Стратегия одиночки. Книга 6

Глава 14

После того как Кейташи передал мне длинный лом, назвав его «копьём достойным воина Булата», японец подозвал своего юного помощника и проинструктировал того, что надо сделать, пока сам кузнец будет отсутствовать. Затем он подошёл ко мне и, склонив голову, произнёс:

— Если мы не хотим бежать, — сказав это, кузнец бросил взгляд на железный дрын, лежащий на моём плече, — то нам бы лучше выдвигаться прямо сейчас.

— Как скажешь. — Пожав плечами, тем самым демонстративно отдаю ведущую роль в нашей паре Кейташи, по крайней мере на время нашего пути. — Только воды наберу.

Подойдя к колодцу, неспешно наполнил поясную флягу чистой водой. Эта пауза была мне нужна, чтобы проветрить голову и выкинуть мысли о том, что я лишь инструмент везения Осколка. Причём, в этой роли я выступаю уже второй или даже в третий раз. Если первым считать спасение Скалли за мой счёт, а за второй принять мою помощь Ариэн в расшифровке ритуала Магевры. Ведь, по большому счету, какая разница инструмент я или нет, если происходящее выгодно и мне? Эта простая мысль, словно разлитое на воду масло, успокоила мои нервы. Так что, когда, поставив пустое ведро на сруб колодца, я обернулся к ожидающему Кейташи, на моём лице не читалось ничего, кроме готовности к предстоящему пути.

— Вот теперь готов. — Сказал, после того как подтянул ремни своего рюкзака и пристроил оба копья на правом плече.

— Тогда не будем тратить время зря. — Кивнул японец и, закинув на плечо плетёный короб, уверенным шагом направился по узкой прямой, словно стрела, тропинке, уходящей от деревни в сторону реки.

Помахав на прощание Олдону, я догнал кузнеца и пристроился рядом. Как и многие мастера своего дела, Кейташи не очень любил пустопорожнюю болтовню. Все эти разговоры о погоде, сплетни и слухи его могли заинтересовать, только если каким-то образом касались его работы. Так что первые минут десять пути мы провели в молчании. Японец пребывал в глубокой задумчивости, видимо, размышлял над тем, насколько правдивы были мои слова, и я ему в этом не мешал. Но мне идти рядом с ним и молчать было трудно. Постоянно приходилось одёргивать себя, так как хотелось слишком многое рассказать тому, кому однажды суждено взойти по Лестнице Дивино. Обычно молчание меня не тяготит, но сейчас приходилось едва ли не руками зажимать себе рот, чтобы не ляпнуть что-нибудь лишнее и несвоевременное.

Для того чтобы отвлечься от размышлений, что можно рассказать будущему Богу Труда, а о чём стоит умолчать, я по уже давно въевшейся привычке приступил к тренировке. Причём, для занятий выбрал магию Рун, памятуя о том, что Кейташи эта тема тоже интересна. Подбирая по пути гладкие камушки, я наносил на них знак Дес, а затем, отбрасывая камень в сторону, пытался активировать Руну как можно дальше от себя. Довольно привычное для меня занятие, так как подобную тренировку я провожу уже далеко не в первый раз.

После первого же негромкого хлопка от разрушившегося в полёте небольшого камешка, шагающий рядом со мной японец явно заинтересовался тем, что я делаю. Но, словно не замечая его любопытства, я продолжал заниматься своим делом. И после пятого взорвавшегося в воздухе речного голыша Кей не выдержал и поинтересовался:

— Пытаешься изобрести аналог гранаты? — Впрочем, это, видимо, был риторический вопрос, так как прежде чем я на него ответил, японец продолжил. — Я тоже пробовал. Но как ни старался, как по мне, эффект оказывался слишком слаб. — Похлопав ладонью по рукояти клевца, после небольшой паузы он всё же пояснил. — Я проверял, надевал кольчугу на подвешенную тушу кабана и точно так же с помощью Руны Дес взрывал камни. Даже специальные гранаты проектировал с поражающими элементами… И если иногда, при определённой доле везения, шкуру пробить получалось, то вот кольчуга всегда держала подобные удары. Да и тот же Воздушный Барьер легко отведёт осколки в сторону, так как их скорость и масса довольно малы.

— Тем не менее, подобный навык иногда может оказаться полезным. — Пожав плечами, отвечаю я, ничуть не расстроенный словами японца. — К примеру, используя похожий метод, ещё находясь на Меди, я закидал сотней подобных бомбочек босса одного данжа. Не убил, конечно, и не покалечил, но из себя вывел и даже немного оглушил, что позволило потом добить хозяина подземелья. Да и в бою с людьми подобный приём не стоит списывать со счетов. Разумеется, не как главное оружие или основной поражающий фактор, но в качестве отвлечения может сработать. К тому же, я тренирую сейчас не только подрыв Руны, но и передачу энергии, а также работаю с магией Иллюзии. — Тяжело вздохнув, добавляю. — С этими Иллюзиями у меня просто беда, как ни стараюсь, перенести изображение вне своего тела не получается никак.

— О! — Удивлённое восклицание, вырвавшееся из уст японца, совсем на него не похоже. — Я тоже с этим мучаюсь. И только совсем недавно наметился небольшой прогресс. — В доказательство своих слов он с помощью магии Иллюзии изобразил схематичный рисунок катаны на рукаве своего гамбезона. Не на коже, как могу и я, а на рукаве! — Пока только так, но чувствую, что нахожусь на верном пути. — В голосе Кейташи слышатся нотки плохо скрываемой гордости.

— Я пробовал тренировать магию Иллюзии, как это делают местные, но все эти медитации, призванные найти в себе нечто новое, и аморфные советы «ты должен почувствовать покалывание в левой пятке и сосредоточиться на нём», мне не подошли… — Мои губы кривит немного грустная усмешка. — Про покалывание в левой пятке, это, если что, я привёл образное сравнение. Но изучение некоторых местных магических школ в своей основе построено на подобных эфемерных советах и учениях.

Здесь я немного преувеличил, так как подобное и правда «расплывчатое» обучение касается прежде всего таких разделов магии, как Иллюзии и Ментал. Стихийные же школы магического искусства всё же более структурированы и конкретны в тренировочных техниках.

— Да, тут соглашусь. — Кивает Кейташи, и в его взгляде читается что-то похожее на понимание. — Сам с этими Иллюзиями намучался… Пытался их изучать у местных мастеров. — Тяжелый вздох срывается с губ кузнеца. — Так каждый из них учил по-своему, и все их методы были рассчитаны на многие месяцы, если не годы, постоянных занятий. — По его губам пробегает довольная улыбка. — А потом мне пришло на ум одно сравнение, и дело тут же сдвинулось с мёртвой точки.

— Сравнение? — Так как в Прошлом Цикле «я» не изучал эту школу магии, то любому совету был бы рад.

— У меня дома, ещё на Земле, — пояснил японец, — вместо обычного телевизора был установлен проектор. И моё изучение Иллюзий значительно ускорилось, когда, работая с этой магией, я начал представлять себя чем-то вроде магического проектора, который проецирует изображение во вне моего тела. В начале, чтобы получить результат, мне требовались глубокие медитации, но сейчас, — новый рисунок пробежал по его рукаву, — как видишь, это даётся уже гораздо легче.

— Проектор значит… — В задумчивости произнёс я. — Спасибо за совет, попробую твою технику, может и мне поможет.

Затем наш разговор свернул на тему Рун. Точнее не сам, конечно, туда повернул, а я его подтолкнул в нужную сторону. К моему небольшому разочарованию, Кейташи, несмотря на огромный талант в этой области, потратив довольно много времени на изучение Руны Разрушения, не стал заниматься поисками других Рун. Конечно, его можно было понять, так как его главное увлечение и основные устремления лежали в плоскости кузнечного дела. Так что, удовлетворив своё первое любопытство и «расшифровав» Руну Дес самостоятельно, имея на руках только примерный рисунок, набросанный Лан Лин, он немного охладел к этой теме. Точнее, внёс её для себя в список интересных и требующих внимания, но всё же не основных, и тем самым отложил дальнейшее изучение этого раздела магии на «когда-нибудь потом». Так что, помимо Руны Дес, в арсенал Кейташи добавились ещё только два Знака Божественной Речи. Это были Руны Металла и Камня.

Предложил японцу обменяться начертанием знакомых нам Рун, на что он с лёгкостью согласился, так как эта магия его явно интересовала, но он пока не горел желанием тратить на неё слишком много своего времени. Конечно, с моей стороны это был не очень равноценный обмен, так как я-то не мог Понять изображённые Кейташи Руны, в моих силах было только запомнить их очертания. А вот японец, обладающий удивительным умением Понимать Руны, приложив некоторые усилия, мог Познать все те Знаки, которые я ему продемонстрировал. Но, несмотря на кажущийся дисбаланс подобного обмена, он лил воду на мельницу моей основной стратегии, а именно работал на моё желание усиления Осколков.

Пока обменивались изученными Знаками, Кейташи рассказал о том, что именно Руна Металла очень помогла ему в освоении техники «Металлического Плетения». Той самой техники, которую местные кузнецы, поднявшиеся на Драгоценный Виток Спирали Возвышения, используют для быстрого изготовления кольчуг. Разумеется, подобная уникальная техника, в которой мастер буквально «вяжет» и «сплетает» металлическую проволоку пальцами, ни могла не заинтересовать Кейташи. А то, что применять её могут только мастера, достигшие Каменного Витка, этот нюанс, разумеется, не остановил любопытство земного кузнеца. К тому же, когда Кейташи подступился к изучению этого приёма, он уже обладал Сродством с Металлом и думал, что это Сродство поможет ему в изучении данной техники. Но, как он ни старался, выходило у него плохо, а точнее не выходило ничего. Благодаря Сродству, он интуитивно чувствовал, что надо делать, но вот физическая реализация этого понимания никак не получалась. Безуспешные попытки связать металлическую проволоку, словно шерстяные нити, продолжались ровно до того момента, как он попробовал во время работы наносить на ладони Руну Металла. Это сразу сделало металл в его руках намного более податливым. С нотками гордости Кейташи рассказал, что, хотя со сталью он в такой манере работать пока не может, но более мягкие металлы, такие как золото, медь и даже серебро, уже поддаются его пальцам. Как оказалось, те выполненные по земному дизайну браслеты, что так понравились местным торговцам, были сделаны Кеем из тонких нитей серебра как раз с помощью «Металлического Плетения». И что-то похожее ему и заказал богатый купец для своей дочери, с той лишь добавкой, что в браслеты обязательно надо было вставить лунные камни.

Так как разговор коснулся любимого дела Кейташи, то он немного увлёкся. Не глядя на дорогу, он жестами показывал, как тянет металлическую проволоку, будто куда более мягкие и податливые шерстяные нити, как сплетает и связывает их. А в концовке своего рассказа с помощью магии Иллюзии продемонстрировал рисунок тех браслетов, которые изготовил на продажу.

Только взглянув на их изображение, мне стало понятно, чем данные изделия так заинтересовали торговцев. Тонкие линии, неожиданные переходы и плетения, укрепляющие связки, выполненные в качестве художественных элементов — всё это придавало сделанным японцем браслетам непередаваемую объёмность и воздушность. На Айне такого никто не делал, и уникальность вышедших из рук Кейташи украшений привлекла внимание торговцев, которые сразу выкупили всё, что сделал японец, практически не торгуясь.

В Прошлом Цикле я не слышал от Кейташи рассказов о подобных браслетах. Вполне может быть, что он их тогда и не делал. Ведь в том Цикле магию Рун японец начал изучать только на Легендарном Витке, и в то время ему было уже не до украшений. Да и навык «Плетения Металла» Кей тогда освоил не столь рано. А в этот раз, видимо, именно увлечённость Рунами и нахождение Руны Металла помогли ему.

Когда смотришь со стороны на подобную ситуацию и подмечаешь нюансы, то невольно приходит сравнение с той самой бабочкой, взмахнувшей крылом и тем самым вызвавшей извержение вулкана на другой стороне планеты. В этом Цикле для Кейташи, похоже, изменился только состав в групповых испытаниях, а в итоге его история уже пошла во многом по иному пути. Ведь в моей «памяти будущего» нет никакого упоминания ни только об изготавливаемых японцем браслетах, но и, как, видимо, следствие, никто тогда не воровал лунные камни из дома Кейташи.

— Что же касается желаемого тобой доспеха… — Прервал мои философские мысли задумчивый голос кузнеца. — То с ним не всё так просто. Я бы даже сказал, всё очень сложно.

Разумеется, я знал об этом, но вида не подал, даже сбился с шага, якобы в удивлении, и уставился на японца в театральном недоумении, очень при этом надеясь, что не сильно переигрываю:

— Подробнее. — Сорвалось с моих губ очень сухое и прозвучавшее требовательно слово.

— Начну с самого очевидного. — Не заметив моей игры, деловым тоном произнёс Кейташи, после чего вытянул вперёд левую ладонь и начал загибать пальцы. — Первое, полукираса или полноценная кираса западного образца. Боюсь, изготовление такого доспеха при той технологической базе, которая есть на Айне, или, по крайней мере, той базе, о которой я знаю, очень трудно воспроизводимо. Ты можешь сказать, что зато здесь есть магия, но не во всём ремесленная магия может помочь. Кираса — это не просто лист металла, которому придали определённую форму, хотя и с простым ровным листом в местных реалиях тоже есть большие сложности. Кираса, особенно если мы говорим о её позднем варианте, это броня, прошедшая многовековую эволюцию. Тот же гиппоторакс, который известен и местным, не идёт ни в какое сравнение с такой кирасой ни по комплексу защитных свойств, ни по технологичности, хотя, возможно, и превосходит классическую кирасу времён конкистадоров по красоте. — Тут он сбился и добавил, — Гиппоторакс — это…

— Я знаю. — Отмахиваюсь от пояснений, так как даже без опыта Прошлого Цикла знал, что это такое, так как в земной истории подобный доспех был известен ещё со времён древней Греции.

— В общем, местные мастера изготовить тот же гиппоторакс могут, но попросят за это очень много денег, это раз. И два, даже с помощью магии у них на это уйдёт не меньше двух-трёх недель работы. А что же касается той кирасы, что нужна тебе, никто из местных её не воспроизведёт. Точнее, если ты предоставишь им подробный чертёж и заплатишь гору золота, то нечто похожее мастера уровня Рубина или Алмаза, скорее всего, сделают. Но… Именно нечто похожее, а не полноценную кирасу с верными углами наклона листов, с рассчитанными рёбрами жёсткости и прочими нюансами. — Кейташи поднял взгляд к темнеющему небу, на котором уже без труда можно различить звезды. — Даже я, зная все эти мелочи и подводные камни, сделать сейчас что-то подобное, не возьмусь. Вот примерно через месяца два, когда я всё же спроектирую молот на водяном приводе и построю новую кузню, только тогда я… Нет, не возьмусь за эту работу, а приступлю к изысканиям, как лучше это сделать. Потому как металл везде разный, а тут ещё и магия. Если у меня начнёт что-то получаться раньше, чем через десяток пробных плавок, и сама конструкция водяного молота не потребует полной переделки раза три, то я очень сильно буду удивлён. И как ты, наверное, догадываешься, всё это потребует огромного количества времени.

— Всё настолько сложно? — Сделав вид, что сильно удивлён, спросил я.

— То, что я перечислил, только вершина технологического айсберга. — Словно довольный пришедшим ему на ум сравнением, японец улыбнулся, хотя его улыбка и выглядела немного грустной.

— Значит о кирасе мне лучше забыть. — С тяжёлым вздохом почти не наигранного сожаления подвожу итог услышанному.

— Если мы говорим о полноценной броне, аналогичной поздним западным образцам, а не о похожей поделке, которая будет в разы менее функциональна, то да. А точнее, не забыть, а отложить вопрос на полгода минимум. — Взгляд Кейташи устремился далеко вперёд, и он добавил. — О построении нормальной, привычной мне технологической базы я думаю с первого дня на Айне и надеюсь, через полгода создам что-то похожее. Вот тогда и приходи, обдумаем изготовление твоей кирасы.

Да, в Прошлом Цикле он на этот проект потратил море времени, сил и ресурсов. В итоге сделал почти всё, что хотел, но так этими наработками, такими как водный молот, так и не воспользовался, потому как этому миру есть, что предложить взамен.

— Новая кузница, да ещё на водяном приводе. Не слишком сложный проект? Или ты и в строительстве разбираешься? — Начал я издалека.

— Увы, — разводит руками японец, — в этом не силён. Но я в себе уверен, и знаю — если за что-то возьмусь, то обязательно доведу дело до конца. Даже если на это уйдёт времени и сил намного больше, чем рассчитывал изначально, всё равно сделаю.

— Верю-верю. — Тихо рассмеялся я.

А затем рассказал Кейташи о группе Видара, сделав акцент на том, что в этой группе есть инженер-строитель, который уже взялся за проект лесопилки на том же водяном приводе. Мои довольно прозрачные намёки японец понял правильно и даже искренне обрадовался, узнав, что эти люди находятся всего в двух днях пути на восток от его кузницы.

— Водяной молот — это, конечно, прогресс… — Мои слова вызвали на лице японца снисходительную улыбку, но прежде чем он успевает вставить ехидный комментарий, я продолжаю, словно в глубокой задумчивости, — А «Огненные Кузни» гномов разве не могут его заменить? Я слышал легенды, что молоты в этих кузнях настолько огромны, что свои знаменитые стальные надгробные плиты подгорные мастера изготавливают с их помощью за один удар.

— Гномы? — Поморщился японец. — Я, конечно, о них слышал, но ни разу не видел ни одного. Да и многие местные крестьяне и даже торговцы считают рассказы о них не более чем выдумкой.

Почесав подбородок, спокойным и даже немного удивлённым тоном отвечаю:

— Странно. Я этих гномов даже видел в живую. Лично. — Не в этом цикле, конечно, но видел, да, правда о подобном нюансе Кейташи лучше не знать. — Да и по рассказам людей, которым можно доверять, слышал, что в Пятиградье находятся целых три «Огненные Кузни». Первая вроде как в Корнисе и принадлежит Цеху Артефакторов. Вторая расположена в городе Солнца, и её построили гномы в качестве оплаты за помощь Ордена Паладинов много столетий назад. И третья стоит в Дейтране, городе, считающимся торговой столицей Айна, и городской совет сдает её для работы лучшим из мастеров.

Именно эту третью «Огненную Кузню» в Прошлом Цикле, достигнув Легендарного Витка, практически и оккупировал Кейташи. Который своим невероятным мастерством доказал торговому совету Дейтрана, что он лучший из всех кузнецов Айна.

Мои слова сбили немного пренебрежительный настрой японца по отношению к гномам и, как мне показалось, зародили зерно желания узнать о них побольше.

— То есть все эти сказки и песни бардов о гномах, подземных цитаделях, искусных кузнецах подгорного народа, а также о великих войнах древности, которые велись в этом мире ещё до появления людей — это не совсем сказки? — И всё же в голосе Кейташи я по-прежнему слышу нотки сомнения.

— Не уверен, что всё это сказки, потому как тех же сидов я тоже видел, и живым, по результатам той встречи, ушёл только чудом. — То, что видел я этих сидов уже мёртвыми, ему тоже знать совсем не обязательно.

— Сиды — это местные эльфы? — Переспросил Кейташи.

— Нет, сиды — это сиды. — Резко мотаю головой на подобное предположение. — Хотя, существо, похожее на книжного эльфа, я тоже видел и даже больше двух недель провёл на его корабле. И должен сказать, что личности экстравагантнее этого Ларинделя мне видеть не приходилось.

— Кажется, тебя помотало по этому миру куда больше, чем многих других. — Если кого-то другого он бы и провёл своим якобы холодным тоном, но я без труда разобрал искреннее любопытство, которое японец пытался от меня скрыть.

— Помотало. — Не стал я изображать ложную скромность. — Если интересно, то расскажу в общих чертах. Но! Ты пока озвучил только первое препятствие, с которым я столкнусь при заказе моего комплекта брони.

— Второй аспект, — не став со мной спорить, Кейташи послушно загибает второй палец, — это то, как прошиваются пластины османского доспеха. Мало знать общий принцип наложения пластин. Для достижения знаменитой подвижности этой брони, при этом не в ущерб защищённости и прочности, нужно точно рассчитать нужные пропорции пластин, шаг прошивки, а также высоту основного крепления. Не случайно подобная броня появилась почти в то же время, что и рыцарские кирасы. За её внешней простотой стоят века постепенных изменений и накопления опыта сотен и сотен мастеров. Мой тебе совет, заказывай обычную пластинчатую броню, если не хочешь получить жалкое и плохо функционирующее подобие. К тому же, преимущества османского доспеха над тем же бектером, который я сделал для себя, — он похлопал себя по чешуе нагрудных пластин, — не столь и велики. А сделать бектер в разы проще, особенно с учётом того, что местные мастера умеют делать подобный вид доспехов. Да и в его основе всем известная кольчуга. — Он резко наклонился, а затем сделал то же самое, но в другую сторону. — Тем более, как видишь, эта броня почти не мешает движению, что, как мне показалось, тебе и нужно.

— У бектера есть свои недостатки. — Пожав плечами, не соглашаюсь с японцем.

— По сравнению с османским доспехом? — Усмехается Кейташи с ноткой превосходства. — И какие же?

— Мне легче один раз показать, чем десять объяснять. — Позволяю небольшой доле кровожадности проявиться в голосе, но кузнец пропускает мимо ушей этот намёк.

— Так покажи. — Уверенно кивает он. — Наглядность она всегда лучше.

Положив ладонь на плечо японца, останавливаю его и, смотря в глаза, спрашиваю:

— Без обид?

— Что? — Не понимает он.

— Без обид? — Уже настойчивее переспрашиваю я.

— Если тыкать мне в бок кинжалом или чем-то острым не будешь, то я не против твоей демонстрации. — Выдержав мой взгляд, сохраняя при этом полное спокойствие, отвечает Кейташи.

Что же, вот и хорошо, тем более стоит он идеально, вполоборота ко мне, да и смотрит мне в глаза, также держа в поле зрения мои руки. А вот удара в печень он не ждёт. Отчего не успевает даже напрячься, когда моё колено впечатывается ему в бок чуть повыше поясницы и ниже прикрывающего его спину щита. Эту часть тела у Кейташи закрывает только кольчуга, да тонкий, больше напоминающий японский халат, поддоспешник. Разумеется, подобная тонкая защита никак не может ни то что остановить, но даже хотя бы наполовину амортизировать удар воина Булатного ранга. Кольчуга хороша против режущего и рубящего ударов. Обшитая же мелкой чешуёй, как в случае с бектером, при везении она ещё может остановить колющий выпад. Но ни в каком варианте доспех, надетый на Кейташи, не способен компенсировать дробящий удар.

Кольчужные кольца и мелкие пластины послушно прогнулись под моим коленом. При этом ни самим кольцам, ни пластинам, нашитым на них, ни вообще всей броне мой удар не причинил ни малейшего вреда. Чего нельзя сказать о теле японца. К тому же, попал я точно, резко и неожиданно, да ещё почти не сдерживая силу бойца Булата. Даже обычный удар в печень, например, если ребёнок во время игры случайно вас саданёт туда локтем, и то довольно болезненная вещь. А, к примеру, в муай-тай нокауты от ударов в область печени случаются не реже чем обычные.*

/Нокаут через удар в печень зафиксирован на соревнованиях по ИСБ даже через такой доспех, как бригантина, и полноценный современный усиленный поддоспешник. Правда, там был удар коленом в прыжке, но и бил обычный человек, а не воин Булата./

Рот Кейташи открылся в беззвучном крике, его лицо перекосило, ноги подогнулись, и тело кузнеца начало непроизвольно заваливаться на бок. Откинув свои копья в сторону, одной рукой перехватив его вещи, а второй подхватив кузнеца за плечо, не дал ему упасть на землю. Усадив жадно хватающего воздух японца на протоптанную тропу, я разжал его зубы и влил в него обезболивающее и восстанавливающее зелье. Конечно, можно было обойтись и без этого, так как никакой серьёзной травмы мой удар не нанёс. Вот если бы я так влепил любому местному, то могло бы дойти до разрыва внутренних органов, это да. Но Кейташи, как и любой землянин, обладал «мифрильным телом» и был куда крепче. Пока японец приходил в себя, я заговорил тихо и спокойно:

— Мне очень нравится кинотрилогия «Властелин Колец», но один момент меня в ней всегда коробил. Та сцена, где огромный пещерный тролль ударяет копьём маленького хоббита, буквально пришпиливая того к скале. Да, потом оказалось, что копьё не смогло пробить мифриловую кольчугу, и Фродо выжил. Мне всегда этот момент казался очень натянутым. Так как пусть мифрильная кольчуга, надетая практически на голое тело, и выдержала удар троллиного копья, но вот сам хоббит подобной волшебной прочностью не обладал. А значит Фродо в тот момент всё равно должен был погибнуть из-за внутренних кровотечений и многочисленных ударных травм внутренних органов… И даже если каким-то чудом он бы не погиб, то травмы получить должен был такие, что ни о каком дальнейшем путешествии не могло быть и речи. — Вздыхаю с лёгким сожалением. — Впрочем, фильм всё равно превосходный, и подобные мелочи ему можно простить.

За то время, что я говорил, зелья подействовали, и Кейташи пришёл в себя. Его губы сжались в тонкую линию, а глаза стали холодны, словно лёд. Незнакомому с японцем человеку могло показаться, что он сильно зол на меня. И это была бы правда только наполовину. Почти минуту он буравил меня тяжёлым взглядом, а затем развязал ремешок кошеля и достал оттуда три серебряных монеты. После чего протянул их мне.

— За потраченное зелье. — Сухо и безэмоционально произнёс японец.

От любого другого я бы этих денег не принял, но, зная упёртость, если не сказать грубее, характера Кейташи, не глядя смахнул серебряные с его ладони себе в кошель.

Не делая резких движений, японец снял мою руку со своего плеча, затем в полном молчании подобрал вещи и только после этого поднялся на ноги. Отряхнувшись от налипшей на его одежду травы, он наконец-то снова посмотрел на меня. Я к тому времени поднял свои копья и встретил взгляд японца прямо и открыто.

— У меня хорошее воображение. — Кейташи сейчас очень похож на школьника, который отвечает у доски учителю. — Мы идём в данж, в котором обитают каменные монстры, в том числе и громадные големы под три метра ростом. К чему приведёт попадание каменного кулака подобной твари по мне и моей броне, я теперь представляю. Очень хорошо представляю. Спасибо за урок. — При этих словах он поклонился в пояс. Когда японец снова выпрямился, его взгляд стал более живым, и он добавил, — Было больно.