Стремление к героизму будет вознаграждено

Глава 3

Незнакомец с растрепанными волосами и набухающими все больше синяками удовлетворенно набрал воздуха в грудь и громко выдохнул. Он выглядел мужественно и в свете луны казался хищником после битвы, из которой вышел победителем. Показавшееся в освещенном помещении красивым лицо стало жестким и жестоким, внушающим страх. На его руках выступили вены, а кулаки были разбиты в кровь. Постояв еще с минуту, устремив свой взор в ночное небо, он отошел с дороги и распластался на траве, продолжая смотреть наверх.

Подходить к мужчине Лир не хотел: общение с человеком, который устроил драку ради забавы, втянув в нее при этом совсем непричастных людей, в его планы не входило. Дотронувшись до потерявшего былую прямоту носа, парень невольно вздрогнул. Пока Эр держал его сзади, он успел принять далеко не один удар: помимо лица, болели еще и ребра. И на этой проклятой рубахе, из-за которой все и началось, было теперь далеко не одно красное пятно.

Ни лечебных зелий, ни чистых тряпок у Линура не водилось. И если второе еще можно было купить, то на волшебные склянки наскрести у него никак не получится. Да что там, даже на ткань денег ему откровенно жалко. С другой стороны, ни переломов, ни глубоких ран нет — загноиться не должно, а значит как-нибудь переживет.

Резким движением вправив нос, Лир зашипел от боли. Ему не впервые приходится проделывать подобное: в детстве и подростковом возрасте он часто дрался с мальчишками из других деревень. Без крови, как и прочих увечий, почти никогда не обходилось.

— Хороший удар! — улыбнулся уже сидящий на траве человек, когда его союзник в недавнем бою прошел мимо, направляясь обратно в таверну.

— Спасибо! — Он состроил рожицу и даже изобразил поклон.

— Не стоит паясничать.

— Пожалуй, только это мне теперь и остается.

— Извини, я правда не хотел, чтобы ты тоже в этом участвовал. Но все равно благодарен за помощь — в одиночку я бы, наверное, не справился.

— Зачем ты вообще полез к ним?! — Линур подошел ближе. — Для чего спровоцировал драку?

— Ничто не бодрит так, как хороший бой. — Мужчина улыбнулся еще шире. — Голова свободна от мыслей, в руках приятная боль, а на душе спокойствие и умиротворение.

Парень несколько секунд смотрел на него в недоумении.

— Ты ненормальный, да? Тебя ведь и убить могли.

— Имперская-то солдатня? Нет, не могли. Вернее только тихо где-нибудь в лесу, а не после столь заметного представления перед десятками глаз — иначе бы их ждало правосудие. Кому захочется лишиться всех званий и отправиться за решетку или на каторгу из-за какого-то идиота? Видел, как побежали? До поножовщины доводить нельзя, а позориться и получать по мордам больше не хотелось — даже про брошенный камень удобно забыли. — Собеседник тихо захихикал. — Ты присядь, пусть ноги отдохнут.

Лиру следовало бы отказаться от разговоров со столь противоестественной личностью, пока она не втянула его еще в какую передрягу, но желание вызнать хоть что-то про настроение народа и имперской армии в свете атак адрагонцев пересилило парня. К тому же его нижние конечности и правда побаливали, хотя до этого усталость ощущалась не столь сильно: во время драки для мощных ударов ногам приходилось напрягаться намного больше обычного, перенося вес тела туда-сюда и удерживая равновесие в критические моменты.

— Ты ведь не местный? — закурив самокрутку, спросил мужчина. — Бумажонку не хочешь? Должно стать получше.

Линур принял курево и глубоко затянулся, отчего голова пошла кругом. До этого он всего дважды пробовал подобного рода развлечение, но в привычку оно не вошло — содержимое каждого экземпляра нужно было приобретать на оставшиеся после покупок жизненно необходимых вещей деньги, а последние, как правило, в его семье не водились.

— Я путешествую.

— И куда же ты держишь путь?

— Далеко. Очень далеко.

— Готов поспорить, что не дальше моего. Не скромничай, поведай о своем конечном пункте. Мои с властью отношения ты видел, поэтому бояться сказать лишнего совершенно нечего.

Он выпустил еще одно облако дыма и передал бумажонку обратно.

— Мне нужно перебраться через Ущелье. В Царстве есть люди, которых мне необходимо найти.

— Не прими на личный счет, но ты не похож на того, кто может похвастаться связями на другой стороне Рутткорда.

— Верно — пока что мне требуется этими связями только обзавестись.

— Что ж, ты не соврал — пункт назначения находится далековато. И хочешь верь, хочешь — нет, но часть моей дороги пересекается с твоей. Мне надобно попасть во владения Короля.

Лир понял, что не прогадал и вот она — ниточка, за которую нужно цепляться. У мужчины, должно быть, есть знакомый, имеющий возможность переправить его через пропасть. Или хотя бы знакомый знакомого.

— Я не хочу навязываться, — осторожничал он, — но мы можем составить друг другу компанию.

— Можем, — согласился тот. — Тебе это, безусловно, выгодно — я все-таки буду человеком повыше статусом и при каких-никаких деньгах. Но что ты предложишь в ответ?

— Я уже доказал свою полезность в бою — без меня синяков на твоем теле заметно бы прибавилось. Мечом я владею ничуть не хуже.

— Допустим вдвоем путь будет менее опасным, но ты должен знать, что за преодоление Ущелья требуют немало денег. В первую очередь из-за риска, которому подвергаются предоставляющие услугу люди — законом строго запрещено пересекать границы Империи не имея на это разрешения, как и способствовать пересечению. Каждого нарушителя ждет суровое наказание. У тебя имеются средства для оплаты всех этих рисков и непосредственно самой способности, что перенесет тебя в Нижнее Царство? — Линур отрицательно покачал головой. — А хотя бы конь, который доставит тебя к границе, наличествует?

Молодому человеку стало настолько стыдно за опрометчивое решение просить о партнерстве, что он не сказал ни слова в ответ, отвернувшись и устремив свой взгляд во тьму.

— Ты еще слишком зелен для таких путешествий, сынок. Для начала стоит освоить ближайшие земли и заработать монет, разжиться транспортом, а также хорошим снаряжением. Только тогда можно будет задуматься о подобных расстояниях. Сейчас же ты чересчур спешишь — твое время пока не пришло.

— Нет! — рявкнул Лир. — Я опаздываю. Если задержусь, то мой поход рискует потерять весь смысл. Мне срочно нужно на ту сторону. С деньгами или нет, но я найду способ или убьюсь, сорвавшись с обрыва.

Мужчина несколько минут молча курил, любуясь яркими звездами.

— Я погорячился, сказав, что нам по пути. Несколько дней мы сможем проехать по тракту вместе, но потом мне придется свернуть на юго-восток, а тебе — продолжить двигаться прямо, взяв чуть более северный курс.

— Хорошо, — уже спокойно согласился парень. — Я подумал, что мне повезло наткнуться на человека с похожими целями и изъявил желание присоединиться к нему. Но видимо ошибся.

— Очень сильно ошибся. Наши цели в любом случае будут разниться, что бы ты там не задумал. Но не спеши расстраиваться — я хочу кое-что рассказать.

— Известно ли тебе что-нибудь про семью Либеро? — Сжав двумя пальцами конец самокрутки, собеседник раскурил еще одну бумажонку.

— Конечно! — поразился странному вопросу Линур. — Все в Империи ее знают. Это богатейшая и одна из древнейших семей в Рутткорде. Ее члены занимают высшие чины в нашей армии, а также исторически являются кузнецами высшего класса. Вольные люди первыми отправились покорять горы после появления Системы.

— А знаешь ли ты, с кем сейчас разговариваешь?

Лиру хватило всего секунды для того, чтобы соотнести одно с другим: его кинуло в жар, и одновременно с этим на теле выступил холодный пот.

— Ваше Сиятельство, прошу простить меня за все сказанные до этого слова — я никак не мог подумать, что в этой глуши встречу столь высокородную фигуру. Прошу простить меня также за то, что не смогу назвать вашего имени, ибо до сего момента не знал ни единого князя в лицо.

— Мое имя Ралафар Либеро, я, как ты верно догадался, законнорожденный князь, но попрошу тебя больше не упоминать это и продолжать говорить со мной на равных.

На некоторое время молодой человек выпал в осадок. Он назвал князя ненормальным, а в мыслях дураком и еще несколькими громкими эпитетами. За такое четвертуют!

— Я постараюсь, — почти скрыл дрожание голоса Линур. — Но почему вы здесь? И совсем один, без слуг?

— Никаких «вы», сынок, мы ведь договорились. — После короткого кивка головой, Раф продолжил. — Раз ты спрашиваешь, то позволь немного рассказать о себе. Наверное, тебе тяжело будет в это поверить, но светская жизнь имеет не только плюсы, но и ничуть не меньше минусов. К примеру, твоя резкая перемена отношения ко мне. Обыватель не позволит себе разговаривать с князем на повышенных тонах, ругаться или даже проявлять эмоции. Как бы ты не не любил и не ненавидел человека, если его титул выше твоего, то ты будешь молчать и подчиняться. Страх останавливает людей и заставляет их притворяться, быть неискренними и ненастоящими. Сначала это приносит удовольствие, тешит твое эго, но рано или поздно куклы осточертеют и станут вызывать одно лишь отвращение. У таких людей, как я, нет друзей — лишь подданные.

— Зачем же тогда было рассказывать мне о своем настоящем происхождении? — не понял логики Лир.

— Начатое со вранья знакомство никогда не заканчивается хорошо. Свобода выбора, мой друг — еще один камень преткновения. Я никогда не выбирал кем мне быть, с кем общаться и на ком жениться. Этот выбор сделан давно — моя судьба предначертана задолго до сегодняшнего дня. Каждый мужчина в нашей семьи обучается одному и тому же в независимости от его желаний: военному делу и мастерству оружия, как в качестве его носителя, так и изготовителя. Хочешь знать, почему я здесь? Из-за жажды опасности и приключений. В родном доме я провел детство, будучи неразумным ребенком — в нем же провел свой расцвет сил, воспитывая неразумных детей. Нас зовут вольным народом, но вырваться на волю я смог лишь спустя три десятка лет после рождения, отказавшись от продолжения военной карьеры. Мне хотелось драки. Такой, чтобы могли ударить со всей силы, чтобы не боялись потерять руку после того, как пустят мне кровь. Пришлось проехать пол страны, дабы быть уверенным, что здесь не найдутся люди, видевшие князя Ралафара до этого. Риск, конечно, остается до сих пор, но он в разы меньше. Я гнал коня по тракту скрыв лицо, заезжал в несколько подобных поселений, привыкая к чувству незащищенности и отсутствию рядом преданных людей все больше. Потом я долго искал повод начать разборку, несколько раз был просто послан или поднят на смех, но полчаса назад сорвал бинго, встретив уставших после дневной службы военных в неважном расположении духа. Уж мне было знакомо дальнейшее развитие событий, коль начать им перечить.

— Выходит, ты просто выехал поразвлекаться, — подвел итог Линур. — И в королевство тебе нужно лишь для разнообразия пути.

— Нет, у меня имеется конкретный пункт назначения, но он никуда не денется — я могу позволить себе потратить время на всякие глупости. У тебя же такой привилегии, судя по всему, нет.

— Ее ни у кого уже нет. Каждый в Рутткорде скоро поймет это, но будет слишком поздно, ибо действовать необходимо прямо сейчас. Ты не мог не слышать об адрагонцах, совершающих нападения на наших солдат.

— Верно, — закивал Раф, — слышал. Ты полагаешь, что грядет вторая война с Адрагоном?

— Они прощупывают нас, смотрят на нашу реакцию и изучают ее, иначе давно бы выдвинулись всеми силами. Когда в Адрагоне окажется достаточно информации о силах Империи, Королевства и Царства, подготовленности и слаженности воинов — начнется война на уничтожение. Я хочу найти способ, который поможет их остановить.

— Как? — Правая бровь князя взметнулась вверх.

— Мне понадобится помощь четверки людей, что год назад украла Связной камень. Может, ты знаешь про них что-то большее, нежели говорят в народе?

— Люди моего отца пытались что-то выяснить, хотели связаться с этими отважными героями, но все было тщетно. У Либеро имеются огромные ресурсы, связи во всех трех государствах, однако мы ничего не узнали. Какие шансы добиться успеха были у других?

— Значит вся история с кражей может оказаться легендой?

— Нет, легенды так быстро по миру не расходятся. Я думаю, что за воришками стоит некто очень могущественный, не позволяя даже самым влиятельным и любопытным добраться до них. Сверх моих слов и гуляющих по Рутткорду сказок ты больше ничего не услышишь. До сих пор считаешь, что четверка — надежный вариант?

— Я могу справиться и без них, но не один. Других экспертов по жителям Адрагона, которые имеют опыт в борьбе с ними, я не знаю. К тому же герои стали называться таковыми из-за того, что возились с артефактом — мне нужно будет найти еще один, утраченный сотни лет назад.

Пару минут прошли в молчании, пока Ралафар размышлял.

— Твоя затея сумасбродна и глупа, но при этом благородна, а это я уважаю. Ты храбрый малый и у тебя, пожалуй, будет шанс реализовать свои амбиции. Мы проедемся вместе до ближайшего города в северо-восточном направлении на двух конях и сделаем там остановку. Транспорт я тебе куплю, но только в долг, который придется отдать в течение тех дней, что мы потратим на дорогу до Ущелья. Зарабатывать будешь там, где я скажу.

— Зарабатывать? — удивился Лир. — Но ведь это займет очень много времени. Обычный человек не может вот так взять и купить себе лошадь, поработав пару дней, иначе все давно бы сделались всадниками.

— Мы что-нибудь придумаем. В первую очередь, это станет полезным уроком для тебя по заработку монет в полевых условиях, когда родной дом далеко. А еще мне очень хочется посмотреть, на что ты годишься — не удовлетворишь меня, и тогда мы распрощаемся.

Лишний раз задерживаться Линур не желал, однако отказ от такого щедрого предложения станет его самой большой ошибкой в жизни. Пытаться при этом изменить условия совместной поездки не стоит: Раф взял его с собой то ли из жалости, то ли из любопытства. А может и правда поверил, что парень добьется своего. В любом случае князь оставит его в одиночестве также быстро, как и согласился взять с собой, стоит только начать перечить ему.

— А что находится в конце твоего пути? — поинтересовался вместо препираний Лир.

— Расскажу как-нибудь потом. — Ралафар сразу же перевел тему. — Мы засиделись — становится все холодней. Пора бы вернуться в таверну и разойтись по комнатам, как следует выспаться и завтра отправиться в дорогу. Тебе есть во что переодеться?

— Вся имеющаяся с собой одежда уже на мне, кроме накидки сверху.

— Возьми. — Достав из мешочка на поясе серебряную монету, князь протянул ее новоиспеченному товарищу. — Завтра купишь себе чистую рубаху. Оставшееся потратишь на запасные тряпки или теплый плед. Ночи нынче холодные.

Поднявшись, Раф отряхнулся, вытер почти засохшую струйку крови на виске и зашел в таверну.

Линур отправился вслед за мужчиной чуть позже — пять минут погодя. Стоило ему появится на пороге, как взгляды всех присутствующих сошлись на побитой фигуре. В некоторых читалось замешательство, в других ненависть, а в третьих — восхищение. Что первые, что последние в пух и прах проигрывали вторым по численности: даже обычный люд по большей мере симпатизировал армии, не говоря уже о занимающих половину свободных мест солдатах. Но парня трогать не смели, ограничиваясь вздохами, скрипением зубов и тихими перешептываниями.

Не без радости Лир обнаружил все свои вещи на месте — даже стакан вина, который стал поводом для драки, стоял нетронутым. Поднеся его к губам, победитель испробовал терпкий напиток, не оставив на дне и капли. Оглядев помещение поверх голов людей, он не заметил среди них побитых военных и не смог сдержать улыбки.

Взяв накидку и закинув походный мешок за спину, молодой человек подошел к стойке, оплатил комнату на ночь и без всяких трудностей поднялся на второй этаж. Закрыв за собой дверь на замок, он вдруг испугался, что ночью кто-нибудь таки решится ворваться к нему в покои и отомстить за покалеченных членов армии, которых с синяками и кровавыми подтеками, без всяких сомнений, видели все. Поэтому прикоснувшись к разделяющей коридор и ночное жилище стене, Линур влил в нее немного маны, что увеличило прочность конструкции на некоторое время. Недоброжелателей, если таковые будут, это не остановит, но хотя бы ненадолго задержит, позволив парню сбежать.

Раздеваться полностью утомленный и, что неожиданно, очень сонный Лир не стал, стянув с себя только грязную и местами порванную рубаху, сапоги и ножны, предварительно вытянув из них меч и положив рядом с собой. Лишь распластавшись на перине, он смог полностью осознать, насколько же сильно болят синяки и ссадины на его теле, но даже это не помешало ему скоропостижно заснуть. Находясь на грани сна и бодрствования, тому почудилось нечто, отчего во мраке звякнул кошелек с небольшим количеством монет, и на лице спящего вновь засияла улыбка.