Строгий адвокат по вызову

Глеб. 31

Сначала я вздрагивал от любого кваканья телефона, ожидая, что сейчас мне снова устроят веселые денечки спевшиеся Арина с Иваном. Мозгового центра им явно не хватало, но на энтузиазме и фантазии тоже неплохо получалось.

Но, кажется, в этот раз они поняли, что я всерьез.

Дни шли за днями, телефон молчал.

Счета за электричество, воду и интернет оказались исправно и в срок оплаченными, тайком подключившись к камере на лестничной площадке, я подглядел, что квартира на месте, не сгорела, не разнесена по кирпичику.

Подежурив пару вечеров в надежде увидеть, как Арина возвращается домой, я плюнул, обругал себя малолетним идиотом и вырубил доступ. Можно было поставить на суточную запись, но…

Мне шестнадцать, что ли, за ней вот так бегать?

Сам хотел, чтобы отстала. Вот она и отстала.

Неделю или две это меня радовало. Потом я успокоился и жизнь, вроде бы, вернулась в привычную колею. Я ходил гулять к морю, работал в маленьких кофейнях в порту, наслаждался последними весенними штормами, поужинал с парочкой коллег из соседнего города и даже сходил на свидание с одной помощницей нотариуса. Девчонка была местная, весь вечер трещала о чем-то своем – можно было не вслушиваться.

Самое интересное случилось, когда она сразу же попыталась назначить второе свидание, намекая, что я так ей понравился, что можно начать его сразу у меня или у нее.

Не то чтобы я не хотел кого-нибудь веселого в постели и немного разгрузить голову…

Но представив, что после десятиминутного секса она продолжит вот так же трещать еще час… Потом снова секс – и опять эта болтовня…

Решил отказаться.

Старею, наверное.

Если девушку не тянет трахать трое суток подряд, вертя во всех позах, а в перерывах вылизывать с ног до головы – то стоит ли вообще затевать эти нелепые телодвижения?

Лучше в душе подрочить.

Конечно, кто-нибудь неглупый наверняка спросил бы у меня – Глеб Андреевич, а не кажется ли вам, что все это очень подозрительно выглядит? Равнодушие к другим женщинам, почти настоящая ревность к Арине, злость на Карпова? Может быть, не так уж вы, Глеб Андреевич, равнодушны к этой девушке, как вам хочется показать?

Я мальчик взрослый, я и сам могу задать себе эти вопросы. И даже самый главный из них.

А не влюбились ли вы, часом, Глеб Андреевич?

Нет, не влюбился.

Любовь выглядит не так.

У меня бы и мысли не было отдавать Арину кому-нибудь, если бы я был влюблен. Я бы ее из постели не выпускал и не садился бы в самолет с таким спокойным сердцем, оставляя в другой стране на неизвестное время.

Если бы я влюбился, я бы первым делом подумал бы о том, чтобы жениться и увезти ее с собой. Все было бы намного проще с визами и юридическими делами. Все юристы, которых я знаю, сразу женятся на женщинах, в которых влюблены. В отличие от обычных мужиков, мы точно знаем, в чем плюсы и минусы брака. И как избежать минусов.

Арина – великолепная любовница, но хороший секс все же недостаточная причина, чтобы полностью менять свою жизнь.

К концу месяца я окончательно успокоился и даже не вздрогнул, услышав сигнал пришедшего сообщения в «вотсапе», куда писала только Арина. Обычно она сразу включала видеовызов, но в этот раз на экране было всего несколько коротких строчек. Она сообщала, что освобождает квартиру и интересовалась, кому отдать ключи и показать, что в ней все в порядке – Ивану? Или я предпочту другого поверенного?

На этот раз видеовызов нажал я.

– Что происходит? – спросил я, завидев Арину на экране телефона.

Она была в маечке с узкими бретельками, под которой совсем не было белья, что при ее формах смотрелось порнографично.

Пришлось одернуть свой организм – алло! – девушка просто ходит дома в том, что удобно!

Если перестать пялиться на торчащие соски, то можно заметить… МОЖНО ЗАМЕТИТЬ, Я СКАЗАЛ! …что маечка застиранная и старая. Поэтому ткань местами полупрозрачная, и когда Арина поворачивается к свету, под ней угадываются манящие тени…

Все-таки надо было упражнениям в душе больше времени уделять.

Или не отказываться от намеков той испанки.

– В смысле? – удивленно отозвалась Арина. – Ты про то, что я съезжаю? Ну так бывает. Надеюсь, не надо было за месяц предупреждать? Я бы хотела уже на этой неделе разделаться с вопросом.

Я ощупывал ее глазами, интересуясь уже не только грудью, но и в целом – всей Ариной.

Что-то было не так. Она как будто чуть погасла, успокоилась.

Но ведь мы с ней и виделись в не совсем обычных обстоятельствах. Нервных, на взводе, на возбуждении.

А тут она успокоилась. Нашла себя.

Нашла же?

– Просто интересно, почему ты уезжаешь? – спросил я. – Что-то не понравилось?

– Все отлично! – засмеялась она. – Просто у меня начались серьезные отношения. Не жить же мне с этим мужчиной дома у бывшего любовника. Я переезжаю к нему.

– Угу… Понятно… – протянул я. – И насколько серьезные?

– Не поверишь! За все время ни разу не улыбнулись!

Арина хотела произнести шутку с глубоко суровым видом, но не выдержала и прыснула, падая на диван в гостиной. В моей пока еще гостиной. Она подхватила декоративную подушку и прижала ее к животу, скрывая от меня самые лучшие виды.

Впрочем, я больше не имел никаких прав на самые лучшие виды Арины.

Серьезные отношения, значит?

– Ну что ж, поздравляю! – совершенно неискренне сказал я. – Хотя думал, что ты подольше погуляешь на свободе.

– Я нагулялась, Глеб, – помахала она мне ладошкой. – Помнишь? Пять лет была одна. Соскучилась по кому-нибудь близкому и теплому. Чтобы можно было обнять ночью и не испытывать, знаешь… Это чувство пустоты, когда за ним закрывается дверь, а ты остаешься одна в квартире и даже не уверена, что он думает о тебе по пути домой.

Почему-то мне стало как-то зябко и не по себе.

Словно это я, я сам ощущал ту пустоту, хотя такого никогда не было. Скорее я был тем, кто выходя от женщины, выкидывал ее из головы.

– Так кому ключи отдать? – напомнила о себе Арина, словно торопилась закончить наш разговор.

– Если тебе не горит… – задумался я. – То в следующий понедельник я прилечу сам.

Понятия не имею, зачем я это сказал.

Мне совершенно нечего было делать на родине, на этот раз даже никакой работы, требующей личного присутствия не предвиделось.

Кажется, Арина удивилась.

Но не сильно. Только приподняла слегка брови.

Она вообще была вся слегка замороженная, но я даже не знал, как сформулировать вопрос об этом, чтобы не получить реакцию в виде слегка приподнятых бровей.

– Так вот что надо было делать! Если б я знала тогда! – ее смех раскатился стеклянными шариками, чуть-чуть фальшиво прозвучав из-за искажений связи. – Съехать с квартиры! Неожиданное решение.

– Нет-нет! – поспешил соврать я. – Я и так собирался прилететь, очень удачно все сложилось, сам теперь всем займусь.

– Ну, раз собирался…

– Как там мой мох поживает? – попытался я продолжить светскую беседу, но Арина посмотрела куда-то в сторону, смешно сморщила нос и спросила:

– Мы по делам закончили? Мне кое-куда бежать надо.

– Закончили, – кивнул я. – Позвоню тебе, когда прилечу.

– Ага… – рассеянно отозвалась она и выключилась.

Я еще несколько долгих секунд смотрел на пустой черный экран телефона с мыслью: «Что это было?»

Но билеты на самолет все-таки взял.

Почему бы нет? В родном городе всегда найдется, чем заняться. И действительно – за неделю до отъезда оброс таким количеством мелких поручений, что реально с трудом выкроил время на то, чтобы встретиться с Ариной.

Мы сидели с ней напротив друг друга в ресторане прямо напротив моего дома. Почему-то мы, не сговариваясь, отмели вариант встретиться в квартире.

Она выглядела хорошо, но строго.

Никаких потертых халатиков с развратным бельем под ним.

Черные брюки, рыжая водолазка, зеленый пиджак. Собранные волосы – ни одной пряди не выбивается. Легкий макияж.

– Ты очень изменилась, – сказал я честно.

– Так бывает, Глеб, – развела Арина руками. – Люди находят себя.

– Почему мне кажется, что ты себя потеряла? – спросил я и сразу понял, что зря.

Надо было держать в себе это ощущение неловкости и неуместности, которое теперь вызывало у меня присутствие Арины, но чем дальше, тем больше оно начинало меня злить.

Сам не понимаю, почему.

– Наверное, у всех мужчин есть эта встроенная программа «собака на сене», – сказала она спокойно. – И ты не исключение, Глеб, как бы ни хотел думать о себе иначе. Раньше тебе казалось, что это прикольно – как я за тобой бегаю. А теперь я бегать перестала, и ты решил, что я даже это делаю назло тебе.

– Чушь! – отозвался я быстрее, чем подумал.

Арина аккуратно взяла со стола прозрачную чашку с чаем, и я отметил ее подчеркнуто скромный маникюр.

Она вся выглядела аккуратно-вылизанной, как жена американского политика.

Это бесило.

Я тоже потянулся за чашкой и замер, глядя на тыльную сторону своей руки.

Арина опустила взгляд и тоже застыла.

Мы оба смотрели на отпечаток ее зубов на моей коже, который так и не сошел окончательно, остался припухшим шрамом.

Идеальный прикус – только левый клык вошел чуть-чуть глубже.

Идеальный секс – она отдавалась мне целиком, не выверяя каждое слово, как сейчас.

Идеальная любовница, которую не оценит никто другой, потому что просто не будет знать, как сложно найти такое сочетание доверия и раскованности, жажды секса и неискушенности.

– Я ведь даже татуировки никогда не делал, – сказал я, все так же глядя на отпечаток ее зубов. – Потому что не люблю ничего постоянного. А ты за одну ночь умудрилась оставить на мне свой след.

– За две.

– Он лучше меня в постели? – задал я совсем тупой вопрос.

Она неопределенно дернула плечом.

– Это да или нет?

Она снова дернула плечом и едва заметно покраснела.

Женщина, которая не краснела, даже когда я трахал ее пальцами и членом во все отверстия одновременно.

Смутилась от такого простого вопроса?

– Ты же с ним спала?! – уточнил я.

– Нет.

Я не нашелся, что сказать.

Сидел и тупо глядел на шрам на своей коже, переводил глаза на мелко дрожащую кофейную пенку в чашке и снова возвращался к шраму. Скоро он совсем побелеет, но до конца не сойдет. Так и будет напоминать мне до старости о самом горячем сексе в моей жизни.

Если я все же когда-нибудь женюсь, придется идти на лазерную шлифовку. Но я все равно буду помнить, как Арина впивалась в меня зубами, но я совершенно не чувствовал боли – только эйфорическое неутолимое возбуждение от ее горячей тесноты и дразнящей непристойности происходящего.

За нашим столиком царила тишина, а вот остальной ресторан жил своей жизнью и романтическое звяканье бокалов сменялось совсем не романтическим чавканьем толстого мужика за соседним столиком.

Надо было как-то заглушить эти звуки, и поэтому я спросил:

– Тогда почему ты выбрала его, а не меня?

Арина, которая в этот момент изысканным ровным движением подносила к губам чашку чая, дернулась, поперхнулась и закашлялась. Темные капли запятнали водолазку, неаккуратными пятнами выделяясь на едва выступающих горошинках сосков.

– Выбрала?! – прохрипела она, пытаясь откашляться. – Выбрала, Глеб?! Ты мне что-то предлагал, чтобы у меня был выбор?

– Теперь предлагаю.

Грохнувшийся в этот момент поднос с посудой заглушил те слова, которые произнесла изысканная леди Арина.

Но я умею читать по губам.