Страсти

Он был до святости простым.

А может, просто простоватым?

Но кто-то звал его святым.

За правду на кресте распятым.

Ах, до чего же был он прост!

Ну просто пареная репа.

И всем под масть. И всем под рост.

И сам в сторонке, благолепа.

Голубоглаз. Сутул слегка.

Похож на веточку в стакане.

И мы жалели простака:

— Не троньте сирых, россияне!

А он ловил сердца, хитрец.

Премного нами был доволен.

И по ступенькам тех сердец

Взбирался выше колоколен.