Страсть Дариуса

Глава 1 Заявление

Побережье Сомерсета

1837 год

Каждое воскресенье Дариус стратегически выбирал свое место. Достаточно близко, чтобы уловить ее запах, просто сидя позади нее в церкви. Он ждал этого, зная, что последует дальше, потому что был знаком с выбором ее духов. До него доносилась едва уловимая мягкая нота фиалок, ее нежная сладость одновременно будоражила и успокаивала. Наслаждаясь моментом, когда он мог втянуть в себя даже самую крошечную частичку ее тела, Дариус предавался простому удовольствию дышать ею.

Ее шея была его любимой частью тела. Ему нравилось смотреть на то место, где ее волосы кофейного цвета были зачесаны наверх и из них выбивалось всего пару прядей. Предаваясь безумным фантазиям о ней, он представлял, как бы она выглядела со всеми этими великолепными волнами, ниспадающими на ее бледную обнаженную кожу. О том, как он отбросит их в сторону и прикоснется губами к тому месту, которое ему так хотелось познать. Он думал о триумфе полного обладания ею. Об ее мягком, податливом теле под его твердым и властным, принимающем его внутрь, когда он берет ее.

В том, что он так сильно хотел ее, не было ничего нового. Ему было знакомо это чувство уже давно. По мнению Дариуса, Марианна была совершенством.

Марианна, возможно, и идеальна, но ее отец был идиотом. Мистер Джордж был слабым человеком. Он начал пить после смерти своей жены, поставив семью на грань разорения своим пьянством и азартными играми. При том темпе, которым он двигался, Дариус полагал, что падение ее отца в любом случае будет хорошо вписываться в его собственные планы. Будучи терпеливым человеком, Дариус не думал, что ему придется ждать так долго. Ее отец позаботился бы об этом для него.

***

Волосы у нее на затылке зашевелились, и она поняла. Его глаза были прикованы к ней. Снова. Марианна огляделась, как только служба закончилась. Да, действительно. Он стоял и смотрел — его темные глаза призывали ее встретиться с ним взглядом.

Ее отец вежливо кивнул ему.

— Мистер. Рурк, добрый день.

— Мистер Джордж. Мисс Марианна, Вы сегодня хорошо выглядите. — Мистер Рурк тепло поприветствовал их обоих, но его взгляд остановился только на ней.

— Да, сэр, Марианна всегда прекрасна. Она пошла в свою мать, упокой, Господи, ее душу. — Он перекрестился. — Осмелюсь сказать, во всем Сомерсете не найти никого прекраснее, — похвастался он.

Марианне захотелось заползти под скамью от унижения. Почему папа говорил такие вещи? Его тонко замаскированная попытка познакомить ее с таким богатым джентльменом, как Дариус Рурк, была крайне неуместной. Она почувствовала, как ее шею заливает жаром.

— Папа, пожалуйста! — Она потянула отца за руку, чтобы увести его прочь. Бросив сочувственный взгляд на мистера Рурка, она одними губами произнесла:

— Простите.

За грубость своего отца, прежде чем повернуться, чтобы уйти.

— Что? Может ли отец не желать лучшего для своего ребенка? Он восхищается тобой! Тебе было бы полезно подбодрить его, девочка! — Он практически выкрикивал свое мнение Марианне, когда она выводила его на церковный двор. Мистер Рурк должен был быть глухим, чтобы не услышать это.

— Тише, папа! — Она молча поклялась пропустить церковь в следующее воскресенье, потому что не знала, как сможет предстать перед мистером Рурком после этого ужасающего зрелища.

Что-то заставило ее обернуться. И Марианна точно знала, что ее будет ждать, когда это сделает.

Все еще стоя на том же месте, следя за ней, мистер Рурк улыбнулся, его восприятие было всезнающим, словно он был уверен, что она повернется к нему.

О, Боже милостивый! Должно быть, я в аду.

По меньшей мере на десять лет старше ее, мистер Рурк был тихим человеком, обладавшим аурой таинственности, которая намекала на уровень сложности его характера, но оставалась должным образом скрытой под джентльменскими манерами его положения. В большинстве своих отношений с другими, он оказывал едва уловимое влияние, не совсем заметное во всем, что он говорил или делал, но, тем не менее, узнаваемое. Марианна находила его красивым. Своими благородными чертами лица он привлекал внимание многих женщин. Высокий и широкоплечий, он блестяще сочетался со своими прекрасными европейскими костюмами. Его кожа была темнее, чем обычно бывает у англичан, золотистый оттенок идеально сочетался с темными волосами и глазами. Он был прекрасен.

Но, если отбросить мужскую красоту, Дариус Рурк был не для нее. Ни один мужчина не был для нее.

Марианна не могла понять, почему он вообще проявил к ней интерес. Она получила достаточно респектабельное воспитание дочери джентльмена, но в последние годы их положение опасно ухудшилось. Ее приданое давным-давно ушло на выпивку и карты. Папа позаботился об этом. Марианна вздрогнула, подумав о долгах, в которые влез папа во время своих вылазок в город.

Тем не менее, всякий раз, когда их пути пересекались, мистер Рурк старался выказывать ей особую вежливость и почтение. В своем поведении по отношению к ней он всегда был настоящим джентльменом, но Марианна уловила скрытый подтекст. Было что-то такое в его внимании, что выбивало ее из колеи. Детали. Как будто он мог заглянуть прямо в нее и услышать каждую ее мысль. Когда он бросил в ее сторону свои сверкающие темные глаза, она почувствовала себя беззащитной и уязвимой, на грани того, чтобы быть съеденной. Им самим.

Возможно, он даже лучше осознавал ее «потребность», чем она думала, судя по тому, как проникал его взгляд. После встречи с ним она всегда уходила, чувствуя себя немного потрясенной, задыхающейся и сбитой с толку.

***

Прошел месяц, прежде чем отец Марианны окончательно разорил их. Это порадовало Дариуса, поскольку это довольно органично вписывалось в его планы.

Дариус пригласил отца и дочь к себе домой под предлогом летнего пикника. Пообедав на свежем воздухе, а затем собрав клубнику, он решил, что такая возможность, скорее всего, представится. Конечно, там будут и другие гости: друзья и соседи, мистер Джереми Греймонт, Ротвейлы, Бледдингтоны и Карстоуны.

Дариус почувствовал, как твердеет от одной только мысли о том, что он проведет так много часов рядом с ней. Для него становилось непростой задачей контролировать свои побуждения. Да, мисс Марианна Джордж будет сегодня здесь, в его доме, и он знал, что время ожидания истекло. Да, она собиралась приехать на пикник, но у него были другие планы на свою Марианну.

Да, свою.

Дариус не мог сдержать биения своего сердца. Он хотел Марианну, и только ее, потому что находил ее идеальной, предназначенной для него таким образом, что не мог думать ни о ком, кроме нее. Она постоянно снилась ему. Мечтал о том, чтобы сделать ее своей, заявить на нее права, заняться с ней любовью, представить свое тело на ее теле, оказаться внутри нее. Его сны о Марианне всегда были эротичными и очень яркими. Эти, и подобные мысли о Марианне Джордж не давали ему покоя.

Он вернулся в Сомерсет всего шесть месяцев назад, после многолетнего отсутствия. Дариус думал, что за это время он сможет забыть о своем увлечении Марианной Джордж, но это оказалось ложью в ту же секунду, когда он снова увидел ее.

Ожидание ее было непростой задачей, пока она росла. И все те годы, что он восхищался ею, она всегда была в его мыслях, безжалостно искушая его. Теперь она выросла самой красивой женщиной, не привязанной ни к одному мужчине и готовой к тому, чтобы ее вкусили. Он считал ее шелковистые темные волосы, голубые глаза и пышную фигуру великолепными, но были и другие причины для притяжения.

Она не бросалась ему на шею, как пытались сделать многие другие юные леди. Марианна Джордж была сложной молодой женщиной, и Дариус был уверен, что понимает причину. В ней было нечто большее, чем юная красота, гораздо большее.

В ней горел огонь, ожидающий, когда его разожгут. Это он мог сказать наверняка. Он также подозревал, что подчинение ему, его доминированию привлекло бы ее. Он заметил, что мог заставить ее обратить на него внимание, когда пристально взирал на нее, и что она определенно ждала его взгляда. Взгляды, которыми она отвечала, гипнотизировали его. Ее глаза тлели, как угольки, ожидающие порыва воздуха, чтобы раздуть их в пламя.

Дариус был уверен. Конечно, доминирование было бы даровано с любовью. Если Марианна жаждала этого, то он должен был быть тем, кто даст ей это. Он предложил бы ей то, чего она желала.

***

Щеки Марианны вспыхнули. Она могла только представить себе насыщенный цвет своего румянца. Сидя напротив него, она чувствовала пристальный взгляд мистера Рурка, потому что у нее покалывало шею. Здесь нет ничего нового. Эта игра, в которую они играли, продолжалась уже несколько недель, и ее нужно было прекратить. Сегодня.

Она отважилась бросить на него взгляд. Его черные глаза сверкнули, глядя на нее. Он улыбнулся, как будто ожидал, что она посмотрит на него. Она хваталась за все, что могла сказать, и выдавила из себя очень немногое, кроме:

— Чудесный день. Вам повезло с хорошей погодой для своего приема, мистер Рурк.

— Да… прекрасная погода, — ответил он, блуждая по ней взглядом.

У нее сложилось впечатление, что он имел в виду непогоду, и она почувствовала себя в высшей степени глупо. Ей лучше было бы просто держать рот на замке, пока из него не вылетела еще одна полоумная чушь.

— Я так счастлива, что Вы здесь, мисс Марианна. Надеюсь, что сегодняшний визит — лишь первый из многих.

Она покачала головой.

— О, я не…

— Я говорю, что пришло время собирать ягоды! Они самые сладкие, когда солнце высоко, — поделилась своим мнением с группой мисс Байрони Эверли.

Марианна сочла вмешательство своей дорогой подруги особенно своевременным.

— Байрони! Это вечеринка мистера Рурка, и он должен говорить, — увещевала ее мать.

— Не беспокойтесь, леди Ротвейл, — сказал он, поднимаясь с травы. — Я ни в малейшей степени не обижен и осмелюсь предположить, что предложение мисс Байрони очень дельное.

Его голос стал звучнее, а слова медленнее. — Мне бы не хотелось, чтобы мы упустили всю сладость клубники. А потом он посмотрел прямо на губы Марианны.

О, Боже! Марианна с трудом сглотнула, подумав, что у нее серьезные неприятности.

— Было бы трагедией отказаться от сладкого. — Он протянул к ней свою руку. — Позволите?

Она не могла отказать ему. Мистер Рурк был хозяином, и было бы невежливо не прислушаться к его желанию сопровождать ее. Марианна протянула руку и почувствовала, как ее сжали в теплом пожатии. Может быть, даже больше, чем теплом. Его кожа была горячей — обжигающе горячей. Он без особых усилий заставил ее встать на уровень своего подбородка.

Будь она проклята, если снова не посмотрит в его насыщенные карие глаза. Что, черт возьми, с ней было не так? Она не хотела его внимания! Дариус Рурк сильно напугал ее. У него был способ заставить ее забыть, почему она не могла принять его. Она полагала, что приближается время, когда ей придется сказать ему об этом. Но прямо сейчас она спокойно приняла корзину, которую он протянул ей, и наблюдала, как он взял одну для себя, и не успела она опомниться, как его повели вместе с остальными по тропинке к поляне, держа ее под руку.

Идиотка!

***

ДАРИУС чувствовал, что мог бы оказаться на небесах или, возможно, так близко, как только мог. На данный момент Марианна была в его полном распоряжении. Медленно он отвел ее подальше от остальных туда, где, как он думал, тишина могла бы немного расслабить ее. Дариус не обманывал себя. Он знал, она настороженно относится к нему, и понимал, что если его план сработает, ему придется завоевать ее доверие.

Он находил Марианну завораживающей и мог просто бесконечно наблюдать за ней. Он восхищался изяществом ее рук, наблюдая, как ее пальцы осторожно раздвигают зеленые листья в поисках плода в форме сердца. Она чуть приоткрывала губы всякий раз, когда находила тайник с ягодами, спрятанный под зеленью. Удовольствие наблюдать за тем, как она съела пару ягод, было определенно высшей точкой. У Марианны был красивый рот.

— Ой! Здесь пробилась ежевичная лоза, — сказала она.

Дариус подошел прямо к тому месту, где она вглядывалась в кусты, встав прямо у нее за плечом.

— Они растут так же дико, как сорняки, каждый год прорастая в новых местах, так что я не удивлен. — Несколько локонов выбились из ее прически, а прямо над ухом у нее торчал кусочек листа.

Восхитительно.

Он хотел, чтобы его губы оказались прямо над ее ухом, чтобы он мог высунуть язык и ощутить ее вкус. Какой она была бы на вкус? Ему пришлось заставить себя отвечать связно.

— Однако для ежевики еще рановато. К концу июля они будут наливаться сладким соком. Тогда можешь вернутся, — сказал он ей.

Ее спина напряглась, и она повернулась к нему лицом. Маленькие морщинки прорезали ее лоб.

— Мистер Рурк, Вы не должны вынуждать меня… чтобы я…

— … всего лишь приглашение собрать ягоды, мисс Марианна, и только если Вы этого пожелаете, — мягко сказал он. Он обезоружил ее своим ответом. Он видел, как это произошло, и понял, что в ту же секунду она пожалеет о своем замечании, так ясно, как если бы он мог заглянуть ей в голову.

— Конечно. — Ее голубые глаза опустились вниз. — Пожалуйста, забудьте, что я что-то сказала.

Невозможно что-либо забыть о тебе.

Он протянул руку, не в силах сдержаться. Дариус собирался прикоснуться к ней. Однако она увидела, что он собирался сделать, и отреагировала тем, что попятилась от него. Он все равно последовал за ней, ловко выдернув маленький сухой листик из ее волос.

Он поднял его, чтобы показать ей.

— Он застрял у тебя в волосах.

— А-а-а, — выдохнула она с облегчением. — С-спасибо Вам, мистер Рурк. Нам, наверное, пора возвращаться, — тихо сказала она, снова опуская глаза.

Появилось желание увлечь ее дальше в ягодные заросли и зацеловать до потери сознания, но здравый смысл пересилил его.

— Как пожелаете. — Он предложил ей руку. Они не успели сделать и шага, как внизу послышался звук рвущейся ткани.

— О, черт! Меня схватила в плен ежевика! — Она повернулась, потянувшись за колючей лозой, воткнутой в ее юбку.

— Осторожно! Вы же не хотите, чтобы Вас…

— Ой! — Воскликнула она.

— Укололи.

Корзина в спешке упала на землю, когда она сжала свою раненую руку ладонью вверх.

— Позвольте мне. — Он взял ее руку для осмотра. Большой шип вонзился в подушечку ее указательного пальца, черная полоска выглядела кричащим захватчиком на такой прекрасной коже. — Я выну его. Стойте спокойно и сжимайте палец по бокам, пока я буду вынимать. — Она в точности выполнила его указания и почти не поморщилась, когда он вытащил шип. Капелька темной крови скатилась по шипу, набухая красным на подушечке ее пальца.

Дариус ничего не мог поделать с тем, что он сделал дальше. Его разум и тело действовали независимо друг от друга, и он просто реагировал, не задумываясь о том, как его воспримут. Не успел он опомниться, как поднес ее руку к своим губам и стал высасывать кровь. Землистая пряность коснулась его языка, и у него вырвался едва слышный стон. Ее испуганный вздох последовал за его стоном. Она отдернула палец.

— Мистер Рурк! — сказала она обескуражено. Глядя на него, нахмурилась, прежде чем спуститься за корзинкой с ягодами.

Он не смог сдержать ухмылку и наклонился, чтобы помочь ей.

— Прошу прощения. Уверяю Вас, я не вампир.

Она пристально посмотрела на него.

— Вы не выглядите раскаявшемся. Насчет того, что Вы не вампир, уверена, что не смогла бы это прокомментировать.

Она была взволнована и раздражена им и так совершенно очаровательна, что ему потребовалось все, что у него было, чтобы удержаться от того, чтобы притянуть ее к себе и завладеть ее ртом. Хотя в ее нынешнем состоянии он мог бы просто получить пощёчину, если бы сделал это.

— Просто пытаюсь обеззаразить рану, и действительно сожалею о Вашей травме, — сказал он ей. — А теперь, если Вы будете стоять смирно, я отцеплю эту лозу от Вашей юбки.

Ее тихое дыхание участилось, пока он убирал колючки ежевики. Она повиновалась и замерла перед ним, но ее пышное тело сильно задрожало в ответ под всеми этими слоями одежды. Боже, секс между ними был бы определено хорош. Он приказал себе сосредоточиться на цели. Пришло время сказать ей об этом.

— По окончании сегодняшней вечеринки я попросил Вашего отца остаться. Мне нужно обсудить с ним кое-какие дела, и я бы хотел, чтобы Вы тоже присутствовали, мисс Марианна.

Она кивнула в знак согласия.

— Нам пора возвращаться, мистер Рурк, — он мог сказать, что она зашла так далеко, как только могла зайти… на данный момент.

— Конечно, пора.

Он улыбнулся ей сверху вниз.

До конца приема она больше не проронила ни слова. Это было прекрасно. Дариус мог наслаждаться ею, просто находясь рядом… пока.

***

— ХОТЯ сумма Вашего долга разорительна, мистер Джордж, у меня есть решение. Думаю, это будет гораздо предпочтительнее долговой тюрьмы.

— Что я могу для Вас сделать, мистер Рурк? — невнятно пробормотал мистер Джордж, вероятно, наполовину опьяневший от выпитого за день вина.

— Дайте свое согласие на брак Марианны со мной. — Он увидел шок на ее лице при его предложении. Ее глаза закатились, губы приоткрылись, а дыхание стало прерывистым. Идеально. — Ваши долги будут выплачены, Вам будет предоставлено пособие, а Марианна будет обеспечена достойным образом, будет защищена и я позабочусь о ней как следует, как и должен о своей жене.

— Конечно, мистер Рурк, Вы можете получить мое согласие. Она выйдет за Вас замуж, — с готовностью согласился мистер Джордж.

— Нет! Папа, ты не можешь меня заставить! — Марианна повернулась к Дариусу, ее прекрасные голубые глаза сверкнули в его сторону. — Сэр, у меня нет желания выходить замуж. Это решение, которое я приняла давным-давно. Я не гожусь для брака. Ваше предложение лестно, но не могу принять его.

Ты ошибаешься, между нами уже существует острое напряжение. Мы идеально подходим друг другу.

Прямо сейчас ее царственная осанка, сверкающие глаза и раскрасневшиеся щеки — все это слилось в одно великолепное видение. Ее горло поднималось и опускалось от тревожного дыхания, отчего пряди шелковистых волос развевались вокруг ее головы, и это ошеломило его. Ему хотелось прижаться губами к ее шее и притянуть ее к себе. Она могла бы сказать, что не хотела этого, но он верил, что она хотела. Ее просто нужно было немного подтолкнуть и убедить, вот и все. Он мог бы это сделать. Искусством убеждения он обладал в избытке. Дариус инстинктивно знал, что добраться до нее можно только через ее отца.

Он изменил свой голос, обращаясь только к ней.

— Мисс Марианна, не было бы проще отложить свои проблемы в сторону? Передать свои заботы и тревоги в руки другого человека? В мои заботливые руки? Я бы никогда не хотел, чтобы Вы чувствовали, что Вас каким-либо образом вынудили сделать что-то, с чем Вы не могли бы смириться. Мое предложение — почетное. Вам пора замуж, а я очень восхищен Вами.

Он остановился, увидев, как она с трудом сглотнула, как запульсировала ее шея во впадинке под челюстью.

— Я верю, что Вы осознаете это, и также верю, что Вы были бы идеальной парой для меня. Я одобряю то, как Вы себя ведете, и Ваш… характер. В Вас нет алчности.

Он повернулся и пренебрежительно посмотрел на мистера Джорджа.

— Однако долг Вашего отца очень велик. Через несколько дней Вы покинете свой дом и будете вынуждены отправиться в долговую тюрьму. Но не обязательно следовать такой ужасающей судьбе. Мне неприятно думать о том, что Вы подвергнетесь таким суровым условиям. И да, Марианна, Вам придется уехать, чтобы присмотреть за своим отцом. Это то, что Вы выберете? Тюрьму? Или брак со мной?

Он задавал вопросы мягко, точно зная, как воззвать к ее потребности в руководстве в этот момент самообладания.

— Думаю, Вы хотите выйти за меня замуж, не так ли, Марианна?

— Сэр, зачем Вам это делать? — Марианна недоверчиво покачала головой.

Потому что я должен обладать тобой.

— Вы мне подходите, Марианна. Вы красивы и элегантны и знаете свой долг. Вы всегда поступаете правильно, потому что хорошо воспитаны и никогда не хотите разочаровывать.

Она посмотрела на него. Такая молчаливая, торжественная и совершенно великолепная.

Последнее он прошептал очень тихо:

— Не разочаровывай меня, Марианна.