Стихотворения

1

Локти в стороны, боком, натужась,

задыхаясь от гонора, вы

пробивались сквозь тихий ужас

бестолковой любви и жратвы.

Било горем, тоской глушило

и с годами несло на слом,

но под кожей крест-накрест жила

вас вязала морским узлом.

Люди падали наземь от хохота,

от метафор не в бровь, а в глаз,

и огромная желтая кофта —

ваше знамя — покрыла вас.

Сволочь разную гробивший заживо,

вы летели — ваш тяжек след,

но вначале для знамени вашего

вы не тот подобрали цвет.

После той смехотворной кофты

поднимаете к небу вы

знамя Нарвской заставы и Охты,

знамя Сормова И Москвы.

И, покрытая вашим голосом,

громыхая, дымя, пыля,

под заводами и под колосом

молодая встает земля.

2

Как на белогвардейца — разом,

без осечки,

без «руки вверх»,

вы на сердце свое, на разум

поднимаете револьвер.

И подводной скалою быта

нам на долгое горе, на зло,

к черту, вдребезги вся разбита

ваша лодка и ваше весло.

И отходите в потусторонний,

вы на тот отбываете свет —

провожает вас грай вороний,

желтоватого знамени цвет.

Но с открытыми головами

мы стоим —

костенеет рука,

опускаются также над вами

и багровые наши шелка.

Мы читаем прощальную грамоту,

глушим злобу мы в сердце своем,

дезертиру и эмигранту

почесть страшную воздаем.

Он лежит, разодет и вымыт,

оркестровый встает тарарам…

Жаль, что мертвые сраму не имут,

что не имет он собственный срам.

3

Время для разговоров косвенных,

и они не мешают порой:

вот приходит ваш бедный родственник

за наследством — французский король.

Вот, легонечко взятый в розги,

в переделку — то в жар, то в лед

исторический барин <…>

крокодиловы слезы льет.

До чего нечисты и лживы —

рвет с души

и воротит всего —

что поделать?

А были бы живы,

почесали б того и сего…

Кем на то разрешение выдано?

Я надеюсь, что видно вам,

и с того даже света видно

этот — вам посвященный — срам.

Но с открытыми головами

мы стоим —

костенеет рука,

опускаются навзничь над вами

все багровые наши шелка.

Тишь почетного караула

выразительна и строга —

так молчат вороненые дула,

обращенные на врага.

И прощаясь и провожая

вас во веки веков на покой,

к небу поднята слава большая —

ваша слава —

нашей рукой.