Стычки локального значения

Глава 10

Фотографии «Ньюр-ки» произвели на знающих людей впечатление. Вместе с пухлым альбомом, в котором я нашел сотню Анькиных портретов, Ники прислал десяток визитных карточек лондонских модельеров, парикмахеров, фотографов, желающих увидеть ее лицо в рекламе своего бизнеса. Еще в пухлом конверте лежал цветной проспект с ее ликами на фоне вывески Кларка и пространное письмо, подписанное «Джон Ранкин Уодделл». Имя показалось мне знакомым, но понимание о том, кто это такой, пришло только после прочтения. Английский фотограф в нескольких строчках восторгался предоставившейся возможностью поработать с таким «необыкновенно чистым лицом», на паре страниц, написанных быстрым отрывистым почерком, убеждал не бросать начатое дело, обещал сказочные перспективы и в самом конце звал Нюрку замуж.

Визитки и письмо я сжег, а проспект с альбомом вручил Долли и поручил отправить все в Луисвилл.

На следующий день позвонил Ники Кларк и еще раз попытался вернуть ускользнувшую модель.

— Зак, не ломай девчонке жизнь! — горячился он в трубку. — Ты не представляешь, какая популярность ее ждет!

— Она не любит быть популярной, — забавлялся я.

— Не говори чепухи! Все женщины любят быть популярными! Они же как цветы! Если на запах и вид не слетается тысяча шмелей, то они чувствует себя ненужными и чахнут! Засыхают! Дай ей шанс, Зак! Я тебе гарантирую, что в первой десятке она будет уже через полгода! Ранкин тоже так считает, а он в этом деле дока! Да и еще люди есть…

— А ты ее агентом будешь, да?

— Было бы неплохо, Зак. Хорошие деньги. Но я не потяну. Я никогда не работал на таком уровне. Пусть уж профессионалы этим занимаются. Ранкин обещал найти подходящих! Они готовы работать за десять процентов. Это очень хорошее предложение.

— Мне очень жаль, Ники. Пойми меня правильно, я не какой-нибудь Синяя борода или Отелло. Все эти разговоры про Перестройку, Гласность — пока что только разговоры. Мадемуазель уехала в свою снежную Россию за железный занавес и вряд ли сможет в скором времени оказаться снова в Лондоне. Коммунисты, что с них взять? У них иные ценности.

— Вообще никак? Ты пойми, Зак, возраст уходит! Молодость — очень скоропортящийся товар…

— Никак, — отрезал я. — Либо убрать железный занавес, либо забыть, либо ждать, пока русские образумятся.

— И все же, Зак, если вдруг…

— Я тебя понял, дружище! И если вдруг что-то, то я обязательно, и самым скорым образом, потому что никак иначе, да? Так и будет, но обещать не могу.

— Спасибо, Зак. Буду считать, что мы с тобой договорились. Заезжай как-нибудь, сделаю из тебя образцового джентельмена.

— О-кей, Ники, договорились!

Едва я нажал кнопку отбоя, как вошла Долли. Я называю ее Долли, но на самом деле она мне в матери годится. Я и брал ее на работу с тем расчетом, чтобы делалась работа, а не то, что обычно происходит вокруг нее. Она была исполнительна, скрупулезна, подчас занудна в требовании детализировать мои приказы и пожелания, но, в конечном итоге, эти ее качества шли только на пользу работе. И я очень быстро привык, что если Долли требует пояснений — они действительно нужны. Однако в последнее время я все чаще задумывался о смене секретаря, потому что у Долли обнаружилась незамужняя племянница, которую любящая тетя мечтала пристроить в хорошие руки.

— Мистер Майнце, пришло уведомление о поступлении груза на ваше имя в порту Уолленда. Груз оплачен, нужно просто получить. Но здесь есть пометка, что передача груза только лично в руки.

Я ничего ни от кого в ближайшем будущем не ждал, поэтому недоуменно почесал нос, соображая — что бы это могло быть?

— Отправитель указан? Откуда груз?

— Я звонила по указанному телефону, мне сказали, что груз состоит из двух двадцатифутовых морских контейнеров, отправлен из Фалмута, это на Западе, в Корнуэлле. Моя племянница в прошлом году там отдыхала. Очень теплый и приветливый городок…

— Долли, я знаю, где стоит город Фалмут. И избавьте меня от подробностей личной жизни вашей очаровательной племянницы. Кто отправитель груза?

Она нахмурилась, как делала каждый раз, когда я останавливал ее поползновения в сторону наложения на меня матримониальных уз.

— Мне сказали, что отправителем значится некий мистер Стирлиц…

Теперь мне стало смешно. Ни англичанам, ни американцам не понять моего веселья. Если бы вместо Штирлица был Супермен — они бы разделили мои восторги, а простая псевдопрусская фамилия могла вызвать у нормального янки только недоумение.

Кто-то балуется. А в свете всех этих шпионских страстей, в которые мне пришлось вляпаться в последние годы, в контейнерах могло оказаться что угодно — от тонны взрывчатки (ну, чтобы наверняка) до тугих пачек свежеотпечатанных фальшивых денег. Несчастного миллиардера любой норовит подставить.

Представляю заголовки в газетах:

И для завершенности образа — снимки моего перекошенного лица на фоне мешков с кокаином, корейскими долларами или еще каким криминалом, за который легко влепят пожизненное. Я, конечно, откуплюсь, адвокаты помогут, но не самые приятные в жизни месяцы мне обеспечены. Плюс подорванная деловая репутация. Какое уж здесь княжество, если будет дело о наркоте или фальшивых деньгах! Мистер Спратт начал действовать на опережение? Собирает компромат? Откуда бы ему знать о Штирлице? Но может же фамилия быть просто совпадением? М-да…

— Спасибо, Долли, — сказал я вслух. — Когда нужно получить?

— Три дня груз будет храниться бесплатно, потом они будут брать по обычной ставке. Страховая сумма груза — двести тысяч фунтов. Я могу узнать…

— Спасибо, Долли, этого достаточно, больше ничего не нужно, спасибо, — повторил я. — Позовите Тома.

Том появился через три минуты, когда я разговаривал по телефону с Луиджи. Я показал ему рукой на кресло и сказал Лу:

— Ты ведь понимаешь, что в двадцатифутовый контейнер можно запихать что угодно? Вплоть до сотни трупов несчастных проституток. Это требование личного принятия груза сильно меня настораживает.

— Ты точно не знаешь, кто мог послать тебе этот груз? — связь была не очень качественной и Лу иногда пропадал, поэтому он орал в трубку так громко, что я держал ее на вытянутой руке перед собой.

Я еще раз задумался. Приди эти чертовы контейнеры из Германии, из Союза, из Америки — у меня были бы предположения, но они — из Англии! А кто здесь может знать о Штирлице? Работники советского посольства, да советские же журналисты. Ну еще их коллеги из ГДР. Из ГДР? Если бы Мильке захотел отправить мне очень секретную почту, вряд ли он стал бы задействовать обычные каналы. Скорее — диппочта, без досмотра, под надзором доверенного человечка. А уже здесь, на территории страны будет гораздо проще переправить документы мне. Но почему два контейнера?! Он и сам решил переехать вместе с почтой?

— Зак, получи эти контейнеры, но не вскрывай их, — посоветовал Луиджи. — Посоветуйся с Томом. Черт, я здесь задерживаюсь на неделю, подумаю, как…

Связь все-таки оборвалась. Ну и ладно! Мы тоже не лаптем щи хлебать привыкли.

— Том, нужно найти парней, способных украсть и вывезти с площадки транспортной компании два морских контейнера. Если нужно чтобы кто-то отвернулся — скажи. Потом их нужно отвезти в какое-нибудь безлюдное место и аккуратно вскрыть. Если там не обнаружится ничего опасного, то вызвать меня, и я буду решать, что делать с ними дальше. Премия… пятьсот тысяч фунтов.

В самом деле — не банк же грабить? Хватит с них и этого.

— Возьмешься организовать? Только нужно все сделать так, чтобы никто никогда не нашел следов. Думаю, сильно искать не будут, потому что получатель не обратится в компанию за грузом. Если только страховая компания. Но им не нужно будет платить страховку, и думаю, они тоже спустят все на тормозах.

— Сэр, я бы привлек для этого дела Хэрри, Хью и Хэма, — разродился Том. — Помните, мы с ними на севере встречались?

— Суровые парни, — одобрил я его выбор. — Действуйте. Только без всей вот этой гангстерской бутафории! Чтобы про перестрелки и не дай бог трупы, я не слышал. Проявите свои способности. Сделаете быстро, за пару дней — удвою премию.

— Тогда я вызову их на встречу, — поделился началом своего плана Том.

— Избавь меня от подробностей, Томми, — я бесцеремонно оборвал его. — Вот тебе, — я выписал ему чек на пятьдесят тысяч фунтов, — для подготовки. Действуй!

Вечером, когда ехали домой, Том сказал, что парни согласились, разработали нормальный план и завтра обещают добыть контейнеры.

Он ошибся. Операция заняла у Трех Хэ двое суток и к их исходу они позвонили на телефон Тома.

По мере того, как он выслушивал их повествование, его глаза все больше становились похожими на совиные — круглели и выпучивались, норовя навсегда покинуть глазницы.

— Сэр, — сказал он, прижав трубку к животу, — Хэрри говорит, что внутри кто-то есть. Человек. Стали срывать пломбы, и кто-то за дверью сказал, что если сейчас же не услышит мистера Майнце, то взорвет к чертям содержимое обоих контейнеров. Там радиобомбы! Он говорит, что если они в него выстрелят через дверь, то бомбы тоже взорвутся. Хэрри спрашивает — что делать?

Теперь у меня отпали последние сомнения — груз был от Мильке. Непонятно, зачем два контейнера, но то, что это от него гостинчик — к гадалке не ходи! Вряд ли кто-то еще мог найти таких сорвиголов, которые могли несколько дней прожить в опломбированном контейнере. А если бы его в море смыло?

— Где они?

— В лесу, неподалеку от Ипсвича. У пруда Бэйлхем. Это миль восемьдесят отсюда. Человек дал им три часа.

— Мы успеем?

— С большим запасом, сэр, если поедем сейчас.

И мы поехали на северо-восток, через Челмсфорд, Колчестер, и десяток совсем мелких городишек, но которые так богат Эссекс.

Хэрри встретил нас на дороге у Клейдона, плюхнулся на переднее сиденье и велел съехать на грунтовку, ведущую через лес к какому-то карьеру.

— Здесь постоянно работает техника, — говорил он, — вечно все гремит, стучит. Никто не удивится ни контейнерам, ни шуму. Мы чуть в сторону отъехали, стали курочить замки, а изнутри голос! Хэм чуть не обделался!

Представляю себе их рожи…

Контейнеры стояли на двух грузовичках Isuzu, наводнивших в последнее время дороги Альбиона.

И в одном из них действительно кто-то был.

Харри подвел меня к нему и постучал в дверь:

— Эй, мистер Майнце здесь! Будешь говорить?

— Пусть что-нибудь скажет! — послышался голос, словно из преисподней.

— Что вы от меня хотите? — я не стал себя упрашивать.

— Вы были в Западном Берлине этой весной?

— Да!

— С кем вы встречались?

— С герром Эрихом, — я не стал бы называть фамилию даже будучи на сто процентов уверен, что внутри сидит сам «герр Эрих».

— Как называлась закусочная, где вы встретились?

— «Леденец», простите, не помню, как это по-немецки.

— Отойдите от двери, — попросил незнакомец.

Мы с Хэрри отступили на пару шагов и створки распахнулись, выпуская на волю изрядно заросшего щетиной немца — белокожего, рыжего, с ярко-голубыми глазами.

— Ханс, — он протянул мне руку.

— Зак, — представился и я.

— Принимайте свое сокровище, герр Майнце, — он протянул мне фонарь и связку ключей и отступил в сторону.

Архив Мильке был организован с немецкой пунктуальностью и основательностью — снизу до верху в каждом контейнере стояли стеллажи, ближний к выходу имел картотеку с делами, под каждое дело персональный металлический ящичек с замочком, ключи в отдельном ящике. Бери — пользуйся!

Когда я бегло ознакомился с персонами, на которых обрел компромат, я понял, что если кто-то узнает о таком моем богатстве, то долго я не проживу. Картотека разбивала архив на три больших части: важные немцы из ГДР; русские — военные, партийные и советские чиновники — практически все, кто когда-либо оказывался на территориях обеих Германий; и третья часть — дела европейской элиты — от Испании до Исландии. От громких фамилий едва не началось головокружение. Я сделался обладателем очень сомнительного сокровища. А рассчитывал на пару чемоданов. Н-да…

— Владейте, — сказал за спиной Ханс. — Герр Эрих обещал мне, что вы возьмете меня на работу и поможете перевезти сюда семью. Я ведь только из-за них согласился вот так из страны выехать.

До меня не сразу дошел смысл сказанного.

— Что? Семью? Конечно, Ханс, конечно, — я подумал, что крысы уже бегут с корабля, да и пусть! — Том, Хэрри, вот это вот, — я показал рукой на контейнеры, — опечатать сейчас же! И нужно найти место, где это можно разместить так, чтобы никто никогда не нашел! Желательно — под землей. На периметр датчик, кодовый электронный замок и тонну взрывчатки на каждый контейнер. Чтобы никто даже не пытался подумать о вскрытии без знания кода!

Три Хэ переглянулись с Томом и Хэрри выступил чуть вперед:

— У нас есть небольшая база рядом с Бирменгемом. Там есть охрана, да и мы могли бы остаться, если Луиджи будет не против.

— Лу против не будет, — я принял решение.

Мы приехали в Бирмингем под утро, а к полудню подарок Мильке был заминирован и надежно спрятан за приличным забором с колючей проволокой и солидной охраной в лице одной из принадлежавших Лу охранных контор, сформированной из ветеранов-отставников SAS. И даже такое убежище я считал мерой временной, собираясь скрыть имеющиеся документы еще надежнее, еще глубже, как только встречусь с сеньором Фаджиоли.