Степень сравнения

Глава 2

Марат уверенно вёл машину к офису «Гермеса», но думал совсем не о работе. Он улыбался тёплому августовскому солнцу и ветру, треплющему его волосы через приоткрытое окно, и едва держался от того, чтобы начать напевать.

В правой руке Марат сжимал маленькую коробочку, обтянутую мягким тёмно-синим бархатом. В коробочке лежало только что выкупленное красивое маленькое женское обручальное колечко. Марат выбирал кольцо с особенной тщательностью, ведь ему предстояло раз и навсегда украсить пальчик его Гюльшат.

Целый месяц Марат не мог определиться с выбором. Он объездил половину Москвы в бесплодных поисках, долго терзался, какие камни, какой цвет золота может лучше подойти к прекрасным волосам и теплым карим глазам его невесты.

Наконец, спустя три недели метаний он, понял, что делать. Марат просто нарисовал эскиз сам и отдал его ювелиру. Сегодня его заказ был готов. Ювелир с оправданной гордостью отдал Марату красивое кольцо красного золота с гладко отполированной бирюзой в центре.

Ювелир словно угадал задумку Марата и придал кольцу неповторимый восточный шарм, присущий турецким украшениям. Прадед Марата по линии отца был турком, и Марат хотел внести эту часть своей семейной истории в обручальное украшение своей невесты, будто хотел показать, что невеста принадлежит именно ему и никому другому.

Марат не показывал колечко никому, хотел сделать сюрприз. Его переполняло невероятное чувство предвкушения. Чуть меньше двух недель осталось до их с Гюльшат свадьбы, и Марат метался от нетерпения, как мальчишка.

Они с Гюльшат знали друг друга много лет – их семьи были знакомы. Тем не менее, невеста не сразу уступила чувствам к пылкому юноше, а их родители неохотно одобрили их брак, Марату пришлось для этого потрудиться. Ему пришлось долго доказывать Гюльшат серьёзность своих намерений и осыпать её подарками, но всё же она сдалась под его напором.

Гульшат была младше Марата, и её родители не давали ей разрешения на вступление в брак, пока она не достигла двадцати двух лет. И Марат ждал. Он бы терпелив. Только в далёкой юности у него были настоящие отношения с девушками, в то время, когда Гюльшат была ещё совсем маленькой девочкой, и Марат не замечал ни её красоты, ни доброты. Но как только Гюльшат исполнилось шестнадцать, а Марату – двадцать два, он и думать забыл про других девушек. Он смотрел только на неё, на свою Гюльшат.

Уже тогда он просил у родителей Гюльшат её руки[1] . Он знал, что раньше девушек выдавали замуж и в более нежном возрасте. Да и российские законы это позволяли. Но предки Гюльшат давно переехали из Казани в Москву и легко приняли местные правила. Обрусели. Марат хмыкнул. Даже фамилия у них была – Урусовы. Живущие у русов.

Родители Гюльшат не видели в Марате хорошего жениха и мужа для своей дочери, и её отец долго не соглашался благословить этот брак. Марат был молод и беден. Это было правдой. Учёба в университете отнимала у Марата очень много времени, и пусть он и работал от случая к случаю со старших классов, но всё же едва мог покрывать собственные счета.

Основной заработок Марат отдавал своей матери. Жили они, мягко говоря, небогато. А если сказать прямо – едва сводили концы с концами. В семье было пятеро мальчишек, Марат был средним и донашивал одежду за Шакиром и Тимуром. Но никогда он не смел роптать.

Это сейчас они смогли купить родителям небольшой дом с огородиком, о котором те мечтали всю жизнь, и оплачивали все их небольшие счета. Все братья помогали родителям, как только могли. Четвёртый брат, Самур, едва начал получать приличные деньги, а Ильгиз ещё не закончил университет, но оба уже приносили по паре тысяч в месяц и подсовывали матери в кошелёк. Это был неписаный закон для пятерых братьев.

Но это сейчас. А тогда, в юности Марата, у семьи с пятью детьми, приехавшей в девяностые годы в Москву в поисках более сытой жизни, с деньгами было туго. С юных лет Марат и его братья знали, что деньги достаются очень трудно, и для того, чтобы их добыть, нужно работать.

Как только Марат освобождался от учебы в школе или университете, он шёл на подработку. Тогда ещё – простым разнорабочим. Студент никому не был нужен на высокооплачиваемой работе. Бери больше, бросай дальше – это Марат прочувствовал на себе.

Марат не стеснялся труда, он был грузчиком, подавалой в автосервисе, дворником… А отец Гюльшат ни в коем случае не хотел отдавать свою дочь за бывшего дворника. Раиль Тамирханович твёрдо стоял на том, что с милым рай в шалаше строго до первых заморозков.

Он абсолютно не верил в то, что лингвистика даст Марату возможность заработать большие деньги. Раиль Тамирханович предпочел бы, чтобы жених Гюльшат учился, скажем, бизнесу, врачебному делу или еще какой-нибудь профессии, в доходности которой он был уверен.

Марат его понимал. Он бы тоже не отдал свою дочь за того, в ком не был бы уверен. Он для своей дочери хотел бы лишь самого лучшего. Но всё же Марат не хотел бросать лингвистический университет ни в коем случае. Он чувствовал, что это – его призвание.

Раиль Тамирханович раз за разом отвергал предложения Марата. Марат отступил тогда, но ненадолго. У него была цель, и на пути к её достижению всего лишь возникло небольшое препятствие.

Удача ему улыбнулась сразу после окончания университета. Сразу после выпускного Марат начал получать вполне серьёзные деньги. Он рискнул и стал одним из первых, кто устроился в тогда ещё никому не известное переводческое агентство «Гермес».

Он поверил тогда, что бойкая учредительница, Ирина Константиновна, с её бульдожьей хваткой, сможет раскрутить агентство переводов с нуля. И она не подвела его. Марат был первым тюркоязычным переводчиком, кто устроился в это агентство, и все первые контракты, которые Ирина Константиновна смогла заключить, шли ему.

Марат тогда года полтора не вылезал из командировок. Он объездил Азербайджан, Кыргызстан. Турцию, Туркмению и Узбекистан. В отелях Алматы его вообще узнавали в лицо. Опыт Марата с каждым годом рос, и стоимость его услуг тоже росла.

Впрочем, разжалобить и сломить сопротивление Раиля Тамирхановича было непросто, и Марат пошёл дальше. Он перестал ограничиваться только этой работой. Марат всегда с интересом наблюдал, как его старший брат Шакир чинит машины, и сам учился это делать.

После того, как Марат возвращался из деловых командировок с серьезными бизнесменами, он снимал офисный костюм и красивый шелковый галстук, переодевался в промасленную перепачканную спецовку и отправлялся в гараж чинить машины. Их было немного, но всё-таки это был дополнительный доход со свободным графиком.

Родители Марата качали головами, глядя, как их сын убивается на работе. Состояние Марата росло, подарки Гюльшат становились дороже. Через три года Раиль Тамирханович сменил праведный гнев на лёгкий интерес. Это было ещё не милость, но уже и не столь категоричный отказ.

К двадцати пяти годам Марат смог доказать Раилю Тамирхановичу, что сможет стать достойной опорой Гюльшат. Тогда у Раиля Тамирхановича остался только один аргумент: Гюльшат было всего девятнадцать, и он согласится на притязания Марата, когда девушке исполнится двадцать два года. Так сказать, проверка чувств молодых. Если Марат и Гюльшат не передумают за это время, тогда Раиль Тамирханович даст своё родительское благословение на это брак.

Марат выдержал испытание. Несколько месяцев назад он снова пришёл к Раилю Тамирхановичу и попросил руки Гюльшат. В этот раз Раиль Тамирханович отказать ему уже не смог. Когда семья Гюльшат одобрила этот союз, сердце Марата наполнилось торжеством и счастьем. Столько времени он добивался этой девушки, и наконец они преодолели все трудности. Они справились со всем, Гюльшат дождалась его, и всего несколько дней отделяли их от свадьбы.

Надо сказать, что родители Марата, пусть и не были против этого союза, всё же всё время предостерегали сына.

– Они ведь из Беханидов[2] , сынок, и страшно этим кичатся, – тихо сетовала мать Марата. – Мы же – простые люди. Они всегда будут смотреть на тебя свысока. Они и сейчас-то согласились на этот брак только потому, что мы стали богаче их.

– Они не умеют работать, они держатся за свои аристократические привычки, – резко выговаривал отец.

– Люблю ее, отец, – упрямо повторял Марат.

– Дело твое, сын. Тебе жить с этой женщиной. Тебе рожать с ней детей. Я поддержу любой твой выбор, ты же знаешь.

Марат видел, что Раиль Тамирханович относятся к нему несколько снисходительно. Он всегда разговаривал, так, как будто знал что-то, чего Марату знать будет никогда не дано. И мать Гюльшат смотрела на него высокомерно. Но сама девушка льнула к Марату, и ему этого было достаточно. Он был пьян близкой победой, горд и счастлив в ожидании предстоящего торжества.

Марат небрежно положил руку на рычаг переключения передач. Он включил переговорное устройство и отдал голосовую команду:

– Позвонить Гюльшат.

– Набираю номер, – послушно отозвался голосовой помощник.

В салоне машины раздались длинные гудки, воспроизводимые всеми колонками. Наконец гудки прекратились, и Марат услышал самый прекрасный голос в мире.

– Здравствуй любимый.

– Здравствуй, любимая, – ответил Марат, ему стало тепло от этого приветствия.

– Как твои дела? – тут же спросила девушка.

Марат обожал слушать её голос. Мурлыкающие звуки сладким мёдом растекались по его. Душе и телу.

– Прекрасно, луна моя. Я наконец забрал кольцо. Так что, с моей стороны, в общем-то, всё готово. Как у тебя?

– Ну, Марат, ты же знаешь, всегда у девочек какие-то последние приготовления. То туфельки разонравились, то стрижку надо сменить, то ещё что-нибудь, – чуть извиняющимся тоном проговорила Гюльшат.

Марат усмехнулся. Он знал, к чему она это говорит.

– Ничего страшного, малыш! Я недавно пополнил счет, так что можешь тратить спокойно.

– Спасибо, Маратик, – промурлыкала Гюльшат.

Несколько месяцев назад, когда Марат в очередной раз пришел к Раилю Тамирхановичу просить руки его дочери, он выложил на стол все аргументы, которые у него были. К сожалению, их было не так много. Марат не имел больших связей, он не имел какой-то доходной, суперпрестижной профессии. Но он смог заработать ощутимое состояние.

В числе прочего Марат тогда обязался полностью оплатить все расходы на свадьбу. Тогда же он выпустил дополнительную карту к своему банковскому счету и отдал её Гюльшат в присутствии её отца, чтобы девушка занималась приготовлениями со своей стороны. Не мог же он, в конце концов, выбирать за невесту платье!

Гульшат с радостью приняла это предложение, и Марату то и дело сыпались сообщения об оплате счетов то в ювелирном, то в свадебном салоне, то ещё где-нибудь. Не всегда оправданные, с точки зрения самого Марата, но он никогда не пенял невесте на траты. Марат был рад тратить на неё деньги. Ему нравилось баловать Гюльшат, и он собирался продолжать в том же духе, и после свадьбы.

– Всё, солнышко, я побежала. У меня тут ещё маникюр, спа салон и солярий. Я должна всех затмить на нашей свадьбе! Все должны знать, что у тебя самая красивая невеста на свете, – защебетала Гюльшат.

– Милая моя, ты затмишь всех, даже если наденешь картофельный мешок. Ты у меня – самая прекрасная женщина на свете, – с мягкой улыбкой проговорил Марат.

– Марат ну не могу же я явиться на собственную свадьбу в картофельном мешке! – возмутилась девушка.

– Конечно, не можешь, – засмеялся Марат. – Делай всё, что нужно.

– Пока-пока, мой милый! – проговорила Гюльшат и положила трубку.

Марат не мог дождаться их свадьбы. Родители Гюльшат были, довольно строгими. Несколько скомканных поцелуев, украденных у Гюльшат, когда родители на несколько минут оставляли их без присмотра, не считались. Марат мечтал о том, чтобы иметь право остаться с ней наедине, прижать Гюльшат к себе, снять с неё свадебное платье и, наконец, взять её, как муж берёт жену.

Марат ночами видел во снах, как он подминает эту девушку под себя и с поцелуями врывается в её горячее тело. Он каждое утро просыпался возбуждённым, и это только усиливало его нетерпение. Уже больше года Марат вообще не мог смотреть на других женщин. Он мечтал только о своей невесте. Каждое утро он вставал с радостью, встречая день, что приближает его к его возлюбленной, и с ещё большей радостью провожал каждый отделявший его от радостного воссоединения вечер.

Наконец, Марат добрался до офиса. Он убрал колечко в карман и аккуратно припарковал машину около «Гермеса». Сегодня ему нужно было подписать документы на отпуск. Он запланировал прекрасное свадебное путешествие с Гюльшат к Индийскому океану. Она давно хотела посмотреть дальние земли, но родители не хотели отпускать её так далеко. С Маратом же она сможет осуществить свою мечту.

Он не рассказал невесте, куда они поедут. Марат вообще много сюрпризов запланировал для своей любимой. Он твёрдо решил сделать всё, чтобы его Гюльшат не знала горестей в жизни с ним и благодарила Аллаха за тот день, когда они сочетались браком.

Марат вошёл в тесный офис «Гермеса» и увидел, что сегодня он здесь не один. В «Гермесе» обычно было немноголюдно. Штатные сотрудники работали либо на выездах с клиентами, либо же переводили телефонные переговоры или дожидались контрактов дома. Письменные переводы выполняли люди, работающие удалённо. В офисе работники появлялись редко, для подписания документов или других дел, которые Ирина Константиновна иногда придумывала.

Сегодня же за столами он увидел двух своих сотрудниц. Инесса будто светилась изнутри, Марат несколько раз видел её мужа, Раида, и был за них невероятно рад. Её едва заметный округлившийся животик, на взгляд Марата, делал её ещё красивее. Он знал, что Инесса вскорости собиралась уйти в декретный отпуск.

Марат жаждал увидеть когда-нибудь, как Гюльшат так же засияет радостным нежным теплом, и на её губах проступит такая же загадочная улыбка женщины, что хранит в себе самую главную в её жизни тайну. Её взгляд так же станет то и дело обращаться внутрь неё самой, отрешаясь от этого мира. Марат мечтал увидеть свою жену такой.

Рядом с Инессой сидела Света, их специалистка по французскому языку. Марату показалось, что сегодня она выглядела несколько усталой, но это впечатление быстро прошло. Девушки радостно улыбнулись, завидев его. Инесса тут же защебетала:

– Ну что, жених? Дрожишь перед свадьбой?

– Ни капли не дрожу! Я счастлив! – сказал Марат, раскинув руки, и исполнил нечто вроде тустепа.

– Если честно, я впервые вижу, чтобы мужчина радостно рвался к алтарю, – хохотнула Инесса.

– Да уж конечно! Себя вспомни! Тебе, между прочим, коня привели в самый центр Москвы! Сотрудницы до сих пор вздыхают и украдкой пускают слезу! – парировал Марат.

– Напомнил тоже! – фыркнула Инесса. – А мне потом с этим конем пришлось в женскую консультацию идти. Запись была к врачу. Так и попёрлись. Вот сюрприз был для всех. С конями к ним ещё никогда не приходили. Будущий папа – в обмороке, конь – в шоке…

Марат расхохотался, а Света резко отвернулась к окну.

– Ну, в любом случае я тебя поздравляю, – сказала Инесса. – Если таково глубочайшее желание твоего сердца, значит, его надо исполнять.

Света наконец повернулась к Марату и тихим глубоким голосом проговорила:

– Счастья тебе! Я не знаю, увидимся ли мы ещё до свадьбы, так что скажу сейчас: желаю, чтобы та, которую ты приведёшь к алтарю, и была твоей истинной парой, обещанной небесами. Что вы были родственными душами.

– Об этом не беспокойся, – широко улыбнулся Марат. – Я в этом уверен!

В общий кабинетик к ним ворвалась Ирина Константиновна. Она просто не умела появляться тихо и едва не грохнула дверью о стену.

– Ну здравствуй, жених! – громко сказала она генеральским тоном. – Готов подписать документы на отпуск? Я всё подготовила.

– На такой отпуск – всегда готов, Ирина Константиновна, – бодро сказал Марат.

– Вот уж точно! В другие отпуска тебя не вытолкать!

И начальница, сделав приглашающий жест, пропустила его в главную переговорную. Марат прошёл в просторное светлое помещение и уставился на «стену славы». Их начальница повесила за своей спиной лучшие фотографии своих подопечных и их дипломы, как раз перед глазами клиентов, с которыми она вела переговоры в этой комнате.

Марат наткнулся на свои бумаги. Здесь висели две его фотографии. На одной он был в официальном костюме, на другой – вджинсах и клетчатой рубашке. Эти фотографии были сделаны во время первых его выездов с клиентами. На них он выглядел невероятно гордым и счастливым, ведь сбылась его мечта: он стал тем, кем он мечтал быть. Он занимался тем, чем он хотел заниматься. Именно так он и старался жить. Чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы.

Марат посмотрел на свои фотографии, где он улыбался, глядя куда-то в сторону. Всё чаще и чаще веселая улыбка растягивала его губы. Он шел именно к этому моменту своей жизни. Он очень-очень стремился стать мужем Гюльшат. Большинство действий, которые он совершал в своей жизни, кроме помощи семье, было сделаны именно ради этого.

Ирина Константиновна с громким хлопком бухнула перед ним документы на отпуск.

– Заранее поздравлять, вроде не принято, – с какой-то материнской улыбкой сказала Ирина Константиновна. – А позже не увидимся, так что я промолчу. Но ты меня понял.

– Понял, Ирина Константиновна, – улыбнулся Марат.

Он бегло проверил даты на документах и поставил свою подпись.

– Ну что? Скроешься от нас на две недели? Будешь наслаждаться жизнью? Телефон хоть оставь включенным.

– Что Вы, Ирина Константиновна! Ни за какие коврижки я не оставлю телефон включенным! И, я думаю, вы знаете почему! – Марат многозначительно выгнул бровь.

– Ой-ой можно подумать, я во время отпуска часто тебя отрываю! – Ирина Константиновна закатила глаза.

– Во время отпуска – не часто, только по одному разу в день.

– А в рабочее время могу отрывать, когда захочу, –парировала Ирина Константиновна.

– И пользуетесь этим правом на всю катушку, – рассмеялся Марат.

– Ну что ж, давай, иди отсюда, жених, – Ирина Константиновна махнула Марату рукой.

– Я так понимаю, до свадьбы контрактов не будет? Если только что-то мелкое будет, то подкидывайте. За крупные дела сейчас не возьмусь, – Марат перешёл на деловой тон.

– Хорошо, давай там, совет да любовь, и что там ещё принято говорить в этих ситуациях?

Марат снова счастливо улыбнулся и вышел от Ирины Константиновны. Он не мог стереть эту глупую счастливую улыбку со своего лица с тех самых пор, как он получил разрешение жениться на Гюльшат.

Марат помахал рукой девчонкам, сидевшим в офисе. Инесса крикнула ему вслед:

– Хотя бы фотографию пришли!

Марат решил не приглашать своих коллег на торжество. Среди них он был единственным мужчиной, если не считать Кости, водителя Ирины Константиновны, а на их свадьбах часто, согласно мусульманским традициям, девчонки гуляли отдельно, а мужчины – отдельно. Поэтому его коллегам было бы довольно скучно. На совместные гуляния родители Гюльшат никак не хотели соглашаться. Им слишком было важно соблюдение традиций.

Марат вприпрыжку выбежал на улицу и набрал ещё один телефонный номер.

– Дамир! Здорóво! Я всё.

– Ты как, брат? – радостно ответил Дамир.

Он говорил, характерно певуче растягивая слова, и это всегда забавляло Марата.

– Хорошо, брат, – ответил Марат и улыбнулся во все тридцать два зуба, – Ну что? Всё в силе?

– Конечно, в силе! Мы тебя ждём.

Марат, как на крыльях прыгнул за руль своей машины и стартовал.

[1]По татарским традициям руки невесты должен просить не сам жених, а профессиональные сваты или родственники жениха. Для жениха прийти к родителям невесты лично – это довольно нагло и самоуверенно.

[2]Потомки древнего татарского рода, давшего начало многим аристократическим фамилиям. В России, например, это Ишеевы, Дашкины и Муратовы.