Стихийное бедствие

ИСТОРИЧЕСКОЕ МЕСТО

На облезлой стене старого трехэтажного дома, под осыпавшейся местами штукатуркой неясно виднеется мраморная доска прямоугольной формы.

— Это она, видите? — показывает зонтиком на доску пожилой человек в мятом льняном костюме — жилец дома Коровин.

— И что, в самом деле мраморная? — сомневается одетый в длинный габардиновый плащ представитель жэка Бочкин.

— Сейчас посмотрим, — деловито отвечает местный скульптор Андронов, вызванный Бочкиным в качестве эксперта.

Взятым у Коровина зонтиком он стучит по штукатурке, отламывая куски покрупнее, затем, взявшись рукой за подоконник, подтягивает свое грузное тело поближе к доске и начинает изучать ее, едва не прикасаясь к ней носом.

— Это чудо! — почти в экстазе произносит Андронов, не в силах оторваться от поразившего его произведения искусства.

— Почистите надпись, — просит представитель жэка.

Скульптор неловко сковыривает кусок штукатурки с доски, после чего тяжело приземляется на асфальт.

— Смотрите, смотрите, — почти светясь от нахлынувших чувств, шепчет Коровин. — «В этом доме в…… годах останавливался Лев Толстой».

— Это написано? — с недоверием спрашивает Бочкин.

— Вы что, не видите? — скульптор вроде бы даже обиделся.

— Ав каких годах?

— Неразборчиво… — пытается приглядеться Коровин.

— Невозможно себе представить, — качает головой Андронов, — как это могло сохраниться?!

— Было под штукатуркой, вот и сохранилось, — поясняет очевидное для себя Бочкин.

— Вчера отвалился кусок и обнажил. — Коровин словно сытого кота поглаживает «исторический» кусок штукатурки. — И ведь что обнажил!

— Теперь со всего света повалят паломники, — уверенно заключил скульптор, — исторические места, они на улице не валяются.

Бочкин сокрушенно покачал головой и посмотрел под крышу:

— Дом-то уж больно неказистый. Прям не верится, чтоб Толстой…

— А доска? — обиделся Коровин.

— Не мог, что ль, дома получше выбрать?

— А если приспичило? Знаете, бывает… — скульптор зачем-то стал осторожно простукивать стены.

— Знаю… — согласился представитель жэка. — Так, говорите, дощечка настоящая, товарищ скульптор?

— Мрамор, — пожал плечами Андронов.

— Тогда да… — Бочкин развел руками. — Сейчас мрамора даже на базе не достать… Ну что ж, придется капитальный делать, товарищи! — В голосе представителя жэка послышалась с трудом скрываемая официальная часть. — На исторический памятник, думаю, жмотиться не будем…

Бочкин отколупнул кусочек штукатурки на память, кхекнул чему-то сокровенному и отбыл в расположение своего жэка.

— Степан Палыч, — в восторге обнял скульптора Коровин, — ну вы гений! Здорово доску замуровали. Настоящий гений!.. Наконец-то в нашем доме не будут течь потолки… Зайдемте ко мне, выпьем за успех нашей маленькой хитрости.

— Увы, Сергей Николаич, меня ждет новая работа. Жильцы из шестнадцатого дома заказали мне чугунную доску.

— Чугунную?

— Да. С надписью, что их лифтом пользовался Лермонтов…