловался он.

― Как? ― сказала я, изображая невинность, хотя на самом деле не чувствовала ее.

― Вот так!

Насмешливо я вонзила вилку в кус-кус, осторожно поднесла к своему рту и начала жевать с наглой медлительностью, не отводя от него взгляд. Затем облизала губы и начисто облизала вилку.

Он издал звук из глубин своего горла, наполовину стон и наполовину рев, отчего мои глаза расширились.

― Каро, я не шучу! Если ты сделаешь это снова...

Его предупреждение изумило и возбудило меня. Я хотела знать его границы ― и мне также было любопытно узнать свои.

Снова я вонзила вилку в кус-кус, снова поднесла к своему рту и медленно всосала вилку, в моем взгляде был вызов.

Он резко отодвинул свой стул назад, уставившись на официанта и пожилую пару, которая находилась в противоположной стороне комнаты от нас, выпивая самбуку после ужина. Он обошел стол и прижал меня к стулу, одна рука была сбоку моего стула, и он поцеловал меня страстно, его раздражение и пыл вылились в этот поцелуй, что было завораживающим моментом.

Мои руки потянулись к его груди и вцепились в его футболку. Я не знала, притягивала ли я его к себе или отталкивала. Все мое тело горело и было возбуждено.

Я смутно осознавала, что официант нависал над нами, когда Себастьян резко встал.

― Ах, сэр, ― бедный мужчина сказал нервно, ― у нас есть другие клиенты, сэр... ах…

― Заверните еду с собой, ― приказал Себастьян.

― Конечно, сэр, ― благодарно ответил официант, уходя прочь с нашими блюдами.

― Ты сегодня нетерпеливый, ― сказала я, делая огромный и нужный мне глоток вина.

Он сердито посмотрел на меня. Иисус, его злость возбуждала меня.

― Как, черт возьми, я могу есть карбонару, когда ты так смотришь на меня, а я сижу и мой член твердый как гора Рашмор?

Я почти выплюнула свое вино, чуть не подавившись от смеха.

― Гора Рашмор?

Его губы дернулись от вынужденной улыбки, но я могла сказать, что он все еще был зол.

― Ладно, тогда пошли. Ты сможешь закончить свою холодную карбонару позже.

Брр!

Я заплатила за нашу оставленную еду наличными, разочарованная, что наше свидание пошло не по плану, хотя в этом была виноват только я. Я должна была додуматься, что Себастьян не из того типа парней, который играет в игры. Так же я не думала, что являюсь такой женщиной, ― я просто не думала, что немного флирта с помощью еды произведет такой грандиозный незамедлительный эффект.

Как только мы покинули официанта, который испытал облегчение, и шли по улице, Себастьян собственнически обнял меня за плечи, не переставая целовать мои волосы.

― Может, в следующий раз я должна просто купить тебе энергетические батончики и пропустить эту идею с романтическим ужином, ― подразнила я его. Я привяжу тебя к кровати и напою «Гатарейдом» (прим. серия энергетических напитков).

Он остановился так резко, что я почти прошла мимо него. Он повернулся и уставился на меня, затем сглотнул, выражение на его лице было возбужденным.

― Чем бы ты связала меня? ― спросил он, его голос был полон нереализованного желания.

Я покраснела, когда он притянул меня к своей груди и уставился мне в глаза.

― Чулками? ― прошептала я неуверенно.

Он сжал свои глаза и почти до боли усилил свою хватку на мне.

― И ремешками от пояса для чулок? ― выдохнул он.

― Если захочешь.

― Черными?

― Tesoro, ради тебя я буду надевать разный цвет для каждого дня недели.

Он выпустил долгий стон.

― Где этот гребаный отель? ― пробормотал он, затем быстро потащил меня по улице.

У меня заняло мгновение, чтобы сориентироваться и вспомнить направление отеля. Себастьян был так раздражен, что я ожидала, что он перебросит меня через плечо и побежит туда. Он был парнем на миссии и собирался выдержать ровно столько прелюдии, сколько мог.

Когда мы достигли отеля, он дернул стеклянную дверь и протащил меня по фойе, в то время как опешивший администратор удивленно моргал.

― Какой этаж? ― рявкнул он, его пальцы нетерпеливо барабанили рядом с кнопкой вызова лифта.

― Четвертый, ― заикалась я, немного испугавшись его внезапного командирского поведения.

Двери медленно разъехались, и я почти вбежала внутрь, чтобы схватиться за перила, уверенная, что мне нужно за что-то держаться. Себастьян сделал один шаг внутрь и позволил дверям закрыться за ним. Он посмотрел на кнопки и нажал номер четыре пальцем.

Мое сердце пропустило удар, когда он уставился на меня, с голодным отчаянием на своем лице. Я облизала губы, но у меня во рту внезапно пересохло.

Я пыталась придумать, что сказать, но мой разум был чист как белый лист, в нем не было ни одной мысли ― только бушующая потребность поглощать.

Лифт начал подниматься, и Себастьян сделал шаг ко мне, потом еще один. И еще. Пока он не встал прямо передо мной, но наши тела все еще не касались. Затем он вытянул руку и расположил ее над моим левым плечом, а другую над правым. Я была в ловушке его рук. И он все еще не касался меня. Он наклонился вперед, и я задержала дыхание. Затем нарочито медленно он уткнулся в мои волосы и провел языком по моей шее.

Я могла ощущать его теплое дыхание на моей щеке, его влажный язык, который дразнил мое ухо. Я сделала большой глоток воздуха и вдохнула его запах: немного пряного мыла, соли и его собственный запах.

Возможно, он мстил за мои действия в кафе, или возможно научился не торопиться, я не могла сказать.

Я засунула руки в задние карманы его джинсов и услышала, как дыхание застряло у него в горле. Он испустил долгий выдох и перенес весь вес своего тела на меня.

Двери с шипением раскрылись, отвлекая нас.

Он выпрямился, и я вытащила свои руки из его карманов, затем он отступил, чтобы я первая могла покинуть лифт.

В коридоре было тихо, и наши ноги беззвучно проваливались в плюшевый ковер. Позолоченные бра отбрасывали свет и тени на обои с узорами, и двадцать деревянных дверей растягивались в каждом направлении. Заняло мгновение, чтобы вспомнить в какую строну повернуть. Я покопалась в своей сумочке и вытащила ключ-карту.

― Комната 429, ― сказала я тихо.

Без слов Себастьян взял его у меня и повел меня за руку по коридору, его глаза осматривали цифры на каждой двери.

В конце коридора он остановился, вставил ключ-карту в замок, и дверь открылась.

Я оставила один светильник включенным, а моя сумка с ночными принадлежностями все еще была на огромной кровати.

Я услышала, что Себастьян повернул защелку на двери, закрывая ее позади нас. Когда я повернулась, он стоял и смотрел на меня.

Он снял кроссовки и стянул футболку через голову, когда босиком направился ко мне. Я безвольно стояла, замерев на месте, загипнотизированная его хищным взглядом. Когда он дотянулся до меня, он положил свои руки на мои и глубоко вдохнул, а его пальцы напрягись вокруг моих бицепсов.

Я положила голову ему на грудь и поцеловала его над сердцем. Он вздохнул и обернул свои руки вокруг меня. Мы стояли в тишине, просто держа друг друга.

Затем я снова поцеловала его грудь и провела языком по его телу, вспоминая, что хотела попробовать каждый сантиметр его тела. Я опустила свои руки, запустив их ему в джинсы, под его боксеры, поглаживая его кожу и вонзаясь пальцами в плоть его ягодиц. Мягкий стон сорвался с его губ и бедра дернулись вперед.

Также без слов я убрала свои руки с его ягодиц и отступила назад, давая себе пространство, чтобы расстегнуть кнопку на его джинсах и опустить молнию, и затем толкнуть его джинсы вниз по бедрам. Я слегка провела руками по его боксерам, отчего его тело задрожало, а его эрекция была очевидной, под моими пальцами. Я осторожно спустила боксеры вниз, чтобы он мог вышагнуть из них.

Он был восхитительно, великолепно обнажен, и я упивалась его красотой и его силой, когда он стоял передо мной смущенный, а в его глазах плескалась любовь.

― Ты мой мир, Каро, ― сказал он.

― А ты мой.

Он улыбнулся и потянул меня за руки, когда медленно шел к кровати.

Я села и обернула руки вокруг его бедер, притягивая его ближе. Я оставила нежные, влажные поцелуи на его кончике, и наблюдала, как его ресницы затрепетали.

― Ты все еще хочешь, чтобы я связала тебя?

Он моргнул несколько раз, затем снова улыбнулся и покачал головой.

― Не сегодня. Я хочу быть в состоянии касаться тебя ― всю тебя.

Он схватился за подол моей футболки и осторожно стащил ее над головой.

― Ты так красива.

Он встал на колени передо мной, расположив руки на моих бедрах. Он наклонился вперед, чтобы поцеловать мою грудь. Я изогнула спину, моя голова откинулась назад и внезапно его руки настойчиво задвигались. Он толкнул меня на кровать, нависая надо мной, его рот, дыхание, язык обжигали мою кожу. Он громко застонал, затем встал. Я пыталась сесть, но он скользнул одной рукой под мое колено, а другой под спину и прижал меня к кровати. Я была так удивлена, дыхание со свистом выходило из моих легких. Он растянулся рядом, затем приподнялся, чтобы нависнуть надо мной, его эрекция упиралась точно мне в живот. Прежде чем я могла дотянуться до него, он опустился на колени возле меня, приподнял меня одной рукой и другой умело расстегнул мой лифчик. Иисус. Он практиковался?

Я знала, что будет дальше, но прежде чем он потянулся к моим штанам, я оттолкнула его и перекатилась на свою сторону, пытаясь выключить прикроватную лампу. Занавески все еще были не опущены, но тусклое, оранжевое освещение от фонарей было единственным светом.

― Что ты делаешь?

Его тон был удивленным.

У меня были свои причины. Отметины на моих ногах больше не болели, за исключением правой ноги, что неумолимо пульсировала, но они были уродливыми. И я не хотела, чтобы он отвлекался. У меня на уме было другое отвлечение.

Я стянула свои штаны и трусики, пока он смотрел на меня, и бросила их, не заботясь, куда они приземлятся.

Я видела его золотистый контур на кровати, когда мои глаза привыкли к тусклому свету. Я села и заметила, что моя кожа была слишком чувствительна, чтобы встать перед ним на колени. Вместо этого я уселась к нему на колени и вытянула ноги перед собой.

― Сядь, ― сказала я, мой голос звенел от напряжения.

Я обернула одну руку вокруг его шеи, когда он приподнялся с кровати, и затем взяла его ствол в руку, чтобы расположить его под собой. Я погладила его несколько раз, и он сделал глубокий прерывистый вдох. Когда я опустилась на него, он застонал, и я почувствовала, как он задрожал.

Это был крайне интимный момент, когда наши тела соединялись вместе, а наши лица были на расстоянии пары сантиметров.

Его глаза расширились, и в них плескалось удивление, когда я притянула его голову к себе, оставляя мягкий поцелуй на его губах. Затем его рот соединился с моим, и наши языки задвигались в одном ритме, когда наши тела были соединены вместе. Я слегка подтянула колени, и он сделал то же самое, практически подняв меня с кровати одним мощным движением своих бедер. Он обернул руку вокруг меня, притягивая меня ближе.

Я нуждалась в дыхании, и Себастьян подражал моим движениям. Его глаза вперились в мои, и, в момент полного отсутствия движений, я погладила его по лицу, позволяя своим пальцам скользить по его щеке, ресницам, вдоль линии роста бровей, ниже по носу, вдоль линии подбородка, по его губам, которыми он целовал меня.

Мы были соединены вместе как одно целое, было невозможно стать еще ближе, находиться рядом более интимно ― все барьеры между нами были, наконец, опущены. Мы были равны, открыты и бесстрашны.

Я провела руками по его спине и почувствовала, как он двигается во мне. Я отстранилась и изменила угол проникновения, и он снова застонал и начал вбиваться быстрее.

Я сжалась вокруг него, не в состоянии контролировать волны ощущений, пульсирующие во мне.

Он закричал, и я почувствовала, как он вторгся в меня одним глубоким толчком. Он ахнул, втянул в легкие воздух и затем сгреб меня объятия, прижимая к своей груди так крепко, что я едва могла дышать.

Мы сидели так, все еще соединенные вместе, и я захихикала, когда вытерла бусинку пота со своего лба.

― Кому нужен тренажерный зал, ― сказала я, поглаживая его лицо.

Он мягко рассмеялся.

― Тебе ничего не нужно, Каро. Ты идеальна.

― Ох, я далека от идеальности, но я очень счастлива, что ты так думаешь. Я буду вечно держать тебя в темной комнате.

― Меня устраивает.

― Ты будешь голоден, ― сказала я. ― Ты оголодаешь до смерти.

― Мы будем заказывать обслуживание номеров, ― сказал он прагматично.

Я осторожно отстранилась из него и легла на спину в его руках, когда он поглаживал мои волосы.

― Ты уже проверяла ванну? ― сказал он.

― Хмм, что? Нет. Я была слишком занята, проверяя тебя.

Он рассмеялся.

― Серьезно! Мы можем принять ванну вместе.

― Ох, ладно, ― сказала я, неохотно двигаясь в полукоматозном состоянии, ― если ты проверишь ее. Посмотри, есть ли у них пена для ванны.

Он быстро поцеловал меня и вскочил с кровати. У него было так много энергии. Я уже была истощена, и почувствовала, что это будет долгая и восхитительная ночь.

Издалека я услышала звуки, как из крана бежит вода, и почувствовала, что погружаюсь в сон. И затем странный, незнакомый звук достиг моих ушей, и я неожиданно проснулась: Себастьян пел. Я пыталась расслышать слова. Когда у меня получилось, мое сердце распалось на части, заполняясь любовью, что лилась из этих еле слышных искренних слов. Покой и радость, и чувство цельности, которое я никогда не испытывала, внезапно накрыли меня с головой, и я начала тихо плакать.

Когда я слышу твой голос, мир исчезает.

Когда я слышу твой голос, я больше не боюсь.

Я никогда не думала, что это возможно ― плакать от счастья.

Бесшумно я слезла с кровати и тихо подошла к ванной, оставшись наполовину в тени и наблюдая за ним. Он перегнулся через ванну, проверяя воду пальцами, пар как призрак клубился в воздухе.

Он включил свет над зеркалом для бритья, и желтые отблески омыли его кожу золотом. Я наблюдала, как перекатывались его мускулы, когда он продолжал тянуться в ванну, рисуя пальцами в горячей воде.

Она забрала всю печаль, она забрала боль

Она забрала темноту, она забрала дождь.

Он потянулся, чтобы достать два белых полотенца и расположил их аккуратно по краям ванны.

Когда я уезжаю далеко

Она солнце, которое освещает мой путь

Затем он повернулся и увидел меня, стоящую в тени.

― Каро! Почему ты плачешь?

― Потому что я люблю тебя.