Статьи и проповеди. Часть 3 (02.11.2010 – 16.05.2011)

Мир можно перевернуть! (19 апреля 2011г.)

Мир можно перевернуть. Только для этого нужна точка опоры.

«Перевернуть» не значит «вертеть», «подбрасывать», играть, как мячиком.

Мир нужно однажды перевернуть и поставить на ноги, потому что у большинства он стоит в неестественной позе — на голове. Произнося «мир», я имею в виду внутренний мир, а не планету или Галактику.

Внутренний мир нужно перевернуть, так, чтобы главное стало главным, а второстепенное — второстепенным. Перевернуть, чтобы расставить правильно акценты и определить главные цели. Иначе всю жизнь придется заниматься вещами, чья стоимость определяется в странных единицах -«выеденное яйцо».

Точка опоры — Бог.

Розанов говорил, что вся его жизнь сужалась, как воронка, стремилась к одной точке, которая — Бог. А потом из этой точки жизнь опять расширялась и росла, но уже в другом качестве. Как в Евангелии: Христос — Дверь. Ты идешь к Нему, приближаешься, сужаешь перспективу, а потом: «и войдешь, и выйдешь, и пажить найдешь»

Пройдя сквозь Дверь, находишь новый мир, который шире того, что остался за спиной.

Точка входа — Бог. Он же — точка опоры для внутреннего переворота. И не просто Бог, а Бог во Христе. «Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил» (Ин. 1:18)

И не знает Отца «никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть» (Мф. 11:27)

Сын стал Человеком, то есть Сын Божий стал Сыном Человеческим. Он проповедовал и исцелял, но это — важные вещи второго порядка. В символе веры говорится о том, что Он вочеловечился, и сразу вслед за этим говорится, что Его распяли при Понтийском Пилате. Значит самое важное то, что Он стал Человеком, а люди Его убили.

Можно сказать более жестко: Он стал, как мы, а мы Его убили. А потом Он воскрес. Это и есть точка опоры в ее предельной математической неуловимости. У точки, как известно, нет определения, но сама она есть, и на ней все стоит.

Родился. Убили. Воскрес.

Это абсурдно, но это факт. Это непостижимо, но это Истина.

Кто хочет ругаться и хулить, ругайтесь осторожно. Он слышит и прощает хулу на Себя, но не прощает хулу на Духа.

Кто просит доказательств, просите громче. А еще — стучите и ищите. Просящему дадут, и стучащему откроют. Но кто хочет пройти мимо, делая вид, что его это не касается — не получится. Придется остановиться и определиться в отношении к названному факту. Пусть не сию минуту, но рано или поздно, обязательно.

Но пусть одни ищут мудрости, а другие просят чудес. Так должно быть, и иначе быть не может. Главное внимание должно быть приковано не к ним, а к тем, кто исповедует Христа, Божию Премудрость и Силу.

К нам, смерть Господню возвещающим и воскресение Его исповедующим, отношение особое, поскольку у Христианства нет проблем, кроме одной. И имя ей — христиане.

«Ваш Христос чист, как слеза», — говорил один буддист христианскому миссионеру, — «только после вашего появления мы стали запирать двери на замок и опасаться за своих жен и дочерей. С вами вместе к нам пришло пьянство, разврат и кражи. Разве этому учил ваш Христос?»

Эти слова на разные лады могут повторить представители многих культур и народов, добавляя в них множество деталей и частностей. То, что раньше касалось одних только евреев, сегодня касается многих народов, в том числе и нас. Я имею в виду горький упрек пророков: «Ибо ради вас, как написано, имя Божие хулится у язычников» (Рим. 2:24)

Это не в последнюю очередь так оттого, что мы хотим царствовать, не распинаясь. Мы хотим пользоваться плодами Христовой победы, не ощущая ее драматизма, не понимая ее великой цены.

А ведь надо распяться, прежде чем прославиться. И в Раю, по словам одного из святых, нет нераспятых. Само творение мира шло таким образом, что дню и свету предшествовал мрак. «Был вечер, было утро: день един». Так мы и считаем сутки в отношении Богослужений: сначала вечер, затем день. Этот закон нужно соблюсти и в отношении аскетизма, в отношении опыта веры.

Страстная неделя, предваряющая Пасху Христову, это не седьмая неделя поста. Это — Пасха Страстей. За эти малые дни человеку предстоит сердечно прилепиться ко Христу в те самые Его земные дни, когда Он был особенно одинок. Мы словно пробуем исправить то, что уже было. Тогда даже апостолы думали о земном, о приобщении к славе и просили у Спасителя разрешения сесть по правую и левую Его руки. Тогда люди резали ветви и снимали одежды, чтобы постлать их под ноги осленку. Но Он-то знал цену этим хвалебным восклицаниям! Он же видел, как далеко отстоят сердца даже учеников от грозно приближающегося исполнения пророчеств.

Так что же мы? Неужели мы и сегодня будем в полдуши и в полверы петь лицемерные Осанны, думая только о себе и о своем, а не о Нем? Как это сказано в одной меткой стихотворной строчке:

Сердце мое ищет Тебя, благо свое жадно любя.

В дни Страстей нужно стремиться к тому, чтобы думать только о Нем, помнить о Нем и забывать о себе. Как бы ни получилось, пробовать и стремиться надо. Для этого чтение Евангелия и Псалтири, но самое лучшее, если возможно, ежедневное посещение всех служб.

И каждая служба посредством чтений скажет сердцу о том, что ты не имеешь права отделять себя от виновников и участников Самой Великой Трагедии мира. Ты тоже там — в толпе людей, наполняющих внутреннее пространство Великого Понедельника, Великого Вторника, Великой Среды…

В Понедельник прочли об Иосифе, и ты в очередной раз понял и почувствовал, как опасна зависть и как велико целомудрие.

Во Вторник Христос обличит книжников, а вместе с ними и тебя, потому что ты тоже втайне гордишься знанием и опытом, и считаешь себя лучших всего прочего мира.

В Среду Иуда спросит: «Что мне хотите дать, и я вам предам Его?». А в это время блудница, не боясь неоправданных трат, выльет на Тело Христа большой сосуд мира. И ты ужаснешься этой связи Священной истории с деньгами. Бесценный продается за стоимость простого раба, а куча денег тратится непрактично, из одной любви, и это угодно Богу. Ты ужаснешься, потому что «корень всех зол — сребролюбие», и кто дерзнет сказать, что этот корень не растет и в его душе?

Поэтому в Четверг, когда апостолы, в ответ на Христово «один из вас предаст Меня», спрашивали в страхе: «Не я ли, Господи?», ты тоже спросишь, дрожа: «Не я ли?»

Верить себе нельзя, и ты причастишься, по-особому чувствуя слова: «ни лобзания Тебе дам, яко Иуда»

В Пятницу ты будешь плакать. И на Часах, и на выносе Плащаницы, и на Чине Погребения. Самая лучшая проповедь в этот день — «Плачьте, люди! Сегодня Он умер за нас!»

В Субботу будет тихо-тихо. Потому, что Он — во Гробе. Но душа Его в это время в аду сокрушает замки и запоры. Суббота — день выхода душ из плена и ада. Это уже Пасха, хоть и не все об этом знают.

А в Воскресенье ночью ты поймешь смысл жизни. Да-да, ни больше, ни меньше. У Жизни есть смысл и есть имя. Имя Жизни — Иисус Христос. Он жив, Он рядом, и если ты любишь Его, то слова заканчиваются.

Только потом эту ошеломительную радость нужно будет спрятать на донышко бездонной души, как главное сокровище, и выстраивать свою жизнь в соответствии с полученным опытом. Ты вкусил и видел, яко благ Господь. Теперь не пропускай воскресные дни без молитвы в храме, исполняй заповеди, молись искренно, замечай Его следы на пыльных путях повседневности.

Это точка опоры. Не упустить бы шанс. Кто выплакал душу на Страстной седмице, и наполнился силой и пением на Светлой, тот на вопросы о смысле жизни улыбается теплой улыбкой, а глаза у него в это время искрятся.